Pilininge

      Дверь открылась и на пороге появилась эльфийка с тёмными, как вороново крыло, волосами и глазами цвета листвы по весне. Несколько секунд она просто смотрела на Тиндэ, не веря своим глазам, а затем порывисто обняла.       — Мы так скучали и беспокоились за тебя, доченька, — нежный голос на долю секунду дрогнул и сорвался на тихий шёпот. — Я всегда знала, что ты найдёшь дорогу домой.       Тиндэ в каком-то безумном отчаянии вцепилась в мать, наверное, так же как тогда, когда была несмышлёным ребёнком, и вдохнула родной запах. Аромат горьковато-сладкого вереска запутался в волосах матери, а руки были всё такими же нежными и заботливыми, как ей помнилось. С трудом разорвав объятия, мать и дочь вошли в комнату. Утомлённая долгой дорогой и волнениями бесконечного дня, Тиндэ хотела было присесть, но мать никак не могла налюбоваться на дочурку, вертя её, как тряпичную куклу, и разглядывая со всех сторон.       — Ты изменилась, — со слезами на глазах выдохнула Исилиэль. — Я вижу перед собой уже не девушку, желавшую испытать судьбу и отправиться за Море, а женщину — уверенную и мудрую.       — Мамочка… — глухо прошептала Тиндэ, с трудом сдерживая так некстати навернувшиеся на глаза слёзы. — Я так скучала по вам. Я часто приходила к Морю и смотрела на Восток.       — Мы тоже, дитя. Но почему же ты не вернулась раньше? — Исилиэль нежно погладила дочь по бархатной щеке и внимательно посмотрела в изумрудные глаза.       — Я полюбила те земли всём сердцем и завела друзей. Клянусь, я скучала по вам каждый день, но…  — печально вздохнула Тиндэ и отвела взгляд.       — Но что-то или кто-то приковал тебя к благословенным Землям покрепче цепей, — закончила за неё Исилиэль со всезнающей улыбкой. — И как зовут твоего избранника?       — Мама… — взмолилась Тиндэ и уткнулась личиком в шею матери. Их отношения с Маэдросом были подобны стихии. Столь же непредсказуемы и разрушительны. Эллет могла только предположить, что родители будут не в восторге от выбора её сердца и вряд ли благословят этот союз. К тому же, Маэдрос был в плену и даже не известно жив ли… — Прошу тебя, расскажи мне лучше, как вы здесь жили? Как отец и брат? С ними всё хорошо?       —  Мы всё живы и в добром здравии. Правда, твой отец и брат периодически испытывают моё старое и больное сердце на прочность, — отмахнулась от вопросов дочери Исилиэль. Всё её внимание было приковано к дочери, которую она не видела целую вечность. — Вот и сейчас прочёсывают границы Дориата в поисках прислужников Мелькора, а мне только и остаётся, что сидеть в четырёх стенах и наслаждаться мучительной агонией. Ты красавица!  Даже в этом престранном костюме, который лучше бы смотрелся на мужчине, чем на юной и прекрасной эллет.       Пока мама причитала и кудахтала над своей крошкой, Тиндэ мельком покосилась на рану на правой руке, которая, казалось, и не собиралась затягиваться. Дабы лишний раз не волновать и без того взволнованную Исилиэль, дочь украдкой прикрыла пропитанный кровью рукав камзола плащом.       — Ах, это… Это подарок, — при воспоминании об Эленвэ, улыбка медленно сползла со счастливого личика Тиндэ. Исилиэль взволнованно взглянула на дочь и усадила её на стул.       — Что случилось, дорогая? — эльфийка села рядом с дочерью и взяла её руки в свои. — На тебе лица нет.       — Смерть случилась, мама, — коротко ответила девушка и кожей почувствовала на себе взволнованный голос матери. Тяжело вздохнув, Тиндэ пояснила:       — Моя подруга провалилась под лёд и утонула. Её остекленевшие глаза до сих пор сняться мне по ночам, — Тиндэ предпочла опустить подробности. Ведь смерть Эленвэ стала далеко не единственной утратой, которую она была не в силах предотвратить. — Я знаю, что она в Чертогах и ей там хорошо, — выдавила из себя мученическую улыбку эллет, но та скорее напоминала оскал.       Менельдор вернулся домой, когда свечи уже догорали в витых подсвечниках. Эльф завалился в гостиную, ничего не замечая вокруг (или же просто предпочёл не замечать?), и звучно пробасил прямо с порога:       — Исилиэль, я дома и умираю с голода! — эллон устало расшнуровал кожаные наручи, повернувшись спиной к эльфийкам, и сладко потянулся, прогнувшись в спине. — Теперь несколько дней я полностью в твоём распоряжении, как и обещал. Люби меня, холь и лелей.       Тиндэ прыснула со смеху. Ожидавший от жены совершенно иной реакции, Менельдур удивлённо обернулся и застыл на месте. Какое-то время он просто смотрел на Тиндэ, судя по всему не в силах поверить, что видит дочь живой и невредимой, ну насколько это было возможно в столь неспокойное и опасное время. Эллет поднялась со стула и, склонив голову в почтительном поклоне, подошла к отцу.       — Я так скучала, папа, — Тиндэ просто нырнула в объятия обомлевшего мужчины и дралась носиком в широкую грудь. Тяжёлый запах мускуса и древесной коры окутал её, словно тёплое покрывало, а сильные руки укрыли её от всего мира. Так они и стояли, обнявшись, какое-то время, не произнося ни слова.       — Мы ждали тебя, — еле слышно выдохнул дочери в макушку Менельдур и отстранился, чтобы как следует рассмотреть её. — А ты повзрослела. И с мечом управляться научилась? — мужчина скользнул взглядом по ножнам на её поясе.       — А ещё с кинжалами и луком, — похвасталась Тиндэ, гордо и победоносно задрав подбородок. — Возможно, даже получше здешних воинов. У тебя ещё будет масса времени убедиться в этом воочию, а пока я хочу просто побыть с вами. Дорога домой была тяжела и устлана трупами.       — Она потеряла близкую подругу, — шепнула мужу на ухо Исилиэль, заметив немой вопрос застывший в изумрудных глазах, и предостерегающе сжала его ладонь. — Не сейчас. Позже.       Эльфы наперебой делились событиями, которые произошли за эти долгие годы, что они провели вдали друг от друга. Правда, Тиндэ предпочла не упоминать о Майтимо. Судя по настроениям, витавшим во дворце Тингола, и ледяному приёму, который тот оказал своей родственнице, Синдар не питали любви к Нолдор. Биография Тиндэ зияла чёрными дырами, как прохудившаяся крыша. Приходилось вычёркивать из повествования неугодных друзей и знакомых, принадлежавших к стану братоубийц. Ту же участь постигла и её участие в кровопролитной битве. Пришлось солгать, что этот роковой день она провела в обнимку с дочерью друга, имя которого благоразумно запамятовала. Эллет понимала, что родители наверняка заметили несостыковки в её рассказе и знала, что ей придётся рассказать им всё без утайки, но не сейчас. Не сейчас…       — Ты очень повзрослела — вынесло свой вердикт Исилиэль и поднялась на ноги. — Я так рада, что теперь мы снова будем жить все вместе, как мы и хотели когда-то. Я уверена, что в Дориате ты найдёшь себе юношу по сердцу, создашь семью, родишь ораву эльфят… — затерявшись в своих мечтах, мама рисовала картинки счастливого будущего ненаглядной красавицы-дочки, совершенно упустив из виду, как лицо Тиндэ приобрело мертвенно-серый оттенок.       — Мама… Давай, мы не будем торопиться со всем… этим? У меня впереди бесконечно долгая жизнь. Ещё успеется, — скрывая боль за вымученной улыбкой, Тиндэ обняла мать.       — Тиндомирэль права, Исилиэль, — Менельдур резко поднялся и вырвал дочь из объятий матери-наседки. Тиндэ благодарно улыбнулась своему спасителю. — Давай дадим нашей дочери прийти в себя и отдохнуть с дороги. Пойдём, Тиндэ, я покажу тебе покои, в которых ты сможешь остановиться на первое время, а потом подыщем тебе что-нибудь получше…       — Конечно, — смущённо пролепетала Исилиэль и проводила дочь и мужа задумчивым взглядом.

***

      Несмотря на дикую усталость, Тиндэ проснулась на рассвете. На столике у кровати её уже ждал сытный завтрак, а в семейной гостиной — обряженный в доспехи отец.       — Тиндэ! Вижу, ты всё такая же ранняя пташка, — расплылся в озорной улыбке Менельдур, застегивая наруч на запястье. — Я тут поразмыслил на досуге. Так вот, а почему бы тебе не присоединиться к патрулированию границ Дориата? Будешь охранять покой мирных жителей вместе с опытными воинами. Я же вижу, тебе это по душе, а за рукоделием и чтением ты зачахнешь, как цветок в пустыне.       — Думаешь, есть шанс, что Тингол позволит эллет служить королевству наряду с мужчинами? — неуверенно уточнила Тиндэ. Оптимизм отца она не разделяла.       — Конечно! — безапелляционно заявил воин и закинул колчан со стрелами на плечо. — Сможешь убедить меня, что с тобой можно идти в разведку, войдёшь в ряды наших доблестных воинов. А уж с Тинголом я как-нибудь сам всё улажу за бокальчиком мирувора.       — Менельдур, ты в своём уме?! Тиндэ — эллет из благородного древнего рода! Ей не пристало бегать с луком и мечом по лесу, рубя орков и гоблинов направо и налево! Где это слыхано, чтобы женщины сражались наравне с мужчинами! У нас что — недостаток воинов мужского пола в армии?! — Исилиэль наградила мужа испепеляющим взглядом, способным самого Мелькора обратить в горстку пепла. — Хватит и того, что наш сын пошёл по твоим стопам! Нет, нет и нет! Я не позволю тебе превратить нашу дочь в грубого и неотёсанного солдафона. Тиндэ станет тем, кем и должна стать по праву рождения — придворной дамой. Вот должность, благородная и ответственная, которая прекрасно подойдёт такой красивой девушке.       — Придворная дама?! То есть, по-твоему, защищать границы менее достойная должность для эллет, нежели перемывание косточек, пение, танцы и вышивание крючком?!       — Вообще-то, быть придворной дамой подразумевает несколько более широкий круг обязанностей, — прошипела Исилиэль, сверля мужа взглядом и продолжая гнуть свою линию. — Например, решать государственные вопросы, порученные Королевой. Тиндэ уже на хорошем счету и в будущем может стать ученицей Мелиан, а это… Разве это не то, о чём мечтает каждая эллет?! Да за её руку буду сражаться самые достойные и прекрасные мужчины! Только сумасшедший выберет своей избранницей женщину-воительницу!       — Ученицей Мелиан? — расхохотался Менельдур, пятясь к выходу из комнаты. — Нет. Это точно не для Тиндэ. В ратном деле у неё скорее получится добиться каких-то успехов. Чем Валар не шутят, может даже в командиры выбьется.       — ЧТО?! То есть ты хочешь, чтобы Тиндэ месяцами дома не появлялась, прямо как наш сын?! Этого ты добиваешься?!       — Довольно! — взорвалась до этого хранившая гробовое молчание Тиндэ и вклинилась между взбешёнными родителями. — Вы сейчас оба ведёте себя, как дети. Никто из вас не вправе распоряжаться моей жизнью! Это моя жизнь и решение тоже должно быть моим! А чтобы точно знать, к чему у меня больше лежит сердце, мне нужно попробовать и то, и другое. Только так я смогу понять, какое занятие мне больше по душе, — Тиндэ решительно промаршировала к двери и кинула отцу через плечо. — Ты, кажется, хотел лично взглянуть на мои успехи с луком и мечом? Я докажу тебе, что я могу сражаться наравне с мужчинами!       На последних ступеньках лестницы, что круто уходила вверх, её нагнал Менельдур.       — Я горжусь твоим решением, — эльф шёл рядом, изредка поглядывая на дочь. С нескрываемым уважением.       — Честно говоря, это было одно из самых лёгких решений, что мне пришлось принять за последнее десятилетие, — улыбнулась отцу Тиндэ и покорно последовала за ним, когда тот резко свернул в сторону и зашагал совершенно в противоположном направлении. Тиндэ с любопытством вертела головой по сторонам, пытаясь запомнить дорогу к их покоям, когда из-за угла на них неожиданно выскочил высокий светловолосый воин с глазами цвета валинорской стали.       — Командир, — загадочный Принц в сияющих доспехах почтительно склонил голову перед Менельдуром и, не обращая ни малейшего внимания на Тиндэ, смотревшую на него во все глаза, доложил её отцу: — Утром вернулся патруль с северной границы. Наши воины наткнулись на небольшой отряд орков. Враг уничтожен. Среди доблестных, но, как бы это помягче выразиться… недальновидных воинов Дориата потерь нет.       Уголок рта голубоглазого эльфа еле заметно скривился в презрительной ухмылке и его обладатель наконец удостоил спутницу командира ничего не выражающим взглядом. Это разбудило множество неприятных воспоминаний, поэтому девушка опустила глаза вниз и начала разглядывать свои запылившиеся сапоги.       — Безмозглые мальчишки… — закатил глаза Менельдур, явно согласный с заявлением незнакомца об умственных способностях их воинов. — Прошу, скажи, что они не выкрасили их всех подчистую, как в прошлый раз?!       — Увы… Никто из орков не уцелел в бою, и потому узнать, куда и зачем они направлялись не представляется возможным, — протянул эльф всё с той же насмешливой ухмылочкой на губах. — Ну надежда умирает последней, как говорится. Может быть, воины из другого отряда окажутся… более сообразительными и менее горячими головами. К тому же, орки оживились в последнее время и, полагаю, набеги на наши границы не прекратятся в ближайшем будущем. Скорее наоборот… Но даже если ваши бравые вояки притащат полуживого орка, то пройдут недели прежде чем он расколется… или сдохнет от полученных в бою ран. Капитан, промедление в подобной ситуации может быть губительно.       — Я понимаю, к чему ты клонишь, но этого не будет, — резко одёрнул надменного незнакомца и бросил на него ледяной взгляд. Тот холодно улыбнулся и отступил на пару шагов назад, освобождая им путь. — Я запрещаю тебе пытать пленников. А иначе, чем мы будем отличаться от их хозяина? Подготовь отчёт о ситуации на границах сегодня к обеду. Выполнять.       — Есть выполнять, капитан, — эльф недовольно поджал тонкие идеально очерченные губы и исчез в полумраке запутанных лабиринтов. Менельдур тяжело вздохнул, словно собираясь с мыслями, и направился к источнику света, призывно сиявшему в конце бесконечного коридора. Тиндэ, опомнившись, стремглав бросилась за ним следом, пытаясь не засматриваться на узоры, украшавшие белоснежные стены, что, признаться, удавалось с большим трудом.       Свет в конце туннеля вывел их на тренировочное поле. Но вместо привычного узу звона мечей, Тиндэ услышала лишь свист стрел, рассекающих воздух. Среди воинов была парочка метатели ножей, оттачивавшие своё мастерство на мишенях, кто-то кружился в спарринге с соперником, сражаясь с парными кинжалами, но вот мечников среди воинов не было ни одного… Тиндэ заметно напряглась.       — Ну что, начнём? — окликнул застывшую дочь Менельдур, словно и не было пару минут назад никакой стычки с надменным эльфом с глазами цвета ненавистной ей ледяной пустыни. — Для начала поглядим, как ты управляешься с мечом.       Тиндэ молча кивнула и, отступив на пару шагов назад, обнажила меч. Заметив, что Менельдур не решается нанести первый удар, эллет сделала первый шаг за него. Отец, явно не ожидавший такого напора от хрупкой девушки, был застигнут врасплох и приятно удивлён. Поддаваться и щадить соперника смысла не было, ведь её отец был сильным и опытным воином, который играючи отражал сыпавшиеся на него без оостановки удары и мог с легкостью закончить поединок в любой момент. Но отец желал испытать дочь и увидеть всё, чему та успела научиться за это время, а потому, заметив, что дочь начала уставать, эльф перешёл в открытое и безжалостное наступление. Но Тиндэ отражала его выпады, пускай и не столь легко, как ей хотелось бы. Один раз клинок даже прошёл в паре сантиметров от уха капитана стражей Дориата и срезал прядку белоснежных волос. Отец и дочь довольно долго кружились в танце смерти, пока оба «противника» не выдохлись.       — Что ж, а теперь посмотрим на твои успехи с луком и стрелами, — улыбнулся древний эльф.       Тиндэ застыла как вкопанная. Она искренне надеялась, что до этого оружия дело не дойдёт. Но надежды рухнули, когда воин протянул ей лук. Девушка долго не решалась взять его в руки, помня о своей клятве и событиях, предшествующим ей, но идти напопятную уже было поздно. Конечно, можно было бы солгать, что она не умеет стрелять из лука, но тогда отец взялся бы учить её мастерству меткости. Так или иначе, но ей пришлось бы нарушить данную клятву. В мозгу промелькнула наивная мысль, что выпустить стрелу в мишень, а не в живое существо будет проще простого и формально не будет являться нарушением клятвы. Но стоило ей взять в руки лук, как она тут же осознала, как сильно она заблуждалась.       Тиндэ смотрела на воина, что подал ей лук и стрелы секунду назад, держал его секунду назад, но видела перед собой не темноволосого лучника из Дориата, а Айрано. Безвременно угасший друг смотрел на Тиндэ стеклянными безжизненными глазами, осуждая, и девушка в ужасе отшатнулась от призрака. Тиндэ встряхнула головой, отгоняя видение, но её ночной кошмар теперь преследовал её и при свете дня. Эллет робко опустила взгляд и сердце пропустило удар. Её руки были покрыты багровой кровью, она стекала пульсирующим ручьём из раны на шее Айрано, пачкая его светлые волосы. Это было больше, чем Тиндэ смогла бы стойко вынести.       Эллет бросилась прочь, не разбирая дороги и не оборачиваясь назад, и опомнилась лишь очутившись в лесу вдалеке от дворца. Услышав вдалеке журчание ручья, Тиндэ остановилась и, склонившись у кромки воды, наклонилась, чтобы смыть несуществующую кровь с рук. Возле уха пронеслась стрела и вонзилась в ствол дерева, заставив эллет испуганно шарахнуться в сторону.       — Стой! — окликнул её взволнованный голос. Тот самый лучник в облике которого ей мерещился Айрано опустил лук и вздохнул с явным облегчением. — Вода в этом ручье отравлена. Прости, что испугал тебя, но ты не реагировала на мой голос, вообще ни на что.       Лучник присел рядом с девушкой, продолжавшей безжизненно смотреть на свои ладони, и сжал её руки в своих.       — Менельдур приказал мне присматривать за тобой, когда ты сбежала, ничего не объяснив и сама не своя. Ты быстрая, еле угнался за тобой… Хочешь пить? Ты ведь за этим пришла к ручью?       — Я хотела смыть его кровь с рук, — не глядя на юношу хрипло прошептала куда-то в сторону девушка. — Но видимо у меня это уже никогда не получится.       — Кровь? Ты поранилась?! — встрепенулся лучник, снял с пояса флягу с водой и стал сполоснул руки девушки чистой водой, пытаясь найти ранку. Но руки эллет были абсолютно чистыми. Эльф недоумевающе взглянул на девушку. По щеке Тиндэ стекла одинокая серебряная слезинка.       — Я убила эльфа. Тэлери. Семь лет назад, в Валиноре, — Тиндэ сама не знала, почему доверилась незнакомому эльфу и начала рассказывать то, что хранила в тайне и не решалась рассказать даже от родителей. — Он был моим лучшим другом. Это была нелепая случайность, и всё же… Его кровь на моих руках.       Тиндэ, даже не поднимая глаз на сидящего перед ней эльфа, знала, что тот наверняка переменился в лице. На смену недоумению пришёл шок, иначе назвать его состояние было нельзя. Он выронил флягу из рук и молча смотрел на Тиндэ, пытаясь понять, не ослышался ли он.       — В тот день я поклялась больше не прикасаться к луку. А сегодня… сегодня…       — Призрак из прошлого явился напомнить тебе о клятве, — закончил за неё лучник и горько улыбнулся. — У каждого из воинов свои призраки. Мы все их видим. — Пойдём. Скоро стемнеет. Ночью здесь небезопасно.       Воин протянул эллет руку и помог подняться на ноги.       — Твои родители не знают об этом, верно? — глухо спросил лучник, пристально посмотрев на Тиндэ. Эллет молча кивнула. — Не беспокойся. Тебе повезло. Я не из болтливых и умею хранить чужие тайны.