The Huntress

Описание: Мир вокруг Лены черно-белый. В отличие от неё самой. Если бы Лене пришлось описать эту страну одним словом, то им стало бы «серая». От восхода до заката солнце едва пробивалось сквозь плотные облака, но его света было достаточно, чтобы при взгляде на мрачное небо начали болеть глаза. Возможно, именно поэтому местные жители были такими угрюмыми. Медлительными, тихими, пожалуй, даже подавленными. Они ходили туда-сюда с пустыми выражениями лиц, влача свое ничтожное существование. Но иногда солнечные лучи пробивались сквозь облака, и все тут же менялось. — Рыба, свежая рыба! — Яблоки — налетай! — Дюжина яиц задёшево! Торговцы, толпившиеся на обычно тихих улочках, кричали, размахивая своими товарами над столами, пытаясь привлечь внимание потенциальных покупателей. И, несмотря на облачность, — солнце едва виднелось, — это был один из хороших дней в деревушке близ Адлерсбрунна. Лена широко зевнула и, переплетя пальцы, потянулась. В этот раз ей повезло: она проскользнула в незапертый хлев и смогла поспать рядом с теленком и его матерью, которые не возражали против компании незнакомки. От запаха непросто избавиться, но это всяко лучше, чем ночевать на улице и продрогнуть до костей. Неподалеку протекала река, и она вполне могла бы там потом искупаться, но сперва нужно было позавтракать. Лена двинулась вниз по улице, кивая и улыбаясь, в поисках прилавка, который заинтересовал бы её. Честно говоря, проведя на улице большую часть жизни, она могла делать свое дело с закрытыми глазами. Одно ловкое движение, пока торговец занят, подножка ближайшему прохожему, чтобы тот рухнул на прилавок. А пока Лена притворялась, что помогает собрать упавшие продукты, ей удавалось прихватить парочку с собой. Огромные брюки больше подошли бы мужчине намного крупнее её; они держались на старой веревке, обвязанной вокруг талии, но глубокие карманы окупали все недостатки. Она отошла от прилавка с двумя яблоками и маленькой булочкой, и никто ничего и не заметил. Лена вгрызлась в маленькое яблоко, проходя мимо мужчины, который склонился за упавшей картофелиной. В его руках и так было достаточно продуктов после похода за покупками. Воспользовавшись моментом, Лена достала кинжал длиной с собственную ладонь и срезала маленький кошелек с его пояса. И беспечно продолжила идти дальше, на ходу считая незаконно заработанные деньги. Парочка золотых и несколько медных монет легли на ладонь, поблескивая в редких лучах солнца. Лена довольно хмыкнула. Наверное, она даже могла бы купить себе угощение, чтобы отметить столь прекрасный день. Стук молотка по дереву привлек её внимание. Впрочем, как и всех на рынке. На мгновение люди замерли, глядя, как деревенский глашатай прибивает гвоздями несколько объявлений на большую деревянную доску. Он закончил работу и, сорвав одно из старых объявлений, пошел дальше по своим делам. Озадаченная толпа погрузилась в тишину. — Медведь мертв? — спросила женщина проходящего мимо мужчину. — Но ведь объявление вывесили только вчера! Лена остановилась, не успев сделать и шага. О. Тот самый медведь. В нескольких милях на запад отсюда была еще одна милая деревушка. По крайней мере, так было до нападения существа, похожего на медведя, но почти в два раза больше и нисколько не уступающего тому по ярости. Лена была на другом конце города, когда тот напал, но даже оттуда слышала ужасающий рев и крики, которые тут же стихли, когда чудовище прорвалось в конюшни. Она сбежала оттуда на рассвете. — Это был медведь-оборотень. И да, его убила та самая Лакруа. По благоговеющей и удивленной толпе снова пронеслись шепотки, когда мужчина ушел, дав пищу для сплетен. Сама же Лена знала не больше о таинственной охотнице на монстров, чем другие. Ходили слухи, да и только. — Я слышал, как она убила гарпию верхом на лошади из арбалета! — сказал один мужчина другому, когда Лена протягивала ему два медяка за сдобную булочку. — Говорят, она живет в заброшенном поместье в другой стране и покидает его лишь ради охоты, — вставил кто-то, пока Лена тихо ела булочку. — У неё лошадь — черная, как ночь, с красными глазами! Мой кузен сам это видел и мне рассказал! — Да нет! Это у неё красные глаза! Говорят, она сама — монстр! С удовольствием поедая булочку, Лена размашисто шагала по многолюдной рыночной площади и прислушивалась ко всему, что касалось Охотницы. Так она оказалась верхом на пустой бочке возле мужчин, отдыхающих после работ в поле. Лена ловко влилась в беседу благодаря доброжелательности и умению слушать, и ей даже удалось попутно глотнуть эля. Хорошо быть общительной! — А кто-нибудь слышал историю о морском змее, которого она убила голыми руками? Мужчины тяжело вздохнули, закатывая глаза и качая головой. Очевидно, никто не верил в правдоподобность этой истории. Лена рассмеялась. Это определенно была не самая дурацкая история, которую она слышала за сегодня. Всяко лучше, чем басня о борьбе с банши. — Должно быть, стоят её услуги недешево… Как думаете, сколько пришлось заплатить деревне, чтобы она разобралась с тем чудовищем? — Говорят, она из благородных, — пожав плечами, ответил седой мужчина. Вытирая эль с губ тыльной стороной ладони, он передал бутыль Лене, которая с радостью приняла её. — Графиня, которая берет лишь то, что предлагают. Ни больше ни меньше. Лена замерла с бутылью, поднесенной к губам. — Значит, она делает это лишь из азарта? Лена сощурилась. Где-то должен быть подвох… — Значит… любой может нанять её, чтобы она убила что угодно? Работники ненадолго замолчали, обдумывая, насколько это вероятно, и наконец пришли к выводу: — Если оно достаточно большое, полагаю. Думаю, она может убить все что угодно. Задумчивую тишину нарушил звук бутыли, выскользнувшей из руки Лены и упавшей на колени. К счастью, благодаря быстрой реакции она поймала её другой рукой, не расплескав и капли. И все бы ничего, если бы… …не повисла неловкая тишина. Мужчины немигающе уставились на неё. Неужели показалось? Они могли поклясться, что… Лена быстро спрятала правую руку за спину и спрыгнула с бочки, отдавая бутыль седому мужчине и широко улыбаясь. — Что-то ладони вспотели… Спасибо за выпивку, друзья! Еще удивимся! Не успели они ничего и ответить, как она побежала, пряча правую руку под старой рубашкой. В конце концов она отыскала уединенное место за деревом подальше от любопытных глаз. Лена прислонилась к стволу, отчаянно пытаясь восстановить дыхание после бега. Она посмотрела на небо, словно прося у Всевышнего о милосердии или хотя бы решимости. Лишь затем она глубоко вдохнула и вытащила правую руку из-под рубашки. Её рука действительно исчезла. — Нет-нет-нет… Только не это. Дыши, Лена, дыши, — проскулила она, закрывая глаза и заставляя себя медленно вдыхать и выдыхать, пусть поначалу дыхание и было рваным. Рука по запястье исчезла, Лена едва видела её очертания. Каждый день она теряла все больше. Буквально позавчера исчезали лишь пальцы. С каждым днем все происходило быстрее и быстрее, и, честно говоря, это казалось существенной причиной для паники. И чем дальше, тем хуже. — Ну давай же, давай, — пробормотала Лена себе под нос, крепко закрыв глаза и продолжая дышать. Судя по ощущениям, поначалу это нисколько не помогало. Лена ничего не чувствовала ниже запястья, и это грозило потерей всей руки, если она не успокоится. Она запрокинула голову, разочарованно вздыхая, и открыла глаза. — Так… все в порядке, все в порядке… Что я вижу, что я вижу… — бормотала она себе под нос, скользя взглядом по дереву, словно оно могло дать ответы. Дерево было значительно меньше своих соседей, но с густой, красивой оранжево-красной кроной. Под ним можно было укрыться от яркого солнца, и оно служило домом для маленькой птички, устроившейся сверху на ветках. — Так… неплохое начало, — тихо вздохнув, сказала Лена и снова закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на окружающем пейзаже. Птичка начала чирикать, исполняя свою песню, по долине пронесся порыв ветра, всколыхнув ветви и листья, которые тихо зашуршали. Где-то вдалеке звучал гул рынка и зазывания торговцев, стук копыт лошадей, тянущих за собой старые и расшатанные повозки, которые гремели, проезжая по мощеной улице. Лена сделала еще один глубокий вдох. Ветер трепал её волосы, а грубая кора дерева упиралась в спину… Наконец-то расслабившись, Лена нащупала дырку в рубашке. Стоило бы её заделать. Она могла бы одолжить швейную иглу у женщины на углу. Она казалась милой… Сработало. Продолжив перечислять, Лена достаточно отвлеклась от ощущения пустоты и возвращения чувствительности. Она глубоко вдохнула через нос, чувствуя, как холодный воздух попадает в легкие, а по спине бегут мурашки. Вкус сдобной булочки напомнил ей о том, как долго она не баловала себя. А стоило бы почаще. Жизнь коротка, в конце концов. Лена облизала губы, все еще ощущая вкус эля и глазурь булочки. У неё оставалась еще пара золотых, и в кои-то веки она могла позволить себе что-нибудь купить. Спустя некоторое время она успокоилась и, окончательно расслабившись, медленно открыла один глаз. Рука была на месте. Словно ничего и не произошло. Лена сжала и разжала кулак, дотронулась до лица и штанов, чтобы убедиться, что все в порядке. Она с облегчением вздохнула, прижимая руку к груди. Её сердце должно было биться, но, когда она приложила ладонь к груди, то не почувствовала ровным счетом ничего. Постоянное напоминание о той цене, которую она заплатила, хотя нисколько и не жалела об этом. Но сейчас не было никаких сомнений, что причиной всему было её отсутствующее сердце. Она знала, где оно. Ведьма ясно дала понять, что не собирается его прятать, и даже указала Лене, где искать, если она захочет его вернуть. Не то чтобы в этом была необходимость. Путешествуя из города в город, Лена подсознательно начала ощущать слабое сердцебиение. Свое сердцебиение. По крайней мере, ей так казалось. Лена путешествовала, следуя на звук, который эхом отдавался в её пустой груди. Она протяжно выдохнула, сдувая непослушные пряди с лица, и направилась обратно в город. Возможно, эта Охотница могла бы помочь вернуть её сердце и в идеале положить конец её частичным исчезновениям. В идеале. И все же, даже если Охотницу интересовал лишь азарт, а не деньги, было бы грубо ничего не предложить. Тяжело вздохнув и улыбнувшись, Лена хрустнула костяшками пальцев и потянула плечо. Впереди много дел, а она должна набить свои карманы до заката.