Анэстель

      — Проходи и закрой за собой дверь!       Леголас нервно улыбнулся, услышав приказ Глорфиндела, но каким-то чудом всё же смог закрыть дверь одной рукой, балансируя с подносом во второй, на котором возвышалось увесистое блюдо со всевозможными фруктами.       — Я подумал, вы должно быть проголодались, — пояснил Леголас причину своего вторжения, почувствовав на себе удивлённый его взгляд. — Вы работали весь день и даже не спустились к обеду.       — Неужели уже так поздно? — его появление застигло Глорфиндела врасплох. Выглянув в окно, он с удивлением обнаружил, что уже стемнело. Он так увлёкся переводом, что даже не заметил, как на Имладрис опустилась ночь. — Надо же… Хорошо, что у меня есть, кому обо мне позаботиться.       Окрылённый скупой похвалой, Леголас улыбнулся уголками губ. Медленно и неуверенно, он подошёл к Глорфинделу, проигнорировав его жест, приказывавший сесть на столешницу. Вместо этого он опустил перед главнокомандующим блюдо с фруктами, а себя — на его колено, нежно обняв мужчину руками за шею мужчины. Глорфиндел нахмурился, почуяв неладное, уж больно Леголас старался ему угодить.       А между тем Леголас уже прокладывал дорожку из поцелуев на его шее и глядел на него без тени страха — в сапфировых глазах плясали дерзкие игривые огоньки, окончательно убедившие Глорфиндела в том, что его догадка верна.       — Мой лорд, могу ли я ещё что-нибудь для вас сделать?       — Малыш, если ты пытаешься меня впечатлить, то тебе это удалось. Чем вызвана столь разительная перемена в твоём поведении?       Леголас вспыхнул и ещё крепче прижался к своему лорду, чувствуя тепло его сильного тела даже сквозь слои ткани. И не только это… Твёрдый член Глорфиндела, упиравшийся в его бедро, убедил его в том, что его коварный план сработал.       — Я хотел доставить вам удовольствие, мой лорд, — невинно пролепетали пухлые губы, а миндалевидные сапфировые глаза принялись увлечённо рассматривать изысканный рисунок мозаики на полу библиотеки Имладриса.       — Ну да, конечно. Лучше скажи, что хотел задобрить меня, ведь день экзекуции не за горами. Что ты опять натворил, негодник? Сам расскажешь или мне тебя заставить?       Леголас зарылся лицом в его плечо и тихо пробубнил:        — Ничего я не натворил… Я просто…       — Я смотрю, ты прямо-таки хочешь, чтобы я заставил тебя рассказать мне правду, — опасно промурлыкал Глорфиндел и приподнял подбородок мальчишки, принуждая посмотреть ему в глаза.       Леголас беспомощно замотал головой, не в силах оторваться от этих жестоких насмешливых глаз, суливших ему очередную порцию унижений с приправой боли.       — Но я. — понуро повесив ушки, пробормотал юноша. — Я ведь просто хотел… хотел…       — Да?       — Доставить вам удовольствие! — улизнул от ответа Леголас, соскользнул с колена Глорфиндела, грациозно приземлился у его ног и покрыл бёдра своего лорда тысячей поцелуев, медленно продвигаясь всё выше и выше — туда, где под тканью штанов уже отчётливо просматривался внушительных размеров бугор.       Глорфиндел рассмеялся, но препятствовать не стал, позволяя мальчишке вести.       — Хочешь, чтобы я заставил тебя подчиняться, да? Скоро ты научишься умолять меня об этом.       — Да, прошу вас... Делайте со мной всё, что пожелаете, мой лорд! — согласился Леголас, совершенно не задумываясь над тем, как унизительно должно быть он выглядел со стороны. В конце концов, он уже бросил честь и достоинство к ногам Нолдо, так что терять уже было нечего.       Леголас решил, что если Глорфиндел видит в нём лишь шлюху, то почему бы ему не вести себя соответственно. И потому он целовал, лизал и тёрся щекой о его твёрдый член, пока тот не потерял терпение и с клокочущим рыком не поставил его на ноги. Глорфиндел толкнул мальчишку на стол и задрал на нём мантию, позаимствованную из его гардероба. Леголас заёрзал на твёрдой жёсткой столешнице, пытаясь устроиться поудобнее, но звонкий шлепок по заднице заставил его угомониться.       — Что это тут у нас? Ах ты, маленький развратный принц… — захохотал Глорфиндел, обнаружив, что кроме мантии на Леголасе больше ничего и не было.       — Прошу вас, — выдохнул Леголас, подыгрывая Нолдо, и, не дожидаясь приказа, широко развёл ноги в стороны, предлагая себя.       — Я смотрю, ты всё-таки решил последовать моему настоятельному совету. Ну и как, тебе понравилось? — Глорфиндел провёл пальцем по розовому скользкому от масла кольцу мышц. — Я почти могу представить себе эту картину… Как ты лежишь на моей кровати и вводишь в себя эти длинные тонкие пальчики, зная, что ты делаешь это для меня. Как ты стонешь там, совсем один, думаешь обо мне. Ты поэтому сюда заявился? Потому что больше не мог ждать, мой развратник?       — Прошу вас, возьмите меня так, как пожелаете, мой лорд, — взмолился Леголас, надеясь поскорее положить конец этой пытке.       — Ты хочешь этого? Хочешь меня? — прошептал ему на ухо Глорфиндел и упёрся членом в его тугой анус. — Скажи, ты хочешь почувствовать меня внутри себя? Я трахну тебя так, что ты ходить не сможешь, не то что сидеть. И всё же ночью ты будешь умолять меня взять тебя снова.       — Умоляю вас, — выдохнул Леголас и подался назад, чтобы проклятый Нолдо заткнулся наконец и уже начал что-нибудь делать, но, кажется, у того были совершенно иные планы на его счёт.       — Какой же ты нетерпеливый, маленький принц, — пристыдил его Глорфиндел. — Придётся научить тебя терпению. Какое удачное стечение обстоятельств — я как раз хотел поиграть с тобой сегодня и захватил кое-что с собой.       У Леголаса сердце ушло в пятки, когда Глорфиндел потянулся к шуфлядке письменного стола и что-то достал из неё. Он не мог ничего видеть из-за того, что тяжёлая рука мужчины прижала его голову к столу, не давая пошевелиться, и запаниковал. Когда Леголас почувствовал, как что-то проникает в его тело, что-то тяжёлое, прохладное и круглое, что-то совершенно непохожее на то, к чему он привык, он заорал что было мочи и попытался сбежать.       — Тише, малыш, — промурлыкал Глорфиндел. — Расслабься… Ты же знаешь, что хочешь этого…       Леголас замотал головой, — он не хотел, чтобы ему в зад пихали не пойми что! — но выбора не было, пришлось подчиниться желаниям Нолдо, которые с каждым разом становились всё более извращёнными и, казалось, не знали конца и края. Словно в подтверждение этого факта, ещё один круглый предмет вторгся в его анус, проталкивая первый шарик глубже. Леголас уповал лишь на то, что извращенец знает, когда остановиться и не поранит его… Может быть. Не слишком сильно.       Наконец, Глорфиндел остановился и отступил на несколько шагов, любуясь беспомощным, дрожавшим от страха и возбуждения эльфом, распростёртым на его письменном столе.       — Ты мне нравишься таким! — постановил Глорфиндел и нежно погладил Леголаса по спине, чувствуя, как тот напрягся и задрожал от его прикосновения. — Осталось ещё пять шариков. Я хочу, чтобы ты ждал меня здесь. Я запрещаю тебе кричать и двигаться. Ослушаешься, и я вставлю в тебя оставшиеся шары. Поверь, тебе это не понравится.       Мужчина легонько дёрнул за веревочку, и Леголас застонал от осознания абсолютной беспомощности и… возбуждения.       «Не хочу я, чтобы ты вставлял в меня эти странные деревянные шары! Я хочу тебя, проклятый Нолдо, хочу почувствовать на себе твоё тело, хочу кончить так, чтобы увидеть звёзды, и уснуть в твоих объятиях. Куда?.. Куда ты уходишь?!..»       Услышав, как захлопнулась дверь, Леголас понял, что Глорфиндел его бросил. В гордом одиночестве. Он взвыл от злости и разочарования и расплакался.       «Кошмар! Что если кто-нибудь войдёт и увидит меня в таком виде?! Лучше бы я остался в кровати, какого Моргота меня дёрнуло сюда припереться?! Ах да, письмо. Мне же нужно отправить письмо…»       Принц достал из кармана мантии конверт и спрятал его среди объёмной стопки писем, предназначавшейся для отправки в Эрин Гален со следующим гонцом.       «Я ведь и так наказан — в скором времени меня неминуемо ждёт знакомство с розгой, — так что какая к Морготу разница. Парочкой десятков ударов больше или меньше…» — печально вздохнул Леголас.       Других приказов он не осмелился нарушить, невзирая на то, насколько это было унизительно. Он старался расслабиться, но каждое, даже самое незначительное движение напоминало, что Глорфиндел вставил в его анус какие-то жуткие шары. Когда расслабиться не получилось, Леголас уткнулся лбом в столешницу и принялся осыпать проклятого Нолдо ругательствами на Кхуздуле, которых с лихвой нахватался у старшего брата, в глубине сердца надеясь, что Глорфиндел всё же соизволит вернуться и смилостивится над ним.