В Огайо всегда пахнет сиренью

Ближе к вечеру мы с Лизой отрабатывали позицию «ожидания хозяина» под строгим наблюдением нашего негласного наставника. Джош сказал, это будет полезной командой. Намного полезнее, чем сидеть, лежать или апорт. А что мне оставалось? Я ведь совсем ни черта не смыслю в дрессировке собак, если мне сказать, что собак можно выгуливать на аэроплане, поверьте, я бы даже не проронил и тени сомнения. К счастью, пока мы ограничились стойкой ожидания. Хотя, судя по острому нежеланию шетли обучаться новой и единственной команде в нашем арсенале, проще было бы запустить её в воздух. — Вытяни ладонь, опустив пальцы вниз в паре сантиметров от её носика. И уверенно прикажи ей ждать. У в е р е н н о. Старайся не делать больше никаких телодвижений. Это может сбить её столку. Столку сбивали исключительно меня всё это время. Я в упор не понимал, как можно перевоспитать шестилетнюю собаку. Она ведь уже настолько привыкла к самостоятельному образу жизни, что едва ли с этим можно было что-то поделать. Но я всё равно выполнил наставления, громко озвучил команду и размеренным шагом отошёл на несколько дюймов в противоположную сторону, чувствуя, как её преданные глаза буквально пожирают мою спину. Не прошло и пяти секунд, как эта катастрофа чуть не сбила меня с ног. Всё бесполезно. Я это знал, Джош это знал, а Лиза тем временем возбуждённо покусывала мою шею.

***

Я готовил ужин на кухне под разговоры ведущих на радио, когда входная дверь слетела с петель и прихожая наполнилась звуками. Нарезая овощи, я внезапно ощутил резкий укол паники в самое сердце. Что, если моя шетли решит поздороваться с незнакомцами своим привычным методом здороваться с людьми? Это же будет просто кошмар! Родители Джоша не из той породы, чтобы терпеть на себе горячий язык какой-то собаки, которой здесь было явно не место. В ту же секунду, как мысль о неминуемом закралась в моё подсознание, я выскочил из кухни и быстрым шагом добрался до комнаты Джоша, где в последний раз видел свою большую Проблему. Удивительно, но картина поразила меня настолько, что я едва не заскулил, когда обнаружил, что торпеда на бесконечной батарее мирно посапывала у подножия кресла Джоша, в то время, как его глаза тоже едва заметно, но всё же разборчиво подёргивались во сне. Возможно, я даже почувствовал себя немного ревнующим, но не настолько, чтобы ломать комедию. Провожая сопящих в унисон друг другу умилительным взглядом, я медленно вышел из комнаты. — Как ваши дела, Тайлер? Не нужно быть гением, чтобы понять, что миссис Дан кривыми дорожками интересуется о делах своего сына. — Вполне... неплохо. Если честно, — после произнесённой фразы я уловил в женщине острое желание вмешаться, но, думаю, хорошее воспитание не позволило ей перебивать собеседника. — По началу мне казалось, что никогда не смогу найти с ним общий язык. То есть, знаете, я словно находился на краю платформы и махал рукой машинисту, которому не было до меня никакого интереса, а я только мешался. Но... Миссис Дан, Джош обожает собак, правда? — До аварии у него была собака. Он начал воспитывать её чуть ли не с самого рождения. Возил в дрессировочные центры, консультировался с лучшими собачниками, с неоднократными победителями конкурсов и выставок. Тщательно, даже слишком привередливо подбирал правильный рацион. Он был... буквально озабочен идеей занять с ней как можно больше призовых мест. Аделаида была славной, умной и добросовестной победительницей. Никогда не противилась новым командам. — Но почему он отказался от неё? Она могла бы и сейчас служить верой и правдой, разве нет? По тому, как женщина нервно защемила свой браслет на запястье, и по губам-ниточкам, я понял, что постучал в дверь, которую следовало обходить стороной. Но было уже поздно. — Аделаида была с Джошем, когда случилась авария. И ей не удалось выжить. Остаток дня я кормил Джоша, не издавая ни звука, что для меня совершенно несвойственно, всё равно, если бы я взбирался по стене на пятках или же без труда отвечал на экзаменационные вопросы.