В Огайо всегда пахнет сиренью

Вечера в Колумбусе никогда не бывают определёнными. Порой улицы безлюдны, как кинозал после титров, а бывает и такое, что людям приходится носить в кармане складной нож или же перцовый баллончик, так, безопасности ради. Не то, чтобы я особо паниковал по поводу сегодняшнего вечера, просто... когда ждёшь от жизни чего-то хорошего, обязательно случается что-то плохое. Закон балансирования во всей красе. И я не так беспокоился за себя, как за своего нового друга. Да, я считаю его своим другом, ну и что? Ну и что, что он в инвалидном кресле? Ну и что, что мне платят за это огромные деньги? Если бы моя семья не нуждалась в дополнительном заработке с моей стороны, я бы незамедлительно уволился и всё равно приходил бы к нему, представляясь лишь просто Таем, мальчишкой в цветочных рубашках, старым знакомым, человеком, которому не всё равно. За эти недолгие месяцы я ни разу не становился свидетелем, как его навещают друзья из прошлой жизни. Не уверен, что у такого человека их не было вообще, просто некоторые люди циничны и прекращают видеть в тебе человека после того, как ты становишься бессилен оказывать им добрые услуги. Я не знал этих людей лично, если уж на то пошло я ничего о них не знал, но почему-то уже заранее думал, что они — отвратительны, столь же мерзкие, как сердцевина сгнившего яблока. Сегодня мы решили ограничиться премьерой нового фильма. Какая-то затянутая история о трагической любви, у которой изначально не было надежды на счастливый конец. Такое всегда предчувствуешь ещё до того, как пройдёт половина. Судя по выражению лица, что отпечатком хранилось на Джоше, ему этот фильм не особо понравился, но, стоит отдать ему должное, он довольно неплохо воздержался от комментариев. Возвращаясь домой, Колумбус уже окунулся в тёмные краски. Единственное освещение предоставляли фонарные столбы, тускло мерцающие на обочинах, но мы до последнего не испытывали ни малейшего страха за безопасность собственных жизней. Ступая по безлюдным улицам, я прислушивался к тишине и мог слышать, как спокойно и ритмично бьётся сердце в груди Джоша. — Нужно было купить билеты на какой-нибудь зомби-апокалипсис, да? — с усмешкой спросил я, сворачивая направо. Джош какое-то время молчал, будто и не слышал меня вовсе. Неудивительно. В последнее время он снова отдалялся от всех. — Да нет, нормально. — Нормально? Ты пытаешься меня подбодрить? Это было ужасно. Всю жизнь мечтал тратить время на то, чтобы... — Фильм как фильм. Ничего необычного. Такой же, как и бо́льшая поло... — Джош не успел закончить фразу, потому что его перебил шум разбитого стекла где-то совсем недалеко от нас. Не знаю, в какой момент моё сердце прыгнуло в пятки, но, клянусь, я был готов последовать его примеру в считанные секунды. Я остановился, Джош не оказывал попыток самостоятельно управлять креслом, и потому мы просто бездвижно осматривались вокруг в надежде, что это лишь невинная случайность. Не смотря на все усилия не поддаваться панике, страх увеличивался с каждой секундой, я чувствовал, как задрожали колени, как сердце бешено участилось и норовило вот-вот разорвать грудную клетку и выскочить наружу. Пелена окутала разум, тяжёлые шаги приближались всё ближе, я знал, что нужно срочно убираться отсюда, но я не мог сделать и шагу. Когда в тени показались крупные физиономии, до меня наконец донёсся жёсткий (совсем как у генерала, отдающего приказы) голос моего компаньона: — Тайлер, уходим. Сейчас. Быстро. Тайлер. Нам пора. Тайлер. ТАЙЛЕР! Щелчок. Глубокий вздох. Широко раскрыв глаза, я увидел перед собой компанию парней, по виду ничем не отличающихся от мексиканских бандитов, которые терроризируют бедные районы третьего мира. Уже поздно, Джош, слишком поздно. Я тебя подвёл. Один из них жестом приказал окружить нас, компания быстро рассосалась по кругу и вот, нам уже точно некуда бежать, Джош. Мы оказались в ловушке. — Чего расселся, урод? — самый высокий из них сделал шаг вперёд. — В штаны намочил? Посмотрите, ребята, овощ обделался от страха! — Стая коршунов весело заулюлюкала, тыкая пальцами в обмочившегося «урода». В какой-то момент меня отбросило на чью-то машину. Некоторое время я держался за грудь и тщетно пытался восстановить дыхание, с ужасом наблюдая за тем, как круг сузился и тесно окружил Джоша. Их губы изогнулись в жадном оскале. Жажда крови. Жажда крови мотивирует хищников не хуже, чем стремление к выживанию. Подавив ощущение дизориентации, я с трудом поднялся на ноги и почти сразу почувствовал, как ногу разрывает дикая, ноющая боль. Я быстро опустил глаза вниз и обнаружил, что из кожи торчит кровавый осколок стекла. Нет времени спасать себя, Джош в опасности! Ни разу не подравшись ни с одним соседским мальчишкой, никогда не узнаешь, какой сладкой может оказаться честь отмщения. Никогда не познаешь силу боли, жестокости и неконтролируемой агрессии. Моё тело разрывало от боли столкновения, но я уже и не чувствовал, как глубоко вонзается остриё под кожу, и как перед глазами пляшут огненные блики. Моей главной целью стало защитить Джоша любыми способами, и мне стало вдруг совершенно безразлично, пострадаю ли я сам в нечестной схватке. Эти минуты длились словно целую жизнь. В одно короткое мгновение сознание перемешалось, закружило в бешеном танце, стирая все границы реального мира. Я помню, как встал перед Джошем, ограждая его от бандитов, как чей-то кулак, сильный, как стальное железо, врезался в мою челюсть, так что я снова оказался вне круга. Сколько раз человеку придётся подняться с колен после тяжёлого падения? Сколько раз он стиснет зубы и продолжит бой, игнорируя собственную сломленность? Я не мог ответить на эти вопросы тогда, мной двигало лишь всепожирающее чувство обязанности перед парнем, который вынужден оставаться на месте и с ощущением полной беспомощности наблюдать за происходящим ужасом. Господи, я никогда не молился. Господи, я не самый святой человек. Молю тебя, Господи, сделай что-нибудь. Помоги Джошу остаться в живых. Я вжался в асфальт от очередного удара. Кто-то бил меня ботинком в живот, выбивая хриплые стоны и воздух из лёгких. Сколько бы усилий я не приложил, чтобы противостоять этим подонкам, мне всё равно не хватало. Это настоящий кошмар наяву. Из меня когтями выдирали жизнь, надежды, амбиции и планы на будущее. Больше ничего не имеет значения, ничего... ДЖОШ! Открылось второе дыхание. Я сделал свой последний рывок и ударил нависшего надо мной ублюдка коленом, после чего вскочил на ноги, пошатнулся и рванул в сторону Джоша, который не издавал ни звука, но было видно, Как он страдает! Лезвие ножа слабо касалось его кожи на лице, оставляя тонкие ниточки крови, я перестал жалеть себя и что было мочи напрыгнул на главного упыря, чем на руку отвлёк его от их главной жертвы. Я — всего лишь букашка, которую проще захлопнуть. Я вовсе не тот, кто им нужен. И от осознания этого факта моё тело наполонилось такой яростью, таким гневом, что даже не смотря на огромную разницу в весовой категории, я уже без труда повалил толстяка на землю и принялся без разбора махать кулаками, попадая по челюсти, по шее, по лбу и по этим отвратительным торчащим ушам. Мне нужно выплеснуть злость, мне нужно выплеснуть ненависть, мне нужно уничтожить его в щепки! Удар. Удар. Я — это неконтролируемая бомба, оружие, которое сотрёт всех вас с лица земли! Рыдай, плачь, извивайся, ты ничто под моей ненавистью. Я уродовал его до тех пор, пока от свинного лица не осталось кровавого месива, пока в лёгких окончательно не закончился кислород, пока костяшки на пальцах не завыли белугой от жжения. Я чувствовал себя таким сильным, чувствовал превосходство над этой мерзкой свиньёй. И для меня больше не существовало преград. — Я всех изуродую, только попробуйте сдвинуться с места, паршивые ублюдки! — истерически завопил я, поднимаясь с огромного бездвижного тела и сжимая в руке украденный складной нож. Стайка коршунов потупилась назад. Постепенно территория вокруг Джоша стала свободной. Никакой угрозы для его жизни. Никакой. Я справился. Я справился, чёрт возьми! — Тайлер! БЕГИ! Короткий свист. Это выстрел? Нет, не похоже. Что-то острое врезалось в спину. Изо рта небрежным ручейком медленно устремилась кровь с привкусом ржавчины. Истощённый разум вновь застелило пеленой, я рвано качнулся вперёд и почувствовал, как ноги перестают слушаться, и как воздух скапливается и застревает поперёк горла. Но я же победил, разве нет? Джош? Почему ты смотришь на меня таким взглядом? Ничего не понимаю. Рука непроизвольно изогнулась назад и кончиками пальцев я нащупал липкую жидкость в области лопаток. Этого просто не может быть, неужели?.. Господи, спасибо Тебе за Силу, данную мне для защиты. Спасибо, что приложил усилия и сохранил ему жизнь. О большем я не просил. Надеюсь, ты сможешь позаботиться о себе, Джош. Я сделал всё, что смог. Вдали послышался душераздирающий вой сирены. На перекрёстке остались только мы с Джошем, и больше никого. В доме напротив горел свет. Должно быть, они вызвали полицию... Адреналин в крови поддерживал во мне жизнь, и я мог обмениваться с Джошем тревожными взглядами. Я не хотел, чтобы он беспокоился. Не хотел, чтобы наш вечер закончился уличной потасовкой. Почему я не теряю сознание? Эта дыра... Дыра во мне кровоточит. Дрожащей рукой я провёл по губам, стирая багровую кровь, после чего сделал пару шагов навстречу к Джошу и, наконец обессилев, рухнул к нему на колени, чувствуя, как веки тяжелеют и расслабляется тело. И до последнего не мог поверить в реальность всего происходящего.