XV. Тьма всех ночей

       Цоизит Я выругался — набивка моего скудного кожаного бикини опять чуть не съехала вбок. И чем я только думал, когда согласился на этот план? Еще красители для кожи и волос чесались как проклятые, но самое ужасное — это все-таки открытая одежда. И позорное понижение в должности. Со стороны я наверняка выглядел не очень счастливой йомой. Остальные пострадали меньше. Берилл даже не пришлось маскироваться. Да, шрам на лице Малахита скрыть можно лишь настолько мощной иллюзией, что ее бы засек первый встречный, и он в результате просто надел черный балахон с капюшоном и маской. А Эмбер… Ну, ей хотя бы не пришлось подделывать декольте, хоть она и выкрасила кожу в зеленый. Мне идея с самого начала не слишком понравилась, но все равно показалась удобным способом проскользнуть в Темное королевство, выкрасть Серебряный кристалл и выбраться вместе с Эмбер отсюда, не затевая побоища с толпами йом. Да, пришлось бы помочь Берилл с ее отцом, как мы договорились, но он-то всего один. Мимо нас протопала кучка йом. Коридор здесь сужался, и обеим компаниям пришлось протискиваться колонной по одному. Я оскалился и сжал кулаки, когда рогатая лиловая йома-воин ростом за два метра ущипнула меня за голый участок задницы. А я даже врезать ей не мог — не здесь, не сейчас. Конечно, я бы вытер ею пол, как любой другой йомой, но это привлекло бы ненужное внимание, а нам крайне важно оставаться незаметными. Как всегда. О боги, как я ненавижу пробираться тайком… Потом мы свернули налево, в проход пошире, и разминулись с этой конкретной группой. И вообще, здесь коридор, несмотря на ширину, отличное освещение и нормальный плоский пол, оказался полностью пуст. С другой стороны, в старые недобрые времена мало какое место в Темном королевстве было еще менее популярно, чем тронный зал. Дверь в конце коридора оказалась закрыта, чего раньше я никогда не видел — ну, кроме одного раза, в годы беспорядков, когда Кунцит еще только взошел на трон, группа йом-бунтовщиков попыталась осадить нас там. Небольшая стычка долго не продлилась, хотя слуги потом так и не смогли оттереть с пола некоторые обугленные пятна. Берилл подняла руку к двери, нахмурилась на секунду. Раздался треск, громкий щелчок, и створки стали открываться. Я еле удержался, чтобы не оглядываться каждый миг, не заметил ли нас кто. Хорошо бы, конечно, телепортироваться сразу внутрь, но Малахит, чтоб его, сначала хотел, так сказать, разведать обстановку, и я неохотно согласился с ним. Но сейчас я гадал, зачем согласился — потому что действительно считал разведку полезной или подсознательно все еще не мог перестать ассоциировать его с Кунцитом. Малахит проскользнул внутрь первым, за ним Эмбер, потом Берилл, и я в арьергарде. Я все еще не доверял Берилл или Малахиту до конца. Пусть обстоятельства и вынудили меня работать с ними, но я им не дам шанса ударить в спину. Воздух в тронном зале казался до странного мертвым, словно все входы и вентиляционные шахты перекрыты, и освещение тусклее, чем я помнил, хотя для глаз кристаллотворца и того достаточно. Сандалией я наступил на что-то, пока с трудом закрывал дверь за нами. Глянул вниз. Предмет оказался желтовато-белым, круглым, с отверстиями. Череп йомы с довольно нормальной биохимией. — Уборщица у вас халтурит, — сказал я вслух и тут же пожалел об этом — воздух словно вобрал звук самым зловещим образом. Честно говоря, попадались мне места куда более жуткие, но что-то вокруг было такое, отчего у меня свербело в затылке. Что-то произойдет. Очень скоро. — Отец и Сэйлор-Мун сражались именно здесь, перед троном, — откликнулась Берилл. Ее голос тоже поглощался неживым воздухом. — Именно тогда отец и Металлия слились окончательно, хотя они и до того часто взаимодействовали. С тех пор ни одна йома не осмеливается зайти в зал. <И я их понимаю>, — добавила она еле различимым мысленным шепотом. — Мда. — Я пнул череп. Он прокрутился раза три, прежде чем замереть. Может, это и не йомский череп. Кости сэйлоров тоже должны валяться где-то здесь, среди десятков других кучек пыли, усеявших пол. — <Серебряный кристалл здесь?> <Да. Отец сделал пьедестал прямо на том месте, где умерла Сэйлор-Мун>. <Ну и чего мы стоим и треплемся? — рявкнул я. — Забираем эту хрень и валим отсюда>. Я зашагал через зал прямо к трону и приземистому, квадратному выступу перед ним. Но на полпути вдруг остановился. Минуточку. Йомы распадаются в пыль, когда умирают, как и мы. Как я забыл об этом? А костей вокруг слишком много для полудюжины малолетних идиоток, корчивших из себя героинь. Значит… <Что-то тут не так, — сказал я остальным. — Будьте начеку. Возможно, это ловушка. — Ну, или аура демона здесь настолько сильна, что не дала телам йом разложиться. В чем я малость сомневался. — Малахит, отдай Эмбер ее меч>. Эмбер не очень походила на йому-воина и потому нарядилась в комбинезон служанки, а с ним она уже не могла носить оружие, не то бы привлекла к себе не очень благожелательное внимание. Воины ревниво относились к своим привилегиям и месту в иерархии, и хоть Эмбер завалила бы любую боевую йому один на один, в Темном королевстве драки редко проходят честно. Эмбер осторожно взяла обнаженный клинок. Я же не полез за своим оружием, а сосредоточился и сформировал пару заклятий на задворках сознания — нейтрализатор магии и мощный взрыв. Что бы ни случилось, хоть одно да пригодится. Малахит тоже скинул плащ и маску на пол. Сколько ни напрягал я чувства в поиске магических аномалий, сквозь ауру демона все равно почти ничего нельзя было разобрать. Казалось бы, за годы и века службы я должен привыкнуть к Металии, но увы, ни фига. Смутно я ощущал какое-то заклятье, но это могло быть что угодно, от мерзопакостной сигнализации, взорвущей первого, кто прикоснется к Серебряному кристаллу, до простой формулы для выведения пятен крови с пола. Не разберешь. Зато хорошо видно, кто его создал. Оникс. У него всегда был своеобразный стиль. — Сейчас я подойду к пьедесталу, — сказал я вслух. — Оставайтесь на месте. Приготовьтесь помогать мне или бежать, если окажется, что неприятности свыше наших сил. И тогда не останавливайтесь, пока не выберетесь из дворца. Попробую догнать вас сам. Я не стал добавлять, что если все пойдет наперекосяк, шансов выжить у меня будет мало. Малахит и Берилл и так это понимали, а Эмбер если и не догадывалась пока, то сама все почувствует по связи Цепи — я не собирался тратить силы на блокировку канала. И побрел я сквозь пыль, то и дело обходя кучки вроде бы костей и чувствуя себя по-дурацки голым. Да, кстати. Я снял кожаный верх бикини и зашвырнул подальше. Если понадобится, потом подберу, а без него гораздо удобнее. Вот так, в одних шортах, с перевязью меча и сандалиями, я приблизился к квадратному постаменту, где возлежал Серебряный кристалл. Даже с расстояния вытянутой руки и я не мог разобрать, крепится ли заклятие к нему или к чему-то поблизости. Вокруг пьедестала валялись части человеческого скелета. Грудную клетку в десятке сантиметров от моей левой ноги пронзала сухая, увядшая черная роза. Ее лепестки зашуршали, когда я всколыхнул воздух, сделав еще один шаг вперед, а Серебряный кристалл грозно сверкал с темно-синей бархатной подушки на постаменте. Я медленно протянул руку за сверкающим, граненым серебристо-белым шаром… И мои пальцы прошли сквозь него, не встретив сопротивления. Иллюзия?! Тогда где… Щелк. Стук сухих костей друг о друга. В книжке или фильме, наверно, они бы сложились в целые скелеты, но это слишком неэффективно, по-моему, и так же думал создатель ловушки. Поэтому кости образовали решетку, и по бледно-белым краям ребер и берцовых костей мерцал пурпурный огонь — клетку скрепляла магия. На пробу я телепортировался, и меня вышвырнуло обратно в реальность раньше, чем я успел перейти в межпространственную пустоту. Я швырнул заклятье нейтрализации, но, хоть я и хороший теоретик и инженер, сил у меня не так много, и заклятья не хватило, чтобы разрушить ловушку. А взрыв поджарил бы меня заживо внутри барьера. Выругавшись, я потянулся к решетке. Да, энергия неприятно кололась, но физический контакт нужен для детального анализа. Я чертыхнулся снова — заклятье оказалось построено на редкость прочно. Да, я мог бы его размотать, но для этого нужно не меньше десяти минут. И только подняв взгляд, я обнаружил, что Малахит и Эмбер бегут к клетке, а Берилл мнется позади, словно все еще сомневается, хочет помочь нам или нет. <Брысь отсюда, идиоты! — рявкнул я на них. — Что от вас толку, если попадетесь вместе со мной?! Вам надо найти Серебряный кристалл, это самый быстрый способ победить Оникса. Без него нам кирдык!> <Очень верное замечание>. Умом я понимал с тех пор, как мы угодили в этот безумный мир и выслушали историю Малахита, что могу столкнуться с ним вновь. Но реальная встреча все равно стала неожиданностью. Я слишком основательно смирился с мыслью, что больше никогда не услышу этот голос вслух или телепатически — ну, не в этой жизни. — Оникс, — выдохнул я, потом распрямился, расправил плечи. Пусть видит во мне равного. Мне никогда не улыбалось сдохнуть, скорчившись у чьих-то ног. Сколько бы раз ни пришлось мне расставаться с жизнью, я всегда буду умирать красиво и с достоинством. Малахит Секунды молчания растянулись в минуты, а он все стоял и разглядывал нас. Но я не собирался делать ему одолжение и первым нарушать тишину, особенно когда он так на меня смотрел. Я бы перенес гнев или ненависть, это понятные чувства. Но вместо этого он излучал легкое, пренебрежительное презрение, от которого мне хотелось кинуться на него и вырвать ему горло, но я заставил себя изобразить обычную скуку. Это он во всем виноват. Это он на самом деле… Я скосился на Берилл. Нет, несправедливо перекладывать всю ответственность за то, что случилось с моим Цоизитом, на Оникса. Берилл тоже была виновна. Но с ней мы заключили соглашение. Это справедливая сделка, напомнил я себе. Остальное неважно. Если только она не вздумает нарушить условия. И вообще, по-настоящему вся вина лежит на демоне. Демон. Да, если выживу в стычке с Ониксом или Берилл, то потратить жизнь на борьбу со сверхъестественным злом — не самая плохая затея. Это и был мой настоящий враг, с самого начала, но под влиянием демона я забыл об этом. — Зомби, призрак, незнакомка и моя дорогая дочь-предательница, — задумчиво произнес Оникс, пока одним взмахом руки убрал стену из костей. — Что за дела привели сюда такую любопытную четверку? — Полагаю, вполне очевидно, что нам нужно, — поспешил сказать я, прежде чем Цоизит откроет рот. Он бы непременно все испортил. — Да вы что. Полагаю, вы искали это, — Оникс металлической рукой выудил из-под рубашки объект на цепочке. Я выругался молча. Так он носит кристалл при себе? Почему я никогда этого не чувствовал? — И вы всерьез думали, что я оставлю мой самый ценный трофей лежать в стеклянной коробке посреди зала, куда никогда не захожу? Даже ты не настолько идиот, право слово. Нет, но я надеялся, что он идиот именно настолько. Оникс шагнул вперед. Цоизит поменял стойку и, судя по совершенно ничего не выражающему лицу, примерялся перерезать Ониксу горло. Я зыркнул на него, чтоб даже не думал. Это не Оникс из вашей вселенной, он куда сильнее, тебе его не одолеть. А если попробуешь… Я бы попытался спасти Цоизита. Чтобы не смотреть снова, как он умирает, я бросился бы между ним и Ониксом и был бы сражен демоном, захватившим моего бывшего императора. Я снова влюбился. Странное, сладко-горькое чувство. Такое сходство — и столько отличий. И он принадлежит другому. Но я все равно хотел бы… Если бы… <Думай тише, я и так в курсе!> Оникс усмехнулся, разглядывая точное подобие моего любимого. — Нет, правда, Малахит, откуда ты его выкопал? Просто идеально. Даже выражение лица один в один. Скажи, ты его… И тут он чуть развернулся и встретился взглядом с Эмбер. Голос его смолк, и они замерли, как две статуи. <Малахит!> Мысль была не громче шепота, точно направленная, чтобы лишь слегка коснуться моего сознания. Я еле заметно кивнул, дать Цоизиту понять, что я его слушаю. <Надо сделать вот так, потом вот так… а потом вот так. Мне не хватит сил, чтобы это сработало, а ты справишься. Все понял?> Перед моим мысленным взором разворачивались формулы заклинаний, и я снова изобразил крошечный кивок. <Нужно дотронуться до него, — добавил Цоизит. — Прости, но это наш единственный шанс>. Я кивнул. <Если сработает, то оно оглушит и его, и Металлию. Как только мы заполучим Серебряный кристалл, это будет проще простого>. Я не стал напоминать ему, что не могу использовать кристалл, что он опознает во мне следы демона и обратит меня в пепел. Вместо этого я еще раз кивнул и переступил с ноги на ногу, приготовившись броситься вперед. Как Цоизит и сказал, другого шанса нам не представится. Эмбер — Скажи, ты его… Тут он поймал мой взгляд, и время словно замерло для нас. <Кто ты?> Странное эхо, накладывавшееся на его физический голос, в мысленной речи было слабее, хотя я все равно ощущала демона внутри него как нечто склизкое, уродливое и просто неправильное. <Кто ты такая? Кто?> Он не очень походил на отца, каким я его запомнила, и не только потому, что носил черный вариант серой униформы Темного королевства. Он всегда был бледным, а в черном его кожа казалась совсем обесцвеченной. Но это пустяки, другие различия оказались куда страшнее. Особенно тяжело было смотреть на его руку и лицо. Да, у отца был металлический протез вместо кисти, но все остальное-то — из плоти и крови. От человека передо мной осталось куда меньше. У кителя отрезан правый рукав, и вся рука по плечо блестела черным, вызывая у меня смесь удивления и отвращения. Протез был точно той же формы, что настоящая рука, и я бы ничего не заметила, если б Оникс не выставлял его напоказ. Металл уходил дальше под одежду, потому что шея с той стороны, почти полностью скрытая под волосами, тоже отливала черным, а лицо… Один уголок рта застыл в гладкой черноте, и металл уже добрался до носа, вверх до скулы и назад почти до уха. Смотрелось это пугающе: одновременно красиво и отвратительно. Что-то капнуло мне на руку. Моя собственная слеза. <Почему ты плачешь?> — Живой рукой он дотянулся вытереть дорожку от слезы на моей щеке, и влага впиталась в ткань перчатки. <Потому что больно смотреть, как когда-то хороший человек гниет изнутри>, — ответила я. <Хороший человек? А ты кто?> — судя по его взгляду, он — или демон — считал меня сумасшедшей. <Я…> И тут я остановилась. А что отвечать-то? «Твоя дочь» не подойдет, потому что технически это не так. «Твой враг»? Он не про то спрашивал. <Кто-то, кого не существует в этом мире, — произнесла я наконец. — Хотя хорошо бы, чтоб существовала>. <Чушь какая, — фыркнул он. — Не понимаю, зачем я зря тратил время на расспросы>. Но он по-прежнему продолжал глядеть мне в глаза. <Разве ты не помнишь, кем ты был? — я продолжала гнуть свое. Да, этот человек — не мой отец, но походил на него сильнее, чем брат-близнец. У них один разум, одно сердце, один дух. Наверно, раз я не смогла спасти или защитить отца, то мне было так важно помочь этому знакомому незнакомцу. По той же причине я испытывала сочувствие и к Берилл. Или это приближается старческий маразм?.. — Что бы Демантоид сказал, если б увидел тебя сейчас?> <Скорее всего, что мне уже нет прощения… Но откуда тебе известно имя моего брата? Кто ты? Спрашиваю последний раз!> Металлическая рука метнулась вперед и сомкнулась на моем горле. Вот дура, надо было отойти подальше, Джей прибьет меня, если узнает, какую глупость я допустила! Дышать… Не могу… <Эмбер!> — Сквозь подступающую темноту в глазах я различила, как Цоизит замахнулся было, другой рукой держась за горло от отраженной боли. Но тут на его плечо опустилась чужая ладонь. <Не надо, Цои. Умоляю. Я не перенесу…> <Да пусти ты, черт побери! Она — звено моей Цепи, хотя вряд ли ты поймешь, что это значит…> Но другой рукой Малахит начал какой-то еле заметный жест, легкое движение пальцев, не более, и вокруг его кисти стал собираться свет. Ясно, заклинание. Я понятия не имела, что он задумал — трудно прислушиваться к тончайшим органам чувств, когда тебя душат. <Я сам справлюсь, — тихо произнес Малахит. — Цои, пожалуйста>. Идиоты, подумала я в панике, хотя они вроде общались на частной волне, и до меня фразы долетали от Цоизита через связь Цепи. Вряд ли не мой отец мог услышать их, но все-таки… Я вцепилась в его руку в попытке отвлечь его, хоть и понимала с ужасом, что ничего у меня не выйдет, что он никак не может не заметить, как вокруг Малахита собирается магическая энергия, что даже я чувствовала уже — что это будет за заклинание, непонятно, но вокруг меня в воздухе разливалось знакомое напряжение. Если я удержу внимание Оникса еще чуть-чуть… Его хватка на моем горле ослабла, когда у меня почти совсем потемнело в глазах, и я рухнула на пол в полубессознательном состоянии. Нет, нет, нет! Но было слишком поздно. Малахит вскинул руку одновременно с Ониксом. Перед моими несчастными глазами взорвалась вспышка белого и фиолетового света, а голову пронзила резкая боль. Когда она рассеялась, в первые секунды я разглядела только, что из двух мужчин остался стоять лишь один.