Две стороны одной тайны

      Пятый брат прибыл на планету без особых осложнений, во-первых, потому, что у инквизиторов были все коды доступа, «открывающие двери» любого имперского объекта, а во-вторых, потому, что в отличие, от военных, служивших в охране замка Вейдера, он обладал Силой. Эта же самая Сила помогла не слишком умному, зато чрезмерно мощному физически, мужчине без труда отыскать необходимые ему цели.       Мягкий тёплый ветер вольготно колыхал тонкие занавески на двери балкона в спальню Леи, когда Пятый брат тяжёлыми шагами вошёл в комнату принцессы. На счастье инквизитора, обе его цели сейчас были в «нужном месте в нужное время», а значит разыскивать их долго не было необходимости, и задача упрощалась.       Взволнованные отсутствием Люка и Вейдера девочка и женщина стояли у изножья большой резной кровати с высокими столбами и о чём-то оживлённо разговаривали.       Пятый брат злорадно ухмыльнулся. На какой-то момент ему показалось, что выполнить приказ Сидиуса будет куда проще, чем он предполагал. Инквизитор уже было потянул свою грубую серую руку к рукоятке меча, весящей у него на поясе, чтобы незаметно, одним махом покончить с обеими целями, как… Его присутствие тут же было обнаружено.       Резко развернувшись к нему лицом Асока сосредоточенным взглядом уставилась на непрошенного гостя, которого ещё издалека почуяла в Силе, и задала хлёсткий вопрос:       — Кто ты и что тебе здесь нужно?       Её реакция на него заставила инквизитора невольно вздрогнуть, но при этом относительно довольно ухмыльнуться. Значит задание не будет таким простым, как он ожидал. Впрочем, насыщенный бой с джедаем, коих теперь осталось крайне мало, казался мужчине куда более интересным, чем простое убийство исподтишка. Что и следовало ожидать от хорошего адепта Силы.       — Император приказал мне… — ярко сверкая злобными янтарными глазами сквозь открытые створки раздвижного шлема, не стал медлить инквизитор, — Убить вас обеих! — и эти громкие слова, вместе с резко выхваченным красным мечом, прозвучали для женщины и девочки приговором.       Первым делом жестокий палач Сидиуса кинулся к маленькой беззащитной Лее, которая, от собственной беспомощности и испуга громко взвизгнула и чисто интуитивно закрылась руками. Возможно, его атака имела бы положительный для императора результат, если бы на пути алого клинка гордым живым щитом не выросла Асока.       Резкий блок правым белым световым мечом, и золотистая россыпь искр мелкими звёздочками посыпалась на светлый дорогой ковёр, оставляя на нём тёмные пятна. Это действие явно не слабой противницы заставило инквизитора раздражённо оскалиться, в то время, как новое усилие джедая, оттолкнуло его прочь, вынудив сделать небольшой шаг назад. Ещё мгновение, и посланная Силой Тано миниатюрная прикроватная тумбочка, мирно покоившаяся всё это время слева от ложа принцессы, полетела прямо в массивного мускулистого мужчину. Не успев увернуться, впрочем, даже не ожидав подобной атаки, плотный инквизитор всем телом принял на себя удар явно не лёгкого предмета, от чего тут же, по инерции отлетел в сторону, с грохотом падая и разбивая в дребезги овальный журнальный столик у стены.       Воспользовавшись моментом, пока Асока и Пятый брат были слишком увлечены своим боем, до смерти перепуганная Лея спешно юркнула за кровать, на место той самой тумбы, которая только что улетела прочь, и затаилась, стараясь даже не дышать от ужаса.       Можно было бы сказать, что Тано легко победила противника, если бы это оказался какой-то штурмовик или бандит, но, явно натренированному, выносливому и крупному инквизитору сей удар был ни по чём. Резко встряхнув со слегка оцарапанным осколками стекла грубым лицом головой, мужчина быстро вскочил на ноги и вновь вступил в бой. Один взмах толстой серой руки, и под хитрую ухмылку инквизитора, со спины на тогруту полетела такая же тумба.       Приём был выполнен мгновенно и неожиданно, приём был выполнен хитро и подло, и противница ничего не должна была заметить до самого последнего момента, вот только, женщина, столь хорошо и тонко чувствовавшая Силу, как будто интуитивно ощутила опасность.       Асоке не потребовалось особого труда, чтобы в последний момент, в прыжке совершая сальто назад над летящим предметом мебели, ловко вскочить на кровать с ногами, в то время, как успевший переместиться значительно в сторону для нового нападения, мужчина с досадой разрубил «деревяшку» надвое.       Не став особо церемониться и тратить лишнего времени, тут же активировав второе красное лезвие с другой стороны своего оружия, Пятый брат моментально и крайне озлобленно запустил его в Тано. Ярость давала ситхам силу, но, в то же время, ярость и ослепляла их в бою, тогда, как джедаи с холоднокровным разумом могли видеть каждую деталь, происходящую вокруг.       Второй белый световой клинок будто сам скользнул тогруте в руку, и крутящийся, словно пропеллер, алый меч был отбит обратно. Но Пятый брат тоже оказался не так неуклюж, словив чёрную блестящую рукоятку грубыми толстыми пальцами, инквизитор мгновенно профессионально занял прочную стойку, моментально приготовившись к продолжению боя.       Асока прыгнула с кровати, нанося два параллельных рубящих удара сверху, как будто используя своё преимущество в высоте, мужчина среагировал быстро, и новое соприкосновение клинков вызвало очередную порцию шипения и золотых искр.       С силой давя на мечи друг друга, твёрдо приземлившаяся на обе ноги Тано и Пятый брат развернулись в своём извечном противостоянии света и тьмы. Борьба была тяжёлой и жёсткой, борьба была не на жизнь, а на смерть, борьба была физически трудной, в которой брутальный мускулистый мужчина явно побеждал стройную беременную женщину.       Напряжение в давлении на клинки друг друга было настолько мощным, что на секунду у тогруты даже закружилась голова, на какой-то маленький незначительный момент ей, вновь, как в прошлом бою, стало плохо, и джедайка даже на пару секунд потеряла контроль. В сознание, вдруг появилось чёткое понимание, что она была беременна, она была уязвимее, она была физически слабее, и Асока, внезапно испытала ужас.       Как бы жестока ни была ситуация, но она почему-то вновь повторялась. Тано опять ждала ребёнка и измотанная и ослабленная этой беременностью вновь должна была сражаться с противником, вдвое превосходящим её по своему физическому состоянию. Вот только если в прошлый раз тогрута плохо себе представляла реальную опасность происходящего, то теперь она с ужасом понимала, что могло случиться…       «Я могу потерять и этого ребёнка… Нет, нет, нет! Этого не должно произойти… Я не могу его потерять, только не снова…» — с сиими дикими мыслями женщина почувствовала, как её оранжевые пальцы дрогнули на рукоятках мечей и чуть ослабили хватку, что дало Пятому брату явное преимущество в бою.       Давлением клинков на клинки он с силой отшвырнул Асоку назад, к стене, о которую та здорово и больно приложилась стройной спиной. От сильного удара Тано слегка замешкалась, не сразу приходя в себя, в то время, как безжалостный палач-инквизитор ринулся прямо на неё.       Мужчина явно не понимал, в чём была причина внезапной слабости его противницы, но в то же время и также откровенно радовался её оплошности. Ещё миг, один лишь болезненный миг, и всё было бы закончено…       Резкий взмах крутанувшегося в воздухе светового меча, нёсшегося на джедая в намерении безжалостно проткнуть и… Яркий алый клинок со всей силой вонзился в… Стену, глубоко и грубо проникая внутрь, в то время, как белое лезвие вовремя собравшейся женщины, больно полоснуло по левому предплечью инквизитора.       Асока отпрыгнула в сторону в последний момент, нанося свой ответный атакующий удар, а новая неудача, на этот раз уже куда более непростительная, заставила Пятого брата буквально взреветь и зарычать одновременно от гнева.       Резко выдрав свой световой меч из стены так, что поверхность вокруг дыры даже пошла трещинами, инквизитор во всей силы стал лупить алыми клинками по оружию противницы. Тано блокировала удары, как могла, но напор мужчины был настолько силён, что каждая его новая, становящаяся всё более грубой и ожесточённой атака, заставляла тогруту отходить на шаг назад. Женщина уже даже не нападала, она только защищалась, но Пятый брат с каждой секундой становился всё грубее и злее. В какой-то момент его ярость от собственной неудачи достигла своего апогея настолько, что инквизитор-палач, со всей силы замахнувшись ногой, абсолютно безжалостно треснул Асоку прямо в живот.       Одновременно тупая и острая боль, расходящаяся от повреждённого места по всему телу, стрессовым сотрясанием пробежалась по организму Тано, заставляя согнуться в три погибели и беспомощно упасть на пол. Всё естество тогруты жгло огнём, а в сознании была лишь одна мысль, что её слабость и некомпетентность вновь станет причиной, по которой она может потерять уже второго ребёнка. Сознание сделалось спутанным, а перед глазами, на которых невольно проступили слёзы, всё поплыло. Женщина, поверженная беременная женщина, беспомощно корчилась на полу от боли, когда над её головой занёсся алый клинок «правосудия». Лишь миг отделял Асоку и её ещё даже не успевшего развиться внутри малыша от гибели, миг, который в мозгу Тано длился целую вечность.       Пятый брат уже хотел было нанеси последний удар, разрубающий его противницу пополам, как на пути алого светового клинка, вдруг, встал белый. Тогрута не знала, что это было, то ли боязнь потерять очередного ребёнка, то ли её материнский инстинкт, то ли тренировки с Вейдером, но в самый последний миг она успела собраться, и не просто противостоять безжалостной атаке смерти, но и вторым мечом столь же безжалостно нанести новую рану в живот инквизитору.       Теперь уже очередь мужчины была замешкаться и отшатнуться прочь от боли, свободной рукой схватившись за свежую жжёную рану, что позволило женщине спешно вскочить на ноги и со всей прытью кинуться на него. Но замешательство Пятого брата было не долгим, и абсолютно привыкший к подобным ситуациям в бою инквизитор тут же парировал её удар. Чётко блокируя оба меча Асоки своими алыми клинками, подлый палач не преминул прибегнуть к новому, почти нечестному, приёму.       Собрав всю свою физическую силу в кулак, а силы этой было не мало, одновременно отражая давление белых лезвий на его красные, Пятый брат этим же самым кулаком со всего размаху врезал Тано по лицу. Следующий, не менее, а даже ещё более мощный удар руки пришёлся тогруте в грудь, а третий предназначался для иной цели, слабого места противницы — живот…       Едва-едва отошедшая от первых двух атак, несчастная тогрута затуманенным сознанием, сквозь обжигающую тело боль, поняла, что собирался сделать инквизитор. От ужаса её световые мечи невольно выскользнули из постепенно ослабевающих из-за подобных побоев хозяйки рук, и бедная беременная женщина в отчаяние сделала последнюю жалкую попытку спасти своего ребёнка. За секунду до нового удара, Асока дрожащими руками закрыла живот, как будто это, правда, чем-то могло помочь. Ещё мгновение, и последовала бы новая нестерпимая волна боли, возможно, с весьма плачевными вытекающими…       Однако… Удара так и не произошло. Вместо этого, резко взмахнув мечом, о котором противница совсем позабыла, Пятый брат попытался убить её, но… Увы… Тому лишь удалось ранить Тано в левое плечо, глубоко, больно, однако не смертельно.       Понимая, что её ребёнку больше ничего не угрожает и превозмогая палящую все точки тела боль, тогрута резко притянула Силой свои световые мечи, занимая новую боевую стойку. Рана на плече отдалась новым саднящим ощущением, в животе резко закололо, а перед глазами всё поплыло. Эта смелая женщина была готова защищаться морально, но совершенно не готова защищаться физически.       Пятый брат, всё также безжалостно замахнулся своим алым лезвием, норовя добить вновь замешкавшуюся противницу, ярко-красный, «кровавый» клинок понёсся к ней, со свистом рассекая воздух. Асока уже намеревалась защищаться от него, как… В последний момент голова закружилась, перед глазами всё потемнело, и, не в силах больше устоять на ногах от общей слабости, беременности и огромного потока боли, Тано просто безвольно рухнула наземь прямо перед инквизитором, столь не вовремя теряя сознание.       Видя, что Асоке плохо, Лея было рванулась к ней, чтобы помочь, спешно хватая руками, но в её зрачках сверкнул алый световой клинок, и несчастная девочка так и замерла в ужасе, понимая, что сейчас умрёт…       «Кровавое лезвие» уже через мгновение впилось в тёплую живую плоть, рассекая её в глубоком порезе, так дерзко, так грубо, что даже не везде прижжённая рана брызнула кровью. Алые капли со стуком упали на белый мраморный пол, окропляя его поверхность у ног инквизитора-палача… Перед которым сейчас, точно между ним Асокой и Леей, стоял сам лорд Вейдер.       Разрубленная надвое поверх глубокой раны панелька на груди ситха заискрилась, белыми яркими зарядами отдаваясь по всему костюму и тем самым приводя в негодность большинство систем жизнеобеспечения, но Вейдер сопротивлялся этому стойко, хотя, видеть, двигаться и дышать стало значительно тяжелее.       Ещё в пути на свой военный корабль почувствовав некое волнение в Силе, огромную опасность для его драгоценной девочки и его любимой женщины, ситх понял, что должен был вернуться в замок. Зачем, почему, отчего, он не знал, но, наскоро бросив «сына Кеноби» на своём командном разрушителе, тёмный лорд поспешил обратно. И явно успел. Безжалостная механическая рука с огромным потоком тёмной стороны Силы моментально сдавила толстую серую шею инквизитора невидимыми тисками. Вейдеру было тяжело двигаться и дышать, но его ярость превосходила все недочёты работы повреждённого костюма и раненного тела.       Лея невольно вскинула напуганный, едва не плачущий взгляд на двоих ситхов, как бы вопрошая, что происходит, но в ответ услышала лишь мягкое отцовское:       — Закрой глаза.       Даже сейчас, даже в такой ситуации, только что спасший ей жизнь папа, находящийся почти на грани собственной гибели, заботился о своей маленькой принцессе и, пожалуй, впервые её маленькое сердечко дрогнуло, оттаивая ото льда ненависти, холода и безразличия, расплываясь тёплым и трепетным ощущением полного доверия.       Лишь только нежные круглые глазки захлопнулись, соприкасаясь рядами чёрных пышных ресничек, как другой алый, «багровый от крови невинных» клинок резко взметнулся вверх. Вейдер с такой силой сдавил шею инквизитора невидимыми тисками, что та, казалось хрустнула в тишине комнаты, ровно за секунду, как холодное и бесчувственное сердце Пятого брата пронзил не менее, неумолимый меч.       Тёмный лорд всадил свой клинок в ненавистного ему противника так грубо, что из чуть ли не разрываемой, местами прижигаемой раны брызнула кровь. Сердце инквизитора-палача также было разодрано на куски, принося ему мгновенную, но вместе с тем не менее болезненную смерть. С угрозой для его семьи было покончено, когда тело убитого Пятого брата упало к ногам Вейдера. И лишь тогда, обернувшись к Лее, ситх позволил своей дочери вновь открыть глаза.       Юная принцесса сделала это за секунду, одновременно с тем, как в эту самую секунду её глаза по-новому открылись на существующий мир. Лишь миг понадобился девочке, чтобы осознать, что она думала и чувствовала по отношению к этому человеку теперь, и с громким криком кинуться к тёмному лорду, заключая его в искренние детские объятья.       — Папа… — одними губами, со слезами на глазах от пережитого ей только что шока произнесла Лея, и это слово звучало для ситха лучшей из всех услад мира.       Не веря ни своим глазам, ни своим ушам, тёмный лорд даже сразу побоялся прикоснуться к девочке, как будто одним лишь только касанием он мог разрушить столь хрупкое и столь вожделенное счастье, но его трясущиеся от нерешительности механические протезы, всё же, легко прошлись по Лее, поглаживая маленькую принцессу по спине, теперь уже на самом деле его принцессу, его дочь, давая последней в волю выплакаться.       И тем не менее, хоть сейчас и решалась судьба этой семьи, времени на излишние сантименты не было. Затуманенным от нарушения систем жизнеобеспечения костюма взором уловив тело бессознательной Асоки, Вейдер, стараясь быть не излишне грубым, но чётким, поинтересовался:       — Что с ней?       Как будто опомнившись от страшного сна и, наконец-то вспомнив о своей защитнице, Лея, в один момент перестав хныкать и вздрагивать от всхлипов, оторвалась от ситха и честно ответила:       — Не знаю. Инквизитор совсем не сильно ранил её, но… Она просто упала, сама, без причины…       Причина, которая заставила женщину рухнуть без сил во время боя была для юной принцессы тайной, такой же тайной, которой была и для Вейдера, и той самой тайной, которую им обоим ещё предстояло разгадать.