Думаю, я мог бы тебя вдохнуть

Уэйд [Белый] {Жёлтый}

{ПОЧЕМУУУУУУУУУ ТЫ НЕ ПОЗВОЛИЛ ЕМУ СКАЗАТЬ, КТО ОН???} [И правильно сделал. Мы не должны слишком близко подпускать его к себе.] {НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ Я ХОЧУ ЗНАААААААТЬ, КТО НА САМОМ ДЕЛЕ НАШ МАЛЕНЬКИЙ ПАУК!!! ХОЧУ ВИДЕТЬ ЕГО МИЛОЕ МАЛЕНЬКОЕ ЛИЧИКО!} [Всё закончится тем, что ему будет больно. И, что более важно, нам тоже.] {ЗАТКНИСЬ Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ Я БЛЯДЬ ТЕБЯ НЕНАВИЖУ И ТЫ ОШИБАЕШЬСЯ!} [Да, прямо очень по-взрослому. Приятно знать, что некоторые вещи никогда не меняются.] {ТЫ ПРОСТО БОИШЬСЯ, ТЫ КАК БОЛЬШОЙ МЛАДЕНЕЦ! Боишься, что мы изменимся, когда сблизимся с Паучком, и на самом деле будем счастливы хоть раз в своей никчёмной ёбаной жизни. Но ты не хочешь, чтобы мы были счастливы, не так ли, Белый? Хочешь, чтобы мы страдали, одинокие и покинутые навсегда, навсегда, навсегда…} — Ладненько! Думаю, на этом хватит. Кто хочет спеть? Давайте, ребятки, будет весело! — Дэдпул размахивал по кругу Беа и Артуром, пробираясь по пустой улице и наслаждаясь предрассветной прогулкой в самую захудалую часть города почти так же сильно, как и ожидал. Он передвигался в утренней серости как змея, осторожно, насколько мог большой красный мужик, размахивающий катанами. По крайней мере, в такую рань все ещё спали, да и в подобных районах люди не появлялись раньше четырёх-пяти утра, возвращаясь с ночных смен. {Нет нет нет нет нет нет нет нет. Белый не может просто избежать последствий своего мудацкого поведения}, — Жёлтый, конечно, не собирался просто так сдаваться. [Каких последствий? С каких пор вообще существуют какие-то последствия?] {С этого момента! С тех пор, как я сказал «Нет». С тех пор, как мы с Уэйдом в кои-то веки приняли одну сторону, а ты просто был упрямой занозой в нашей заднице без какой-либо ёбаной причины и раздражающе натирал, как говно на чувствительной…} — My anaconda don’t. My anaconda don’t, — начал напевать Уэйд, просто чтобы заткнуть нахер голоса. — My anaconda don’t want none unless you got buns, hun. — Он достал большие пушки, зная, что Жёлтый никогда не сможет устоять, чтобы не подпеть своей любимой песне. Конечно, спор был забыт в мгновение ока, так что Жёлтый с готовностью подхватил первую строчку речитатива. {Boy toy named Troy used to live in Detroit!} Уэйд качал в такт головой, довольный, что их удалось отвлечь. — Big dope dealer money, he was gettin’ some coins. {Was in shoot-outs with the law, but he live in a palace.} — Bought me Alexander McQueen, he was keepin’ me stylish. — Уэйд оттолкнулся от стены и прыгнул за угол — один очень знакомый (и очень грязный) бар появился в поле зрения, словно старый друг. Тот друг, который появляется лишь тогда, когда жизнь окончательно скатывается в говно, а он просто позволяет тебе стонать и сучиться, подпитывая тёмное облако страха и убийственной ярости в твоей душе. То есть, в общем, как лучший друг Уэйда. {Now that’s real, real, real.} — Gun in my purse, bitch, I came dressed to kill! — Уэйд поспешил к входу «У Сестры Маргарет», засовывая своих любимых девочек обратно в ножны. {Who wanna go first? I had them pushing daffodils.} — I’m high as hell, I only took a half a pill¹. — Он пнул ногой двери, намереваясь войти. К удивлению, они не распахнулись с удовлетворяющим стуком о стену, а проскрежетали всего пару дюймов внутрь, позволив Уэйду рассмотреть металлическую цепь, намотанную на дверные ручки, вместе с тяжёлым висячим замком. Значит, Визл наконец поумнел нахуй? Просто охуительно. {Господи, эти стихи вечно вгоняют меня в депрессуху. Помнишь времена, когда на нас действовала наркота? Хорошие были деньки. Очень. Хорошие.} Уэйд мог бы взломать замок, но на это требовалось время и ловкость, которую он этим утром не ощущал. Он мог бы подорвать дверь гранатой, что определённо казалось привлекательной идеей, но не хотел, чтобы приехали пожарные (пусть они и были горячими. Поняли? Горячими), потому что привели бы полицию. Поэтому Уэйд повернул за угол и принялся карабкаться по водосточной трубе к одному из окон на втором этаже. [Да уж, житуха теперь определённо говённая, раз мы не можем вмазаться как следует. А так бы хотелось. То есть ты ведь до сих пор выглядишь как радиоактивная блевотина и раздражаешь всех, с кем когда-либо общался, но мы могли бы так обдолбаться, что просто обо всём бы забыли!] {Прикол, спасибо за ободряющую речь. Хотя ведь дела не совсем плохи, с тех пор как Паучок, ну, ты сам знаешь…} [Только не начинай снова.] — Сам не начинай. Давайте дальше петь Ники Минаж. — Уэйд остановился у нужного окна и проверил, не открыто ли. Оно было закрыто. [Ненавижу Ники Минаж.] Уэйд задохнулся от возмущения. — А ну забери слова назад! — Он надавил ладонью на стекло и осторожно распахнул окно. Затем, держась одной рукой за трубу, поднял ноги и грациозно скользнул всем телом внутрь квартиры, приземлившись на корточки на полу. [Не собираюсь.] {Иди тогда на гигантский женоподобный хуй скорпиона, ты, отвратительный кусок бестелесного голоса. Господи боже, ты просто отвратителен нахуй.} Уэйд прислушался к звукам в квартире и различил лишь тихий храп спящего Визла (ну и спор голосов в голове). Обернувшись, он тихо прикрыл за собой окно. [Это называется иметь хороший вкус. Не собираюсь постоянно слушать какой-то ёбаный трэш.] {Ну ты слишком далеко зашёл, сука. Я тебе покажу трэш. — Уэйд подавил стон, выпрямился и пошёл к кровати Визла, уже понимая, куда заведёт этот их спор. — Cause baby, now we’ve got bad blood! You know it used to be mad love.} [Ох, боже ты мой…] Уэйд сел на кровать друга, тяжело вздохнув. Но всё же не смог удержаться и принялся тихо подпевать. Эта песня в конце концов была чертовски навязчивой. {So take a look what you’ve done. Cause baby, now we’ve got bad blood, hey!} [О’кей, ладно, беру слова назад. Ники не настолько говённая, как эта. Просто заткнись, прошу, ладно?] Уэйд усмехнулся, склонившись над кроватью, чтобы обнять Визла. — Now we’ve got problems, — запел он на ухо другу. — And I don’t think we can solve ‘em. You made a really deep cut… — Визл зашевелился, явно просыпаясь, поэтому Уэйд тут же запел во весь голос: — And baby, now we’ve got bad blood, hey!² Визл вздрогнул и окончательно проснулся, распахнул глаза, из горла вырвался испуганный визг. Когда он увидел, что это Дэдпул отстранялся от него, размыкая объятия, он с прерывистым вздохом отпрянул от него в темноте. Уэйд широко улыбался под маской. Визл взвизгнул, отползая дальше, а потом с гулким стуком упал с кровати. Жёлтый принялся неудержимо хохотать, Уэйд тоже засмеялся, ложась на нагретое Визлом местечко и устраиваясь удобнее на подушке. — Блядский Иисус на адовой палочке, какого хуя, Уэйд? — Визл был в ярости, он с трудом поднялся на ноги, тяжело дыша, будто только что пробежал марафон. — Видел бы ты своё лицо! — рассмеялся Уэйд. {Он типа такой А-А-А-А-А-А! О нет, а-а-а-а-а! Хахаха, классика…} — Серьёзно, мужик, какого ёбаного хуя? Ты не можешь вот так запросто припереться в чью-то спальню посреди ночи! — Вообще-то уже утро, — Уэйд указал на будильник на прикроватной тумбе. — И тебе стоит запирать окно. То есть это, конечно, меня не остановило бы, но ты ведь управляешь баром для наёмников, так что это чисто здравый смысл. Визл взял будильник и кинул его в голову Уэйда. Дэдпул отбил его рукой. — Ауч! А это за что? — Ты сам знаешь за что, мудак! — Визл тяжело опустился на край кровати и принялся искать очки на тумбе, сбивая все пустые пивные банки. Наконец найдя, он нацепил их на нос, затем провёл пятернёй по волосам, зачёсывая их назад, и глубоко вздохнул. — Господи, Уэйд. Иногда я жалею, что не могу тебя убить. {Ауч.} — Мы оба жалеем, приятель, — с напускным весельем сказал Уэйд, вытащил из-за пояса нож-бабочку и принялся с ним играть. Визл скинул ноги Уэйда с кровати. Дэдпул крякнул, закинул ноги назад и пнул Визла в поясницу. — Ай! Это моя ёбаная постель, дегенерат! Не хочу, чтобы твоё вонючее говно было повсюду. {Мы воняем?} [Наверное. Уэйд всегда весьма отвратительный уродец.] Дэдпул склонился и принюхался к костюму. Запах, по его мнению, был не слишком сильным — слабый намёк на пот, но это была долгая ночка! И не по его вине. Визл вздохнул и включил лампу — обоих осветил жёлтый искусственный свет. — Мы с тобой великолепно смотримся, — протянул он с сарказмом. — Что скажешь, приятель, готов к возне в простынях? — Уэйд похлопал ладонью рядом с собой. Визл поперхнулся. — Тьфу. У меня и так похмелье — ещё тебя не хватало, чтобы точно сблевать. {Эй! Он был бы просто счастливчиком, если б мы впихнули в него наш сказочный член…} [Фу. Не хочу трахать Визла.] {Ну конечно мы не будем… но вообще-то это дело принципа.} — Зачем ты вообще сюда вломился? — Визл с кряхтением поднялся на ноги, направившись в ванную и почёсывая задницу, едва прикрытую грязной футболкой и трусами. — У тебя появилась информация о подражателях Оружия Икс? Уэйд утвердительно промычал. — Ты всегда был сообразительным, Виз. — Дождавшись, когда друг сделает дела и спустит воду, он продолжил: — Да, сэр, у меня есть кое-какая инфа. Довольно мерзкое дерьмецо. — Он щёлкнул ножом, убрав его, одновременно достав из кармана красно-чёрную флэшку. — Пожалуй, один противный маленький файлик с наработками Фрэнка ускользнул от моего внимания. — Голос был грубым от едва сдерживаемой ярости. {Этот обгоревший британский мешок с хуями…} — Так и кто же его нашёл? — спросил Визл. — «Оскорп», — практически прорычал Дэдпул. Визл присвистнул, выходя из туалета. — Жёстко, чувак. Но с этой инфой они могут наделать дохера испорченных Франкенштейнов. Эй! Они даже тебя могут клонировать! — Визл резко остановился у кровати, приложив ладонь к груди. — Ого, я даже сам испугался. Прикинь? Уэйд нахмурился, глядя на флэшку в руке. — Да, как раз то, что нужно миру, — больше Дэдпулов. {Эй, мы одни на миллион!} [Да и хорошо, что мы есть. Уверен, Вселенная взорвалась бы, если б в ней появился ещё один сумасшедший бессмертный, постоянно всё на свете просерающий.] — Самое страшное, что я даже не понял, это сарказм или нет. — Визл снова сел на кровать, потянувшись к одной из пустых бутылок. Он с надеждой поболтал её, но внутри ничего не оказалось. — Поторапливайся и выкладывай кровавые детали, приятель. Я усну снова, как только твоя жопа вылезет из моей кровати. Уэйд вздохнул. — Они хорошо продвинулись в исследованиях. Теперь не просто похищают бедных ничего не подозревающих гондонов, заставляя их мутировать. На этот раз они создают собственных существ. Генетическое сращивание клеток. Они пытаются выяснить, как можно использовать гены мутантов, чтобы сделать суперсолдат. Ну, знаешь, как всегда. Визл медленно задумчиво кивнул. — В этом есть смысл. В «Оскорп» всегда очень интересовались генетическими экспериментами. {Откуда он знает?} [Погодь… Разве он давным-давно не работал в «Оскорп»?] {Наверное, в другой Вселенной. Не в этой.} — Неважно, — выдохнул Уэйд. — Но это ещё не всё. Насколько я могу судить по штучкам-дрючкам, выуженным с их жёстких дисков, — он помахал флэшкой, привлекая внимание Визла, — они пытались сделать всё в виде сыворотки или типа того, чтобы ты принял её и получил суперсилы. Теперь Визл точно слушал его внимательно. — Это может всё изменить. — Знаю. Визл уставился на флэшку. — Дай посмотреть. Я пойму всю эту научную хуету лучше, чем ты. — Он протянул руку. На мгновение Уэйд заколебался, осознавая вдруг, сколько на этом носителе опасной информации. Он немного неохотно бросил Визлу флэшку: — Только поторопись. Визл тут же вышел из комнаты, заставив Уэйда лениво подняться и потащить свою уставшую тушку следом, в его компьютерную комнату. Уэйд лишь однажды там бывал, и то Визл тогда рубился в игры или сводил бухгалтерские таблицы, однако он точно знал, что именно тут друг творил магическое сводничество для наёмников. Когда Уэйд вошёл, Визл уже распаковывал папку с файлами, используя для отображения открывавшихся файлов, наполняя данными, все три широких экрана, в которых Уэйд был ни в зуб ногой. Уэйд спёр из мини-холодильника пиво, подняв маску, сделал глоток и прислонился к дверному косяку. Он наблюдал, как глаза Визла метались по строчкам, цифрам, формулам без перерыва. Уэйд вдруг задумался, как же много он не знал о своём крысоподобном друге… {Это немного подозрительно, не находишь? Он всегда вёл себя как тупица, а сам…} [Мы тоже строим из себя тупицу. Но в отличие от тебя, Жёлтый, мы притворяемся.] {А ты как понял, что я не притворяюсь?} [Ой, пощади меня…] — Срань господня. — Визл запустил видео. Звука не было, но они и так всё поняли. Уэйд уже видел его, но всё равно посмотрел: человеку, прикованному к металлическому столу, вкололи какую-то явно зловещую зелёную сыворотку. Вены на его руках потемнели, вздулись, постепенно расползаясь от места укола. Всего на пару секунд мышцы напряглись, неограниченно набухая. Рот раскрылся в немом крике боли, глаза распахнулись в ужасе, на шее вздулись вены. Спустя несколько мгновений его плоть истаяла буквально на глазах, кровь и расплавленная кожа растеклись по металлической поверхности под ним. Он перестал дёргаться примерно спустя минуту после этого, оставив полуразложившееся месиво выпотрошенной плоти. Вокруг стояла группа учёных в белых халатах, делающих пометки на планшетах. — Аж кровь в жилах стынет, да? Там ещё около двадцати таких видео, — небрежно заметил Уэйд. — Думаю, я воздержусь от просмотра. — Визл щёлкнул мышью по крестику, закрывая видео, голос звучал надтреснуто. — По крайней мере, они вроде как ещё ни в чём не преуспели. Все эти их маленькие эксперементики завершаются слезами. Или, скорее, криками. {М-м, сладкими, сладкими криками… Жаль, что звука нет.} Визл покачал головой. — О, нет-нет. Они преуспели. — Он перешёл на страницу, целиком состоявшую из формул, на файле значилась недавняя дата — около месяца назад. — Смотри, — он указал на что-то внизу экрана. — Стабильная формула, которую можно применить на практике. А это — направление для производства. И они не стали бы ничего направлять, если б формула не была хотя бы частично успешной. [Чёрт побери, Уэйд. Говорил же, что надо нахуй взорвать это чёртово здание, пока был шанс.] Уэйд нахмурился, подошёл ближе, приглядываясь к экрану, пусть и не понимая, на что именно смотрел. — Ты уверен? — О да. Совершенно уверен. — Блядь. — Уэйд сжал кулаки. — Можешь понять, что она делает? Визл задумчиво замычал, начав прокручивать остальные формулы. — Похоже… Насколько я могу судить, она должна увеличить скорость, выносливость… Ам-м… ускорять заживление, но не настолько, как у тебя, конечно. Ой, ну и силу уж наверняка. Ловкость, рефлексы… Ну, думаю, и всё. Ничего странного, типа дыхания огнём или способности к полётам. Кажется, они не могли понять, как создавать сыворотки, из-за странного материала… Именно он всё портил, хм… Похоже, это несовместимо с человеческой ДНК или что-то в этом роде. Уэйд зарычал. — Возблагодарим Господа за это. — Он вновь прошёлся взглядом по экрану. — Что-нибудь ещё? Визл изучал всё ещё по меньшей мере минуту, потом пожал плечами. — Ничего примечательного. — Хорошо. — Уэйд небрежно бросил полупустую бутылку пива в угол и протянул руку. Визл закрыл папку с документами, со вздохом вытащил флэшку и бросил её в протянутую ладонь Уэйда. Он убрал её в один из подсумков. — А теперь сотри всё. Визл уставился на него. — Что? — Ты меня слышал — удаляй всё с жёсткого подчистую. {Да, сучка.} Визл не пошевелился. — Ой, да брось… Я н-не… Уэйд, я ведь ничего не сохранял. Думаешь, я идиот? Уэйд нахмурился, обнажив зубы, и зарычал. — Я сказал. Стирай. Визл усмехнулся. — Блядский боже, Уэйд! Ты мне не доверяешь? Ладно тебе, я ведь потеряю все свои данные по работе. Ты ведь не можешь просто… Уэйд вытащил девятимиллиметровый пистолет и вмиг прижал его ко лбу Визла. — Я знаю, что ты сохраняешь всё каждый вечер. А теперь стирай, или я всажу пулю в твою чёртову башку. На мгновение воцарилась тишина, затем Визл выругался. — Чёрт возьми, чувак… — Он повернулся к компьютеру и начал печатать. — Ты просто первоклассный мудак, знаешь? Уэйд лишь хмыкнул, не опуская пистолет, пока не увидел, что Визл ввёл нужную команду по стиранию, а затем экраны посинели. — Что ж, спасибо, любимый. Это было потрясно, но мне нужно бежать. — Уэйд убрал оружие в кобуру и вышел в коридор. — Что собираешься делать? — спросил Визл вдогонку. Уэйд остановился. — Продолжу докапываться до истины. — Они стёрли все имена из файлов, поэтому Уэйд всё ещё не знал, кто именно причастен к экспериментам. Умные ублюдки. Он ненавидел таких умников. — Ты разве не собираешься с пушками наголо выпилить просто всех подряд? Такой ведь у тебя стиль? То есть с появлением на горизонте Оружия Икс я ожидал, что ты как минимум установишь бомбы под зданием «Оскорп», как на прошлой неделе, например. — Визл поднялся, подошёл к двери и теперь стоял в проходе, сложив руки на груди. Уэйд вздохнул, проводя ладонью по лицу, покрытому маской, заодно натягивая её на подбородок. — Я знаком кое с кем, кто там работает. Это мой друг. {Самый красивый друг, который когда-либо у нас был!} [Ага, если считать, что единственными «друзьями» у нас всегда были Визл и Ал, сравнивать-то нам особо не с чем.] {Завали, он просто великолепен.} — Хм, — Визл задумчиво замычал. — Ты мог бы использовать его, чтобы разузнать больше. Вынюхать виновных. — Да ни за что, блядь, — рявкнул Уэйд, голос звенел от гнева. Визл поднял бровь. — Почему? Чем больше сможешь узнать, тем лучше, не так ли? Уэйд сгрёб Визла за футболку, приблизившись к его лицу. — Я сказал: нет. Так что забей. — Ладно, хорошо, Господи боже… Остынь, мужик. — Уэйд отпустил его, Визл разгладил ладонями футболку, отступая. — Что вообще за друг такой? Ты обычно не заботишься особо о том, кого использовать в своих целях, друг там это или не друг. [Похоже, кое-кто огорчён.] {И куксится, как маленький ревнивый лимон!} — Забудь, — уклонился от ответа Уэйд. — Он просто хороший ребёнок, вот и всё. Я не собираюсь его втягивать. [Так ты уже втянул, помнишь?] Визл усмехнулся. — Хороший ребёнок, м? Спорю на миллион баксов, он красивый. Уэйд лишь хмыкнул в ответ, начав уходить в сторону спальни Визла. Он не мог поддержать эту ставку, потому что проиграл бы. Если только не выиграл бы чисто формально, потому что Питер не просто красив — он ослепителен. — Я прав! Точно знаю, что прав! — Визл рассмеялся, последовав за ним, наблюдая, как Уэйд подошёл к открытому окну и начал вылезать. — Ну что ж, развлекайся, поёбывая своего маленького пирожочка из «Оскорп»! Может быть, получишь нужную информацию в разговоре после секса! Ой, постой… А, не важно. Никто ведь не желает оставаться на разговор после того, как потрахается с тобой. Уэйд кинул в спальню Визла дымовую шашку, а потом скрылся из вида, подвернув лодыжку на земле двумя этажами ниже. Он направился навстречу восходящему солнцу. {Оооооооо боже… Ты можешь себе представить, что мы трахнем Питера? Это личико, когда он кончит… Ай, блядь, я даже не могу…} — Заткнись, — зашипел Уэйд. — Мы совершенно точно не будем об этом думать.

***

Уэйд составил план по проникновению в «Оскорп» и вынюхиванию дополнительной информации. И план был хорош, по его скромному мнению. {Лучший план, ублюдки!} [На самом деле нет. Ты написал «влезть в окно и осмотреться» красным карандашом на листе картона.] — Эй! Я ещё написал «избегая камер и остальной хуйни», так что он лучше, чем ты пытаешься его выставить. — Уэйд неопределённо махнул рукой в сторону холодильника, на который повесил план, и продолжил набивать рот горячей картошкой, уставившись в телевизор. «Золотых девочек» показывали в полдень. [Он ужасен. Ты теряешь хватку.] {Ой, ты начинаешь звучать очень скучно, Белый… М-м, вкуснятина.} [Захлопнись. Уэйд, тебе нужно отодрать задницу от дивана и взяться за работу. Если не собираешься придумать план получше, можно и этот воплотить. Пока что.] — Да, ок. — Уэйд не пошевелился, глаза были прикованы к рекламному ролику чудо-швабры, которая выглядела просто охуенно. {Как она вообще достаёт до всех этих труднодоступных мест? Просто магия какая-то!} [Уэйд. Это жалко. Ты жалок. Оружие Икс вовсю изобретают, а ты даже не можешь своё говно в кучу собрать и выпилить всех.] {Эй, мы над этим работаем! У Уэйда план.} Белый издал звук, словно его вырвало. [Ты размяк, Уэйд. Пару месяцев назад разнёс бы весь город без колебаний, даже если б кто-то шёпотом произнёс что-то об Оружии Икс в твоём присутствии. Ты что же, забыл, что они сделали с тобой?] — Никогда не забуду, — рявкнул Уэйд, сжимая пакет с фастфудом на коленях. [Тогда почему не действуешь?] {Да, пошли, замочим этих ублюдин… Как только мы узнаем, кто во всё это вовлечён, они покойники, как папочка Уэйда, да, Уэйд?} [Слабак, — прошипел Белый. — Тебе не нужно осторожничать. Просто убей всех.] Уэйд выдохнул носом, сжав челюсть. — Нет, я… должен убедиться, что убью только плохих парней. [О. Понятно, — тон Белого сочился ядом. — Теперь ты домашний питомец Человека-паука, да? Он сказал — никаких убийств, а ты ответил — никаких проблем. Он скажет прыгнуть — и ты повинуешься. Теперь так обстоят дела?] {Нет! Это неправда. Мы не перестали убивать, да, Уэйд?} [Правда, что ли? Тогда почему ещё никого не убили за последние три недели?] Повисла многозначительная пауза. Уэйд затаил дыхание. {Эй… А почему мы никого так долго не убиваем?} [Да, Уэйд. Как же так?] Уэйд сглотнул, в животе всё скрутило от дурного предчувствия. — Мы просто… были заняты. Сами знаете, разбирались во всём, помогали Паучку. Мы ему нужны. [Да, но у нас и свободное время есть. И недостатка в заказах нет.] {Правда. Почему мы не брали никаких заказов?} Уэйд нахмурился, отодвинул пакет с картошкой, встал и отошёл от дивана. — Просто заткнитесь. Я здесь командую, и мне неохота было. Вот и всё. Так что забейте. {С каких таких пор нам неохота убивать? Это тупость, Уэйд.} [Отлично сказано, Жёлтый. Думаю, и так понятно, что Уэйд пытается прикрыть свою жопку. Он надеялся, мы не заметим, что он пытается быть хорошим. Для Человека-паука. Но он знает, что это не так, правда, Уэйд? Ты ведь знаешь, нам никогда не стать хорошими. Ты недостаточно хорош для него. И ни для кого.] Уэйд яростно замотал головой, схватив кучу патронов со стола и принявшись запихивать их в подсумки. — Я не… Всё не так. Мы просто были заняты. Да ладно вам, вот сейчас и пойдём. Так что перестаньте. — Он направился к двери. {И куда мы пойдём?} [Я бы закатил глаза, если б они у меня были. Ты такой легко отвлекаемый, Жёлтый.] {Что?} — Мы пойдём навестить Ал, — прервал Уэйд, хватаясь за соломинку, пытаясь отвлечь. [В костюме Дэдпула?] — сухо спросил Белый. — Агр, блядь. — Он развернулся и направился в комнату переодеваться. [Ты теряешь контроль, Уэйд.] {Вот что случается, когда ты слишком долго не убиваешь… — Жёлтый теперь определённо говорил с горечью. — Эй, а почему бы нам просто не пойти сейчас в «Оскорп»?} [О Господи боже… Неужели все просто игнорируют то, что я говорю?] {Нет, тупица. Я тебя слушаю. Но теперь ты не слушаешь. Я же говорю: мы должны идти в «Оскорп».} [Да, я знаю, я… Я знаю это, не важно.] — Нет. Не сейчас. — Уэйд пнул костюм под кровать, схватил первые попавшиеся штаны. {Почему нет?} — Потому что вы меня отвлекаете. Мы должны быть в отличной форме, чтобы осуществить взлом «Оскорп». [Хуйня. Мы можем в полусне это сделать, и ты это прекрасно знаешь. Ты просто боишься.] {Чего ему бояться? Мы не позволим им до себя добраться. Никогда.} Уэйд стиснул зубы, натягивая толстовку и почти бегом направляясь к двери. [Он не этого боится. Он знает, что не сможет устоять… сковырнуть волдырь, если представится возможность, пока мы его подзуживаем.] {Ты имеешь в виду убийство злых учёных?} [Определённо.] {Почему он не захочет этого делать?} [Почему бы тебе не спросить его самого?] — Слушайте, не в этом проблема. — Уэйд перепрыгивал через две ступеньки. — Мы сегодня же отправимся туда, идёт? После того как закончится рабочий день. Чем меньше людей будет ошиваться вокруг, тем лучше. Легче проникнуть внутрь и выйти незамеченным. Голоса не могли спорить с логикой этого плана, даже если хотели. Через двадцать минут поездки в переполненном метро Уэйд вошёл в лучший дом престарелых Квинса. {Почему мы снова сюда припёрлись?} [Уэйду одиноко. И он не может перестать думать о Питере.] — Нет, я не думаю о нём, захлопнитесь, — пробормотал Уэйд себе под нос, оглядываясь из-под капюшона и направляясь в крыло, где была палата Ал. {Ооооой, Пирожок Пит! Думаешь, мы его увидим?} [Он, возможно, не захочет нас видеть. Не после того, как Уэйд заставил его плакать.] Перед мысленным взором Уэйда промелькнуло лицо Питера, искажённое страхом, виной, печалью, и слёзы блестели в его больших карих глазах. У него перехватило дыхание. {О да. Бля, Уэйд, почему тебе обязательно быть таким мудаком? Он хороший мальчик, а ты ну никак не мог не грубить ему.} Уэйду не нужны были понукания голосов — он и без них чувствовал себя виноватым. Но ещё одно чувство всё ещё было внутри — горькая боль где-то под рёбрами, когда он думал о сладко целующихся Гарри Осборне и Питере в кабинете последнего в «Оскорп». Он не позволял себе всерьёз задумываться, почему для него это столь неприятно, но этого было достаточно, чтобы сердце сжимало тоской, когда он думал написать Питеру и позвать погулять. Поэтому он не отправлял сообщений. Да и Питер ему тоже не писал — наверное, злился. Уэйд повернул за угол — в поле зрения показался медсестринский пост. Он замедлил шаг и наконец остановился, сердце внезапно заколотилось в груди, потому что там был Питер, так красиво прислонившийся к стойке, подпирая голову рукой: эти прекрасные каштановые волосы, эти джинсы, эта… {Эта задница. М-м.} Он говорил со своей тётей Мэй, собиравшей бумаги за стойкой и фасовавшей их в прозрачные папки. Прежде чем Уэйд успел развернуться и убежать прочь, как последний трус, которым и был, Мэй заметила его из-за плеча Питера. Тёплая улыбка разлилась по её губам, она помахала Уэйду. Эта милая женщина встречалась ему лишь несколько раз, но относилась к нему словно к другу. Он просто не мог повернуться к ней спиной. Поэтому он глубоко вздохнул и медленно подошёл к ним, внимательно наблюдая, как выпрямился Питер и повернулся к нему. Он выглядел просто дерьмово. Конечно, он был по-прежнему потрясающе красив, но казался измученным до предела. Под красными глазами были огромные тёмные круги — настолько чёрные, что даже очки их не скрывали, — кожа приобрела болезненный желтоватый оттенок. Когда он поднял глаза на Уэйда, по лицу пробежала волна эмоций — столь же явных, как и напечатанный на странице текст. Удивление поначалу, затем нечто, напоминающее облегчение. Но насчёт этого Уэйд не был уверен — оно быстро сменилось виной и капелькой грусти, а потом Питер дружелюбно улыбнулся, и это выглядело бы совершенно искренне, если б Уэйд его так хорошо не знал. — Привет, — тихо сказал Питер, когда Уэйд остановился у стойки. В его голосе звучала надежда. Уэйд слабо улыбнулся ему. — Привет, Питер. От этого простого приветствия Паркер, казалось, расслабился — тогда улыбка Уэйда превратилась в немного более искреннюю. {Оу, он такой милый и сладенький, и я просто хочу кшращфкрпфгфрп} — Добрый день, Уэйд. Как ты? Уилсон повернулся к Мэй и улыбнулся ей тоже — эта женщина заслуживала больше улыбок, чем любой другой человек в мире. — Всё хорошо, спасибо. А вы? Мэй почти усмехнулась. — Я прекрасно, спасибо. Знаешь, мы как раз собирались поужинать. Питер сегодня расщедрился и хотел проводить меня до дома. Хочешь присоединиться, Уэйд? Уилсон удивлённо моргнул, приоткрыв рот, мысли в голове разлетелись испуганными птицами. {Нас что, только что на ужин пригласили?} [Типа, в гости?] {Поесть натуральной еды?} [Кто настолько безумен, чтобы это сделать?] — Эм… — Бля, он вёл себя предельно странно. — Это очень мило с вашей стороны, сестра Мэй, но я… Э-э-э… Я думаю… — Он взглянул на Питера, чтобы убедиться, что он не хочет компании Уэйда. Уэйду Уилсону не место в обычном доме. Он просто… всё испортит. Подожжёт их квартиру или что-то типа того. Но Питер смотрел на него с той же надеждой, которая просто разбивала Уэйду сердце. — Соглашайся! Прошу? — И, Господи, как вообще Уэйд мог отказать этой мордашке? — Ой, ну раз ты так просишь… Питер ослепительно улыбнулся, внутренности Уэйда будто растаяли. [Это ужасная идея.] {Нет, она гениальная! Мы увидим спальню Питера!} — пискнул Жёлтый. Уэйд изо всех сил старался не морщиться. — Прекрасно. — Мэй взяла стопку папок и сунула их под мышку. — Я отнесу их в кабинет, и тогда можем… Ой, Уэйд. Ты собирался повидаться с Ал? — Она остановилась, глядя на него и слегка хмурясь. Уэйд пялился на неё некоторое время. — М? — Ах да. Слепая Ал. Будто он пошёл бы к ней, когда на горизонте маячила возможность провести время с Питером. — А, нет. Я только что оттуда. Она меня выгнала, вообще-то, сказала, что я слишком много болтаю и не даю ей смотреть «Судью Джуди». — Питер на это тихо хихикнул, и Уэйд, не удержавшись, улыбнулся. Мэй тоже улыбнулась. — Да, очень похоже на Ал. — Да, это Ал. Ладненько, — кивнул Уэйд. — А ещё она меня обзывала всякими гадостями. Вы в курсе, что у этой старой перечницы очень грязный рот? Я бы не удивился, если б узнал, что в прошлой жизни она была моряком. Очень креативные вещи выдумывает. Ой, однажды она вообще обозвала меня… — Уэйд? Это ты? — Взгляд Уилсона метнулся в коридор справа, где стояла Ал, хмурясь в их сторону. На ней был фиолетовый спортивный костюм и трость в руке. {Ой, вот дерьмо-то… Удачи с тем, чтоб из него выбраться!} — Э… Нет! Ты что-то попутала, старушка! — Уэйд засунул руки в карманы, пытаясь не глядеть в её сторону, даже несмотря на то что она была слепой и в этом нет никакого смысла. — Ты пришёл со мной повидаться, Уэйд? — раздражённо поинтересовалась Ал. Уилсон нахмурился. — Не-а. Нет, мы ведь только что с тобой виделись, Ал. Вот буквально недавно. — Нет, не виделись. Уэйд одарил её сердитым взглядом. — Да. Виделись. Ты что, запамятовала? — Он изо всех сил изображал обеспокоенность, однако в голосе всё же проскальзывала толика раздражения. — Ты совсем рассудок потеряла, старушенция. Будь осторожнее, а то в следующий раз мне придётся тебе напоминать, кто я такой. [Нам действительно стоит напомнить ей. Слишком много времени прошло, она страх потеряла.] {О-о, да, давайте напомним! Возьмём её на небольшую экскурсию и опробуем парочку старых игрушек.} Ал с каменным выражением лица уставилась в его сторону, нервирующие прямым взглядом, но ничего не сказала. Уэйд вымученно улыбнулся и повернулся к Питеру и Мэй. — Ладненько, пойдём? Мэй мягко улыбнулась. — Вы идите вперёд — я только отнесу карточки, и встретимся на улице, ладно? Питер кивнул, Мэй направилась вглубь здания. На мгновение воцарилась тишина, затем их взоры встретились. Оба слегка улыбнулись, пытаясь ослабить то напряжение, которое возникло между ними. — Эм… — Уэйд махнул в сторону выхода, Питер снова кивнул, потом они пошли в том направлении. Уилсон остро ощущал расстояние между ними и как оно колебалось, пока они шли. Тишина висела в воздухе, что им обоим было несвойственно. Обычно разговор складывался так же легко, как дыхание. Уэйд ненавидел эту неловкость. Когда они практически дошли до двери, Питер наконец заговорил: — Я знаю, что ты не виделся сегодня с Ал. Сердце Уэйда пропустило удар. {Ох, чёрт, он злится.} — Ой, ну я, э… — Трудно придумать этому оправдание. Однако когда он искоса взглянул на Питера, тот не выглядел раздражённым или недовольным. На самом деле он смотрел на Уэйда даже… с обожанием. Они вышли наружу, погрузившись в послеполуденное тепло, внимание Уэйда вдруг привлекло то, как солнце играло в шоколадно-каштановых волосах парнишки. Питер усмехнулся. — Я просто только что с ней болтал. — А… — Ох. Блядь. {О мой бог. Питер говорил с Ал?!} [Это нехорошо.] {«Нехорошо»? Это ужасно!!! Представьте, что она могла бы рассказать…} [Ужасные вещи.] {По-настоящему ёбнутое дерьмо. Помните, как мы забыли, что она в ящике, и оставили её там на четыре дня?} — Да, она тебя очень любит. — Питер сунул руки в карманы джинсов, прислонившись спиной к кирпичной стене здания. — Что? {Что-то на Ал совсем непохоже.} Питер рассмеялся, глядя на, должно быть, совершенно ошарашенное лицо Уэйда. — Ну, она напрямую так не сказала. Но я и так понял. Она много о тебе говорила. — О… А что она, э… говорила? — Ничего прямо-таки ужасного, — Питер пожал плечами. — Хм. — Интересно. Очередная длиннющая пауза повисла между ними, Питер пристально изучал свои шнурки. — Прости, — внезапно выпалил он, заставив Уэйда в замешательстве моргнуть. — За что? Питер пошаркал ногой, всё ещё не поднимая взгляда. — За тот день. С Гарри… Прости за то, как он себя вёл. И меня прости. Я не слишком-то хорошо справился с этим. О. За это. Точно. Уэйд пожал плечами и помахал обтянутой перчаткой рукой между ними, словно отмахиваясь от мухи. — А, ты про это? Пф… Да. Питер посмотрел на него: глаза широко распахнуты, в них плескалось беспокойство. И вновь гнетущая, тяжёлая тишина. Уэйд вздохнул. — Нет, правда. Всё нормально. Ты знаешь, всё путём. — Питер всё ещё не выглядел убеждённым, поэтому Уэйд слабо улыбнулся. — Правда. Прошу, не беспокойся об этом, хорошо? Всё в порядке. Питер медленно кивнул. — Хорошо. Ну, спасибо. Мне бы хотелось, чтобы между нами всё было хорошо. Горло Уэйда подозрительно сжалось. — Да, Пит. Мне тоже. Он не поинтересовался, был ли Гарри парнем Питера. Он не хотел этого знать. Но после этого атмосфера между ними стала более уютной. Они болтали о том, каким же глупым проектом был Pokemon Go, вспомнили игры для ГеймБоя: «Pokemon — Fire Red Version» и «Pokemon Leaf Green» (самые лучшие игры про Покемонов, и это очевидно). И когда тётя Мэй вышла из дома престарелых — они направились к метро, — беседа была очень непринуждённой. Уэйд старался поменьше ругаться, но Мэй, казалось, не особенно возражала. Она была той клёвой тётей, которой у Уэйда никогда не было (хотя она вроде ненамного старше его). Всё это было просто невероятно… нормально. Уэйд даже почти позабыл об этих странных чувствах, которые начал испытывать к Питеру. Потому что вот это — просто болтовня, просто перекидывание шутками и нормальное поведение — всё, что он когда-либо желал. [Но ты не нормальный.] {И никогда не будешь.} [И Питеру стоило бы подальше держаться от всего этого говна. Просто взгляни на него.] — Да. — Уэйд и так смотрел. Он пялился, как Питер отпер входную дверь, отошёл, чтобы пропустить Уэйда и тётю Мэй. На губах играла мягкая улыбка, щёки немного порозовели от прекрасного невинного волнения, которое могли ощущать лишь молодые и чистые души. {Я хочу его}. — Голос Жёлтого был низким от вожделения. [Нет! — рявкнул Белый. — Мы не имеем права его трогать. Никогда.] И впервые за долгое время Уэйд был согласен с Белым. Странно было находиться в нормальной квартире — похоже на внетелесный опыт. Нигде не было пустых пивных банок, коробок от еды навынос. Диван был чистым, хоть и немного потёртым, и никаких тебе пистолетов или порнографических журналов поблизости. Не только в этом, конечно, было отличие: место выглядело обжитым. На кофейном столике лежали журналы, на полках стояли книги, на диване лежали подушки. У стены рядом с дверью покоился скейтборд Питера. Тут было так уютно, что Уэйду показалось, будто он сейчас в обморок просто хлопнется. — Прошу простить за беспорядок. Я в последнее время работаю допоздна, — сказала со смешком Мэй и кинула пальто в ближайшую к прихожей комнату: наверное, её спальня. — Да ты что, блядь, смеёшься? — Уэйд огляделся с широко распахнутыми глазами. — Это место просто бомбезное. [Гораздо лучше, чем наш свинарник. Не могу поверить, что ты позволил Питеру его увидеть. Он, наверное, был в ужасе.] Мэй рассмеялась. — Ой, да не неси чушь. Знаю, тут не дворец, но это дом. — Конечно. — Уэйд взглянул на Питера, который пристально смотрел на него с нежной улыбкой, которая вызывала у Уэйда мурашки. Это был дом Питера. — Ну, мальчики, займитесь пока чем-нибудь, а я приготовлю ужин. Можете помочь накрыть на стол. — Она направилась на кухню, которую Уэйд видел из прихожей, потому что квартира была небольшая. Кухня выглядела старой, но такой же уютной, ухоженной и чистой, как и весь дом. Уэйд был рад, что у Питера такой дом. — Хочешь посмотреть мою комнату? — Он метнулся взглядом назад к Питеру — глаза парня сияли чем-то практически дразнящим. Это напомнило Уэйду о том, как, будучи подростком, приглашая друзей в гости впервые, он показывал свою комнату. Всё это нервное возбуждение от демонстрации собственного угла. Конечно, у него было немного друзей в детстве, но общую концепцию он уловил. Питер был просто очарователен. {Ооооооох, представь, каким он был в детстве? Чёрт, спорим, он бы растопил твоё изуродованное сердце. Ой! Спорим, у Мэй есть его детские фотки!} Уэйд с трудом сглотнул. — Да, пойдём. — Он проследовал за Питером по небольшому коридору, всё внутри дрожало от предвкушения. {Даааааа, спальня спальня спальня спальня спальня}, — скандировал Жёлтый. [Это херовая идея.] {Захлопнись, я хочу увидеть, где он спит! И где ласкает себя!} [Ой, да брось…] {Именно.} В конце коридора Питер открыл дверь и вошёл, Уэйд последовал за ним. Дэдпул окинул комнату взглядом, осматривая каждую деталь с предельным вниманием. Комната была небольшой, но очень уютной. Простыни были скомканы, на полу валялась одежда. Стол был завален бумагами, учебниками и одним подозрительно дорогим и качественным MacBook Pro. Комод тоже был завален всякими безделушками и… Питер рванулся к прикроватной тумбочке и смёл с неё что-то. Что бы это ни было (что-то бумажное, судя по всему), оно упало под кровать. Уэйд поднял бровь, заметив смущённый взгляд Питера, но ничего не сказал. {Наверное, порнушка}, — мудро подметил Жёлтый. Уэйд закончил осматриваться, ощущая важность момента, будто он даже значительнее, чем на самом деле. На стене висел плакат с системой Менделеева, а ещё постеры «Звёздных войн» и других фильмов. [Ну что за ботаник.] Над письменным столом была приклеена парочка фото Питера и, должно быть, его друзей (Уэйд узнал Гарри Осборна среди них), а ещё там был самодельный комикс. Уэйд обернулся на Питера, который стоял возле кровати, скрестив на груди руки, выглядя при этом одновременно нервозно и глупо-счастливо по какой-то неясной причине. — Мне нравится, — наконец сказал Уэйд, и улыбка, появившаяся на губах Питера, заставила его почувствовать слабость в коленях. — Да, всё прямо-таки по канонам моды старшеклассников. Питер хихикнул, с размаху уселся на кровать и подложил под спину подушку. — Я рад. — Он махнул рукой в изножье кровати, как бы говоря Уэйду, чтобы тот присел. — Так и быть — передам твои комплименты моему дизайнеру интерьера. Уэйд усмехнулся. — О да. И дай его визитку — приглашу к себе в квартиру. — Он осторожно сел на постель, откинувшись спиной на стену, но держа руки сложенными на коленях. Чистый, сладкий, идеальный запах Питера окутал его со всех сторон, и он должен был держать себя в руках, потому что Питер обязательно нашёл бы это странным, возьми Уэйд его простыни в охапку и начни их нюхать. [Безумно и жутко. И вообще, что это за странная новая одержимость?] {Он потрясающий. Как мы можем быть не одержимыми им?} — Голос Жёлтого едва ли был громче благоговейного шёпота, Уэйд лишь фыркнул в ответ. — Обязательно. — Питер слегка поёрзал, устраиваясь, и положил ноги на колени Уэйду. Уилсон замер. В какой-то момент Паркер сбросил кеды и теперь касался его ногами. Питер его касался. Питер касался его совершенно естественно, и они находились в его кровати, и как, чёрт возьми, он должен на это реагировать? {О бог ты мой… У меня много ответов… Как я… Я не могу, не могу выбрать!} Уэйд посмотрел на Питера, который достал телефон и теперь смотрел на экран, озадаченно нахмурившись. Когда не улыбался, он выглядел ещё более усталым, Уэйд мог разглядеть морщинки в уголках губ и глаз. Лоб сморщился от беспокойства. Он был слишком юным, чтобы выглядеть вот так. И если подумать, Питер казался более рассеянным и встревоженным с тех пор, как они покинули дом престарелых. — Всё в порядке? — спросил Уэйд, без задней мысли положив руку Питеру на лодыжку. Паркер устало кивнул и потёр кулаком глаза. — Да, просто… хочу убедиться, что друзья в целости добрались домой. Уэйд нахмурился. Зачем вообще подростку о таком беспокоиться? Неужели его друзья живут в неблагополучных районах? Ну, по крайней мере, он знал наверняка, что Гарри ёбаный Осборн не жил в таком… Пока он вглядывался в Питера, его телефон завибрировал, и тот заметно расслабился, опустив плечи, когда взглянул на экран и быстро напечатал ответ, прежде чем заблокировать его и отложить в сторону. — Прости, что не веселю, — Питер слабо улыбнулся. — Я немного устал. Уэйд быстро замотал головой. — Ты выглядишь вымотанным. Тебе стоило бы отдохнуть. Может быть, закроешь глаза на пару минут? Сначала Питер выглядел так, будто собирался возразить, но потом с нескрываемой усталостью прикрыл глаза и со вздохом сдался. — Только на минутку, — пробормотал он, отложив на тумбу очки и повернувшись на бок, устраиваясь поудобнее на подушке. — Звучит отлично, Питер. Тогда я просто… — Уэйд сделал попытку подняться, но Питер не убирал ног с его коленей. Он издал тихий протестующий звук, заставивший Уэйда широко распахнуть глаза. — Можешь остаться? — сонно попросил Паркер. Уилсон изо всех сил постарался не задрожать от этого. — Эм… Да. Конечно. — Он вновь откинулся на стену, ладонь вернулась на лодыжку Питера и крепко сжала её. — Просто поспи немного. Он в ожидании застыл — через минуту дыхание Питера стало тяжёлым и ровным. [Это странно. Кто вообще может так спокойно спать в твоей компании?] {Не знаю, но разве это не самая милая вещь на свете? Ты только взгляни на его ресницы…} [Ты не должен на них смотреть. Не то чтобы мне было какое-то дело, но разве это правильно — смотреть, как спит какой-то другой подросток, когда сам ты влюблён в Человека-паука?] {Ой бля, Паучок!} [Что, вы о нём уже успели забыть?] — язвительно поинтересовался Белый. Конечно Уэйд не забывал о Паучке. Конечно нет. Он всё время думал о Паучке. И до безумия беспокоился о своём маленьком паукообразном мальчике. Но Паучок был его ночной влюблённостью. А это… Сейчас всё происходило днём. Он никогда не виделся с Паучком днём. И ему нужно на что-то отвлечься, не так ли? {Точно так.} [По мне, так звучит как охуенная отмазка для измены.] — Что? — пискнул Уэйд, тут же зажав рот ладонью, пристально глядя на Питера, дабы убедиться, что не потревожил его сон. Какого хуя вообще? Он не изменял… Да он даже ничего не делал с Питером. Они просто дружили. Питер никогда бы не… это просто смешно. {Да, мы не изменяем! Паучок не возражал бы, если б мы просто восхищались прекрасными, великолепными видами другого горячего молодого вкусного кусочка. Да и у этого вкусного кусочка есть парень!} Это не помогло Уэйду почувствовать себя лучше. Но по крайней мере, Белый на это ответил лишь презрительным молчанием. Неужели он хотел Питера? И было ли это неправильным с его стороны? Если отбросить то, что Питер Паркер самая чистая, невинная, совершенно хорошая маленькая булочка с корицей, а Уэйд Уилсон психопатичный убийца, — разозлился бы Паучок, узнай о том, какие мысли возникали у него по поводу этого парня? Разозлился бы он, узнав, как сжималось всё у Уэйда в животе каждый божий раз, когда он думал о Питере и о том, что у него может быть парень? Или о том, как он встречался с Гарри? Или вообще с кем угодно другим? Да. Это полный пиздец. [Конечно пиздец. Ты совсем охуел. И если б ты на самом деле любил Человека-паука, то попытался бы решить его проблемы, а не обжимался бы тут с привлекательным старшеклассником.] {АГА! Так ты признаёшь, что Питер привлекательный!} [Не в этом суть.] {Точняк. Почему мы не пытаемся убить Гоблина ради Паучка прямо сейчас?} Уэйд сдавленно промычал что-то, склонил голову, разглядывая аккуратные хорошенькие ступни Питера. — Мы пытались, — выдохнул он. И не соврал. В последнюю пару дней он бегал повсюду, пытаясь выследить этого ублюдка. Он пустил в ход все свои связи — задействовал даже самые сомнительные, — но никто в городе не знал, где искать этого мудака. Кто бы это ни был, у него явно были все ресурсы, чтобы спрятаться. {Очевидно, мы не слишком сильно старались, — усмехнулся Жёлтый. — Ты думаешь, что Паучок продолжит быть нашим парнем, когда его пронзят лезвия этого гоблинского летающего скейтборда?} [Не-а.] {Если только… М-м, было бы классно задэдпуличить этот симпатичный маленький труп Паучка, чтобы с ним поиграть. Но надолго его не хватит.} Уэйд поперхнулся, крепко зажмурился и рефлекторно сжал ногу Питера сильнее. Нет-нет-нет-нет. Он не будет об этом думать. Не будет. [Было бы весело, разве нет? Он был бы таким бледным и узким. И нужно успеть до того, как кровь свернётся.] Уэйд задохнулся и принялся тихо бормотать себе под нос, быстро и отчаянно: — Whatcha gonna do with all that junk. All that junk inside your trunk. I’ma get get get get you drunk. Get you love drunk off my hump. Уилсон возблагодарил всех богов, когда Жёлтый принялся подпевать. {My hump. My hump my hump my hump! My lovely little lumps! Check it out³.} Они спели всю песню. Дважды. Когда он пошёл на третий заход, в дверь раздался стук. Уэйд слегка подпрыгнул, тут же засунув руку себе под бедро, будто прикосновение к лодыжке Питера нечто наказуемое и запретное. Мэй приоткрыла дверь и просунула голову внутрь, взгляд смягчился, когда она увидела спящего Питера. — О, отлично. Он в последнее время сильно устаёт. Ужин почти готов, дорогой, — мягко обратилась она к Уэйду. — Разбуди его через минуту, и накройте на стол. — Хорошо, — прошептал Уэйд в ответ, изо всех сил стараясь выглядеть вежливым и приличным. Мэй улыбнулась и ушла на кухню, оставив дверь приоткрытой. Уэйд глубоко вздохнул, расслабившись после её ухода. Он повернулся и посмотрел на Питера, неуверенный, как лучше его разбудить, но тот уже зашевелился, перекатившись на спину, и зевнул, потягиваясь, обнажая полоску кожи на животе. Уэйд пялился. — Привет. — Взгляд Уилсона метнулся к лицу Питера. Тот сонно ему улыбался, его тёмные глаза практически горели под длиннющими ресницами. {О да… Маленькому Уэйду это определённо нравится.} Уэйд покраснел. Потому что — блядь. Блядь блядь блядь, это очень плохо. — Я до самого ужина проспал? — Питер бросил затуманенный взор на часы и немного нахмурился, и эта маленькая морщинка между бровями была самой милой вещью на свете. — Прости. — Э, нет. То есть да, но всё в порядке. — Уэйд прокашлялся. — Твоя тётя попросила нас накрыть на стол. — О, хорошо. — Питер снова нацепил на нос очки и сел, проводя ладонью по прекрасным растрёпанным волосам. {Аргх. Я бы всё отдал, только чтоб запустить пальцы в эти волосы…} [У тебя нет пальцев.] {Брюзга.} Питер спустил ноги с кровати и поднялся, Уэйд вдруг остро ощутил нехватку тепла на коленях там, где только что были ноги Питера. Он тоже встал, потирая джинсы на ляжках, будто это помогло бы избавиться от этого чувства. Но это не помогало. — М-м. Запах чудесный, — сказал Уилсон, когда Питер открыл дверь спальни и вышел в коридор. Он последовал за ним, принюхиваясь к восхитительному аромату, доносящемуся из кухни. Питер хихикнул. — Надеюсь, ты любишь спагетти с тефтелями. Это вроде как единственное блюдо, которое Мэй может приготовить, не спалив. — Эй, я всё слышу! — Питер усмехнулся, когда Мэй погрозила ему деревянной лопаткой. — Хорошо вздремнул, Питер? Ты был таким уставшим. {Держу пари, мы бы его посильнее утомили…} Щёки Питера приобрели восхитительный розовый оттенок, он открыл шкафчик и принялся вытаскивать тарелки. — Тётя Мэй… — раздражённо пробормотал он. — Ой, тише, малыш, всё хорошо. Ты слишком много работаешь. — Она обернулась к Уэйду и указала на него лопаткой. — Он самый лучший ученик в классе — ты знал? — Тётя Мэй! — Питер кинул на неё быстрый взгляд, сунув Уэйду в руки тарелки. — Ух ты, это круто! — Уилсон широко ему ухмыльнулся, игнорируя попытки Питера подтолкнуть его к обеденному столу. — Я так и знал, что ты самая умная печенька в Нью-Йорке. — Не в Нью-Йорке, — деловито поправил он, открыв ящик и доставая столовые приборы. — Только в моей школе. Уэйд рассмеялся, раскладывая тарелки по местам на маленьком покрытом скатертью столе. — Готов поспорить, что и в нашем городе ты самый умный. А может, и во всём мире! — Я всегда так и говорю, — тепло улыбнулась Мэй Уэйду, поставив на стол блюдо с макаронами. — Это просто смешно, — обвинительно заявил Питер, закатив глаза, но скорее не со зла, а просто рисуясь. Вскоре стол был накрыт, напитки разлиты, а еда разложена по тарелкам. Пахло и выглядело всё просто восхитительно. Все трое расселись по местам, Уэйд устроился рядом с Питером, тётя Мэй — напротив них. — Уэйд, не мог бы ты, пожалуйста, снять за столом капюшон? Уилсон замер, чувствуя всем телом, что Питер тоже застыл рядом. Он откашлялся, желудок сжался, он посмотрел через стол на спокойную улыбку Мэй. — Э… Не хочу грубить, сестра Мэй, но думаю, что есть было бы куда приятнее без необходимости разглядывать моё лицо из фильма ужасов. {Да, правда что. Ну ты представь только всю эту блевотину? Отличный способ закончить вечер.} [Да, так Уэйд и испортит полностью этот чудесный вечер, не так ли?] Мэй тут же нахмурилась. — Уэйд Уилсон, — грозно начала она, Уэйд почувствовал, как что-то внутри задрожало. — Неужели ты настолько плохого о нас мнения, что считаешь, будто нам не всё равно, как выглядит твоя кожа? — Его челюсть чуть не упала на пол от шока. — Нам совершенно, чёрт возьми, наплевать на это. Поэтому, будь любезен, сними капюшон и насладись с нами трапезой. Уэйд сглотнул, искоса взглянув на Питера. Он ожидал увидеть жалость, или беспокойство, или, может быть, отвращение — но тот просто улыбался ему с такой мягкостью в глазах, что почти было похоже на… — Нам правда всё равно, Уэйд, — сказал он, а Уилсон вдруг подумал, что мог бы прямо сейчас спокойно умереть. Он знал, что они лишь храбрились, по крайней мере частично (потому что Уэйд точно не забыл испуганное выражение лица Питера в их первую встречу), но это не имело значения. Они делали для него усилие, чтобы он почувствовал себя в кругу друзей. А он даже не припоминал последний раз, когда кто-то так для него старался, если это вообще когда-либо случалось. Он медленно опустил капюшон. После этого уставился в тарелку, но никто больше не делал никаких замечаний по этому поводу или даже не смотрел слишком пристально в его сторону, поэтому несколько секунд спустя потянулся за макаронами, накладывая себе в тарелку. Разговор возобновился — что-то о другой медсестре, работавшей с Мэй, и её дочери, которая училась вместе с Питером в одной школе. И всё было… нормально. Всё было вполне себе нормально. Даже идеально. И Уэйд никогда ещё не пробовал такую вкусную еду. И где-то на задворках сознания он знал, что это не потому, что Мэй так чудесно готовила. А потому, что он находился здесь. И из-за тех, с кем он был. Неужели люди вот так садились за стол каждый день? Неужели нормальные люди себя всегда так чувствовали? [Это не так уж и здорово…] {Ты что, шутишь? Они относятся к нам как… как к…} — Как к обычному человеку, — прошептал Уэйд себе под нос. После этого всё в голове немного помутилось, он будто смотрел на всё сквозь розовые очки. Они закончили ужинать, непринуждённо болтая и никуда не торопясь. Тётя Мэй попросила убрать со стола, Уэйд предложил помыть посуду. [Чёрт возьми. Когда ты там в последний-то раз мыл посуду?] {Кажется, году в 1998?} Тётя Мэй мыла тарелки, а Уэйд, сняв перчатки и сунув их в карман, сушил их полотенцем. Питер стоял, облокотившись на столешницу, выглядя так, будто только что свалился прямо с небес с этими низко посаженными джинсами, разномастными носками и восхитительно сексуальным беспорядком на голове. Он болтал с ними о сильных и слабых сторонах сериала «Я люблю Люси». Дискуссия немного накалилась, но всё равно была приятной. Даже более чем. Как только последняя вилка была высушена и спрятана в столешницу, тётя Мэй лукаво улыбнулась обоим. — Идите поищите, что посмотреть по телеку, — у меня для вас небольшой сюрприз, который точно придётся по вкусу. Уэйд широко улыбнулся. — Если это не мороженое, то, возможно, я устрою революцию. Мэй ему подмигнула. — Не думаю, что ты разочаруешься, Уэйд. А теперь кыш, оба. Питер рассмеялся и взял Уэйда за руку, потянув к дивану. — Вот, — он схватил пульт с кофейного столика и сунул его в руки Уэйда, падая на диван. Уилсон уселся рядом, оставив между ними расстояние в добрый фут, но Питер поджал под себя ногу и придвинулся ближе — так близко, что Уэйд чувствовал тепло его тела рядом. Каждая клеточка звенела от осознания, что Питер настолько близко, он тяжело сглотнул и уставился на экран. {Ой, «Копы»! Мы любим это шоу.} Уэйд не был уверен, что тётя Мэй по достоинству оценит тонкое искусство поимки преступников (не тогда, когда оно сопровождалось множеством матюков и ужасной модой восьмидесятых на жуткие усики), поэтому Уэйд принялся переключать каналы в поисках чего-нибудь получше. {«Закон и порядок»! Нет, погодь — «Спецкорпус», пожалуй самый лучший. Ой-ой, «Семейная вражда»!} [Это ужасная передача.] {Нет, замечательная! Кому не нравится смотреть, как сталкиваются семьи в беспощадной игре в вопрос-ответ? Плюс мне нравится эта гигантская доска!} — Мы его часто смотрим, — пробормотал Питер рядом, поэтому Уэйд остановился на канале, поигрывающем повтор «Друзей». — Классика. Одобряю. — Уэйд отложил пульт, пытаясь сосредоточить внимание на Россе и Рейчел, которые как всегда весело и забавно ссорились. Но Питер был так близко, а его тело практически излучало энергию, поэтому Уилсон более чем отвлёкся. Он искоса взглянул на Питера, чувствуя, что подросток напрягся. Паркер провёл обеими руками по волосам и уставился на колени, слегка нахмурившись. — Что-то тут не сходится, — пробормотал он. — Почему именно они? [Что с ним, чёрт возьми, происходит?] {Я-то думал, мы единственные, кто болтает сам с собой.} Уэйд тоже немного нахмурился, обеспокоенный тем, как взволнованно выглядел Питер. — Всё хорошо? — мягко спросил он. Питер моргнул и слабо улыбнулся. — Да, в порядке. Прости, просто… Не знаю. Наверное, это усталость. — Он уставился в телевизор, но Уэйд всё ещё ощущал его напряжение. Без задней мысли и долгих раздумий он осторожно положил ладонь на затылок Питеру, мягко сжав шею. Практически мгновенно — словно выключателем щёлкнули — тело Питера начало расслабляться. Он хрипло выдохнул, прикрыв глаза. Это звук каким-то образом казался подозрительно знакомым и кольнул сердце Уэйда. И его член. Воздух мигом вышибло из лёгких, он почувствовал лёгкое головокружение. Будто напился. Уэйд отдёрнул руку, поняв только сейчас, что всё ещё не надел перчатки. И блядь. Он не должен был так трогать Питера. Не должен… Не должен возбуждаться так сильно. {Ах, но он ведь такоооооой горячий…} — прошипел Жёлтый. [Да, а что насчёт Человека-паука? Ты хочешь трахнуть эту маленькую булочку. Думаешь, он не будет против?] — Всё нормально? — Питер смотрел на него снизу огромными обеспокоенными глазами, в которых таилась боль и печаль. И блядь, он ведь не хотел делать больно этому пацану. Это последнее, чего он хотел. [Может, ему всё равно. Вы ведь не обсуждали, что не должны изменять друг другу. Возможно, Паучок тоже трахается с другими симпатичными мальчиками.] Уэйд вздрогнул, слепо уставился в телевизор. — Всё в порядке. Прости, — пробормотал он. {Мы его убьём, если трахается, — прорычал Жёлтый. — Он наш.} [Наш ли?] Уэйд сглотнул. Он смутно осознавал, что Питер всё ещё неотрывно на него смотрел, но был поглощён тем, чтобы не реагировать на реплики голосов. {Дааааа. Только наш. Никто больше его не смеет тронуть.} [А Гоблин вот посмел. И Паук не хотел, чтобы ты вмешивался в их драку, не хотел, чтобы ты слышал, о чём они говорили. Как думаешь, о чём же?] {Мы убьём ёбаного ублюдка… Порежем на маленькие зелёные кусочки и разбросаем по всему ёбаному городу.} [Но Человек-паук не хочет, чтобы ты его убивал, — не забыл? Не хочет, чтобы ты вообще убивал. Хочет, чтобы ты изменился. Эй… Может, именно поэтому он с тобой трахается? Потому что точно знает, что милое личико и горячий кусочек задницы могут помочь подтолкнуть тебя к…] — Нет, — рявкнул Уэйд, потом закашлялся, пытаясь скрыть этот порыв. — Уэйд? — Он не мог заставить себя посмотреть на Питера. Не тогда, когда его сладкий голос полон беспокойства. Если он заглянет в его глаза… Уэйд поднялся, сунув руки в карманы, чтобы Питер не заметил, как они сжались в кулаки. {Паучок бы такого не сделал. Он наш. Весь наш.} [Но нашим он быть перестанет, если узнает, что ты трогаешь других парней.] — О, ты уже уходишь, Уэйд? — Тётя Мэй остановилась рядом, держа миски с чем-то, похожим на мороженое «Роки Роуд». — Эм… — Уэйд обернулся на Питера, сидевшего теперь на краешке дивана, будто собиравшегося вскочить на ноги. На его лице отражалась такая озабоченность и печаль, что Уэйду захотелось упасть на колени и отдать парню всё, что тот потребует, пусть он и понятия не имел что. [Смотри, что ты наделал.] {Мы так и знали, что ты всё испортишь.} — Э, мне нужно… Простите. — Уэйд направился к двери, голова кружилась. — Уэйд! — Питер явно собирался последовать за ним. Уилсон остановился у двери, немного обернулся, глядя в пол. — Спасибо за по-настоящему приятный вечер… Я… Он был… Спасибо. Я просто вспомнил, что должен забежать кое-куда ещё. — Он сглотнул, горло сжалось, сердце едва ли не разрывалось от того, что ему нужно уходить. Но он должен был это сделать. — Спокойной ночи. — Он торопливо отпер дверь и выскользнул в коридор, чувствуя, как колотится сердце. [Так держать, придурок. И вот чем ты отплатил за то, что они приняли тебя в свой дом?] {Да, ты такой неблагодарный. Ты видел этот взгляд Питера? Будто ты щеночка на его глазах убил.} Уэйд тяжело выдохнул, перепрыгивая через две ступеньки вплоть до первого этажа. — Должен был свалить до того, как вы… сделали бы что-то плохое. [Ой, теперь ты нас винишь?] {Это ты облажался, Уэйд. Ты. Ты всегда портишь всё хорошее, что у тебя есть.} — Знаю. Бля. Просто нахуй захлопнитесь. [Мы тебя достаём?] {Ой, ну прости… Возможно, если ты выпустишь немного пара, то мы почувствуем себя лучше.} Выйдя на улицу, Уэйд накинул капюшон, направившись в ближайшую явочную квартиру за квартал отсюда, которую приобрёл, когда узнал, где живёт Питер. [Ты сказал, что мы можем пойти на небольшую экскурсию в «Оскорп» в конце дня.] {А сколько уже времени? М? Время увольнения?} [Почти восемь, идиот. Уже все давно по домам разошлись.] {Идеально.} — Ладно. — Уэйд переоденется в костюм и направится туда. В любом случае туда лучше отправиться сейчас. Он знал, что Питер не на работе, поэтому для него не было никаких рисков. Солнце пока не село, поэтому охрана не будет начеку, но в здании может оказаться парочка работников, однако они не должны помешать. Если он собирался выйти и войти без убийств, то сейчас самое время. И вполне возможно, это отвлекло бы голоса достаточно для того, чтобы они на некоторое время оставили в покое Человека-паука и Питера. Уэйд и без того переживал из-за всей этой ситуации — без их назойливых напоминаний о каждом беспокойстве и подозрении, возникающем на задворках сознания. {Берегись, «Оскорп». Мы идём дать вам звездюлей.}

***

Уэйд ввалился в окно, споткнулся о неубранную кровать и тяжело приземлился на пол. Он неуклюже поднялся на ноги, опираясь на кровать, оставив на матрасе бордовое кровавое пятно. Ноги совершенно его не держали. Он не думал, что это имело какое-либо отношение к регенерации затягивающихся прямо сейчас мышц бедра или пулевых ранений в груди. {Ты опоздаешь на встречу с Паучком}. — Голос Жёлтого звучал будто издалека. — Надо переодеться, — пробормотал Уэйд, снимая пропитанный кровью костюм. Руки дрожали. {Точно. Нельзя видеться с ним, когда мы все в крови. Он начнёт беспокоиться.} [Или разозлится.] Уэйд сглотнул, пнув испорченный костюм в угол комнаты. Схватив с пола валявшееся полотенце, он попытался стереть засохшую кровь с кожи. Минуту старательных попыток спустя полотенце пропиталось красным, однако он даже не приблизился к тому, чтобы хоть немного отчистить свидетельства своего преступления. {Прими душ. Быстрый.} Уэйд спотыкаясь добрался до ванной и включил воду, не заботясь о её температуре. Схватив кусок мыла, он принялся остервенело тереть всё тело, не волнуясь, что может вызвать раздражение из-за нежности своей шрамированной кожи. Это всё не важно. Ему нужно от этого отмыться… от этой грязи. [Ты всё правильно сделал], — мягко сказал Белый. — Знаю. — Уэйд смотрел, как спускалась в сливное отверстие вода, окрашенная алым, потом розовым, и наконец — прозрачная. Он выключил душ и выбрался из ванной, потянувшись за чистым полотенцем. Бездумно уставившись на белый по сравнению с остальной пожелтевшей со временем краской квадрат стены, где раньше висело зеркало, он пытался не думать о том, что мелькало перед мысленным взором. Он-то думал, что справится с этим. Думал, проберётся внутрь, увидит, что там, и уйдёт, не вмешиваясь. Лишь разведывательная миссия. Но когда он увидел… Когда вошёл в комнату и вдохнул этот резкий запах химических дезинфицирующих средств и горелой плоти… Когда увидел пробирки, скальпели, клетки… Когда услышал крики… Он сорвался. После этого всё было как в тумане. Учёные легко падали под его катанами, сминаясь, словно бумага, их идеально белые халаты окрашивались всполохами бордового. Их было чересчур много для столь позднего времени, но, наверное, Уэйду не стоило полагать, что злые эксперименты будут проходить по нормальному рабочему графику. Охранники бросили ему небольшой вызов. Но едва ли сильно сопротивлялись. Достаточно лишь для того, чтоб Уэйд почувствовал лёгкое удовлетворение, когда очередное тело поверженно падало на пол. Он зачистил лаборатории. Все, которые смог отыскать. Уничтожил всё, до чего дотянулись руки. И он встретил его. Самого Нормана Осборна. Он смог ускользнуть, исчезнув слишком быстро, — Дэдпул даже не успел отследить его передвижения. Уэйд не удивился, что глава корпорации причастен к этому. В этом был смысл. И теперь он мог бы убить этого человека без зазрений совести. И неважно, что он отец Гарри Осборна, — об этом Уэйд прямо сейчас беспокоиться не мог. Кроме того, вполне возможно, что Гарри тоже к этому причастен. В таком случае Уэйду придётся принять несколько непростых решений. Но он мог бы обдумать это позже. А сейчас ему необходимо встретиться с Человеком-пауком. Он надел чистый костюм и маску, воткнул катаны в ножны, пристегнул пояс с оружием. Он двигался на автопилоте, вылезая из окна и спустившись на землю тремя этажами ниже. Весь путь по дороге до отеля голоса его особенно не тревожили. Они одобряли то, что он сделал. Они получили то, что хотели. Уэйд не мог избавиться от чувства облегчения от того, насколько умиротворёнными они были теперь. Насыщенными даже. Когда Уэйд забрался на крышу, Паучок его уже ждал. Он ходил взад-вперёд, его миниатюрное тело было переполнено нервной энергией. Как только он увидел Уэйда, то сразу бросился к нему, мгновенно сокращая расстояние между ними. Уэйд поймал его и крепко прижал к себе, глубоко вдыхая его запах. Напряжение, которое он, сам того не осознавая, ощущал всё это время, покинуло тело, заставив его слегка задрожать и зарыться лицом в шею Паучку. — Привет. — Человек-паук провёл руками по его спине, мягко и успокаивающе. — Как ты, ничего? Уэйд замычал, не отвечая до тех пор, пока не понял, что снова может нормально дышать. — Да, просто… М-м, теперь точно хорошо. Паучок позволил Уэйду не разжимать объятья ещё какое-то время, потом немного отстранился и поцеловал его в щёку через слои масок. — Хочешь обсудить? Уэйд не был тем, кто любил обсуждать свои проблемы. Он, конечно, болтал без умолку — не зря ведь его прозвали Болтливым наёмником, — но никогда не говорил о чём-то по-настоящему серьёзном. Это просто не в его стиле. Однако идея, что он мог бы обсудить что-то с Паучком, рассказать ему немного о том, как Дэдпул стал таким, каким был, вдруг сильно привлекла его, чего он совершенно не ожидал. Он знал, что не может рассказать Человеку-пауку, что сегодня натворил. Но может быть… Возможно, он может поделиться чем-то действительно важным. — Ам… Я, э, да. Наверное. {Ты уверен, что это хорошая идея?} [Нет. Идея ужасная. Думаешь, он захочет знать, почему ты такой ебанутый?] — Может быть, тогда он сможет понять, — прошептал Уэйд, опуская Паучка на пол, позволив встать на ноги. [И ты думаешь, что станет лучше, когда он тебя поймёт? Он лишь поймёт, насколько ты на самом деле ебанутый на голову, и захочет убраться как можно дальше.] {Но до сих пор он ведь ещё не сбежал.} Паучок осторожно взял его руку обеими своими и мягко сжал. — Хочешь, пойдём куда-нибудь отсюда? Может, к тебе? — нежно спросил он. Уэйд моргнул. — Э… Ты разве не хочешь на патруль? Не хочу занимать всё твоё время и всё такое… Паучок покачал головой. — Пойдём на патруль, если хватит времени. Но я довольно-таки устал после вчерашнего. Не уверен, что смогу сегодня принести большую пользу. А ты разве не устал? Или ты, э… успел сегодня немного поспать? Уэйд пожал плечами. Он, конечно, не спал, но не хотел, чтобы Паучок за него беспокоился. Уэйд особо-то не мог спать, пока пытался выведать информацию об Оружии Икс и переживал о своём маленьком героическом Паучке. К тому же, казалось, он функционировал нормально и с маленьким количеством сна. Наверное из-за регенерации. — Ладно, да, конечно… Следуй за мной. Он пошёл к ближайшей пожарной лестнице и принялся спускаться первым. За пару кварталов отсюда у него была относительно чистая явочная квартира. Они не говорили весь путь до логова Уэйда, но периодически Паучок ловил его руку и нежно сжимал или проводил пальцами по спине Дэдпула между лопатками. Это одновременно успокаивало и возбуждало. Когда они прибыли, Уэйд достал из сумки набор отмычек и, вскрыв замок, одарил Паучка застенчивой улыбкой. — Я тут живу, честно. — «Или, скорее, просто плачу за аренду». Паучок хихикнул. — Я тебе верю. Уэйд пропустил его внутрь, пригласил присесть на потёртый диван в гостиной. Оглядевшись, он пожалел, что не может предложить Паучку ничего поесть или выпить. Ведь так поступали гостеприимные хозяева? — Хочешь, закажем что-нибудь? Да, пожалуй. — Он достал телефон и набрал номер ближайшей пиццерии ещё до того, как Паучок успел ответить. Парню в любом случае необходимо больше есть. Он заказал две пепперони, пиццы с грибами и оливками, потом сунул телефон обратно в карман. Он уставился на Паучка, который смирно сидел на диване. Уэйд стоял посредине комнаты, чувствуя себя немного потерянным. Ему тоже, может быть, лучше присесть? Наверное, да. Вполне логично. Откашлявшись, он неловко опустился рядом с Человеком-пауком, вежливо отодвинувшись на приличное расстояние. У него возникло чувство déjà vu, когда Паучок придвинулся, поджав под себя ногу и прижавшись к боку Уэйда. Он положил голову ему на плечо и вздохнул — всё тело расслабилось от этого прикосновения. Уэйд почувствовал, что тоже расслабляется, когда обнял его за плечи и прижал ещё немного ближе к себе. Он мог это сделать. Да, мог. С чего же начать? Это тот разговор, в котором нужно сразу прыгать с места в карьер, или существовала инструкция? [Начни с кровавых описаний, — саркастически предложил Белый. — Ну, знаешь, пытки, психотические срывы, много убийств.] {Просто начни с самого начала.} — Точно, ну… — Уэйд глубоко вздохнул. — У меня было довольно говённое детство. Мой отец… {Ой, воу, не с такого начала, здоровяк. Я имел в виду, скорее, твой средний возраст. Детские травмы можно и пропустить. Мы ведь не хотим испугать бедного парня…} [О нет, ведь остальная часть истории такая приятная.] — Точно, да. Прости, эм… — Блядь. Когда всё это началось всерьёз? Воспоминания Уэйда были туманны, но основные события всё ещё всплывали в памяти довольно чётко. Так каким из них он должен поделиться? Паучок заёрзал рядом, Уэйд опустил на него взгляд, вдруг забеспокоившись, что это может быть неправильно. Хотел ли вообще Человек-паук быть обременённым всем этим говном? Зная милого молодого героя — конечно хотел. Но это не означало, что Уэйд должен дать ему то, чего он хочет. Что, если он испугается? Что, если Белый прав и он просто уйдёт? — Всё в порядке, — осторожно сказал Паучок, положив руку ему на бедро. — Просто расскажи всё, что захочешь, когда будешь готов. И если это произойдёт не сегодня, то ничего страшного. {Он слишком хороший для этого ёбаного мира.} [И уж точно слишком хорош для нас.] Уэйд грустно улыбнулся под маской, ещё чуть крепче прижав его к себе. — Спасибо, Малыш-паучиш. — Грудь наполнилась теплом, когда он почувствовал, как от этого прозвища слегка задрожал Паучок. — Думаю, я готов рассказать тебе о том, как я… эм, как случился Дэдпул. Это не было секретом для его знакомых, например, из супергеройского сообщества, или тех, кто знал об Оружии Икс (пусть и большинство из них уже мертвы), однако когда дело доходило до широкой общественности, Уэйд делал из этого небольшой секрет. Он не хотел, чтобы личная информация болталась там, где её мог найти любой желающий, пусть он не мог умереть и ему нечего терять. Просто обычная предосторожность. Поэтому он сомневался, что Паучок много знал о череде несчастливых совпадений, которые произошли в прошлом Уэйда. Уилсон откашлялся. — Я, ам… Я всегда был наёмником. Раньше… Ну, я служил в спецназе, а потом, когда демобилизовался, пошёл своей дорогой. И самый простой способ заработать деньги идеально соответствовал набору моих навыков. Он не смотрел на Паучка, боясь того, что может увидеть, и просто продолжал говорить. Он пялился на тёмный телевизор перед ними, разглядывая их тусклое красно-синее отражение на поверхности экрана. — О моей жизни можно сказать не так уж много. По крайней мере, о том, что я помню. Знаешь игру «убить, жениться, трахнуть»? Всё было примерно так, если заменить «жениться» на «набухаться». Как бы то ни было. Э… потом я заболел. Рак. Поразил печень, лёгкие, простату и мозг — об этом я узнал, только когда потерял сознание в гастрономическом магазине и очнулся в больнице. Рентген всё выявил. В гастрономическом магазине, представляешь? Прямо в проходе с хлопьями. «Капитан Хруст» по всему полу. И это было вовсе не красиво. Ну так вот, они сказали, что я умираю и что уже поздно начинать лечение. Да и мне всё равно было незачем жить, поэтому я просто… Тихий прерывистый всхлип прервал монолог Уэйда, он взглянул на Паучка. — Что такое, Паучок? Ты в порядке? Человек-паук покачал головой, крепко обнимая его поперёк груди и зарываясь в неё лицом. — Прости. — Голос его звучал приглушённо и напряжённо. — Прости, я просто… Не знаю. Уэйд удивлённо моргнул. Паучок был… Ему было грустно из-за Уэйда? — Ох, малыш… — Он обнял его за плечи обеими руками и уткнулся лицом в голову. — Это ещё даже не самая жёсткая часть. — Паучок снова издал этот душераздирающий всхлип — Уэйд ощутил в глубине живота нечто нежное, горячее. — Хочешь, чтобы я замолчал, маленький Паук? — Нет. — Паучок немного отстранился, тихо вздохнув. — Нет, прошу. Я хочу знать. Со мной всё хорошо, честно. Уэйд пристально уставился на него, ища любые признаки, что он лишь храбрится и что на самом деле не хочет, чтобы Уилсон продолжал историю. Но Паучок выглядел искренне, насколько он мог судить через его маску. Уэйд склонился к нему и нежно поцеловал в лоб через ткань. — Ладно, итак… Э, так я умирал. А потом появился мудак в деловом костюме… И ты всегда точно знаешь, что когда появляются мудаки в костюмах, дела пойдут хуёвее некуда. Ты должен это запомнить, Паучок. Итак, этот хуй меня нашёл и такой: «Привет, мужик, мы можем спасти твою жизнь, если придёшь в наше суперсекретное убежище для лечения рака». Протянул мне жуткую чёрную визитку и откланялся. И поначалу мне было пофиг — я ведь всё равно бы умер. Но чем дольше я об этом думал, тем больше понимал, что ничего не потеряю, если попробую. Поэтому я пошёл туда. Он замолчал, медленно, судорожно выдохнул. Он мог бы до Второго пришествия шутить по этому поводу, но на самом деле, на полном серьёзе говорить об этом? Было тяжелее, чем он изначально думал. [Нихера. Остановись, сейчас же. Просто скажи, что остальное — история, так будет лучше.] Уэйд замотал головой. Он хотел рассказать Паучку. Потому что тот заслуживал всего, что мог дать ему Уэйд. [А ещё ты чувствуешь себя виноватым за то, что ощутил трепетное чувство к малышу Паркеру.] Может, и поэтому тоже. Совсем немного. Уэйд откашлялся. — Эм, ну… Подпольное нелегальное место для лечения рака оказалось мало похожим на шикарный спа-отель — больше походило на подземную пыточную. Они вербовали, ну, лабораторных крыс. Не знаю, слышал ли ты… о чём-то с названием Оружие Икс? — Краем глаза он увидел, как Паучок покачал головой, но продолжал смотреть в тёмный телевизор. — Они пытались заставить возможные мутации проявиться путём подвергания тел людей сильному стрессу. Это были… Ну, это были не самые весёлые четыре месяца моей жизни. {Всего четыре месяца? Я-то думал, мы были там как минимум год.} [Думаю, месяцев семь мы там были точно.] — Ну не важно. Агрх, короче говоря, избыток боли и сомнительные ментальные механизмы преодоления. Так появились голоса. — Он театральным жестом указал на свою голову. {Эй, привет, привет! А нам тут нравится!} — И, эм, один ублюдок особенно любил работать со мной. — Уэйд прорычал его имя — гнев скрутился в животе от одной лишь мысли об этом мудаке, пусть и прошло уже довольно много времени: — Фрэнсис. Дерьмище поганое. Я с ним разделался, когда… Ну, эм… Об этом потом. Он вновь тяжело вздохнул, уселся удобнее. В какой-то момент Паучок взял его за руку и теперь осторожно держал её в своих. — Наконец они заставили меня мутировать. Пришлось провести четыре дня в кислородной камере, но это, похоже, сработало. — Он услышал, как Паучок резко выдохнул, но продолжил. Он должен был рассказать всё, или они так никогда не закончили бы. — Боль была адская, а когда всё закончилось… Ну. Я выглядел так, как сейчас. — В ушах зазвенело от тишины, воцарившейся после этого его заявления. Он сглотнул горечь в горле. — Фрэнсис находил это забавным. Поэтому я всех их убил. Всё нахер подорвал. — Теперь он говорил ровно, холодно. — Хотел и себя убить, но не получилось. Поэтому я выследил остальных. Всех до последнего уёбка, даже краем уха слышавшего об Оружии Икс. Я убил их. А потом ещё раз попробовал убить себя. Каждым из возможных способов. И ничего не сработало. В итоге я просто вернулся к тому, чем зарабатывал до болезни, потому что не знал, как делать что-то другое. Уэйд слепо уставился вперёд, едва ли осознавая, что рука сжалась в кулак, несмотря на нежные пальцы Паучка. — Поэтому да. Вот такая у меня история. Как думаешь, кто сыграет меня в кино? Надеюсь, что Райан Рейнольдс. Но о таком кастинге остаётся лишь мечтать. — Он постарался перейти на лёгкий тон, но голос звучал глухо. Паучок отпустил его руку, но сжал ладонями обе его щеки, повернув к себе его голову, чтобы они смотрели друг на друга. — Мне так жаль, — прошептал он, осторожно прижимаясь лбом ко лбу Уэйда. Уилсон сглотнул, осторожно положил ладони на тонкую, обтянутую спандексом талию. «Да ладно, — хотел он сказать. — Всё нормально. Не жалей. Я в полном порядке». Но вместо этого прерывисто прошептал: — Я когда-то был красивым. — Он судорожно вздохнул, но не мог сдержать слов, слетевших с губ. — Таким красивым. Ты бы обязательно… Ох, Паучок, тебе бы очень понравилось моё лицо. — На последнем слове голос надломился, он попытался отвернуться, спрятаться от Паучка, пусть на нём всё ещё была маска. Этого было недостаточно. И никогда недостаточно, чтобы скрыть уродство внутри. Но Человек-паук вцепился в его маску — не пуская, не позволяя отстраниться, отвернуться. — Перестань сейчас же, Уэйд, — твёрдо, требовательно сказал он, Уэйд почувствовал, как распахнулись от удивления глаза. — Ты нравишься мне таким, какой есть. — Уэйд недоверчиво замычал, вновь пытаясь отвернуться, но хватка парня была непоколебимой. — Нет. Я не вру. Всё, что с тобой случилось… Я хотел бы, чтобы этого не происходило, конечно, но это сделало тебя тобой, и я… Я правда… — Он видел, как Паучок сглотнул. Следующие слова он произнёс едва слышным шёпотом: — Ты мне правда нравишься, Уэйд. И я не знаю, что бы я без тебя делал. Уэйд моргнул и с благоговением уставился на него. Всё его горе и жалость к себе растворились перед лицом этого чуда, сидевшего перед ним. — Не понимаю, за что мне такое счастье, — выдохнул он. {Это судьба!} [Слепая удача.] Он поднял руки, обхватил шею Паучка, осторожно поглаживая изгиб его плеч, проводя пальцами по рукам. С тихим выдохом Паучок ослабил хватку на его лице. — Не знаю, как долго это продлится, но я… обещаю — я не потрачу ни секунды впустую. — Он был полон преданности, более серьёзный и влюблённый, чем когда-либо в жизни. Человек-паук напрягся — он выглядел поражённым, отпустив лицо Уэйда. — Это… будет длиться долго. — Его руки собственнически опустились на бёдра Уэйда. — Ты ведь никуда не собираешься пропадать? — Голос звучал почти обвинительно и немного отчаянно. Сердце Уэйда ёкнуло в груди, он покачал головой. — Нет, нет, нет. Я никуда не собираюсь, Малыш-паучиш. — Он сжал его плечи и буквально увидел, как напряжение их покинуло. — Буду рядом, пока не скажешь проваливать, — пообещал он. И это обещание Уэйд собирался сдержать. [Тебе не слишком удачно удаётся сдерживать обещания.] {На этот раз мы сдержим.} Паучок зарылся пальцами в ткань штанов Уэйда, натянув, не давая ему пошевелиться, даже если б он захотел. — Я никогда не скажу тебе проваливать, — сказал он с яростной убеждённостью, пронзившей Уэйда словно пуля. Уилсон знал, что так будет не всегда, но сейчас… на данный момент он не мог о большем и мечтать. Он крепче сжал плечи Паучка, притягивая его к себе, позволяя его коленям устроиться по обе стороны от его бёдер. Потянувшись к его маске, он задрал её до носа, дыхание перехватило от вида этих приоткрытых губ и покрасневшей кожи. Паучок в свою очередь потянулся к его маске. На мгновение Уэйда охватило желание его остановить, спрятать кожу от этого великолепного создания, но он подавил порыв. А когда они поцеловались, всё было просто идеально. Скользко, глубоко, горячо, безопасно. Уэйд подумал, что если Человек-паук так его целует, тогда, может быть, ему действительно всё равно. Когда Паучок издал этот тихий хриплый стон, который всегда заострял внимание Уэйда и приводил Уэйда-младшего в боевую готовность, он не смог удержаться и сжал бёдра Паучка, притягивая, вжимая в себя крепче. Оба задохнулись в поцелуе, жар прошёлся по венам, принося обещание большего, зудя желанием под кожей, а когда Паучок прикусил его губу, он заскулил. — Бля… — выдохнул Уэйд. Он непроизвольно вскинул бёдра, желая трения, гонясь за ощущением, и… Бедро Паучка начало вибрировать. Уилсон замер. — Агрх… Человек-паук зашипел, слезая с колен Уэйда, протянув руку в невидимый карман, в котором лежал телефон. — Прости, прости! Прости меня. — Уэйд широко раскрытыми глазами смотрел, как Паучок вытащил телефон, покрытый странно знакомым простым синим чехлом. {Потайной карман? Чёрт возьми, я люблю его ещё сильнее!} — Ты вообще где это прятал? — спросил Уэйд, наблюдая, как Паучок листает что-то на экране. — Твой костюм теснее кожи, ей-богу. — Прости. — Паучок одарил его короткой улыбкой, но она не была такой беззаботной, какой любил наблюдать её Уэйд. — Я установил дома детекторы движения — один из них только что сработал. Наверное, ничего страшного — кто-то, должно быть, проснулся, — но я должен вернуться и проверить. — Оу. — Горькое разочарование захлестнуло Уэйда, но он подавил его. Безопасность членов семьи Паучка важнее избавления от его эрекции. — Конечно, да. Э, ты доберёшься? — Он бы предложил проводить, но знал, что Паучок сам бы попросил, если б захотел. — Напиши мне, если что-то, эм… Просто дай знать? Паучок быстро кивнул, склонился, оставив ещё один долгий поцелуй на губах Уэйда. — Дам, обещаю, — проговорил он, потом соскочил с дивана и подошёл к окну. Обернулся через плечо на Уэйда, прежде чем поднять раму. — Ты в порядке? Уэйд сглотнул, заставив себя нежно улыбнуться. — Да, Малыш-паучиш. В полном. Иди проверяй свою семью. Человек-паук мгновение колебался, потом кивнул, открыл окно и выскочил в ночь. Уэйд смотрел ему вслед, улыбка исчезла, как только он ушёл. Он тяжело вздохнул, провёл рукой по лицу и опустил маску. Ему не хотелось сегодня её снимать. {Ну, всё прошло довольно гладко.} [Да, так гладко, как это вообще возможно, полагаю]. — По голосу Белого можно было предположить, что долго это не продлится. Уэйд задумался, прав ли Белый. {Думаешь, Гоблин проник к нему в дом?} [Может, никто и не проникал вообще. Может, он нашёл предлог, чтобы сбежать.] Уэйд нахмурился. Нет… Нет, он был уверен, что Паучок не такой. Но если это Гоблин… Ему нужно прямо сейчас последовать за ним — он думал об этом каждый раз, когда Паучок улетал прочь. Он просто не хотел обманывать его доверие. Поэтому оставалось лишь надеяться, что его позовут, если появится такая необходимость. Он вытащил пистолет и принялся его начищать, просто чтобы чем-то занять руки. Он чистил его снова и снова, уже далеко не для практичности. В какой-то момент в дверь постучали. Наверное, пиццу принесли, но Уэйд проигнорировал. Несколько попыток и пару громких проклятий спустя он ушёл, кто бы там ни был. Наконец его телефон завибрировал в кармане. В мгновение ока он его достал и прочёл сообщение от Паучка. Всё нормально. Кто-то ходил в туалет, похоже. Уэйд выдохнул — оказалось, всё это время он не дышал. Спустя пару секунд в чате появилось ещё одно сообщение. Ты в порядке? [Он проницательный маленький стенополз, надо отдать ему должное.] Уэйд вздохнул, набирая ответ. просто отлично, малыш. не влнся за меня ;) поспи немного, ок? споки паучок Он подождал ещё немного и отбросил телефон. Хорошо. Спокойной ночи, Уэйд. Уилсон откинулся на спинку дивана, уставившись в тёмный экран телевизора. Теперь там отражалась лишь одна красная фигурка. {Ну. Долгий денёк, да?} [О да. Вломились в дом друга, разожгли в себе неуместную похоть к школьнику (другому), убили пару десятков учёных и охранников, пересказали прошлое ради обречённых отношений. Весело, не находите?] Уэйд посмотрел на пистолет, легко лежавший у него на коленях. {Диван слишком чистый, не находишь?} Да. Да, слишком. Но Человеку-пауку он нравился чистым. [А тебе?]