FtM

      Поцелуй Криса был нежен, но все же настойчив. Почти сразу он раздвинул мои губы, проникая в рот языком. Я искренне хотел его оттолкнуть, но не разрывать поцелуй, очевидно, желал больше, потому мои пальцы зарылись в его мягкие спутанные волосы.       Обхватив за талию, он придвинул меня к краю письменного стола и уперся пахом меж моих разведенных бедер. Я замычал в его губы, до конца еще не разобравшись, был ли то стон удовольствия или попытка остановить Криса. Лаская его невероятно умелый язык своим, я чувствовал, как тепло от соприкосновения наших тел расходится все дальше, постепенно охватывая всего меня. Горячими мурашками пробегая по спине, оно концентрировалось в моей голове и плавило мозг — открывало в нем всевозможные двери и срывало, казалось бы, надежные замки. Распахнулась очередная тяжелая двойная дверь, и мои ладони спустились на грудь Криса, чувствуя через его кофту Дионисовский рельеф мышц. Стоило моим пальцам скользнуть по низу его груди, как наш поцелуй неестественно резко прервался, и Крис отстранился, не поднимая век.       — Все… хорошо? — неуверенно спросил я, опуская руки.       — Да… — после непродолжительной паузы ответил он, мотнув головой. — Да. Наверное… Просто я еще не привык… к чужим прикосновениям.       — Могу я спросить о том, что, возможно, тебя расстроит?.. — осторожно попытался я подготовить Криса к предстоящему стрессу. Конечно же, я мог бы вообще ни о чем не спрашивать и молчать в тряпочку, но интуиция подсказывала мне, что с этим человеком лучше быть максимально откровенным и требовать того же, чтобы он не исчез вновь.       Отступив на широкий шаг, Крис присел на стул и угрюмо кивнул.       — Ты не привык к прикосновениям, потому что… тебе только недавно сделали… — Я смолк, вытаращив глаза в пустоту. Боже, слово «операция» ранит его?.. Какой нейтральный синоним можно подобрать, существует ли, в принципе, такой?..       — Нет, — более спокойно, чем можно было бы ожидать, отозвался Крис. Его голос окреп, но смотреть на меня ему по-прежнему было куда сложнее, чем изучать собственные руки, сцепленные в замок. — Сначала делается пластика груди и уже только потом — того, что гораздо ниже ярусом… Мне непривычно, когда меня кто-то трогает, потому что со мной раньше подобного не происходило. Чувствовать чужие пальцы кожей через тонкую ткань — это… что-то с чем-то, — обронил теплую улыбку Крис.       — Погоди! — Мои брови непроизвольно поползли вверх. — Ты девственник?.. Ну, в смысле, понятно, что некоторые виды секса тебе были не совсем доступны, но… совсем-совсем никакого опыта, раз не было даже прикосновений?..       Нахмурившись всего на секунду, Крис хмыкнул и сплел руки на груди. Судя по его взгляду, далее он продолжал беседу уже с комнатными растениями, захватившими пышной салатной зеленью каждый подоконник этого кабинета.       — Поцелуи, очевидно, за опыт не считаются?.. Целовался я много: сублимировал… Но ничего больше мне не хотелось… по твоей вине, — внезапно добавил Крис, и я чуть не соскользнул с преподавательского стола.       — И какое это отношение я имею к твоей сексуальной активности?       — Самое прямое, — ответил Крис, поднимаясь и опять нависая надо мной. — Если бы ты не был таким красивым, для меня было бы возможным найти кого-нибудь хотя бы внешне привлекательнее тебя. Но за прошедшие пять лет я не встретил ни одного такого человека.       — А почему до нашей встречи ни с кем не спал? — краснея лицом, ушами и шеей, пропыхтел я.       — Предлагаешь четырнадцатилетке сексом заниматься? — удивился Крис. — Прогрессивненько.       — Что?.. — опешил я. Перед глазами возник образ темноволосой девушки, буравящей меня настойчивым самоуверенным взглядом. Четырнадцать?.. Да не может быть! Обыкновенная не очень высокая студентка…       — Что слышал. Когда я напоролся на тебя здесь, в коридоре, мне было четырнадцать лет. Что смущает?       — Твой рост, например… — ошарашено пролепетал я, глядя в пол.       — А мой нынешний рост тебя не наводит на мысль о том, что я в принципе высокий? По материнской линии у нас все рослые и статные. А вот по отцовской — полностью наоборот!..       Предчувствуя долгую историю на отстраненную тему, я поднес указательный палец к губам Криса, чтобы заставить его замолчать. Мне нужна была тишина, чтобы привести мысли в порядок… Но это стало окончательно невозможно сделать! — потому что вместо того, чтобы просто сомкнуть губы и умолкнуть, Крис с усмешкой лизнул мой палец и нежно прикусил его раньше, чем я смог отдернуть руку. От новых соприкосновений с его горячим влажным языком мысли в моей голове потяжелели, а в штанах стало теснее в разы.       — Не… делай так больше… — выдохнул я, пряча подрагивающие руки за спину. — Что… что ты, четырнадцатилетний, вообще забыл в этом здании?..       — То же, что и сегодня, — пожал плечами Крис, — помогал отцу.       — Отцу?.. — тупо повторил я. Постепенно кубик Рубика, меняющий цвета на непрестанно движущихся гранях, сложился, и до меня дошло, про какого невысокого отца шла речь. — Твое полное имя — «Крис Розетти»?..       — «Кристиан Розетти», но да. В тот день пять лет назад я принес отцу обед из дома по просьбе матери. Не хотел идти, упирался всеми силами, но все-таки мать уговорила меня, и если бы не это, мы бы никогда, вероятно, не встретились… Удивительно, как искусно и запутанно плетет свою паутину Судьба, верно?       Сложно было с ним не согласиться…       В абсолютной тишине Крис стоял передо мной. Его руки покоились на моих бедрах, мои же — из последних сил упирались в стол за спиной, и их дрожь еле заметно колыхала одежду. Крис двинулся вперед… Я прикрыл глаза, со стыдливым нетерпением ожидая поцелуй в губы, но вместо этого он приник щекой к моей щеке и обхватил меня за плечи.       — Как считаешь, — шепотом начал он, — за неделю мы сможем сблизиться настолько, чтобы оказаться вместе в одной постели трезвыми?..       Мое лицо ошпарил румянец. Его прямолинейность заставила мое сердце споткнуться и приглушенно выругаться, продолжая заметно ускоренный ход.       — А почему неделя? — столь же тихо спросил я, едва сдерживая желание заполнить легкие целиком запахом его шампуня.       — Просто так… — ответил Крис, сжимая меня сильнее.       Я не стал расспрашивать его и дальше, пусть и ощутил нерешительность в его ответе. За ней скрывалась ложь… Его пальцы нервно надавили на мои лопатки, словно Крис был расстроен или напуган и больше всего в данный момент нуждался в поддержке и защите. Я бы с радостью помог ему, имей я хоть малейшее представление о том, что его тревожит. Но пока я воспользовался единственным доступным мне утешением: обнял его в ответ. Когда мои ладони мягко прошлись по его спине, Крис вздрогнул, видать, желая отстраниться как и в первый раз, но я не позволил ему это сделать.       Смешно… Еще минут десять назад я бил себя кулаками в грудь и горланил о том, что не гей. А теперь сам прижимаю к себе другого парня. По сути, мальчишку, младше меня на шесть лет. Мальчишку, влюбившегося в меня до одури еще в четырнадцать…       Я был бы рад полностью отдаться моменту. Раствориться в запахе тела Криса, в тепле, коим он одаривал меня. Утонуть в двойном сердцебиении, резонирующем через соприкасающиеся грудные клетки. Метафорически опустить руки и дать своему личному мирку снова схлопнуться до небольшого пятачка, на котором будет стоять всего один человек — еще недостаточно знакомый, но по неизвестной мне причине уже такой родной, будто забравшийся под самую кожу… Я был бы действительно счастлив просто наслаждаться яркими эмоциями, вспыхивающими внутри моего сознания и прячущимися прежде, чем мне удалось бы их назвать!.. Но на сердце было совершенно неспокойно. Бессмертным эхом звучали вновь и вновь последние правдивые слова Криса: «…за неделю мы сможем сблизиться настолько, чтобы оказаться вместе в одной постели?..» Ледяным осколком, грубо вспарывающим плоть спокойствия, засел всего один вопрос…       Что будет через неделю?..