Фон и фигура

      Первую милю Райно пробежал довольно бодро, все еще окрыленный своим побегом, но дальше начались проблемы. Его плохо тренированные ноги пронзила боль, а дыхание начало сильно сбиваться. Ко всему прочему пошел дождь. Хорошо хоть у него не было никаких вещей, кроме небольшой сумки с одеждой за плечами и меча, бьющего его по ноге.       Затея догнать мошморского колдуна, опередившего его на несколько часов, показалась сейчас очень наивной. Что, если они не встретятся по дороге, и ему придется топать до Мошмора пешком? А дальше что? Где его искать? Жалкий же был бы финал для так вдохновенно начавшейся истории! «Я ушел в Мошмор, устал и вернулся обратно».       Райно горько рассмеялся, хотя ему показалось, что заревел — с этим дождем вообще не понятно, что льется по щекам.       Далекие горы стали едва заметны в дождевой дымке. С них сползала тьма, постепенно поглощая холмистые луга, через которые проходил тракт. Когда юноша окончательно сдался и перешел на шаг, уже смеркалось. Из-за тяжелых наполненных влагой туч темнеть стало рано, и Райно боялся, что вскоре он вообще не увидит дороги перед собой.       Вокруг не было ни души, звери и птицы попрятались от дождя, а те из них, кто был хищником — в ожидании ночи, и только один единственный идиот ковылял по дороге, шлепая по лужам промокшими сапогами. Здравый смысл, за неимением каких-либо других конкурентов в опустевшей голове, вдруг забубнил, что еще не поздно вернуться, что можно даже успеть на остатки ужина. Однако, Райно все еще чувствовал обиду и энергично мотал головой на эти невысказанные предложения.       Юноша поднял голову, чтобы рассмотреть, видно ли что-нибудь на горизонте. Внезапно его взгляд уловил маленький огонек. Может, это глаза заискрились от усталости?       Старательно проморгавшись, Райно вновь уставился вперед. Огонек все так же поблескивал вдалеке. Юноша собрал последние силы и поспешил к этому светочу надежды. Вот уже стали прорисовываться очертания кареты, застывшей на краю дороги, и послышался храп лошадей. Когда Райно подошел еще ближе, дверь кареты открылась. Неторопливо спускаясь со ступеньки, из нее вышла фигура, облаченная в знакомый широкий плащ.       — Вы… ждали меня? — проговорил Райно, запыхавшись.       — Я знал, что ты придешь. Только идиот откажется быть магом, а идиота я бы не выбрал.       Мастер Лимарда жестом указал внутрь кареты.       Тягостное молчание сопровождало их поездку уже в течение, казалось, нескольких часов. Мастер Лимарда сидел практически неподвижно, если не считать дорожной тряски, уставившись в книгу. Он лишь изредка переворачивал страницы, создавая впечатление очень вдумчивого или очень неопытного читателя. До всего происходящего вокруг, а в особенности до своего попутчика, дела ему как будто бы не было. Райно же сидел неспокойно, все время ерзая на неудобном сидении. Он смотрел то в окно, хотя там уже ничего не было видно, то на колдуна, напряженно придумывая, как начать разговор и надо ли его начинать. Наконец, его взгляд упал на болтающуюся под потолком кареты масляную лампу. Ее свет заметно потускнел с тех пор как Райно оказался здесь, и, с сомнением осмотрев мошморца, юноша спросил:       — Как вы можете читать в такой полутьме?       Спустя мгновение, мастер Лимарда захлопнул книгу.       — Просто задумался, — ответил он.       «Да уж, — подумал Райно, — задумался на пару часов!» Но расспрашивать об этом колдуна он, конечно, не стал.       — Долго еще ехать? — спросил Райно, зацепившись за возможность продолжить диалог.       — Долго. — Голос колдуна звучал глухо и устало. — Поэтому мы остановимся в пути всего один раз — в приграничной гостинице. Там мы сменим лошадей и отдохнем.       Райно разочарованно вздохнул, и, возможно, это побудило колдуна спросить:       — Должно быть, ты не часто выезжал из Луана?       — Ну, пару раз… Я был в свите короля на турнире в Спосе.       — Это не так далеко, как Мошмор.       Юноша смущенно опустил глаза. А ведь он когда-то гордился этой поездкой, считал ее настоящим путешествием. Теперь все это выглядело глупым и незначительным перед грядущим пунктом назначения.       — Райно, — осторожно окликнул его мастер Лимарда, — у тебя есть люди… по которым ты будешь скучать?       — Не в ближайшие пять лет, — отрезал Райно, отвернувшись к окну. Он сильно сжал челюсти, вспоминая последние мгновения их встречи с Аримэль. Боль от ее неприятия, ее полный отвращения взгляд всплыли в памяти во всех подробностях, будто она только что хлопнула дверью.       — Я слышал, что вы были близки с принцессой, — не унимался старый колдун.       — Были.       — Во дворце ходили слухи, что ваша близость зашла довольно далеко.       — Что? — воскликнул Райно, метнув в мастера Лимарду испепеляющий взгляд. Но на того это, похоже, не произвело должного впечатления, и мошморец спокойно продолжил:       — Что, если принцесса… если у тебя будут дети?       — Какие дети? Это невозможно!       —Ты не можешь быть в этом так уверен.       — Могу! — выпалил покрасневший Райно. — Я с женщиной никогда не был!       Это признание на некоторое время заткнуло бестактный рот противного колдуна, и дало юноше время обдумать, как именно их дружба с Аримэль выглядела со стороны. Он никогда всерьез не считал, что о них могут думать таким образом. То есть, он, конечно, допускал такую возможность, но застигнутый врасплох реальностью подобных слухов, Райно получил свою дозу мерзковатых мурашек по спине и беглого чувства облегчения от того, что он покинул это змеиное гнездо.       — Сколько тебе лет? — вновь раздался глухой голос мастера Лимарды.       — Восемнадцать, — буркнул Райно, уже понимая, куда тот клонит.       — Просто, чтобы ты знал: там, куда мы направляемся, за эти пять лет тебе вряд ли выпадет случай встретить хотя бы одну женщину.       — Вот и замечательно!       — Впрочем… Возможно, тебе явится Хеом.       Вытянуть мастера Лимарду на разговор было крайне трудно. Сам по себе его недружелюбный вид (насколько Райно мог судить по практически неподвижной закутанной в плащ фигуре) заставлял сто раз подумать, прежде чем ляпнуть какую-нибудь глупость, а если с языка юноши все-таки слетал, казалось бы, актуальный и безупречный вопрос, колдун отвечал лишь: «Скоро ты сам все узнаешь». Об этот бесчувственный булыжник разбивалось любопытство о природе Мошмора, беспокойство о том, как будет проходить обучение магии, догадки о других магах Тени и прочие проблемы, которые Райно только начал осознавать перед собой. Но, не отчаявшись, юноша, наконец, задал с самого начала мучивший его вопрос:       — Почему вы выбрали меня?       — Хеом подсказала мне, — пространно ответил маг.       — Это как?       — Скоро…       — «…ты сам все узнаешь», да-да, — вздохнул юноша. — Но все же?..       Мастер Лимарда повернул голову в его сторону и как будто бы внимательно посмотрел на него, и, воспользовавшись возможностью, Райно вперил в его маску умоляющий взгляд. Пришлось выждать значительную паузу, прежде чем маг заговорил:       — Когда пришло время взять себе ученика, я попросил Богиню направить меня. На самом деле, в пути я уже почти год. Я двигался медленно, доверившись ее воле и своей интуиции, от одной деревни до другой, от одного города до другого, слушая сплетни и страшные наполовину выдуманные истории. Пока, наконец, не узнал о странной болезни короля Луана. Тогда я и понял, что там смогу найти тебя.       Райно, внимательно слушавшего рассказ, внезапно осенило:       — Вы ведь не хотите сказать, что проклятье на короле моих рук дело?       — Я допускаю небольшую вероятность, что это мог сделать кто-то другой.       — Но это не я!       — Может, да, а, может, и нет.       Фыркнув, Райно откинулся на спинку сидения кареты, возмущенно скрестив руки на груди:       — Если я — не тот, кто вам нужен… Вот смеху-то будет!       Больше мастер Лимарда ничего не сказал, да и разговаривать с ним у юноши не было особого желания. Его резануло то, что он мог стать причиной такой беды. Райно не чувствовал в себе никаких магических сил, его желания не исполнялись сами собой и ничего волшебного с ним не происходило. По крайней мере до встречи с этим проклятым колдуном, который даже не уверен, что выбрал правильного ученика.       Но если это правда…       Райно представил, что пострадать могла Аримэль, и его сердце сжалось в черных когтях ужаса. Хоть он и злился на нее сейчас, но теплые чувства к принцессе все еще горели в его душе ровным согревающим пламенем.       «У тебя есть люди, по которым ты будешь скучать?»       Как и говорил мастер Лимарда, они остановились в приграничной гостинице. Однако, оказалось, что вместо двух забронированных комнат осталась только одна, потому как в другой разместилась часть многочисленной свиты некой богатой госпожи. Так как денег она предложила гораздо больше, чем мастер Лимарда, бронь которого, кстати говоря имела уже почти годичный срок, хозяин гостиницы легко изменил договору.       Для Райно, чей отбитый в дорожной тряске до квадратного состояния зад рад был бы устроиться на любой статичной поверхности, это не было большой проблемой. Он рассчитывал расположиться на кресле, сундуке или даже на полу оставшейся комнаты, но мастер Лимарда запротестовал. Не объясняя причины, колдун приказал ему ночевать в общей зале, а сам устроился за закрытыми дверями комнаты со всеми удобствами. Выспаться этой ночью Райно, конечно, не удалось.       В конце концов, вместе с границей Долины Луана, юноша пересек тот критический рубеж, после которого человеку становится все равно, где спать. Едва оказавшись в карете, он повалился на сидение и мгновенно уснул, игнорируя то, как тряска мотает его расслабленное тело. Райно засыпал и просыпался много раз, совершенно потерявшись во времени суток и в окружающих ландшафтах. Он помнил какие-то леса, темноту и стук дождя по крыше кареты. Помнил, как мастер Лимарда предлагал ему еду, но не помнил, чтобы что-то жевал. На разговоры, конечно, сил уже не было.       Когда, проснувшись в очередной раз, Райно усталыми сонными глазами всматривался в виды за окном, он увидел широкое поле под серым пасмурным небом. Трава на том поле была темной, странного зеленовато-лилового цвета.       Мошмор!       Сон смахнуло из его головы, словно салфетку в ветреный день. Райно начал жадно озираться по округе, насколько позволяло маленькое окно. Он увидел скромное стадо овец, светлыми пятнышками усеявшее мрачное поле. Потом карета уже неслась мимо убогого дома с несколькими кривыми пристройками. Женщина в грязном платке оторвалась от чистки лука и, вперив усталые руки в бока, заинтересованно следила за проезжающими путниками. Им встретились еще несколько домишек, некоторые из которых даже скучковались по три штуки, просторы темных полей с овцами или осколками огромных черных камней, и, в конце концов, карета остановилась.