Дневник Первого Сиквела: Кровавый Рыцарь

      — Смотрите-ка, кто к нам решил присоединиться!       Свора Рыцарей, собравшаяся на уступе скалы, обернулась.       — Ну как, фаворит, нажаловался, как тебя здесь обижают? При нас побоялся…       — Обижают? — хмыкнул Виктор. — Не понимаю, о чем идет речь: такой дружный коллектив — сам себе завидую.       Третий ухмыльнулся.       — Так уж и быть, — произнес он. — У нас же все равно командное задание, так что сделаю для тебя в этот раз исключение.       — Как великодушно.       — Не нарывайся! — сорвался один из приспешников Третьего, но лидер остановил его взглядом:       — С его наглой манерой отвечать на все сарказмом мы позже разберемся, а сейчас — задание. Под нами располагается штаб. Приказ был убить всех поблизости, чтобы даже мышь не прознала про наше появление здесь.       Один из Рыцарей кровожадно, в предвкушении, потер руки.       — Быть может, — встрял Виктор, — мы получали совершенно разные задания, но я четко услышал Монарха: «без лишней крови свидетелей».       Третий нахмурился, недовольный перехватом флажка лидерства.       — Хорошо, сделаем так, как предлагает новичок. Рыцари, слушайте приказ: заблокировать все выходы из зданий и поджечь.       — Так точно!       Рыцари испарились, тенями мелькнув в разные стороны. Третий с довольной усмешкой взирал на маленький комплекс построек, готовящийся стать большим костром.       — Новичок, ты не расслышал мой приказ?       — Пожар должен устранить следы, нельзя сжигать все еще живых людей!..       — Новичок! — рявкнул Третий, по-звериному скалясь и поворачиваясь к Виктору. — Я здесь решаю, что можно, а чего нельзя, ты понял?! Быстро пошел вниз и сжег всех к Дьяволу!       «Бесполезно спорить…»       Мигая и тая в воздухе, Виктор покинул скалу, за секунду спустился к комплексу. Одного взгляда на доблестных Рыцарей, с задорными криками и улюлюканьем создающих барьеры вокруг уже подожженных зданий, хватило, чтобы презирать каждого из них, в особенности того, что побоялся пачкать руки, а сейчас с восхищенной жестокостью лицезрел представление со скалы.       «Мразь…»       Виктор опустился на одно колено, касаясь всеми пальцами сырой земли, веки прикрыли вспыхивающие глаза…       «Только делай то, что хочется, если это никому не сделает больно, понял?..»       — Я все понял, Ферзь… — одними губами, беззвучно вымолвил Виктор.       По мутным, как мыльные пузыри, барьерам прошла волна помех…       «Сколько жизней…» — поморщился Виктор, но, вспоминая, зачем он все это делает, полностью сосредоточился. Сиквельская сила медленно утекала вперед, уводя землю у Лоджера из-под ног. Начал отключаться слух и обоняние, значит, он теряет еще и жизненную силу.       Войдя перчатками в землю, Виктор стиснул зубы. «Еще немного… совсем чуть-чуть…»       Над комплексом воронкой поднялся ветер, моментально туша весь бордовый — сиквельский огонь. Десятки потоков жизненной силы зелеными и голубоватыми нитями потекли по земле к Виктору. Жизни мирно спящих, ничего не чувствующих людей, которые только что спаслись от сожжения заживо ради развлечения пятерки глупцов и мерзавцев, считающих себя властителями мира. Нити становились все тоньше, входя в грудь Седьмого, отрывались от теперь уже бездыханных тел, лежащих в этих домах, полностью поглощались Виктором.       Рыцари стояли недвижимо, ожидая приказов от Третьего, еще больше удивленного происходящим.       Виктор покачнулся, но не обрушился в грязь, а встал на ноги, прямо и уверенно.       — А вот теперь — сжигайте.       Седьмой Рыцарь и моргнуть не успел: возникший перед ним Третий устремил каменный кулак Лоджеру в грудь. Даже не пытаясь как-то блокировать атаку, Виктор с гордостью принял удар и отлетел на несколько десятков метров, остановился только благодаря мощному стволу дерева, покосившегося от столкновения с сиквелом.       — ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?! — взревел Третий, появляясь возле еще не пришедшего в себя Виктора и хватая его за воротник черного плаща. — КТО ПОЗВОЛЯЛ…?! ДА КАК ТЫ…?!       — Я убил всех, кто находился внутри, — сплюнул Лоджер кровью на траву.       — Я ПРИКАЗАЛ ИХ СЖЕЧЬ!       — Я подчиняюсь только Монарху. — Виктор вытер губы тыльной стороной ладони. — Твои приказы меня не волнуют.       Еще один удар, и Виктор, приложившись второй раз спиной о ствол, рухнул вместе с деревом на землю. Третий, задыхаясь от ярости, оставил Седьмого и сломал по пути к команде пару дубов, выпустив толику напряжения.       — СЖЕЧЬ!       Виктор сел и рассмеялся, поглаживая ладонью переломанное в щепки дерево. Сиквельская сила работала на полную, залечивала полученный внутренние и внешние раны: выправляла кости, заделывала дыры в диафрагме, пробитые отколовшимися кусками ребер, штопала кожу. Не больно — неприятно, как и все, к чему привыкнуть можно, но терпеть все равно желания нет.       Звереющий огонь трещал, запах дыма забивал ноздри. Приказ Третьего выполнялся без прежнего энтузиазма: никто не кричал и не смеялся. Все работали прилежно и тихо, боясь получить от своего командира часть отведенного Виктору.       Лоджер поднялся и стряхнул труху дерева с плаща. Он здесь больше не нужен — работа выполнена. Без использования сиквельской силы Виктор двинулся по направлению к штабу «Высшего Света» через лес, минуя возможность пересечься по дороге с обозленными Рыцарями.       Первое задание. Нельзя сказать, что оно было сложным, испытанием оказалась работа в команде, и эту часть Виктор успешно провалил. Невозможно работать плечом к плечу с кем-то, если с самого начала жизни, пусть это и было всего лишь год назад, все делал в одиночку. Помощники, товарищи по оружию — все это только мешает, сбивает с толку, не дает решать самостоятельно и действовать, учитывать только свои слабые и сильные стороны, а задания, выполняемые с напарником, превращают двух отличных воинов в нянек для друг для друга, ни больше, ни меньше.       Лес кончился, и Виктор остановился у обрыва. Кажется, не совсем то направление…       — Я пришел обратно?.. — сперва не разобрал Седьмой.       Нет, впереди было совсем другое зарево. Солнце. Огненно-рыжие и золотые краски сливались воедино, играя, закручиваясь и вырываясь из яркого круга, бодро забирающегося на все еще темный небосвод.       Виктор примостился на камне, не сводя темно-фиолетовых глаз с горизонта.       — Красиво, правда? — Рядом с Рыцарем присел Ксавьер. Без сомнений, где бы Монарх ни подумал расположиться, это место овевалось дуновением ветра, только что блуждающего в заброшенном королевском замке, принося с собой атмосферу тронного зала или Круглого стола. — Как прошла первая миссия? — Он искоса глянул на Виктора, угрюмо сгорбившегося на самом краю глыбы.       — Зачем спрашиваешь, если сам за всем наблюдал? Ты же не просто так случайно здесь оказался?       — Не случайно, — кивнул Монарх. — Мне было интересно понаблюдать за тобой. И, чтобы тебя не томить, должен сказать, что до сих пор нахожусь в неописуемом восторге. Ты не только качественно выполнил задание, но и не прогнулся под давлением других Рыцарей. Этого, собственно, я от тебя и ожидал. Надеялся. Более того — и как раз это я предсказать не сумел — ты сделал все по-своему, наплевав на приказы более опытного Рыцаря. Ты смутьян, баламут, но… есть в тебе несгибаемый стержень. — Ксавьер вдохнул в себя часть пламенного рассвета и продолжил: — Но как раз у таких, как ты, есть одна очень нехорошая черта. Хочешь знать какая? — Он поймал взгляд Виктора и правобоко улыбнулся. — Если ветка не гнется, значит, она ломается, стоит приложить — всего-то — чуть больше усилий. А будет очень жаль, если ты сломаешься.       Над лесом пролетела стайка крикливых птиц, словно спасающихся от солнечных лучей…       — Мне очень польстило, как ты сказал Третьему Рыцарю, что будешь выполнять только мои приказы. Откуда такая преданность, если позавчера мы даже не были еще знакомы?       — Если кому-то и служить, то верно, с честью и гордостью, — выпрямил осанку Виктор. — Однако и твой господин должен, в свою очередь, эту честь иметь.       — Намек?       — В этот раз — да. Ты не знаешь имен своих Рыцарей?       — А зачем мне их имена? — фыркнул Монарх, по-королевски пожимая плечами. — Они сменяются чаще, чем я их номера запоминаю.       — Тогда почему мое имя помнишь? — Виктор поднялся с каменной глыбы и заслонил Ксавьеру солнце.       — Потому что ты не такой, как они. Сам посуди: ты не отвечаешь на их провокации — не влезаешь в драку, а смиренно терпишь все издевательства, ты умеешь ценить пусть даже не человеческую жизнь, но человеческие чувства, понимаешь, какой должна быть смерть. Ты не получаешь удовольствие от убийств, но ты и не выполняешь все приказы слепо, бесчувственно, как бездушная машина. Ты идеальный Рыцарь — тот, для кого и был создан «Высший Свет»: сильный, смелый, разумный, практичный и гуманный. Я бы мог еще продолжить этот список: неуправляемый, самовольный… но это несколько смажет картину, не считаешь?       Он играл: Монарх — ребенок с кисточкой и разноцветными красками, оставленный родителями на долгое время дома без присмотра; он делает, что хочет, лишь бы развеять скуку, находящую волнами вновь и вновь, как только очередная пакость завершается. И ничто его не остановит, пока он все так же один: ни сломанный деревянный конь, ни испорченные мамины платья, ни разрисованные кляксами когда-то белоснежные стены. Ему скучно, и в этом вся беда.       — Я не собираюсь оставаться Рыцарем всегда, — напомнил Виктор. — Это временная мера.       — Уверен? Лично я так не думаю, ведь у тебя было полным полно времени, а ты так и не спросил, где сейчас тот Ферзь, которого ты ищешь. Ты отвлекся от наваждения благодаря «Высшему Свету». Признайся уже себе: ты стремился к Ферзю лишь для того, чтобы узнать, что ты должен делать. А теперь, когда нашел себе стоящее занятие, тебе ни к чему продолжать его поиски. Разве я не прав?       Виктор молчал, продолжая вязнуть в черноте, взирающей на него из глаз Монарха.       — Ну же? Согласись со мной. Или начни отрицать, если считаешь, что я не прав.       — Это мое дело, и выводы я хотел бы оставить при себе, — учтиво отказался от ответа Виктор.       — Да, — величаво встал Ксавьер, — дело твое, тут ты снова абсолютно прав. Да только через некоторое время круг лиц, имеющих к нему отношение, может резко увеличиться. А то и посмертно.       Монарх неспешно, но все же довольно быстро удалялся в лес.       — Ксавьер! — выкрикнул Виктор, забывая про рассвет, пожар, веселящихся с другой стороны леса, Рыцарей и Ферзя.       — Слишком длинно, не находишь? — Монарх поднял глаза к просветлевшему небу. — Зови меня наедине по-другому — Ксай, — выдохнул он. — Идем. Самое интересное мы уже посмотрели, дальше рассвет не такой захватывающий, можешь поверить.       Виктор и не подумал оглянуться, чтобы проверить подлинность его слов.       Хотелось верить.