Oh, hush, my dear, it's been a difficult year And terrors don't prey on innocent victims Trust me, darlin', trust me darlin It's been a loveless year
Imagine Dragons — Bad Liar
Они ждали лифт, казалось, целую вечность, а может, это просто Тони считал секунды в нетерпеливом стремлении убраться из клуба как можно быстрее. Конечно, это был самый настоящий побег, — трусливый и жалкий — но перед глазами всё ещё стояло растерянное и уязвленное выражение лица Пеппер, а чувство вины царапалось и больно жгло изнутри. Должно быть ещё издалека заметив его у стойки, Поттс решила, что ему вдруг вздумалось немного задержаться на этом празднике жизни и, конечно, она надумала к нему подойти, ведь одинокий и планомерно напивающийся гений — это серьёзная угроза для любой вечеринки. Однако именно в тот самый злосчастный момент, когда расстояние меду ними сократилось до пары плохо танцующих человек, и она уже окликнула его, что само по себе почти исключало возможность хотя бы сделать вид, что Старк её не заметил в пёстрой толпе развлекающихся, Локи в очередной раз вздумалось поимпровизировать. Поднявшись с барного стула, он шагнул ближе к мужчине и, легко приподняв его голову за подбородок, склонился над ним, полностью скрывая за собой от прочих любопытных взглядов, а затем совершенно неожиданно поцеловал. Для Старка это мгновение стало мертвой петлей, внутри которой смолкли посторонние звуки, исчезли цвета, поблек весь прочий мир, оставив в центре маленькой, новообразованной из крошечного взрыва Вселенной лишь их двоих. Пораженно глядя на трикстера, он ответил на ласку крайне напряженно и не слишком вдумчиво, по большому счету лишь покорно принимая все то, что Лафейсон ему предлагал, и его это ожидаемо не устроило. В ответ на столь вялый отклик он, с недовольным шипением прикусив его нижнюю губу до крови, после чего грубо ухватил Тони за галстук и резко притянул к себе. От того, насколько это движение вышло сильным и почти что болезненным, у ошарашенного гения перехватило дыхание. Воспользовавшись моментом его слабости, трикстер тут же протолкнул язык в его приоткрывшийся рот и навязал ещё один, куда более горячий и нетерпеливый поцелуй, втягивая смертного все сильнее в свою игру. Перед тем, как полностью раствориться в этом мгновении и перестать анализировать все происходящее, что изначально было делом бессмысленным и провальным, Тони подумал о том, что, пусть Локи и выглядел и даже ощущался как девушка, но целовался он по-прежнему исключительно как мужчина: властно и требовательно. Машинально обвив рукой его тонкую талию, Старк на контрасте ощущений бережно привлек его к себе и плавно поднялся со стула, не разрывая поцелуй. Глубоко в подсознании ещё билась мысль о том, что где-то рядом стояла Пеппер и, вероятно, все видела, но сделать с этим он уже ничего не мог. Лафейсон не отпускал, крепко вцепившись тонкими пальцами в волосы на затылке, и с каждым новым витком удушающего поцелуя будто сильнее присваивал его себе. Свободной рукой скользнув вдоль напряженного тела мужчины, он на миг замер на бедре, прожигая ладонью тонкую ткань узких брюк, и Тони вздрогнул от поразившей его догадки. Стремительно перехватив узкое запястье, гений мастерски перехватил инициативу в поцелуе, навязывая новые правила в их внезапном поединке. — Не здесь, милая, — хрипло рыкнул мужчина в губы проказливо улыбающейся девушки и почти тут же потянул её за собой в сторону лифтов. К счастью, Локи не сопротивлялся. Войдя в роль распаленной красавицы, он позволил увести себя в сторону от барной стойки и вел себя почти прилично все время, пока они ждали лифт. Продолжая касаться Старка, Лафейсон ласкал его напряженные плечи и спину, изредка прижимаясь к нему всем телом, будто в нетерпении и, пожалуй, от этих коротких моментов у Тони и впрямь что-то перемыкало внутри. Он пытался держаться за эту реальность и постоянно напоминал себе о том, где и с кем находится, но трикстер, казалось, лишь забавлялся его попытками сохранить баланс на краю пропасти и с завидным энтузиазмом уговаривал смертного спрыгнуть, удовлетворить любопытство. Наконец сквозь шум клубной музыки над ними прозвучала мелодичная трель прибывшей кабины и её створки распахнулись перед ними, предлагая им совершить короткое путешествие вниз. Широко шагнув вперед, Старк бесцеремонно втащил Локи за собой и в последний момент заметил последовавшего за ними мужчину, выбросившего вперед руку, чтобы задержать лифт. — Подожди следующий! — фыркнул Тони, легко отбив его ладонь и попутно зажав кнопку закрытия кабины. На присутствие третьих лиц в его личном пространстве сейчас он был не согласен. Тишина как будто утешала, но вместе с тем молчание казалось невыносимым. Рванув ворот рубашки, Старк обнажил горло, прошелся по нему ладонью, собирая мелкие капли пота, растирая россыпь мурашек по коже, и сунул руки в карманы брюк, привалившись спиной к хромированной стенке лифта. Сбоку от них находилось зеркало и отчего-то именно сейчас его это раздражало. Возможно, косвенной причиной тому служило то, что отражаясь, в нем сияла донельзя довольная улыбка Бога, с интересом наблюдавшего за ним от противоположной стены. Расстояние было ничтожным и любое неловкое или же намеренно неосторожное движение могло привести к прикосновению, но они будто специально, не сговариваясь, избегали этого, испытывая друг друга на прочность. — У меня все ещё осталось довольно много вопросов, — усмехнулся Локи, щуря зеленые глаза. — У меня тоже, — хмыкнул Тони, подняв на него до черноты темный, прожигающий взгляд. Растянув губы в довольной ухмылке, он выжидающе посмотрел на гения, позволяя ему собраться с мыслями, чтобы начать первому. Воздух между ними практически искрился от напряжения, и трикстер поймал себя на четком осознании, что скучал по этому ощущению: по столкновению и борьбе, по сопротивлению, но не яростному и злому, а увлеченному, игривому. Легкая улыбка, опасно затаившаяся в уголке его рта, говорила о том, что Старк получал не меньшее удовольствие от происходящего, хоть и выглядел сбитым с толку и лишенным привычного лоска от пребывания в зоне личного комфорта. Тем не менее Тони отлично держался. В очередной раз демонстрируя способность к быстрой адаптации, к нынешнему моменту он сумел взять себя в руки и, похоже, собирался повысить ставки, но у Лафейсона были другие планы на этот раунд. — Неужели не понравилось? — кокетливо уточнил Локи, любуясь игрой теней на лице мужчины. — Я думал, мы наконец обсудим наш путь в три шага до рая. Или ты снова собрался меня обмануть? По едва заметной игре желваков и поджавшейся линии его челюсти Бог без труда понял, что попал своим колким замечанием точно в цель. Довольно ухмыльнувшись, Лафейсон небрежным движением поправил волосы, откинув их с плеч, и склонил голову набок, обманчиво расслабленно ожидая ответной подачи от гения. Однако Старк умело делал вид, что совершенно не замечает пристального внимания к своей персоне. Гений следил за индикацией на шкале этажей и, кажется, это иллюминационное шоу очень его занимало. Заметив, что они стремительно приближаются к концу своего небольшого путешествия, трикстер недовольно хмыкнул и разочарованно скривил губы. В конце концов он меньше всего рассчитывал на многозначительное молчание в ответ на свой выпад. Смерив мужчину оценивающим взглядом, Локи с горькой досадой подумал о том, что, возможно, переоценил этого смертного, а может, сказалось время, проведенное в так называемой разлуке, и ожидание встречи заставило его вообразить себе, что Старк способен на большее. — Боюсь, мы оба совершенно потеряли ориентацию, — после короткой паузы задумчиво произнес Тони и по кабине лифта разлетелся тихий звук, оповещающий пассажиров о прибытии на последний этаж. Оттолкнувшись от стены и решительно сделав шаг вперед, Старк в последний момент обернулся и посмотрел на трикстера тем самым взглядом, что никогда прежде, ещё с их самой первой встречи, не предвещал ему ничего хорошего. Локи слишком хорошо знал это выражение лица гения, но в эту самую минуту оказался безоружен, и собственная ошибка показалась ему ужасно глупой. Излишняя уверенность в легкой победе над смертным сыграла с ним злую шутку, лишив бдительности. Это была непозволительная роскошь в обществе самого изворотливого человека из известных ему в этом мире. — На моём горбу нам в рай уже не въехать, но вот на тебе прокатиться я бы попробовал, — добавил к своему замечанию Тони и впервые за весь вечер позволил себе откровенно облизать Локи взглядом. Задержавшись на груди леди Локи, гений не спеша поднял взгляд, лаская им каждый сантиметр обнаженной кожи в глубоком вырезе платья, и с обманчивой нежностью заглянул в её изумрудные глаза, мгновенно расширившиеся от осознания своей промашки. Позволив трикстеру проникнуться ощущением неминуемого поражения, Тони медленно облизнулся, оттянув языком край нижней губы в крайне неприличном, провокационном и вместе с тем завлекающем жесте. Мужчина определенно знал, что делал, и какую реакцию это должно было вызвать. В то время как Лафейсон отчаянно пытался выдать волнение за возмущение, Старк неприкрыто наслаждался эффектом своей дерзкой выходки и был донельзя хорош в этом акте небольшого самолюбования. — После тебя, принцесса, — сложив губы трубочкой в торжествующей ухмылке, мурлыкнул Тони. Посторонившись и встав на пороге лифта, гений галантным жестом пригласил трикстера пройти вперед, и Локи ничего больше не оставалось, кроме как принять это предложение. Несмотря на легкое чувство досады, возникшее в душе из-за того, что мужчине удалось его переиграть, Лафейсон был по-настоящему, искренне счастлив. Потеря достойного противника в лице Старка стала бы невосполнимой утратой. Однако с каждой минутой, проведенной с ним после их встречи, которую он про себя называл воссоединением, Бог с удовольствием подмечал, что ничего не изменилось, во всяком случае, между ними, а его страхи были беспочвенны. Они двигались намеренно не слишком быстро, чтобы позволить преследователю нагнать их, однако тот по какой-то причине не спешил. Прихватив Старка под локоток, трикстер коротким кивком головы указал ему на укромный закуток, образованный декоративным портиком в стене, состоящим из имитации двух узких колонн, соединенных между собой скучным треугольным фронтоном. Видимо, по задумке дизайнера это место должно было стать идеальным для одиночного селфи в зеркале, растянутом вдоль стены внутри этой крытой галереи от потолка до пола, но популярностью оно, как видно, не пользовалось. Затянув мужчину под сень безвкусного творения, Лафейсон настоял на том, чтобы сделать совместный снимок. Пусть не сразу, но Тони довольно быстро сообразил зачем ему понадобилось сфотографироваться. Воспользовавшись тем, что освещение в холле здания было довольно скудным, они весьма правдоподобно поискали лучший угол для снимка, но удачи им это не принесло. Несмотря на предоставленную ему фору, ни на одном кадре их спутник так и не проявился. Спустившись на подземную парковку с нисколько не поредевшими рядами автомобилей с тех пор, как он сюда только приехал, Тони провел их к своей машине и, продолжая на публику ухаживать за своей спутницей, открыл перед ней дверь. Тепло улыбнувшись ему в ответ, леди Локи вскользь обернулась, чтобы ещё немного пофлиртовать со своим ухажером. Тем временем, воспользовавшись искусственной заминкой, Старк незаметным жестом указал на автомобиль, где ожидали его возвращения с вечеринки. Судя по тому, как водитель старательно возился с регистратором, они уже получили сообщение о том, что гений собирался уехать не один, а в компании незнакомки, и теперь пытались получить снимок его новой пассии. Повернувшись таким образом, чтобы лишить их подобного удовольствия, трикстер намеренно потянул смертного на себя, прихватив его за ворот расстегнутой рубашки. Жест вышел настолько естественным и властным, что у Старка перехватило горло и на колкие замечания завуалированного возмущения не осталось воздуха. Заставив Тони склониться над ним и, прикрываясь им, словно щитом, Локи изящно опустился на переднее сиденье, но, прежде чем отпустить, взглядом дал понять, что их преследователь был наконец-то здесь. — Вы такой галантный, мистер Старк, — с усмешкой, ехидно заметил Лафейсон. Устроившись поудобнее, Локи отрегулировал салонное зеркало, для вида поправляя в нем макияж, но на самом деле отслеживая движение сзади автомобиля. Наблюдая за ним, Тони распрямился и, ухмыльнувшись, закрыл дверь. От него тоже не укрылось едва заметное движение в нескольких метрах от них. Темная фигура мужчины едва заметно маячила в стороне, но яркое освещение не позволяло ему полностью затеряться среди автомобилей, вытягивая его тень уродливым пятном из-под колес на проезжую часть. Присев напротив бокового зеркала для того, чтобы поправить ворот рубашки, Тони внимательно осмотрел весь открывавшийся ему с такого ракурса участок парковки. Выделив для себя несколько наиболее подходящих машин для того, чтобы спрятаться за ними, он выпрямился и проследовал к своему месту, неторопливо огибая автомобиль спереди. Видно, решив, что гений потерял бдительность, мужчина отважился ещё раз выбраться из укрытия, рассчитывая, по всей видимости, как можно быстрее добраться до коллег, когда автомобиль Старка тронется с места. Замысел его был верным, ведь он не мог и предположить, что за ним наблюдают двое, но реализация вышла провальной по той же самой причине. Отметив про себя то, куда побежал их незадачливый преследователь, Локи с облегчением откинулся на спинку сиденья. Весь этот безусловно забавный маскарад все же порядком его измотал. Прошло уже немало лет с тех пор, как он практиковал подобные трансформации. Теперь же Бог предпочитал сохранять свою форму даже в случае необходимости изменять её образ. Так ему приходилось тратить значительно меньше энергии и сил на иллюзию, получая при этом зачастую такой же эффект, ведь основной идеей всегда была задача остаться неузнанным. — Пристегнись, и поехали отсюда, — машинально бросил Тони, расположившись на водительском месте. — А может, ты мне с этим поможешь? — повернув голову в его сторону, с улыбкой поинтересовался Локи, откровенно его подначивая. Выразительно изогнув бровь, Старк недоверчиво покосился на Бога, не вполне понимая зачем отыгрывать настолько сложный спектакль, но, получив в ответ на невысказанное сомнение убийственный взгляд, говорящий громче возможных слов, все же поддался на его безмолвные уговоры и перегнулся к нему, чтобы пристегнуть пассажира ремнем безопасности. В момент их максимальной близости друг к другу Локи устроил ладонь между лопаток мужчины и с совершенно неженской силой притянул его к себе, вынуждая почти растянуться на своей груди. — Он прячется за серебристым внедорожником в девяти машинах от нас, — прошептал Лафейсон на ухо гения. — У этой парковки есть другой выход? — В противоположной от нас части, — машинально также приглушенно ответил Тони ему на ухо. — Ты думаешь, это тот же парень, который пытался прорваться к нам в лифт? — Уверен, — хмыкнул Локи, слегка уязвленный сомнением в голосе мужчины. — Он смог хорошо рассмотреть меня в отличие от тех двоих, которые прячутся в машине, поэтому им придется за ним вернуться. Теперь твоя задача выехать так, чтобы лишить их возможности забрать его сразу. Сумеешь? Наградив трикстера оскорбленным взглядом, Старк был вынужден признать, что на этот раз в их маленьком, но стремительно набирающем обороты противостоянии была ничья. Обменявшись взаимными подколками, оба остались недовольны. Вернувшись за руль, он поспешно пристегнулся и, оценив расстояние до дальнего выезда с парковки и доступные окна для маневров, завел автомобиль. Утопив педаль газа в пол, с визгом шин на глянцевом покрытии Тони сначала сдал назад, а затем устремился вперед. Со стороны могло показаться, что гений просто хотел произвести на девушку впечатление, лавируя среди припаркованных машин и выписывая сложные зигзаги, но благодаря этим весьма опасным срезкам ему удалось немного сократить путь и через пару относительно плавных поворотов выскочить на проезжую часть рядом с контрольным пунктом. Притормозив перед шлагбаумом, чтобы установленный над ним датчик смог считать его номерной знак, Старк нетерпеливо рванул с места, как только преграда исчезла с их пути и, преодолев крутой подъем, они оказались на улице. Наблюдая все это время за черным седаном, выехавшим сразу за ними, Локи довольно ухмыльнулся и в победном жесте дернул рукой, согнув её в локте: автомобиль с их преследователями направился сразу за ними, бросив своего пассажира на парковке. Обратив внимание на это движение, Тони удивленно нахмурился, но никак его не прокомментировал, решив, что у него ещё будет возможность выяснить у трикстера, где тот умудрился набраться таких простых, человеческих манер. Выстроив маршрут до ближайшей пятизвёздочной гостиницы, Старк передал управление искину, а сам сосредоточился на сообщении, которое должен был отправить для того, чтобы финальная часть их с Локи плана получила шанс на удачное воплощение. — Ты точно можешь доверять тому, кто проследит теперь за этим парнем? — после нескольких минут тишины уточнил Локи, безотрывно наблюдая за гением. — Почему бы просто не позвонить ему? — Потому что это поколение предпочитает сообщения, а ещё не хочу рисковать, пока ты рядом, — не отвлекаясь, ответил Тони, заканчивая набирать текст на экране СтаркФона. Удивленный таким резким замечанием, трикстер дождался, когда гений отложит свой телефон и все-таки решил прояснить для себя некоторые неочевидные ему нюансы. — Я придумал план, благодаря которому мы уже скоро избавимся от твоего «хвоста», а ты смеешь говорить мне, что не хочешь рисковать в моем присутствии? — понизив голос, уточнил Лафейсон. Со стороны это вполне могло показаться угрозой, но хорошо знакомый с интонациями Бога, Старк не повелся на это. Откинувшись на спинку сиденья, мужчина оценивающе посмотрел на своего пассажира и задумчиво поджал губы, явно не придя к единому выводу в своих размышлениях. — В мои планы не входит оповещать весь мир о твоем возвращении, Локи. Точно не сейчас. Однако при твоей склонности к импровизации мне не всегда удается сохранить контроль над ситуацией, так что, кажется, легкая предусмотрительность в этом случае может быть простительна, — слегка раздраженно парировал гений, встретив его недовольный взгляд. Обдумав его слова, Бог ещё некоторое время сохранял весьма недовольное выражение на своем лице, но, даже признав правоту мужчины, не поспешил продемонстрировать ему, что он прощен. Вместо этого Локи многозначительно фыркнул и сделал вид, будто его заинтересовала центральная сенсорная панель. Прикоснувшись к ней, он открыл меню доступных функций и оживленно пересел, явно намереваясь не только изучить их, но и попробовать. — У вас нет доступа к управлению автомобилем, — вежливо произнесла Пятница после первой же попытки Бога изменить настройки режима вождения. — Могу предложить вам выбрать радиостанцию или любой музыкальный альбом. Открыть библиотеку избранных композиций? Состроив оскорбленную гримасу, Локи вопросительно посмотрел на Старка, но тот лишь беспомощно развел руками. — Собственница. Терпеть не может на своих игрушках чужие руки, — пояснил гений. — Женщина, ты же понимаешь. Втянув щеки и прикусив их изнутри, Лафейсон медленно набрал полные легкие воздуха и также медленно выдохнул, пытаясь взять себя в руки. Стоило признать, что при этом ему удалось сохранить внешнюю невозмутимость, а лишь слегка заострившиеся скулы только добавили его строгому лицу красоты. Старк снова искусно провоцировал и вновь действовал напрямую, нападая в открытую, безо всяких обманных маневров. Приятное чувство дежавю грело изнутри, заставляя Бога испытывать удовольствие от очередной попытки смертного вывести себя из равновесия и тем самым элегантно отомстить ему за небольшую проказу в баре. Конечно, в их поцелуе не было никакой необходимости и единственная причина, по которой он пошел на это, заключалась в том, что ему просто хотелось поцеловать гения. Момент для того, чтобы сделать это исключительно на своих условиях подвернулся как нельзя подходящий, и упустить такую возможность было бы настоящим преступлением. И, возможно, поцеловав его, Локи был готов признать, что скучал не только по интеллектуальным баталиям и совместным приключениям, но и по чему-то сравнительно большему — личному, интимному — тому, что внезапно возникло между ними в прошлый раз. Однако повиниться в этом влечении трикстер мог только себе. Старку о его слабостях знать было совершенно не обязательно. — Ты ведь и впрямь считаешь этот каламбур забавным, — утвердительно произнес Локи, лишив мужчину возможности оправдаться. — Впрочем, за своими глупыми насмешками тебе не скрыть того факта, что мой нынешний облик немало тебя будоражит. — Возбуждает, — вкрадчиво подсказал ему правильное слово гений, состроив при этом до того поучительное лицо, что ему самому, да и Богу стало смешно, но неимоверным усилием воли оба сохранили серьёзные выражения на своих лицах. — Ты же знаешь, что я весьма не равнодушен к прекрасному в любом его проявлении. — Пансексуален, — напомнил ему в свою очередь Лафейсон, виртуозно отзеркалив гримасу Старка. — В таком случае, похоже, сейчас ты находишься в затруднительном положении, не так ли? На долю мгновения Локи действительно показалось, что ему удалось завести Тони в тупик, и, наверное, именно в эту минуту он потерпел самое сокрушительное поражение в своей жизни. Впрочем, пообещав себе подумать об этом в ближайшем будущем, прямо сейчас трикстер предпочел сосредоточиться на темных, почти черных глазах мужчины, нависшего над ним сразу после того, как сиденье под Богом стремительно опустилось, и он оказался в буквальном смысле на лопатках. Кровь вскипела в нем, и сердце забилось быстрее, наполняя тело энергией, требующей выхода. Вытянувшись к нему навстречу, Лафейсон предусмотрительно уперся ладонями в подлокотники и вызывающе вскинул голову. — На самом деле меня мучают несколько вопросов, но задам я всего один, — Тони проигнорировал его красноречивое фырканье, выражавшее высшую степень недоверия, и обратился к нему в своей превосходной манере говорить на полутон ниже обычного с нотками чувственной хрипотцы, скрывающейся в отдельных шипящих и твердых звуках. — Ты бережешь этот трюк для особых случаев или есть другие причины? — Намекаешь на то, что я мог попытаться соблазнить тебя в башне? — оскалился Локи. — Мне нравится твоя самоуверенность, Старк, но почему ты убежден, что решение нашего конфликта в прошлом лежало именно в этой плоскости? Согнув руки в локтях, гений опустился к нему ещё немного ближе, а его теплое дыхание коснулось губ трикстера. Между ними все ещё было достаточно свободного пространства и едва ли Тони был готов прямо сейчас перебраться к нему, преодолев широкую панель с рычагом переключения скоростей, ручником и нишей для стаканов, но даже так Локи ощущал себя загнанным в одну из самых приятных ловушек, из которой не особенно спешил выбраться. — А между нами был конфликт? — с ноткой наигранного сомнения в очаровательной ухмылке уточнил Старк. — Мне казалось, ты просто пребывал в растерянности, точнее, не мог до конца сориентироваться и не определился со своим положением. То, как мужчина выделял отдельные слова, чтобы сделать сказанное им ещё более двусмысленным, показалось ему особенно забавным, но трикстер не собирался так просто сдаваться. — Ты прав, Тони, — приподнявшись, он произнес это с придыханием, не отводя глаз от лица смертного. — Должен это признать, ведь именно благодаря тебе и тому, как ты был ко мне расположен, я смог очень многое понять и наконец сориентироваться в этом чужом для меня мире. Не дав Старку толком опомниться, Локи накрыл его губы тонкими пальцами, надежно запечатывая под ними все то, что гений, возможно, хотел ему сказать. Торжествующе улыбнувшись, Лафейсон снисходительно покачал головой. — Я знаю, Тони, можешь ничего не говорить, — порывисто произнес Бог. — Твоя жертва — великий дар этому миру, о котором будет известно лишь нам двоим. Запечатлев легкий поцелуй на кончиках его пальцев, Старк все же отнял их от своего лица и мягко, но лукаво улыбнулся. — Выходит, я заслужил поощрение, раз мое подношение пришлось по вкусу? — с тихим смехом поинтересовался гений. — Помнится, во времена викингов отличившихся в бою воинов было принято награждать женщинами. Локи вспыхнул, как сухое дерево от удара молнии: мгновенно и ужасающе. Его зеленые глаза налились чернотой, линия рта искривилась в гримасе гневной усмешки, а скулы иссекли красивое лицо острыми линиями, отчего и впрямь казалось, что прикосновение к ним может быть опасным. Однако даже эти стремительные перемены нисколько его не испортили, скорее, напротив, раскрыли новые грани красоты в образе, за которым пряталась истинная натура. Тони откровенно любовался им, про себя и впрямь допуская мысль, что мог бы увлечься такой девушкой, если бы встретил её. Конечно, он все ещё видел за хрупкостью женской фигуры силу мужского характера и безошибочно отличал в нем те нюансы, благодаря которым становилось почти невозможно забыть о том, кем именно являлся Локи. Впрочем, его двойственности это нисколько не мешало и с каждой минутой, проведенной наедине, Старк все больше задумался о том, на чем основано его определение трикстера, ведь уверенности в том, что в первую очередь тот являлся мужчиной, у него уже не было. Вместо этого гений все прочнее утверждался в смелом предположении, что не стоило подвергать Бога системе традиционных для человеческого мира оценок. Его надлежало принять в абсолюте, признав за ним право быть не таким, как другие, и тогда многие вопросы снимались сами собой, но любопытство не позволяло ему пойти настолько простым путем. — Мы прибыли на место, сэр, — вежливо произнесла Пятница, чем отвлекла своих пассажиров от важной игры в переглядки. — Автомобиль преследователей остановился на другом конце парковки. Их обзор ограничен. Предусмотрительно накрыв губы Лафейсона кончиками пальцев, Тони мягко улыбнулся. — Обсудим все позже, дорогая. Нас ждет преданный зритель и последний акт спектакля. Получив в ответ взгляд, исполненный обещания медленной и мучительной смерти, Старк с ухмылкой первым покинул машину и тут же направился к пассажирской двери, чтобы предложить помощь своей спутнице. Crosby Street Hotel, выбранный гением для их так называемого тайного свидания, располагался на одноименной тихой, мощеной улочке в Сохо и являлся воплощением современного понятия о комфорте для тех, кто мог себе его позволить. Небольшая пешеходная зона перед отелем была залита сиренево-синим неоновым светом, мягко струящимся вниз с фасадов панорамных окон. Отсутствие ярких вывесок, способных привлечь внимание и заманить внутрь всякого проходящего мимо, в первую очередь говорило о том, что это место было не для всех. Сюда не забредали по случайности и не заходили узнать насчет стоимости одной ночи. Клиенты этого отеля точно знали, что им нужно и приезжали сюда за определенным уровнем сервиса и, конечно, анонимностью, если таковая требовалась. Для трикстера, который не слишком хорошо был знаком с особенностями гостиничной жизни Нью-Йорка выбор смертного мог показаться неочевидным и даже сомнительным, но гений не оставил ему времени на сомнения, распахнув перед ним дверь и приглашая внутрь. — Это кот? — с сомнением в голосе уточнил Локи, брезгливо покосившись в сторону двенадцатифунтовой скульптуры справа от входа. — Да, — невозмутимо кивнул Тони. — Большой, толстый кот. Хочешь погладить? Закатив глаза, Лафейсон чуть слышно фыркнул и поспешил переступить порог отеля. Светлое фойе резко контрастировало с темной улицей, погружая своих гостей из мира тяжелой городской готики в уютную атмосферу просторного минимализма. В интерьере преобладал белый цвет, оттеняемый различными оттенками серого, местами почти уходящего в черный, а отсутствие лишних деталей создавало иллюзию, будто само по себе помещение больше, чем могло показаться снаружи. Внимание любого вошедшего тотчас приковывал к себе большой хрустальный шар идеальной формы, размещенный в самом центре. Выполняя роль светильника, он смотрелся весьма органично, а яркие радужные блики, расходящиеся от него по стенам и потолку, добавляли помещению уюта, не позволяя ему в своей строгости превратиться в больничное лобби. Стойка регистрации была украшена гирляндой живых цветов — белоснежными камелиями. Их тонкий аромат, наверняка усиленный парфюмерией, наполнял собой воздух, а тихая, чуть слышная музыка разбавляла собой тишину, помогая гостям избавиться от всякой тревожности. — Добро пожаловать в Crosby Street Hotel, сэр! Чем я могу вам помочь? Администратор по имени Пол лучезарно улыбнулся. Оставив Локи возле хрустального шара, Старк уверенной походкой направился к стойке. Мужчина не спешил, намеренно позволяя стаффу рассмотреть себя и, в том, что он узнал его, не было никаких сомнений. Ответив на его теплое приветствие сдержанной улыбкой, Тони сделал вид, будто его слегка заинтересовал рекламный флаер из пластиковой подставки, а сам тем временем развернулся боком к камере скрытого видеонаблюдения и слегка приподнял плечо: так часто делали те, кто надеялся сохранить свой визит в гостиницу в тайне и подобный жест опытный администратор должен был считывать без пояснений. Пол не подвел. — Вы видите эту прекрасную девушку, похожую на Мортишу Адамс, Пол? — нарочито приглушенно произнес Тони. — Нам нужен номер и чтобы никто нас не беспокоил как минимум ближайшие четыре дня. — Конечно, мистер Адамс. Я могу предложить вам делюкс номер на верхнем этаже, — выложив перед ним стандартную анкету посетителя и ручку, вежливо откликнулся юноша. — Чудно. Быстро заполнив бланк регистрации, Старк небрежным движением подтолкнул его по глянцевой поверхности в сторону администратора. Забрав анкету, Пол пробежался по ней быстрым взглядом, и его лицо вновь просияло от улыбки. — Ваша ключ-карта, сэр, — выложив перед ним картонный конверт с карточкой внутри, деликатно произнес администратор. — Ресепшен и ресторан работают круглосуточно. Хотите заказать что-нибудь прямо сейчас? Подхватив карточку, он подумал немного и вместе с хорошими чаевыми для смышленого Пола оставил заказ на бутылку шампанского и фрукты, которые следовало доставить в номер через пятнадцать минут. Вернувшись к Локи, гений нарочито галантно предложил своей даме проследовать в сторону лифта, где к ним присоединилась ещё одна пожилая пара гостей — туристов из Азии, по всей видимости, только что вернувшихся из города после посещения Бродвея. Обменявшись друг с другом красноречивыми взглядами после того, как почтенная семейная чета покинула лифт на девятом этаже, они поднялись на одиннадцатый, где их ожидал один из лучших номеров отеля: двухкомнатный делюкс с окном во всю стену, из которого открывался потрясающий вид на спящий нижний Манхэттен. Не включая свет и довольствуясь цветными тенями от внешней подсветки, они замерли на мгновение, прислушиваясь к звукам снаружи, но вокруг царила оглушительная тишина. Тогда, не сговариваясь, но испытывая общее на двоих желание исследовать свои временно обретенные владения, они разошлись в разные стороны, стремясь утолить любопытство. Пройдя сквозь просторную гостиную, оформленную в серо-зеленых тонах с этническим полотном на стене, и обогнув угловой диванчик, Тони заглянул в спальню с неприлично большой постелью. Занимая большую часть второй комнаты, она стояла на небольшом возвышении, что позволяло начать утро с обзора утопающих в тумане шпилей высоток большого города за панорамным окном. Подойдя к ней и машинально коснувшись пары декоративных шелковых подушек, гений мысленно отметил про себя, что, пожалуй, если бы им пришлось задержаться здесь, они бы вполне провели это время в комфорте и, возможно, даже с удовольствием. Отчего-то эта идея, мелькнувшая в его сознании всего на миг, показалась ему особенно соблазнительной, и мужчина украдкой обернулся, будто ожидая увидеть на пороге спальни трикстера, но этого не случилось. Испытав по этому поводу смешанные ощущения, Старк нахмурился и, тряхнув головой, словно в попытке выбросить из неё все лишнее, поспешил вернуться в гостиную. Помимо довольно стандартных для номера такого класса удобств именно в этом делюксе был личный бассейн, соседствующий с большой душевой кабиной в ванной комнате. Облицованный мрамором и гранитом он заманивал в нежные объятия лазурной воды. По-своему эта находка особенно впечатлила Лафейсона, который меньше всего ожидал увидеть здесь нечто подобное. Присев, он окунул ладонь в воду и с удовольствием отметил про себя её приятную прохладу. Возможно, будь у них чуть больше времени, они бы со Старком могли насладиться комфортом этого места и получить некоторое удовольствие от затеянной ими игры. Перехватив эту мысль в потоке размышлений, Локи нахмурился и осторожно взглянул через плечо, ожидая увидеть гения на пороге ванной комнаты, но, когда этого не случилось, то решительно поднялся на ноги и, лишь на минутку задержавшись у бассейна, стремительно вышел из ванной комнаты, будто сбегая от порочащих его фантазий, о которых смертный ни в коем случае не должен был узнать. Стоя у панорамного окна в довольно напряженной позе и запустив руки в карманы, Тони высматривал их преследователей, но на абсолютно пустынной улице не было ни фигур, ни подозрительных теней. Локи подошел к нему совершенно неслышно, как умел только он. Даже не оборачиваясь, гений нутром почувствовал некие изменения, произошедшие в воздухе, и не сдержал довольной усмешки, ощутив прикосновение тяжелой мужской руки к своему плечу. Несмотря на то, что Старку по-прежнему было сложно подпускать людей к себе со спины, с Богом это изначально работало иначе. Всякий раз, позволяя ему нарушить свое личное пространство, он шел на это осознанно. Пытаясь разобраться в причинах, побуждавших его к этому, Тони размышлял над природой своих эмоций и ощущений, которые испытывал в такие моменты, но так и не смог отыскать в их буре ту самую, почти невидимую грань между доверием и стремлением испытать себя. Дикий азарт и адреналин ударяли ему в голову, опьяняя задором и толкая на безумие, вынуждая сердце биться чаще, пока нечто глубоко внутри замирало внутри, трепеща от восторга и ужаса. И все же каждый раз, вновь прыгая в эту пропасть, он не мог быть до конца уверен, что делает это со страховкой. — Надеюсь, после всего у тебя не возникло вредной иллюзии, что я вернулся в Мидгард исключительно ради тебя? — вкрадчиво поинтересовался Локи, рассматривая панораму города поверх головы гения. Тень улыбки скользнула по губам Старка и растворилась в дрожащих, размытых, словно акварелью по стеклу отражениях далеких шпилей высоток, прорезающих ночной мрак красными сигнальными огнями, чей свет растекался по тяжелым, набрякшим дождевым тучам зловещими алыми всполохами. Этот момент был неизбежен, и теперь, когда они наконец достигли точки невозврата, время замерло, будто предлагая перевести дух, чтобы собраться с силами для следующего рывка в пучину пугающей неизвестности. — Нет. Его нарочито короткий ответ, лишенный привычной насмешки, прозвучал уверенно, но вместе с тем не слишком громко, чтобы ненароком не нарушить идеальный баланс тишины, скрывшей в себе тайну невысказанных взаимных желаний и сокровенных надежд. Тонкая иллюзия лжи, сотканная из хрупкой материи полуправды, требовала от обоих предельной осторожности в эту минуту, а потому, не сговариваясь, обреченные мучиться от недосказанности, они все же старательно избегали любых пересечений взглядами, не уступая соблазну убедиться в собственных догадках. В противном случае они рисковали переступить незримую черту, спонтанно возникшую в их отношениях с самой первой встречи и определившую правила будущей игры, в которой по-прежнему не было места бессмысленному обману. Робкий стук в дверь прервал затянувшееся молчание. Приняв заказ у официанта, к чести своей даже не попытавшегося заглянуть вглубь номера, Тони оставил ему щедрые чаевые, гарантировавшие им отсутствие назойливого внимания, и снова закрыл дверь, предусмотрительно установив на небольшой внешней панели цифровой статус «Не беспокоить». Решив выждать ещё пару часов для надежности, они оставили шампанское нетронутым, но угостились фруктами. Обратив внимание на то, что вся клубника досталась смертному, Локи предпочел сосредоточиться на ананасе. По взаимному согласию вкусы друг друга они не обсуждали, но все же трикстер отметил про себя то, как особенно ревностно гений боролся за каждую ягоду, явно не желая делиться. По-своему это показалось ему странным, необычным, и может, не привлекло бы его внимание так сильно, ведь у Старка хватало различных причуд, но то, как нерешительно замерла его рука, когда на тарелке осталась последняя ягода, заставило Бога заподозрить неладное и включить это маленькое наблюдение в список того, о чем следовало подумать позже. Они покинули гостиницу, когда темный покров ночи уже начал понемногу истончаться и приобрел серебристо-лиловый оттенок с жемчужным отливом быстро приближающихся предрассветных сумерек. Примерив на себя образ той самой супружеской пары из Азии, которая встретилась им в лифте, но, к неудовольствию Старка, сменив на этот раз роли, трикстер и гений спустились в холл, где улыбчивого Пола уже сменила не менее приветливая девушка по имени Анна-Мария. Не заподозрив подвоха, она пожелала им приятной прогулки и отличных снимков, видимо, решив, что постояльцы отправились за редкими видами утреннего Нью-Йорка, как и многие прочие туристы. Воспользовавшись её подсказкой, Тони мстительно настоял на том, чтобы сфотографировать Локи возле скульптуры кота, прежде привлекшей его внимание. На поиски подходящего ракурса у него ушло непростительно много времени. — Теперь у меня будут новые кошмары, французский маникюр на скрюченных пальцах и нюдовая помада на моем лице, — фыркнул Тони, изучая снимок и особенно то, что было на его заднем фоне: угол парковки, где прежде можно было рассмотреть автомобиль их преследователей. — С твоей стороны довольно наивно полагать, что я не говорю по-японски, — парировал Локи, встав рядом с ним и склонившись к фотоаппарату. — Похоже, они провели тут всю ночь: многие машины на парковке сменились, но та самая стоит на прежнем месте. Убрав телефон обратно в сумочку, Тони мрачно посмотрел на своего мнимого супруга и поправил тонкие очки на переносице. Изображать из себя почтенную старушку у него получалось почти так же плохо, как и смотреть на Локи с нежностью после его выходки. Плохо контролируемый гнев застыл на невыразительном женском лице, словно древняя маска воина, и даже неброский макияж добавлял этому выражению ещё более зловещий оттенок. Умиленно улыбнувшись в ответ на недовольное сопение смертного, Лафейсон коснулся морщинистой щеки своей дамы сердца и бережно взял её под руку. — Давай поймаем такси. В утренние часы даже не знающий покоя Манхэттен как будто замирал на несколько удивительных мгновений, чтобы насладиться триумфом вступления в силу нового дня. Плавно поднимаясь над линией горизонта, солнце золотило шпили высоток и его ещё почти прозрачные лучи многократно отражались в зеркальных исполинах, рассеивая в только что очистившемся от тумана воздухе мириады едва заметных глазу драгоценных бликов. Приоткрыв окно, Старк наслаждался этой трансформацией города, любовался его естественной трансформацией. Пожалуй, для всех прочих осталось бы совершенно незамеченным то, как женщина почтенных лет влюблено смотрит на мегаполис, сжимая в руках крохотный фотоаппарат, но трикстер знал, кто именно сидел рядом с ним, а потому трогательное выражение восторга на этом лице заставило его задуматься о том, что именно видел гений в однообразных улицах, по которым они проезжали, о том, какие воспоминания у него были связаны с ними и какие чувства те вызывали в его душе. Не имея возможности разделить с мужчиной удовольствие от поездки, Локи погрузился в размышления. Отчего-то именно сейчас он с особой ясностью осознал то, как мало они в сущности все ещё знали друг о друге. Получив спонтанное развитие, их отношения двигались по некой спирали, но, кажется, её центр, точка, с которой обычно все и начинается, была весьма смазанной. Безусловно, их обоих устраивало то, что они не задавали друг другу неудобных вопросов и не пытались проникнуть глубже, чем готовы были пустить, но, возможно, без этого у них не оставалось шансов продвинуться. Бог снова украдкой взглянул на человека рядом и нахмурился. Возможно, то, что долгое время каждый из них принимал за взаимное уважение, было всего лишь проявлением максимального недоверия? Старк будто что-то почувствовал и резко повернул голову, встретив его взгляд. В глубине чужих глаз, чей оттенок лишь отдаленно был похож на глубокий цвет янтарной ночи, Локи без труда мог отличить его самого, но сейчас ему хотелось, чтобы между ними не было преграды магии, чтобы либо подтвердить, либо опровергнуть свои догадки, но не мучиться пустыми домыслами. — Почти приехали, — приглушенно произнес Тони, приподняв уголок рта в слабой улыбке. К несчастью, по ней никогда нельзя было ничего сказать наверняка и трикстер лишь согласно кивнул, так и не получив желаемого. Покинув такси, они оказались на ничем не примечательной улице с низкорослыми деревьями, чьи полуобнаженные ветви отбрасывали причудливые тени на мощеные тротуары, петляющие в лабиринте плотной застройки. Со стороны кондитерской, вход которой прятался под красно-белым шатром, одуряюще сладко пахло ванильными булочками с сахарной глазурью и свежим хлебом с шафраном. На удивление вокруг почти не было людей: редкие прохожие спешили по своим делам, а их фигуры быстро таяли, словно тени, когда они пересекали узкий перекресток за острым углом одного из домов. Подняв голову, Локи осмотрелся. Отчего-то этот район показался ему смутно знакомым, хотя он был абсолютно уверен, что не бывал здесь раньше. Несмотря на соседство с центром, здесь жизнь как будто протекала в ином, куда более спокойном ритме, и этот контраст ему определенно понравился. Однако, похоже, Бог несколько засмотрелся на пестрый фасад булочной, за что заслужил теплую усмешку от Старка. — Зайдем. Помнится, у них были вкуснейшие пончики бенье. Внутри ароматы оказались ещё сильнее. Постепенно наполняя витрину, юноша в белом фартуке перекладывал с противня на тонкие полки свежие, румяные круассаны. Рядом с ними уже лежали шоколадные эклеры и сливочные кексы. Лафейсон жадно вдохнул теплый, густой от смешения множества запахов воздух и с улыбкой прикрыл глаза. По-своему это место напомнило ему Асгард: в дни шумных праздников в нижних залах, наиболее близко расположенных к царской кухне, пахло также упоительно сладко. Бог с мечтательным видом направился вдоль закрытых прозрачным пластиковым коробом стеллажей, разглядывая ровные буханки хлеба, длинные багеты и хрустящие чиабатты. Тем временем Старк, предоставив ему возможность совершить этот гастрономический променад в гордом одиночестве, направился прямиком к кассе. — Доброе утро, мэм, — широко улыбнулась розовощекая девушка с задорным Микки Маусом на футболке, — чем я могу вас угостить сегодня? На мгновение Тони застопорился, оскорблено и с недоверием глядя на неё, но затем, припомнив, как именно он сейчас выглядит, заставил себя расслабиться и придать лицу более дружелюбное выражение. — Мы слышали, у вас можно купить пончики бенье, — скользнув взглядом по витрине рядом с кассой, произнес Тони и мысленно вздрогнул от звучания своего голоса. — Они уже готовы? — Снимем первую партию через пару минут. Вам очень повезло! — радостно сообщила девушка, которую, судя по бейджику, звали Кэндисс. — Стандартная порция — шесть штук, а большая — десять. Локи вернулся к нему с длинным багетом в руке. Асгардец нес его с таким видом, будто у него в руках настоящий артефакт, древнее и мощное оружие, с которым он теперь не расстанется, даже если это будет стоить ему жизни. Оценив серьёзный настрой трикстера, Тони выразительно закатил глаза и снова посмотрел на девушку, подарив ей мягкую улыбку, которая даже на этом лице выглядела довольно эффектно. — Мы возьмем две большие порции, два латте с корицей и этот длинный хлеб, — пытаясь строить из себя туристку, произнёс Старк, махнув рукой в сторону Бога. — Классический французский багет, — подсказала Кэндисс, пробивая позиции в чек. — С вас сорок два доллара, — она подняла взгляд на покупателей и улыбнулась. — Вы туристы? Откуда прибыли к нам? Тони только теперь понял, что ему по-своему нечем расплатиться. Искоса взглянув на Локи, он достал из кармана свой телефон и опустил руку с ним в раскрытую дамскую сумочку. Несмотря на то, что Лафейсон был одержим своей находкой, среагировал он довольно быстро: зеленоватый блик под пальцами гения превратил его СтаркФон в более распространенную модель смартфона, которым он мог, не привлекая внимания, оплатить их покупку. — Пекин. У нас тридцать седьмой медовый месяц — решили наконец отметить, — брякнул Тони и улыбнулся, когда глаза девушки удивленно расширились. — Древняя традиция. В роду моего мужа так принято. — Понимаю, — машинально пробормотала Кэндисс, пораженно взглянув в сторону супруга, чье лицо оставалось непроницаемым. — Подождите, пожалуйста, сейчас я соберу ваш заказ. К тому моменту, когда они вышли из кондитерской, солнце уже поднялось немного выше над городом, и вся улица погрузилась в сумрак до полудня, сохранив приятную прохладу. На ходу прихлебывая кофе, Старк указал в сторону одного из домов, стоящих чуть в стороне от дороги. Это была типовая, старая постройка из красного кирпича, с годами приобретшего благородный винный оттенок, и вычурным, ажурным крыльцом, увитым нитями кованой виноградной лозы, чьи тонкие прутья причудливо спускались вниз становясь перилами по бокам от кургузой лесенки, ведущей к входной двери. Внешне это здание никак не отличалось от десятков других, расположенных на этой же улице и на соседней линии, но внезапно для себя Бог снова поймал себя на мысли, что уже видел этот дом. Нахмурившись, он молча последовал за мужчиной, не видя причин делиться с ним своими эмоциями по поводу внезапного приступа дежавю, но что-то тревожно шевельнулось у него в душе, не дав с легкостью отмахнуться от своих ощущений. Об этом ему тоже предстояло подумать немного позже. Им пришлось пересечь проезжую часть, чтобы подойти ближе к этому дому, и теперь Локи заметил, что походка гения изменилась. Тони шел непривычно медленно, глядя себе под ноги и будто выверяя каждый шаг. Сжимая в руках хрустящий, уже слегка промаслившийся пакет с пончиками, он был так сосредоточен, что, пожалуй, если бы на дороге вдруг появилась машина, то вполне мог бы её и не услышать. Все с той же несвойственной ему неторопливостью поднявшись по ступенькам вверх, Тони замер перед дверью, глядя на её старую бронзовую ручку с неясным выражением на лице: его собственная мимика плохо сочеталась с невыразительным обликом пожилой азиатки и становилась абсолютно непереводимой. — Потерял ключи? — выглянув у него из-за плеча, поинтересовался Локи, все же надкусив горбушку свежего, ещё чуть теплого багета. — Я не был здесь двадцать лет, — тихо произнес Тони. — Даже немного больше. Прежде чем Лафейсон успел задать какой-либо ещё вопрос, гений схватился за ручку и в двери щелкнул замок, а затем ещё один. Выждав немного, он потянул её на себя и переступил порог. Трикстер среагировал поздно и, если бы не Старк, то высокая деревянная вешалка для одежды наверняка упала бы прямо на него. Перехватив её за основание, Тони приладил шаткую конструкцию к стене и, никак не прокомментировав произошедшее, что само по себе тоже было довольно странно, направился дальше. Локи ничего больше не оставалось, кроме как, покосившись на вешалку, последовать за ним. — Двадцать лет, говоришь? — тихо хмыкнул Бог, поражаясь атмосфере запустения в доме. — Возвращаться сюда ты явно не планировал. В гостиной, изумляющей своим заброшенным видом, были раскиданы вещи: одежда, несколько журналов, пара коробок из-под пиццы и множество другого мелкого мусора. Бархатные подушечки были небрежно разбросаны по полу и покрылись толстым слоем пыли. Возле незакрытого и невычищенного камина лежали небрежно нагроможденные друг на друга книги, парочка одеял, бутылки из-под вина и виски, два грязных бокала. Среди прочего было особенно больно смотреть на белоснежный рояль возле окна. Он был все таким же ослепительно белым, как в день своего сотворения, будто ни время с его стремлением сберечь все под пеплом не слышно прогорающих минут, ни явная небрежность хозяев не были властны над ним. Этот одинокий и прекрасный инструмент стоял на небольшом пандусе, словно царствуя над хаосом в комнате, а потому водруженный на его закрытую крышку бумбокс выглядел, как настоящее преступление. — Ненавижу этот дом. Признание Старка, которое он пробормотал себе под нос, прозвучало неожиданно очень громко, заставив Локи оторваться от созерцания прекрасного инструмента, вскинуть голову и обернуться. Теперь, когда его чары спали, вместо заурядного вида старушки-азиатки трикстер видел перед собой скорбно сгорбленную фигуру гения, стоявшего в самом центре гостиной. Плотно поджав губы, мужчина рассеянно осматривался, но его взгляд ни на чем подолгу не задерживался и постоянно перемещался, будто каждая из вещей, находящихся в этой комнате, была ему до глубины души ненавистна. Наконец, наткнувшись на самого Бога, Тони вздрогнул и нахмурился, точно его присутствие здесь стало для него откровением. Именно тогда, ища спасения в окружавших их мелочах, всего на мгновение, взгляд мужчины переместился за спину Локи и коснулся того самого рояля, замерев на нем и смягчившись ноткой затаённой ностальгии, но затем что-то вновь незримо изменилось. Между бровей гения залегла глубокая складка, а линия рта стала ещё более резкой, рассекая нижнюю часть лица, словно шрам. Упрямо мотнув головой, Тони сделал вид, что его внимание привлекла одна из подушек, и отвернулся, лишив Лафейсона возможности разгадать секрет его изменчивого настроения. Локи хотел сначала отложить хлеб в сторону, но, не найдя ни единого чистого уголка, прижал багет к себе покрепче и, повинуясь внутреннему порыву, направился к роялю, чтобы избавить его от ужасного, уродующего элемента на крышке. В конце концов, это было по-настоящему преступно пренебрегать таким инструментом. Однако, стоило ему протянуть руку к бумбоксу, как внезапно возникший рядом с ним Старк опередил его и раздраженно скинул магнитофон на пол и тот упал с оглушительным грохотом, похожим на удар грома в тишине пустого, безжизненного дома. Пораженно переведя на него взгляд, трикстер встревожено нахмурился, не в силах разобрать эмоции на лице гения. Он выглядел все таким же отрешенным, и лишь закушенная изнутри нижняя губа и нервно пульсирующая венка на виске говорили о том, что в глубине души он переживал разрушительную бурю страстей. Тогда же, заметив, как ладонь Тони осторожно и слегка рассеянно скользнула по крышке рояля, Лафейсон неожиданно для себя прочел в этом прикосновении столько искренней и невысказанной нежности, что ему сделалось не по себе от мысли, что он стал нечаянным свидетелем чего-то очень личного, интимного, но любопытство все же пересилило. — Играешь? Медленно скользя по белоснежной поверхности крышки, пальцы мужчины задержались на едва заметной трещинке на, казалось, идеальном глянцевом покрытии, а затем он отстранился от инструмента с той же стремительностью, с какой прежде оказался рядом с ним. Отступив назад, Старк порывисто спрятал руки в карманы и небрежно перебрал плечами, словно стряхивая с себя тень подозрений в излишней сентиментальности. — Нет. Круто развернувшись на пятках, Тони лишь на мгновение задержался на Локи тяжелым взглядом ставших почти черными, запавших от усталости и переживаний глаз, но для того, чтобы уличить его во лжи и окончательно утвердиться в своих подозрениях Богу хватило и этого. Наблюдая за тем, как смертный с деланно сосредоточенным видом направился к камину, словно среди углей, пепла и пыли могло скрываться нечто действительно важное, но на деле же просто увеличивая расстояние между ними почти до безопасного, трикстер не без удовольствия продолжал катать на языке сладкий вкус его обмана. На памяти Лафейсона это был первый раз, когда Старк нарушил границу серой зоны излюбленной им полуправды и откровенно попытался обмануть его. Такой исключительно грубый ход мог говорить только о полной эмоциональной нестабильности мужчины, и может быть, ему и стоило начать беспокоиться по этому поводу, но Локи был слишком заинтригован произошедшим, чтобы сфокусироваться на чем-то кроме собственных ощущений. — Зачем мы пришли сюда, если это место тебе так ненавистно? — полюбопытствовал Лафейсон, присоединившись к гению после того, как тот откровенно сбежал от него на кухню, на ходу брезгливо оттолкнув в сторону пустую бутылку. — Здесь меня никто не будет искать, — на удивление ровным голосом ответил Тони, устроившись на высоком стуле за узким столиком, похожим на четверть барной стойки. — Это старый дом моих родителей. Не пытаясь сделать вид, что понял из его объяснений абсолютно все, Локи последовал примеру гения и разместился напротив него. Вскрыв свой стаканчик с кофе, трикстер собрал кончиком пальца остатки пенки со стенок и облизнул его, но вкус показался ему пустым и тогда он разочарованно вернул крышку на место. Все это время Старк сидел с таким видом, будто его занимали некие размышления, и все прочее представлялось для него лишь ничего незначащей суетой. Однако манипуляции Лафейсона привлекли его внимание и даже заинтересовали. Гений чуть слышно усмехнулся и его лицо заметно разгладилось, но сохранило печальное выражение, а уголки губ были по-прежнему опущены вниз, вынуждая линию рта кривиться скорбной дугой. — Похоже, в прошлый раз ты спешил уйти отсюда, — предположил Лафейсон, пожимая плечами. Он наконец отложил свой багет в сторону, пристроив его обнаженным краем на чистой, расстеленной салфетке, и потянулся за одним из горячих пончиков. Сахарная пудра, которой они были щедро посыпаны, слегка подтаяла и теперь больше напоминала глазурь. Откусив небольшой кусочек от хрустящей подушечки, Бог искренне изумился вкусу тающего на языке воздушного теста и, прикрыв глаза, с удовольствием облизнул пальцы, наслаждаясь этой гармоничной сладостью. Тони поначалу ничего не замечал, но затем что-то вынудило его взглянуть на Лафейсона и сердце гения дрогнуло при виде его по-детски счастливого лица. Ухмыльнувшись, мужчина умиленно улыбнулся и качнул головой. — Оставим это до вечера, когда приступ ностальгии станет совершенно непереносимым и у нас не останется других тем для разговоров. Несмотря на вполне дружелюбный тон, Старк произнес это ровно так, чтобы у Локи не осталось сомнений: вернуться к этому они и впрямь смогут только лишь когда по мнению гения для этого наступит подходящий момент. Решив не упорствовать, чтобы и вовсе не остаться без ответов на многочисленные вопросы, он согласно кивнул, предоставляя мужчине самому выбрать направление, в котором пойдет их дальнейшая беседа. Однако Тони молчал. Вытащив ещё один пончик из пакета, он принялся лениво его щипать, словно пытаясь занять чем-то свои руки, но быстро потерял к этому всякий интерес и затолкнул сладкий прямоугольник теста в рот, запив его приличной порцией кофе. — Так зачем ты здесь? Подперев щеку рукой, Старк в упор посмотрел на Бога и слабо, но все же ехидно улыбнулся, избавляя его от иллюзии, что это был просто вопрос для возобновления беседы. — Только на этот раз давай без шуток. Серьёзно. Ты явно не тот гонец, что приносит хорошие вести, так что в идею, будто ты соскучился по Земле и заскочил навестить друзей брата, проведать давних врагов — во всю эту чушь я не поверю. В чем дело, Локи? В их общении не было такого напряжения со времен короткой встречи после битвы за Нью-Йорк. Впрочем, даже тогда это не ощущалось так остро. Возможно, виной тому была гнетущая атмосфера старого, заброшенного дома, но Локи на миг показалось, что все прошедшие годы выстроились в непреодолимую стену между ними, и теперь они наконец подошли к ней вплотную, вынужденные признать факт её существования. Само по себе это чувство ему не понравилось, но с легкостью отмахнуться от него не вышло, и это заставило трикстера крепко подумать над тем, что он собирался сказать гению в ближайшие несколько минут. Вероятно, от этого зависело куда больше, чем могло показаться на первый взгляд. Потеряв аппетит, Лафейсон все же доел свой пончик и чопорно вытер кончики пальцев салфеткой, а затем обнял ладонями теплый стакан с кофе, глядя на мужчину перед собой. — Я должен предупредить, но помочь не смогу. Ваш мир в опасности и угрозы страшнее той, что уже нависла над ним, ещё не бывало во всех девяти мирах, — проникновенно произнес Локи, заломив брови трагичным уголком. — Мстителям придется столкнуться с опаснейшим врагом и, думаю, пожертвовать многим, чтобы защитить Мидгард. Дернув краешком рта в короткой, болезненной усмешке, Старк порывисто отвернулся и сложил губы трубочкой, скованно и кривовато улыбаясь. Со стороны это импульсивное движение напомнило трикстеру реакцию на пощечину, но ему было сложно понять, что именно в его словах послужило тому причиной. Опустив взгляд и наклонив голову вперед, Тони замер в неудобном, неестественном положении, а затем исподлобья посмотрел прямо на Бога, в его глаза, щурясь, словно в попытке увидеть в них что-то особенное, раскрыть некий секрет, способный стать ответом на его невысказанный вопрос. — Тор не знает, что ты здесь, верно? — тихо уточнил Тони. — Нет, — после небольшой паузы ответил Локи и то, как шумно при этом гений втянул воздух, заставило его насторожиться. — Он занят поисками ответов на вопросы о Камнях бесконечности… — А ты, значит, пришел сюда, чтобы помочь нам подготовиться к неизбежному, — не дав ему договорить, произнес Старк. — Это как-то связано с нападением на Нью-Йорк? Долгожданные последствия твоего поражения? Упоминание проигранного им сражения вызвало насмешливую улыбку на губах Бога. Сделав ещё глоток кофе и почувствовав горечь в осадке, трикстер скривился и отставил стакан в сторону. — Скорее, моего внепланового воскрешения, — уточнил Локи. — Помнится мне, ты верно предположил, что за вторжением в Мидгард стоял кто-то ещё. Не могу открыть тебе его имя, но, узнав, что я выжил, он не обрадовался. Прежде был шанс отвлечь его внимание от вашего мира, но теперь он придет сюда лично, чтобы забрать все, что ему потребуется и отомстить за нанесенное оскорбление. Растерев нижнюю границу эспаньолки рукой, Старк прикрыл рот ладонью и задумчиво нахмурил брови, глядя на почти пустой стаканчик из-под кофе, надкушенный багет и остывающие пончики. — Я правильно понял, что между вами по-прежнему сохраняется некая связь? — мягко уточнил гений и, после того, как трикстер согласно кивнул, оставаясь совершенно серьёзным, не понимая природы его вопроса, Старк неожиданно весело ухмыльнулся. — Ладно, и что же Тот-Кого-Нельзя-Называть будет искать в нашем мире? Ты знаешь? — Почему тебя это приводит в такой восторг? — недоверчиво поинтересовался Локи. — Боюсь, я не смогу объяснить тебе всю иронию ситуации, но ты — мальчик, который выжил, — поперхнувшись от смеха, сдавленно произнес Тони и отмахнулся, едва найдя в себе силы перестать смеяться. — Не бери в голову. Возможно, у нас найдется свободный денек, чтобы я познакомил тебя хотя бы с фильмами про Гарри Поттера. Твой внутренний британец будет в восторге. Разочарованно поджав губы, Локи тяжело вздохнул и ущипнул себя за переносицу. Временами он совершенно не мог понять, как в этом смертном могли сочетаться высокий интеллект и наивное легкомыслие. Куда более сложной загадкой для него было то, что сам Бог так до сих пор и не понял, каким образом этому человеку удалось его привлечь таким немыслимым набором качеств, заставляя одновременно испытывать пьянящий восторг и глухое раздражения от их проявления. — У нас очень мало времени, Тони, — вкрадчиво произнес Лафейсон. — Надеюсь, ты понимаешь, что я говорю абсолютно серьёзно. — Да, не волнуйся, — успокоившись, заверил его Старк. — К тому же я уже догадался, что твой братец снова роет землю не в том месте, так что рассчитывать на его помощь нам тоже не стоит. Не желая признавать очевидное, или хотя бы говорить об этом вслух, Локи уклончиво пожал плечами и сделал вид, что отвлекся на городской шум за окном. Похоже, улица, на которой располагался дом, понемногу оживала, и суета большого города добралась даже до этого островка тишины и покоя. Вдалеке раздался надрывный гудок клаксона, кто-то громко выругался в ответ на раздражающую трель телефона. Во вновь повисшей между ними тишине все звуки казались особенно четкими, резкими. — Не сможешь помочь, потому что не хочешь, или причина в другом? Похоже, Старк, приложил немалые усилия для того, чтобы скрыть нотку надежды в своем голосе, но, все же отличив её подтон в вопросе, Лафейсон едва заметно дрогнул и непроизвольно сжал руки в кулаки. Вероятно, будь у него хоть что-то подходящее для торга, он смог бы уговорить Хелу позволить ему сразиться с Таносом, выйти против него плечом к плечу с братом и прочими героями, чтобы защитить то, что было дорого лично ему, но очевидно, что Богиня смерти не пойдет на это. В его стремлении она могла усмотреть желание погибнуть героем и тем самым поставить под сомнение их сделку. К тому же она слишком жаждала получить трон Асгарда, а потому не согласится ни на миг промедления, особенно теперь, когда её единственной преградой на пути к желаемому остался он сам — трикстер, пообещавший ей Небесный город в обмен на жизнь своей матери. — Вам придется обойтись той помощью, что я предлагаю, — сдержанно произнес Локи. — Информация — это уже не мало, разве нет? Почувствовав на себе его прохладный взгляд, Тони поднял прежде низко опущенную голову и согласно кивнул. Усталость вцепилась в него мертвой хваткой, надавила на плечи, а теперь, когда Бог подтвердил его невеселые догадки, он почувствовал себя совершенно разбитым, раздавленным. Определенно сказывалась бессонная ночь и ещё несколько перед ней. А может, истинная причина заключалась в том, что этот дом уже давно превратился в кладбище разбитых надежд, и вернуться сюда было плохой идеей с самого начала. Впрочем, все это не имело особого значения. Неизбежное неизменно неизбежно. К черту того, кто это сказал, но с этим приходилось считаться. — Во всяком случае, я откровенен с тобой и не даю ложных обещаний, — добавил трикстер, вынуждая гения почувствовать себя виноватым за то, что, ему нечего было предложить в ответ. Рассеянно проведя ладонью по шее под белым воротничком рубашки, Старк неловко стек со стула и, приобретя условно вертикальное положение, продолжая сутулиться, тяжело вдохнул. В отчаянном желании прервать свое молчание и рассказать Локи обо всем, что произошло за минувшие годы, он улавливал признаки душевной слабости и почти ненавидел себя за это. Не снискав необходимой ему поддержки в тех, кто был рядом, он определенно не перестал в ней нуждаться, хоть и попытался убедить себя в обратном. Кроме того, помимо получивших нежелательную огласку событий, о которых Тони хотя бы мог поговорить с кем-то, были и те, о которых ему приходилось молчать даже в разговорах с самыми близкими. Одной только мысли о том, что Локи с самого начала был единственным, кто выслушал бы его без осуждения, казалось достаточно, чтобы сломить волю мужчины. Потому он запрещал себе даже помышлять об этом, но справедливые призывы к совести со стороны наверняка подозревающего что-то Бога и столкновение с призраками своего прошлого в этом доме не позволяли ему одержать верх в этой внутренней борьбе. — Я думаю, нам нужно немного отдохнуть, — резюмировал Старк, и небрежным жестом указал в сторону лестницы на второй этаж. — Идем, посмотрим какие из комнат ещё пригодны для жизни. Пару часов крепкого сна и вернемся к этому разговору, идет? Он даже не заметил, как мир вокруг покачнулся, будто кто-то подхватил в руки рамку со снимком, внутри которого они находились, и резко развернул в сторону света. Его ослепила яркая вспышка, вызвав мгновенный приступ мигрени и тошноты, а затем все так же резко пришло в норму, но на этот раз его держали не собственные ноги, а сильные руки трикстера, и перед глазами маячил неширокий проход в гостиную, а недовольное лицо Бога, выражающее ко всему прочему крайнюю степени беспокойства. Прищурившись, Старк хотел возмутиться, перевести все в шутку, пусть даже не самую остроумную, но слова комом застряли у него в горле. Тяжелый, пристальный взгляд Локи был обращен к его груди, и ему не нужно было мучиться в попытках догадаться, что именно так сильно привлекло его внимание, чтобы понять: уйти от этого разговора уже не получится, сколько ни петляй. — Во что ты впутался, Старк? — звенящим от напряжения шепотом спросил Лафейсон, отведя одной рукой край расстегнутого ворота рубашки в сторону, обнажив грубые шрамы на его коже, иссекающие левую сторону груди и стекающие к ребрам. Испустив тяжелый вздох, гений уперся в его плечо и Локи помог ему встать на ноги. Мужчина попытался закрыться, но трикстер не позволил и, оттолкнув его руки в стороны, грубо распахнул на нем рубашку, обнажая весь рисунок уродливых рубцов на смуглой коже. Прикоснувшись к ним ладонью, Лафейсон почувствовал ту самую темную, злую магию, присутствие которой с самого начала встревожило его. Сверкнув глазами, приобретшими стальной оттенок холодной, трудно сдерживаемой ярости, он порывисто обхватил подбородок Старка пальцами и вынудил его поднять голову, посмотреть на себя, а затем, когда Тони подчинился ему с раздражающей покорностью, сжал ещё сильнее, почти до боли. — Ты расскажешь мне все. Обессилено прикрыв глаза, Тони понятия не имел с чего ему начать.***
Сибирь
Не найдя в себе сил подняться, он с трудом отполз к полуразрушенной стене и тяжело привалился к ней спиной, пережидая новый приступ головокружения и тошноты, когда вкус крови на языке усилился. Охваченное болью тело отказывалось подчиняться, и даже такой минимум, как дыхание, давался ему с невероятным усилием: каждый глоток обжигающе холодного воздуха приходилось буквально проталкивать в себя, давясь им и ощущая при этом жжение в сухом горле. Под веками плыли разноцветные круги, мир вокруг вращался, как на чертовой карусели, но вместо музыки в ушах стоял лишь шум — звонкий, оглушающий, отупляющий. Лишенный своей функциональности костюм ощущался неимоверно тяжелым. Он больше не защищал его, а скорее погребал в себе, словно саркофаг. Осколки разбитого реактора прорвали тонкую ткань одежды, впились в кожу и, сердце, будто в приступе ностальгической паники, припустило с невыносимой силой, выбивая финальный бит. Его дробь отзывалась в ребрах и обрывалась в местах переломов, как мелодия на испорченном инструменте. Левая рука и вовсе онемела, хотя, пожалуй, на фоне прочего это было самое приятное ощущение. О том, что она была сломана ещё вчера, теперь можно было не беспокоиться. Тони должен был подумать о том, как выбраться из этого бункера, а ещё лучше о том, как незаметно покинуть пределы чужой страны, не имея в своем арсенале ни джета, ни связи, ни костюма. Задачка была как раз в его вкусе, но прямо сейчас у него не было ни единой идеи, как её решить. Старк чувствовал, что понемногу начинает замерзать, но даже это не могло заставить его начать двигаться. Гений попытался открыть костюм с помощью внешнего блокиратора, но тот находился как раз с левой стороны, а всякая попытка дотянуться до него правой рукой была практически смерти подобна. Все же попробовав это дважды, мужчина был наверняка уверен, что ещё один заход он просто не переживет: эти вспышки боли выжигали в нем все живое, вытравливали остатки тепла, а умирать сегодня Старк точно не планировал. Тогда, решив немного переждать, чтобы отдохнуть и собраться с духом на ещё один раунд, он почти отключился, но внезапно его вернул к реальности приятный, мелодичный голос с ярко выраженным экзотическим акцентом. — Паршиво выглядишь. Возможно, мне следовало вмешаться чуть раньше? Нахмурившись, Тони постарался определить источник звука, но поначалу ему это не удалось. Лишь когда до него донесся стук тяжелых, уверенных шагов, и легкий шорох, сопровождавший их, гений вопреки протесту всего организма повернул голову в сторону неторопливо приближавшегося к нему мужчины и пораженно выдохнул, различив в иссиня-черном полумраке бункера блик темно-зеленого плаща. Прищурив глаза, он до слез вгляделся в темноту и, должно быть, на его лице отразилась полная гамма чувств с молниеносным переходом от надежды к разочарованию, потому что, стоило его спасителю выйти на свет, Тони сипло выдохнул и обессилено откинул голову назад, чувствуя себя ко всему прочему наивным идиотом. — Мне жаль. Я явно не тот, кого ты ждал. Пожалуй, с таким упованием на меня ещё никогда не смотрели. — Иди к черту, — криво ухмыльнувшись, выплюнул Старк и гулко закашлялся. Присев перед ним, мужчина протянул ему зеленый платок с вышитым на нем гербом Латверии в нижнем правом уголке, но, когда гений даже не попытался его взять, то сам вытер кровь с уголка его рта и пристально заглянул ему в глаза из-под своей невыразительной железной маски, скрывающей не только его лицо, но и любые эмоции. — Знаешь, Тони, мне кажется, на этот раз нам по пути.