Дневник Первого Сиквела: Кровавый Рыцарь

      В гостиной у стены, словно проштрафившиеся ученики, угрюмо стояли Виктор и Ксавьер. Расположившись на диване, Ферзь думал, неотрывно глядел в потолок. Сейчас он выглядел вполне спокойно, хотя всего десять минут назад метал гром и молнии, криком вычитывая двух сиквелов за излишнюю самодеятельность.       Покосившись беззлобным взглядом на Виктора, Ферзь окончательно оттаял и подозвал его к себе. Ксавьер, как наказанный за то, что не сумел присмотреть за младшим товарищем, остался стоять у стены.       — Ты ведь осознаешь, что не всесилен, правда? — с надеждой спросил Ферзь присевшего у его ног Виктора. Лоджер кивнул, не спуская алых глаз со своего создателя. — Это хорошо, потому что был у меня один знакомый, возомнивший себя богом, и кончилось все это… Эх, что с вами всеми делать? Дети! Все дети! Глупые, самонадеянные!.. Если тебе нужна будет помощь, обращайся за ней сразу же! Это приказ, оспаривать который и в мыслях воспрещено. Пока за тобой идет охота, Монарх станет твоей тенью. Вне поместья чтобы ни на мгновение не спускал с Виктора глаз, ты понял, Ксавьер?       Вслух тот тоже ничего не сказал, обошелся молчаливым согласием.       — Вот и молодцы. — Ферзь зевнул и прикрыл глаза рукой от света хрустальной люстры. — В следующий раз за подобные проделки устрою такое наказание, что потом и за вечность по частям себя не соберете. Все ясно?       Кивки — и никаких слов.       — Тогда свободны. Идите по своим комнатам, пока я не вспомнил, как вы меня разозлили.       Повторять дважды не было нужды: Рыцари поспешили убраться из гостиной. После недавнего выговора им как никому другому было известно, насколько может быть страшен этот добрый, вечно улыбающийся шут.       Идя по бесконечному коридору, Виктор ждал ту дверь, остановившись у которой, почувствовал бы свою собственность. Это же означало бы и избавление от нежелательного эскорта. Но необходимой двери пока не было. Неясный взгляд Монарха сверлил спину. По правой стороне его лица опять гуляла эта холодная улыбка.       — Ничего обсудить не желаешь? — подал голос Ксавьер.       — Нет.       — И что, это весь твой ответ?       — Да.       Монарх развеселился после недавнего сурового выговора, и его застывшая полуулыбка уже не выглядела такой наигранной.       — Думаешь, как бы обойти запрет Ферзя?       — Не угадал. Я против его слова не пойду.       Рука Монарха толкнула Виктора к стене.       — И откуда же такая преданность? — загоревшись ревностью, прошипел Ксавьер.       — Он меня не предавал.       Даже через непроницаемую маску Монарха Виктор увидел, как мечутся в его голове возможные ответы, но ни один так и не подошел: против правды не попрешь… Ксавьер отклонился назад, плавно опуская руки и гордо двинулся дальше по коридору, оставляя Виктора в одиночестве. Рыцарь еще какое-то время глядел Ксаю вслед, пока его и без того темная фигура не скрылась в полутьме, а неторопливые размеренные шаги не утихли. Наконец, вздохнув, он встал прямо и огляделся. Дверь в его покои оказалась совсем рядом. «Случайно ли, — остановился Виктор на мимолетной надежде, — или, может, он не хотел меня отпускать?..» Но у Лоджера не было времени погружаться в воспоминания или уповать на счастливое будущее: на уме у Кровавого Рыцаря было нечто куда более важное. Впервые за долгое время у него появилась грандиозная цель. Карать преступников, убивать злодеев — сложно упомнить, как много лет назад Виктор разочаровывался в той затее, но продолжал действовать, потому как не имел ориентира ярче. Чем больше времени он тратил на это занятие, тем более надуманным и пустым оно ему казалось. Он и сам прекрасно понимал, что неверно истолковал самый первый завет своего создателя. Оно и понятно! Не имея представления о мире, в котором оказался, Виктор не знал, куда податься, а жизнь без смысла — мука. Стоит ли говорить, что вечная жизнь пророчит и вечные мучения… За минувшие годы Виктор видел многих людей, с многими сражался, но ни один из них так и не смог возвыситься настолько, чтобы стать достойным соперником. Соперником грозным, сильным, ловким, хитрым, но с честью и гордостью. Противником, которого было бы приятно убить… Неужели после стольких лет заветная мечта Виктора может осуществиться? Достойный противник…       Он не сразу вспомнил о том, что так и стоит у двери с редкостно счастливой улыбкой на губах. Быстро зайдя в комнату, легким прикосновением руки он поставил на замок печать. Конечно, любой опытный сиквел, как Ферзь или Ксавьер, с легкостью сможет ее снять, не потратив на это и одного процента сиквельской силы, зато печать послужит верным знаком того, что Виктор сейчас не в настроении и в комнату вход к нему воспрещен.       Лоджер отступил от двери, подошел к идеально застеленной постели. Разумеется, одной печати будет недостаточно, чтобы никто не заметил его отсутствия. Неяркая вспышка в самодовольных глазах Виктора — и шелковое покрывало смял появившийся на кровати клон. Из-за темной рубашки и обычных официальных брюк в потемках его можно было принять не за Виктора, а за Монарха. Этот наряд выдавал мысли и чувства, кои Лоджер усиленно игнорировал; смотреть на двойника было больно… Виктор мягко взмахнул рукой — клон лег на подушку и прикрыл пустые глаза. В этом иллюзорном теле циркулировало достаточно сиквельской силы, чтобы обвести вокруг пальца любого, кто захочет узнать, не заходя, есть ли Виктор в комнате. Даже несмотря на то, что любопытный учует значительно меньшее количество сиквельской силы, вряд ли он станет напрягаться, чтобы перепроверить свои опасения.       Бодрящий мерзлый воздух наполнил комнату за миг через открытое окно. Виктор спрыгнул с подоконника на траву. Долго задерживаться здесь было нельзя: в любую минуту кто-нибудь из обитателей поместья мог выглянуть наружу и поднять тревогу, ведь выполнять приказы Ферзя обязаны все. Виктор занес ногу над травой — толстая подошва сапога коснулась уже совсем иной земли. Вокруг был дремучий лес. Тот самый, где и состоялось знакомство с легендарным Охотником. Пока Лоджер скользил мимо огромных, точно баобабы, кривых деревьев старинного леса, в его мозгу ворочалась совесть, повторяющая раз за разом сказанную Виком лицемерную фразу: «Я против его слова не пойду…» Все же пошел… Не сдержал в себе интерес, желание показать себя, проявить все свои таланты — и пошел… С другой стороны, был бы у него еще такой шанс, поступи он иначе? Но от вранья по-прежнему было тошно.       Меж сцепившихся друг с другом, словно в неистовой схватке, растрескавшихся корней мерцала тончайшая зеленая нить, невидимая для глаз любого человека, но никак не сиквела. Жизненная сила. Неотъемлемый след любого живого существа. С того момента, когда здесь был таинственный Охотник, прошло довольно много времени, и след истончился. Рыцарь обернулся и оценивающе посмотрел на собственную нить, тянущуюся сюда через половину многосотлетнего леса. Она сияла раз в пять ярче, чем след Охотника, но судить по старому следу о том, сколько жизненных сил осталось в теле его хозяина, бессмысленно.       Другое насторожило Виктора. Где сиквельская сила? Любой, даже первоклассный сиквел, не может быть сконцентрирован настолько, чтобы каждую секунду, каждое мгновение следить за своей сиквельской силой, не давая ей вырваться наружу и оставить хоть какой-нибудь след. Тогда где же она? Где алая нить? Не может же Охотник быть человеком? Это ведь полная несуразица…       Одно прикосновение к дрожащей нити, и перед глазами Виктора само собой всплыло место нахождения ее владельца. Полуразвалившиеся деревянные домики, старая заброшенная деревня, находящаяся в кольце леса, — он знал, что это за место. Англия. А ведь столько раз клялся самому себе, что и ноги его больше не будет в том крае. Как все-таки непредсказуема жизнь…       Фигура Рыцаря осыпалась звонким стеклом, тающим среди жухлой травы. В следующее мгновение сиквел очутился на пригорке у знакомой ему деревеньки. Виктор нахмурился, проходясь по каждому домику взглядом: откуда же ему знакомо это захолустье? Вряд ли он запомнил из всей тысячи деревень и городов, в которых побывал с момента своего рождения, именно это место, чтобы узнать его через столько лет. Или все заброшенные деревушки выглядят одинаково?       Помимо того, что она казалась ему знакомой, что-то еще Виктору не нравилось в этой деревне. Может, отсутствие жителей?.. Дома ведь не погорели и выглядели совершенно неподходящими для жизни лишь потому, что за ними никто не следил. Сколько лет назад люди покинули это место и по какой причине?       Стоять истуканом на холме и впустую задаваться вопросами было глупо: нужно было начинать действовать, пока Ферзь и Ксавьер не обнаружили обман и не явились сюда за Лоджером, испортив все его планы. Рыцарь спустился с пригорка, сжимая рукоятку меча — лишняя осторожность не повредит, тем более когда речь идет об Охотнике. Если он так хорош, как о нем отзывался Ксавьер, ухо следует держать востро.       В самой деревне было еще тише, чем на холме: сюда из-за леса не долетали шумные ветра, посему погода стояла удушливая, как в знойную летнюю ночь. Разве что от реки доносилось плесканье воды о большую старую корягу возле прогнившего моста…       — Ты не торопился… — раздался знакомый Виктору голос, и Лоджер рывком обернулся.