***
Вечером того же дня сразу после ужина Глорфиндел последовал совету Элронда и сосредоточил всё своё внимание на Леголасе. — Я хочу тебя, — бескомпромиссно заявил главнокомандующий, обглодав взглядом обнажённое бледное тело. — Валар, как же я хотел трахнуть тебя прямо на столе и заставить умолять меня войти в тебя. Халдир лопнул бы от зависти, тебе так не кажется? Он хочет тебя! Но я никогда не позволю ему к тебе прикоснуться. Или стоит позвать его, чтобы он полюбовался, как я тебя трахаю? Может, тогда до него дойдёт, что ты принадлежишь только мне? Леголас покраснел, как варёный рак, тихо заскулил, предпринял попытку дотронуться до своего члена, но резко отдёрнул руку. Урок Глорфиндела был всё ещё слишком свеж в его памяти. — Стыдишься своих желаний, roch-neth? Только посмотри на себя. Такой распутный, такой горячий, такой возбуждённый… — насмешливо покачал головой Глорфиндел. — Трандуил бы желчью захлебнулся, если бы увидел, как распутен его младший сын. — Saes… — прошептал Леголас и зажмурился, но, увы, это не могло укрыть его от жестокого голоса, который шептал ему на ухо все эти ужасные вещи. — Ах, вот значит как? Леголасу, сыну Трандуила, не нравится, когда я говорю об этом? А вот твоему телу это очень нравится, малыш. Может, мне стоит заставить тебя говорить? Расскажи, малыш, почему Леголас, принц Эрин Гален, извивается в моей кровати, как портовая шлюха? — Я хочу вас! Мне это нужно… Пожалуйста! — простонал Леголас со слезами на глазах. — Это очень мило, малыш, но этого недостаточно. Уверен, ты можешь гораздо лучше. Ты же принц всё-таки! Леголас вздохнул и попытал счастья снова: — Я думаю о вас… о том, как вы заставили меня ласкать вас там, внизу… Вы сказали, что научите меня делать это лучше. Прошу вас, покажите мне, как доставить вам удовольствие. — Уже лучше, cunneth. Но не пытайся угадать, чего хочу я. Расскажи, чего хочешь ты, — Глорфиндел постучал пальцем по лбу юноши. — Какие фантазии скрываются в этой маленькой головке, ммм? Леголас зажмурился от стыда. Постыдные секреты, которые он скрывал в своём сердце, бурным горным потоком сорвались с губ, сметая условности и нормы морали с пути. И каждому запретному развратному слову опытного в любовных играх мужчины вторил гулкий трепещущий удар юного неискушённого сердечка. — Я помню, как вы овладели мной в первый раз, в самом сердце королевства моего отца. Вы были таким красивым. Вы швырнули меня на землю и сорвали с меня одежду, невзирая на то, что я сопротивлялся. Мне было так больно! Но вы… вы целовали меня, стирая губами мои слёзы, а потом… потом вы сделали так, что я сам стал этого хотеть. Я помню запах вашей кожи, помню, как солнечные лучики застыли в ваших волосах, помню ваше тело, такое горячее и тяжёлое. Мне казалось, вы раздавите меня. Пожалуйста, заставьте меня почувствовать это снова, мой лорд. — Вот это было убедительно, — хрипло прошептал Глорфиндел и навис над мальчишкой. — Я хочу тебя! Хочу тебя так же сильно, как в первый раз. Я хочу трахнуть тебя так же, как тогда: слизать слёзы с твоих щёк, почувствовать, как ты дрожишь в моих руках, но не сегодня. Сегодня я хочу, чтобы ты понял одну вещь. Ты живёшь лишь для того, чтобы доставлять удовольствие мне. Твоё удовольствие — это награда, которую я дарю тебе, если ты того заслуживаешь. Леголас застонал в отчаянии и усилием воли заставил своё тело перестать дрожать от страха, когда пальцы Глорфиндела спустились вниз и обмотали шёлковую верёвку вокруг его члена. Теперь, как бы он ни старался, он не смог бы кончить. — Прошу вас, мой лорд, не наказывайте меня! — Глупенький, это не наказание. Мне нравится видеть тебя таким. Ты же хочешь доставить мне удовольствие? Глорфиндел лёг позади него, приподнял ногу мальчишки вверх, обнажая тонкую нежную кожу между ягодицами, и проник в плотно сомкнутую розочку мышц пальцами, смазанными в масле. Очень скоро уже сам Леголас стонал и извивался, насаживаясь на них. Воин же довольно смеялся, позволяя мальчишке трахать самого себя, пока не решил взять дело в свои руки и не заменил пальцы твёрдым членом. Он медленно толкнулся внутрь горячего тела и замер. Леголас предсказуемо захныкал и затрепыхался под ним, но Глорфиндел крепко сжал его бёдра, не давая пошевелиться. Лишь когда тот обмяк, признавая своё поражение, он вошёл глубже. — Я ведь могу заниматься этим очень… очень долго, cunneth nin, — прошептал Глорфиндел юноше на ухо, сорвав с его губ стон отчаяния. — Хочу посмотреть, сколько времени потребуется, чтобы свести тебя с ума. Леголас хотел сказать Глорфинделу, что ему уже удалось достичь того, к чему он так стремился, но единственные звуки, которые слетели с его губ, это бездыханные томные стоны. Эти стоны сводили мужчину с ума, но… закалённого в боях и постельных утехах воина было не так-то просто разжалобить. Минула целая вечность, прежде чем Глорфиндел начал двигаться быстрее. И ещё больше времени, прежде чем он снял проклятую верёвку с его члена. Но когда он сделал это… Леголас утратил чувство реальности: время остановилось, он испытал невероятно сильный яркий оргазм. Он едва не захлебнулся в диких первобытных эмоциях, накатывавших на него, как серебристые волны на песчаный берег. Он чувствовал себя так, как будто внутри него извергается горячей лавой древний вулкан, что спал тысячи лет. Огненная лава разлилась внутри, словно тёплые слезы, и если бы не потные сильные руки, крепко сжимавшие его бёдра, она поглотила бы неопытное и чистое создание Илуватара. В тот миг Леголас впервые почувствовал, как внутри него пошевелилось дитя. Переполненный эмоциями, с которыми он не в силах был совладать, Леголас заплакал. Глорфиндел, не на шутку обеспокоенный реакцией мальчишки на его старания, шептал ему на ушко нежные слова и стирал губами солёные слёзы с длинных ресничек, не понимая, что стало причиной внезапного ливня. Леголас, не зная, как обьяснить грозному воину то, что невозможно было объяснить словами, предпочёл словам действия. Он взял мозолистую ладонь воина Гондолина в свою и положил на свой живот, чтобы разделить с ним мгновение, свет которого мог разогнать непроглядную тьму.Глава 17. Надежда
17 мая 2018 г. в 17:48
Когда Леголас наконец уснул, Глорфиндел осторожно вылез из кровати, стараясь не разбудить своего спящего принца. Леголас всё так же мало ел, — этого едва хватало для поддержания его жизни и жизни малыша — был болезненно худым, а его кожа была такой бледной, что казалась почти прозрачной. Даже Глорфиндел — воин, а не целитель — понимал, что мальчишка стремительно угасает. Случалось, что эльфийки умирали при родах — рождение малыша отнимало у них почти все силы. В случае же с его Синда всё висело на волоске. Записи о случаях беременности среди Синдар мужского пола были очень скудны, и даже Элронд не знал, чего им ждать. Владыка смог найти в библиотеке лишь обрывки записей целителя, датированные годами правления Тингола, но они никак не помогли, а наоборот, вселили ещё большее беспокойство в обычно невозмутимого Элронда.
— О чём ты задумался, мой друг? — окликнул его весёлый голос. Подняв глаза вверх, Глорфиндел оказался лицом к лицу с Владыкой Имладриса. — Ещё немного, и ты бы в меня врезался. А учитывая твой вес и телосложение, я могу и не пережить подобного столкновения.
Увидев лицо друга, Элронд отбросил шутливый тон.
— Что с тобой, Глорфиндел? Я никогда не видел тебя таким.
— Анэстель… Моргот бы побрал этого маленького врунишку! Леголас! — поправил себя Глорфиндел. — Ты говорил, что тошнота должна скоро пройти, но всё осталось по-прежнему. Он слабеет с каждым днём. Я кормлю его, как мама-наседка своих птенцов, но это не помогает. Сегодня он вообще не съел ничего, кроме пяти несчастных ягод.
— Понимаю, — нахмурился целитель. — Я осмотрю его прямо сейчас, если ты не против.
— Он только уснул, — вздохнул Глорфиндел, которому стоило невероятных усилий уложить мальчишку спать.
— Прости, я обещал уделить остаток дня Келеборну, — виновато улыбнулся Элронд.
Когда они вошли в покои Глорфиндела, Леголас лежал посередине огромной кровати в позе эмбриона с открытыми глазами. Впрочем, Глорфиндел ни разу не видел, чтобы он спал, как все прочие, здоровые эльфы. Он опустился на кровать и бесцеремонно сдёрнул с мальчишки одеяло. Леголас испуганно дёрнулся во сне и осоловело уставился на склонившихся над ним мужчин, покраснел до кончиков ушей и прикрылся руками.
— Немного поздновато играть в недотрогу, тебе так не кажется, маленький притворщик? — рассмеялся Владыка и подошёл ближе.
— Хватит изображать из себя застенчивого девственника. Все прекрасно знают, что ты уже давно им не являешься, roch-neth. Это слишком очевидно, учитывая твоё интересное положение, — усмехнулся Глорфиндел и лениво погладил Леголаса по круглому животу.
Леголас не знал, куда глаза девать, когда Элронд проводил осмотр. Слава Валар, в этот раз целитель к нему почти не прикасался.
— С твоим малышом всё в порядке, Глорфиндел. Но вот с другим твоим эльфёнком всё не так благополучно, — заключил Элронд, закончив осмотр. — Не стану кормить тебя ложными надеждами. До рождения малыша осталось совсем немного времени. Если состояние твоего Синда станет критическим, то с большой вероятностью я смогу спасти эльфёнка. Но не его. Я предостерегал тебя. Он слишком юн, слишком истощён, слишком слаб. Будет чудом, если мальчик переживёт роды.
— Сколько? — спросил Глорфиндел, не желая знать ответ.
— Случаи беременности среди мужчин из племени Синдар — очень странное, необъяснимое и малоизученное явление. А учитывая, что лишь немногие из них способны на это, сведений, как ты сам понимаешь, очень и очень мало, — устало вздохнул Элронд. — Мне удалось выяснить, что беременность в таких случаях длится гораздо дольше. Это обусловлено тем, что в теле этих созданий происходит ряд кардинальных изменений во время первых месяцев со дня зачатия, чтобы дитя могло развиваться нормально. Среди тех обрывочных сведений, которые мне удалось найти в библиотеке Имладриса, я встретил упоминание лишь о двух таких случаях. Думаю, как и я, ты догадываешься в чьей семье эти случаи имели место быть. В первом случае беременность продлилась двенадцать месяцев и разрешилась благополучно, а вот во втором… Насколько мне известно, в тот раз юноша разрешился от бремени на одиннадцатом месяце; дитя не выжило, как и тот несчастный мальчик. Наверняка в библиотеке Трандуила есть более подробные записи, но сам понимаешь, вряд ли он будет столь любезен, чтобы поделиться ими с нами.
Леголас стал белее снега. Ходили слухи, что брат Трандуила Амрот угас спустя несколько месяцев после того, как Орофер увёз своих сыновей из разграбленного Дориата. Поговаривали, что сердце Амрота осталось среди руин Менегрота.
— Полагаю, у нас осталось в запасе ещё как минимум два месяца. Плюс-минус пара недель. Точнее я ничего сказать не могу. Всё в руках Валар, — сухо добавил Элронд, не обращая ни малейшего внимания на то, что предмет их обсуждения находился всего в полуметре от него. — Глорфиндел, я предупреждал тебя, что это опасно! Я говорил тебе, что вероятность того, что мальчишка умрёт родами, очень велика! Это само по себе странное явление, а учитывая, что он ещё даже в возраст не вошёл и его ситуацию… — целитель тяжело вздохнул и устало потёр переносицу. — Нам остаётся лишь уповать на милосердие Валар, да кормить его. И будь с ним… помягче, что ли. Мальчик должен чуть больше спать и чуть меньше нервничать. Жизнь твоего эльфёнка напрямую связана с его жизнью.
Глорфиндел погладил побледневшего мальчишку по круглому животу и задумчиво промурлыкал:
— Ещё два месяца… Что ж, я прослежу за тем, чтобы ты как следует кушал, малыш, и больше времени проводил в постельке.
Леголас тяжело вздохнул. Его тошнило даже от мысли о еде, не говоря уже о самой еде. Элронд же откланялся и поспешил в свой кабинет, где его уже ждали Эрестор и Келеборн.