Дневник Первого Сиквела: Кровавый Рыцарь

      Крики из одной комнаты разносились по всему штабы «Высшего света». Звон бьющегося стекла и треск раскуроченной мебели смолкли — больше крушить было нечего. В раздражающем визге Рыцари объединились в своей лютой ненависти к его источнику. Собравшись в дальнем (по отношению к крикливой девице) конце подземного лабиринта, все шестеро дружно обрадовались, обнаружив там склад. Бесконечные полки, уставленные ящиками со спиртным, радовали глаз и обещали скрасить некоторое время.       — Не понимаю, чего Монарх так возится с этой куклой, — недовольно пробубнил Третий, выдергивая зубами очередную пробку и отплевывая ее в сторону. — Новичок, не в курсе этого дела? В конце концов, это именно ты притащил ее сюда, так что что-то знать просто обязан.       — Я никому и ничего не обязан, — напомнил Виктор, варварски отбивая у бутыли горлышко и вливая ее содержимое в горло. Сейчас Лоджер был слишком раздражен, чтобы следить за манерами, и с удовольствием сам бы разрушил пару домов.       — Значит, точно что-то знаешь.       — И какая разница, если по-любому не собираюсь отчитываться перед вами?       Десяток опустошенных бутылей с виски оставили свой след на координации Третьего: лидер своры схватил Виктора за грудки плаща, и оба воткнулись боками в полки. Склянки качнулись и громко звякнули. Где-то в дальнем ряду даже что-то разбилось.       — Ты… не выпендривайся, — просипел Третий, и в лицо Виктору пахнуло перегаром. — Ты не особенный, понял?       — Вот еще минуту назад я так и считал, а теперь, после твоих проникновенных слов, понял, как глубоко ошибался.       Вик смахнул лапы пьянчуги с ворота. Вспомнив, что находится не в самой лучшей компании, он вышел со склада и поспешил найти более приятное общество. Проходя мимо покоев, в которых была заперта пленница Элис, Виктор закрыл уши, дабы не слышать крики, напоминающие уже ультразвук. Сиквельскую силу Монарха он почуял не в тронном зале, свернул в противоположную сторону и открыл вынырнувшую из темноты дверь.       Виктора встретил кабинет, оббитый деревянными узорчатыми пластинами. У окна с видом на домашний садик стоял стол и за ним кресло. В углу перед тяжелыми бардовыми шторами красовался большой бежевый глобус. У стен — высокие шкафы с корешками книг, смотрящимися в одной коллекции диковато.       Только успел Виктор ступить за порог, как дверь захлопнулась, а Рыцаря повалили на письменный стол.       — Это что еще такое? — угрюмо спросил Лоджер.       — Ничего, — промурлыкал Ксавьер, прижимаясь к спине Виктора. — Я соскучился.       — Не похоже на тебя. — Виктор тихо уткнулся носом в стол, согревая его дыханием.       — На тебя тоже: ни возражений, ни попыток вырваться. Ты сегодня на удивление послушный. Почему?       — Будет что-то нехорошее, — задумчиво произнес Вик, помогая снять с себя плащ и свитер. — Ты это тоже чувствуешь?       Ксай повернул Лоджера к себе лицом и усадил на стол.       — Ты меня, случаем, не ревнуешь?       Виктор возвел глаза к потолку. Монарх с негромким смехом припал к разгоряченному телу, принимая его в свои объятия.       — Что бы ты ни чувствовал, это только цветочки, — вполне серьезно сказал он.       Эти черные глаза для Виктора обладали удивительным свойством: они вбирали в себя тревогу и топили ее, уничтожая без следа. Это не подчинение своему боссу, это не любопытство, это и не уважение. Уже нет. Виктор добровольно, по собственному непреодолимому желанию отдался в чужие руки, забывая, насколько могущественен их обладатель. Одно его слово, и любой сиквел прекратит свое существование крайне болезненным способом. Но это не имеет никакого значения. Ксавьер — тот, кому можно доверить свою судьбу. Он не обманет во зло, не станет использовать. В противоположное Виктор никогда бы не поверил. Просто бы не смог.       Их поцелуй оборвал взрыв. С полок посыпались книги. Виктор мигом накинул плащ на обнаженный торс. Ему не нужно было ждать приказа Монарха: он и так знал, что должен справиться с любой трудностью, появившейся на пути Ксавьера к осуществлению его цели, пусть и не зная его намерений.       С мечом в руке Лоджер последовал к новому источнику сиквельской силы. Какое знакомое чувство — они точно раньше встречались. Неужели это…?       — Здравствуй, Виктор.       У разнесенной в щепки двери в покои Лис стоял счастливый Таск. С улыбкой ребенка, пробравшегося на фабрику игрушек, он разминал пальцы.       — Почему же ты не рвешься в бой? — играючи удивился мальчишка. — Ой, кажется, я знаю: ты же истинный рыцарь, поэтому ждешь, пока я возьму оружие. Поспешу тебя разочаровать — не люблю железяки. Так что, если хочешь убить меня, давай! Я жду.       — Как ты нашел это место? — Слишком рано терять голову в сражении — сначала надо раздобыть информацию, чтобы в будущем подобное не смогло повториться.       Таск молчал и улыбался. Его ничуть не прельщал разговор, и он с восторгом ждал начала боя.       Виктор вскипел, когда пришло осознание. Великолепный план: подсунуть Рыцарям девчонку и следить за ней при помощи сиквельской силы. На фоне ее собственных сил чужой след не будет заметен — как песчинка в пруду.       — Так это ты сказал Лис, что я ее отец. Ты послал ее ко мне. Знал, что я притащу ее сюда…       — Глупый-глупый Рыцарь, — с хохотом запел Таск. — Но не переживай, долго винить себя за такое упущение у тебя не получится. — Лицо подростка посерьезнело. — Я здесь для того, чтобы убить тебя, а заодно и всех в «Высшем свете». Ваша организация с самого своего существования прогнила, и тут уж ничего не поправить… иными словами, пора выкинуть протухшую рыбу, а не накрывать ее тарелкой.       Еще одна ошибка Виктора — с честью смотреть в глаза своему врагу; Таск дернул пальцами, пройдясь по трем клавишам воображаемого пианино, и из горла Виктора с кашлем хлынула кровь.       — Нравится? — Таск погладил стену. — Это моя особенная способность. Я могу делать с чужим телом все, что захочу. Например, взрывать. Это то, что превосходно мне удается. Многие умеют делать то же самое, но для этого им нужен контакт: необходимо влить сиквельскую силу в тело жертвы, хотя бы просто соприкоснуться с ней, а я могу обойтись и без того. Стоит только представить, как что-то внутри ломается или рвется, и вуаля! — Второй взмах руки, и Виктор рухнул на пол, роняя меч и сжимая левую руку. Под тканью плаща прочувствовалась сломанная пополам кость, вышедшая из-под кожи наружу. — О, — с театральной жалостью заскулил Таск, — больно, да? Прости, но мне так хочется попрактиковаться, аж руки чешутся, тем более — на тебе…       Лоджер на этот раз решил времени не терять. Убрать боль у него не выходило — вероятно, это свойство сиквельской силы Таска. Промедление было подобно смерти как никогда. Сжав рукоятку меча правой рукой, Виктор оттолкнулся от пола и кинулся на сиквела. Не вышло: локтевой сустав взорвался, щепки костной ткани прошли сквозь кожу. Меч обрушился на пол слишком далеко от Рыцаря. Все равно — Виктор уже не в состоянии сражаться. Вот так просто: лишившись работоспособности конечностей, силовой сиквел становится беззащитнее человеческого ребенка. Обе руки обездвиженно свисали к полу. Сиквельская сила залечивала полученные раны, но слишком медленно — не хватит времени закончить регенерацию до того, как Таск начнет действовать.       Виктор никогда ни на кого не надеялся, он привык за три года делать все самостоятельно. «Спасение утопающего — дело рук самого утопающего»: ждать помощи от кого-то глупо, любой может подвести. Однако в этот момент Лоджер впервые пожелал получить помощь… Печально, что вся проделанная работа в «Высшем Свете» не принесла никаких плодов. Сколько раз он спасал других Рыцарей от неминуемой смерти, но когда он сам находится на волоске от гибели, никто не придет на выручку. Так устроен мир. Все справедливо…       — Пора умирать.       Таск опустил ладонь на голову Виктора, закрывая его глаза.       «Интересно, когда тебе взрывают голову, ты успеваешь почувствовать боль?..»       Крепкая хватка сомкнулась на лодыжке Виктора. Кто-то подтянул его к себе, вырвав из рук смерти.       — Я не собираюсь спускать с рук порчу моего имущества, — громыхнул Ксавьер. Он потрепал Виктора по волосам и пошел навстречу Таску.       — Нет, — прохрипел Лоджер, изворачиваясь так, чтобы видеть происходящее. — Ксай, он…       — Взрывает тело на расстоянии, я знаю. Не двигайся — мешаешь себе лечиться.       Спокоен. Монарх был неизменно спокоен. Непроницаемое, как маска, лицо, несокрушимое, как скала, тело. Но даже камень можно разбить. И Таск намеревался это сделать.       — Ксавьер, значит, — поздоровался эсэсный сиквел, лавируя в танце от стены к стене. — Я думал зайти к тебе в гости после того, как разберусь с Виктором Лоджером, но можно и поменять пункты плана местами, сперва убью тебя.       — Тебя подослал Ферзь? — невозмутимо спросил Ксай, запуская руки в карманы. Их поведение совсем не было похоже на готовящийся бой, скорее, на светскую беседу.       — Да, он приказал расправиться со всеми глупцами и стереть «Высший Свет» в порошок. Легкое задание, разминка.       — Посмотрим, — ухмыльнулся Ксавьер, поправляя манжеты. — Давай, покажи все, на что способен.       Виктор снова зашептал предостережения: заживление требовало слишком много ресурсов, невозможно было говорить в полный голос. Его участь с появлением в этом коридоре Ксавьера стала ужасающей: теперь он должен лежать и смотреть, как Монарх падет раз и навсегда.       — Прощай! — Таск взмахнул обеими руками, как дирижер во время пика эмоций.       Громкий взрыв, хруст. Шипение. Вместо того чтобы разлететься на куски, тело Ксавьера обратилось в густой черный дым, затвердевающий и сливающийся воедино в восстановлении.       Ошеломленный Таск вложил в следующую атаку еще больше сил. Результата ноль.       — Почему ты не…?       — Вижу, Ферзь тебе кое-чего не рассказал обо мне, посылая сюда. — Монарх сверкнул вороными глазами. — Ты не можешь меня убить — у меня нет тела.       Над Ксавьером с легким свистом образовался мощный европейский меч. Перевернувшись острием вниз, он разделился на пять себе подобных. Ксай выпрямил руку, сжатую в кулак. Мечи закружились вокруг его головы.       — Раз.       Он разжал указательный палец — из круга вырвался меч и устремился к Таску. Успев в последнюю секунду, голубоглазый сиквел выставил перед собой барьер, и меч испарился, едва соприкоснувшись с ним.       — Два.       Средний палец и второй меч. На этот раз лезвие на одну треть прошло сквозь барьер.       — Три.       Ксай закрыл глаза, с улыбкой насладившись вскриком противника, когда третье оружие полоснуло его по плечу.       — Четыре. — Мизинец присоединился к трем предыдущим пальцам.       Четвертый меч по рукоять вошел за барьер, и Таск едва увернулся.       — И, наконец, пять.       Последний меч мелькнул, незаметно для глаза преодолев расстояние до барьера, и пробил стену насквозь. Барьер растворился — вместе с его создателем.       — Сбежал, — неудовлетворенно нахмурился Ксай. Он обернулся к Виктору. — Живой?       Лоджер кивнул, глотая кровь и со стуком роняя голову на пол. Силы окончательно покинули его. Ксавьер был жив и невредим, на нем не было ни царапинки, и это самое главное. Больше ничего не имело значения для Виктора, даже собственная жизнь…