Дух вендиго

11:05 AM       Артур долго размышлял над значением жестов и уже некоторое время пытался найти хоть что-то похожее на то, что он увидел, в интернете. Если жесты, когда вендиго указывал то на себя, то на англичанина были достаточно понятны, то третье движение рукой было абсолютно неясно. Сидя на диване, мягком, но чуть потёртом, при приближении хоть кого-нибудь англичанин тут же выключал телефон и делал вид, что заинтересован в нудной телепередаче, которую в это время крутили по телевизору. Иногда он вслушивался в происходящее вокруг него. Все суетились, убирая последствия их недавней пьянки перед приездом хозяина дома, который совсем скоро должен был прибыть. Только заставить англичанина помочь так никто и не смог. Кёркленд ссылался на то, что те и так должны быть благодарны, что он вообще остался здесь и все покорно с этим согласились. Его всё равно не переспоришь, такой уж у него характер.       Альфред ужасно быстро обучался языку жестов и уже относительно свободно мог перекинуться парой-тройкой простых фраз с Элизабет. И хотя Артур пытался это отрицать, однако ему становилось жутко интересно, о чём они говорят. С дивана Кёркленд видел только правую сторону лица американца, из-за чего тот мог показаться практически обычным человеком, разве что несколько странный цвет кожи и белые глаза нельзя было не заметить. Альфред иногда чувствовал пристальный взгляд на себе и начинал, близоруко щурясь, оглядываться по сторонам, по какой-то причине так и не замечая того, кто на него смотрит. Это напоминало Артуру, какую-то странную детскую игру, правила которой никто не знал, но англичанин был уверен в том, что ему нельзя попадаться. Когда венгерка снова начинала обучать Альфреда новым словам, Артур внимательно наблюдал со стороны, вслушиваясь в комментарии девушки. Среди всех показанных ею жестов Кёркленд так и не заметил того, что так интересовал его. 1:16 PM       Тихий стук в дверь раздался как раз, когда все, убрав тут и там разводы от пролитого алкоголя, пятна от какой-то еды на стенах и остальные последствия их отдыха, разбрелись по всему дому. Вендиго уже уполз куда-то в дальние комнаты, а все остальные, заслышав стук, не хотели стать первыми, кого увидит старик и выскажет своё мнение о происходящем, которое вряд ли не будет содержать ненормативную лексику. Поэтому дверь открыл Артур, впуская в дом старого индейца, который, чуть помедлив, зашёл. Он поставил на пол ту же сумку, что ранее была при нём, когда он отдавал ключи. Однако в этот раз она была доверху чем-то наполнена, так что замок едва выдерживал. Старик скинул с себя потрепанную куртку и повесил её на небольшой, мало что способный выдержать крючок, который ранее никто не приметил, оставляя свою одежду исключительно на новой напольной вешалке, стоявшей чуть дальше от входной двери. Он поднял с пола сумку и направился в гостиную, где уже успели собраться все, за исключением разве что вендиго, который едва ли знал о том, что сегодня у них будет гость, а если и знал, то отнёсся к этому равнодушно. Старик молча сел на диван, осматривая всех присутствующих.       — Я, кажется, предупреждал вас.— Голос прозвучал с ноткой осуждения, однако создалось впечатление, словно старик знал, что произойдёт ещё в первую их встречу, ещё в тот момент, когда они только договорились снять этот дом.— Но вы же никогда не слушаете. Конечно, считаете, что старики совсем из ума выжили.— Индеец вздохнул, поставив сумку себе на колени. Он извлек из наружного кармана небольшой календарь, вдоль и поперёк исписанный какими-то заметками, с множеством обведенных в цветные кружки дат.— Прошло только четыре дня, однако за остальные дни я смогу вернуть вам деньги не раньше завтрашнего полудня.— Старик, постукивая пальцем по тому месту, где, судя по всему, был отмечен этот день, не отрывал взгляд от календаря. Артур уж было хотел возразить, что уже пятый день, однако вовремя вспомнил, что старик сказал, что не будет брать у них плату за день, когда они приехали.       — Ох, вы, наверное, нас не совсем правильно поняли. Мы остаёмся здесь и не собираемся пока уезжать— испанец тут же торопливо начал возражать. На его слова старик слегка улыбнулся и обратил внимание на англичанина, который хотел сказать, что давно собирался свалить отсюда. Индеец посмотрел на него как-то заинтересованно, с прищуром вглядываясь в его лицо. Кёркленд так ничего и не смог сказать, уставившись в пол. Он ещё и сам не совсем понимал что делает, почему ещё находится здесь, а вот старик, похоже, всё понял. И это злило англичанина.       Все замерли, услышав тихое рычание и неприятный, чуть скрипящий звук когтей, легко царапающих побеленную поверхность. Вендиго неторопливо перемещался по потолку. За ним с интересом наблюдал старик, практически не двигаясь. Альфред несколько удивлённо покрутил головой, осматривая комнату, однако присутствующих не замечая.       — Вы уже поняли, что он из-за особенности зрения вендиго способен различать только движущиеся объекты? — решил уточнить индеец, однако ответа не потребовалось. По их лицам было понятно, что подобное и в голову им не приходило.       — Он способен фокусироваться только когда замечает движение. Его глаза ещё не до конца видоизменились, так что нормальное зрение можно будет ещё попытаться вернуть.— Со стороны венгерки послышался облегчённый выдох. Она, кажется, давно уже стала себя считать не иначе как матерью этого вендиго, в противном случае никто не мог объяснить, почему та относится к нему с такой заботой. Антонио так же как-то повеселел, с довольной улыбкой поглядывая на Альфреда, который слегка прогнувшись в спине, сидел на потолке. Индеец ещё раз взглянул на него, после чего подозвал к себе. Полуобратившийся, ловко спрыгнув, подошёл к старику, который оказался на голову ниже. Тот без тени какого-либо страха начал осматривать его, взяв предварительно из сумки небольшой фонарик с почти выцветшей эмблемой какой-то неизвестной компании. Для начала он взял руку вендиго, осматривая когти и кожу, затем осмотрел лицо. Остановившись на глазах, он посветил поочерёдно в них фонариком, внимательно осматривая. У Артура складывалось впечатление, словно это старик был охотником на монстров или кем-то вроде того. Уж больно профессионально выглядело каждое его движение, словно отточенное годами практики. Индеец что-то тихо говорил, однако речь была неразборчиво быстрой, но Альфред её понимал, изредка кивая.       — У него есть шанс. Дух ещё не полностью овладеть им. Однако, молодые люди, это вовсе не значит, что всё будет так просто. — старик отошёл от вендиго, сев на диван рядом со своей сумкой— Теперь на вас лежит ответственность за этого паренька, надеюсь вы понимаете, насколько всё это серьёзно. Может вам кажется, что вы ещё ничего не предприняли. Но вы уже сделали самое главное — подарили надежду. Я вам буду помогать до тех пор, пока вы не покинете окрестности Форествилл. Сделаю все, что в моих силах, чтобы дух отпустил его из этих земель. Ну, а дальше, это будет вашей заботой.       — Он сможет снова нормально говорить? — Артур удивился, услышав свой голос, но в этот раз это не был вендиго. Он и не заметил, как задал вопрос и уже начинал корить себя за это, заметив несколько весёлый взгляд венгерки на себе.       —Сможет. Но для этого помимо просто избавления от влияния духа необходимо будет сточить уже трансформировавшиеся клыки до размера нормальных зубов и восстановить щеку. А для этого придётся найти хорошего специалиста, готового молчать о таком необычном пациенте.—Индеец начал доставать на небольшой журнальный столик содержимое своей сумки. Там были пучки каких-то сушеных трав, запах которых тут же распространился по комнате, перья, небольшие бутылочки, подписанные какими-то непонятными крючковатыми символами и различные тёмные холщовые мешочки с неизвестным содержимым. Вендиго сел, наблюдая за стариком. 3:20 PM       Артур с интересом и непониманием смотрел на индейца. Старик, тихо что-то нашептывая, держал в руках череп птицы, при жизни которая едва была больше кулика. Он запихивал в черепок смесь сухих трав, которые небрежно торчали из глазниц. Индеец делал всё медленно, осторожно подбирая сухие растения в каком-то известном только ему порядке. Когда уже травы норовили высыпаться, он обвязал всё это толстой шерстяной нитью, с привязанными на неё перьями. Старик делала амулет, который, по его словам, должен был остановить дальнейшие «преображения».       Артуру отчего-то было интересно наблюдать за ним. Он иногда поглядывал на вендиго, который, тихо урча, спал на коленях у венгерки. Так же, как и в тот день, когда его привели сюда. Кёркленд понял, что эта картина его раздражает. Но из-за чего именно он точно не знал. То ли беспечность Элизабет и чрезмерное хорошие отношения девушки с полуобратившимся, то ли привязанность вендиго к Элизабет и Антонио заставляли испытывать Артура злость. Испанец и венгерка были единственными, кого американец не пытался напугать. Исключение составляли редкие случаи, когда Альфред тихо подкрадывался к ним сзади. Англичанин пришёл к выводу, что из всей их компании американец больше всего невзлюбил его. Постоянно норовя напугать, он ходил за ним, передвигаясь по потолку, иногда издавая рычание и жутко улыбаясь. И это был удар по его самолюбию. Артур не видел причин, из-за которых американец мог его так невзлюбить, считая, что заслуживает хотя бы немного нормального отношения, просто за то, что терпит его.       Кёркленд вновь перевёл взгляд на старика, который заканчивал свою работу, нанося на череп чернилами аккуратные небольшие символы. Когда амулет был готов, он подозвал к себе вендиго, который, едва надев его, тут же оказался у зеркала, крутясь перед ним. Тем временем, индеец, достав небольшой блокнот, начал что-то торопливо записывать, иногда с улыбкой поглядывая на Альфреда, который видимо был очень доволен этим украшением.       —Эти травы надо поочередно заваривать и давать ему выпить. Некоторые позволят уменьшить его голод, но смешивать их надо в строгой пропорции. Ни больше ни меньше. — Старик протянул Кёркленду листок, а затем несколько мешочков с неровно приклеенными на них названиями трав. Старый индеец стал собирать вещи обратно в сумку. — Я вернусь сюда снова, когда вы будете уезжать. Не так-то просто будет забрать у духа того, кого он уже считает своим. Но если возникнут проблемы, звоните и я приеду. — Артур вчитывался в написанный текст, едва разбирая почерк старика. Он решил отдать этот рецепт венгерке, дабы та этим и занималась. Однако как только Элизабет спросила об этих мешочках, Кёркленд сам не понимая почему, засунул бумажку в карман и сказал, что старик поручил это ему.       —Я пытался отказать, но он настоял — Артур пожал плечами, расставляя мешочки на столе в том порядке, в котором их надо будет смешивать.       —Да брось, я этим займусь. Он и не узнает. — венгерка подмигнула. Её тут же поддержал испанец.       —Мы ему не скажем. Тебе и так пришлось остаться с нами. Не стоит утруждать себя.—Артур покачал головой, обдумывая, что бы ответить. Однако всё равно отдавать этот рецепт он не хотел. Англичанин подметил про себя, что последнее время он перестаёт понимать многие свои действия и это несколько пугало его.       — Он показал всё наглядно, там нельзя ничего перепутать, а иначе всё пойдёт к чертям. Этот старик так торопился, что даже не успел ничего записать. Так что теперь мне придётся этим заниматься.— Артур не смотрел на венгерку и испанца, однако он чувствовал, что те сейчас вовсю улыбаются. Это раздражало его. 4:19 PM       Смешивать травы и заваривать их оказалось куда сложнее, чем раньше думал Кёркленд. Было трудно отмерить равное количество, а он старался сделать именно так, как было написано в той злосчастной бумажке. Неизвестно было, какие последствия могли их ожидать, если вдруг он случайно добавит хоть чего-нибудь больше или меньше, и именно поэтому англичанин очень осторожно засыпал в заварочный чайник травы, несколько раз перепроверяя, из какого мешочка он их достал. Когда всё было готово, по кухне разносился запах чая, разве что более резкий и горький, чем привык англичанин. Артур налил всё содержимое, что у него получилось, в большую кружку. Он медлил, не очень-то ему хотелось поить это существо. Кёркленд решил, что как только как отдаст этот чай вендиго, напишет рецепт, и пусть этим занимаются Элизабет или Антонио. Альфред, как оказалось, уже сидел в подвале, хотя ещё и не было шести часов. Артур аккуратно и как можно тише открыл дверь одной рукой, в другой крепко удерживая кружку, стараясь ничего не пролить. Вендиго сидел спиной к двери и не обратил внимание на вошедшего. Англичанин некоторое время стоял, переминаясь с ноги на ногу, у двери. В подвале, как и на чердаке, стояли различные пыльные коробки, однако их было значительно меньше, и большая часть пространства оставалась абсолютно пустой       —Да проходи ты, я не кусаюсь.— Голос которому подражал вендиго был не знаком Кёркленду. Полуобратившийся говорил весело и менее хрипло, чем раньше. Лишь если внимательно вслушаться, можно было различить тихое шипение в конце каждого слова. Артур сделал несколько шагов вперёд и снова остановился. Альфред повернулся к нему, крутя в руках револьвер.       —«Смит и Вессон» десятой модели *. Неплохая штука, но не самая мощная в своём роде. Ты знал, что их выпускают ещё со времён войны? Я раньше увлекался огнестрельным оружием.       — Американец осматривал револьвер со всех сторон, не смотря на англичанина. Артур поглядывал на оружие в руках вендиго с некой опаской.— Всегда было интересно, как это стрелять в себя. Типа, «бам» и всё? — американец приставил револьвер к виску, смотря на Кёркленда.       —Ты совсем идиот?! Убери револьвер, сейчас же! — Артур поглядывал на спусковой крючок, который медленно вдавливал Альфред. Кёркленд и не хотел того останавливать, просто не думал, что зрелище как кто-то вышибет себе мозги будет одним из самых приятных в его жизни. Только и всего. Однако из-за чего-то он чувствовал волнение и даже страх.       —Ты же сам меня хотел пристрелить, разве нет? — Вендиго выглядел удивлённым и одновременно каким-то не по ситуации весёлым. Раздался выстрел, от которого Артур дёрнулся, проливая часть чая на пол. Он уже ожидал увидеть труп американца, однако тот был более чем жив и здоров. Отложив револьвер в сторону, Альфред потирал висок, что-то тихо шипя.       —А это всё равно больно. А старик сказал, что я ничего не почувствую. Кажется, он меня наебал—Артур не верил своим глазам и уже готов был решить, что у него галлюцинации. Человек просто не может выжить, выстрелив себе в голову. Возможно, он просто немного забыл, что тот не совсем человек.       Поставив уже наполовину пустую кружку на одну из пыльных коробок, Кёркленд ничего не говоря опустился на колени рядом с американцем. Тот несколько удивлённо наблюдал за ним, убрав руку от головы. Артур дотронулся до виска Альфреда пальцами, слегка проведя вниз. Кожа того была какой-то мёртвенно холодной, однако никакого отверстия, которое должна была оставить пуля, не было. Даже царапины не осталось.       —Это… Невозможно.— Артур едва отвечая за свои действия, продолжал водить пальцами по виску американца.       —Но как видишь, я жив. Хорошо, что не обманул на счёт того, что меня убить нельзя. Только огнём вроде. Или другие вендиго могут меня ранить. Но это я точно проверять не собираюсь — голос его снова становился хриплым, рычащим. Альфред улыбнулся и Артур, опомнившись, отдернул руку. Быстро поднявшись, он взял кружку.       —Придётся заново смешивать. Подожди немного, я заварю ещё и принесу— Артур старался смотреть куда угодно, но только не на вендиго, который, несмотря на то, что ему сказали ждать, поплёлся следом. 4:43 PM       Кёркленд всё никак не мог сосредоточиться под взглядом вендиго, который снова забрался на потолок. Англичанин всё ещё чувствовал себя полным идиотом, из-за того, что сделал тогда в подвале. Как он вообще мог так приблизиться к полуобратившемуся? Да ещё и дотрагиваться до него. Кёркленд пытался унять дрожь в руках, заваривать новую порцию чая.       Франциск зашёл в кухню, не заметив вендиго, который насторожился, отползая чуть дальше. Артур взглянул на француза и вновь занялся приготовлением чая.       —Я хотел извиниться— начал Бонфуа, подходя к Кёркленду, становясь рядом с ним. Англичанин, чуть склонившись над заварочным чайником, медленно засыпал в него щепотку каких-то измельчённых сушёных листьев, что-то тихо отсчитывая. На слова француза он тихо угукнул, не отвлекаясь от занятия. Франциск, чуть помедлив, приобнял Артура за плечи. Тут же из угла комнаты послышалось громкое рычание, привычно переходящее в шипение. Бонфуа дёрнулся, убрав руку, а вот Артур, кажется, и не слышал ничего, продолжая тихо отсчитывать каждую крупицу. Франциск, повернувшись на звук, увидел вендиго, который продолжал шипеть, скалясь. Француз доброжелательно улыбнулся ему, отходя от англичанина. Полуобратившийся постепенно затихал, подползая ближе к Артуру. 7:27 PM       Уже около двух часов Артур провёл с Ловино, обсуждая какие же все придурки. Однако к удивлению англичанина тот ни разу не сказал ничего плохого в адрес Альфреда, хотя вместе с тем не переставал говорить, о том, что они испортили весь отдых, приведя в дом полуобратившегося. Артур с ним соглашался, кивая и иногда высказывая своё мнение. И Кёркленд был не против провести с итальянцем ещё некоторое время, чтобы хоть как-то отвлечься, но пришёл Антонио, перетягивая всё внимание Варгаса на себя. Ещё некоторое время посидев вместе с ними, он решил уйти в свою комнату и наконец обдумать всё то, что произошло за сегодняшний день. Едва переступив порог своей комнаты, он к своему удивлению обнаружил новый букет. Тот был немного больше и более аккуратно перевязан лентой. Артур начал серьёзно задумываться над тем, кто мог приносить букеты. Когда он развернулся, чтобы закрыть дверь, то дёрнулся от неожиданности, увидев перед собой Альфреда, который улыбнулся, быстро показывая какие-то слова на языке жестов. Артур внимательно смотрел, пытался запомнить хоть что-нибудь. Один из жестов, кажется, значил идти, но вендиго показывал так быстро, что англичанин едва успевал понять, где заканчивается одно слово и начинается другое. Как только Альфред ушёл, Кёркленд тут же схватил телефон, чтобы перевести сказанное. Он так и уснул, остановившись где-то на букве «с» в словаре, так и не найдя практически ничего. 11:15 AM       После вчерашнего недолгого разговора вендиго то ли сорвал голос, то ли перенапряг ещё не восстановившиеся голосовые связки, но в любом случае общался исключительно жестами, которые постепенно начал понимать и Антонио. И хотя тот ещё едва разбирался, чем один жест отличается от другого, однако уже отлично умел показывать «Я тебя не понимаю». Выглядело довольно забавно, когда Элизабет, Антонио и Альфред, сидя рядом друг с другом, разговаривали на языке жестов, иногда с полным непониманием на лице смотря друг на друга.       Артуру пришлось приложить немало усилий для того, чтобы перевести хоть часть того, что он видел ранее. «Ты мне нравишься» приблизительно такое значение имели первые показанные американцем жесты. Однако Артур, учитывая тот эффект неожиданности с которым в его комнате появился Альфред, был уверен что просто всё напутал. Он ведь не ставил перед собой цель запомнить этот жест и очень просто мог перепутать его с другим похожим. Вчерашнее предложение он так понять и не смог, упорно просматривая словарь, с картинками, наглядно изображающими движение рук. А Альфред, как назло, всё чаще стал появляться рядом с Артуром, и всё больше непонятных жестов он показывал. Кажется, это его забавляло, и с каждым разом предложения становились всё длиннее и длиннее.

***

3:45 PM       Неделя подходила к концу. Они так и не смогли отдохнуть так как хотели. Напротив, неделя выдалась очень напряжённой. И скучной её уж точно нельзя было назвать. Старик, который не так давно пришёл, сидел в кухне, терпеливо ожидая пока все соберут свои вещи. Последние дни недели Артур провел, словно в каком-то зацикленном сне. Новый букет, новые фразы на языке жестов и огромное количество выпитого алкоголя. Собирая свои вещи, англичанин едва не забрал с собой револьвер, вовремя опомнившись, он достал его, поморщившись от воспоминаний, связанных с этим оружием. Артур нашел в кармане рецепт того самого чая, что несколько раз в день ему приходилось заваривать. Нельзя было забыть отдать его венгерке. Теперь она несёт ответственность за полуобратившегося. У Элизабет был относительно большой частный дом, из-за чего и было решено, что Альфред будет жить у неё. И Кёркленд впервые был рад тому, что сам жил в небольшой квартире, в которой уж точно нельзя было держать вендиго. Будучи в какой-то прострации, он всунул бумажку в руки Элизабет, смотря в сторону американца, который, кажется, пытался научить некоторым словам на языке жестов Ловино. 4:23 PM       Кёркленд, сидя рядом со стариком в его небольшом фургоне, смотрел в окно. Через тонкую перегородку за собой он слышал громкое рычание, смешанное с шипением и даже завываниями. Звук ужасно резал слух, и отвлечься от него просто не было возможным. Им нужно было потерпеть ещё миль 10, по словам индейца, и он успокоиться. Если бы не какие-то специально подготовленные стариком верёвки, которыми американцу связали руки, они бы, пожалуй, уже были мертвы, не отъехав и полумили. —Альфред… Тише, ты почти дома— англичанин тихо, спокойным тоном проговорил, смотря на мелькнувшую табличку «Удачной дороги» являющейся обратной стороной ранее примеченной «Добро пожаловать в Форествилл», с потрескавшейся краской и кое-где отвалившимися буквами. Он не заметил, как сказал это, как и не заметил по-американски широкой улыбки со стороны старого индейца, к удивлению которого полуобратившийся стал затихать. Кёркленд, когда тот совсем стих, откинулся на спинку сидения, и, прикрыв глаза, не заметил, как задремал. *Смит и Вессон Модель 10 — шестизарядный револьвер производства Smith & Wesson калибра 38.