* * *
О том, что Тэхён узнал о расположении, судя по всему, тайной библиотеки, он решил никому не говорить. Никому — значило, ни Юнги, ни Суён. Он держался довольно отстранено от Суён или Рюджин, и в тоже время боялся, что в один из дней они покинут дворец и больше не вернутся. Тэхён хорошо помнил, что значит политический заложник, и не был уверен: минует ли кого-нибудь эта участь. Его уроки со скрипкой давали свои плоды, и вечерами Тэхён аккомпанировал Юнги, который сидел за роялем. Сокджин, отказавшийся наотрез посещать театр и любые его вариации, сказал, что готов сделать всё что угодно, лишь бы Юнги от него отстал. И этим что угодно был чёрный рояль из дерева, который сделали по эскизам Юнги. Через пару месяцев инструмент уже был доставлен в один из залов дворца Верхнего города.* * *
— У меня давно не было практики. Тэхён застал старших в обеденной комнате одного из верхних этажей дворца. Это был тот редкий случай, когда они не были чем-то заняты. Война ещё шла, но то было осаждение, и они оставили это на солдат и их капитанов. Старшие между собой переглянулись и сказали Тэхёну выбирать себе противника. Хосок смеялся и завалился на бок, подпирая голову рукой, готовясь к просмотру поединка. Тэхён не станет его выбирать. Сокджин безучастно устроился рядом, и Юнги одарил их раздражённым взглядом. — Ты принёс тренировочные шпаги? — сказал он. Его голос был пропитан сожалением, вероятно, до этого он думал поспать. — Я хочу настоящей. — Я не буду биться с тобой на настоящих, Тэхён. Тэхён настаивал, Юнги пришлось согласиться. Старший уже понял, что будет выступать не соперником, а мишенью, и был не против. Блокирование уколов отнимает не так много сил. Тэхён встал в стойку, наносил удары, и всё происходило в тишине. Юнги смотрел точь в глаза, ни разу не отвёл взгляд, не следил за тем, куда делает выпад Тэхён, но всё отражал. Не произнёс ни слова в сторону младшего, правильно ли он нападает или же наоборот. Хосок и Сокджин наблюдали и молчали тоже. А в один из моментов Тэхён почувствовал спиной стену, отвлёкся на неё, а когда вновь обратил внимание на Юнги — острие его шпаги находилось в паре миллиметров от переносицы. Дёрни Тэхён головой — оно бы вонзилось в череп. Он затаил дыхание, его сердце замерло. — Я не нападал, Тэхён. Только защищался. И ты не заметил, как я толкал тебя к стене с каждым шагом. Ты делал шаг вперёд на один выпад и отходил дальше на два, — Юнги смеялся, отбрасывая шпагу. — Ничего не сделали толком, а глаза на мокром месте, что за чудо? Будь внимательным.* * *
— Довольно, — Тэхён задирает голову к верху, когда Хосок остановил его вытянутой рукой и зазевался. — Я устал, и ты, конечно, самая приятная мне компания среди живущих здесь, но этими играми довольствуются выпившие дамы после ужина, — он вздохнул и совершенно не смотрел на стоящего перед ним мальчика. — Когда-нибудь я убью Юнги. Почему я? — Он сказал, это хорошая тренировка реакции. Сказал, у меня нет реакции. Тэхён моргнул, а лента, завязанная у него на лбу, уже была сорвана. Тэхён увидел её в руках напротив. — Он прав. Её нет, и я выиграл. — Ты сказал, что устал. Это нечестно! — Поверь мне, Тэхён, играя честно, — Хосок указывает себе на лоб, на свою ленту, — тебе не дотронуться до меня. Тэхён злится, подходит ближе и действительно не может достать.* * *
— Ты ненавидишь меня? — спрашивает Тэхён, пока Сокджин чистит свой револьвер. — Нет. Тебя устраивает такой ответ? — Почему ты ещё меня не убил. — В твоём мире ненависть решается убийством? Это слишком легко. Этот разговор уже когда-то состоялся, напряги память. Суён сказала, холодный чёрный чай полезен, не помню для чего, но можешь попробовать — вдруг повезет и он для памяти. Сокджин осматривает оружие, а затем аккуратно вставляет патроны в отведённые для этого камеры, возвращает цилиндр в исходное положение. Слышатся щелчки. Когда он наставляет на Тэхёна револьвер и прицеливается, сердце того замирает. — Тебя убью не я, — говорит Сокджин. — Хотел бы убить — убил бы при рождении.* * *
Когда старшие отсутствовали во дворце, Тэхён, зная примерное время их возвращения, спокойно сидел в библиотеке и читал те книги, чей корешок покажется интересным. Он хорошо слушал и запоминал обрывки чужих фраз, потому был уверен, что его не побеспокоят ещё очень долго. Тэхён ещё не выявил алгоритм, по которому были рассортированы книги, но одним вечером его голову посетили мысли, что он сам внутри своей головы был в беспорядке. Было бы хорошо разобраться во всём и положить на своеобразную полку. Он размышлял, перебирал в голове варианты, подбирал ответы и первое, к чему он пришёл, с чем он разобрался. С чем он должен был разобраться. Это Юнги. Тэхён сделал для себя открытие. Привязанность делает его уязвимым. Необходимо освобождаться от привязанностей — это слабость. Такое осознание пришло к Тэхёну с особенной ясностью. С этим прозрением он вспомнил и слова Юнги о том, что тот, кто владеет твоими эмоциями, владеет и тобой.* * *
Тэхён до сих пор не знал алгоритмов расстановки книг, но уже понял, где стоят те, что не принадлежали землям их четырёх королевств. В одной из таких книг описывались недуги. Тэхён читал одну главу за другой. Названию каждой была отведена страница и собственный шрифт. По середине листа выведенное название яркими чернилами и масляными красками была глава о «цветочной болезни». Описывался древний город, поражённый этой болезнью и полностью уничтоженный ею же. Выцветшая цивилизация. Возникновение: неизвестно. Лекарство: не обнаружено. Симптомы: температура, слабый пульс, колющая боль в груди.* * *
Сокджин, Хосок и Юнги не появлялись во дворце больше полугода. Говорят, об их заслугах на поле боя слышали даже за морем. А за полгода до окончания войны Хосоку присудили звание майора.* * *
— Во дворце сейчас много тех, кто решил воспользоваться текущим положением. Поверь, ни Юг, ни Запад не остались в стороне в этой войне. Так что будь аккуратен. Следи за тем, где ходишь, что говоришь и что делаешь. Юнги вернулся после военного заседания. Война близилась к завершению. Тэхён вспомнил слова брата о том, что жадность не знает границ, и раздумывал: хватит ли ему этой войны или он пойдет за следующей.* * *
За тринадцать лет ему осточертел дворянский двор. Чем старше Тэхён становился, тем отчётливей понимал, насколько безупречно искажен их мир.* * *
— Чего здесь выжидаешь? Юнги подошел к Тэхёну с его лошадью, держа её за поводья. В последнее время он часто приходил на ипподром и наблюдал за скачками. Тэхён, не смотря на подошедшего к нему Юнги, взял врученные поводья в руку. — Я смотрел за тем, как он управляется с лошадью, — говорил он о Хосоке. — Я преуспею в этом больше. Может даже больше, чем Сокджин. — Хорошо.* * *
— Ты не видишь и полторы картины, — Тэхён непроизвольно вздрогнул, кончик его кисти коснулся белого холста и оставил за собой красное пятно. — Я бы поместил её для тебя в рамку, — Хосок попросил следовать за собой и даже не обратил внимание на возникших за дверью слуг. — Хочешь сказать, я чего-то не понимаю? — Этого желаешь ты или…? — Хосок замолкает, свято веря в то, что Тэхён до всего дойдет сам. — Чего же на самом деле хочешь ты сам? Тэхён понимал одно: мотивы Хосока были не так благонамеренны, как казались. Он медленно моргает, когда Хосок говорит голосом полным осуждения. — Ничем полезным ты, Тэхён, не занят.* * *
«Чего же на самом деле хочешь ты сам?» — этот вопрос не покидает голову Тэхёна даже на время сна. Он не может сосредоточиться на своих уроках и поставленных задачах. И несмотря на то, что выполнял он их не хуже, чем мог бы, волнуясь о словах старшего, Тэхён все же не был доволен проделанной за это время работой. — Частная школа или академия? — Тэхён понимал, что в этих вопросах у него не было право голоса, но сегодня Сокджин был в лучшем своём настроении. Это значило, что Тэхён вполне мог решить сам. Чем или кем была вызвана радость брата — было не таким интересным вопросом, чтобы об этом думать. — Определись, чем хочешь заниматься, — мягко трепля по волосам, Сокджин вздыхал. — Стыдно перед людьми, что ты ничем не занят. — Люди, это я так понимаю новоиспеченный майор? — от Юнги сквозило нервозностью, Тэхён не мог вспомнить видел ли он его настолько раздраженным хоть когда-нибудь. Он присматривался и не мог понять: Юнги играет или же действительно демонстрирует на всеобщее обозрение свои эмоции. — Не стыдно ли Вам, дорогой король, что за считанные часы до конца войны Ваш будущий генерал имеет дерзости вмешиваться в иные дела? — Чего же на самом деле хочу я? Сокджин и Юнги обращают внимание на Тэхёна. Он посмотрел сначала на одного, затем на второго и выглядел расстроенно. — Или же чего хотите от меня вы трое?«Чего же на самом деле хочешь ты сам?»
До этого момента всё, что делал Тэхён, было тем, что ему говорили делать, что от него ждали, и сейчас он с досадой обнаружил, что всё ещё являлся сосудом, в который кто-то вкладывал всё необходимое, угодное кому угодно, но не ему самому. В гонке за одобрение старших Тэхён старался сделать всё, чтобы хоть немного преуспеть в том, чем они были увлечены. Ни верховая езда, ни стрельба, ни рисование — ничто из этого не было по-настоящему ему интересным. Он просто хотел, чтобы его похвалили. Чтобы с ним считались. А теперь ему всё равно как к нему относится Сокджин, похвалит ли его Хосок и, он смотрит на Юнги, на которого ровнялся столько, сколько себя помнил, и боится признаться себе в том, что совершенно не хочет быть на него похожим. Чувство это было сродни тому, что он испытывал ещё несколько лет назад, когда все вокруг пытались слепить из него Сокджина. Тэхён, в то время хотевший быть полной противоположностью брату, которой являлся Юнги, в настоящем понимает: он не стал жить как Ким Тэхён, избавившись от давления в лице окружающих, он пытался жить как Мин Юнги. Любит ли Тэхён чертить, действительно ли хочет строить корабли или мечтает отправиться за море — он не знал.Его ли эта жизнь?
* * *
Пламя охватившее территорию дворца, распространялось быстрее сказанного слова. Пожар не могли потушить, и люди гибли от отравления дымом. В огне исчезало всё: сады, строения и статуи. Он не щадил ничего на своём пути, сравнивая всё с землей. К концу ночи взору пристал разрушенный дворец, пожар утих. А с первыми лучами солнца Хосок дал возможность своему королю вонзить острие своего меча в череп северного короля. Война закончилась в начале июня. Ким Сокджину было двадцать лет.* * *
— Тебя давно не было видно. Так хорошо прячешься? — Покиньте мои покои, леди Суён, я очень занят, — Тэхён не отрывал взгляда от своих записей. Не так давно он начал записывать все мысли, которые посещали его голову, в надежде на то, что через время сможет отыскать то, что по-настоящему затрагивает его сердце. — Я пришла с доброй вестью. Тэхён поднимает на неё свой взгляд. Суён улыбалась. — У тебя, у всех скоро будет королева. Не находя нужных слов, он просто кивнул ей головой. На его лице не появилось и тени улыбки, он оставался серьезным.* * *
Королевство ликовало, люди ушли в беспрерывное празднование. Победа в войне, возвращение былых земель и свадьба их короля. Говорили, что лучшего подарка он им и не мог сделать. Говорили, большую радость, чем рука и сердце дворянской дочери, он и получить не мог. Тэхён, наверное, тоже был рад. Но он смотрел на мир, слушал разговоры старших, видел их дела и совсем не понимал, к чему они это всё делают и каким образом это должно приносить радость. Не понимал, что теперь нужно делать ему самому, когда он бросил всё то, чем занимался всю свою жизнь.Слишком скучно оказалось жить. Ему слишком скучно было жить.
Тэхён размышлял день за днем, к чему всё идёт. Мысли о том, что он, может быть, всё же сосуд, который не должен пустовать, почти не ужасали. Всё-таки он не умеет и не знает как жить по-другому. И в противовес этому что-то внутри кричало, что он для себя жить должен, а не чужими интересами. Тэхён думает, что ещё не знает о том, как хочет жить, но ему в этом может кто-нибудь помочь. Хосок, Юнги или Сокджин — неважно. Будет ли это значить, что он живёт две жизни или то, что он еще не нашел себя — он не знает. Но он хорошо помнит ту легкость после того, как его «похоронили», и ту радость, что он испытал, когда думал о том, что скоро узнает, как жить просто, как Тэхён, а не как будущий король. Тогда он чувствовал себя свободным и совершенно не хотел эту свободу отпускать. Наивно веря в то, что он принимает свои собственные решения. Теперь же он снова хочет её ощутить, поэтому он просто позволит старшим показать ему мир и возможности, и, может быть, в будущем он узнает, чего же на самом деле хочет Ким Тэхён.* * *
Ему и в голову не приходила мысль о завтрашнем дне, как о чем-то глобальном: ему не было надобности беспокоиться об этом и он совершенно не знал нужно ли ему это. Время шло и с конца войны прошло больше полугода. Суён говорила, пора определиться: следует ли ему зачисляться в академию или же нет. Тэхён не знал. Он просто хотел существовать дальше.* * *
— Я не собираюсь следовать вашим указаниям, — чеканит каждое слово Тэхён, на что получает пренебрежительный жест ладонью от брата призывающий уйти и отвечающий, что его мнение никого не волнует. — Я сказал, я не собираюсь поступать в военную академию. Он перевёл взгляд на Юнги. Он подсознательно искал в нём поддержку и защиту, он просил Юнги ему помочь. Он всегда ему помогал в таких ситуациях, всегда поддерживал. Тэхён привык идти наперекор Сокджину, потому что знал, что Юнги его защитит, но сейчас тот лишь зазевался и отвёл от Тэхёна взгляд. — Ты обещал, что я буду жить в своё удовольствие, Сокджин. — Не вижу, как это расходится с тем, что ты должным образом выбьешься в люди. Ты становишься старше, Тэхён, и создаешь вокруг себя много лишнего внимания. Пойдут вопросы: откуда ты и зачем ты. Разве у тебя не должна быть красивая, но подтвержденная предыстория, если ты хочешь добиться статусного места? — Я не буду поступать в военную академию. — Приказы твоего короля не обсуждаются. — Я буду рад, если в этой красивой предыстории моим королем будешь не ты. На этом он покинул залы дворца.