Анэстель

      С томным стоном Леголас откинул голову назад. Глорфиндел принял приглашение и покрыл белоснежную шею поцелуями. Насытившись дурманящим ароматом кожи и оставив на беззащитном горле едва заметную метку, он вернулся к медово-сладким губам, которые с готовностью принимали его, даря поцелуи и деля с ним одно дыхание на двоих. С тихим вздохом оторвавшись от соблазнительных губ, главнокомандующий откинулся на спину и крепко прижал мальчишку к груди.       Через пару минут тяжёлый вздох нарушал умиротворяющую тишину. Водопад шёлковых белоснежных волос окутал его лицо, огромные, сапфировые, виноватые глаза прожигали в нём дыру.       — М-м-м? — приоткрыл один глаз Глорфиндел.       — Я… я должен вам кое в чём признаться, — запинаясь, прошептал Леголас. — Я знаю, мне не следовало этого делать. Я должен был рассказать вам об этом раньше, но я… Понимаете, я…       — Не тараторь, pen-neth, — улыбнулся Глорфиндел и приложил палец к его губам, заставляя их умолкнуть. — Дыши и говори медленно.       — Пообещайте, что не будете на меня злиться? — огромные синие глаза умоляюще уставились на Глорфиндела. Тот не смог скрыть нежную улыбку — иногда этот непоседа до безумия походил на эльфёнка.       — Не могу, ведь я не знаю, что ты натворил.       — Я не хотел. Я просто… Мне было так одиноко, и я очень скучал по дому и Келу. Я не смог с ним попрощаться, когда он уехал, а с тех пор столько всего случилось… У меня было такое чувство, что я его больше никогда не увижу, а он никогда не узнает обо всём этом, а я…       — Леголас, дыши! Не съем я тебя. Ну что ты опять натворил, негодник? — улыбаясь, спросил Глорфиндел.       — Я написалмоемубратуписьмоиспряталегосредивашихписем… Тех, которые лежали на вашем столе… в библиотеке… — на одном дыхании выпалил Леголас и покраснел до кончиков ушей, понимая, что Глорфиндел не будет в восторге от его поступка. — Я просто хотел, чтобы Кел знал, что я жив, а он стал дядей. Я хотел рассказать ему, как вы назвали нашего сына. Я хотел рассказать ему, какой Гилрион красивый и чудесный малыш и…       — Леголас, — вздохнул Глорфиндел и закрыл глаза, медленно считая в уме до десяти… или сотни.       — Я не забыл, что изгнан. Но Келейдур… Я уверен, он бы хотел узнать, что я жив. Он никогда не признается вслух, но он волнуется за меня! Я знаю, он по-прежнему любит меня. А я его. Я хотел, чтобы он знал, что со мной и малышом всё в порядке, — две серебряные слезинки медленно скатились по раскрасневшимся щекам, и Леголас вынужден был прервать своё нервное повествование.       — Тише, roch-neth, не плачь, — улыбнулся Глорфиндел, стирая большими пальцами солёные капельки с длинных ресниц. — Всё образуется, вот увидишь. Ты ещё встретишься со своим старшим братом.       Полные губы задрожали, ещё минута и разразился бы ливень.       — Посмотри на меня.       Леголас всхлипнул и заглянул в мудрые глаза.       — Малыш, я понимаю, быть оторванным от семьи в таком юном возрасте — это очень непросто. Ты скучаешь по своим родным, и это естественно.       — Вы накажете меня? — задержав дыхание, спросил Леголас и с облегчением выдохнул, когда Глорфиндел покачал головой.       — Нет, roch-neth. Я не злюсь на тебя, но это не значит, что я тобой доволен. Ты должен был прийти ко мне и попросить разрешения написать твоему брату. Неужели ты думал, я запрещу?       — Д-да… — признался Леголас.       — Как же плохо ты обо мне думаешь, roch-neth, — проворчал Глорфиндел и притянул его к себе.       «Ну, ты не давал мне повод думать о тебе иначе, Нолдо!» — горько усмехнулся Леголас.       — Если тебе что-то непонятно, или ты не знаешь, как поступить, просто спроси меня! Я никогда не накажу тебя за то, что ты задал мне вопрос. Я могу запретить тебе делать что-то, но я никогда не накажу тебя за это.       — Если бы я спросил у вас разрешения, вы бы позволили мне написать моему брату? — недоверчиво покосился на него Леголас.       — Нет, не позволил бы, — ответил Глорфиндел. Увидев, как гримаса исказила черты лица Леголаса, он пояснил: — Не потому, что мне нравится смотреть, как ты страдаешь, pen-neth. А потому, что твой брат никогда не получит его. Гонец просматривает все письма, которые передают ему советники Владыки, и скорее всего он заметит, что на одном из писем нет печати милорда, он доложит об этом письме Эрестору, а тот — Элронду. Но даже если гонец не заметит твоё послание, то его заметят советники Трандуила, ведь именно к ним попадают все письма, доставленные из Имладриса. Трандуил прочтёт его и предаст огню, а потом прикажет отхлестать твоего братца розгами по рукам, чтобы он ещё долго не мог держать перо в руках. Или ты думаешь, он Келейдура по головке погладил за то, что тот нарушил его приказ?       — Что он… Что Король сделал с Келом?! Вы знаете? — едва сдерживая слёзы, прошептал Леголас. — Он не мог… Нет, он бы не стал… Келейдур его наследник! Его любимец!       — Трандуил прогнал своего «любимца» сквозь строй, Леголас. Он поставил его на колени и заставил принести ему присягу на верность перед всем двором.       — Сквозь строй! Кела… — Леголас однажды имел «счастье» видеть приведение этого приговора в исполнение, и это было ужасно! — Но он просто хотел спасти меня! Своего…       Леголас так и не смог закончить предложение, к горлу подступил удушающий комок. У него задрожали губы.       — Мне жаль твоего брата. Но он знал, на что идёт. Трандуил…       — Чудовище! — прорычал Леголас.       — Трандуил — Король, — снисходительно улыбнулся Глорфиндел. — Твой брат подверг опасности его воинов, отправившись в этот рискованный поход, ослушался прямого приказа своего Короля, вынудил его подписать мирный договор, защищал изменника и едва не оставил без преемника. Законы едины для всех подданных, Леголас.       — Как же я его ненавижу! — фыркнул Леголас, повернулся к Глорфинделу спиной и, глотая горькие слёзы, забормотал ругательства себе под нос. — Надменный, бессердечный, жестокий кусок дерьма! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Чтоб он провалился!       — Что если я скажу, что есть способ передать твоему брату письмо так, чтобы Трандуил об этом ничего не узнал? — Ливень и поток ругательств стихли, а два покрасневших синих глаза уставились на Глорфиндела с удивлением и надеждой. — Напиши своё письмо ещё раз сегодня вечером. Обещаю, твой брат его получит.       — Правда? Вы сделаете это? — сапфировые глаза засияли, а на губах появилась робкая счастливая улыбка. Леголас повис на шее своего лорда, осыпая его поцелуями. — Спасибо! Спасибо вам!       Глорфиндел рассмеялся и вовлёк Леголаса в нежный страстный поцелуй. В этот момент проснулся Гилрион и потребовал вернуть ему его Синда.       — Маленький собственник! — обречённо вздохнул Глорфиндел и нехотя выпустил Леголаса из объятий.