За-ва-ли

      Пока Эля и Данила доехали до дачи, парень чуть не поседел. Любви к шумахерству Эля не уступала профессиональным картингистам. Резкие повороты ее только больше раззадоривали, в то время как Даня составлял в голове завещание на свое, хоть и небогатое, имущество.       Когда они припарковались, Даня вышел на гранитную дорожку, колени были мягкими, но не только из-за пережитого стресса, но и плохих предчувствий насчет этой спонтанной поездки.       — Эля, слушай, может зря мы все это, а? — Даня умоляюще посмотрел на подругу, — Нормально же дома сидели.       — Не дури, Дань. Ты же сам хотел повеселиться, а теперь на попятную собрался?       Даня удивился:       — Когда я такое говорил?       — Ну как же. Помнится: «он там, а я — здесь», — девушка сложила руки перед собой и сердито тряхнула волосами.       — Я вообще-то не это имел…       Но Эля уже бодро шла к кованым воротам с домофоном и не слышала его. Даня глубоко вздохнул и пошел за ней. Непробиваемая женщина.       Их встретил рабочий и провел внутрь. Дача оказалась совсем не дачей, а полноценной усадьбой. Снаружи здание было похоже на дом Ивановых, но здесь в основу были взяты черные, красные и зеленые оттенки. Внутри оказалось еще темнее. Все вокруг напоминало Дане советский театр, по крайней мере таким он его себе представлял: тяжелые шторы, толстые деревянные полы, все фундаментальное, на века. Казалось вот-вот зажгутся софиты, и начнется представление.       К ним вышел какой-то рыжий парень. Похоже, их ровесник. Он был высоким, с зачесанными набок прямыми волосами, схожими с проволокой. Скулы были густо обсыпаны веснушками. Белая рубашка с принтом какой-то металл-группы и серые узкие джинсы совсем не вписывались в окружающий интерьер.       Он так ослепительно и доброжелательно улыбнулся, что у Дани мелькнула мысль: «А вот и актер».       — Рик! — Эля подошла к хозяину дома. Он галантно поцеловал ее в щеку.       — Элечка, дорогая, хорошо, что ты пришла. И привела с собой друга, — Ярик посмотрел на сжавшегося Данилу оценивающим взглядом и улыбнулся еще шире. Даня успел заметить его цепкие темно-зеленые глаза, чей цвет так хорошо сочетался с зеленым галстуком в полоску, свободно болтающемся на тонкой шее.       — Ярик Станиславский, для друзей просто Рик, — рыжий протянул Дане руку и крепко ее сжал.       — Данила.       — Приятно, Даня, — Ярик обратился к Эле, — Проходите во внутренний двор. Там все. Не стесняйтесь. А мне надо принести еще выпивки. И куда в них столько влезает, — С этими словами он удалился.       — Не будем, — Эля подхватила под локоть Данилу, уводя того в противоположную сторону, который все смотрел на удаляющуюся рыжую голову, — Хватит пялиться.       — Почему я его раньше не видел? Он такой… Приметный что ли, — спросил Даня.       — Про таких, как он, взрослые говорят — трудные. Он учился с нами до твоего приезда, но потом его перевели на домашнее обучение. Если вкратце, где-то происходит заварушка — он тут как тут, — Девушка пожала плечами, — Он кому угодно зубы заговорит, так что варежку не разевай. Ты ведь наивняк полный, Дань.       Они прошли через стеклянную дверь и оказались на заднем дворе. Барбекю, клубная музыка и девушки в купальниках — все как с картинки о веселой жизни зарубежных подростков. Молодые парни и девушки, которых было около двадцати человек, разбились на мелкие группы и весело проводили время.       Около бассейна Даня увидел Ваню. На нем была ярко-красная клетчатая рубашка, закатанная до локтей, и рваные джинсы. Все пуговицы были расстегнуты, оголяя подтянутый торс. Он делал неопределенные пасы руками, явно увлекшись беседой с какой-то блондинкой. Улыбался своей персональной улыбочкой.       «Ну вот видишь, все с ним в порядке. А ты уже накрутил себе невесть что». Даню немного кольнуло, что он как брошенная женушка сидел дома, беспокоился, а этот тут уже романы крутит, и думать о нем не думает.       Эля испарилась. Даня начал оглядываться, но не понял, куда она могла направиться. «Не хотелось бы, чтобы Ваня меня заметил» — подумал парень, но, когда он повернулся обратно к бассейну, наткнулся на прожигающий взгляд брата. Заметил.       Он был совсем не таким, как в прошлый вечер. Глаза метали молнии, губы скривились в сдерживаемой ярости и были сжаты в тонкую бледную полоску. Он широкими шагами направился к брату.       Когда до цели оставалось от силы метра три, откуда ни возьмись, появился Ярик и навалился на Даню, приобнимая того за плечо:       — Скучать у меня на Дне Рождения — дурной тон, — он хмыкнул, посмотрев на растерянного Даню, и протянул тому бокал мартини, — Держи, достал из заначки отца. Только для избранных, — Он замахал Ване и встряхнул открытой бутылкой, — Братан, иди сюда, смотри, что нашел.       — Я вообще-то не очень люблю, — растерялся Даня.       Ваня подошел ближе, немигающим взглядом прожигая дырку в Даниле. Сзади подошла та курносая блондинка, с которой Ваня вел беседу ранее.       — Познакомьтесь, Даня, друг нашей Эли, — он, будто представляя экспонат на обозрение, сделал ладонью жест сверху вниз, — Даня, это Ваня — мой давний друган, и Лиза — моя обожаемая сестренка.       — Сводная, прошу заметить, — девушка погрозила пальцем. Ярик только усмехнулся и послал ей воздушный поцелуй.       — О, — Данила уже хотел сказать, что они с Ваней тоже сводные, но посмотрев на изменившееся выражение Ивана, передумал. Рыжий отпустил его, подошел к Лизе и что-то шепнул ей на ухо. Та кивнула:       — Простите нас, нам нужно все контролировать. Столько дел, столько дел, — она закатила густо накрашенные глаза, — Да и за тортиком пора сходить. А ты, — она выразительно посмотрела на Ваню, — покажи ему тут все.       Когда Станиславские удалились, Ваня резко развернул к себе Данька за худощавое плечо и зашипел:       — Хули ты тут забыл, чувырло? — сказал, как выплюнул, — Мало мне тебя дома и в школе, так ты еще меня преследовать решил.       — Много чести, — Даня поморщился от запаха алкоголя и сбросил удерживающую его руку, — Меня Эля привела, и к тебе это никакого отношения не имеет, не выдумывай.       — Не подходи ко мне, на глаза даже не попадайся, ботан.       Внутри Данилы нарастающее раздражение сконцентрировалось в одну точку и уже готово было вырваться наружу:       — Закрой, пожалуйста, рот, или я заткну тебя сам.       Ваня побледнел и отшатнулся:       — Пидр.       — От пидора слышу.       Ваня кинул на брата уничтожающий взгляд, поправил вздыбленную прическу и ушел в сторону танцпола, напоследок взяв со стола парочку бутербродов.       Даня залпом осушил бокал, который до сих пор держал в руке. Он решил для себя, что назло Ивану хорошо проведет время.