Анна и Штольман. Дело №8. Секрет синего блокнота

- Мне очень жаль, Яков Платонович, - развел руками Милц, - но мы ничего не можем поделать. - Я понимаю, Александр Францевич, и не виню вас, - ответил Штольман, не отрывая ледяного взгляда от пары подтянутых молодых мужчин в костюмах, спокойно стоявших около двери в больничную палату. Штольман был не просто зол, он был в бешенстве. ФСБ забрало у него дело об убийстве Курочкиной и о нападении на Беклемишева. Спустя час после того, как математика в тяжелом состоянии увезли в затонскую – по требованию Штольмана – больницу, появились спецслужбисты со всеми необходимым судебными ордерами и предписаниями и молниеносно оттерли полицию от дела, изъяв все документы. Полицейский всю ночь пытался добиться возвращения дела себе, но все было безуспешно. С аналогичным успехом можно было биться головой о каменную стену. В результате он сверлил взглядом дверь реанимации, за которой находился прооперированный Беклемишев, но Штольман прекрасно понимал, что шансов преодолеть выставленный кордон охраны и пообщаться с убийцей – и одновременно потерпевшим – у него нет. В этот момент дверь палаты открылась, и оттуда вышел генерал Варфоломеев, увидеть которого стало полной неожиданностью для Штольмана. "Хотя учитывая, что тот уже приезжал только для короткого разговора со мной из-за этого дела, можно было предположить, что он держит руку на пульсе", - подумал полицейский. Его гнев не утих окончательно, но несколько сбавил обороты. Варфоломеев же коротко кивнул своим подчиненным и направился прямо к полицейскому. - Добрый день, Яков Платонович. Нам надо поговорить, - взял он быка за рога. Спустя несколько минут они сидели в кафе рядом с больницей. - Яков Платонович, я хочу извиниться перед вами, что наше ведомство забрало у вас дело. Но это вопрос национальной безопасности и обсуждению не подлежит, - без экивоков начал генерал. – Тем не менее, я намерен неофициально посвятить вас в существо произошедшего, поскольку полагаю, что эта информация может пригодиться вам в дальнейшем. - Беклемишев дал показания? – уточнил Штольман. - Не совсем, - поморщился Варфоломеев. – Беклемишев пришел в себя и рассказал о произошедшем. Однако его состояние крайне тяжелое. Врачи полагают, что он скончается в ближайшие часы. Соответственно у нас нет возможности взять у него официальные показания. Но даже если бы была, любой адвокат поднял бы нас на смех при попытке основывать на них расследование. Соответственно все это абсолютно неофициально. - Что он вам рассказал? – прямо спросил полицейский. - Несколько недель назад Курочкина обратилась к нему с просьбой о помощи. Он когда-то у нее занимался английским, и они по-прежнему поддерживали знакомство. Она, разумеется, знала, что он отличный математик, углубленно занимающийся криптографией. - Она хотела, чтобы он расшифровал блокнот Элис Лоуренс, - констатировал очевидное Штольман. - Да, - подтвердил генерал. – Однако она не хотела полностью посвящать Беклемишева в это дело. В результате она навела тень на плетень, и вызвала у него жгучий интерес. Курочкина недооценила своего бывшего ученика. Судя по всему, сама она была невеликого ума. Так что Беклемишев по ее обмолвкам и отдельным фактам восстановил цепь событий. Курочкина была одержима идеей переезда в Великобританию. Хотела купить домик в английской провинции и тихо дожить жизнь в стране, которую обожала. Но она прекрасно понимала, что для этого ей нужны достаточно серьезные средства, которых у нее не было. - Она все эти годы тешила себя надеждой, что дело об убийстве Лоуренса и этот блокнот помогут ей в реализации плана, - понимающе протянул Штольман. - Именно. Но несколько лет все оставалось по-прежнему. Однако с пару месяцев назад, по словам Беклемишева, кое-что произошло. Курочкина случайно встретила в Слободке некоего человека и почему-то она решила, что это именно он был тогда у Лоуренса и убил его. "Жан", - подумал про себя Штольман, но делиться этой информацией с генералом пока не спешил. - Видимо, она опознала логотип бара на его зажигалке, - предположил полицейский. - Совершенно верно. - Она стала его шантажировать? - Да. Насколько понял Беклемишев, Курочкина с этим человеком несколько раз встречались, но дело особо не двигалось с места. Тот человек ушел в глухой отказ, говорил, что понятия не имеет, о чем речь. - Ей нужны были доказательства, и она думала, что расшифровка блокнота даст их ей, - уверенно сказал Штольман. – Именно поэтому она обратилась к математику. - Совершенно верно. Но с Беклемишевым она тоже тянула кота за хвост, и не давала блокнот на расшифровку. Видимо, опасалась, что он присвоит полученную информацию. А тем временем тот сам по косвенным данным смог многое узнать. Курочкина как-то обмолвилась и упомянула название того самого московского бара. Математик провел расследование, и выяснил, что в момент убийства Лоуренса совладельцем заведения был Кирилл Владимирович Разумовский, недавно переехавший в Затонск. - И он решил, что убийцей Лоуренса был не этот тип, с которым общалась Курочкина, а Разумовский, - протянул полицейский. - Да, - просто подтвердил Варфоломеев. – И Беклемишев решил сыграть собственную игру. Забрать у Курочкиной блокнот и самому надавить на Разумовского. С полученными от него деньгами математик мог бы вернуться в столицу, а не прозябать школьным учителем в провинции. - Но причем тут шкатулка, которую прятала Курочкина в подвале? – спросил Штольман. - А вот это интересно. В общем, похоже, что с места убийства Лоуренса Курочкина утащила не только блокнот, но и что-то еще. Она после очередной безрезультативной встречи со своим подозреваемым в сердцах упомянула Беклемишеву, что тест ДНК не лжет. В общем, похоже, у нее в этой шкатулке была какая-то вещь, на которой осталось ДНК убийцы, и при этом сама эта вещь намертво привязана к убийству Лоуренса. Что именно это было, Беклемишев не знает, но он понял, что она хранила ее в подвале. - Он решил украсть все эти вещи у Курочкиной, чтобы разговаривать с Разумовским, которого считал убийцей Лоуренса, с позиции силы, - восстанавливал картину произошедшего Штольман. – Он залез к ней в дом, когда ее не должно было быть, чтобы иметь время все хорошо обыскать. Но Курочкина неожиданно вернулась. Беклемишев ударил ее по голове. Возможно, боясь разоблачения, а может быть, решив идти до конца. Он бы продолжил обыск, но тут пришла Анна Миронова и все посыпалось. Девушка забрала блокнот, который был у Курочкиной с собой, а на тщательный обыск подвала времени просто уже не было, потому что полиция должна была появиться с минуты на минуту. - Абсолютно точно, - подтвердил умозаключения сыщика Варфоломеев. - Владимир Николаевич, - медленно произнес полицейский, - эта идея Беклемишева, что убийцей Лоуренса и похитителем его дочери является Кирилл Разумовский… что вы о ней думаете? - У нас нет никаких даже косвенных свидетельств, подтверждающих эту версию. Шкатулку, которую нашла Миронова, забрал напавший на Беклемишева. Эта нить оборвана. - Но что вы думаете? – с нажимом повторил вопрос Штольман. - Яков Платонович, - после короткой паузы ответил Варфоломеев. – Кирилл Владимирович Разумовский – уважаемый, состоятельный и очень влиятельный человек. У нашего ведомства нет никаких доказательств его противоправной деятельности, с которыми можно было бы пойти в суд. Однако его имя неоднократно фигурировало в делах, которыми мы занимались. Я рекомендую вам быть очень осторожным, имея дело с этим человеком. Генерал выразительно посмотрел на полицейского, который склонил голову в знак того, что он услышал и прекрасно понял все, что тот ему сказал. - Но помимо шкатулки есть еще блокнот Элис. Возможно, в нем действительно содержится информация, которая приведет следствие к убийце Лоуренса, - предположил Штольман. – Вы разрабатываете эту линию? - Что касается загадочных стихов Элис Лоуренс… - Варфоломеев начал говорить, однако его прервал зазвонивший у него телефон. Генерал снял трубку и после очень короткого разговора мрачно сказал Штольману: - Беклемишев умер.