Pilininge

      Тьма была похожа на воду — такая же мокрая и стремится завладеть тобой навсегда. В этой темноте не было ни верха, ни низа, на Запада, ни Востока. Никаких ориентиров. Одна бесконечная темнота. Время здесь шло совсем по-другому. Кто сможет сказать, прошла сейчас секунда, минута или, возможно, минуло тысячелетие. Первозданный страх был в этой Тьме. Она заражала им, словно это чувство было болезнью. Он растекался по всему телу, как яд, и Тиндэ прекрасно чувствовала это. Чувствовала невыносимую боль. Хотелось кричать. Но открыв рот, она не смогла издать ни единого звука. Тишина… Спутница страха и Тьмы. Здесь все становились равны. А сколько их здесь? Бессчётное множество или одна Тиндэ? На этот вопрос тоже никто не мог дать ответа. Никто и никогда не возвращался отсюда. Это было местом отправки. Точкой невозврата. И душа Тиндэ металась. Её слабый свет боролся с кромешной темнотой вокруг, но она, как всегда побеждала, не оставляя надежды на возвращение.       Девушка уже натерпелась этого и готова была отправиться в Чертоги, но свет её души начал побеждать. Тьма вокруг начинала рассеиваться, а боль отступать, с боем покидая тело. В один миг эта ужасающая пытка прекратилась. Эллет начала чувствовать своё тело и что-то ещё, кроме пустоты. Она чувствовала, что лежит на чём-то мягком и это её порадовало, как никогда в жизни. Хотя глаза девы и были открыты, она смотрела в потолок, не моргая. Этот безжизненный и пустой взгляд отпугивал окружающих. Лишь самые близкие ей люди продолжали верить. Попробовав издать звук, Тиндэ почувствовала, что может говорить. — Почему я ещё здесь? — шёпот звучал неуверенно и очень тихо. Сидевший рядом Финголфин сначала подумал, что ему показалось, но, повернувшись к эллет, увидел, что её глаза больше не пустые. Они выражали эмоции. — Тиндэ, ты не отправишься в Чертоги. Ты будешь жить, — прошептал Нолдо в ответ, взяв девушку за руку, чтобы не напугать её. — Это заслуга Маэдроса. Как только он очнулся от забвения и увидел, что ты делаешь, то сразу оттолкнул тебя. Именно поэтому в тебе остались жизненные силы. В этот раз ты хорошо погеройствовала. Превзошла саму себя, — с грустной улыбкой заметил Нолофинвэ и встал. — Мы не пускали его к тебе, чтобы не сделать хуже. Но он отчаянно пытается попасть сюда. Раз ты очнулась, я позову его, — Финголфин ещё раз взглянул на обессиленную эльфийку, покачал головой и вышел из небольшого шатра.       И Тиндэ осталась одна. Она снова услышала ту первозданную тишину, которая преследовала её. Эллет всё ещё не знала, сколько пробыла во Тьме, но подумала, что достаточно долго, раз Маэдрос не только может передвигаться без чужой помощи, но и пытается попасть к ней. И это стало ей второй радостью, благодаря которой на изнеможённом лице засияла слабая улыбка. — Не нужно было этого делать, — Тиндэ отвлеклась и не заметила, как Майтимо подошёл к ней, держа руки за спиной. Весь вид его выражал непередаваемую боль. На нём были запечатлены следы мук как телесных, так и душевных. В глазах его не сверкали озорные искорки-огоньки. Его взгляд сделался тяжёлым и серьёзным. — Я делала это по своей воле, — с трудом произнесла девушка, а Маэдрос сразу же сел на стул и взял её левой рукой за свободную руку. Набравшись сил, эллет продолжила. — Я виновата в том, что не отправилась на корабле с тобой. Я виновата в твоих муках на Тангородриме. Я виновата в том, что не решилась тебя спасать, а уехала к родителям. Сбежала на долгое время. — И я благодарен тебе за то, что ты не пыталась спасти меня. Это могло бы закончиться плохо, — он опустил голову. — Я бы этого себе никогда не простил. Спасибо тебе за это. — За такое не благодарят, — попыталась усмехнуться Тиндэ, получилось не очень хорошо. — Я рада, что смогла помочь тебе сейчас. Это меньшее, что я должна была сделать. — Забудь о долге, — взмолился эльф, смотря на свою беспомощную возлюбленную. Он не мог простить себе того, что она почти отдала свою жизнь за него, и вряд ли когда-нибудь сможет. — Я виновата в смерти твоего брата, — наконец, призналась Тиндэ и почувствовала, как душе становится легче, а вместе с ней и телу. — Он сел на корабль, который я прокляла. Тот самый, на котором я сказала тебе последние слова в Валиноре. Я не могла это больше скрывать, — эллет почувствовала, как к ней начали возвращаться силы. Она даже смогла повернуть голову, чтобы посмотреть на Маэдроса, которого до сих пор только слушала. Он сидел перед ней в самой обычной рубашке, а голову не украшала корона или даже изящный венец. Он ничем не отличался от простого воина, но Тиндэ понимала, как много он для неё значит. — Это последствия нашей клятвы, — возразил эльф, не выпуская руку эллет из своей. — Она заставляет нас совершать немыслимые поступки, достойные только орков и прочих тварей. Ты не можешь быть виновата в этом. — Но я… — Тиндэ хотела продолжить, но почувствовала, как снова проваливается во тьму. Но в этот раз в тёплую и мягкую. Эллет уснула, а Маэдрос продолжил сидеть рядом.