Две стороны одной тайны

      Сообщать Сидиусу о вновь приобретённой дочери было и не нужно, и не безопасно, от чего Вейдер делать этого не стал, как не стал и рассказывать самой девочке правду обо всём. Не стоило, по крайне мере до тех пор, пока она не подрастёт и не сможет понять всю сложность ситуации, простить и полюбить отца. На что он искренне надеялся. А пока её нужно было спрятать, скрыть ото всех, как скрывают под стеклянным колпаком очень хрупкий, очень дорогой и нежный цветок, дабы тому никто не мог навредить, и замок лорда ситхов на Мустафаре был явно не местом для этого. Планета, принесшая столько ужаса, страданий и разочарований Вейдеру, где он специально поселился, чтобы превозмогать прошлые слабости, прошлые страх и боль, являлась не самым подходящим местом для и так напуганного ребёнка. Лее нужно было где-то жить, но точно не среди мира раскалённой лавы, едва не сжёгшей её отца дотла, и жить там, где длиннющие руки Дарта Сидиуса не могли дотянуться до неё, чтобы использовать как рабыню в своих корыстных целях. Потому выбор пал на самую отдалённую планету, которая только имелась во владениях Вейдера. Красивый никем не заселённый мир с идеальной природой: горы, моря, рощи, озёра и луга, усыпанные тысячами разнообразных диковинных цветов – планета во внешнем кольце, где находился один из замков ситского лорда, куда он наведывался реже всего, но теперь был уверен, что почти поселится там навсегда. Это место идеально подходило его нежной, избалованной и хрупкой дочери. Там было просто невероятно хорошо жить. И Вейдер надеялся, что оказавшись на этой планете, так сильно напоминавшей Лее привычный Альдераан, девочка быстрее примет то, что её жизнь теперь измениться навсегда. Изменится, возможно, в лучшую сторону.       Хотя, в целом, жизнь маленькой Леи не так уж сильно и должна была измениться. Несмотря на то, что в своей десятилетней дочери Вейдер почти сразу увидел огромнейший потенциал к контакту с Силой, обучать он её не собирался. По крайней мере пока. Одарённый ребёнок, способности которого развиваются в геометрической прогрессии, живущий во владениях тёмного лорда, мог привлечь лишнее внимание императора, насторожить и напугать возможным покушением на него, а вот сражаться с Сидиусом, свергать его и занимать его место Вейдер был не готов. Да и подобные мысли вообще не приходили в его голову до тех пор, пока ситх не узнал, что у него есть дочь. Собственно, а зачем ему было убивать того единственного, кто всегда относился к Вейдеру с каким-никаким пониманием? Но вот теперь, когда тёмный лорд трезво осознавал, что Дарт Сидиус мог всерьёз угрожать его ребёнку, нехорошие мысли о предательстве начинали появляться сами собой. В любом случае, план по свержению и убийству такого сильного ситха нужно было тщательно продумать, а потому, сейчас следовало просто потянуть время, тщательно оберегая и скрывая Лею ото всех.       Небольшой кораблик стремительно приближался к роскошным владениям Вейдера, неся на своём борту самый ценный сейчас для тёмного лорда «груз». Его сокровище, которое он надеялся укрыть за стенами величественного и единственного строения на это планете.       На крутых скалах, практически около самого моря, окружённый глубоким водяным рвом возвышался белоснежный замок с острыми башнями клиноподобной формы, эдакое идеальное сочетание редкого дорогого камня и прочного металла в одном красивейшем архитектурном сооружении. С виду владения Вейдера чем-то напоминали роскошное жилище семьи Органа, но, несмотря на свою внешне приятную и тёплую, домашнюю обстановку, Лее это сооружение казалось абсолютно чужим, холодным и безжизненным, тюрьмой вечного заключения, золотой клеткой, где она, разлучённая с родителями, должна была провести неизвестно сколько времени.       Не впечатлили маленькую, навсегда оторванную от любящей семьи, напуганную и опечаленную девочку ни внутренний интерьер замка, ни личные покои, которые были тут же предоставлены юной принцессе в её распоряжение.       Да, да, именно покои, самые просторные и роскошные в этом замке, кроме, конечно, покоев самого Вейдера. Место, где должна была обитать дочь ситха состояло из пяти просторных комнат, соединённых друг с другом красивыми, но весьма и весьма толстыми дверями.       Первая комната, которая встречала посетителей была неким подобием гостиной. Огромное прямоугольное помещение, уставленное дорогой, выполненной на заказ мебелью. Прямо напротив входной двери, находящейся в центре одной из более продолговатых стен, в самой середине комнаты, на мраморном узорном полу стоял овальный стеклянный стол на кованной изогнутой в ломанных линиях ножке. Сразу подле него находился длинный резной диван белого цвета, с обеих сторон «обрамлённый» огромными вазами с самыми разнообразными и очень красивыми цветами. По левую стену помещения был подиум высотой в две ступеньки, на нём «ютились» большой прямоугольный обеденный стол, окружённый множеством изящных стульев, несколько шкафов, прилегающих к вертикальным поверхностям, заполненных посудой и разнообразными предметами декора из стекла и огромный головизор, висевший как раз напротив места для трапезы. Справа же от входной двери, в углу, вблизи прилегающей стены, размещались какая-то современная, огромная скульптура, ещё один шкаф со всякой всячиной подле неё, вентиляционная шахта и дверь в просторную ванную.       Помещение для водных процедур так же было не малого размера, при желании там можно было не то, что мыться, а даже танцевать. В левом углу дальней от входа стены находилась огромная, квадратная ванна-джакузи, в правом душевая кабина, и прочие предметы первой необходимости, по центру умывальник, с большим, узорчатым зеркалом прямо у подножья которого расстилался роскошный мягкий ковёр, всё это было светлых, близких к белым тонам.       Впрочем, заметив, что его маленькая дочурка обожает именно белый цвет, Вейдер приказал обставить все её покои в подобного рода расцветке или близкой к ней. Дверь около левого, противоположного от главного входа в место обитания «ситской» принцессы угла вела в просторный треугольный гардероб. Внутри которого местились не только стоящие клином друг к другу резные диваны, так, чтобы с обоих можно было легко любоваться в неприлично большое зеркало в полный рост, но и сотни разнообразных нарядов, украшений, аксессуаров, пар обуви, точно подогнанных под вероятные вкусы маленькой десятилетней девочки и её скромные размеры. Ни на наряды, ни на драгоценности для вновь приобретённой дочери Вейдер не скупился, сейчас, да и, наверное, всю оставшуюся свою жизнь он готов был класть весь мир к её ногам. Лишь бы только Лея была счастлива, более счастлива, чем с приёмными родителями, лишь бы только приняла и полюбила его.       Следующая дверь, находящаяся в этой же стене, вела в непомерно громадную, светлую спальню с большими окнами и выходом на полукруглый балкон, узорно выточенные перила которого обвивали красивые экзотические цветы. В комнате, где «ситская» принцесса должна была отдыхать, также было немного мебели, но гармонично и практично расставленной по периметру. Прямо посередине правой от входа стены размещалась огромная, двуспальная кровать с балдахином и узорчатым кованным изголовьем, по обе стороны от которой стояли маленькие квадратные тумбочки. Напротив неё, у второй стены, было большое узорчатое трюмо, заставленное разнообразной, самой дорогой косметикой, мало ли что Лее могло понадобиться, её новоявленный папаша толком не знал, но приказал подчинённым приобрести всё. Над трюмо также, как и в гостиной висел большой головизор так, чтобы его удобно было смотреть со спального места. Близь к правым углам комнаты «зеркально» стояло два дивана, близь левой, около входа на балкон овальный стеклянный столик, а около перпендикулярной к главному входу в спальню стены комод для самых необходимых предметов одежды.       Завершала же покои юной «ситской» принцессы последняя, но, пожалуй, одна из важных комнат для десятилетнего ребёнка – игровая. Вход в неё находился почти в самом правом углу противоположной от двери гостиной стены. Мебели здесь было ещё меньше, зато пространства для забав и разнообразных новомодных игрушек хоть отбавляй. По правую стену находился огромный шкаф, казалось будто с тысячей и миллионом полок, заполненный книжками, голограммами, разнообразной электроникой, пищалками, кричалками, в общем, всем, что могло показаться маленькой девочке интересным. В центре помещения была обширная площадка для игр, которую можно было использовать абсолютно как угодно, ввиду её слишком больших размеров. По правую стену стоял ещё один резной диван, точно подле прикреплённого к ней головизора. А у самой дальней от входа, около огромного окна его брат-близнец, вместе с третьим стеклянным столиком, и двумя вазами заполненными цветами, «обрамлявшими» место отдыха. С этого дивана удобно было наблюдать за игрой детей, лениво попивая каф и наслаждаясь бездельем. Вряд ли, конечно, Вейдер смог бы позволить себе подобную растрату времени, но в мечтах во время полёта в замок он несколько раз невольно представлял себе похожую семейную идиллию. Как жаль, что в реальности, для того, чтобы просто мирно наблюдать за абсолютно счастливой и играющей Леей, ему, скорее всего, придётся пройти много мучений и испытаний. Но тёмный ситский лорд знал, что он со всем справится потому, что Вейдеру всем сердцем хотелось верить в то, что однажды дочь поймёт, полюбит и примет его. Однажды, но только не сейчас…       Приведя Лею в её новые покои, медленно и сдержано проведя её по всем пяти комнатам, Вейдер с гордостью продемонстрировал девочке всю роскошь её нового жилища, надеясь, что более царские условия для обитания, чем в замке Органы, возможно, смягчат её пока холодное и чёрствое к нему детское сердечко.       - Вот, теперь это всё твоё, всё в этих покоях и в этом замке принадлежит тебе… - как-то не слишком уверенно для самого себя, почти дрожащим голосом проговорил тёмный лорд, обводя рукой помещение.       Но, похоже, его ещё более роскошных чем у короля Альдераана богатств было недостаточно для того, чтобы заслужить самое искреннее и чистое на свете, что можно было получить – любовь ребёнка.       - Мне это всё не нужно. Мне ничего от тебя не нужно… - постепенно повышая тон, наконец-то чуть осмелев, заговорила девочка, - Я просто хочу домой, к родителям! Верни меня обратно, чудовище! Ненавижу тебя!       В порыве, наконец-то вырвавшихся на свободу подавляемых длительным шоком чувств, несчастная принцесса так громко крикнула последние слова, что они эхом отдались по просторному помещению спальни. Из её кофейного цвета глаз тут же невольно брызнули слёзы, и подобно любому, злому, напуганному и растерянному ребёнку, Лея чисто инстинктивно метнулась к кровати, кинувшись на которую и очень нежно и трогательно обнимая лежавшего там плюшевого эвока, совсем разрыдалась.       Её плач, каждый громкий всхлип юной принцессы, словно удар отдавался в голове Вейдера, и словно ножом резал его сердце. Да, конечно, он понимал, что Лея не примет его вот так сразу, не захочет заменить доброго и заботливого Органу на жестокого убийцу в качестве отца, но девочка отреагировала как-то уж слишком жёстко. В памяти ситха всплыл тот момент, когда там, на Мустафаре вот так же ему отказала Падме, и сердце Вейдера пронзила новая, ещё большая волна боли. Ни жена, ни дочь не хотели принимать его просто таким, каким он был, и это действительно жгло душу, прожигало прямо до кровавых ран. Но боли своей он не мог показать, да и через шлем выражения его лица, всё равно было не видно. Оставалось только держаться, продолжать играть роль строгого и непоколебимого ситха дальше, возможно, если он будет с Леей жёстче, она быстрее пойдёт на контакт.       Всеми силами подавив первое и самое болезненное разочарование из-за отказа его принять, тёмный лорд быстро попытался привести своё эмоциональное состояние в привычную для него за последние десять лет норму и чётко произнёс:       - Тебе придётся привыкнуть и смириться. Так как домой ты не вернёшься уже никогда.       Ситх старался быть как можно категоричнее и стороже и в то же время казаться не на столько грозным, чтобы окончательно оттолкнуть от себя и напугать собственную дочь.       Услышав его слова Лея невольно вздрогнула, и Вейдер уже было подумал, что ошибся, избрав тактику грозного и бескомпромиссного папаши, но нет, девочка совсем не испугалась. Юная принцесса, как раз наоборот, перестала плакать и, полностью уловив смысл произнесённых им фраз, даже как-то воспрянула духом. Придя от подобной информации в более спокойное, уверенное и дерзкое состояние, раздосадованная, наверное, первым отказом в жизни, Лея скривилась и капризно огрызнулась:       - Это мы ещё посмотрим, - зло выпалила принцесса, а затем, перестав беспомощно прижимать эвока к себе, со всей силы зашвырнув им в ситха, добавила, - Я тебе ещё устрою. Такое устрою на всегда запомнишь, как похищать меня у родителей.       Сказать на подобную наглость и дерзость, пожалуй, впервые не боявшегося грозного тёмного лорда человека, Вейдер так ничего и не смог. Потому их первый близкий разговор, да и вообще контакт с дочерью на сеем был закончен. Молча отбив плюшевую игрушку в сторону при помощи Силы и наблюдая за тем, как Лея опять кинулась на кровать и продолжила рыдать, тёмный лорд лишь тяжело вздохнул. Безмолвно развернулся и пошёл прочь из комнаты, понимая, что сблизиться с этим ребёнком будет очень трудно.       Покинув покои Леи, Вейдер направился к себе и занялся делами. Почти сразу же с ним связался император, оповестив, что вскоре в замок ситха должен был прибыть гранд-адмирал Траун для выяснения деталей проведённого на Альдераане расследования. Ещё одна не решённая проблема в списке жизненных трудностей Вейдера появилась на карте. Чиссу не следовало знать о новоприобретённой дочери ситха абсолютно ничего, а он был крайне умён и пронырлив и мог бы о чём-то догадаться даже по самому малейшему намёку. Следовало вести себя как можно более осторожно.       Наверное, потому уже вечером Вейдер самолично встречал Трауна в ангаре для космических кораблей.       Посадочная площадка замка ситха состояла из двух помещений, квадратного, но со срезанными углами пространства гладкой поверхности для приземления транспорта на открытой местности и закрытое помещение с опоясывающими его на втором этаже балконами с решётчатыми перилами, которое имело как огромную ставню, закрывающую его с улицы вслед за летающими машинами, так и просто несколько разнообразных дверей на разных уровнях, через которые обычно сюда проникали дежурящие на периметре штурмовики-охранники.       Именно здесь, не пропуская чрезмерно любознательного Трауна в замок, ситский лорд решил с ходу начать разговор. Гранд адмирал на удивление таки не был против.       Медленной, царственной походкой сойдя с трапа своего корабля, Траун тут же попросил Вейдера предоставить ему доклад о проведённой на Альдераане миссии в подробностях. И ситху пришлось выкручиваться, трезво осознавая, что, по сути, ему и докладывать-то было нечего, чтобы не выдать самого себя и свою дочь. Разговор намечался долгим и трудным, одно спасало, то, что по статусу тёмный лорд был выше гранд адмирала, а по репутации он был грозным и устрашающим, потому, даже несмотря на прямой приказ Сидиуса отчитаться перед Трауном, ситх не обязан был перед ним сильно распинаться, не привык и не хотел.       Тем временем, пока Вейдеру приходилось изощряться, чтобы обмануть гуманоида, которого обмануть было практически невозможно, Лея успела нареветься вдоволь и успокоившись понять, что нужно было не плакать и не жалеть себя, а действовать, если она всерьёз хотела опять увидеть своих родителей. А теперь это стало самой заветной для неё мечтой. Усевшись на кровати и подняв заплаканное детское личико от десятка разнообразных белых подушек, Лея уверенно утёрла слёзы тыльной стороной рук и стала думать, что ей делать дальше. Прежде всего, девочка решила ещё раз осмотреться, обстановка или попадающиеся под руку предметы могли помочь в обдумывании хитроумного плана побега. А хитроумным он должен был быть потому, что каким-бы странным принцессе ни казался Вейдер, глупостью он не отличался - не забыл поставить у дверей её комнаты охранников, охранников, которых Лее как-то нужно было нейтрализовать.       На счастье девочки её идея отлично сработала, и юной принцессе под руку попался игрушечный бластер. Лея не знала, кто додумался купить подобную игрушку для неё, зато отлично помнила, что эта штуковина могла вырубать на время противника – очень реалистичное, но весьма спорное в плане детской безопасности свойство. А юной принцессе это было только на руку.       Быстро подойдя к прочной металлической двери, Лея спешно постучала в неё, уже на ходу придумывая план побега. Плотные тяжёлые створки медленно отворились пропуская в комнату обернувшегося, на крайнее везение, всего одного штурмовика-охранника, и не успел тот сделать и шага, чтобы спросить, что случилось или чего желает принцесса, как девочка претворила свои замыслы в жизнь.       - Ты забудешь, что здесь произошло, - легко взмахнув правой рукой в воздухе, сконцентрировавшись на Силе, требовательно произнесла Лея, после чего другой кистью резко вытащив игрушечный бластер из-за спины, выстрелила точно в охранника.       Несмотря на свои юные годы, принцесса была настолько одарённой, что лишь наслушавшись от родителей рассказов про бравых джедаев и прочитав пару книг, доступных в королевской библиотеке дома Органа о людях способных контактировать с Силой, самостоятельно научилась использовать некоторые простые приёмы. Времени у неё было для этого предостаточно, а желания хоть отбавляй. Ну, какому ребёнку не хотелось в детстве обладать необычными способностями. А вот теперь они как нельзя кстати пригодились ей на практике.       Лёгкий электрический разряд бластера прошёлся по телу несчастного загипнотизированного штурмовика, и тот тут же отрубился, погружаясь во временную тьму. Путь был свободен, и юркая девчонка стремительно двинулась дальше.       Обладая неплохой памятью, Лея приблизительно знала маршрут до посадочной площадки кораблей, оставалось лишь проникнуть туда, выждать, пока какой-нибудь транспорт не будет готов к отправке, потом спрятаться на нём, а далее уже действовать по обстоятельствам. Так девочка и планировала сделать. Чудом миновав несколько извилистых коридоров, ведущих к ангару, так и не наткнувшись ни на одного «вражеского шпиона», юная принцесса ловко прошмыгнула в помещение, где одновременно и на удачу, и на неудачу Леи находился готовый к отбытию корабль с опущенным трапом, и Вейдер о чём-то разговаривавший с синекожим капитаном транспорта. Взглянув на них обоих, Лея поняла, что ситх, по всей видимости, был слишком увлечён передачей какой-то информации этому незнакомому чиссу, от того, скорее всего, и решилась почти незаметно прошмыгнуть на корабль последнего.       Девочке уже почти удалось скрытно пробраться на транспорт Трауна, оставалось всего парочку шагов, как в помещение внезапно ворвался тот самый штурмовик, которого она совсем недавно вырубила бластером. Очевидно её приём оказался не так эффективен, как хотелось бы, и Сила подвела принцессу, в первый раз, а затем, тут же и во второй. Из-за повысившегося волнения Леи от того, что этот солдат преследовал её, Вейдер почти мгновенно смог ощутить присутствие собственной дочери по близости. И трезво осознавая, в какой опасности она находилась, буквально стоя позади Трауна, резко, едва заметно взмахнуть рукой. Мощный Силовой захват, опутывающий ребёнка невидимыми «нитями» мгновенно потащил принцессу обратно к двери, чтобы убрать из возможного попадания в поле зрения гранд адмирала. Естественно, не понимающая, что и для чего делает Вейдер, Лея тут же начала испуганно и яростно брыкаться и вырываться, как-то сама собой незаметно нажав на курок бластера. Не нацеленный никуда в определённую точку заряд вылетел из игрушечного оружия в спонтанном направлении и попал не куда-нибудь, а прямо в люстру, что висела над головой Трауна.       Огромный полукруглый плафон тут же сорвался с петель и полетел вниз, грозя лишить жизни гранд адмирала, который уже успел было устремить свой взор на ворвавшегося всего парой секунд ранее в помещение штурмовика. Отлично обученный и обладающий идеальной реакцией чисс мастерски переключил своё внимание на внезапно возникшую для него опасность и ловко отскочил в сторону, пока Вейдер перепугано зашвыривал Лею обратно за входную дверь в ангар, где её уже поджидали другие штурмовики. Огромный белый плафон разлетелся в дребезги, встретившись с гладким металлическим полом, а влетевший в погоне за дочерью ситха солдат так и замер в шоке наблюдая картину происходящего.       На счастье Вейдера, Траун слишком сильно был увлечён спасением себя, что просто не успел заметить невольных перемещений Леи по ангару. Самая страшная, критическая ситуация миновала, теперь Вейдеру лишь оставалось объяснить гранд-адмиралу случившееся и наказать виновных, что ситх крайне удачно решил совместить одно с другим.       Мощным силовым захватом ухватив штурмовика за шею, Вейдер мгновенно свернул тому голову, чтобы последний и сказать ничего не успел, а затем подтащил тело поближе к ним с отряхивающим свой белый пиджак от возможной пыли Трауном.       - Приношу свои искренние извинения, гранд-адмирал. Похоже повстанческие шпионы-диверсанты добрались и до моих владений. Полагаю, это была попытка покушения на вас. И благодарю, что вы помогли мне раскрыть вражеского агента, - проговорив эти, казалось бы, абсолютно невероятные и даже в какой-то мере глупые слова, ситх уверенно положил труп солдата к ногам Трауна, так, будто в его словах и не могло быть никаких сомнений.       Но даже если они у чисса и были, тот не стал показывать это явно, просто подыграв тёмному лорду.       - Всегда рад помочь, - хитро улыбнувшись Траун легко поправил слегка растрепавшуюся от резкого перемещения причёску, а потом деловито сложив руки за спину добавил, - Думаю, ваш доклад окончен, лорд Вейдер. Императору будет интересно узнать обо всём произошедшем на Альдераане.       Вероятно, слова ситха показались Трауну достаточно убедительными, так как тот, не произнося больше ни слова, просто взошёл по трапу на свой корабль и отправился в приказанном Сидиусом направлении, а в его хитром взгляде не читалось каких-либо помыслов и догадок о чём-то ином, нежели поведал ему тёмный лорд.       Ещё раз тяжело вздохнув, Вейдер приказал убрать труп, а затем отправился разбираться с возникшими проблемами с Леей.       Быстро вернув девочку обратно в свои покои и при этом наказав её «домашним арестом» с усилением охраны, ситх, всё же, соизволил навестить за ужином родную дочь.       Огромный широкий стол просто ломился от разных яств, приготовленных специально для Леи, были среди них самые-самые вкусные и изысканные блюда галактики, самые-самые любимые всеми детьми мира лакомства, самые-самые, какие только можно изыски. Повар постарался даже сообразить несколько альдераанских национальных блюд по приказу тёмного лорда. Вейдер надеялся, что некоторое количество привычной для Леи еды немного улучшит её слишком скверное из-за неудавшегося побега и полученного наказания расположение духа. Но, увы, принцесса вела себя за столом ещё хуже прежнего, то есть, совсем не как принцесса.       - Я не хочу это есть, не буду, мне это не нравится… А это воняет… А это что вообще за ерунда… - на каждое новое предложение ситха отведать чего-то из множество поставленных перед ней яств капризно отвечала Лея, лишь вилкой иногда ковыряя то или иное блюдо с таким видом, словно это были какие-то отбросы.       - Нет, я вообще не собираюсь есть, - после минут двадцати разнообразных капризов, громко заявила она.       - Ешь сам, если твой намордник тебе это позволит. А я не буду, я хочу домой, и вообще объявляю голодовку до тех пор, пока ты меня не отпустишь. Вот так! – как бы в подтверждение своим словам девочка резко выхватила со стола самое огромное пироженное и с особым ожесточением «размазала» его по полу, пачкая дорогой ковёр.       После чего вредно показав язык тёмному лорду, недовольно сложила руки на груди и отвернулась.       Такую наглость по отношению к Вейдеру, да даже в его бытность Энакином ещё никто к ситху не проявлял, что невероятно разозлило и взбесило тёмного лорда. Лея пробыла в замке всего день, а уже успела создать ему столько проблем, столько раз нагрубить, оскорбить и обидеть его, столько раз попортить имущество ситха, что даже его железному терпению пришёл конец. И слова про намордник вкупе с брошенным на пол пироженным и показанным языком окончательно вывели его из себя.       - Если ты не хочешь есть, то значит нечего тратить на твои ужины деньги, будешь обходиться питательными батончиками, как штурмовики! – зло прикрикнул ситх, быстро вскакивая с места и опираясь обеими руками о стол, при этом стараясь сдержаться, чтобы не перейти к каким-то другим, более решительным мерам наказания.       Его резкий выкрик в один момент заставил Лею вздрогнуть, похоже, та припомнила, как совсем недавно этот человек, которого она так неуважительно только что дразнила в таком же гневе душил её мать, потому как желание дальше огрызаться, отпираться или вести себя вредно тут же отпало у девочки. Как будто поняв, что другого выхода у неё просто нет, принцесса сразу испуганно взглянула на Вейдера, потом на еду, затем украдкой быстро ухватив с тарелки все джоганфруты, спешно удалилась в свою спальню, больше ничего не говоря, лишь зло хлопнув за собой дверью. А Вейдер, проводив её каким-то растерянным взглядом, медленно уселся обратно за стол, прикладывая одну из механических рук ко лбу и мысленно благодаря Силу за то, что он, всё же смог удержать себя в руках и не причинил вреда собственной дочери и одновременно коря себя за то, что, всё же, сорвался и напугал её.       Сгорая от стыда за содеянное, ситх решил не показываться на глаза маленькой принцессе до конца сегодняшнего вечера. Увы, Сила опять сыграла с ним злую шутку. И вот, уже всего спустя каких-то пару часов, из комнаты девочки стал доноситься жалобный крик, мольбы о помощи, на которые тут же среагировали стоящие подле входной двери штурмовики и всей толпой рванулись внутрь, не забыв при этом сообщить о неком неизвестном происшествии и Вейдеру. Зная, нет, просто чувствуя, что его дочь была в опасности, грозный лорд ситхов молниеносно понёсся в покои юной принцессы, чтобы только успеть вовремя спасти, уберечь, защитить её. Вейдер едва не выломал слишком медленно открывавшуюся механическую дверь, так сильно он боялся за Лею, так сильно стремился поспеть ей на помощь. К слову, которая вовсе вредной девчонке и не понадобилась.       Лишь только тёмный лорд и толпа не слишком умных штурмовиков проникли в комнату и успели заметить, что принцесса целая и невредимая стояла напротив злорадно хихикая, как прямо на них градом посыпались джоганфруты. Не обладая особо отточенной реакцией, да и вообще просто не ожидавшие подобного от простого ребёнка охранники стали хаотично отпрыгивать, чувствуя на себе удары, когда падал очередной фрукт, разбиваясь о броню и шлем и растекаясь на фиолетовый сок, пачкая всё вокруг. В отличие от них более обученный, а ко всему прочему ещё и чувствительный к Силе Вейдер легко и непоколебимо избежал детской ловушки, просто Силой оттолкнув от себя спелые плоды и резко двинувшись вперёд.       Очередная выходка его новоприобретённой, но крайне вредной дочери, Силой поместившей джоганфруты на дверь, стала ещё одной каплей утекающего терпения, и ситх понял, что девочке следовало задать хорошую трёпку, наказать как нужно вместо обходительных «домашних арестов», потому как, по всей видимости, Органа явно не умел и не хотел правильно воспитывать дочь, прибегая к жёстким мерам, что теперь придётся долго и упорно исправлять тёмному лорду.       Сделав вперёд несколько уверенных шагов и даже не обращая внимания на то, что Лея что-то прятала у себя за спиной, Вейдер попытался ухватить её за руку, чтобы потом хорошенько отлупить. Но не тут-то было. Лишь только он приблизился к ней на достаточное расстояние, как принцесса пустила в ход второй заготовленный ей «сюрприз» для нежеланных гостей. Ловко и быстро вытащив из-за спины брызгалку для цветов, девочка со всей присущей ей яростью и злостью стала опрыскивать, нет, совсем не растения, а ни в чём не повинный шлем ситха, лишая того нормальной видимости из-за залитых стёкол. И вот это уже точно стало последней каплей железного терпения тёмного лорда на сегодня. Если ещё унижения других, попытки побега, порчу его имущества и даже смерть штурмовика он мог простить, то оскорбление себя любимого вкупе со всем вышеперечисленным просто не стерпел. Гнев и ярость в один момент полились по жилам Вейдера вместе с кровью, одновременно перемешиваясь с чёрными волнами тёмной стороны Силы, заставляя его глаза пуще пылать огненным золотым пламенем, а его душу пылать злостью, и больше уже абсолютно не контролируя себя, ситх резким взмахом руки очистил стёкла шлема от воды, а таким же взмахом второй ледяными невидимыми пальцами удушающего захвата обвил шею собственной дочери. Сейчас он был так зол, так разгневан, так раздражён, что вообще не соображал, чувствуя лишь то, что готов был убить, задушить, в один момент прервать хрупкую жизнь, слабой, нежной, до смерти перепуганной подобным поступком девочки.       Явно не ожидав подобного, уже было рванувшая к двери Лея, в один момент остановилась, и чувствуя, как безжалостные пальцы всё сильнее и сильнее сжимают её тонкую шейку, аж выронила брызгалку на пол, а затем, ухватившись за горло стала задыхаясь, хрипеть и кашлять от нехватки воздуха, с проступающими на глазах слезами, безмолвно моля о пощаде. Её страх был таким огромным, что Вейдер буквально чувствовал его в Силе, как обычно упиваясь и наслаждаясь этим непередаваемым ощущением, унижением и падением своей жертвы, совершенно не думая, что и с кем он творил. Упоение ситха становилось всё мощнее, а невидимые холодные пальцы удушающего захвата всё сильнее сжимались вокруг тонкой шеи девочки… Картина происходящего была настолько ужасающа, что напугала даже штурмовиков, что знали о Лее лишь только, что она была дочерью Бейла и прибыла сюда в качестве заложницы ради лояльности короля Альдераана. И то это выглядело устрашающе. А если бы они осознавали, что сейчас, в данный момент, на их глазах Вейдер душил собственную дочь…       В порыве ярости приподнятая над землёй пищащая и визжащая Лея уже постепенно начинала терять концентрацию и сознание, и, возможно, в этот вечер всё закончилось бы печально раз и на всегда и для Вейдера, и для его ребёнка, если бы резкий и громкий звук комлинка не раздался в этой страшной почти немой сцене. Звук, который в один момент отрезвил Вейдера, с ужасом осознавшего что такое он творит. Резко вздрогнув, ситх испугано отпустил Лею и, панически боясь самого себя, молниеносно выскочил в коридор, позволив, наконец-то пришедшим в себя штурмовикам привести в порядок и его едва не убитую им только что дочь.       Уже оказавшись за плотными дверями покоев Леи, ситх тяжело отдышался, ещё некоторое время игнорируя сигнал комлинка, а потом немного придя в норму ответил.       На связи оказался сам император. Ну, конечно, у кого ещё мог быть личный номер лорда Вейдера, и кто смел беспокоить его в такой час, так удачно беспокоить, круто решая чуть не сломавшуюся на этот раз навсегда судьбу.       - Почему ты так долго не выходишь на связь, мой ученик? – как всегда с обманно-доброй улыбкой поинтересовался Сидиус, - Ты неплохо справился с расследованием на Альдераане, хотя оно и не принесло каких-то существенных результатов. Впрочем, сейчас не об этом. Я посылаю тебя на новую миссию. Ты должен прибыть на Татуин и наладить выгодные империи дипломатические отношения с Хаттами…       Вейдер толком не слышал Сидиуса, да и не хотел слушать. Суть этой миссии была для него не так важна, как только что пережитый им шок от того, что он едва не убил собственную дочь из-за какой-то ерунды, как тогда едва не убил собственную жену на Мустафаре. Потому ситх лишь сделал вид, что уловил всё сказанное императором и быстро отключил связь.       Теперь он должен был отправиться на Татуин, планету песка, никогда не приносившую ему ничего кроме горя и страданий. Но это было лучше, чем продолжать срываться на собственной дочери из-за каждой её выходки, это было время на то, чтобы она смогла немного пообвыкнуть и успокоиться, а он научился сильнее и лучше контролировать себя в стрессовых ситуациях, ведь такое как сегодня не должно было повториться, больше никогда и ни за что!       Грубо и зло отдав вышедшим из комнаты Леи и сообщившим ему, что девочка в порядке, штурмовикам приказ о том, чтобы крепко-накрепко запереть принцессу в её покоях и даже не удвоить, а утроить охрану, тёмный лорд с осознанием того, что его дочери нужна была особая, одарённая нянька, ибо никто кроме него не мог справиться с вредной принцессой, отправился на Татуин, где его в очередной раз поджидал крутой поворот судьбы, вновь навсегда менявший жизнь этого человека.