Спаси меня, Хельга.

      Арнольд вошёл внутрь. Сразу же в глаза бросились два человеческих тела, лежащих без движения. В одном из них он сразу же узнал правую руку Алекса — Конни. А вот второго вспомнить никак не удавалось, хоть силуэт и был ему смутно знаком. По телу пробежал холодок. Увидев почти раздетую Патаки, беспомощно лежащую под массивным телом Алекса, парень испугался. Чувство вины с новой силой надавило на сознание. Волна ярости закипала в жилах.       — Ты всё же пришёл, — довольно улыбаясь, Алекс оставил Хельгу и поднялся в полный рост. — Я уж было подумал, что ты решил оставить бедняжку мне на растерзание.       — Закрой рот, ублюдок! — прошипел Шотмен, осматривая девушку. Она лежала почти без движения, лишь приподнимающаяся грудная клетка говорила о наличии жизни в её хрупком теле. — Если тебе был нужен я, зачем ты впутал сюда её?       — Считай это моим гениальным планом по твоему уничтожению, Шотмен, — с ухмылкой, больше похожей на оскал, ответил тот.       — Хельга… — блондин опустился перед ней на колени и робко взял за руку. Всё тело Патаки дрожало. Кожа источала мёртвенный холод. Её бледные губы приобрели синюшный оттенок, практически сливаясь с синяками на лице.       Арнольд снял с себя рубашку, оставшись в одной футболке, и прикрыл ею тело девушки. Мягко коснувшись её плеч, Шотмен аккуратно приподнял Хельгу с пола. Блондинка едва могла стоять на ногах. Усталость, страх, паника и значительная потеря крови спровоцировали дикую слабость. Мышцы отказывались слушаться, ноги подкашивались, заставляя беспомощно падать в объятия Арнольда. Парень поднял ослабевшую Патаки на руки.       — Идём, Хельга… — мягко прошептал он. — Я вынесу тебя отсюда.       — Не так быстро, парень, — захлопнув дверь, Алекс перекрыл им единственный путь. Помещение вновь окутала тьма.       — Позволь мне просто вывести её на улицу! — взмолился Шотмен. — Потом можешь делать со мной всё, что угодно.       — Как трогательно, — вяло зааплодировал юноша. — Я сейчас расплачусь…       — Не будь таким моральным уродом! Посмотри на неё, ты уже достаточно поиздевался над ней… Отпусти её!       — Ошибаешься, — парень резко ударил Шотмена в подколенную ямку и тот, потеряв равновесие, упал на пол вместе с Хельгой. — Вы оба теперь мои пленники, парень, и живыми отсюда вам не выбраться…       — Хельга, ты как? — парень помог ей прислониться спиной к стене.       — Фантастика, репоголовый, — Патаки слабо улыбнулась, терпя боль.       — Как же долго я ждал этого! — схватив Арнольда за шиворот, Алекс откинул его на середину помещения. — Теперь я смогу наконец выместить на тебе всю злость, что копилась во мне все эти годы!       В глазах Алекса сверкнула дикая ярость. Он нанёс Шотмену несколько точных ударов в живот. Блондин рухнул на пол, скорчившись от боли. Но юношу это не остановило. Он продолжил бить его ногами с такой злостью, что у Арнольда треснуло несколько рёбер. Дикая боль пронзила всё тело, но Шотмен даже не пытался отвечать на удары или просто защищаться. Он словно наказывал себя, позволяя Алексу продолжать избиение. Когда парень остановился, чтобы отдышаться, Арнольд приподнялся на четвереньках. После продолжительного кашля на пол брызнуло несколько капель крови.       — Ну как… — хрипло произнёс блондин. — Полегчало?       — Мне полегчает только тогда, когда ты сдохнешь, Шотмен! — рыкнул Алекс, жадно хватая ртом воздух. По его лицу активно стекали капли пота.       — Остановись… — наконец подала голос Хельга, обращаясь к Алексу. — Прошу тебя, отпусти Арнольда, не делай ему больно.       — Моя марионетка не должна думать и беспокоиться о ком-то другом, кроме меня! — юноша больно дёрнул блондинку за волосы, запрокидывая её голову назад. — Ты поняла меня?       — Не трогай её! — Арнольд резко подскочил, совершенно позабыв о боли.       — Стой на месте, Шотмен! — не смотря на парня, крикнул тот.       Блондин мгновенно подчинился, замерев на месте. У шеи Хельги блестело острое лезвие.       — Ладно, Алекс, — парень выставил вперёд руки, сделав пару шагов назад. — Успокойся, ладно? Убери нож, слышишь? Что тебе даст её смерть?       — О, она даст мне очень многое, — усмехнулся юноша, надавив лезвием на кожу. — Её смерть заберёт с собой и твою душу, парень. А я смогу с большим удовольствием наблюдать, как будет разрушаться твоё тело. Когда ты наконец сдохнешь, я смогу вздохнуть с облегчением.       — Я не понимаю… — прокашлялся Шотмен. — Чем я заслужил подобную «любовь» с твоей стороны? Неужели тебя так задел мой уход?       — Думаешь, всё дело в этом?! — раздражённо кинул тот. — Скажи, а как бы ты относился к людям, которые лишили бы тебя отца?       — О чём ты говоришь, Алекс? — Арнольд вопросительно выгнул бровь.       — Напряги мозги, молокосос! — рыкнул парень. — И вспомни! Вспомни, как вы, малолетние ублюдки, лишили меня отца…       Да, мой отец не был идеальным, но каждый день, возвращаясь домой, он дарил мне свою улыбку и тепло. Он заботился о нас с мамой, как умел. Пусть люди называли его бессердечным пиратом, но для меня он был лишь любящим отцом! В моё восемнадцатилетие вместо праздника и поздравлений я получил весть о его смерти…       Будучи десятилетними мальцами, вы лишили меня его любви и заботы. Моя мать лишила себя жизни через пару дней после похорон отца. Я остался один, предоставлен самому себе… В моей душе бушевала ненависть! Днём и ночью я мечтал лишь об одном — отомстить тебе за смерть отца и матери, и вот, наконец, мне представилась такая возможность. Я потратил чертовски много времени на твои поиски, Арнольд! Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы перебраться в ваш чёртов Хиллвуд из Сан-Лоренсо, но оно того стоило… Ну что, мой рассказ освежил твою память?       — Прости, но я не… — начал было Шотмен, но Хельга перебила его.       — Ласомбра… — слова Патаки словно перевернули весь мир с ног на голову. Внутри Арнольда что-то щелкнуло. Все кусочки событий сложились в единую картину.       — Так твой отец?..       — Да! — сжимая в руках нож, крикнул Алекс. — Моим отцом был Ласомбра.       — Послушай, мне очень жаль, что так вышло… Теперь я понимаю, почему ты не терпишь своего полного имени. Оно напоминало тебе об отце, верно? Но пойми, Алехандро, он был пиратом и угрожал нам расправой. Он пытался навредить племени зеленоглазых, собирался похитить их сокровища! Он получил заслуженное наказание за свои деяния.       — Мне плевать, что сделал отец! Он заботился о нас больше, чем кто-либо и точно не заслужил подобной смерти!       Алекс вновь ударил Шотмена в живот. Вынув из кармана шприц, до предела заполненный белой жидкостью, он подошёл к Патаки.       — Что ты делаешь? — Арнольд приподнялся, сжимая рукой живот.       — Привожу в действие свой план, пусть и не так, как планировал изначально, — Алекс усмехнулся, поднося острие иглы к локтевому сгибу Хельги. — В этом шприце — смертельная доза мощного наркотика. После того, как я введу его в вену, у неё будет лишь пара минут на то, чтобы проститься с тобой.       — Остановись! — Шотмен запаниковал. — Не совершай эту ошибку! Пойми, сюда уже направляются федералы, всё кончено, Алекс, не усугубляй свою участь ещё одним убийством.       — С чего я должен верить тебе? И даже если это так, я успею скрыться до того, как они сюда заявятся. Мои люди…       — Твои люди уже находятся под арестом, кретин! — перебил его Арнольд, приближаясь к нему. — Тебя предали, Алекс. Кто-то прислал файлы, компрометирующие всю твою банду. Всех твоих людей повязали, а теперь направляются за тобой.       — Ни шагу дальше! — игла болезненно проникла под кожу, и Патаки зажмурилась. Шотмен остановился. — Сделаешь ещё хоть шаг — и я введу ей всё до капли. Вам не удастся меня повязать! Я всегда был крайне осторожен, у вас не может быть даже намёка на мою причастность к чему-либо незаконному!       — Посмотри-ка сюда! — Шотмен вынул из кармана небольшой прибор, напоминающий рацию. — Всё, что ты рассказал ранее, было записано и передано агентам ФБР, отпираться бесполезно, Алекс. Ты проиграл… Поэтому просто сдайся, убери шприц.       — Что ж… — рука парня заметно задрожала, большой палец слегка надавил на поршень. — Даже если я не успею убить вас обоих, один из вас должен умереть! Но… Я могу дать тебе выбор, Арнольд. Либо я введу наркотик твоей подружке, либо ты спасёшь её, добровольно вколов эту дозу себе. Решение за тобой!       — Ладно… — Шотмен протянул руку. — Я сделаю это…       — Нет! Не смей, Арнольд, не делай этого… — закричала блондинка.       — Прости, Хельга, — тихо шепнул парень. — Но я не могу позволить тебе умереть.       Блондин сжал в руке наполненный до отказа шприц.       — Нет, Арнольд… Прошу тебя… — Патаки пыталась подняться и подбежать к парню, но крепкая рука Алекса удерживала её на месте.       — Я не отпущу тебя, куколка, — усмехнулся юноша, крепче сжимая её кисть. — Ты будешь сидеть здесь и наблюдать, как твой любимый сдохнет прямо на твоих глазах!       — Нет! Нееет! — у Хельги началась настоящая истерика. Она начала вырываться, брыкаться, и её надрывистые крики заполнили собой помещение.       — Проклятье… Почему они задерживаются?.. — пробурчал себе под нос Шотмен, прокалывая иглой вену.       — Не бросай меня, Арнольд, не надо!.. — слёзы рекой текли из голубых глаз, обжигая щеки. — Ты ведь обещал мне…       — Прости, Хельга… — закрыв глаза, Шотмен с силой надавил на поршень.       Волна злобного смеха заполонила склад, эхом отражаясь от рельефных стен. Парень откинул в сторону пустой шприц. Упав на пол, он принял позу эмбриона. Хрипы и глухие стоны слетали с его губ. Арнольда буквально ломало изнутри от боли. Хельга пыталась подползти к нему, но рука Алекса продолжала с силой сжимать запястье.       — Знаешь, крошка, — юноша потянул на себя дрожащую девушку, — раз уж твой возлюбленный испускает свой последний дух, продолжим на том месте, где нас прервали… — рука Алекса скользнула по оголённому бедру Патаки.       — Сдохни, паскуда! — резкий звук выстрела и протяжный крик Хельги заполнили собой пространство. Всё её лицо оказалось в мелких кровавых брызгах.       — Т-ты… Как ты?.. — из груди Алекса сочилась кровь, пропитывая ткань костюма. Пуля попала точно в область сердца. Закатив глаза, парень упал замертво.       — Хельга, ты в порядке? — выронив из дрожащей руки пистолет, к ошеломлённой девушке подошёл Брейни. Второй рукой он прижимал рану, оставленную ножом.       — Арнольд! — даже не взглянув на друга, она подползла к Шотмену, который уже лежал без движения.       Хельга обхватила руками его лицо, положив голову к себе на колени. Холодные слёзы капали на его бледные щеки, заставляя ресницы слегка подрагивать.       — Не умирай, Арнольд… Прошу тебя… — шептала она, склонившись над его лицом. — Ты не можешь оставить меня, репоголовый! Кто будет постоянно налетать на меня из-за угла? Кто позаботится о твоих дедушке с бабушкой, ты подумал о них, а? Кто будет играть с нами в бейсбол? С кем я пойду на выпускной бал?       Я так мечтала, надев красивое платье, спуститься со второго этажа подобно принцессе, взять тебя под руку и гулять всю ночь напролёт… Танцевать с тобой медленный танец под глупые возгласы одноклассников. Взяв луну и звёзды в свидетели, я хотела сказать тебе… Как сильно я тебя люблю… Прошу… Открой глаза… Умоляю…       Брейни, облокотившись о стену, отчаянно съехал на пол. Страдания блондинки глубоко ранили его сердце, но он не мог ничего для неё сделать. Слёзы нескончаемым потоком текли по её щекам. Она начала задыхаться, обхватив себя руками.       — Хельга… — Шотмен приоткрыл один глаз и коснулся пальцами её щеки.       — А-арнольд? — глаза блондинки широко распахнулись, не веря в происходящее. — Ты… Живой?       — Более-менее, — губы парня озарились улыбкой.       — Но как? Ты же вколол себе… Я видела пустой шприц.       — Успокойся… В нём была обычная глюкоза, — Шотмен сел в позу лотоса, всматриваясь в лицо Патаки. — Я слишком хорошо изучил Алекса и поэтому предполагал, что он заставит меня сделать нечто подобное… Я подменил шприцы, когда он на долю секунды отвлёкся на тебя. Вот настоящий… — парень вынул из кармана наркотик.       — И ты так долго притворялся мёртвым? Ты хоть представляешь, что я, чёрт подери, пережила за эти несколько минут, болван?! — блондинка машинально толкнула его в плечо, но увидев гримасу боли на лице парня, тут же одёрнула себя. — Прости… Я не хотела.       — Знаешь, Хельга… Это первый раз…       — О чём ты? — она непонимающе хлопнула ресницами.       — За всё время, что я тебя знаю, я первый раз увидел слёзы на твоих щеках… — Шотмен мягко смахнул остатки слезинок и улыбнулся. — Оказывается, ты тоже умеешь плакать.       — Ты такой дурак, репоголовый!.. — недовольно шикнула Хельга, упав в его тёплые объятия.       — Я должен сказать тебе ещё кое-что… — прижав к себе Патаки, он мягко гладил её по волосам.       — Что? — уткнувшись носом в его плечо, спросила она.       — То, что не успел сказать тебе шесть лет назад… — он аккуратно приподнял её лицо за подбородок и погрузился в пучину её голубых глаз. — Я… Люблю тебя, Хельга Джеральдин Патаки.       — Ты такой… Репоголовый… — слёзы радости вновь скатились по её розовеющим щекам. — Сколько же тебе понадобилось времени, чтобы наконец сказать это…       Их губы соприкоснулись в лёгком поцелуе. Даже та изнуряющая боль, что сейчас пронзала их тела, не могла разрушить этот трогательный момент.       Дверь склада с грохотом открылась, и помещение наполнилось яркими лучами солнца. В Хиллвуде наступил прекрасный рассвет, дав надежду на новый день. Снаружи доносился протяжный вой сирен и гулкий шум вертолётов.       — Всё закончилось, Хельга… Всё закончилось. Теперь у нас всё будет хорошо, я обещаю…