Он был из тех святых, кто очень грешен

      Александр с каждым днём всё яснее видит, что этот город уже точно не спасти. Люди кричат, бегают, обворовывают могилы, магазины и лавки, сгорают в огне и болезни, покрываясь лопающимися гнойниками. Зараза всё плотнее поникает в землю, в воду. Точнее, нет... она пришла из-под земли, проникая в воздух. Люди просят о помощи, убивают себя и друг друга, нападают ночами, дерутся за хлеб. Власть ничего не может, доктора — тоже. Смерть плотно поселилась в каждом доме, охватывая своим смрадом всех и каждого, проникая в клетки, разъедая изнутри.       Артемий Бурах сходит с ума: предлагает разрушить Многогранник! Да если тронуть это богомерзкое уродство, оно выпустит из-под земли ещё больше чёрного проклятого духа. А дети?.. Как можно доверять власть детям?.. Дикарям, только спустившихся с небес, не знающих ни правил, ни законов этого мира. Ох, Бурах. Одно слово — дикарь, не в отца пошёл.       А Клара, вероятно, и правда самозванка. Нет в её руках и словах чудес, нет избавления и лекарства от смерти. Панацея? Чёртов бред. Умирать ряди спасения сошедших с ума людей на потеху малолетней лгунье, Сабуров уже не собирался. Катерина бредила, она была согласна искупить грехи даже кровью. Грехи грехами, но будет ли прок, когда Город изменился непоправимо сильно.       Александр впервые за долгое время выходит на улицу. Открывает дверь своего дома, ступает на пыльную сухую дорогу. Ветер доносит до него новые стоны и крики, где-то вдали пахнет кострами. Мимо проходит трагик и машет ему рукой. Всё-то ему нипочём!       А следом, — кто бы знал о такой удаче, — сам Даниил Данковский, показавшийся поначалу Александру несерьёзным юношей, решившим поиграться в бога. Не в спокойном настроении на этот раз обращается к нему Сабуров. Уже сам, лично. Он в отчаянии, не знает как быть, особенно когда Бурах и Клара пытаются сделать лишь хуже. Спокойные, полные уверенности, слова столичного бакалавра кажутся куда более верными, чем религиозные бредни других.       Уничтожить город. Стереть всю гниль, пропитавшую землю, все дома, всех больных, чтобы отстроиться заново, на другой стороне, вдалеке от грязных вонючих могильников. Чтобы исправить ошибки, вычистить землю и реки, чтобы построить иначе, правильнее, лучше. Оставить тут всё самое мрачное, тёмное, ложное. Создать утопию.       Кто же знал, что сама земля так скоро и внезапно покарает их? Люди уничтожали, разрушали и портили всё вокруг. Единственное, что смущает Александра: Дании заручился поддержкой не только представителей других домов власти, но разрушающих всё и вся братьев Стаматиных. Впрочем, этих ублюдков можно потерпеть. Главное — не позволять им больше строить Многогранники. Пусть убираются в столицу и строят там, а лучше просто сдохнут по дороге.       — Можете рассчитывать на мою поддержку, Даниил, — говорит ему Сабуров. — Больше никакого старого города.