Улыбка на закате

— Визжал как свинья! — с плохо скрываемым восторгом рассказывал Эйвери.- А одну Северус засунул ему в штанину. Даже не знаю, в каком там теперь состоянии его причиндалы. Эти идиоты и правда думали, что им все сойдет с рук? Надеюсь, теперь до них дойдет, что просто так они не отделаются. Орели, делавшая вид, что погружена в домашнюю работу, внимательно слушала излияния Эйвери и компании. Прошлой ночью он, Снейп и Мальсильбер поймали несчастного Питера Петтигрю, и, облив его предварительно зельем для уменьшения объема желудка (которое пахнет как любимая еда докси), привязали к дереву в Запретном лесу, недалеко от гнезда этих злобных тварей. Далее компания слизеринцев притаилась неподалеку, наблюдая за тем, как поверженный враг кричит и дергается. Слизеринцы посмеивались, слушая сочное описание мести, предоставленное Эйвери. «Бедный Питер, надеюсь, он в порядке», — подумала Орели. Тем временем Эйвери продолжал: — И это только начало! Я всех этих выскочек с Гриффиндора скоро поставлю на место. Особенно Блэка, этого любителя грязнокровок. О, для этого ублюдка я припасу что-нибудь особенное, вот увидите. — Жаль, тебя Крэбб не слышит, — ухмыльнулся Мальсибер. По гостиной пробежал смешок. — Интересно, ее саму не тошнит от него? Бедная Миранда, как же ей не повезло, что для нее выбрали пустоголового идиота и бабника, — презрительно вставила Эмма Ванити. Орели чувствовала, раздражение. Ее злили все эти люди в гостиной: и Эйвери (по ее наблюдениям, явно склонный к излишней показушности), и вечно этот мрачный тип Снейп (прозвище «Нюниус» ему очень подходит!), и откровенно пугающий Мальсибер, и скользкая Ванити. Что эти ничтожества возомнили о себе? Считают, что привязать человека в лесу к дереву — это нормально? Довольно жестокий способ мести. Еще немного и они начнут наматывать кишки на люстры! Орели, абсолютно неожиданно для всех присутствующих, вскинула голову и громко произнесла: — Вы не подумали, что нападение стольких докси — не шутка? Вы привязали Петтигрю к дереву, но что если он все еще там? Все в гостиной замолчали и уставились на нее. Орели Нуар настолько редко высказывалась, тем более в таком категоричном тоне, что это было удивительно само по себе. — Что, переживаешь за это ничтожество? — насмешливо спросил Снейп. — Ха, может, он твой друг, Нуар? — поддержал Мальсибер. — Кстати, пока он умолял его не трогать, у него промелькнула фраза, что они использовали для приготовления «Ежиного зелья» книгу, которую дала им ты. Мы чего-то не знаем о тебе, Нуар? Ты настолько близка с Петтигрю? –Эйвери очень гадко ухмылялся. Орели почувствовала, что предательски краснеет. Ей стало душно. Вся ее жизнь в этот момент представляла собой только ее разговор с Эйвери. Она больше не распыляла своего внимания ни на других студентов в гостиной, ни на беспокойство о родителях, даже ощущения в ее собственном теле больше не имели никакого значения. Существовали только она и Эйвери. Мысли в голове лихорадочно метались. Итак, они знают. Чертов Петтигрю, хорошо бы докси обглодали его до костей. И зачем ей потребовалось влезать в этот разговор? Нужно взять себя в руки. Сейчас же! — Я понятия не имею, о чем ты говоришь, — ответила Орели, напустив на себя как можно более высокомерный вид. — Если я кому-то советую какую-либо книгу, это еще не повод записывать меня в друзья этому человеку. — Так значит, ты не отрицаешь, что дала им книгу? — хищно спросил Снейп. — Я не помню такого, — холодно ответила Орели. Внутри она просто сжималась от страха. Но врать, так врать. — Я не могу держать в голове каждый разговор, который у меня был. — Ты не так уж и часто открываешь рот, Нуар, — нагло бросил Эйвери. — Зато, когда открываю, в отличие от тебя, всегда понимаю что говорю, — Орели уже чувствовала неподдельную злобу, чувствовала, как рушатся границы ее терпения. Ее вдруг перестали волновать последствия и мнение окружающих. Единственное, что она чувствовала сейчас — это ненависть к Эйвери. — Сидеть и хвастать, как напал на Петтигрю, обвинять в своих проблемах меня — это очень по мужски, тупой ты слизняк. До Блэка и Поттера добраться не можешь, главным образом потому, что ты бездарный ни на что не способный флоббер-червь. Но победа над Петтигрю — это действительно поступок, заслуживающий присуждения Ордена Мерлина как минимум! Орели сгребла свои пергаменты со стола, резко встала и гордо вышла из гостиной, провожаемая удивленными взглядами слизеринцев. Некоторое время она бродила по замку, не разбирая дороги. Она прокручивала разыгравшуюся сцену в голове раз за разом, придумывая, как было бы лучше ответить, вспоминая детали произошедшего, на которые сразу не обратила внимания и ненавидя, ненавидя Эйвери. Ноги сами принесли ее в библиотеку. В это время студенты уже начали расходиться по своим гостиным, так что здесь было не слишком людно. Несмотря на смятение чувств, она все же должна была доделать домашнюю работу. Идя между стеллажами книг к одному из свободных столов, она увидела Сириуса Блэка. Тот внимательно искал какую-то книгу на полке, и был настолько поглощен этим занятием, что не заметил ее приближения. На мгновение Орели застыла, решая, стоит ли ей уйти, пока он ее не заметил или все же обнаружить себя. Негодование и гнев пересилили, и она решительно подошла к парню: — Ничего не хочешь объяснить мне, Блэк? — резко сказала она. Сириус даже вздрогнул от неожиданности и резко повернулся. — Привет, Орели, — сказал он с мягкой улыбкой. — Как дела? Но Орели сегодня не была настроена миролюбиво. Она подошла к Сириусу почти вплотную, задрала голову так, чтобы смотреть ему прямо в глаза, и тихо прошипела: — Будь добр, объясни мне, что за чушь Петтигрю наплел про меня Эйвери? Сириус опешил. Он ничего не понимал: то Нуар избегает его неделями, даже не глядя в его сторону, то зажимает его в библиотеке. Внезапная близость затуманила мозг парня, так что ему потребовалось время, чтобы то, что говорила Орели, дошло до его сознания. — Хвост? — наконец спросил он. — Именно. Он рассказал Эйвери, Снейпу и Мальсиберу вчера, что я дала вам книгу, — все еще шипела Орели. В ее глазах Сириус читал негодование. — Он такое сказал? — Сириус удивленно приподнял брови. — Да, там в Запретном лесу все им выложил! Разве я не просила оставить мое участие в тайне? У меня два варианта: либо ты просто невообразимо тупой, либо ты меня ненавидишь. — Я сказал друзьям о том, что взял книгу у тебя еще до того, как мы сварили зелье, — попробовал слабо оправдываться Сириус. Он почувствовал, что виноват, хотя все это и произошло абсолютно случайно. — И как они отреагировали на это? Надеюсь, эти выкидыши акромантула не угрожали тебе? — Не успели. Я ушла из гостиной раньше, — сказала Орели уже спокойнее. Она успела заметить мимолетную растерянность и виноватый взгляд Сириуса, и это заставило ее смягчиться. Кроме того, сейчас, когда гнев отступил и девушка начала возвращаться к реальности, она почувствовала неловкость: сейчас она особенно четко вспомнила, как Сириус пытался поцеловать ее на террасе. Воспоминания об этом не давали ей покоя каждый вечер перед сном, заставляя испытывать бурю чувств, краснеть и смущаться, уткнувшись в темноте лицом в подушку. В своих мечтах она уже дорисовала себе сцену поцелуя, соединила с воспоминаниями об объятиях на Астрономической башне. Далее фантазия отправилась в полет: Орели в красках представила себе сцену признания в любви, прикинула на себя фамилию Блэк и, даже обдумала варианты оформления детской. Придумывать все это ночью перед сном было крайне приятным занятием, отвлекавшим ее от проблем родителей, но был у этого антидепрессанта и побочный эффект: ей было стыдно. Днем она старалась не вспоминать о своем маленьком секрете, взглядов и любых контактов с Сириусом она старалась избегать, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений. Известие от том, что в невесты Сириусу Блэку выбрана Миранда Крэбб, застало Орели врасплох. У девушки возникло стойкое ощущение, что ее лучшие чувства изляпаны в чем-то грязном и отвратительном. Хотя она и понимала, что ничьей вины в произошедшем нет, что их с Сириусом отношения остановились лишь на неудавшейся попытке поцелуя, мечты, которым суждено теперь было остаться лишь мечтами давили тяжелым грузом. Но, даже осознавая всю предопределенность этих отношений, от своих грез она отказаться не могла. И вот теперь, находясь в непосредственной близости от объекта своих чувств, Орели ощущала смятение. Она отступила на пару шагов. Теперь она сообразила, насколько близко она стояла к Сириусу. Девушка огляделась по сторонам, но, к счастью, никого не заметила. — Они могут захотеть отомстить тебе, — проговорил Сириус, обеспокоенно глядя на девушку. — Я буду осторожна, — пообещала Орели. — Ты читаешь мои мысли, — Блэк слабо улыбнулся. Повисло неловкое молчание. Орели хотелось продолжить беседу, но, почему-то, ни одна тема для разговора не приходила в голову. Наконец она, за неимением альтернатив, сказала то, что действительно ее тревожило: — Твоя помолвка с Крэбб-одна из самых обсуждаемых новостей Хогвартса. До нее долетел чуть слышный вздох Сириуса. — Мы еще не помолвлены, — коротко ответил он. — Ну это лишь вопрос времени, — произнесла Орели и внимательно посмотрела на Сириуса. — Знаешь, я не хочу об этом говорить, — резко ответил он, возвращаясь к изучению стеллажей с книгами. Разговор не клеился. Орели помедлила еще немного, надеясь, что Сириус возобновит диалог (тот не обращал на нее больше никакого внимания) и направилась к столам. Она надеялась взять себя в руки, вытеснить из головы все мысли и доделать домашнюю работу. Сев за один из дальних столов, девушка честно развернула пергамент, уставилась на уже написанный текст невидящим взглядом. Столько мыслей крутилось в ее голове! Ее гнев утихал, на смену ему приходила тревога, ставшая за последние месяцы постоянной спутницей Орели. Чертов Эйвери! Ведь он и правда не простит ее. Нужно быть настороже всегда, если она не хочет, конечно, оказаться в лапах докси или даже кого похуже. О, как она устала от этого напряжения! — Ты что, хочешь воспламенить пергамент взглядом? — послышался рядом веселый голос. Орели, вырванная из своих мыслей, так резко повернулась в сторону говорившего, что больно ударилась коленкой о ножку стола. На нее смотрел, улыбаясь, Сириус Блэк. Возможно, она могла бы покраснеть от смущения в этот момент, если бы не острая боль в ушибленном колене. «Вот же неуклюжая!» — морщась и потирая коленку, думала Орели. — Мне кажется, тебе просто необходимо расслабиться, — уверенно заявил Сириус, садясь напротив нее. — И как же мне это сделать? — сквозь зубы спросила Орели. Он издевается над ней! О, этот вечер становится все хуже и хуже с каждой минутой. Хотя, казалось бы хуже уже некуда. — Ну не знаю, — Сириус изобразил на своем лице наигранную задумчивость. — Может, моя компания развлечет тебя? С этими словами Блэк корпусом навалился на стол, максимально приблизившись к Орели. Хоть расстояние между ними и было достаточно большим, девушка увеличила его еще больше, откинувшись на спинку стула. — Слушай, Блэк, оставь свои шуточки. Сегодня и без тебя был тяжелый день, — устало сказала она, хотя какая-то ее часть все равно желала, чтобы Сириус ни в коем случае не слушал ее. — Я просто хотел помочь, — серьезно ответил Сириус. — О, это истинно джентльменский поступок, учитывая, что именно ты — корень моих проблем, — язвительно отозвалась Орели. — Да неужели? — с сомнением спросил Сириус. — А может, дело все в том, что ты слишком напряжена? Еще немного и тебя, скорее всего, ждет нервный срыв. Уверен, ты будешь выглядеть жутко жалкой в этот момент. — И ты, конечно, решил его приблизить? — Нет. Я же сказал, что хочу помочь. Знаешь, я знаю рецепт одного успокаивающего зелья. Слышал, многие варили его перед сдачей СОВ, чтобы совсем не слететь с катушек. — Да, я знаю, о чем ты. Но чтобы сварить его нужно заказать кое-какие ингредиенты. Пока их пришлют почтой… — Ну и глупости, — отмахнулся Сириус. — Зачем что-то заказывать и тратить драгоценные нервные клеточки, когда все можно достать прямо сейчас? Орели заинтересованно посмотрела на собеседника: — Хочешь сказать, что у тебя есть все ингредиенты? — У меня нет, — просто ответил Сириус, — а вот у профессора Слизнорта есть. Орели не стала строить из себя святую невинность. В конце концов, Сириус был прав: ей нужно было унять терзавшую тревогу, а уж если профессорские запасы могли этому поспособствовать, то почему бы и нет? Она помолчала минуту, задумчиво глядя в стену и барабаня указательным пальцем по столу. — Его запасами можно воспользоваться прямо сейчас? — наконец спросила она. — Думаю, да. Из надежного источника известно, что профессор сегодня коротает вечер в «Трех метлах», — «надежным» источником была Карта Мародеров, но Сириус предпочел про это умолчать. — Нас точно не поймают? — Кто знает, — задумчиво протянул Сириус, резко поднялся на ноги и протянул руку Орели. — Идем? Подняв на Сириуса глаза, девушка больше не колебалась и решительно вложила свою ладонь в его. Блэк при этом улыбнулся самой обаятельной улыбкой, от которой сердце девушки сладко екнуло, и потянул ее прочь из библиотеки. Обчистить кабинет профессора не составило большого труда: пока Сириус следил за тем, не вернулся ли профессор, Орели набирала ингредиенты. При этом девушка не испытывала абсолютно никаких угрызений совести, лишь приятное возбуждение. Эта совместная с Блэком авантюра напоминала ей случай из детства. Теперь, запершись в одной из свободных классных комнат, они сидели на полу на мягких подушках, наколдованных Сириусом, и вдыхали аромат готовящегося зелья. — Пожалуйста, дай папоротник, — сказал Сириус, мешая зелье. — Он в той деревянной коробочке. Орели поспешила выполнить просьбу, и когда Сириус забирал у нее коробочку, их пальцы соприкоснулись. Сердце Орели замерло, как и сама девушка. Видимо, даже пары недоваренного зелья действовали умиротворяюще, так что ни Сириус, ни Орели не спешили отдергивать руку, и, если бы не шипение выкипающего зелья, они бы продолжили этот контакт. Орели наблюдала за тем, как булькает и меняет цвет зелье в котле каждый раз, когда Сириус кидал в него рыбьи глаза. Блэк казался таким сосредоточенным при этом, что улыбка невольно озарила лицо Орели. — Могу я узнать причину такой очаровательной улыбки? — Сириус слегка наклонил голову на бок, глядя на девушку. — Не отвлекайся, Блэк, а то зелье не получится, — продолжая улыбаться, поддразнила Орели. — Тебе очень идет улыбаться. Делай это почаще. — Разве я никогда не улыбаюсь? — искренне удивилась Орели. — Ни разу не видел. — Глупости, я постоянно это делаю. — Правда? Наверно, делаешь это ночью в укромном уголке, пока никого рядом нет? — в глазах Сириуса играли лукавые огоньки. — Хотя, знаешь, ты права, такую красоту нужно прятать и показывать только мне. Орели почувствовала, что краснеет. О, Блэк умеет быть галантным и очаровательным, когда захочет! Девушка смущенно уставилась на свои руки, и так и не нашлась, что ответить. В это время зелье стало небесно-голубым, что означало его готовность. Они разлили зелье по стаканам, которые Орели только что трансфигурировала из коробочек, в которых находились ингредиенты. Сделав один глоток, Орели ощутила, как спокойствие разливается по ее телу. Последние месяцы она была так напряжена, что сейчас ей казалось, что тяжелый камень, давивший на нее, наконец исчез. Она счастливо улыбнулась и облокотилась о стену: — О, это действительно то, что мне было необходимо. — Да, и мне, — отозвался Сириус, так же прислоняясь к стене. — Тебе-то зачем? — удивленно спросила Орели, но Блэк не стал отвечать на вопрос. Орели решила продолжить, шутливо сказав: — Хочешь сказать, что ты просто использовал меня для компании, чтобы проникнуть к Слизнорту? Сириус задумчиво посмотрел на нее, прежде чем произнести: — Думаю нам обоим нужно привести мысли в порядок. — Возможно, ты прав, Блэк. В любом случае, спасибо тебе, — Орели посмотрела на собеседника со смесью нежности и благодарности. — Сириус. Меня зовут Сириус, — мягко поправил юноша. — Сириус, — согласилась Орели. Она смотрела на него и ее поражали его широкие плечи. Какими надежными они показались ей! Все ее проблемы, должно быть, решились бы окончательно, окажись она в его объятиях, в его сильных руках. Она чувствовала потребность в этом. Но Сириус, кажется, сегодня не был в настроении совершать какие-то решительные действия: сидя, облокотившись спиной о холодную стену, он смотрел на нее с задумчивой полуулыбкой. Орели показалось, что, возможно, Блэк глубоко ушел в себя. Что с ним? Что его беспокоит? Зелье сделало свое дело: теперь, она ощущала нежность и желание быть рядом с Сириусом, быть как можно ближе к нему, а главное, никакой тревоги и стеснения не осталось. Девушка, повинуясь внезапному порыву, вдруг встала на колени и подалась корпусом вперед. Теперь ее лицо было на одном уровне с его. Она взглянула в его серые глаза, которые слегка расширились от удивления. Орели приблизилась еще — их носы мягко соприкоснулись. Девушка остановилась. Она не знала, делает ли она все правильно, хочет ли Сириус поцеловать ее или она ведет себя глупо, навязывая ему эту близость сейчас. Сердце отстучало несколько ударов. Еще глупее, застыть сейчас и не доделать начатое до конца. Нужно действовать! Но Орели не успела: губы Сириуса мягко соприкоснулись с ее губами, она почувствовала его теплое дыхание. Почувствовала, как его рука уверенно обхватывает ее талию и притягивает ближе в себе. При этом она неловко качнулась, упав в его объятия. Поцелуй прервался. Орели обнимала Сириуса за шею и терлась щекой о его щеку. — Сириус, — тихо прошептала она ему на ухо. — Да? — так же тихо отозвался Сириус. Но Орели ничего не ответила. Она хотела тянуть этот момент как можно дольше. Она была не в силах прервать его. Счастье наполнило девушку. Она улыбалась, уткнувшись лицом в шею Сириуса.