Совершенная катастрофа.

Дерек был не в восторге от этой идеи, но, в конце концов, Скотт и Дитон окончательно убедили его остаться именно в лофте. Скотт начал говорить что-то о том, что Дереку лофт показался не таким, каким тот его помнил, но Стайлз отказался уточнять подробности: он прекрасно понял, что задело Дерека в этой квартире и чего тому не хватало — вещей, купленных вместе, для их "совместной жизни". Стайлз, однако, решил спать у Малии, внизу, чтобы быть в пределах досягаемости в эту ночь, поскольку он был якорем Дерека, а они все еще боялись, что психика того в любой момент может сдать. Шериф был не очень рад узнать, что первую же ночь по приезде из колледжа сын проводит вне дома, и Стайлз попытался компенсировать ночное отсутствие совместным обедом и смутным обещанием, что в следующие дни все будет лучше, и они смогут больше времени провести вместе как отец и сын. Никто из парней стаи не учился больше в средней школе, и Малия была единственной, кто решил остаться в Бикон-Хиллз. Она понимала, что оставалась привязанной к лесу в свою бытность койотом, и что ее нюх был ее сильной стороной, и хотела использовать эти особенности и врожденную склонность, чтобы защищать то, что считала своим. Так что она решила начать обучение, чтобы войти в лесничество заповедника. А тем временем, прежде чем пойти в академию, посещала занятия в общественном колледжк и работала неполный рабочий день. Предложение Дерека было очень полезно, чтобы начать намечать контуры новой взрослой жизни, и сейчас она проживала в квартире, прямо под его квартирой. Комнаты в холодных и темных тонах были обставлены только самым необходимым, с множеством подушек, чтобы можно было сидеть на полу, а и кучей USB-кабелей по углам, — чтобы у всех был доступ к ним. Повсюду в квартире виднелись следы остальной стаи: куртки, забытые ребятами, стикеры на холодильнике, исписанные Кирой и так и не убранные, резинки для волос Лидии, разбросанные здесь и там, и многое другое — все вместе создавало ощущение хаотичного, но очень удобного морского порта. Поначалу, когда Малия переехала сюда, ей пришлось бороться с сыростью и запахом затхлости и плесени. Поначалу все, кто бывали у нее в гостях, видели, как она время от времени внезапно поднималась, обнюхивая воздух, а затем опрыскивала дом сосновым дезодорантом для дома подаренным Скоттом. Но теперь она прожила тут целый год и, казалось, неплохо устроилась. Этим вечером Малия готовила диван для Стайлза, разыскивая среди беспорядка в шкафу легкое одеяло, а сам Стайлз возился со своим ноутбуком, намереваясь посмотреть фильм перед сном. — Ты просто ужасно пахнешь, — пробормотала Малия, положив кучу флисовых одеял на потрепанное кресло. — Я так понимаю, разговор с Дереком прошел действительно плохо. Стайлз саркастически фыркнул. — Можно и так сказать. Она уставилась на пару шерстяных одеял так, будто они ее оскорбили, бросила их поверх флисовых и продолжила поиски. — Хочешь поговорить об этом? Кира вернется только в пятницу, Лидия — в воскресенье вечером. Ты знаешь, я, в отличие от них, не так хороша в разговорах о... — она повернулась к нему и немного неуклюже изобразила руками какие-то геометрические фигуры в воздухе. Он нахмурился. — О строительстве? — О чувствах, — Малия фыркнула и закатила глаза. — А, — выдохнул он, не очень убежденный. — Говорю же, — она снова занырнула вглубь шкафа, ее голос звучал приглушенно. — Я не очень хорошо говорю о чувствах, не так, как девчонки, но если хочешь, я могу слушать. Стайлз вздохнул и сел на подушку перед журнальным столиком, устанавливая ноутбук и вытирая его экран рукавом. — Да не о чем рассказывать... то есть, первый момент встречи был тяжелым, потому что Дерек сразу же бросился ко мне, — в голосе появился намек на смущение. — И я испугался, потому что не привык, что он так близко, понимаешь? Он услышал, что Малия взвизгнула, как счастливый щенок, — должно быть, нашла нужное одеяло, — и Стайлз улыбнулся: время от времени у нее и Лиама вырывались звуки, как у животных, и это было очень забавно. Она вылезла из шкафа и положила одеяло на спинку дивана. — Тебе не стоит себя винить, — сказала она, нахмурившись. — Дерек все еще хищник, и сейчас он нестабилен. Обычно он не вторгается так в личное пространство. У тебя есть все основания бояться его. — Я знаю, — пробормотал он неуверенно, наблюдая, как она схватила груду ненужных шерстяных одеял и затолкала их обратно в шкаф; дверца не хотела закрываться, и тогда Малия снова открыла ее, хорошенько умяла одеяла и закрыла дверцу парой пинков. — Мне просто жаль, что я причиняю ему боль. Дерек, конечно, умеет быть саркастичным ублюдком, но он хороший человек, и мне не нравится, что я заставляю его страдать. — Ты — простой парень и часто реагируешь слишком быстро и непосредственно, но я не думаю, что ты намеренно будешь причинять ему вред в этой истории, — возразила она. — Просто потому, что ты знаешь Дерека. Знаешь, какой он. Стайлз вздохнул, взяв миску попкорна. — Слишком поздно, я уже сделал это: сегодня я сорвался и ответил ему грубо, наговорил того, чего он не заслужил. Малия пожала плечами. — Есть разница между тем, когда ранишь намеренно, а когда по неосторожности. Если в его голове вы действительно вместе, тогда он хорошо должен знать, что это твоя типичная реакция и ты не имел в виду чего-то такого на самом деле. Он поставил попкорн на стол и растерянно посмотрел на нее. — Сегодня Дерек сказал, что скучает даже по плохим сторонам моего характера. Малия покачала головой, сдаваясь и не желая больше спорить. — Ненавижу ситуации, которые слишком сложны, — она плюхнулась на диван. Стайлз уселся с ней рядом. — Кому ты это говоришь... Она поставила миску попкорна себе на колени, засунула в рот целую горсть и начала жевать. — Думаю, ты сможешь справиться с этим, Стайлз, — в голосе Малии была уверенность. — Я имею в виду, Лиаму ведь удалось заставить Скотта прийти в себя, когда тот стал берсерком, так что возможно именно ты сможешь заставить Дерека стать... Стайлз поднял бровь. — Не влюбленным в меня? — спросил он скептически. — Ну... более или менее, — она подтолкнула к нему миску. Стайлз принял предложение и тоже набрал целую горсть. — Ты, случайно, не берешь уроки неуклюжего оптимизма у Киры? — подозрительно спросил он. — В каком смысле? — Ну, думать только о положительном и обнимать Хэлло Китти... Малия фыркнула. — Не понимаю, о чем ты. В любом случае, я предпочитаю Куроми. — Мы оба друг друга не понимаем, я даже не знаю, кто такой Куроми, — вздохнул он, набирая еще больше попкорна. — Ладно, давай хорошо проведем эту ночь и посмотрим фильм. Стайлзу удалось поспать всего ничего; Малия, в конце концов, заснула, свернувшись клубком возле одного из подлокотников дивана, и он, чтобы не тревожить ее, продолжал смотреть фильм в наушниках, но он не смог устать достаточно, чтобы толком уснуть. Поэтому утром у него было паршивое настроение, и даже шум, доносящийся с кухни и словно обещавший что-то сладкое на завтрак, не смог выдернуть его из полусонного состояния и не заставил встать. Он слышал, как Малия несколько раз раздраженно звала его, но отвечал ей только приглушенным, невнятным бормотанием. Потом послышались звуки шагов к дивану и шум коробки с хлопьями, которую потрясли над головой несколько раз: открыв один глаз, Стайлз увидел, что Малия нависла над ним и держит в руках упаковку с хлопьями, которыми продолжает греметь, как погремушкой. Она звала его на завтрак, как зовут кошку, потряхивая пакетом кошачьего корма. Впрочем, Стайлз тоже иногда подзывал Малию так, будто она была собакой, так что все в порядке. — Стерва, — проворчал он, и она уронила коробку прямо ему на пах. — Ой! — Молоко уже остывает, — сказала она удовлетворенным голосом. — Ладно, ладно, — стеная и протирая глаза, Стайлз вынужден был вставать. Они ели завтрак, богатый сахаром, в полной тишине, потому что ни один из них не был любителем раннего утра, и общались только жестами и потухшими взглядами, когда передавали друг другу пульт, чтобы посмотреть телевизор. Внезапно Малия вытянула шею и несколько раз принюхалась. Стайлз засмеялся. — Знаешь, ты выглядишь как Роб, когда так делаешь, у вас даже похожие привычки... Она даже не удостоила его взглядом, просто пнула под столом, без всякого выражения на лице. — Это Брайден, — Малия поднялась и пошла открывать дверь, прежде чем он услышал стук. Брайден всего на мгновение замерла от удивления, увидев Малию, когда сама находилась еще в нескольких шагах от двери. Потом она молча вошла, кивнула в знак приветствия и села, источая усталость. Стайлз тоже кивнул. — Ты уже позавтракала? — он указал взглядом на кувшин с молоком, все еще стоящий на столе. — Да, спасибо. Вчера Скотт принес немного еды на сегодня, — она вздохнула и провела рукой по лбу. — Можно попросить вас побыть немного с Дереком, пока я съезжу кое-что купить? Мне кажется, он не очень готов ездить куда-то со мной, а я не хочу оставлять его одного надолго. — Конечно, — ответил Стайлз. — А тебе, случайно, не нужны дополнительные руки для покупок? Вдруг придется носить что-нибудь тяжелое... — Я уже попросила Скотта, спасибо, — она снова вздохнула. — Я должна... должна... Брайден казалась полностью лишенной энергии, и готовой рассыпаться в любой момент, будто была сделана из песка. Стайлз рассматривал ее, нахмурившись. — Ты вообще как, в порядке? Она разразилась саркастическим смехом. — Кажется, я спала меньше шести часов за эти несколько дней, и не помню, когда в последний раз нормально ела. Я могла бы убить за болеутоляющее, и это меньшее, что я готова сделать, чтобы решить этот вопрос. Стайлз увидел, как Малия задумалась, а затем побежала в ванную. Послышался шум открываемой аптечки. Он повернулся к Брайден. — Можно сделать вывод, что Дерек провел плохую ночь, не так ли? Малия вернулась к ним и передала Брайден упаковку таблеток. Стайлз сразу же налил ей стакан воды, и она приняла их помощь с благодарным вздохом. — Дерек помнит свой лофт другим, — ответила она, выпив, наконец, пару таблеток. — Не говоря о том, что там нет никаких следов твоего присутствия, и... Я пыталась заставить его поспать на диване, чтобы на кровати он не чувствовал запах... нас, когда мы были с ним вместе. Я думала, это давно в прошлом, и запах уже выветрился, но для оборотня все оказалось иначе. Она потерла виски. Стайлз поморщился, чувствуя себя неловко перед ней. — Он задавал тебе вопросы, да? — Мне пришлось рассказать ему все, и многое объяснить, и в каком-то смысле смогу понять, если теперь у него есть подозрения на мой счет — ведь я заставила его остаться со мной в лофте на ночь и сказала, что я — одна из его бывших... Она нервничала и была расстроена; Стайлз увидел, что она даже собрала волосы вверх, чего никогда не делала, даже во время подготовки к нападению или стрельбы. Он дотронулся до ее руки. — Все изменится, и он вспомнит истинные отношения между вами, — заверил он. Должно быть, тяжело было видеть, как любимый человек забывает о годах жизни, проведенных вместе. Дерек и Брайден сейчас были в чем-то похожи. — Не в этом дело, просто... — ее голос внезапно треснул, вся жесткая уверенная осанка, казалось, рушилась. — Мы же думали, что мы теперь в безопасности, понимаешь? Когда мы только встретились, то оба были как в аду, и потеряли так много. И хоть за эти годы работы приходилось часто рисковать, мы верили, что самое худшее осталось позади, что некоторые ужасы не смогут больше произойти с нами... Ее глаза блестели. Она глубоко вздохнула и помолчала некоторое время, пытаясь восстановить самообладание. — У меня нет дома, и Дерек — моя единственная семья, поэтому я так или иначе верну ему те годы, что были отняты у него. Сейчас мне просто нужно, — она говорила сухо и без выражения, — купить ему новую кровать и избавиться от старой. Может, будет легче, если я даже сожгу ее. Малия кивнула, так же бесстрастно. — Думаю, костер — отличная идея, чтобы развлечь всех нас. Стайлз уставился на нее. Она что, серьезно? Брайден, впрочем, ее уже не слышала — она смотрела в свой мобильный на только что пришедшее сообщение. Прочитав, она налила еще стакан воды, выпила и пошла к двери. — Скотт уже внизу, говорит, что ждет меня. Пожалуйста, не оставляйте Дерека одного надолго. И... — она немного поколебалась. — Спасибо. После ухода Брайден в квартире снова стало очень тихо. Стайлз сложил руки на груди, обдумывая все сказанное, потом заметил, что Малия внимательно смотрит на него. — Хочешь, я пойду к Дереку? — спросила она. — Он все еще помнит, что я его кузина, а не человек, в котором он сомневается. Он покачал головой. — Нет, лучше мне пока не бросать это дело. В конце концов, я пока единственный, кто может помочь Дереку самым непосредственным образом. Малия кивнула, наблюдая, как он встает, ищет одежду, которую привез вчера с собой, надевает кроссовки. — Поосторожней там. Не навреди самому себе, — сказала она нейтрально. Стайлз фыркнул. — Если честно, мне такое редко удается. Он взял свой комплект ключей от квартиры Малии и поднялся наверх, в лофт. Увидев, что дверь там не заперта, как обычно, он осторожно ее толкнул, чтобы не встревожить Дерека. Но комната оказалась пустой. Стайлз нахмурился. — Я здесь, — услышал он холодный, безэмоциональный голос. Стайлз замер на мгновение, а потом пошел на балкон. Дерек сидел на полу, прижавшись спиной к стене. Он все еще имел нездоровый вид, но в прошлом он выглядел и похуже. А что было действительно странно — так это видеть его тут, снаружи. Стайлз вопросительно поднял брови. — Я чувствую, что многое... неправильно, там, внутри, — неопределенно пробормотал Дерек. — Лучше уж здесь, на улице. Никаких преобладающих запахов. Стайлз закивал, соглашаясь и показывая, что понимает. Он заметил, что Дерек явно старается не смотреть на него — сжимает челюсти так, что под кожей перекатывались желваки, глаза отводит в сторону, — и спросил себя, было ли для Дерека более унизительным или пугающим сознавать, насколько его взгляд выдавал чувства, которые он к нему сейчас испытывает. Стайлз решил разрушить неловкость и уселся на пол рядом с ним. — Итак, — начал он воодушевленно, — эта ночь для всех оказалась плохой. Дерек не удержался и саркастически посмотрел на него. — Ты обычно хорошо спишь в местах, не похожих на твой дом? Стайлз пожал плечами. — Все, что мне нужно — это моя подушка. С ней я могу спать где угодно, чувак. Решительное и ироническое выражение на лице Дерека сразу же исчезло, он, казалось, растерялся. — Полагаю, эта деталь так же не вписывается в картину твоих представлений обо мне, — сказал Стайлз. — Нет, не вписывается, — ответил Дерек напряженно. Стайлз вздохнул, вытянул ноги перед собой и скрестил на груди руки. — Слушай, единственный способ помочь — это поговорить с тобой, рассказать тебе о себе и... — он крепче сжал руки на груди, почти защищаясь, — понимаю, узнавать то, что не соответствует Стайлзу, которого ты думаешь, будто знаешь, паршиво и причинит тебе боль, но… Поверь, паршиво будет нам обоим. Мне не нравится мучить тебя, но я должен и хочу тебе помочь. Удаляя ложные воспоминания, можно удалить всю цепочку. То, что Дерек в ответ тоже сложил руки на груди, говорило о многом. И все же он, в конце концов, громко вздохнул и кивнул. — О, ладно, тогда... давай тогда... — Стайлз задохнулся, не зная, что сказать. — Даже и не знаю. Можно же говорить, что угодно? — Делай, что хочешь, — ответил Дерек с сарказмом. — Да уж, спасибо за помощь, — Стайлз нервно провел рукой по волосам, а когда опустил руку, его взгляд упал на разноцветные браслеты на запястье. И ему в голову пришла идея. — Эй, ты помнишь, чтобы они у меня когда-нибудь были? Он указал Дереку на браслеты. Тот уставился на его руку, нахмурившись. — Никогда их раньше на тебе не видел. — И все же я никогда с ними не расстаюсь, — он жестом предложил послушать свое сердцебиение. — Мне их дал мой кот. Дерек скептически посмотрел на него. — Ну, я имею в виду не питомца, — уточнил Стайлз. — А кота-оборотня, с которым мы вместе снимаем квартиру в Стэнфорде. Дерек продолжал молча на него смотреть. — Я хочу сказать, иметь в доме кота-оборотня — это почти как жить с обычным котом, поэтому иногда я чувствую, будто и вправду его хозяин, — заключил он слабо и нерешительно. В ответ снова только саркастическая усмешка. — Эй, — запротестовал Стайлз, обидевшись. — Ты когда-нибудь жил с котом-оборотнем? — Нет. — Ну, тогда и не критикуй меня. И не делай такое лицо: выглядит, будто ты мысленно оскорбляешь меня и Роба. — Стайлз, я даже не знаю, кто такой Роб, — сказал Дерек с улыбкой. — Роб — это мой кот-оборотень, — пояснил Стайлз. — Ладно, я тебе расскажу всю историю. В смысле, о том, как я оказался с этими ребятами под одной крышей. Знаешь, я никогда не хотел ехать в Стэнфорд, — начал он, не замечая, что Дерек смотрит на него заинтригованно, но так же и печально. — Меня единственного из стаи приняли туда. И я знал, что Скотт поддержит Киру и уговорит ее продолжать учебу в Колумбийском университете, где раньше преподавал ее отец. Для Юкимуры этот колледж — важное место, потому что отец Киры учился там, и именно из-за этого места он стал так одержим лагерями для интернированных японцев в Калифорнии, а в результате познакомился со своей будущей женой. Кира хотела, чтобы и мы поехали туда, но мы все знали, что Скотт никогда не будет допущен в Колумбию — у него не хватало баллов для Лиги Плюща. Дерек понимающе улыбнулся. — Ну, а ты куда хотел с самого начала? — Я хотел вместе со Скоттом в Лос-Анджелес, но и Скотт, и мой отец продолжали твердить одно: Стэнфорд, Стэнфорд, у тебя есть стипендия, ты заслуживаешь этого, конечно же, Стэнфорд. Он увидел, как Дерек качает головой, продолжая улыбаться. — Короче, — продолжил Стайлз, — Скотт решил, почему бы не поручить Дитону решить, как облегчить для меня разрыв со стаей и с ним. И Дитон предложил мне жить рядом с кампусом, в квартире с людьми, которые, как и я, знают о сверхъестественном мире. Потому что так я мог бы жить, не скрывая связь со стаей, или того, что я принадлежу к одной из таких. — Звучит неплохо, — сказал Дерек. Стайлз кивнул. — Так и есть, хотя поначалу я все равно не мог толком открыться. Скотт всегда был моим другом, с остальными из стаи я познакомился через него, и было досадно, что придется разделить свою жизнь с какими-то неизвестными людьми, — признался он с оттенком непокорности. — Дитон и Сатоми связались с эмиссарами, которые тоже искали соседей по комнате для своих стай, по той же причине, что и Дитон для меня. — И ты оказался вместе с котом-оборотнем, — Дерек, казалось, был позабавлен. — И с человеком, Дебби, — согласился Стайлз. — В квартире нас трое. Но Роб... Хотя мы боролись с Кейт, я действительно мало знал о кошках-оборотнях, о цветах их глаз, например. — Зеленый соответствует голубому волков-оборотней, — кивнул Дерек. — Именно! В то время как их нормальные глаза более грязно-желтого цвета, чем у волков, и в отличие от волков у них нет альфы, — он возбужденно размахивал руками в воздухе, все еще с восторгом относясь к этим маленьким открытиям. — Хотя что меня разочаровало больше всего — так это то, как коты-оборотни проводят полнолуние. Он увидел, что Дерек улыбается и понял, что тот уже знает. — Чувак, — запротестовал Стайлз, — поставь себя на мое место! Я знал, что ты можешь становиться волком, но что за фигня с парнем, который в полнолуние становится котом? Роб просто превращался в кота... только большого размера, — он показал руками размер. — Сначала такой величественный, будто черная пантера, а потом... Потом все! Никакой тебе агрессии, или инстинктов убийцы, как у волков, просто желание охотиться и метить территорию своим запахом, как настоящая чертова домашняя кошка! Я имею в виду... по сравнению с волками-оборотнями, разве тебе это не кажется жалким и скучным? Дерек уже открыто смеялся. — У кошек нет врожденной агрессии, потому что они не дикие животные, — напомнил он. — Особенно если они живут с семьей, или образуют семью. Во время полной луны они ведут себя более-менее схоже с домашними кошками. Причина, по которой они не чувствуют необходимости жить в стае. — Я знаю, просто... я не привык к таким спокойным полнолуниям, — проворчал Стайлз. — Я имею в виду, не то чтобы это были нормальные ночи, первые несколько раз, а? Но по сравнению с тем, что у нас было в первые полнолуния Скотта, Малии и Лиама, эти были... своего рода разочарованием. — Я замечаю, что, как бы то ни было, те части тебя, которые я никогда не пойму, всегда одинаковы. При этих его словах Стайлз улыбнулся, но тут же опустил голову, кусая губы, внезапно вспомнив, почему он рассказывал Дереку про Роба. Дерек, однако, должно быть почувствовал смену его настроения, потому что через несколько секунд заставил его вернуться к разговору. — А браслеты? — спросил он. — Как они с этим связаны? Стайлз фыркнул, с теплой усмешкой, коснулся пальцами браслетов. Роб сам их сделал: они были сплетены из цветных кожаных полосок, на которые нанизаны стальные бусины. — Роб, перед своим первым полнолунием со мной и Дебби, сделал для нас эти браслеты. Они пропитаны его запахом, а бусины, катаясь и сталкиваясь на запястье издают звук, — достаточный, чтобы привлечь его внимание, когда он в кошачьей форме. — Вы используете это, чтобы призывать его? — Дерек был удивлен. Стайлз пожал плечами. — Такие браслеты есть и у его родителей. В полнолуние в Робе преобладает животная часть, и в определенном смысле он должен был научиться принимать нас как "хозяев" его "внутренней домашней кошки", — он усмехнулся. — В первый раз, когда Роб обратился, он залез на свой книжный шкаф и не хотел спускаться. Мы с Дебби потратили больше двадцати минут, кис-киская и тряся браслетами, чтобы убедить его спрыгнуть к нам. Это было бы забавным, если бы это не оказался наш первый в жизни опыт общения с котом-оборотнем... мы были немного в панике. — Но, в конце концов, у вас получилось. Стайлз с нежностью улыбнулся воспоминаниям. — Да. Роб, когда обращается в кота, милый и ужасно смешной. Он очень любопытный, ему все интересно, он везде залезает и все исследует, а потом возвращается к нам, выпачканный паутиной. А еще гоняется за шарами из мятой бумаги. — Шары из бумаги бросал, конечно же, ты, — уверенно сказал Дерек. Стайлз усмехнулся. — Конечно! Мне же надо было поразвлечься, снимая его на видео, — похвастался он. — Хотя максимумом необычного было то, что на утро он проснулся голым на книжном шкафу. Эпический был момент! — Почему он тебя еще не убил? Стайлз принял негодующий вид. — Роб — хороший котенок, и никогда не убьет руку, которая его кормит! — А он знает, что ты называешь его "котенком"? — Ой, да ладно, это ведь не я при каждом приветствии мурлычу и потираюсь щекой о плечо. Дерек покачал головой и сдержал улыбку. — В любом случае, — добавил Стайлз, глядя на браслеты, — я никогда не снимаю эти штуки, и не сниму, пока Роб будет частью моей жизни. Между оборотнем и людьми, с которыми он делит дом, всегда есть особые отношения, так что... — он вздохнул, пожав плечами. — Можно сказать, эти браслеты — огромная и важная часть моей нынешней жизни. Дерек стал еще более меланхоличным, чем прежде. — Истинной нынешней жизни. Стайлз отвел взгляд и закусил губу. — Извини. — Думаю, уже пора перестать все время говорить "извини" и "мне жаль", тебе не кажется? — нейтрально сказал Дерек. Стайлз грустно кивнул. — А ты... — он кашлянул и посмотрел на Дерека. — А что ты помнишь, каким я был в Стенфорде? Дерек смотрел на него неуверенно, но напряженно, как бы спрашивая, действительно ли он хочет ответа. Стайлз поднял ладони, будто сдаваясь: — Эй, я знаю, что могу быть мудаком, но не думай, что стану осуждать тебя или ставить в неловкое положение, если ты расскажешь обо мне и о себе. О нас вместе. Дерек несколько мгновений не сводил с него взгляда, будто сомневаясь, а потом сказал. — Ты с легкостью покинул Бикон-Хиллз, потому что самая важная часть стаи уезжала с тобой. Стайлз задумчиво кивнул. — Хм, Скотт? — Нет, — Дерек сглотнул. — Я. Воцарилась тишина, и несколько мгновений Стайлз просто пытался спокойно дышать, прежде чем вновь открыть рот. — Мы жили рядом с кампусом? — предположил он. — Ну... — Дерек явно колебался, прежде чем сказать что-то еще. — Мы старались никогда надолго не отдаляться друг от друга. — Ты уже не в первый раз говоришь об этом. Что это значит? — Просто... — он поежился, — в прошлом, каждый раз, когда что-то происходило, мы оказывались в одиночестве, или были изолированы, и это... заставляло нас принимать слишком жестокие или сомнительные решения, поэтому... — он не договорил. Стайлз кивнул. Он понял, что Дерек имел в виду. Все было ясно и так. — Наверно, поэтому последние дни были для тебя такими трудными. Дерек только покачал головой. — Эта ночь прошла намного лучше: я наконец-то понимаю, что со мной происходит, и к тому же ты был этажом ниже. — Ты слышишь меня на таком расстоянии? И с каких пор? — Стайлз нахмурился. — Кажется, я... — Дерек задумался, подбирая слова. — Я больше не помнил хорошо твой запах, и не знал, как отличить сердцебиение, но что-то из прошлых воспоминаний оставалось. А вчера я вспомнил все точно. Это больше, чем просто слышать тебя издали, я могу выделить тебя на расстоянии из всего, могу изолировать твой запах и удары сердца от всего остального, — пояснил он, не глядя на Стайлза. Стайлз собирался было ответить, что это немного тревожно, но прикусил язык: такой же, хоть и немного в более сдержанной манере, была привычка оборотней его стаи, только с ними у него были отношения, каких с Дереком не было никогда. Дерек прервал его размышления, будто поняв, о чем он думает. — Это немного агрессивное поведение, я знаю. Мне просто нужно научиться... сдерживать себя. Стайлз вздохнул и потер глаза, измученный тонким напряжением, которое до этого момента пронизывало весь их разговор. — Для меня в новинку так общаться, — уточнил он. — Мы никогда не говорили за пределами чрезвычайных ситуаций, никогда не болтали о пустяках, о том, что нам нравится. А сейчас мы здесь, и делаем это, и ты вроде даже готов слушать меня, не раздражаясь на мой сарказм, так что... — он смущенно улыбнулся. — И самое странное, что это кажется... нормальным. А ведь никогда не было ничего нормального в наших разговорах. Мы говорили о сверхъестественном, или о смертельной опасности, мы всегда торопились, были напуганы и злились... Или даже угрожали друг другу. Но сейчас это все было таким обычным! Так что я чувствовал бы себя мудаком, если сказал тебе "прекрати вторгаться в мою личную жизнь и слушать меня на расстоянии", или "видишь, ты даже не знаешь, на что у меня аллергия", — заключил он, потирая лоб. — Ну, мы можем попытаться стать друзьями, — предложил Дерек с надеждой, и Стайлз почувствовал укол в сердце. — Ты в этом уверен? — возразил он. — Просто я не хотел бы, чтобы ты обманывался, потому что, Дерек... — он вздохнул. — Я не смогу дать тебе то, что ты хочешь, того Стайлза, который у тебя в голове. Тот Стайлз не существует, он всего лишь результат твоих предположений. Дерек пожал плечами. — Только узнавая тебя истинного, я смогу убрать цепочку ложных воспоминаний, верно? Поэтому мы могли бы попытаться установить реальные отношения. Стайлз пристально смотрел на него, полный сомнения. — Обещай мне, что скажешь, если я в итоге причиняю тебе боль, не сознавая этого. — Хорошо, — твердо сказал Дерек. — Ладно. Только... — Стайлз колебался. — У меня есть одна неотвязная мысль, извини, чувак, я не хотел бы тебя спрашивать, и я испытываю отвращение к себе каждый раз, когда возвращаюсь к этой мысли, то есть каждые три секунды, просто... — он тараторил, отчаянно жестикулируя, и было видно, что любопытство просто разрывает его на части. — Стайлз! — потребовал Дерек. — Переходи к делу. — Ты... — тот снова взмахнул руками. — Прежде чем у тебя появились эти воспоминания обо мне, уже был бисексуален? Потому что вряд ли тебе изменили так же и сексуальные предпочтения, а? Потому что это было бы уж слишком, верно? И когда ты все вспомнишь... Дерек усмехнулся. — Стайлз, успокойся, — прервал он его. — Да, я был. Тот облегченно выдохнул. — Боже, просто камень с души... Но Дерек снова прервал его, внезапно нахмурившись. — А ты? — И я, — сказал Стайлз, склонив голову. — Я имею в виду, в колледже я... — он остановился и посмотрел на него. — Ты уверен, что хочешь знать эту часть? Теоретически, для Дерека все было так, будто они все еще вместе, и не очень-то легко будет слушать, как он говорит о своей настоящей любви и сексуальной жизни. И действительно, он увидел, как Дерек тяжело сглотнул и нахмурился, словно прилагал большие усилия, чтобы сдержаться. — Думаю, для меня будет лучше знать это, — наконец сказал он. Стайлз заставил себя не комментировать слово "лучше". — У меня были отношения до колледжа... — Малия, — кивнул Дерек. Стайлз удивился, потому что предпочел бы не говорить ему про отношения с его кузиной. — Брайден вчера мне сказала об этом, — увидев выражение его лица, добавил Дерек. — Когда она рассказала мне о нас с ней, я попросил ее рассказать и то, с кем был ты. — А-а-а, — Стайлз опустил плечи. — В любом случае, мы расстались больше года назад. — Почему? — спросил Дерек со странным острым любопытством. Стайлз пожал плечами. — Мы оказались на пороге взрослой жизни с разными идеями о том, что нам теперь делать, и... Мы не могли больше встречаться, — сказал он задумчиво. — У нас были планы, каждый из нас собирался заняться в жизни чем-то своим. Вот так. Думая об этом сейчас, я понимаю, что когда растворилось то безумие, что привело нас к отношениям, нам не осталось ничего другого, кроме как быть друзьями. Знаешь, — он заметно нервничал, впервые говоря об этом вслух, — сначала мы оба беспокоились из-за всего того, что внезапно получили в свое распоряжение. И воспользовались возможностью начать отношения, потому что времена были ужасные, пришлось быстро взрослеть, и мы хотели получить этот опыт. И только потом появились планы о нормальной взрослой жизни. — Если ты не сожалеешь об этом, значит, это не было чем-то плохим, — нейтрально сказал Дерек. — Нет, — Стайлз покачал головой. — Она осталась одним из моих самых близких друзей, и я очень люблю ее. Малия считает, что когда дело доходит до личных откровений или каких-то деликатных вопросов, я обращаюсь к Лидии или Кире, но на самом деле это не так. Я по привычке иду к Скотту, потому что он всегда меня знал и понимает на лету, так что мне не надо тратить время и все объяснять,— признался он. — И в то же время я иду к Малии, потому что она всегда использует чувства оборотня, чтобы понять людей. Это очень удобно, когда тебя понимают при первом же обнюхивании, и она очень прямая и честная, когда я колеблюсь или не могу себя понять. Дерек рассеянно кивнул. — Возможно, то же самое можно сказать и про меня с Брайден. Она может быть прямолинейной, когда я колеблюсь,— он глубоко вздохнул. — Ну, по крайней мере, я так думаю: я не помню, когда последний раз мы были близки, но знаю, что она такая, как друг. Если что, она говорит напрямик, не ходя вокруг да около. — Да, это на нее похоже, — согласился Стайлз. — А что было после отношений с Малией? — Ну, в общем, ничего серьезного, просто несколько ночей с парнями, — уточнил Стайлз осторожно. — Прочных или долгих отношений не было, но все же они помогли мне понять. Дерек усмехнулся. — Некоторые говорят, что колледж нужен еще и для этого. — Наверно, те, кто так говорят, во время вечеринок еще и снимают оргии на видео, — усмешка Стайлза была такой же, как и у Дерека. — Возможно, — согласился тот. — Хотя я не большой любитель оргий, — сказал Стайлз. — Я и в обычной-то жизни могу быть неуклюжим, а на пьяной вечеринке мог бы случайно и кастрировать кого-нибудь. Дерек снова усмехнулся, а потом отвел взгляд и нейтрально спросил: — Значит, никого постоянного ты пока не нашел? И не живешь с кем-то, как... "жил со мной", чуть не вырвалось у него, и он запнулся. Стайлз промолчал, и Дерек тоже умолк. Посмотрел вверх, на крышу, и задумался. — Из всего, абсолютно противоположного тому, что я помню, самое странное — знать, что в этой, настоящей жизни я странник и у меня нет постоянного дома. — Ты так это говоришь, будто решил, что у тебя плохая жизнь, — Стайлз нахмурился. — Но это не так! Вы с Брайден путешествуете и помогаете многим людям, а взамен ничего не просите. — Да нет, я не в этом смысле, — Дерек опустил глаза, все еще не глядя на него. — Просто это означает, что я ничего не построил, что у меня нет реального места, куда я могу вернуться, и... теперь не знаю, что с собой делать. Снова. Стайлз неуверенно посмотрел на него. — Они сказали, что я искал когти моей матери, чтобы провести ритуал, это так? — спросил Дерек. Стайлз мысленно стал вспоминать, с какой стати Дерек все еще владел урной, сделанной из дерева Неметон, и какие объяснения дал ему Скотт, когда опасность Ногицунэ миновала. — Ну, ты искал возможности "поговорить" с ней, так? — ответил он с сомнением. Дерек кивнул, и на лице его появилось выражение презрения. — Я больше не был альфой, не мог защитить свою стаю, даже не смог устроить достаточно безопасное место, чтобы заставить Кору жить со мной, и во второй раз доверился не той женщине, — перечислил он. — Мне нужен был совет. Я хотел узнать, что делать с самим собой, какой путь выбрать. Я уже говорил, не помнил, когда у меня был постоянный друг рядом. Поэтому я и хотел поговорить с матерью. И в результате в моей жизни снова полный бардак. — Могу сказать тебе только две вещи, чувак, — ответил Стайлз. — Во-первых, действительно дерьмово быть тобой. Дерек кивнул, как бы саркастически его благодаря. — А во-вторых, хоть у тебя сейчас в руках две жизни и ты изо всех сил пытаешься выяснить, какая из них реальная, — так или иначе, в обеих ты старался помогать людям. Поэтому, хоть ты и не построил дом, но ты всегда что-то строил. — Но все равно я опять должен начинать все сначала, — сказал Дерек. — А я так хотел бы избежать этого. Стайлз театрально вздохнул. — Да уж, быть тобой действительно отстойно. Дерек попытался сдержаться, но все же не выдержал и фыркнул от смеха, закрыв лицо рукой. — Так, — Стайлз решил сменить тему, — чем займемся? Не думаю, что у тебя есть важные дела сегодня днем... — Ну, не знаю, — взгляд только что смеющихся глаз снова стал невыразительным. — Вообще-то, сидеть и пялиться на потолок — это занятие на полный рабочий день, очень продуктивное и полезное. — Может, лучше прогуляешься со мной? Побываем в разных местах, и ты сможешь развеяться, а еще сравнить мои настоящие вкусы с теми, что по твоему мнению у меня есть, — предложил Стайлз. — Можно начать с книжного магазина. — Неплохая идея, — Дерек на миг задумался, а потом внезапно выпрямился и предупредил: — Скотт и Брайден только что вернулись. Он поднялся и пошел к двери. Стайлз вздохнул с облегчением. Спасен. По крайней мере, этот первый тяжелый разговор закончился. Он чувствовал, что от напряжения у него начинает болеть голова. И знал, что худшее еще впереди. Стайлз припарковался неподалеку от книжного магазина, вышел из джипа и оперся на капот, обмениваясь сообщениями с Дебби — единственным человеком, общаясь с которым Стайлз добавлял смайлик к имени — мордочку хомяка. Казалось, это очень подходит Дебби. Стайлз: видно, что он все еще хочет прикасаться ко мне, и я не знаю, что делать я имею в виду все его тело будто стремится в мою сторону и я знаю, что это значит, и это плохой знак Дебби: и все же тебе не нужно поддаваться и позволять себя трогать. это неуважительно по отношению к тебе учитывая, что ты так и не привык к его прикосновениям. Сама Дебби была из тех людей, которые ходят сквозь толпу, сжав плечи и опустив голову. Она бессознательно отступала на шаг каждый раз, когда кто-то незнакомый пытался поговорить с ней один на один. Ее застенчивость и недоверчивость привели к тому, что она очень жестко защищала свое личное пространство, и через силу терпела близость, даже когда сама позволяла обнять себя. Стайлз подумал, что, учитывая, как все складывается, именно она могла бы дать ему дельный совет. Стайлз: я знаю, и потом, это значило бы обманывать его. может, постараться найти компромисс? Дебби: не поощряй его, и в то же время держись открыто. Стайлз: в каком смысле? Дебби: не стой перед ним, скрестив руки на груди. не держи руки занятыми какими-нибудь предметами, не держи руки в карманах, если отводишь от него взгляд, не опускай глаза. Стайлз: а если я замечу неудачную попытку дотронуться до меня? Дебби: смени тему разговора, разряди атмосферу, но не потакай ему. он должен понимать, что есть и твои ограничения, которые нужно соблюдать. Стайлз: я хреново управляю такими вещами. я облажаюсь, произойдет катастрофа, и в конце концов мы будем ненавидеть друг друга. И тогда Скотт будет очень грустным, и Дитон будет меня осуждать, и Роб тоже, потому что он кошка, а кошки всегда осуждают. Дебби: ты хороший человек. и хоть ты не показываешь этого явно, ты много внимания уделяешь чувствам других. ты отлично справишься! ) Дебби и ее постоянные позитивные мысли. Стайлзу захотелось, чтобы она была здесь, со своей коробкой печенья из рисовой муки и кокосового молока, чтобы могла гладить его по голове, пока он отчаянно перечислял бы ей тысячи ужасных способов, которыми может закончиться эта история. У него были серьезные проблемы с зависимостью от своих друзей. Стайлз: мне нравится думать, что если однажды я умру, устроив какую-нибудь катастрофу, по крайней мере, ты будешь плакать о моей кончине. Дебби: ты дурачок, не думаю, что в мире есть кто-то, кто не смог бы простить тебе любую катастрофу. Однажды ему нужно будет подарить Дебби хороший подарок. Стайлз почувствовал, как кто-то приближается к машине, глубоко вздохнул и убрал мобильный телефон. Присутствие Дерека ощущалось мгновенно, каким-то образом вы сразу замечали, что он рядом или что входит в помещение. Он словно захватывал собой пространство. Это была способность, которой Стайлз втайне завидовал, потому что сам он, наоборот, был из тех, кого люди не замечают — он мог бы размахивать руками посреди толпы, но на него никто и внимания бы не обратил. Он все еще помнил времена, когда в школе не раз пытался заговорить с Лидией, а та игнорировала его, проходя мимо так, будто его и не было. Дерек подошел к нему с неуверенным видом, он был явно напряжен, в глазах — раздражение. Он приветствовал Стайлза лишь кивком головы. Стайлз усмехнулся. — Приятно видеть тебя, чувак, — он не смог сдержать иронии. — Говорят, те, кто всегда улыбаются, на самом деле самые печальные люди. Интересно, что можно тогда сказать о тебе. Наверно, на самом деле ты сделан из радуг и солнечных лучей внутри. Дерек безучастно уставился на него. — Я бы сказал тебе, из чего сделан ты внутри, но мы на улице, боюсь, что дети могут нас услышать. Стайлз встряхнулся, сделав вид, что содрогается от страха. — Чудеса! Старый добрый хмуроволк вернулся. Я сейчас расплачусь. Дерек только раздраженно вздохнул и подтолкнул его в сторону книжного магазина. Войдя, Стайлз сразу же направился к полкам с комиксами и детской фантастикой, и Дерек, идя за ним, нахмурился, увидев, что он берет одну книгу за другой и читает краткое содержание. — Теперь, когда мы здесь, что мы должны сделать? Стайлз положил на полку одну книгу и перешел к следующей. — Какие книги я обычно покупаю? — спросил он Дерека. Тот ответил, даже не задумавшись: — Городское фэнтези. Потому что тебе нравится видеть, насколько это далеко от реальности, и высмеивать некоторых авторов. Стайлз покачал головой и повернулся к нему, показывая книгу, на обложке которой были большие шестерни, старинные паровозы и атмосфера девятнадцатого века. — Когда я читаю, то хочу отстраниться от всего, даже от сверхъестественного мира. Я покончил с городским фэнтези после того, как Скотта укусили. Поэтому всегда выбираю стимпанк, — объяснил он, и Дерек с недоумением посмотрел на ряд книг, мимо которых они прошли. — Кроме того, я начал собирать мифы, сказки и басни. Они перешли в другой отдел магазина. — Почему именно мифы и сказки? — спросил Дерек с любопытством. — Честно говоря, это началось после Ногицунэ, — сказал Стайлз, глядя на книги перед собой. — В мифах, сказках и баснях часто можно встретить фигуру обманщика, трикстера, и я стараюсь собрать все возможное о них, чтобы узнать больше. — Непростая задача, да? Стайлз поморщился и покачал головой. — Лучше сказать, это мне не по карману. В наших местах больше распространены истории о трикстерах, взятые из индейской мифологии, и намного труднее купить то, что связано с Восточной Европой, например, — славянскую или русскую мифологию. Единственное исключение - греческие мифы, а что касается скандинавских, то их героев легко найти после фильмов про Тора и Локи. — Для студента колледжа траты на книги, которые не относятся непосредственно к учебе, — это серьезно. — Ну, как сказать. Чаще всего я торчу в библиотеках и обменниках, сейчас уже не все время покупаю такое для собственного удовольствия, — он пожал плечами и вернул том на полку. — Может быть, однажды ты сможешь позволить себе купить все книги, какие захочешь, — сказал ему Дерек с тенью улыбки на лице. — Да, а еще однажды мы найдем способ убить Питера, — проворчал Стайлз и, повернувшись, кивнул в сторону выхода из магазина. — Пойдем, выпьем кофе? — Но ты же ничего не купил. Зачем мы сюда приходили? — Дерек, идя за ним к двери, казалось, был смущен. — Потому что мне нравится держать в руках книги, даже если они никогда не будут моими, — ответил Стайлз. — Так что, кофе? Тот слегка раздраженно кивнул. Кафе в нескольких шагах от магазина было маленьким, но уютным, и, несмотря на то, что открывались и более крупные и модные заведения, которые пытались укорениться в Бикон-Хиллз, это кафе единственное существовало и работало вот уже пятнадцать лет. Когда они подошли к стойке, Дерек начал делать заказ, а Стайлз все еще пересчитывал мелочь, которая у него была с собой. Дерек продолжал заказывать, уже указывая на Стайлза, а потом, осознав, что делает, внезапно умолк и напрягся, с силой сжав зубы. Стайлз почувствовал это, положил руку ему на плечо и наклонился к барменше, улыбаясь ей от уха до уха, чтобы отвлечь внимание от Дерека. — Мне, вместо этого, кофе с молоком и карамелью, подслащенный, спасибо, — быстро сказал он. Барменша озадаченно посмотрела на него, но начала собирать их заказ. А оборотень, казалось, утратил даже те крохи хорошего настроения, что у него были. Кафе было полупустым. Они выбрали столик в углу и, как только кофе был готов, уселись друг против друга с чашками в руках. — Эй, — сказал Стайлз, — не грузись так. Не страшно, если иногда ты забываешь, что это не твоя настоящая привычка — заказывать и для меня тоже. Дерек посмотрел на него и отвел глаза. — Дело не только в этом. Я ведь на самом деле даже не знаю, что ты берешь в кафе. Вернее, то, что я знаю, не соответствует реальности. Стайлз задумчиво отхлебнул кофе, а потом спросил. — Ну, по крайней мере, карамель-то мне нравится? Дерек хмыкнул. — Прямо сейчас мой мозг говорит мне, что ты любишь все, что прилипает к зубам и вызывает немедленное желание взять зубную щетку. Например, карамель. — Ну, более или менее, — Стайлз склонил голову на бок. — Во всяком случае, у меня большая слабость к арахисовому маслу, — сообщил он. — Постараюсь запомнить, — с сарказмом ответил Дерек. — Эй, я серьезно: это нормально, если ты не помнишь, ведь мы об этом не говорили. — Нет, — он покачал головой. — Это помогает мне понять, насколько абсурдна вся ситуация. Если бы мы действительно были вместе, я бы знал такие мелочи. Стайлз проверил, не слишком ли сильно вцепился в чашку и не сжимает ли руки в попытке закрыться от Дерека. Стараясь следовать советам Дебби, он расслабил плечи и положил ладони на стол. — Ладно, взгляни на это с другой стороны: здесь речь всего лишь о кофе, а ведь есть люди, которые даже не помнят годовщину своего брака, хотя давно женаты. Дерек старался не засмеяться. — Осквернение — твое второе имя, да, Стайлз? — Нет, третье. Второе имя — Великолепие, — моментально поправил тот. — Не знаю, хочу ли я по прежнему пить здесь кофе с тобой, — сказал Дерек серьезно, но в его глазах была усмешка. — Заткнись и пей свой скучный черный кофе, пока я являю тебе другие стороны моего великолепия, которые ты еще не знаешь, — Стайлза понесло. — Потому что я могу показать даже более удивительные вещи, чем те, о которых поет Тейлор Свифт в "Пустоте". Видишь, я не цитирую, я просто упоминаю песню для примера. Дерек безучастно смотрел на него. — И почему я все еще сижу здесь? — Потому что тебе нравится кофе и ты хочешь его допить? — Возможно, — проворчал Дерек, берясь за чашку. — Кстати, о прекрасных сторонах меня, о которых ты еще не знаешь, — начал Стайлз, успокоенный тем, что Дерек стал более расслабленным. — Спорим, тебе неизвестно, что в этом году я выучил язык жестов. Дерек нахмурился. — Просто для удовольствия, или по необходимости? — И то, и другое, — он пожал плечами. — Пол, один из лучших друзей моей соседки Дебби — глухой. И когда он приходит к Дебби, я тоже общаюсь с ним, так что это был почти естественный шаг - выучить его язык. — А как Дебби связана со сверхъестественным? — почти с любопытством спросил Дерек. — Их с Полом лучшая подруга, Джорджия, — оборотень, — объяснил Стайлз. — У этих троих — совершенно особая история. Погоди, сейчас увидишь, — он нашел в телефоне фотографию группы ребят. — Роб и Джорджия сняты в профиль, чтобы не было проблемы со вспышкой из-за их глаз. Он принялся показывать, кто есть кто, а Дерек смотрел на экран. Худой черноволосый парень — Роб; девушка с рыжими, собранными в высокий хвост волосами — Джорджия, оборотень; забавный блондин с веснушками — Пол; серьезная брюнетка с очень маленьким лицом и короткой стрижкой — Дебби. Дерек вернул телефон обратно. — Два человека, один из которых — глухой, и два оборотня. Очень странная компания, — заметил он озадаченно. — Они впервые встретились в старшей школе, — сказал Стайлз. — Джорджия раньше училась дома, не ходила в школу, потому ее стая жила далеко от людей, уединенно, в лесу. Поэтому Джорджия с большим энтузиазмом отнеслась к тому, чтобы познакомиться с людьми. Ей было любопытно. А Пол до этого ходил в школу для глухонемых, поэтому тоже очень хотел завести друзей в старшей школе. И, наконец, Дебби, — он фыркнул. — Она всегда была интровертной, ужасно замкнутой и очень застенчивой, боялась всяких придурков и хотела только одного — остаться одной. — Дай-ка угадаю, — усмехнулся Дерек. — Эти двое в первый же день привязались к бедной интровертной девушке? — Ну, почти в точку. В первый же день в столовой Пол попытался поговорить с Дебби, но она не знала языка жестов и испугалась. Он был расстроен, потому что не смог ничего объяснить, а она была в шоке, потому что не могла ничего понять и боялась незнакомцев. Джорджия учуяла их эмоции и решила вмешаться, — Стайлз театрально вздохнул. — И вдобавок громко сообщила им, что она — оборотень, потому что вместо рта у нее мегафон, которым она любит делать объявления. — Представляю, как была рада этому ее стая, — в голосе Дерека была ирония. — Ну, тут уж стая мало что могла поделать. Джорджия, благодаря своим чувствам оборотня, много сделала для Дебби и для Пола. Помогала им приспособиться к контактам с другими, передавая им эмоции, которые испытывали их собеседники, — объяснил Стайлз. — Так они чувствовали себя спокойнее и увереннее... и со временем стали очень зависимы друг от друга, — прибавил он с гримасой. — Впрочем, их семьи были рады вмешательству Джорджии. Они ведь боялись, что дети не смогут адаптироваться к жизни. Что даже в колледже Дебби никогда не избавится от своих проблем с застенчивостью и страхом перед незнакомыми, а Пол не станет контактировать с теми, кто не знает языка жестов и тоже будет замкнут. А Джорджия могла бы вообще отказаться иметь дело с людьми... — Но все они в Стэнфорде, и вы нашли друг друга, — заметил Дерек. — Как ты встретился с ними? — Угадай, чувак. Каждый из них должен был делить жилье с незнакомцами... — И эмиссар стаи Джорджии вступил в контакт с Дитоном и Сатоми, — предположил Дерек, — ища соседа по комнате для Дебби. — Именно! — Стайлз кивнул. — Вот так она, я и Роб оказались под одной крышей. И с двумя более-менее постоянными гостями, — он усмехнулся. — Пол и Джорджия так часто приходили к Дебби, что, в конце концов, мы стали общаться все вместе. — Выглядит так, будто вы создали свою стаю в кампусе. — Можно и так сказать. Я хорошо их понимаю, я тоже очень зависим от моей "стаи", и мы всегда поддерживаем друг друга. — Ну и как вам поначалу жилось с Дебби? — спросил Дерек. — Наверно, не так уж легко. Стайлз поморщился. — Был кошмар, — проворчал он. — Уже на второй день у нас с Робом были из-за нее проблемы. Потому что хотя Дебби и удостоила нас парой слов, мы знали, насколько она застенчивая и интровертная, и когда она по непонятной причине не вернулась домой к ужину, мы начали волноваться. Она не отвечала на звонки, и Роб пошел искать ее по запаху...— Стайлз вздохнул, снова переживая тот момент. — Когда они вернулись, Дебби была настоящим комком нервов, упала на пол в прихожей и заплакала. Оказывается, она потеряла карту кампуса, заблудилась, но ей было стыдно спрашивать у прохожих дорогу. А потом стемнело, и она испугалась еще больше. И хотя у нее были наши номера телефонов, она боялась позвонить нам, — малознакомым еще парням, — и сказать, что заблудилась и не может вернуться. Она чувствовала себя очень глупой, жалкой и ей было очень страшно. — Понимаю, почему ее родители так хотели, чтобы она нашла новых знакомых, — заметил Дерек. Стайлз кивнул. — Дебби такая. Она боится звонить, даже чтобы заказать пиццу: думает, что произведет плохое впечатление, сказав что-то не то, или перепутает заказ. Или ошибется, называя адрес. Или потревожит человека, которому звонит. — Что ж, она такая не одна, — сказал Дерек со странной меланхолией в глазах, и Стайлз подумал, не было ли у того раньше, до пожара, маленькой сестры, похожей на Дебби. — И в общем, да, таким людям нужна удобная для них среда, потому что они очень легко пугаются. — Ну, тогда Дебби очень повезло с нами: она могла бы оказаться с кем-то, кого не заботило бы ее позднее возвращение, — он усмехнулся. — Мы с Робом из сил выбивались, стараясь ее разговорить. Однако несколько следующих недель она общалась с нами только через записки — приклеивала стикеры с позитивными сообщениями на наших дверях и на холодильнике, а еще оставляла на кухне приготовленное ею печенье. Но в конце концов мы смогли разговорить ее и подружиться. Дерек нахмурился. — Стикеры с позитивными сообщениями? — Да, Дебби очень любит стикеры, — Стайлз махнул рукой. — Подари ей пару блоков клеящихся стикеров, и она будет на седьмом небе от счастья. Обычно она пишет что-то вроде " Ты прекрасный человек, я уверена, что сегодня ты тоже сможешь совершить что-то хорошее!", или "Мужайся, сегодня пятница!". По утрам понедельников она еще оставляла нам конфету рядом со стикером, приклеивала ее на цветной пластилин. Дерек скептически уставился на него. — Ты уверен, что это человеческая девушка, а не какой-нибудь брауни или эльф? — Ну не знаю, не уверен, что эльф или брауни оставит для меня в шкафчике в ванной упаковку презервативов и надпись "Неси миру любовь, а не СПИД", — Стайлз расплылся в улыбке. Дерек закрыл лицо рукой. — Именно таким было мое лицо, когда я увидел тот стикер, чувак, — он захохотал. — Но теперь эти сумасшедшие стали своего рода моей второй стаей, мы даже провели Новый год вместе. Роб и Дебби, в свой черед, здорово помогли мне, когда у меня снова начались проблемы со сном... — Опять кошмары? — Дерек нахмурился. — У тебя сильные и яркие кошмары во время стресса. Стайлз кивнул. — Да, когда стресс, когда я нервничаю, или когда происходят какие-то перемены. Это совпадает с тем, что ты знаешь обо мне? — спросил он осторожно. — Да, — ответил Дерек, хотя явно был озадачен. — Ну, в конце концов, я не могу так уж сильно отличаться от того образа, который ты создал, — сказал Стайлз неуверенно. — Ты спокойнее. И более осмотрителен, — пробормотал Дерек задумчиво. — Познакомился с людьми, которых я никогда не встречал... Стайлз допил остатки кофе и тоже задумался. — Я лучше или хуже "твоего" Стайлза? Оборотень пожал плечами. — Ты — это всегда ты, Стайлз. Они посмотрели друг на друга, и внезапно атмосфера сгустилась, становясь слишком личной и какой-то... двусмысленной. Стайлз прочистил горло и встал из-за столика. — Что ж, мне надо еще сходить по магазинам, — сказал он. — Я обещал отцу, что приготовлю что-нибудь для него сегодня вечером. — Конечно, — Дерек тоже поднялся. По его лицу нельзя было понять, рад он или опечален, что их общение на сегодня закончено. Дерек проводил его до джипа, а Стайлз изо всех сил старался следовать совету Дебби и не скрещивать руки на груди или не занимать их ключами от машины. На стоянке они остановились — Я тут подумал... — начал Стайлз, чувствуя, как сухо стало во рту. — Мы могли бы и дальше так делать, встречаться и разговаривать. Чтобы увидеть, что ты сможешь изменить цепочку воспоминаний. Дерек кивнул, хотя избегал смотреть на него. — Теперь мы знаем, какой кофе любит каждый из нас, — продолжал Стайлз. — Думаю, это уже что-то... В общем, мне нужно идти, так что... Вечером я приду спать к Малии, поэтому буду недалеко, а утром опять сможем встретиться. — Хорошо, — снова согласился тот. Стайлз попрощался с ним, неловко взмахнув рукой, Дерек кивнул в ответ, хотя держался скованно. И Стайлз подумал, как же, наверно, тому приходится бороться с собой и сдерживаться, чтобы не прощаться с ним так, как в своих воспоминаниях привык это делать. Он машинально, на автомате доехал до первого светофора и только тогда глубоко вздохнул, пытаясь расслабиться. Плечи болели от не осознаваемого напряжения. Было слишком легко открываться перед Дереком. Слишком легко и удобно. Позже он, чтобы отвлечься, открыл их обычный чат с Робом, Полом, Дебби и Джорджией. Дебби: Стайлз, я отправила тебе пакет с моими печеньями! Стайлз: Дебби, спасибо! Ты богиня! Пол: а какой он, этот Дерек? Я хочу видеть фотки! Стайлз: не думаю, что существуют фотки Дерека. Потому что он может взглядом убить любого, кто попытается его сфотографировать. Пол: ух ты, он такой крутой? Джорджия: да, расскажи, какой он? У него красивая задница? Дебби: Стайлз мне сказал, что у него глаза Неописуемого цвета. Должно быть, у него интересный взгляд. Джорджия: что лучше, красивые глаза, Или красивые упругие ягодицы? Стайлз: вы можете перестать говорить о заднице Дерека? Роб: я оставил этот чат всего на полчаса, возвращаюсь, и вы говорите о задницах. Это уже третий раз, когда такое происходит, Третий раз за этот месяц! Кстати, Стайлз, почему тебя окружают одни псовые? Стайлз: Роб, я не расист, и не поддерживаю твои кошачьи конфронтации. Во всяком случае, кроме тебя я знаю одного ягуара–оборотня, но она психопатка и массовая убийца, и к тому же пироманьяк. Пол: Роб, а ты пироманьяк? Роб: я вполне могу им стать. Пол: ты меня отвлекаешь от основной темы! вернемся к известному вопросу фундаментальной важности: у Дерека хорошая задница? Роб: ребята, это уже четвертый раз, а сегодня второй! Стайлз закрыл чат и отказался ответить на вопрос.