and then she burst into tears

– И ни весточки, сразу ты за расспросы, – в лицо Ральфу ударяет тяжёлый травяной запах, будто он попал в теплицу. Стервятник в спальне один – остальные на уроке –, нянчит свой кактус, расположившись на насесте. У Ральфа снова возникает чувство, что они знают его маршрут лучше, чем он сам, хотя идея заглянуть в Третью возникла у него непосредственно во время путешествия по коридору. – Как Луис? Стервятник бросает беглый взгляд на любимого питомца и с удовольствием сообщает, что он в полном порядке и со времени его, Ральфа, отъезда изрядно подрос. Больше Ральф понятия не имеет, о чём говорить, но уходить тоже неприлично: ему разрешили остаться, а он взял, да и сбежал обратно в коридоры, едва поинтересовавшись здоровьем Луиса. Ральф прошёл к самому насесту и сел на ближайшую кровать. Стебли всевозможных растений нависали над ними как своеобразная гирлянда, впрочем, будучи не прочь в самый неожиданный момент упасть кому-то на голову. Ральф огляделся и нашёл зелёный интерьер изменившимся, всё-таки за полгода все успели подрасти, а, возможно, Птицы просто нашли для некоторых растений место получше. По крайней мере ничего сохнущего, вянущего и умирающего. Разве что покойники, и те слывут более жизнерадостными, чем живые обитатели этого склепа. Зелёного и как будто дышащего, пропускающего минимум света и просящие максимум влаги. Максимум, который смогут проглотить, конечно. Не то, чтобы другие помещения Дома нельзя было назвать склепами, в конце концов, в каждой комнате покойники свои. Только чтят их по-разному. – Мы не одни, – Ральф по привычке дёрнулся подать руку, когда Стервятник предпринял попытку слететь со стремянки, но быстро вспомнил, где он и кто перед ним. Попытка была удачной, Большая Птица стояла перед ним, осторожно придерживая Луиса за дно, изредка поскрёбывая длинными лакированными ногтями по пластику, а у него за спиной сидела на подоконнике его точная копия, его тень и его покойник. – Я никогда не бываю один, – Ральфу стало некомфортно из-за того, что Стервятник смотрит на него в упор и молчит. Было бы гораздо легче, если бы не приходилось поддерживать зрительный контакт. Стервятник замечает это почти сразу, но решает ещё немного потянуть время, но всё же садится, примостив кактус на тумбочке. Тень спрыгивает на пол, усаживаясь у ног брата. Теперь Ральф не уверен, что показывать своё недовольство сложившимся положением было хорошей идеей. Легче ему не стало. Стервятник вздыхает и пытается усесться удобнее, звенит браслетами, опираясь сзади на руку и задевая Ральфа, расслабляет спину. Бросает «мои извинения», оставляя свои извинения, в общем-то, при себе. – Как думаешь, что будет у вас? – Ральф замечает небольшой ключик в ухе у вожака и, не давая себе времени задуматься о том, что делает, поддевает его пальцами и рассматривает. Стервятник вздрагивает от случайного прикосновения к коже, но не протестует. Мычит что-то про себя, возможно, думает вслух, почти вслух, а, возможно, просто напевает себе под нос что-то Ральфу незнакомое. – Бойню мы точно устраивать не будем, – поворачивает лицо к Ральфу, но смотрит мимо, – Может, пара крысят и порежет друг друга в туалете в последнюю ночь, но мои птички абсолютно адекватны. Нервничают, конечно, но в порядке. Да и в Четвёртой тишь да гладь. Вызывает опасения Фазан, но это мелочи. Он не агрессивный. Ральфу становится душно. Он вернулся сюда, чтобы посмотреть, чем всё закончится для них, но чем это закончится для него? Стервятник теперь смотрел в упор, Ральф бы сходу узнал это ощущение, находясь даже за тысячи километров от Дома. Стылый птичий взгляд – неудивительно, что половина домочадцев боялась Большую Птицу. Но этот взгляд не нёс никакой угрозы. По крайней мере ему. Стервятник одновременно ненавидел быть обязанным и ему нравилось, что Р Первый всё равно рано или поздно сам придёт к нему. Ему нравилось чувство благодарности, каждый раз появляющееся во время разговора с Ральфом, хоть и не всегда нравились сами разговоры. Если бы не брат, он бы охотно ушёл за Ральфом в Наружность. Но Ральфа принял в свои объятия Дом, вернул его для Четвёртой, вернул, чтобы показать, что побег не даёт ничего, кроме возвращения. Вернул вожаку Третьей, чтобы тот смог спокойно скоротать свой век до выпуска. Стервятнику очень нравится думать, что Дом внял, в том числе, и его просьбам. По крайней мере, они всегда были в неплохих отношениях. Стервятник смотрит на Ральфа в упор, жёлтые глаза лихорадочно мечутся, стараясь разглядеть новые черты на знакомом лице, те, что принесла Наружность. И не находит. Дом стёр их, едва пустив свидетеля старых времён на порог. – Этот дом, может, и состоит из одинаковых многоместных склепов, но это всё же лучше, чем жить в доме с привидениями. От своих покойников хотя бы знаешь, чего ожидать.