__________________________________________________________
Оставь мне звезды, По крайней мере, я знаю, с кем поговорить, К кому обратиться сегодня ночью, Потому что ты не можешь остаться. Но нет, я вот он, слушаю тебя. Не отвечаю тебе только потому, что не хочу перебивать твои слова, но вскоре найду способ рассказать тебе о каждой своей мысли, даже если знаю, что ты можешь их почувствовать. Тем временем, я хотел сказать, что на этот раз я остаюсь. Не хочу больше считать часы, не хочу аэропорты, не хочу больше искать во сне твои руки и просыпаться в холодном поту не находя их. И я не хочу никому позволять разделить нас. Не хочу больше совершать поступки, приводящие к таким катастрофическим последствиям. Никогда больше. Прости, прошу, если по моей вине тебе было больно, если ты чувствовал себя одиноким, потерянным. Прости, если поверил, что не достоин того, чтобы быть любимым. Я никогда не хотел, чтобы ты прошел через это. А теперь, останься. Потому что мы не созданы для того, чтобы говорить «прощай» каждое воскресенье, а потом ждать целую неделю, чтобы снова быть счастливыми. Больше недостаточно того, что бы живем в одном Мире, нам необходимо быть вместе в одной постели. Останемся. Потому, что я видел людей, которые только хотят друг друга, но находятся рядом постоянно, а нам необходимо просто быть рядом каждый день, а мы не можем. Мы должны сделать это, чтобы показать, что настоящая любовь всегда побеждает. Всегда. Я хотел отдать тебе бумажный самолетик, Который можно запустить в воздух, Я написал на нем все мои мечты, чтобы увидеть, как они улетают. Возьми его, этот бумажный самолетик. Не выкидывай его только потому, что в какой-то момент увидел, будто растворяется возможность того, что твои мечты сбудутся, потому что это не так и никогда так не было. Возможно, они осуществятся не все, некоторые, возможно, только частично, другие и вовсе могут потерять для тебя свою значимость и у тебя уже не будет мотива бороться за них, но конец одной мечты никогда не должен означать того же для остальных. Я знаю, ты сказал бы, что легко рассуждать о боли, которая принадлежит не нам, потому что мы не можем в полной мере ощутить ее. Но я хочу сказать, что даже если за свои двадцать пять лет я познал еще не все в этой жизни, я уже понял, как бороться с болью и как ее переживать. Гарантирую, что даже если кажется, будто все потеряно, это совсем не так. И потом, покажи мне эти желания, расскажи о них, когда мы занимаемся любовью однажды утром, имеющим уже привкус осени, или когда я целую твою нежную кожу, запустив руки в непослушные кудри. Расскажи мне о них, не упуская ни мельчайшей детали. Расскажи мне о них, и я обещаю, что они все осуществятся. Мы будем летать вместе с этим бумажным самолетиком. Я позвал тебя тихим голосом, но ты мне не ответил, Из всех сердец вокруг, скажи, в котором ты прячешься. Тебе когда-нибудь казалось, будто ты слышишь мой голос там, где его не должно быть? Ты когда-нибудь думал о том, что услышишь, как я пою «доброе утро» или какую-нибудь глупую песенку о любви? Ты когда-нибудь искал тепло моего тела на соседней половине кровати, рядом с собой? Ты когда-нибудь кричал что-то в стену, проклиная мое имя только потому, что я не рядом с тобой? Потому, что я — да. Я делал это, слышал несуществующие голоса, видел тебя там, где тебя попросту не могло быть. Сходил с ума. Но хочу тебя заверить, что если ты тоже это делал, и если я не был там физически, не мог ответить тебе, на самом деле я былрядом
с тобой.
Я буду помнить о тебе Среди огней Рима, каждое объятие на улице Приведет меня к тебе, Потому что, в сущности, знаешь, нам было хорошо. В эти дни одиночества я обзавелся привычкой думать о нас с тобой, о том, чем мы были, о том, чем мы можем быть. О каждом моменте, когда нам было хорошо. Вспоминал твой первый прилет в Рим и мой страх, что ты передумал и не сел в этот проклятый самолет. И что никогда не выйдешь из этого аэропорта вместе со мной. По сути, ты мог остаться в своем любимом Бари, купаясь в лазурном море и, овеваемый соленым прибрежным ветром, наблюдать, как лето перетекает в меланхоличную осень, ища новые убеждения. Не было ничего, что манило бы тебя в Рим, не считая только что начавшейся любви. Нo нет, невероятно, ты действительно сошел с трапа того самолета. Никогда бы не подумал. Вероятно потому, что я в твои годы, имея такие же возможности, ни за что не стал бы тратить время на любовь, которая лишь вносит беспорядок в твою жизнь. К сожалению, я всегда держался за свою стабильность, рискуя при этом упустить слишком много возможностей, да, это мой недостаток. К счастью, ты не я. Возможно, для тебя было бы лучше никогда не садиться в этот самолет, но со своей точки зрения могу сказать, что я рад тому, что ты это сделал. Возможно, для тебя это того не стоило. Скажи мне, почему Самый сильный шум звучит, как та самая тишина, Которую я чувствую в нас? Тем временем закрывается последний бар. Я не знал почему. Точнее знал, но тогда мне пришлось бы переложить часть вины на тебя, а этого я не хотел. Это было неправильно. С твоей стороны это не было злобой или эгоизмом. Это было реакцией на мои неправильные поступки. И я тебя понимаю. В свое время, увидев Клаудию в постели с другим, я отреагировал точно также. Правда, в моем случае не было секса, лишь поцелуи, но они тоже имеют значение. Каждое действие имеет свой вес и каждое действие имеет свои последствия, но мы слишком часто об этом забываем. Я хотел сказать тебе, что мечтал Иметь гораздо больше времени, Чтобы понять, в конце концов, Слово «рядом». Может, это правда, мы слишком поторопились. И вот со дня на день обнаруживаем себя в одиночестве, с двумя драматическими историями за плечами, любя практически незнакомого человека, без которого не можем даже дышать. Мы бросились с головой в эту любовь без раздумий, не думая о том, что на самом деле значит быть рядом. Рядом по жизни. Рядом физически. Рядом эмоционально. У нас не было времени, необходимого, чтобы понять это и мы не чувствовали, что нам это нужно. Мы просто ощущали непреодолимое желание быть вместе, любить друг друга какую-то часть, а может и всю нашу жизнь. Возможно, нам следовало переживать наши отношения спокойнее, более спонтанно, не давая обещаний видеться каждые выходные, а встречаться только когда почувствуем в этом необходимость. Возможно, мы погорячились, поэтому все и рухнуло почти мгновенно. Но сейчас слишком поздно возвращаться обратно. Эти ошибки существуют только для того, чтобы не быть повторенными в следующей жизни, потому что остаток этой мы проведем вместе. Эта жизнь пройдет именно так и меня это устраивает. Так что теперь иди ко мне, нам еще надо выяснить, что же в сущности значит слово «рядом». Узнаем это, когда утром я проснусь рядом с тобой или когда я не буду чувствовать себя одиноким, потому что ты всегда будешь рядом, даже если физически будешь далеко. Я искал тебя в каждом лице, в этом ты меня запутал, Из всех сердец вокруг, скажи, в котором ты прячешься. Я представляю, как ты идешь вдоль порта Бари, ветер развевает твои волосы, а под глазами темные круги от бессонных ночей, заглядывая в глаза прохожих, ища сигнал, который поможет тебе распознать родственную душу. И остаешься разочарованным, каждый раз понимая, что это все не то и боишься, что никогда не найдешь нужного человека. Что навсегда останешься одинок. А теперь выдохни, посмотри на мизинец и задайся вопросом, кто находится на другом конце этой красной нити. Перестань искать настоящую любовь среди незнакомцев. В этом больше нет нужды. Ты уже нашел ее и, если посмотришь внимательно, увидишь прямо перед собой. Твоя родственная душа стоит напротив тебя, на этом идиотском балконе и слушает твою прекрасную песню. Твоя родственная душа говорила о тебе в своих песнях. У твоей родственной души моя внешность и мой аромат. Разве не слышишь, как наши сердца бьются в унисон? Отбивают один и тот же ритм, их мелодию. Красивую, прекрасную как мы с тобой, когда мы вместе, когда становимся одним целым. Я буду помнить о тебе Среди огней Рима, каждое объятие на улице Приведет меня к тебе, Потому что, в сущности, знаешь, нам было хорошо. Ты помнишь те поцелуи в подсобке бара? Немного грубые ласки в моей машине? Утренний секс, заставляющий взглянуть на предстоящий день с большим оптимизмом. Нет, не будем говорить о плохих моментах, Даже если мысли сами возвращаются к ним. Не будем больше думать о Франческо, о том поцелуе с Клаудией, о той грусти, которая поселялась в сердце, когда ты должен был улетать обратно. Хоть на секунду забудем обо всем, что причиняло боль и подумаем о нашей любви, потому что у нас не так много времени, чтобы поговорить о нас. По сути, жизнь — это так мало. Скажи мне, почему Самый сильный шум звучит, как та самая тишина, Которую я чувствую в нас? Тем временем закрывается последний бар. Не надо воспринимать тишину, как что-то негативное. Да, иногда она ужасна. Причиняет боль, убивает. Усиливает любые страдания. Как часто ночная тишина увеличивала проблему до тех пор, пока она не казалось неразрешимой? Но в другое время, большую часть времени, она дает нам подумать, найти себя. Понять, как мы получили эту рану и как теперь ее исцелить. И сейчас, помимо твоего голоса и звука гитары, есть только тишина этой августовской ночи, когда все уже закрыто и остались только мы сами, наедине с нашими страхами. Такие уязвимые. Этой тишиной мы извиняемся за все ошибки, уже совершенные и те, что совершим когда-нибудь потом. Эти извинения, одними взглядами, не произнося ни слова, единственный свидетель которым — лунный свет, озаряющий твое лицо, черные кудри, проворные пальцы, ласкающие гитарные струны. Лунный свет, освещающий шрамы на нашей обнаженной коже. Это намного честнее, чем тысячи произнесенных «прости». Я буду помнить о тебе Среди рассветных огней, из каждого объятия на улице, Я буду помнить о тебе, Потому что, в сущности, знаешь, нам было хорошо. И потом, возможно, лучшее воспоминание, самое нежное. Самое дорогое. Я и ты, под ковром звездного неба обнимаемся перед Колизеем в твой первый приезд в Рим. Только мы, наша любовь и тишина летней ночи. Мы много целовались и любили за двоих, именно в тот вечер, когда я уже и не надеялся выкроить время для нас двоих. Мы ушли только на рассвете, когда город вновь стал оживать, а наши веки стали слишком тяжелыми, чтобы продолжать бодрствовать. Несколько часов я чувствовал себя целым. Несколько часов я был бесконечно счастлив. Помнишь? Конечно, помнишь, потому, что первый раз, когда ты увидел Колизей, не забывается никогда. Он остается в твоем сердце навсегда. Потому что ты можешь объехать весь мир, но никогда не найдешь ничего, что также захватывало бы дух, как непрерывное чередование прошлого с настоящим, которое есть в Риме. Могу я открыть тебе один секрет? С тех пор, как ты ушел, я больше не хотел его видеть. Это правда, ты скажешь, что я не хотел больше видеть никого и ничего, но я отвечу, что именно к Колизею я испытывал особенное отвращение. Раньше у меня была привычка приходить минимум два-три раза в неделю, но я ни разу не был там с нашего расставания. Я больше не мог. Знал, что если я отправлюсь туда, моя память немедленно перенесет меня в тот вечер и мне станет только хуже. Без тебя я опустошен и потерян. Но скажи мне, есть ли Какая-нибудь веская причина бежать дальше Без тебя? А тем временем закрывается последний бар, Тем временем закрывается последний бар Думаю, да, существует бессчетное количество причин, чтобы не быть вместе, возможно, лучше бы мы никогда и не встречались. Но ты здесь не при чем, конечно. Я говорю о себе, я самый несовершенный человек, который только мог встретиться в твоей жизни, быть может, в этой лотерее под названием «любовь», ты мог бы выиграть более ценный приз. Несовершенный, что уж говорить. Ты же, наоборот, можешь быть человеком, излучающим надежность и спокойствие. Человеком, которому удается жить в согласии с миром. Я — оплот злости, ты — надежности, несмотря на твое больное прошлое, отца, лишившего тебя счастливого детства. И, если задуматься, это именно то, что объединяет нас, дает нам шанс на совместное будущее. Мы двое выживших. Поборовших жизнь, людей, страдания, черные полосы нашей жизни, казавшиеся бесконечными. Почему бы теперь нам не попробовать быть вместе? Возможно, это стоит того. Так что я ответу «нет», у тебя нет подходящего оправдания, чтобы идти дальше по жизни без меня, но у нас есть тысячи причин, чтобы быть вместе.__________________________________________________________
Музыка стихла и на площади воцарилась почти неестественная тишина, нарушаемая только отдаленным шумом машин. Все стало как раньше, если бы только не он, стоящий здесь, под моим окном. Он не был плодом моего воображения. Это была чистая правда. Он действительно приехал ко мне. Мы тонули в глазах друг друга, неподвижные из-за страха одним неверным движением разрушить этот сокровенный момент. Потом, по-прежнему не отводя взгляд, Эрмаль снял гитару с плеч и положил на землю рядом с собой. Не знаю, почему, но после этого жеста я решился разрушить тишину, аплодируя этому приватному концерту, который должен был стать только первым из еще многих предстоящих нам впереди. Его глаза просияли, а на губах появилась улыбка. Он подтвердил, что все вернулось на свои места и не существовало больше ничего, что могло разлучить нас. Что иногда достаточно лишь одной песни, чтобы воссоединить две жизни. Так что я мигом оторвал от него взгляд, вышел с балкона и помчался вниз по ступенькам со страхом, перехватывающим дыхание, заставляющим дрожать, что, спустившись на улицу, я не обнаружу его там. Что по какой-то причине он решит уйти. Но, когда я открыл дверь здания, он все еще был там, во всей своей красе, с желанием продолжать бороться за нашу любовь. Мне казалось невозможным, что он любит меня настолько, что пересек пол Италии только для того, чтобы помириться, чтобы простить самую ужасную из моих ошибок. Так или иначе, он понял, что стоит продолжать бороться и страдать за нашу любовь. Что она стоит того. Я медленно подошел к нему, чтобы насладиться каждым моментом этого вечера, когда я после стольких дней смог снова почувствовать аромат его парфюма, чтобы запечатлеть каждую мелочь этого момента, который потом станет одним из лучших воспоминаний в моей жизни. Потому что иногда самый прекрасный момент — тот, что предшествует счастью. Это волшебное ожидание разрушил он, подбежав ко мне, прижав к себе, обнимая так сильно, что трудно было дышать, давая мне почувствовать себя дома. В одно мгновение я окунулся в аромат его кожи, мягкость его волос, которые щекотали мою левую щеку и шею. Боже, после стольких дней комы я почувствовал себя живым. Живым и любимым как никогда раньше. Да, он поступил правильно придя сюда, пытаясь спасти то, что еще осталось от наших отношений. Если бы он предоставил это мне, мы бы все еще были в сотнях километров друг от друга, делая вид, что все хорошо, ни минуты не переставая думать друг о друге. Я всегда был слишком трусливым. Даже ценой потери самых больших возможностей в моей жизни. — Что ты здесь делаешь? Как ты здесь оказался? Почему ты здесь? — повторял я, не переводя дух, не веря, что действительно нахожусь в его объятиях. — Бри, я приехал к тебе…чтобы остаться. Мое сердце пропустило пару ударов. Это не могло быть правдой. Может, я ослышался, может, я неправильно понял смысл его слов. Что значило «я приехал, чтобы остаться»? Потому, что если я понял все правильно, то с минуты на минуту я мог взорваться от счастья. — На сколько ты останешься? — спросил я, пытаясь разобраться в смысле его слов. — Навсегда. Я переезжаю сюда. Я переезжаю сюда. Эта фраза вновь и вновь прокручивалась в моем сознании, пока не превратилась в бессмысленный набор звуков. Я все правильно понял. Это не были игры разума или злая шутка, я не придумал это все только потому, что это было самым большим моим желанием, нитью вплетавшимся в каждый мой день. Нет. Это все было правдой. Я больше не мог сдерживать радость: выскользнув из его объятий, я обхватил его лицо руками и прильнул к его губам, чтобы подарить ему нежный, легкий поцелуй, почти неловкий из-за нахлынувших эмоций, со вкусом новых обещаний и прекрасных эмоций. Поцелуй, заставляющий меня почувствовать себя как дома, забыть все беды. Нет, я бы больше ни секунды не смог прожить без него. — Боже, Эрмаль, как я скучал. — прошептал я, отстранившись от его губ. — Прости за то, что сделал тебе больно, что целовался с Клаудией и Франческо, не был верен тебе. Ты этого не заслужил и не заслужишь никогда. И знаешь, почему? Потому что ты фантастический человек, не заслуживающий того, чтобы страдать из-за такого мудака, как я. — Хватит, не думай больше об этом. — ответил он, приложив палец к моим губам, чтобы заставить меня замолчать. — Забудем прошлое, оставим позади все ошибки и начнем сначала. Только я, ты и наша любовь, ладно? Рим станет нашим новым домом, нашим будущим. — А Бари? Работа? Как все это? — Не волнуйся об этом. Знаешь, что я тебе скажу? С этого момента ты не должен ни о чем больше волноваться, потому что теперь я с тобой. Он посмотрел мне в глаза, ища одобрения, и на этот раз уже он прильнул к моим губам, лаская своим языком мой, вновь обретая ту гармонию, которая всегда царила между нашими телами. И если тот первый поцелуй был романтическим, неловким, как у подростков, то этот вышел более страстным, жаждущим обнаженных тел, желания поскорее ощутить единение наших тел, стоны, крики удовольствия. Его тонкие пальцы ласкали под футболкой мою спину, а моя рука погрузилась в его темные кудри, двигаясь в ритме наших поцелуев. — Пойдем. — сказал он, беря меня за руку. Я решил следовать за ним, не задавая вопросов, не задумываясь о том, что он хочет сделать, куда пойти. На этот раз я позволил ему решать, заботиться о нас обоих, потому что мне было достаточно лишь, чтобы мы были вместе, занимались любовью и представляли будущее, где есть место только нам двоим. Остальное не имело значения. Ничто не имело значения, кроме нашего счастья. — Расслабься, о тебе подумаю я. — прошептал Эрмаль, неожиданно низким и чувственным голосом, когда мы оказались в моей комнате. Я кивнул и закрыл глаза, отдался ощущениям, которые вызывали у меня соприкосновения наших тел, чувствовал, как мое тело отзывается дрожью, когда он целовал мою шею, грудь, живот. Позволил возбуждению расти внутри брюк, а дыханию становиться все более глубоким. А он спускался все ниже и ниже, туда, где кожа становится тоньше, а ощущения сильнее. Остановился там, целуя, лаская языком, пока не решил, что достаточно с него этих игр и он хочет, чтобы наши тела, наконец, слились в одно. Он медленно стянул с меня брюки, будто хотел наказать за мое возбуждение, заставляя меня желать момента, когда я вновь окажусь обнаженным перед ним, и его руки смогут коснуться самых интимных частей моего тела. — Ты никогда меня не разочаровываешь. — с гордостью сказал он, видя, как мой член буквально выпрыгивает из боксеров. А что я мог сделать, если при малейшем прикосновении его рук, мое тело начинало жить собственной жизнью? — Ты знаешь, как ты на меня действуешь. Знаешь, что мне достаточно лишь одного чуть более страстного поцелуя, чтобы возбудиться и знаешь, что никто до тебя не способен был доставить мне столько наслаждения. Он удовлетворенно улыбнулся. Я всегда говорил об этом, он знал, как доставить мне удовольствие. Если мне что-то и нравилось, так это давать ему понять, насколько наши отношения отличаются от всего того, что у меня было раньше. Он настойчиво посмотрел мне в глаза, ища разрешения продолжить, после чего стянул с меня боксеры, оставляя абсолютно обнаженным под его взглядом, полным любви. И ведь он знал, что нет необходимости ждать позволения, чтобы раздеть меня, ласкать меня, овладевать мной, потому что мое тело принадлежало ему. Все, что было у меня, принадлежало и ему, как наши души. Он опустил взгляд на уровень моего паха и снова принялся нежно целовать мою кожу, в то время, как мое тело замирало от контакта с его губами, а мое возбуждение только больше росло у него во рту. Мне пришлось прикусить губу, чтобы не кричать от удовольствия каждый раз, когда от прикосновения его тела по мне будто пробегал электрический разряд, каждый новый мощнее предыдущего, а мурашки покрывали мою спину каждый раз, когда его язык ласкал особенно чувствительные участки моего тела. Когда наши вздохи стали более глубокими, а мое возбуждение достигло своего пика, он отстранился от меня, снял с себя футболку, ботинки и брюки, швырнув все это куда-то в угол комнаты, наконец, продемонстрировав мне свое обнаженное тело. Я принялся восхищаться каждым сантиметром его бледной нежной, как у ребенка, кожи, мысленно составлял карту вен, пересекающих его руки, рельефа мышц, проступающих под светлой кожей. Я влюблялся в него все больше, желая лишь почувствовать его на себе, проникнуться ароматом его парфюма. — А теперь повернись. — прошептал он, прерывая мои мысли. Я повернулся и почувствовал, как его язык проделывает путь по моей спине от шеи до ягодиц, а потом возвращается обратно к основанию шеи. — Дай мне кончить, прошу. — взмолился я, понимая, что больше не могу контролировать свое возбуждение. — Не сейчас. Если подождешь, это будет еще сильнее и эмоциональнее. — Я больше не могу. Сейчас взорвусь. — Тссс. Чтобы заставить меня замолчать, он погрузил руки в мои волосы и повернул мое лицо к себе, даря захватывающий дух поцелуй. Из тех, что заставляют тебя забыть о любых неурядицах. После чего, без предупреждения, проник в меня с почти нереальной нежностью, даря мне такие мощные и глубокие ощущения, что я не смог сдержать стон удивления. Который, впрочем, растворился среди его губ, в наших глубоких вдохах. Нет, это был не первый раз, когда мы принадлежали друг другу, но это был первый раз, когда мы полностью разрушили любые барьеры, которые только могли разделять нас. Первый раз, когда все было действительно идеально, прекрасно, как этот оргазм, эта ночь страсти, это будущее, которое мы пообещали провести вместе. Прекрасно, как наша любовь.