***
Да, я снова здесь. Всё это время я совершенно не видела необходимости писать продолжение: почти ничего примечательного, как мне казалось, аж до самого конца весны не происходило. Так, мелочи. Я устроилась на хорошую работу и занималась этим, новым для меня, делом. В отношениях с Горшком всё было по-прежнему. Спокойно, ровно, без скачков. Мы даже ни разу не поругались за это время. А это даже странно — характеры-то у нас у обоих очень тяжёлые, очень похожие. Мне кажется, что я просто лайтовая версия Горшка, только женщина. Интересно, это хорошо или плохо? С Бойцом отношения стали скатываться в дружбу, и, откровенно говоря, на какое-то время меня это даже перестало так сильно напрягать, как напрягало прежде. Я вновь решила ничего не предпринимать, плыть по течению. А уж как рад этому был Миша! В общем, нечего мне было писать. О чём? О том, что мы делали по ночам? Так ничего нового мы и не делали. Всё было, как и прежде. О теме Иной мне тоже нечего было рассказать. Хотя я и продолжала тренировки, даже несколько раз наказала парочку сущностей, запертых в теле людей. Но это, мне кажется, совсем не интересно. Разве что, может, стоило написать про то, как мы чуть не довели до инфаркта одного Светлого… Но ради одной лишь этой истории писать продолжение не хотелось. И вот настал тот момент, когда я раскрыла этот дневник не для того, чтобы подредактировать то, что скрыто; а для того, чтобы продолжить повествование… Я не знаю, увидят ли это глаза читателя — ещё не решила, стану ли снимать метку черновика — но то, что необходимо записать то, что происходит последние три месяца — остро чувствую.***
Начну с того, что в нашей жизни появился один важный персонаж. Она зовёт себя Банши*. Я зову её Сирин*. Миша — любитель всячески коверкать слова — иногда в шутку зовёт её Сиря. Прозвище Сирин (и его дурацкое производное) прилипло к ней из-за облика. Ох, я же ещё не писала об обликах… Знающая говорит, что всё это очень похоже на сериал «Гримм». К сожалению я его не смотрела, и не могу дать точную оценку сходства, однако… Если всё действительно так похоже, то я бы скорее всего снова засомневалась в здравии своего рассудка. Облики есть у всякого Иного. И часто не один. Неспроста у Бойца и Горшка есть крылья. Неспроста они иногда напоминают не то драконов, не то горгулий. К крыльям добавились крупные рога, стелющиеся по черепам и загибающиеся к кончикам чуть вверх. У Миши есть ещё один облик. Он Медведь. Забавно, да? Миша — мишка. Тёмный покров, крупные когтистые лапы и черный нос. Этакий человекообразный мишка. И у меня есть облик. Я… Я всего лишь кошка. Да, да. Тоже смешно: Коша — кошка. У меня чёрная шкура, яркие жёлто-зелёные глаза, лапы с огромными когтями и длинные верхние клыки. Говорят, красивая. Но мне не нравятся волосы. Рваная чёлка падает на глаза аж до самого носа, а стрижка короткая. Не люблю короткие волосы. Я узнала про облики от Сирин. Так просто: она всего лишь рассказала мне о них. О том, что они просто есть. О том, что есть птицы, есть кроты, крупные хищники… — Присмотрись. Когда гуляешь по улице, просто присмотрись к людям, и ты увидишь. Это очень интересно! — говорила она. И я присмотрелась. У кого-то я видела крупный клюв, у кого-то огромные лапы, как у крота. А одна девушка оказалась зайкой. Очень милой зайкой. Каждый облик обязательно что-то даёт, какую-то определённую функцию, в Ином смысле. Клювом можно долбить в темя, когтями и клыками рвать оболочки; что-то помогает обострить зрение, что-то даёт ловкость. Моя кошка дала мне скорость реакции. За последний год я «прокачалась» так, что могу то, чего не могла раньше. Могу почувствовать летящий мне в спину предмет и, не оборачиваясь, отбить его или увернуться от него; могу не глядя поймать падающее… В общем, я стала гораздо ловчее, чем когда-либо. Пока что не представилось возможности применить когти и клыки, но это и хорошо. Мне не нужны проблемы. Облики казались мне абсолютно ненормальным явлением, пока меня не успокоила Пифа, вдруг сообщив о том, что к ней заявился Горшок-медведь. Постоял, посмотрел, походил — чего приходил, мы так и не узнали. Но мне стало легче от осознания, что я и Сирин не свихнулись, а если и свихнулись, то вместе с Пифой, а это не так обидно. Всё это действительно звучит очень странно. Я так устала удивляться новой информации… Но, на самом деле, долго переваривала эти, новые для меня, особенности Иных; пока не вмешался Горшок. — Представь, что это компьютерная игра, ты понимаешь, да? И сразу станет проще! Различай время, когда ты типа «играешь», и когда нет, и всё станет легко и понятно! — А когда я провожу время с тобой — это «игра» или реальность? — осторожно уточнила я. Но, видимо, не слишком осторожно, потому что Миха сразу помрачнел: — Если ты будешь принимать меня за часть «игры», то ты будешь в «игре» всегда. Поняла меня? Конечно поняла, что ж тут непонятного… Спрашивая его об этом, я отдавала себе отчёт в том, что если придётся воспринимать его, как что-то мистическое, нереальное, как часть игры… То я готова жить в «игре». По-другому я просто не смогу. Я не смогу отделить его от реальности, и тогда оставлю одну лишь «игру». Это словно согласие на безумие. Пускай так.***
Продолжу о Сирин. Она вообще очень полезная подруга: много знает и многими знаниями делится. Одно плохо: все важные штуки она рассказывает по телефону — так ей проще формулировать мысли. А я лучше всего усваиваю информацию именно зрительно — так проще, так я привыкла ковыряться в истине Иного мира с Пифой, с Рыжей, со Знающей. В общем, я часто забываю то, что мне рассказывает Сирин, и переспрашиваю одно и то же снова и снова, что очень её злит. Познакомились мы благодаря Рыжей Ведьме. Рыжая вляпалась в очередную историю: кто-то кинул на неё подсос — видимо доканала кого-то своим тяжёлым характером — а справиться с этим не могла ни в одиночку, ни в тандеме с Сирин. — Привет! Посмотри на неё, и там, где увидишь рану — создай корку льда, — попросила меня девушка в сообщении с аккаунта Рыжей. — Я сожгу эту гадость, а приморозить одновременно не смогу. Без тебя не справимся, — вот, каким образом этот человек дал мне знать о своём существовании. До этого дня мы довольно поверхностно слышали друг о друге только от Рыжей, и лично я вообще не подозревала, кем на самом деле является её новая подруга. В тот момент я шла по оживленной улице в центре города, и услышав такое откровенное сообщение, просто встала, как вкопанная, подавившись сигаретным дымом. Она даже не стала объяснять, кто она. Не стала говорить о том, что знает обо мне. Без всяких предисловий: приморозь, и всё. «Хорошенькое начало знакомства», — подумала я, и, скрывшись от людей, создала проекцию Рыжей и собрала в ладонь немного ледяной силы, чтобы выполнить просьбу. Да, надо сказать, сила моя, кажется, потихоньку возвращается. Подозреваю, что близкий контакт с Горшком мне в этом помогает, но это не точно. Создавать проекции людей я начала недавно, действуя по наитию. Это довольно просто: перенести образ человека поближе к себе, и внимательно его осмотреть, прощупать. Перенеся образ Рыжей, я осмотрела её со всех сторон и обнаружила рану в районе поясницы. Что-то похожее на кровоточащий ожог. Пока я, инструктируемая Сирин, покрывала это место коркой льда, Рыжая чуть ли не подпрыгивала на месте, ощущая моё воздействие. На самом деле, так прямолинейно со мной не начинал беседу ещё ни один Иной. А если и давал понять, что знает и видит; то сразу сбегал. К примеру, этой зимой ко мне на работу зашёл человек с пронзительно синими глазами. Сделав покупку, он глянул слева от меня, улыбнулся, сказал: — Хой! — и вышел вон. Если бы под моей задницей не стояло кресло, я бы, наверное, села прямо на пол. — Горшок… Это чё такое было? — прошептала я. — Я сам охуел, — прохрипел Миша. — С хуя ли он меня увидел, блять?! И таких было немало. Создавалось впечатление, что Иные собираются возле меня, окружают и кольцо становится всё у́же.***
На самом деле, произошло столько всего, что я просто не знаю, за что хвататься, про что писать в этой главе. Все эти события, по отдельности казавшиеся незначительными, собравшись в цепочку, представляются чем-то очень важным. Упустив в повествовании одно звено, потеряю и остальные. Что ж. Меня, как и всегда, спасёт нехронологическое повествование.***
Анализируя ряд событий, произошедших с начала прошлой зимы, я понимаю, что за мной уже тогда пристально следили Верхние, снова задалбывая проверками. И к чему-то подготавливали… К чему? Не знаю до сих пор. Я перестала спать. Каждый раз, пытаясь уснуть, я проваливалась в параллель и астрал, и хорошо, если меня сразу находил Миша — он уводил меня от опасности в спокойное место, где можно было гулять, болтать ни о чём и целоваться. Если же он не находил меня сам, то мне и в голову не приходило его звать: я пыталась выбираться сама. Но одно путешествие оставило в моей памяти отпечаток, наверное, навсегда. Я кричала так, что даже после возвращения продолжала ощущать боль в горле. Я оказалась в большом, тёмном деревянном доме. Редкие бра, попадавшиеся на стенах, светили очень тускло, позволяя теням скапливаться по углам коридора, где я шла, желая найти выход, пока не столкнулась с Высшими. Запомнилась лишь одна из них. Довольно симпатичная с виду девушка наступала на меня, насильно изменив моё восприятие — я явно ощутила её воздействие. Мозги в черепе словно поворачивались, крутились, скрипели. Она грубо швырнула меня на другой уровень — на тот, к которому тогда совсем не была готова — и я вдруг увидела её в Ином облике. Белые глаза, оскал, кожа странно сияет. От неё вообще исходило странное свечение, словно изнутри. Всё вокруг тоже изменилось и выглядело так, как выглядит на уровне Горшка — более тёмное пространство и сияющие изнутри предметы. Как тогда, когда я упала в обморок, ослабив связь с телом. Но тогда мне было хорошо — я ведь ощущала себя иначе, к тому же со мной был Миша, а не какая-то жуткая агрессивная девка. От неё исходила мощь чудовищных масштабов, и мне, к моему стыду, было ужасно страшно. Всегда сильная, уверенная в себе, умеющая дать отпор, я, кажется, пыталась прикинуться пылью под взглядом Верхней. Я осознавала, что применять к ней силу никак нельзя — будет только хуже. Я не знала, что именно последует за попытку атаки, но и проверять не хотела. Защититься у меня тоже не получалось — Верхняя всё пробивала, но не это было самым страшным. Я понимала, что, чем дольше я пребываю на том уровне, тем слабее становлюсь, тем уязвимее. Не теряя зрительного контакта со мной, девушка продолжала идти на меня. Отступая, я споткнулась и опрокинулась на спину, скорее всего машинально стала отползать от неё, скребя ногтями по пыльному полу, но взгляда от этой жути отвести не могла — она не давала. — Смотри! Смотри на меня! — кричала она, скаля острые зубы в жуткой улыбке. Её чёрные волосы разлетались в стороны из-за сильного ветра. Я попыталась кричать, но не смогла разжать губы, а голосовые связки сковало так, что я не могла даже мычать. Однако мысленно — этой силы меня лишать не стали — я орала так, что самой уши заложило. «Миша! Миша-а! Миша-а-а-а-а-а-а! — громом звучал мой голос в моей же голове, и, не чувствуя его рядом, я продолжала звать, рискуя скатиться в истерику: — Скрой её от меня! Защити мои глаза, умоляю, Миша, сохрани мои глаза!» Свечение, исходящее от этой Верхней, приобретало страшные обороты — она банально ослепляла меня, не позволяя отвести взгляд и зажмуриться. Коченея и слабея от ужаса, я впала в панику, и почему-то стала звать ещё одного человека. Так и орала, перейдя на страшный визг: «Пифа-Миша-Пифа-Миша-Пифа-Миша!» — пока не потеряла и эту возможность. Мыслеобразом я просила Пифию защитить меня энергетическим полем, окутать энергией, буквально показывая, что именно нужно сделать. Прежде чем моё зрение затуманилось, я успела увидеть защиту на себе — точно такую, какую просила — и ощутить воздействие подруги. А после, моё зрение угасло, окуталось белой пеленой. В этот же момент я услышала дикие вопли Горшка, почувствовала его присутствие и его дополнительную защиту… А потом я резко вынырнула с того уровня. — Ты не понимаешь настоящей красоты, — спокойно сказала мне Верхняя, приняв прежний облик милой девушки. — Думаешь твоя Иная иначе выглядит? — и рассмеялась. Рывком дёрнув, Миша бросил меня в тело, и я вскочила, вся покрытая липким, холодным потом. — Тш-ш-ш… — Горшок по-отечески обхватил меня руками и чмокнул в висок. — Всё хорошо, выплыли. — Это что за нахуй? — прохрипела я, пытаясь отдышаться. — Считай, что учёба, — Миша погладил меня по голове. — Ты только не бойся ничего. Ты умница, ты нашла умение позвать на помощь, — вдруг похвалил меня он. — Другая бы просто обоссалась со страху, или в психушку поехала… если б от инфаркта не сдохла. — Ты умеешь успокоить, Мишутка, — вздохнула я ему в шею. Выслушав мой подробный рассказ об этом жутком приключении, Пифия офигела, испугалась, а потом сообщила: — Сегодня у меня был неконтролируемый выброс энергии… но это было днём. — А я днём туда и провалилась, — сказала я. — Прилегла вздремнуть между сменами… лучше бы чем-нибудь другим занялась. Мне очень жаль, что в то время я ещё не была знакома с Сирин, тогда бы я звала и её тоже. Сирин достаточно сильна, чтобы иметь возможность не только прикрыть меня, но ещё и навалять трендюлей таким, как та Верхняя. Если разрешение есть, конечно. На этом мои путешествия не прекратились. Чуть позднее я узнала о свойствах энергии и силы очень интересную информацию. На самом деле, в целом, это был плодотворный год, за меня конкретно взялись Верховные и, как уже говорилось, я таскаюсь по мирам, как проклятая… В общем, одной морозной ночью понесло меня опять хрен-знает-куда, как обычно. Попавшийся на пути дом буквально манил меня, ноги сами понесли меня вверх по лестнице, на самый последний этаж. Какое-то время я мялась у деревянной резной двери, и, решившись, осторожно постучалась. Чёрт знает, зачем. По ту сторону женский голос пригласил меня войти. Потянув створку на себя, я сначала зажмурилась: напротив входа было расположено незашторенное окно, из которого бил яркий солнечный свет, ослепляя меня. Неподалёку я увидела трёх женщин. Две из них, что помоложе, сидели у стола, та, что постарше — улыбчивая и энергичная, подозвала меня к себе. Я застряла в дверях. «Её глаза… Чёрт бы побрал моё любопытство. Она Иная! Что делать? В глаза не смотреть!.. Да толку-то?! Она уже точно знает, кто я… Бежать? Поздно. Сделать вид, что ничего не понимаю? А смысл? Не прокатит», — мысли в голове вертелись с бешеной скоростью. В то время я старалась избегать контакта с Иными. Особенно с чудовищно сильными Иными. Чёрт знает, чего от них ждать, к тому же, я послушалась Горшка и перестала маниакально искать информацию о таких, как мы. Не то чтобы мне это стало неинтересно… Конечно моё любопытство никуда не делось. Но я устала натыкаться на глухие стены с огромными буквами «НЕЛЬЗЯ» и «РАНО», и довольствовалась теми крохами, какие перепадали. Смирилась со своим положением «слепого котёнка», решив, что одного лишь близкого контакта с Михаилом мне должно хватать с головой. Как назло, Иные будто сговорились. Они, как уже упоминалось, окружили меня, по очереди показываясь и давая понять, что они знают, кто я. Мне такое внимание совсем не нравилось. Откуда во мне взялась эта осторожность, я не имею понятия. Наверное мне просто хотелось спокойствия и стабильности. Ведь всё шло замечательно. Я работала, занималась собой и домом, ходила на различные мероприятия, в моём окружении появились новые интересные люди… И Миша никуда не делся. Он так и оставался моим вечным спутником. Зачем мне что-то ещё? Зачем лезть на рожон? И тогда они сами полезли ко мне. Итак, я лихорадочно искала выход из сложившейся ситуации, стоя в дверях незнакомого дома, и, как мне показалось, выход нашёлся. «Миша, эй… — даже мысленно я почему-то звала его шёпотом, — пупсик, я, кажется, вляпалась, помогай». Иная не приближалась ко мне. Просто стояла напротив, вся в лучах света, и рассматривала меня, улыбаясь. «Я здесь», — послышалось за дверью. «Ну?! — возмутилась я и прижалась спиной к двери. — Иди сюда, что ты там застрял?!» Интересное дело. Зовёшь мужика на помощь, а он стоит у дверей, «здеськает»! Зайди сюда, чёрт возьми, какого хрена там стоять! «Мне нельзя туда, — хохотнул за дверью Горшок, — но я здесь. Не ссы, Кот», — и я услышала щелчок зажигалки, а затем сочную такую затяжку сигареткой. Тяжело вздохнув, я прикрыла глаза и потёрла переносицу. Очередной «экзамен», или что? Что делать-то? И я выбрала самое, на мой взгляд, верное решение — нихрена не делать. Вот так просто стоять в дверях и не делать нихрена, пока ситуация сама не решится. Но открыв глаза, я увидела такое, что просто дыхание перехватило. От восторга. Женщина сделала пару шагов по направлению ко мне и, сложив руки ковшом, соединила их и создала энергетический шар. Очень необычный шар: казалось, что он покрыт чем-то вроде сверкающей золотом скорлупы, которая, не выдержав обилия силы, стала трескаться. Из трещин полился яркий свет. У меня создалось впечатление, что Иная держит в руках солнце. К этой женщине я не испытывала страха. Уважение — да. Но не страх. Она напомнила мне одну из фей-крёстных Спящей Красавицы. Активная, немного комичная, добрая и сильная. Сделав несколько пассов руками, Иная создала фигуру птицы из золотого шара. Затем кота. Потом небольшую статуэтку. Я с нескрываемым восторгом наблюдала за её действиями, пока она не сказала: — Нравится? Ты тоже так можешь. Попробуй. Помешкав несколько секунд, я всё-таки решилась и свернула небольшой шарик, но создать из него фигуру у меня никак не получалось — энергия тупо растягивалась и липла к ладоням, превращаясь в какую-то непонятную массу. — Тренируйся, — улыбнулась Иная; и я вернулась в тело. Первым делом я вцепилась в Горшка. — Ты так тоже можешь! — воскликнула я, пытаясь пригладить свои торчащие волосы. — Ты же делал золотую бабочку, тогда, в дни проверки, я помню! — Ну делал, — пожал плечами Миша. Он сидел с ногами на моём диване в одних лишь шортах, и от чего-то выглядел рассеянным и сонным, словно по-настоящему спал рядом всю ночь, и теперь пытался прийти в себя. — А ещё кошку, — продолжила я, — я помню, ты делал белую кошку. Она точно твоя, от неё тобой пахло! — Да моя, моя кошка, — вздохнул он, даже не пытаясь отпираться, и почесал взъерошенную макушку. — И что с того? — Ты ведь как-то заставил её двигаться! — чуть было не подпрыгивала на месте я. Саму ситуацию я, к сожалению, не помню. Помню лишь то, что когда-то, года полтора назад, по моему коридору гуляла пушистая белая кошка, толстая и красивая. Я просто тупо смотрела на неё, боясь даже дышать, чтобы не спугнуть. Но точно помню, я чуяла от неё энергию Горшка. Кошка прошлась туда-сюда, внимательно поглядела на меня, и бесследно исчезла. Я всё забывала расспросить про этот случай Мишу, как-то не до того было… — Ну заставил, да, — невнятно проговорил Горшок, прикуривая от полыхающей ладони. — Я многое могу. — Что ж ты меня не научил такому? — никак не могла успокоиться я. — Да рано было, — пожал плечами Миша, затянувшись сигаретой. — А теперь можно и попытаться… Только не сейчас, я какой-то уставший. За завтраком я всё рассказала Бойцу. — Вот так что ли? — уточнил он, и несколькими движениями создал мультяшную сову с большими глазами. Я чуть не захлебнулась переполняющими эмоциями. — Подожди, так ты только сейчас про это узнала? — вытаращился на меня муж. — Ты что, до сих пор без оружия ходишь? — Чё? — только и смогла выдавить я. Боже, какое ещё оружие? То есть, оно, по сути, у меня должно быть? И об этом мне тоже никто не сказал! Ну как так-то, а?! Боец завёл руки назад и, на резком выдохе, выдернул откуда-то из-за спины два меча. — Катаны, — с довольным видом пояснил он, — я их надёжно прячу. Только когда надо достаю. — О, сколько нам открытий чудных… — пробормотала я, потирая лоб. Боец показал мне много разного холодного оружия, которое хорошенько скрывал от меня столько времени в невидимых и неосязаемых энергетических ножнах. Собственно, Боец на то и является Бойцом, чтобы греметь целым арсеналом всякой опасной фигни, но ведь и я тоже должна иметь хоть какой-то ножик занюханный, на всякий случай. Муж рассказал мне, что энергетическое оружие можно прятать прямо под кожу. — Сделай клинок из энергий, такой, какой сама хочешь, и носи его между грудей, тебе очень пойдёт, — улыбнулся он. — Мне в голову не придёт его оттуда доставать, это же неудобно… Я лучше на левом предплечье буду носить, — решила я, и, закончив с завтраком, снова позвала к себе Горшка. Поудобнее устроившись на диване, я вскинула внимательный взгляд в его непонимающие глаза и спросила, добавив в голос соблазнительные нотки: — Как себя чувствует мой пупсик? — Замечательно, — от чего-то смущённо ответил «пупсик». Он сидел напротив в своём, ставшим уже редким явлением, «спокойном» образе, подогнув под себя ногу, и испытующе смотрел на меня. — Вот и чудесно, — обозначила я уже нормальным голосом. — Я собираюсь создать небольшой кинжал. Что для этого надо? Миша поднялся, зашагал по комнате, словно тигр в клетке, порывисто разворачиваясь, но, видимо, понимая, что попался и деваться уже некуда, остановился и сказал: — Вокруг тебя множество энергетических потоков, выбери подходящий и используй по назначению. Выпалив это чуть ли не на одном дыхании, без перерывов на «э-э» и «м-м», и даже не растягивая окончания, чем, к слову, безмерно меня удивил, Горшок сделал пару шагов по направлению к двери, собираясь слинять, но я его остановила. — А можно поподробнее? Не на «отвали», а по-нормальному. Он прорычал что-то невнятное, снова походил туда-сюда, и, наконец, плюхнулся на диван. — Ну нахуя тебе это, а? Ты не Боец! — совершил он последнюю попытку меня остановить. — А если нужна помощь, я прихожу! — Но не всегда же, — заметила я. — Бывает, что я остаюсь в опасности одна, а с хоть каким-то оружием, я буду чувствовать себя увереннее и спокойнее, как в реале, ты же понимаешь, малыш. Он не нашёл, что на это возразить. В реале ведь я действительно ношу с собой маленький ножик. Короткий, но хорошо заточенный. Полезная вещь! Ни разу он мне ещё не пригодился, но мне спокойнее, когда я нащупываю его в кармане. — Только не махай им направо и налево, — пробубнил Миха, устраиваясь напротив меня. — «Не маши» надо говорить, — автоматически поправила я, и обезоруживающе улыбнулась под его недовольным взглядом. — Какое у тебя оружие? — Вот, — Горшок достал из-за пояса небольшой нож с кровостоком. — Он чисто чтоб путы какие обрезать, там, подсосы, понимаешь, да? Для драк не использую. Я рассмотрела стальную поверхность, острое лезвие и рукоятку со странными знаками. — Как мне сделать такой же? Как почувствовать нужный поток энергии? — Коша, я не знаю, правда, — ответил он. — Я ж и сам всё делаю, понимаешь, да, как карта ляжет. Чувствую, типа, подходит, и делаю… Смотри. Он подключился к серому, поблёскивающему и искрящемуся потоку, и, создав в ладони шар, довольно быстро сделал из него маленькую фигурку чёртика в джинсах и «гадах». — Нифига себе! — воскликнула я, сама не зная, что больше меня поразило: ловкость его пальцев или выбор образа фигурки. — Ты же прям слепил его, как из пластилина! Классно получилось! — Я ж художник, ё-моё, — напомнил Горшок, а я рассмеялась. Он хорошо знает, что я думаю о его рисунках — с изобразительным искусством у него точно не заладилось. Он художник лишь в плане музыки. Возможно даже гений. Я подозреваю, говорил о том, что вокруг него летали мелодии, он не в переносном смысле. Скорее всего он, как творец, действительно их видел. Надо будет спросить его об этом… В ответ на мой смех Миша нахмурился: — Ты нож делать будешь или ржать? — Нож делать, — быстро сказала я, и добавила: — Ржа… В общем, препираясь и посмеиваясь, мы всё же сделали нож; но не тем способом, каким Горшок создавал чёртика. Оказывается, достаточно вообразить нужный предмет, визуализировать, и комок «материала» в руках приобретет его форму. Теперь внутри предплечья левой руки у меня кроется кинжал с рукоятью, инкрустированной серыми и зелёными камнями. Не знаю, что это за камни, но я их почему-то представила, а Миша прикрепил на моё оружие, откуда-то выхватив энергии нужной структуры. — Не порежь никого, — предупредил Горшок, и добавив: — Без меня, — засмеялся. — Как скажешь, Суини, — улыбнулась я в ответ. На том и порешили.