XV. Тьма всех ночей

       Адамант — И все равно зря вы их сюда притащили. Я мотнул головой и попробовал вспомнить имя сказавшего это юнца. Родонит? Родизит? Что-то в этом духе. — Мы это уже обсуждали, — возразила Андалузит, за что я был ей очень признателен, хоть и смущен, что она отвечала вместо меня. <Да ладно тебе. Работа с публикой — не твой конек, дружище, а я всегда рада помочь>. <Но это же я тут вроде как вождь> — возразил я. <Да, ты. Ты строишь планы и принимаешь решения. А я всего лишь уговариваю всех слушаться тебя. Хватит уже страдать мнительностью>. Я не посмел улыбнуться прямо посреди совещания, но ощутил, что до нее донеслось мое настроение, А этого достаточно. — Здесь проще всего приглядывать за ними, — продолжила моя приятельница. — Они оба ослаблены сражением с туманным демоном, а охранники доложат мне или лорду Адаманту, стоит чужакам хоть пальцем шевельнуть. Беспокоиться не о чем. Юноша — Родолит, точно — дернул плечом. Кажется, он остался при своем мнении, но я решил, что просто не сумел распознать его настроение. В который уже раз. Вскоре собрание завершилось, все стали расходиться, пока не остались только мы с Андалузит. <Ты волнуешься>, — заявила она. <Я волнуюсь, — согласился я. — А ты нет? Пока не появились эти пришельцы, я считал, что мы с демонами — полная противоположность. Как они могут совмещать в себе оба типа энергии? Что если они — какие-нибудь анти-кристаллотворцы, созданные демонами?> <Тогда мы разделаемся с ними, — отчеканила она. — Разве что… Ты не получал какого-нибудь знамения?> Я помотал головой. <Ровным счетом ничего. Мое чутье ничего не говорит. Боги молчат с тех пор, как мы нашли этих двоих. Не знаю, хорошо это или плохо>. <То есть, либо они ни при чем, либо сильны настолько, чтобы глушить любые предчувствия на их счет… либо у богов снова какие-то секреты от нас. — Она разглядывала свой шлем, начищенный до зеркального блеска, и хмурилась в задумчивости. — Даже не знаю, какой из вариантов нервирует меня больше>. <Я тоже не знаю>, — признался я мрачно. На выходе из шатра мне пришлось прикрыть глаза рукой. И когда я только последний раз был на воздухе в дневное время? Кажется, вечность назад. В последнее время нам попадались в основном ночные демоны, а значит, и охотникам на демонов приходилось бодрствовать по ночам. Я уже направился к собственной палатке и постели, но меня потянуло в шатер-лазарет. Я тут же насторожился и, гадая, моя это интуиция или чья-то воля, решил заглянуть к чужакам. <Без изменений?> — спросил я дежурного целителя. <Шатен — да, — ответила она. — У него что-то вроде острого шока — наверно, демон добрался до его кристалла души. Он быстро поправляется, но очнется только через день-два. Второй тип — другое дело. Возможно, он уже проснулся, но я ничего не могу разобрать сквозь все слои его барьеров, а он не откликается на наши слова или действия. Не знаю, в общем. Может, я и ошибаюсь, но…> Вот именно: но. Если она права, то чересчур сильный чужак со слабым отпечатком энергии демона ведет себя, как будто считает нас врагами. Ну, или по крайней мере не друзьями. А кто тогда их друзья? Откуда они? Не из нашей общины точно. Кристаллотворцев пока что не так много, и я знаю всех поименно. Знал, пока не объявились эти двое. <Я все равно загляну>, — сказал я целителю и шагнул за занавес в угол шатра, отгороженный для наших нежданных гостей. Охранник у перегородки кивнул мне. Медики раздобыли койки для обоих чужаков. Шатен лежал на спине, сжимая в кулаке свой кристалл души, и дышал глубоко и медленно. Значит, крепко спит, как и сказала целитель. Вот и славно. А второй… Я обернулся к другой кровати и невольно отшатнулся назад. Проклятье! Как он… почему я ничего не услышал и не почувствовал?! Да он мастер. Беловолосый мужчина уже стоял на ногах. Из одежды на нем был только кристалл души да зачарованный металлический браслет на запястье, но раз его ничего не смущало (да и чего смущаться при такой физической форме?), то и я решил не обращать внимания. Холодные серебристые глаза смерили меня, разум в глазах решил… Не знаю, честно говоря, что он там решил. Даже узнав его ближе, я никогда не мог разгадать его мыслей. <Полагаю, вы и есть Адамант. Странно. Я вас представлял повыше>. Откуда он знает мое имя? Вопрос сам напрашивался, и я почти задал его мысленно. Почти. Я даже думал, что так и спросил, но получилось <Кто вы?> Я замер. Большинство людей могут оговориться, устно или мысленно, по разным причинам. Но в моем случае это чаще всего означало, что боги опять направляют мою жизнь. А они не вмешиваются по мелочам. Если их заинтересовал этот пришелец, значит, он сыграет важную роль. <Меня зовут Кунцит>. Еще один долгий ледяной взгляд, и он сел на край постели. К своему удивлению, я перевел дух, как только он перестал возвышаться надо мной. Давно мне не встречался кто-то настолько сильный, чтобы мое подсознание воспринимало его как угрозу, но Кунцит определенно по магической силе был почти наравне со мной, а в чисто физическом состязании скрутил бы меня узлом. И от него исходила уверенность и властность, хоть и леденящего свойства. В целом он мне ровня. А может, и превосходил. Так что надо с ним поосторожнее. <Благодарю вас за то, что разделались с туманным демоном, — добавил я. — Он… доставил нам хлопот>. Пробный шар. Не на стороне демонов ли он? Но он пожал плечами. <Мы не для вас старались. И вообще даже не знали, что вы здесь, хотя…> <Хотя?> — подтолкнул его я. <Хотя подразумевалось, что кто-то должен оказаться рядом. Наш проводник обещал ответы на наши вопросы, то есть, либо людей, либо какие-либо записи>. <Ваши вопросы?> — я снова выжидал. Он улыбнулся, если слабый изгиб уголка рта можно величать столь громким словом. <Попозже. Когда я убежусь, что вы тот, кому их следует задавать>. Я нахмурился. То есть, он нам не очень доверяет. Не очень ободряющая мысль. Он бросил взгляд на кровать, где лежал его спутник. <Не знаете… он поправится?> <Полагаем, да. А вы сами разве не видите?> Только слепой не заметил бы связи Цепи между ними. Кунцит качнул головой. <Я различаю только то, что он в глубоком сне, почти в коме. Как я понимаю, вы считаете, что лучшее дать ему проснуться самостоятельно?> <Полагаю, да, — и, поколебавшись, я добавил: — Что с остальной вашей Цепью?> <Не знаю. На нас напали. Остальные могут быть буквально где угодно>. <Вы их не чувствуете?> <Нет. Наша связь заблокирована>. На секунду мне померещилось, что на его лице промелькнуло некое выражение — сильное беспокойство, почти тревога. Потом оно снова исчезло, и снова передо мной был непроницаемый ледяной фасад, за которым чужак предпочитал скрываться. Он потянулся за одеждой, сложенной в ногах кровати, отряхнул вещи. Непроницаемость его нарушил еще один проблеск, на этот раз брезгливости. Пробормотав что-то вслух, он стал натягивать штаны. Я расслышал пару слов и нахмурился, потому что не распознал ничего. Я и язык-то определить не мог. — Вы меня понимаете? — спросил я вслух. <Я не знаю вашего языка, — пришел бесцеремонный ответ. — Вернее, знаю лишь несколько слов. Так что, если хотите, чтобы я вас понимал, вам придется ограничиться телепатической речью>. И он сел на край постели, чтобы натянуть сапоги. Ну, хоть что-то прояснилось… Разделавшись с обувью, он провел по длинным светлым волосам и скривился, когда пальцы запутались в колтуне. <Вряд ли у вас есть расческа при себе, да?> <Боюсь, что нет. Почему вам просто не сотворить ее?> Ответа не последовало. То ли он был еще слишком слаб для сотворения, но не хотел в этом признаваться, то ли просто действовал мне на нервы. <Откуда вы? > — приступил я к вопросу, уже несколько минут вертевшемуся в голове. <Из мест, которые вы никогда не увидите>. А этот диалог не пошел. <Что вы собираетесь делать с нами?> — Он все еще сидел, склонив голову и не глядя на меня, и пытался расчесаться пальцами. <Без понятия, — признался я. — Вряд ли вы хотите причинить нам вред, но…> <Но вы нам не доверяете. Что ж, по крайней мере, это означает, что вы благоразумны, — наконец-то он поднял взгляд на меня. Серебристые глаза поблескивали сквозь завесу волос. — Полагаю, страж снаружи поставлен не для красоты, и вы вряд ли позволите нам расхаживать в одиночку>. <Совершенно верно>. Не то чтобы я задержал дыхание, но был близок к тому. Если бы он решил оспорить мои распоряжения, хаос бы разверзся очень скоро. <Отлично. Я принимаю ваше гостеприимное предложение. По крайней мере, пока что>, — в его словах скользнули нотки сарказма. <А как насчет него?> — я махнул в сторону шатена. <Он не ослушается меня>. Не то чтобы я ему поверил, но… <Отлично. Скажу остальным, что вы очнулись. Есть какие-либо пожелания? Кроме расчески, то есть>. <Ничего, благодарю>. У меня сложилось впечатление, что он самую малость озадачен. <Но вы же наверняка голодны>, — настаивал я. <Со стороны гостя невежливо жаловаться хозяину на неудобства>. — Он опять чуть скривил рот, что должно было обозначать веселье. <Я распоряжусь принести чего-нибудь поесть>. — Не лучшая фраза напоследок, но сойдет. Отведя занавес, я вернулся в основную палату, бросил пару слов одной из санитарок и возобновил путь к собственной кровати, хотя и подозревал, что выспаться мне сейчас не дадут. Кунцит. Гордый, сильный, холодный и одновременно харизматичный и на удивление обходительный. Хотел бы я проникнуться к нему симпатией, но не осмеливался. Как он связан с демонами? Боги не ответили. Придется разбираться самостоятельно. Кунцит Что ж, это было… Я никак не мог подобрать подходящего слова. «Неожиданно» — слишком мягко, «поразительно» — слишком громко. Адамант оказался точно таким, как я его представлял, и в то же время другим. Слабее, более уязвимым… более человечным. Но хотя бы я избавился от мысли, что Кианит — всего лишь очередное воплощение Адаманта. Их ментальные сигнатуры совершенно различны, и разницу нельзя объяснить даже полной амнезией. Даже с учетом прошедшего времени. И я сам себе не хотел признаваться, что ощутил облегчение. Представлять, как столь древняя душа смотрит на меня почти такими же глазами, как у Цоизита, было почти неприлично. Я снова потянулся туда, где должна была быть связь Цепи, но уткнулся в ту же черную стену, что возникла, когда нас выкинуло из Потока времени. <Цоизит!> Еще перед тем, как позвать, я знал, что это бесполезно, что мой крик утонет в черной тишине без ответа, но я так боялся за него… Он наверняка уже нашел дорогу домой. Я должен в это верить, иначе сойду с ума. Он дома, он в безопасности. И Кианит тоже — добавил я чуть погодя. Волноваться мне следует только за себя и Нефрита. Но и этого более чем достаточно. Кто-то отодвинул занавес, за которым скрылся Адамант, и робко просунул поднос в проем. <Входите>, — сказал я неизвестному, все еще немного озадаченный. Там оказалась миниатюрная девушка ниже полутора метров того типажа, который в мое время называли дальневосточным. Кристалл души у нее был вделан в примитивный золотой браслет на правом запястье, а на левом бедре покачивался короткий меч. Мне подумалось, что ее не стоит недооценивать. Она поставила поднос на койку рядом со мной. Рагу, ломоть хлеба, клинышек сыра, грубая глиняная кружка с водой и запрошенная расческа. <Благодарю>, — сказал я ей, когда она уже развернулась на выход. Вежливость никому еще не повредила. <Не обольщайся>. Я так и таращился на полог, за которым она исчезла, и гадал, почему в ее телепатическом голосе было столько враждебности. Я ожидал в отношении нас с Нефритом беспокойство, опаску, раздражение, может, даже гнев — но чтобы ненависть… Совершенно непонятно, с чего ей так относиться к тем, кого она совсем не знала. Рагу начало остывать, когда я все-таки принялся за еду, а вода, подозреваю, с самого начала была еле теплой, но все лучше, чем сидеть голодом. Поев, я взялся за расческу, чтобы привести себя в презентабельный вид. Надо было попросить ванну и смену одежды, или хотя бы воды для умывания. Создавать все это сам я пока не собирался. Да, я немного оправился после небольшого приключения с туманным демоном, пока спал, но запасы энергии все равно оставляли желать лучшего, и я оказался практически один на чужой, потенциально враждебной территории. Но и представлять не хотел, как я сейчас выгляжу. Величия никогда не бывает слишком много. Даже если рядом нет Цоизита, чтобы оценить. Когда занавес отдернулся в следующий раз, в проеме появился не поднос, а острие копья. <Вы что-то хотели?> — я позволил себе более резкий тон. Невежливо обращаться к безоружному, держа оружие в руках, а я уже заметил, что наши с Нефритом мечи отобраны. <Лорд Адамант предположил, что вы захотите осмотреть лагерь>, — пришел ответ. Я прищурился. Отправиться с предлагаемым эскортом — значит, разделиться с Нефритом… но никто пока в открытую не изъявлял желания причинить нам вред, а это все-таки шанс узнать этот народ получше. <Хорошо>, — согласился я наконец, но наложил вокруг постели Нефрита легкий барьер. Если кто-либо тронет хоть край его простыни, я буду знать. Мужчина с копьем придержал для меня полог, и я вышел в основную часть шатра. Первым делом в глаза бросились койки в два ряда, все занятые, а между ними еще втиснуты матрасы из соломы. В воздухе стоял запах крови и жженой человеческой плоти, помимо прочего, еще менее приятного. Земля под ногами когда-то была покрыта травой, но сейчас всю растительность затоптали, а несколько уцелевших былинок пожелтели, явно не получая скрытого шатром солнечного света. Лазарет. В палатке. Похоже, местным крепко досталось. Адаманта нигде не было видно. Я прошел вперед между ранеными, делая вид, что не замечаю, как они чуть не отскакивают с моего пути, а и без того непонятные разговоры замирают и возобновляются, когда собеседники думают, будто я их уже не слышу. За кого они меня принимают? Почему так боятся? Мой сопровождающий с копьем наизготовку чуть не наступал мне на пятки. Ростом он едва доставал мне до плеча, но отличался хорошо развитой мускулатурой, и, как и женщина, что принесла еду, носил на запястье грубый, кованый золотой браслет с камнем, явно кристаллом души. Оглянувшись, я заметил у полога, отделяющего наш с Нефритом угол, еще одного мужчину такого же роста и телосложения, с коротким мечом в дополнение к копью и кристаллу. Да эти ребята не хотят рисковать. Я отодвинул полог шатра и шагнул наружу. От яркого солнечного света заслезились глаза, и я сощурился. Две-три дюжины шатров, похоже, стояли здесь давно, и между ними уже легли вытоптанные грязные дорожки — зачатки улиц. Люди здесь тоже останавливались, таращились на меня и поспешно шли дальше, переговариваясь вполголоса. Как же их мало… Где остальные? И с чего я решил, что остальные есть? Только задавшись этим вопросом, я понял, что окрестности-то знакомые. В современный период я посещал руины города кристаллотворцев всего пару раз, а здесь города пока не было, но рисунок горных вершин по горизонту ни с чем не перепутаешь. Невероятно. Мы выпали в прошлое на пять, а не на четыре тысячи лет назад. Это самое начало войн Кровавого тысячелетия, а жители этого палаточного поселка в горной долине — первые из нашей расы. Об этом времени даже Демантоид вряд ли смог бы рассказать хоть что-нибудь. Почти ни у кого еще не было особенных черт лица нашей расы. Большинство я принял бы за обычных смертных людей, если бы не аура силы и редкие деформации, вызванные кристаллической энергией. И какие же они все низкорослые. Скорее всего, из-за плохого питания. Но все равно я чувствовал себя великаном. Я неспешно шагал по улице, чтобы убраться подальше от всех. Косые взгляды начинали нервировать. Один юноша с вплетенными в волосы зелеными перьями — или перья росли вместе с волосами? Броская, но безвредная деформация — в открытую отвернулся и сплюнул на землю, когда я оказался рядом. И снова меня удивила эта вроде бы беспричинная ненависть. Ни я, ни Нефрит не сделали им ничего плохого. Даже наоборот, помогли, уничтожив демона тумана. Так какого?.. — Tődo klo kimlube-ishűl mroesdabyelkha tőzha! Ну вот, опять. Слов я не понял и говорившего не разглядел, но интонация явно означала оскорбление и явно в мою сторону. Но я не обращал внимания. У меня есть задача, и я не могу позволить себе отвлекаться. Извилистая тропа вывела меня в узкий проход между шатром и невысокой, метра три, скалой. Я привалился к каменной поверхности, нагретой солнцем за день, и самую малость расслабился. Когда за спиной твердая стена, паранойя немного стихает. Нападения я не почувствовал сознательно и отреагировал на рефлексах. Расправил вокруг себя сетку легких барьеров и швырнул бумеранг из энергии примерно в нужную сторону раньше, чем открыл глаза. Теперь я смотрел прямо в лицо юноши, лет шести, не больше, хотя человек дал бы ему около пятнадцати, а тот в ответ удивленно таращился, одной рукой хватаясь за красное пятно, что расцвело на его плече там, где глубоко вонзился бумеранг. Идиот! — обозвал я себя. Ударил со всей силы в ответ на дурацкую подростковую выходку, легкий выплеск энергии, предназначенный, чтобы задеть, но не причинить вреда. Я слишком старательно убедил себя, что нахожусь на враждебной территории, и теперь должен заплатить за это. Но не жизнью невинного. Глаза мальчишки начали стекленеть от шока. Я разорвал на нем рубашку, чтобы лучше рассмотреть рану. Конечно, я не знаток анатомии, но мне казалось, что если у него нет какой-либо неизвестной деформации, то мое оружие не должно было повредить ничего жизненно важного. Рассеяв бумеранг, я тут же заклеил рану барьером вровень с кожей, чтобы как можно больше крови осталось внутри, где ей и место. <Не стой столбом! — рявкнул я на сопровождающего. — Вызови целителя! Я могу остановить кровотечение, а снять шок — нет. И не сбегу я никуда>. <Но я не могу…> <Я никуда не денусь, — повторил я в раздражении. — Я признаю, что в основном это я виноват, и готов принять последствия, но сейчас разбираться некогда>. И я не собирался бросать Нефрита одного в лагере на милость Адаманта и его соплеменников. Пока что. Если понадобится сбежать, возможности еще обязательно будут. Мой страж исчез в вихре розоватого света. Я помог мальчишке сесть и сам опустился рядом, спиной к еще теплому камню. <Зачем ты это сделал?> — спросил я его, хотя и не ожидал ответа — слишком уж несфокусированно он глядел перед собой. <Потому что от тебя воняет демоном>. Я уставился на него, вернее, сквозь него, а потом через силу расхохотался. Иначе пришлось бы расплакаться. Похоже, Металлия все-таки погубила меня безвозвратно.