XV. Тьма всех ночей

       Минако Я сидела на краю постели Турмалин, в страшном напряжении, когда Александрит, покачиваясь, вышел из-за наскоро сооруженной загородки, скрывающей Джаспера. Я открыла рот, но не смогла ни слова выдавить из себя. Надежда и страх разрывали меня. Джаспер еще дышал, когда мы доставили его сюда, но потерял слишком много крови. Алекс устало улыбнулся. — Не волнуйся. Он поправится, просто пока слишком слаб и должен оставаться в постели несколько дней. И вот я уже реву в три ручья, Касс обнимает меня, подставляет плечо, чтобы выплакаться. Да, глупо — даже если бы Джаспер умер, то вернулся бы совсем скоро, но… Теплая рука опустилась на мое плечо. — Чувствовать облегчение — совершенно нормально, — сказал Алекс. Как он узнал, что именно это мне и хотелось услышать больше всего? — Да, хорошо бы побыстрее поднять его на ноги, но… я слишком устал. — Как долго Джаспер не сможет выполнять свои обязанности? — спросила Авантюрин. Алекс пожал плечами. — Не меньше недели в нормальном режиме. Или четыре-пять дней, если встанет со скрипом и через силу. Ави кивнула. — Тогда нам надо кое-что решить. — Она еле заметно повела рукой, и вокруг нас на секунду воздух блеснул. Экран. Я достаточно часто видела, как Джаспер и Касс ставят экраны, и знала, как это выглядит. — Мы же не хотим, чтобы нас подслушали йомы. Тут Сапфир пошевелился. — Не хотел бы первым поднимать этот вопрос, но стоит ли старшей Сэйлор-Венере присутствовать на обсуждении внутренних вопросов Темного королевства? Авантюрин призадумалась. — Вряд ли у нас есть причины не доверять ей, — наконец произнесла она. — Если никто не возражает, предлагаю оставить ее с нами при условии, что она ни слова из сказанного здесь не передаст никому из посторонних. — Обещаю сохранить все, что услышу, в тайне, — тут же отозвалась я. — А я умею держать язык за зубами. В конце концов, как почетный караул, я сопровождала Усаги при самых разных переговорах, иногда очень даже деликатных. — Хорошо, у меня больше возражений нет, — сказал Сапфир, и все вокруг тоже закивали. — Так о чем ты хотела поговорить? — А разве не ясно? — Авантюрин прикрыла глаза. — Джаспер выведен из строя. Кто-то должен занять его пост, пока он не поправится. На несколько секунд повисла тишина. — Порядок старшинства такой, — наконец произнес Алекс. — Демантоид, я, Сапфир, отец, Пироп, ты, Марказит, Морганит, Опал, Касситерит, Циркон, Турмалин. — Я отказываюсь от регентства, — тут же заявил Демантоид. — Я тоже, — добавил Сапфир. — Голосую за то, чтобы назначить главным Марказита, — объявил Пироп. — Только у него есть нужные навыки и нет других срочных и важных дел. Вокруг опять все закивали. Не шевельнулась только я. Нет, я и еще один. Алекс склонил голову и как будто ушел в себя. Морган хлопнул старшего брата по спине. — Ну, поздравл… — Вы голосуете, — прошептал Алекс, потом повторил громче. — Голосуете, значит. С каких пор у нас в Темном королевстве демократия? — Все внезапно уставились на него. Он не отвел глаз, его взгляд стал вдруг глубоким, старым, странным — я видела такое пару раз. — Демантоид отказался, а следующий по старшинству — я. Марказит еще не готов, иначе Кунцит не стал бы назначать главным Джаспера. — То есть, ты претендуешь на пост регента? — переспросила его мать. — Да, — без колебаний ответил юный целитель. Александрит всегда был странным, но до сих пор никто не подозревал, насколько. Марказит <Да ты совсем спятил!> — взорвался Морган. <Да, правда, — согласилась с ним Касс. — Алекс, если ты и нахватался косвенно какого-то опыта от Кунцита и его Цепи, этого недостаточно, чтобы заправлять нашим дурдомом, даже если все было бы спокойно. Ты же сам нам постоянно твердил, что твое звание — простая формальность, что Кунцит повысил тебя до уровня леди Альмандин, чтобы уравнять тебя с остальной Цепью. Ты должен уступить место Марку>. Я абстрагировался от речей остальных моих товарищей по Цепи и отправил приватное сообщение Алексу. <Почему это Кунцит думает, что я не готов? — спросил я у него. — Полагаю, тебе известно что-то важное, иначе ты бы не вмешался сейчас>. Я должен был знать всё, чтобы принять правильное решение, пусть даже пока что я считал себя готовым к такой ответственности и не хотел уступать власть Алексу, даже если он формально старше меня по званию. Алекс замешкался, в глазах его все еще стояла бездонная тьма. <Это сложно объяснить в двух словах, — наконец передал он. — Если допустишь хоть малейшее недоверие товарищам, нерасторопность, недальновидность… Помнишь свое видение про синюю йому? О котором ты рассказал нам только тогда, когда было поздно что-либо предпринять?> <Да, я сглупил>, — поморщился я. Все, из-за чего бесцельно могли пострадать мои товарищи, особенно Морган — настоящая глупость. <Ты переоценил свою Цепь и слишком мало доверял кому-либо вне ее, плюс и раньше были кое-какие мелкие происшествия — все это и не устраивало Кунцита. Лет через двадцать, или если бы не чрезвычайная ситуация, когда у нас нет права на ошибку — я бы поддержал тебя обеими руками, но на данный момент тебе не хватает опыта. Прости>. <И ты думаешь, есть варианты получше?> — поинтересовался я. <Наверно, да. Надеюсь. Если я ошибаюсь, то с радостью уступлю место тебе, обещаю>. <Ты не сможешь убедить других признать тебя главным… лорд-регент>, — произнес я и заметил, что она как будто вздрогнул от этого титула. <О, я смогу убедить их, — в его ответе слышалось эхо горькой усмешки. — Запросто. Хоть и совершенно того не желаю>. Александрит Поверить не могу, что я сейчас сделаю. Я точно спятил. Все явно так и думали, потому что так и таращились на меня, а Касс с Морганом еще и уверяли меня в сумасшествии в два голоса в совершенно однозначных выражениях. Только выбора у меня не было. Потому что если отступлюсь, погибнет еще больше народу, а я этого не вынесу. У всех присутствующих был кое-какой опыт руководства, только недостаточный. Разве что Марк подавал надежды, но Марку еще предстояло научиться делать правильный выбор, прежде чем разгребать подобные кризисы. Это нужен Кунцит, или Нефрит, или даже Джей, но они вернутся нескоро. Черная пустота все так и зияла в моей голове, как в первые годы моего второго детства, пока я еще не стал частью Цепи. Так одиноко… Нет. Некогда жалеть себя. Надо сосредоточиться на том, что я делаю, а не на том, как сильно я этого не хочу. <То есть, по существу, вы считаете, — объявил я, — что я ровесник Касситерит, а опыта у меня меньше, чем у Марказита, который хотя бы застал войну с Темной Луной. Что ж, вы ошибаетесь>. Ну, по крайней мере, они снова смотрели на меня и молчали. И я шагнул с обрыва. <Папа, помнишь, за четыре месяца до моего рождения вы с мамой ходили на могилу первого Александрита? И ты видел в тот день нечто необычное, да? Расскажи, пожалуйста>. <Откуда ты?.. Да, я уловил нечто вроде размытого облачка медно-рыжих искр, оно поднялось от могилы и вошло в тело Ави, но было таким бледным, что я сомневался, не померещилось ли мне>. Я закрыл глаза. <А, так ты все же что-то заметил. Хорошо>. Воспоминание всплыло безо всяких усилий. Все-таки это был один из трех самых важных дней моей второй жизни. Но нужно еще пересилить себя и показать эту сцену всем. — Альмандин говорит, что будет мальчик, — продолжала делиться Ави. — Мы тут подумали — может, нам назвать его в честь тебя? В любопытстве я приблизился к ней. На вид она была месяце на четвертом или пятом, и если я решу наконец-то расстаться со своими костями и уйти за грань, то это мой последний шанс познакомиться с внучатым племянником. Пока она говорила, я осторожно потянулся своей нематериальностью сквозь ее кожу, чтобы найти вторую душу, которой уже пора завестись внутри плода. Но… ничего не нашел. Если бы я имел тело, то затаил бы дыхание. Душа еще не заняла место в теле ребенка, хотя на этом сроке уже должна была возникнуть. Сами боги желали, чтобы это произошло? Это они привели сюда мою племянницу, в этот самый день, чтобы дать мне шанс? Наверняка я не знал. Но вряд ли это просто совпадение. Я проник еще чуть-чуть вглубь пустующего тела и мозга. И божественный гнев на меня не обрушился. Наверно, это действительно судьба. Изо всех сил я стал втягиваться внутрь. Понадобится время, чтобы стерлись связи, удерживавшие меня рядом с моим скелетом. Но до нового рождения привыкну. Снова жить! От сильнейшего прилива эмоций новое, непослушное тело задергалось. Я еще с трудом мог различить, как Ави улыбнулась и опустила руку на живот. — Шевелится? — глаза Куприта расширились. — Ага, — подтвердила Ави. Они поцеловались, а я свернулся клубком в теплом, влажном приюте и заснул. <Простите меня… — добавил я в частном_порядке для родителей, когда воспоминание рассеялось. — Я не знаю, каким бы стал ваш сын, если бы я не занял его тело. Я поступил крайне эгоистично, я не имел на это права. Простите меня, пожалуйста…> Одна слеза успела скатиться по моей щеке, прежде чем я спохватился и заморгал. Не то чтобы я стыдился плакать, но всему свое время и место, а сейчас явно не до того. <Ох, Алекс… — Ави покачала головой. — Тебе не приходило в голову, что, если б мы знали, что такое возможно, то захотели бы привести в мир именно тебя, а не какого-то случайного ребенка?> — Спасибо, — прошептал я вслух. — Я не просто ребенок, зачатый после войны с Темной Луной, — добавил я более уверенно, чтобы меня услышали все. Пусть будет официальным заявлением. — Я и есть тот, первый Александрит, младший брат Жадеита, возрожденный в новом теле. Я входил в состав Цепи Кунцита две тысячи лет назад. Все ли согласны, что я заслужил свое звание? — Ответа не последовало, но и возражений тоже. И то ладно. — Хорошо. В таком случае я принимаю должность лорда-регента до тех пор, пока не смогу передать ее более достойному кандидату. — Тут я улыбнулся виновато. — Касс права. Правитель Темного королевства из меня, как из медузы скалолаз. Но тут мы все в одинаковом положении. Даже лучшие из нас — лишь тактики, а нужен стратег, чтобы решать, где стоит давать сражения и почему. — Военные метафоры мне не удавались, но я подумал, что так те, кто недостаточно доверял мне, лучше поймут меня. — Среди мертвых кристаллотворцев Анклавов или Темной Луны наверняка есть более подходящие кандидаты в предводители, но из тех, кого я знаю, единственный, кому мы теоретически можем доверять — это принц Алмаз. — Алмаз?! Алекс, будь ты кем угодно, это все равно безумие! — Возглас Пиропа стал самой яркой его реакцией по какому-либо поводу за последние несколько дней. С тех пор как Дэвид пропал, бывший анклавит пребывал в апатии. Я очень надеялся, что его парень еще жив. Впрочем, я ожидал, что все сочтут меня сумасшедшим. Кроме Турмалин и Циркона, все собравшиеся или принимали участие в войне с Темной Луной, или росли на оставленных ею руинах. Почти все были невысокого мнения о природе кристаллотворцев — да и людей тоже. Они не верили в покаяние. Они его никогда не видели. И лишь в глазах Сапфира загорелась слабая надежда. — Смотрите сами, — сказал я. — Алмаз отдал жизнь, чтобы спасти Нео-королеву Серенити. Помог королю Кунциту победить Лазурит. Она на нашей стороне, он опытный вождь, и в наших обстоятельствах мы не найдем никого лучше его. Кроме того, нам нужен еще один сильный кристаллотворец против принцессы и ее дружка, а Алмаз если и уступает чуть-чуть Кунциту, то все равно сильнее любого из нас. — Это палка о двух концах, знаешь ли, — возразила Ави. — Если мы воскресим Алмаза, а он предаст нас, мы никак не сможем его остановить, разве только самоубийственной атакой всей цепи Марка, а в этом случае мы окажемся в еще более глубокой заднице, чем сейчас. — Я тоже подумал об этом. — Я закрыл глаза. — В таком случае Кунцит разберется с ним, когда вернется. — А если Кунцит не вернется? — спросил кто-то из мужчин, я не разобрал, кто. — Тогда нам и так конец, — ответил я сквозь усталость, — Без руководства, всего с одним кристаллотворцем сравнимой силы у нас нет ни шанса против демона, если только он чудесным образом не исчезнет сам. — А это еще менее вероятно, чем твоей теоретической медузе забраться на скалу, — подхватила мама слегка брезгливо. — Ну ладно, если ты действительно считаешь, что так надо, то поступай как знаешь. — Еще возражения есть? Некоторые присутствующие переминались с ноги на ногу, но никто не проронил ни звука. — Вот и славно. Увы, надо сделать еще кое-что. Кое-что совершенно отвратительное, о чем даже думать не хочется. Я сжал зубы и все равно заставил себя произнести это. — Нам понадобится йома-доброволец на роль физического субстрата. Не будет добровольцев — возьмем кого-то из одержимых берсерков. Выберите здоровый, но не слишком ценный экземпляр. Все. Сказал. Тошно-то как. Я никогда не хотел никого убивать. В кого я превращаюсь? — Марказит, пойдешь со мной, — продолжил я. — Алмаз будет в адекватном состоянии только через день-два, а до тех пор мне пригодится вторая голова. Сапфир. Он твой брат, воскрешение проведешь ты. Остальные свободны. Возвращайтесь к своим обязанностям. Когда вокруг замелькали спецэффекты разных телепортов, мне захотелось провалиться сквозь камень, а еще лучше сбежать на Землю, найти клочок чистой почвы и пустить корни. Но пока Алмаз не сможет занять мое место, я должен оставаться в этом чистилище. Я бы заплакал, но слишком устал от одной беды за другой, и слез не осталось. Неужели Жадеит так же чувствовал себя долгие годы? Так опустошенно? О боги… Я бы лучше умер, чем терпеть это. Это… неправильно. Никто не должен так страдать. Если это все когда-нибудь закончится, если я останусь в живых, то обязательно найду способ, чтобы никто не страдал так больше. Через силу я встал и махнул Марказиту. — Идем, — сказал я. — У нас еще много работы. Авантюрин Я прокралась в апартаменты родителей, потому что знала, что фотография стоит там, а мне надо было позарез взглянуть на нее. Увидеть, действительно ли на древнем фото рядом с моим отцом запечатлен мой сын. Фотография все еще стояла на комоде. Я не видела ее уже много лет с тех пор, как съехала от родителей, да и до того внимательно разглядывала ее от силы пару раз. Из рамки на меня смотрели пятеро молодых людей. Даже не верилось, что Кунцит и остальные из первой четверки когда-то были такими юными. Нет, физически они ничуть не изменились, но чувствовалось, что люди на изображении еще не приобрели жесткости, свойственной жителям Темного королевства. Это всегда видно. Что-то такое в глазах. У людей с Земли взгляд открытый, как ночное небо, а у нас залегают тени. Наверно, это из-за секретов. Мы учимся скрывать свою сущность. Вот и они. Блондин и брюнет, бок о бок, один обнимает второго за плечо. Жадеит и Александрит. Ох-х. Это все-таки он. <Ави! Ты как?> Я и так чувствовала, что в дверях стоял Куприт, и потому не стала оборачиваться. Только мой муж мог стоять позади меня, чтобы при этом у меня мурашки не бежали по спине. <Немного шокирована, пожалуй, — ответила я. — Все эти годы я даже не догадывалась>… <С чего тебе догадываться? Мы все верили, что дух твоего дяди покинул этот мир, как только его кристалл души сломался. Да я сам все видел еще тогда, но даже не задумался… Хоть ты и сказала ему, что ни о чем не жалеешь, но так ли это?> <Да нет, в принципе. Трудно оплакивать кого-то неизвестного, кто и без вмешательства Алекса мог бы не существовать. Да, я должна обидеться, но…> <Я понимаю. Трудно сердиться на Алекса дольше десяти секунд подряд, особенно когда ему от чувства вины намного тяжелее, чем нам. И, кстати, ты не раз говорила мне, что хотела бы разок встретить своего дядю. Вот, встретила>. Звук шагов — Куприт пробрался ко мне и взял меня за руку. Как всегда, я недоумевала, видя, насколько его ладонь меньше моей. Внутри, когда наши разумы сливались в Цепи, он казался таким же большим, как все мы. Я аккуратно поставила фотографию обратно на комод. <Знаешь, — подумала я, обнимая мужа крепко-крепко, — у меня странное чувство, что в итоге мы приобрели больше, чем потеряли>.