Нэнси'57

Новый 59-й год Нэнси встретила в гордом одиночестве. Лишь около двух часов ночи у двери раздался радостный гомон, а затем и оглушительный стук. В распахнувшуюся дверь ввалились веселые и слегка пьяные ребята и начали совать Нэнси какие-то коробки, обвязанные подарочными лентами. - Мальчики, мальчики! – залепетала она. – Вы же еще несовершеннолетние! Где и чего вы напились? Где вы вообще раздобыли алкоголь? - Мы празднуем совсем не Новый год! – Пол поднял вверх указательный палец, принимая важный вид. – Вчера нам звонили из Кэпитол Рекордс! Предложили взять под свое крыло и помочь с записью первого альбома. А пока настоятельно рекомендовали придумать себе название. Как думаешь, Пинк Битлз сгодится? - Розовые жуки? – переспросила изумленная Нэнси. – Но почему именно оно? - Ну мы же не можем отказываться от такого замечательного названия лишь потому, что Джон решил удариться в живопись. Никаких прав на него никто не регистрировал. А Пинк… - Вероятно, это Роджер предложил? – перебила его Нэнси. - Именно! Правда, у меня в голове вертится еще один вариант, который нравится мне даже чуть больше – Пинк Уингз, Розовые крылья. Что скажешь? - Да, я лично голосую за второе название. А что скажет Джордж? Тот лишь пожал плечами: - Да мне по барабану, лишь бы все были на месте и делали свое дело, а не разбегались как тараканы при малейшем мигании лампочки. Розовые крылья, так Розовые крылья. - Значит, остановимся на нем, - улыбнулся Пол. – А чаем ты нас напоишь? Они уже около месяца снимали отдельную квартиру, а теперь с маячившим впереди контрактом с Кэпитол Рекордс они грозили стать миллионерами значительно раньше срока. Последней пришла Линда – уже под утро, вручила всем по символическому новогоднему сувениру, а когда дошла очередь до Пола, она достала из-за пазухи небольшой конверт и принялась махать им в воздухе прямо перед его лицом. - Танцуй! - В смысле? - Танцуй, говорю! Это письмо тебе от Джона! Пол усмехнулся и закатил глаза. - Только почему-то оно пришло на твой адрес. - Да, потому что твой он не знает! И попросил меня передать это тебе – вложил в отдельный конверт и сунул в мое письмо. Я его не читала, клянусь. Оно пришло прошлым утром. Пол взял письмо двумя пальцами и посмотрел на него так, словно держал в руках таракана или паука – почти с омерзением. Он равнодушно повертел конверт в руках, а затем, не сказав ни слова, вышел на улицу. Чиркнула спичка, и в воздухе повис крошечный огонек сигареты. А рядом с ним – еще один. Эта вторая искра разгоралась все ярче, пока вдруг Нэнси не осенило. Она выскочила на крыльцо и попыталась вырвать охваченный огнем конверт из рук Пола. - Ты что делаешь?! – взревела она, выхватывая пылающий конверт и швыряя его в снег. Но было уже слишком поздно – он разлетелся на почерневшие клочки, которые моментально пропитались влагой, и когда она попыталась собрать их воедино, тут же рассыпались в ее пальцах. - Зачем ты это сделал? – Нэнси чувствовала, как по щекам ее катятся слезы. - Оно из Токио, - мечтательно улыбнулся Пол, делая очередную затяжку. – Что он мне может сообщить? - Ты даже не попытался дать ему шанса? - Если бы ему был нужен этот шанс, он был бы сейчас здесь со мной. Или в Ливерпуле с Мими. А в Токио и с Йоко этот шанс ему не нужен. Как ты не понимаешь, что ему хочется убить одним выстрелом двух зайцев? И с Йоко остаться, и меня сохранить? Не будет этого никогда. Я дал ему возможность сделать выбор, и он его сделал. Пусть теперь отвечает за свои решения. А усидеть на двух стульях у него точно не выйдет. - Зря ты так, Пол, - пробормотал присоединившийся к ним Джордж. – Джон – потрясный парень. С ним мы звучали гораздо круче. - Мда? И что же ты предлагаешь? – обернулся Пол и окинул Джорджа язвительным взглядом. - Предлагаю попробовать наладить контакт, - пожал тот плечами. - Попробуй, - усмехнулся Пол. – Я же не могу тебе запретить этого. Напиши ему ответ, адрес у Линды сохранился. А мне это не нужно. - Когда ты успел стать таким зазнайкой? – нахмурился Джордж. – Джон пытается помириться, делает шаги навстречу, а ты… - Джордж, реши для себя в первую очередь, с кем из нас ты хотел бы выступать – со мной или с Джоном. И действуй в соответствии с этим планом. - Ты выгоняешь меня. - С чего ты взял? Где я еще найду такого шикарного гитариста, понимающего меня с полуслова? Я был бы идиотом, если бы попробовал от тебя избавиться. Я просто не понимаю, чего ты добиваешься. Я не хочу играть с Джоном, но этого хочешь ты. Раз ты этого хочешь, логично было бы предположить, что тебе и следует попытаться наладить с ним контакт, разве не так? А то странная ситуация выходит – с Джоном хочешь играть ты, а капаешь на мозги при этом мне, обижаясь опять же на меня за то, что я не предлагаю ему вернуться в группу. Кто из нас неправ, Нэнси? Она переводила взгляд с Пола на Джорджа, а затем смиренно кивнула. - Зачем ему сдался я, когда пишет он тебе! И помириться хочет с тобой! - Только вот беда – мне это уже не нужно. Если это нужно тебе, то и действовать придется тебе. Логично? Нэнси снова кивнула, хотя ее об этом уже никто не просил. - Ты мерзкий самовлюбленный ублюдок! – выплюнул Джордж, сбежал по ступенькам и скрылся в темноте. - И вот куда он побежал? – обеспокоенно произнес Пол. – Соберет вещи и назад к мамочке в Ливерпуль? - Зря ты так с ним, Пол. Сейчас опять придется гитариста искать. - Не придется, - помотал он головой. – По правде говоря, Кэпитол звали одного меня. Я им паровозом навязал Роджера, еле уговорил их. Про Джорджа тоже упомянул, они обещали обоих прослушать и если вдруг они не подойдут, дать мне других музыкантов. Что ж, в этом случае мне придется бороться только за Роджа – но уж его я точно не позволю никем заменить. Пока перекантуемся так с сессионными, а там постепенно подберем себе тех, кто нам подойдет лучше всего. У нас как раз материала накопилось на целый альбом! И нам клятвенно обещали записать только нашу работу, а не каверы. Уже через неделю Джордж покинул США. А Пол вдвоем с Роджем переступили порог Кэпитол Рекордз. И вышли – уже взрослыми серьезными людьми, будущими миллионерами с двумя временными сессионными музыкантами: услышав Let it be и Yesterday, студия пошла на все условия Пола и дала ему возможность в спокойном режиме подыскать себе гитариста и барабанщика. Через месяц у Pink Wings вышел дебютный альбом. Все козыри решили разом не открывать, начали с Let it be, которую также выпустили и синглом, и нескольких других песен. В некоторых из них Нэнси узнала ранее битловское творчество, прошедшее мозговое горнило Уотерса. Смесь была яростная и гремучая, но в этом мире никто не знал, как должны звучать битлы или флойды, поэтому пластинка стартовала с третьего места американского национального хит-парада. И Полу тогда не было еще и 17… Они с Роджем с головой ушли в работу, даже частично отстранились от учебы и совсем редко стали заходить к Нэнси. Единственной ее отрадой оставалась преданная Лин, которая продолжала писать Джону. Он отвечал ей очень редко, но все же отвечал. Они с Йоко прекрасно устроились в Токио и уже подали заявление в ЗАГС. Живут они вместе с ее родителями, но в будущем планируют продать дом и разъехаться. Организуют совместные выставки, которые неплохо продаются. Джон пишет, что счастлив и ни о чем не жалеет. Лин долгое время не знала, что написать ему в ответ на письмо Полу – рассказать ли правду, как тот сжег его, не читая, или соврать, что ненароком где-то обронила его и попросить написать еще. Но Джон и сам больше никак не упоминал про это письмо, и постепенно все забылось и успокоилось. Иногда им звонил отец Пола и рассказывал нехитрые ливерпульские новости: Джордж вернулся в местную школу, и они с Ричи Старки сколотили скромный местечковый ансамбль. Взяли себе еще пару парней и пользуются вполне себе приличной популярностью. Хотят попробовать штурмовать Лондон и назвались Travelling Beetles. Но их все больше называют сокращенным вариантом – просто Битлз. Кажется, Джордж даже пытался писать Джону в Японию, но, по всей вероятности, тот не ответил. Вот и свела ребят раньше срока, - крутились в голове у Нэнси мысли одна безрадостнее другой. – Теперь они уж точно никогда не сойдутся, им так хорошо по отдельности, в каждой своей отдельно взятой маленькой жизни… Оба они нашли себя, оба успешно самореализовались. Вот и не будет в этом мире ни Битлз, ни Пинк Флойд… Но так ли это плохо? Возможно, Пинк Уингз окажутся лучше их вместе взятых? Временами ее охватывала депрессия, и она рыдала всеми ночами – даже не от того, что у нее ничего не вышло, а от невозможности вернуться в свое время и уткнуться в теплое плечо своего Пола, пусть и нашедшего свое запоздалое счастье с Джоном. А иногда ее напротив наполняло радостное волнение: она живет в мире, где пока еще ничего не случилось. Но может произойти что-то великое, глобальное, знаменательное! И она единственная, кто будет знать оба варианта развития событий. И сможет сравнить и решить, какой же из них лучше. Кто вообще сказал, что Полу непременно нужно быть именно с Джоном и ни с кем другим? Вообще-то они в юности частенько ссорились из-за психологических проблем Джона, а с Роджером как-то так сразу оказались на одной волне и дня не могли друг без друга прожить. Они слились в единое и неделимое целое, и временами Нэнси с ужасом осознавала, что Полу, кажется, комфортнее именно в этом варианте развития событий. Что вполне могло оказаться – именно в той истории была совершена ошибка и вместо Роджера он встретил на своем пути Леннона. Все чаще ей хотелось хоть с кем-нибудь поделиться мучившими ее мыслями, но кроме Лин рядом не было никого, а перегружать и без того переживавшую девчонку ей не хотелось. Время уже не текло, а неслось со скоростью кометы – раз – и пролетел уже целый месяц, за ним полгода и год… Полу стукнуло 18, Роджеру – 17, Лин – 19. Мальчишки по-прежнему пользовались услугами сессионных музыкантов даже во время коротких гастролей по США. Пол подумывал съездить с Роджером в Англию и прослушать местных талантов – он принципиально хотел сколотить именно британскую группу. У них вышло уже два альбома, и Нэнси, скрепя сердце, вынуждена была признать, что они были куда лучше раннего творчества битлов. Конечно, не могло не сказаться полученное Полом музыкальное образование и годы работы в джазовой школе. Не могло не сказаться присутствие рядом с ним язвительного интеллектуала Уотерса – столь разные, они так гармонично дополняли друг друга, что с каждым днем Нэнси все больше убеждалась: именно это и было истинной судьбой Пола. Постепенно Джон перестал совсем отвечать Лин. Поначалу прислал пару фотографий новорожденного малыша, но даже не упомянул, как они его назвали, а потом пропал из поля зрения окончательно. Лин пыталась растормошить совсем загрустившего Стю, звала его к ним в Нью-Йорк, но тот, кажется, основательно запил: где-то когда-то Астрид Кирхер свернула не в ту сторону, так и не появившись на его пути. В один прекрасный момент Нэнси поймала себя на мысли, что больше уже не следит за судьбой Пола и Джона. Ее больше волновала собственная скромная жизнь и жизнь Лин. Мальчишки проходили где-то мимо по касательной, и только спустя несколько лет Нэнси вывели из забытья. У мальчишек тогда как раз вышел третий номерной альбом. Они давно уже держали лидерство в чартах – даже британских – и Пол все-таки решился отправиться в Лондон на прослушивание. Они не могли ехать в полноценные гастроли – полагавшиеся им в силу совершеннолетия – без постоянного состава с одними лишь сессионщиками. И они с Роджем пригласили Нэнси и Лин ехать с ними. И тогда-то Нэнси поймала себя на мысли, что уже десять лет, десять чертовых лет торчит в этом незнакомом и чужом мире… В то лето в Лондоне проводился фестиваль юных музыкантов, именно на нем Пол и планировал отобрать для их с Роджем группы гитариста-виртуоза и барабанщика. Их музыка значительно усложнилась – во многом благодаря вкладу Уотерса, и Пол давно уже перестал вспоминать, как хорошо было с Джорджем и Ричи – оба они явно не дотягивали до установленной планки. Джордж иногда с надеждой заглядывал в гости к Джиму Маккартни, ожидая, что Пол хотя бы справлялся о нем, но во всем великолепии столь рано пришедшей к нему славы Пол совершенно забыл о прежних друзья юности. И вот теперь он стоял с Роджем совсем рядом со сценой, внимательно наблюдая за игрой юных дарований. Вход на концерт был бесплатным и давал шансы молодым музыкантам показать себя перед своими будущими покровителями – менеджерами, продюсерами или такими же бесприютными, бесхозными музыкантами, как и они сами. Выступали все больше гордые одиночки. Пол с Роджем сразу решили выцеплять глазами именно членов групп – бог его знает, как с этим одиночкой еще сработаешь, а тут сразу видно, каким образом подстраивается гитарист под ритм-секцию, кто задает основной тон, как идет импровизация, насколько мелодичные он выдает соло… И когда на сцену вышла многочисленная группа Joker’s Wild, Роджер тут же схватил Пола за рукав, не успели музыканты и струн коснуться. У микрофона встал юный волосатый и глазастый паренек и запел негромким, но очень приятным по тембру голосом. И, наверное, Пол не обратил бы на них никакого внимания, если бы не услышал вдруг звуки гитары, издаваемые этим самым пареньком. Они с Роджем тут же переглянулись. Эта гитара звучала так, словно струн касались неведомые инопланетные существа, рождающие странные гармонии. Она повергала слушателей в транс, в забытье, и Родж принялся медленно раскачиваться, что-то бормоча себе под нос. - Запиши название группы, - толкнул его в бок Пол. – После концерта надо обязательно к нему подойти. Очень ценный экземпляр, но вот сможет ли он наши мелодии украсить, не слишком усложнив при этом? Надо слушать короче. Роджер посмотрел на него с изумлением: слушать? Да сразу же очевидно, что парень – находка, его надо брать, переманивать всеми силами! Однако, Пол хотел послушать и остальных. Контингент на фестивале был хоть и самобытный, но все больше состоял из недоучек и недоталантов. И вроде неплохую они играли музыку, но звучали так сыро, а временами даже несыгранно, что Пол лишь мотал головой. Нэнси с интересом наблюдала за ним: в свои 22 года он стал уже солидным и серьезным специалистом с чьим мнением считалась ведущая звукозаписывающая компания в США: он скакнул на высшую ступень пьедестала без Джона, но вместе с другим гениальным соавтором, и вот теперь придирчиво отбирает себе музыкантов, словно и сам еще несколько лет назад не был никому не известным пареньком из портового городка. Когда заиграла The Outlaws, у Роджера загорелись глаза – худощавый парень с темными кудрями так виртуозно бегал пальцами по струнам, что даже у Пола сперло дыхание. - Ну вот же, вот! – закричал Родж, тыкая пальцем в сторону продолжавшего импровизации гитариста. – Это то, что нам нужно! Лучше мы уже точно не найдем! Если его не возьмем мы, завтра он прославится и без нас! - Записывай название группы, - снова хладнокровно бросил Пол. – Его тоже надо слушать. Все эти виртуозы уж больно любят тянуть одеяло на себя. Еще развалят нам группу ненароком, а нам нужен компанейский товарищ, умеющий подлаживаться под любой стиль. Вслед за The Outlaws на сцену вышла скромная студенческая группа под броским названием 1984. В правом углу сцены приютился высокий костлявый гитарист с пышной темной шевелюрой и удивительными серо-зелеными глазами. Ему, конечно, было куда как далеко до виртуозности предыдущего мастера, но его гитара создавала такое волшебное настроение, рождала такие яркие мелодии, что Пол уже по окончании первой песни решительно заявил: - Бьюсь об заклад, этот товарищ подойдет нам лучше всех. - Да ну он же никакой, о чем ты! – простонал Родж, закатывая глаза. - Родж, как ты не понимаешь! Нам нужен член группы! А не виртуозный выскочка. Впрочем, конечно же, решение будем принимать вдвоем по итогам прослушивания всех троих. Да и концерт еще не закончен. Последним на сцену вышла приглашенная звезда – юный гитарист-виртуоз Джеймс Пейдж. Нэнси выдохнула уже в четвертый раз за концерт – каждого из троих отобранных мальчишками гитаристов она узнала и поразилась, насколько точно они угадали в каждом из них большой талант. - А его? – робко поинтересовалась она, когда Пейдж ударил по струнам. – Он вам и по возрасту больше подходит, чем остальные… Мальчишки молчали несколько минут – бледные и изумленные. И лишь когда Джимми ушел со сцены, Родж, наконец, заговорил: - О таком гитаристе мы даже и мечтать не будем. Ему надо вокруг себя создавать коллектив и творить самому – искать вокалиста, барабанщика. Он станет нашим конкурентом, в этом я уверен. А Пол лишь молча кивнул, соглашаясь с каждым словом Роджа. После концерта мальчишки отловили организаторов и разжились контактами каждого из трех гитаристов, а уже на следующий день позвонили каждому из них и предложили пройти прослушивание. Все трое знали о прогремевшей на весь мир группе Пинк Уингз, и каждый из них почел за честь зайти в студию EMI и поджемовать с лучшим тандемом планеты. По настоянию Роджера первым вызвали того кудрявого глазастого паренька – угрюмого и гениального. Он хотя и с радостью принял предложение о прослушивании, явно не выглядел счастливым от перспективы стать гитаристом пусть и такой известной группы. Пол – как всегда, само дружелюбие – протянул ему руку и улыбнулся: - Я Пол Маккартни, отвечаю за фортепиано и вокал. Еще музыку пишу. А теперь расскажи немного о себе. - Ричард Блэкмор, - пожал тот плечами, и Нэнси, не пожелавшая пропустить это историческое прослушивание, напряглась: ну разумеется, она узнала одного из лучших гитаристов планеты еще на фестивале и заранее понимала, что либо он сам откажется играть с Пинк Уингз, либо они не возьмут его. Но послушать, как звучит гитара гениального Блэкмора на песнях гениального Маккартни было бесценным, и она замерла. - Гитарист. Тоже пишу музыку. Правда, предпочитаю аранжировку потяжелее вашей. Да и гитарные партии поразнообразнее. - Приятель, - миролюбиво произнес Родж, - для этого мы и пригласили среди прочих именно тебя – мы хотим усложнить и утяжелить наше звучание. И если ты нам в этом поможешь, билет твой. В уши ему подали бас, барабаны и голос, и Ричи заиграл. И что это были за звуки… Нэнси не могла оторвать взгляда от его бегающих по струнам пальцев, от его задумчивого лица. Он словно создавал эти песни заново из пыли и пепла, и они обретали совершенно новую, иную жизнь – куда более яркую и звучную. Мальчишки слушали его около двух часов, подкидывая то ту, то другую песню, выйдя, наконец, тоже к микрофонам, чтобы поджемовать. Пол выглядел абсолютно счастливым, да и у Роджа глаза светились. Нэнси казалось, они скажут ему да прямо сейчас, но Пол лишь вежливо пожал Ричи руку и обещал перезвонить в течение недели. - Что скажешь? – налетел на него Родж, как только дверь за Ричи захлопнулась. - Он прекрасен, но его слишком много. Впрочем… мы должны послушать остальных. И тогда примем решение. Давай не будем спешить. Я знаю, что он тебе глянулся больше всех, но я все же хочу посмотреть на того долговязого парнишку… Что-то в нем такое есть… На следующий день в студии появился длинноволосый красавчик с инопланетным звучанием гитары, представился Дэйвом Гилмором, и Роджер на первых же аккордах закусил губу. На его лице, в его узких глазах читалась странная борьба. Он что-то чувствовал? Каким-то глубоким подсознанием ощущал связь с этим парнем. Уж если им кого и стоит брать, так это Гилмора, - думала Нэнси. Он, по крайней мере, будет на одной волне с ними обоими: в ее реальности Пол очень ценил и уважал Дэвида, да и Роджер, несмотря на всю их длительную конфронтацию, в конечном итоге не мог не признать, что лучше гитариста для Пинк Флойд просто не существует. Да они будут круглыми дураками, если не возьмут именно Дэвида, предпочтя ему Ричи! Она держала кулаки все полтора часа его прослушивания, по окончании которого Пол все так же сухо обещал перезвонить. - Что скажете? – не выдержала и крикнула из своего угла Нэнси, поскольку оба парня погрузились в тягостное молчание. Роджер пожал плечами: - Что-то в нем определенно есть, но я ощущаю к нему какую-то странную неприязнь. Негоже это создавать коллектив с тем, кто причиняет тебе дискомфорт. - Он хорош, бесспорно хорош, - закивал Пол, - но, по-моему, в нашем творчестве уже хватает инопланетных гостей в твоем лице, - и он ласково ущипнул Роджера за руку. – Если возьмем еще и этого Дэвида, пойдет перекос в звучании, а это не есть хорошо. Вы с ним слишком похожи, нам нужен кто-то, кто будет кардинально отличаться от нас обоих, но при этом гармонично дополнит нас. На третьем прослушивании все сразу не заладилось. Во-первых, долговязый паренек с пышной шевелюрой опоздал на целых полтора часа, а потом что-то мямлил про занятия в институте, которые никак не мог пропустить. Затем он сразу отказался использовать предложенную ему гитару, поскольку принес свою – странную, не известную обоим ребятам модель темно-красного цвета. Ну и тут же заиграл, даже не узнав, а что, собственно, от него хотят услышать. Пол молча скрипел зубами, терпеливо ожидая, когда Брайан Гарольд Мэй – а именно так официально представился студентик – закончит, а потом подкинул ему еще парочку песен. Звучал Брайан тяжеловато, хотя и не так тяжело, как Ричи. Но, в отличие от Ричи, гитара в его руках пела, а не исторгала мощные виртуозные вопли. Он моментально импровизировал новые соло для заданных песен, и лицо Пола с каждым тактом покрывалось все более густым румянцем. Когда Мэй, наконец, закончил и ушел, Родж скривился и помотал головой: - С ним что-то не так. Он слишком работает на публику. Будет выделяться на нашем фоне. Ему нужен яркий фронтмен, чтобы загасить эту энергию. А мы с тобой явно не годимся для этой роли. - Ну а чем плох гитарист, умеющий подать себя на сцене? Одеяло на себя он не тянет, звучит потрясно, достаточно тяжело, но при этом волшебно с точки зрения мелодики. Я бы взял его. - А я по-прежнему голосую за Блэкмора, - хмыкнул Роджер. - Ну вот, уже легче, выбор немного сузился, - рассмеялся Пол. – Будем бросать жребий? Или наложим их гитары на готовые песни и послушаем, что из этого выйдет? Они колдовали несколько дней, прежде чем Роджер вынужден был согласиться с кандидатурой Мэя: его партия звучала как влитая, в то время как Блэкмор существовал совершенно отдельно, хоть и божественно. Пол взял на себя мало приятную миссию по обзвону Блэкмора и Гилмора, сообщая им об отказе, а Роджер с трепетом набрал номер Брайана. - Я согласен, - услышал он на том конце провода два коротких слова. Так и вышло, что новым участником Пинк Уингз стал Брайан Гарольд Мэй, великий гитарист великой группы Куин, которой – вслед за Битлз и Пинк Флойд – просто не суждено было появиться на свет в этом мире. И дело было за малым – оставалось лишь найти барабанщика.