Сто тысяч миль

      Я вздохнула и открыла глаза, отваживаясь посмотреть на своё отражение. Моргнула. Провела пальцами по волосам — всё такие же ровные и шелковистые, только теперь рыжие с едва заметным золотистым отливом. На контрасте кожа казалась ещё белее, только губы розовели на бледном лице. Вместо чёрного балахона наконец-то была нормальная одежда: свободная блузка с разлетающимися рукавами и льняные брюки, которые пришлось подвернуть, потому что Беллами не совсем угадал с ростом. Из зеркала на меня смотрела девушка, совсем никак не похожая на Кларк Гриффин с «Ковчега». И впервые мне почему-то это понравилось.       Беллами был в комнате — укладывал в сумку наши немногочисленные вещи. Сегодня он отказался от привычных доспехов и своего устрашающего образа: белая свободная рубашка была слегка неряшливо заправлена в штаны, волосы торчали непослушной копной, пара чёрных волнистых прядей упала на лоб. Настолько он выглядел самым обыкновенным человеком, что я не смогла сдержать улыбку. Меня так легко не проведёшь.       — Ну, как? Сойду за землянку?       Беллами повернулся и посмотрел так пристально, что захотелось снова спрятаться в ванной. От этого взгляда вдруг перехватило дыхание — что-то в нём сверкнуло, заставляя отозваться всё моё существо.       — Ну, с натяжкой, — наконец, заключил он и вновь вернулся к сумке. — И только если сделаешь лицо попроще, конечно.       — Чего? — опешила я от такой наглости. — Всё так плохо?       — Нет, на самом деле тебе идёт. Но у тебя всё равно на лице написано, что ты с другой планеты.       — Издеваешься?       — Конечно.       — Я могу и разозлиться.       — Я выгляжу, как человек, который испугался бы злого хомячка?       Я так и не выбрала, обидеться мне или рассердиться, так что просто тихо хмыкнула.       — Твои глаза, — внезапно посерьёзнев, добавил Беллами. — Они выдают тебя. На них точно будут обращать внимание, так что старайся ни на кого пристально не смотреть и прячь как сможешь. За всё остальное не переживай.       Пока мы пробирались сквозь оживлённые улицы, он протянул мне свою ладонь, и я охотно за неё схватилась. Не торопилась отпускать даже когда людской поток остался позади. Мне нравилось тепло его руки, нравилось, что я больше не одна в огромном незнакомом мире. У меня был союзник и проводник, который заслуживал доверия. После пережитого кошмара мне хотелось чувствовать хотя бы иллюзию безопасности, а рядом с ним — получалось.       О долгом пути в Полис в телеге и тёмном трюме, где постоянно тошнило то ли от качки, то ли от зловония, не получалось думать без содрогания. Никто не сказал, куда нас везут и зачем, и поначалу я выдвигала одно предположение страшнее другого. А потом снаружи плескалась вода, билась о корму и шелестела пеной. Не в силах примириться с судьбой, я тряслась от паники, страха и бессильного гнева. Одна маленькая пробоина — и я захлебнулась бы бурным пресноводным потоком. Прямо как тогда.       Полис со всех сторон был окружён водой. Значит, без лодки никак было не обойтись. Но пока под ногами ощущалась твёрдая земля, я старалась об этом не думать, не отпускала руку Беллами и во все глаза рассматривала причудливый большой базар, что каким-то образом разросся до города. Редкие деревья и клумбы среди зданий смотрелись скорее неряшливо. По сравнению с ухоженным городом Лесного Клана всё выглядело слишком грубым и неуютным. Разномастные здания с поржавевшими крышами смотрелись совсем скромно рядом с высокой башней, что гордо стояла в самом сердце острова. Взглядом я скользнула по стенам из кирпича, обратив внимание на расклеенные по ним объявления, и вдруг застыла. На желтоватой бумаге было сказано о вознаграждении за поимку опасных преступников. Ниже — неряшливо нарисованные наши с Уэллсом лица.       — Что такое? — обернулся Беллами. Сразу увидел всё сам. Тихо выругался и сжал мою руку чуть сильнее обычного. — Твою же. Не бойся. Всё будет хорошо. Просто идём отсюда. Быстрее.       Внутри всё замерло от липкого страха вопреки его заверениям. Я старалась больше не поднимать глаз от мощёных тротуаров и спрятала лицо, перекинув волосы вперёд. Плакатов было совсем немного, но и висели они в самых людных местах. Как раз в одном из таких мы должны были встретиться с Эвелин из Водного Клана и Уэллсом. Центр города кишел солдатами «Второго Рассвета», и наш путь превратился в настоящее лавирование по проулкам и улицам. Порой мне даже казалось, что мы заблудились, но я не рисковала задавать вопросы. Одна бы я тут и полдня не продержалась, и лучшее, что я могла сделать — это просто не мешать.       Часы на площади гулко пробили полдень. Я узнала две фигуры в тени невысокой башенки с циферблатом — мы шли прямо к ним. Оба снаряжённые сумками, они что-то напряжённо обсуждали, а затем всматривались в толпу совсем в другой стороне.       — Извините, а до Города Воды не подкинете? Почём? — с усмешкой спросил Беллами, когда между нами оставалось меньше нескольких шагов.       Девушка резко обернулась, её густая длинная коса, перекинутая вправо, взметнулась и тут же снова опала. Смуглая кожа, тёмные выразительные глаза — невероятная красотка. От губ по щеке к уху тянулась тонкая дорожка шрама, но даже это не казалось недостатком — скорее её уникальной особенностью.       — Какие люди! Я-то думала, ты уже не явишься, — фыркнула она, а затем посмотрела на меня. — Здравствуй, я Эвелин из Водного Клана.       Но я не успела ответить. Стоило Уэллсу обернуться и увидеть Беллами совсем рядом со мной, увидеть его, всё ещё держащего мою ладонь в своей…       — Ты! — он шагнул вперёд. — Отойди от неё. Убери свои грязные руки! Не смей даже думать, что…       — Уэллс! — возмутилась я, перебивая.       Но он не послушал. Продолжил:       — Не смей думать, что это сойдёт тебе с рук! Если ты хоть как-то обидел её, козёл…       — То что? — снисходительно уточнил Беллами, зля его ещё сильнее.       — Я в порошок тебя сотру, гадёныш. Прямо здесь!       — Ага, — закатил глаза он. — Договорились. Что-то ещё?       — Дикарь, — прошипел Джаха. — Отпусти её сейчас же!       — Довольно! — снова вмешалась я. Моя ладонь легко выскользнула из хватки командира, и я взмахнула руками прямо перед лицом Уэллса. — Смотри-ка, меня никто не держит! И вообще-то я стою прямо здесь, хватит говорить обо мне так, будто меня здесь нет!       — Но, Кларк, ты…       — Слушай сюда, парень, — всё также спокойно прервал его Беллами. — Хватит этой болтовни. Давай остановимся на том, что тебя всё это вообще никак не касается. И что кому делать ты указывать тоже не будешь. Особенно — нам. Мы разберёмся сами. Она, кажется, уже сама об этом сказала. Понял? Или ещё повторить?       От этого Уэллс, казалось, стал ещё злее: его лицо исказила гневная гримаса, а взгляд стал совсем безумным. Я оказалась перед ним за миг до того, как ситуация стала критической. Посмотрела в глаза друга, искрящие яростью, и едва смогла говорить тихо:       — Боги, хватит. Ты что, вообще умом тронулся? По всему Полису висят листовки с нашими физиономиями, а ты решил тут на публике отношения выяснять?       — А что он себе позволяет?!       — А ты? Он спас меня! Выручил! В чём твоя проблема?       — Заткнулись все! Сейчас же! — рявкнула Эвелин, не давая никому вставить больше ни слова. — На нас уже посматривает патруль, идиоты! Хотите продолжать? Тогда это без меня!       Она резко развернулась и быстрым шагом пошла вниз по улице. Беллами хмыкнул, пожал плечами и двинулся за ней, как ни в чём не бывало. Нахмурившись, я даже не смогла разозлиться на него. По сравнению с Уэллсом он вёл себя куда более достойно, и винить в испорченном настроении стоило точно не его. Покачав головой, я зашагала следом, не желая даже смотреть на своего друга. Земляне теперь шли чуть впереди, о чём-то болтали, но я не слышала всех деталей их беседы. Только мелкие обрывки. Эвелин что-то рассказывала командиру про вчерашний отъезд Луны, который навёл хорошего переполоха среди солдат Северной пристани, жаловалась, что и её едва не забрали с собой, и она сама ещё не поняла, какого чёрта сразу не свалила из этой дыры. С её матерью в Город Воды направились и те двое командиров, что помогали спасти Уэллса, и…       — Он же схватил тебя против воли, да? Вёл за руку силой? — раздражённо спросил Уэллс, заставляя меня вздрогнуть, а затем тяжело вздохнуть.       — Он не сделал ничего из того, против чего я бы возражала, — сухо ответила я. — Так мне было спокойнее, ясно?       — Спокойнее? С ним? Ты головой ударилась?       — А ты? Совсем чокнулся? Они своей жизнью рискнули. Ради нас! Где твоя благодарность?       — А с чего бы им нам помогать? А? Как хорошо ты их знаешь? Может, они сейчас нас за вознаграждение сдадут обратно? Или…       — Что «или»? Что? Чёрт подери, Уэллс, они — наш единственный билет отсюда!       — Мы можем справиться и сами!       — Да? Интересно, как? Без знания города, без денег? С целой ордой головорезов на хвосте? Мы даже плавать нормально не умеем, а застряли на чёртовом острове! Лучше забудь свои подозрения и попытайся найти с ними общий язык, или…       — И сколько раз за эту ночь вы нашли общий язык, Кларк?       От грубого и пошлого намёка у меня от ярости побелело перед глазами. Я не могла поверить, что слышала от него что-то подобное. Тот Уэллс, которого я знала, никогда бы не позволил себе такого, никогда! А этот… Я бы залепила ему звонкую пощёчину прямо здесь, не грози это нам тотальной катастрофой.       — Да как ты только смеешь? — сжав кулаки, прошипела я.       — А почему тогда ты им так доверяешь?!       — Потому что больше некому!       — Тогда, может, и им не стоит?!       — А, может, не стоит и тебе, а, брат Уэллс? — вырвалось у меня злое. — Ведь я по-прежнему многого о тебе не знаю.       Мои слова попали чётко в цель. Он заткнулся, отвернувшись и засопев себе под нос, задетый и обиженный, пока я всё ещё пыталась отдышаться от его нелепого оскорбления. Сколько раз за эту ночь… Да за кого он меня принимал?! Даже если я была доверчивой дурой, то Джаха всё равно на сто очков уделал меня по шкале наивного идиотизма. Разболтал всё. Доверился Лексе! И ещё пытался учить меня вести дела? Да его самоуверенность переходила все разумные границы!       Я едва успокоилась к моменту, как мы остановились в захолустье на самой окраине острова. Небольшая рощица, несколько пришвартованных рыбацких лодок болтались на воде. Никому не было дела до четверых тихих путников. Эвелин уже внимательно изучала реку и её бурливые потоки. Здесь край острова был вовсе не пологим, а будто бы срезанным резким течением. Его даже укрепили камнями. Только теперь я поняла, зачем мы пришли именно сюда: земляне уже планировали побег. Вдалеке посреди реки маячили двухмачтовые патрульные суда. Беллами внимательно рассматривал их, иногда уточняя что-то об их конструкции у Водной. А она, сделав свои выводы, достала скрученный в рулон измятый пергамент, который он тут же развернул, испытующе приподняв бровь. Карта. Слегка небрежно нарисованная, но в текущих условиях бесценная.       — Откуда это у тебя? — нахмурился он.       — Удобно, когда твоя мать лидер Клана, а? Кому, как не Водным, знать все особенности местного побережья? — усмехнулась в ответ Эвелин. — Это из наших запасов. Двухлетней давности. Но судя по тому, что я увидела, ничего особо не изменилось.       — Я уже подумал, что у тебя хватило мозгов где-то её купить. Тогда удирать пришлось бы ещё быстрее. И на том спасибо.       — Не ёрничай, — фыркнула она. — Давай уже свой план, стратег года. По глазам вижу — что-то задумал.       Беллами сосредоточенно посмотрел вдаль на другой берег.       — Если честно, я хотел залечь на дно в городе, пока они не угомонятся и не распустят свои усиленные патрули. Но теперь, с этими портретами Кларк и Уэллса, это даже более рискованно, чем побег. Так что у нас есть время до ночи. Устроим диверсию, чтобы отвлечь внимание патрульных, а сами по темноте попробуем проскочить к прибрежным зарослям на той стороне. В идеале они вообще не поймут, что кто-то покинул город.       — Банально, но действенно, — одобрила Эвелин. — Только вот если с лодкой проблем не будет, то чем будем отвлекать этих сволочей?       — Это по моей части. Есть взрывчатка. Совсем немного, — сказала я, в уме подсчитывая оставшиеся у нас средства.       В плену было особо не разгуляться. Все дымовые ушли при побеге из башни. Осталось лишь немного порошка гремучей ртути, которую я хотела приберечь на самый крайний случай.       — Я даже не буду спрашивать, где ты умудрилась её достать, — пробормотала она, а Беллами мне хитро улыбнулся. Он уже знал.       — На хорошую диверсию всё равно не хватит. Но я могу сделать ещё. Не так быстро, но за несколько часов справлюсь, если будут все нужные ингредиенты.       — Они в жизни тебе тут не найдут чистую азотную кислоту и ртуть, — возразил Уэллс.       — Если ты думаешь, что это единственная формула взрывчатки, что я знаю, то ты чертовски плохо меня знаешь, — фыркнула я, а потом посмотрела на землян. — Мне нужны известь, бумага, много воды и соли, поташ из золы, медь и цинк, желательно в пластинах, медная проволока… Может, что-то ещё, надо подумать. Можно тут всё это достать? Это же большой рынок. Конечно, этим рецептом не воспользуется никто, кто хоть немного в здравом уме, но кто сказал, что мы в здравом уме? Тем более для всего остального нужны более редкие и чистые ингредиенты. А у нас их нет.       — И что не так с этой штукой? — спросил Беллами. — Ядовитая?       — Нет, если не пытаться её есть. Но вообще весьма нестабильная. Может взорваться сама по себе даже если неправильно на неё посмотреть. Звучит, как наш вариант, разве нет?       — Тогда предлагаю разделиться на две команды, — сказала Эвелин, хлопнув ладошками. — Команда умников подготовит большой бум. А команда обаятельных авантюристов раздобудет транспорт, проследит расписание водных патрулей и спланирует переправу. Возражений нет? Отлично. Так что, долго ещё будешь сидеть, Блейк? Плот сам себя не украдёт!       — Боюсь, сегодня я играю в другой команде, — ровно заметил Беллами, бросая на меня косой взгляд.       — Чего? С каких это пор ты в умники записался? Ты-то?       — С тех самых, как Небесные вообще не знают ни город, ни местных. Без нас они беззащитны. Да и как, по-твоему, они смогут скупить половину рынка и не нарваться на лишние вопросы? Особенно когда в Полисе вряд ли сыщется ещё хоть кто-то с такими же глазами, как у Кларк. Они же от стражи не отобьются.       — И что, мне теперь идти одной? — недовольно нахмурилась землянка.       — Я абсолютно точно не оставлю Кларк без присмотра. Так что если думаешь, что будет скучно, то захвати с собой его, — усмехнулся в ответ командир, кивнув в сторону Уэллса.       — Слышишь, ты! Сам себя захвати! — зло отозвался тот. — Кто ты вообще такой, чтобы так разговаривать, а?       — Как жаль, что ты не умеешь вовремя заткнуться, брат Уэллс, — устало вздохнул Беллами. — А вот умел бы — и, глядишь, мы бы здесь не сидели.       — Давайте вернёмся к делу, — поспешила снова вмешаться я, видя, как в ответ на резонную насмешку зло сжал кулаки мой лучший друг или… тот, кем мне всё ещё хотелось его считать. — Мне очень важно, чтобы вы нашли металлы, медь и цинк. Без них ничего не сработает. Если их не будет… Вместо цинка подойдёт олово. Ничего, если не в чистом виде, с примесями свинца, думаю, тоже сойдёт. Вместо меди можно взять серебро. Из каждого нужны пластины. Несколько. Чётное количество. Это возможно?       — Я знаю надёжных торговцев из Клана Змеи, они возят руду из шахт по заказам кузнецов. Кузнецы что-то куют прямо здесь и держат лавки в южной части рынка. Думаю, сможем что-то разузнать, — заговорила Эвелин. Бросила резкий взгляд на командира: — Но, как ты и сказал, мистер умник, идти туда с Небесными неразумно, там наверняка всё кишмя кишит солдатами и охочими до награды за беглецов зеваками. Так что предлагаю оставить их здесь. Тут до них никому нет дела. Возьмём, что надо. Осмотримся. Это ненадолго. И куда менее рискованно.       Беллами неохотно согласился с ней, не найдя достойных аргументов против. Получив от меня самый полный и подробный список покупок, земляне оставили нас с Уэллсом на этой тихой окраине в тени деревьев, где не было никого, кто мог бы нас выдать. Они уже давно скрылись из виду, но я почему-то не могла перестать смотреть вслед. Казалось, Беллами и Эвелин понимали друг друга с полуслова. Тандем у них был настолько слаженный, что я невольно задумалась об их предыстории. Как они познакомились? Как стали так дружны? Хорошие напарники, друзья? Или что-то большее? Яркая внешность и характер воительницы вряд ли могли оставить равнодушным хоть кого-то, она впечатлила даже меня. А с учётом их свободных нравов… Внутри что-то неприятно кольнуло, но я заставила себя перестать думать об этом до того, как поняла причину. Почему я вообще стала об этом рассуждать? Мы просто должны были сбежать отсюда. Вместе. А всё остальное — не моё дело. Точка.       Чтобы отвлечься от этих идиотских мыслей и скоротать время ожидания, я вернулась к своему любимому занятию: в голове составляла уравнения реакций для будущей взрывчатки. По шагам проходилась снова и снова, проверяя цепочку взаимодействий. Сначала прокипятить поташ — соль калия, легко добываемую из обычной золы — с гашёной известью, чтобы получить гидроксид калия. Потом добавить его в водно-соляной раствор. Превратить гидроксид калия и хлорид натрия в хлорат калия. Вуаля. Должно было сработать. Прикинув дозировки веществ, я то добавляла, то убавляла понемногу, оценивая примерную эффективность смеси. Уэллс постоянно хмурился, ёрзал и будто бы хотел начать разговор, но никак не решался.       Закончив расчёты и устав от его копошения, я не выдержала:       — Что? Хочешь предложить сбежать сейчас, пока они не вернулись с солдатами, чтобы сдать нас?       — Нет. Хотел извиниться перед тобой. Прости меня, Кларк. Это было очень грубо. Я не имел права тебе такое говорить.       — Это точно, — даже не попыталась простить я и вздохнула.       — Но если он посмеет хоть как-то… Что-то… Пообещай, что расскажешь.       — Не посмеет, Уэллс. Успокойся. Я могу за себя постоять.       — Пообещай! — настойчиво повторил он.       Мне стало почти смешно. Только после жуткого подземелья «Второго Рассвета» я в полной мере осознала, насколько мне повезло, если это можно было назвать везением. Вытащив меня тогда на берег, Беллами, сам того не зная, спас меня не только от утопления, но и от участи гораздо худшей.       — Я пробыла в Лесном Клане долгие недели. Неужто ты не понимаешь, что у них и у него конкретно была уже тысяча возможностей сотворить со мной всё что угодно? — ответила я, наблюдая, как глаза Уэллса расширяются от ужаса. Усмехнулась: — Хочешь знать, сколькими из них они воспользовались? Ни одной.       — Это ещё ничего не значит! Ты уже забыла, что было, когда они нас похитили? Что они там говорили?!       — Не забыла, — снова усмехнулась я. — Но, знаешь, куда лучше я запомнила то, как ваш защитник паствы Тристан пытался изнасиловать меня, а не их дурацкие насмешки.       — Я спас тебя тогда!       — Тогда ты был любимчиком Лексы. А что ты можешь теперь, кроме дурацких угроз?       Он сжал зубы и вновь поник, мрачнея от воспоминаний. Тема «Второго Рассвета» встала между нами ледяной стеной, и его нежелание довериться мне только сильнее укрепляло её. Вновь повисло тяжёлое молчание, которое сдавливало горло. К счастью, Беллами и Эвелин не заставили себя долго ждать. Часть покупок несли в руках, часть — в ощутимо располневших заплечных сумках.       После очередного спора с Беллами Уэллсу пришлось смириться и уйти на задание с Эвелин. Тут я предпочла не занимать ничью сторону. Моя рана всё ещё не зажила, и раз командир сам захотел отдуваться за нас двоих — пожалуйста. Ему досталась вся тяжёлая работа по набору воды, разведению огня и смешиванию растворов в указанных мной пропорциях. Я вряд ли справилась бы сама со своей больной рукой. Пока всё закипало, я приступила к следующей части. Сложила из бумаги прямоугольники по размеру пластин, взяла сначала медную, затем оловянную, между ними поместила лист. Наткнулась на внимательный взгляд Беллами, наблюдавшего за моими манипуляциями с неподдельным интересом.       — Что? Никогда не видел, как делают примитивную батарейку? — усмехнулась весело.       — Не могу сказать, что была возможность наблюдать такое каждый день, — пожал плечами он, — поэтому уж прости за любопытство.       — Понимаю. Когда-то Алессандро Вольта изобрёл эту штуку и положил начало эпохе электричества. Даже думать об этом захватывающе, — оживилась я. — Тут совсем ничего сложного. Всего-то надо сложить все пластины в нужном порядке. С бумагой между ними. И опустить в концентрированный раствор соли. В обычных условиях эти металлы не взаимодействуют, так как воздух является диэлектриком. Но появление между пластинами электролита — вещества, способного проводить, собственно, электричество — меняет дело. Это по сути проводник. В нашем случае это как раз смесь соли с водой, в которой вымочена бумага. Из-за химических свойств этих металлов один из них будет отдавать свои электроны другому через него. А любой направленный их поток и есть электрический ток. У нас появится источник электричества. Пусть и ненадолго.       — И зачем оно нам нужно? — не совсем понял он. — Электричество в смысле.       — Чтобы с его помощью сделать нужное нам вещество из тех, что у нас есть. Штука в том, что у атомов — частиц, из которых состоят молекулы — тоже есть заряд. Часто — разный. Поэтому при появлении внешней силы разная полярность играет с ними злую шутку, они начинают тянуться в разные стороны. Например, металлы — к минусу, щёлочи — к плюсу. Так молекулы вещества разделяются на отдельные атомы или их группы. Ток разрывает их связи внутри вещества, даже самые крепкие, которые другим способом не возьмёшь. Когда-то это совершило революцию в промышленности. Так наши предки научились разделять смеси или сплавы на несколько разных чистых веществ. Или очищать что-то от нежелательной примеси. Это назвали диссоциацией. Именно она нам и нужна. А уже потом…       — Можно собрать свою формулу из тех частей, на которые вещества распались?       — В точку, — улыбнулась я его догадливости. — Нужно только опустить электроды в раствор и подождать. Дальше всё случится само собой. Под действием тока натрий из поваренной соли притянет к минусу, гидроксильную группу едкого калия — к плюсу. В растворе останутся оторванные от них хлор и калий, которые соединятся друг с другом и выпадут осадком. Это то самое вещество, что нам и нужно. Останется только сцедить и высушить.       Беллами, прищурившись, взглянул на яркое солнце, зависшее в небе прямо в зените.       — Ты упоминала, что оно нестабильно. От жары при сушке хоть не взорвётся?       — Пока этого бояться не стоит. Сам по себе хлорат калия весьма безвреден. Нужен ещё один ингредиент, чтобы он стал по-настоящему взрывоопасным. Любой восстановитель, — снова улыбнулась я. Поймав его вопросительный взгляд, пояснила: — Это вещество, которое будет отдавать другому свои электроны и окислять его. В данном случае, подошли бы, хм… сера, алюминий или фосфор. Но всех их довольно трудно достать. Повезло, что хоть соединения углерода вокруг в достатке. Буквально любая органика. Именно поэтому я попросила вас захватить сахар. Мы добавим его позже. Он, можно сказать, насытит наш порошок кислородом и этим сделает его куда более горючим. Главное — не переборщить с дозировкой, иначе… ну, ты понял. Тут уже становится опасно.       — Звучит так, как будто бы ты точно знаешь, что делаешь, — кивнул он.       — Не верь, — мотнула головой я. — Это только иллюзия.       Когда раствор поташа и извести в котелке закипел, я попросила Беллами взять ткань и через неё, как через фильтр, вылить полученную щёлочь в раствор обычной поваренной соли. Всю ёмкость мы поставили на тлеющие угольки — тепло от них должно было сильнее ускорить реакцию. Осталось лишь отправить внутрь электроды, что я и сделала.       — И что теперь? — спросил он, глядя на жидкость, в которой начал постепенно образовываться осадок.       — Ждать. Скорость определяется мощностью источника, так что… Когда батареи совсем выдохнутся, надо будет слить отсюда всё. Как я уже говорила, нам нужен только осадок. Просушим и добавим органику, и вот тогда… Тогда надо быть аккуратными.       — Знаешь, это всё похоже на магию. Представь, что будет с толпой фанатиков, если показать им вот эти твои научные фокусы? Да это же божественное вмешательство, не иначе. Волшебство тайного знания от Всевышнего. Не думала, что пора создавать свою секту?       Я усмехнулась:       — Как говорил Артур Кларк, любая достаточно развитая технология неотличима от магии.       — Артур Кларк? — переспросил он.       — Писатель, учёный, изобретатель. Жил в двадцатом веке и написал потрясающую «Космическую одиссею». В своём романе он предсказал почти все технологии, которые у нас есть. И, кстати, меня назвали в его честь.       Он вздохнул.       — Серьёзно? Твоё имя — это фамилия? У вас там не очень с фантазией, если честно. Но это многое объясняет.       — И от кого я это слышу? От фанатов Древней Греции?       — Никогда не перестанешь умничать, да?       — Ты забыл, в какой мы команде?       Беллами с усмешкой покачал головой, ничего не ответив. Можно сказать, позволил мне выиграть в этой шуточной перепалке. Я только отвела взгляд, когда поняла, что прямо здесь и сейчас мне было почти спокойно. Мы ещё не сбежали с этого проклятого острова, кишащего фанатиками, которые мечтали нас схватить, похитить, возможно, убить, и несмотря на это, я не ощущала прежней безысходности. Может, потому что наконец-то видела конец этого кошмара. Может, потому что чувствовала себя свободнее прежнего. Или… потому что сейчас испытывала странную уверенность в своей безопасности. Особенно теперь, когда мы c Беллами стали играть в одной команде, а не пытались друг друга перехитрить.       — На самом деле у тебя здорово получается всё это, — сказала я, кивая в сторону ёмкости с электродами. — Куда лучше, чем я ожидала.       — То есть, я не такой бестолковый, как ты думала? Что ж. Приятно, — усмехнулся он.       — Нет, совсем нет. Я не это хотела сказать, — смущённая, поторопилась возразить я. Он с весёлой улыбкой мотнул головой, демонстрируя, что просто издевался. От того, какой он был невыносимый, почти запылали щёки. — Я сказала это, потому что любом будут очевидны твои знания базовых вещей в естественных науках. Ты не удивляешься разным терминам вроде атома и молекулы. Да и остальному…       Беллами пробежал задумчивым взглядом по зарослям и остановился, смотря на едва заметные очертания противоположного берега.       — Так уж вышло, что лет в одиннадцать украдкой стащить древний фолиант из библиотеки и потом тайно читать его по ночам казалось мне самым лучшим развлечением. Казалось, там есть какой-то секрет предков из Горы, который никто так и не смог разгадать, какой-то способ быстро и легко изменить мир. Искать его было довольно бесполезно, но забавно. Ещё забавнее было видеть, как смотрители библиотеки в панике искали исчезнувшие и невероятно ценные книги. Никак не могли найти. Жуть. А потом потери появлялись там же самым чудесным образом.       — Не стыдно? — заулыбалась я.       — Только за то, что однажды случайно так увлёкся своими прятками, что страницы оказались слишком близко к свечи, и вся книга вспыхнула за мгновение. Разумеется, для всех настолько ценных экземпляров есть по паре десятков копий. Но оригинал было не вернуть. Да и все сразу сбежались на запах гари. Влетело мне знатно, но потом матушка даже обрадовалась. Мечтала, что я пойду в учёную коллегию. Работа почётная и куда более безопасная, чем гонять тварей в пустошах. Но, увы, даже близко не такая весёлая, потому с пыльными фолиантами у нас всё-таки не срослось.       — Почему? — спросила я раньше, чем успела подумать. — То есть… я имею ввиду… почему ты выбрал такой путь?       Возможно, это было что-то личное. Возможно, я не имела права такое спрашивать. Но мне стало правда безумно интересно понять, ведь схватки с тварями, разбойниками и кем угодно ещё сложно было назвать развлечением. Беллами вовсе не казался мне человеком, который хоть сколько-нибудь наслаждался насилием. Значит, было что-то ещё.       — Я хотел свободы, — почти сразу ответил он. — Хотел увидеть мир своими глазами, а не через страницы книг из архивов. Хотел знать, что когда мой народ в опасности, я могу им помочь. Могу защитить тех, кто не может защитить себя сам.       Встретившись с ним взглядом, я вдруг замерла. Потому что верила каждому слову, потому что каждое из них откликалось во мне тоже. Казалось, вот она — причина, почему мы так легко понимали друг друга с самого начала. Потому что всегда хотели одного и того же, только каждый для своего народа. И с появлением общего врага в лице «Второго Рассвета» граница только сильнее размылась.       Меня напугало это собственное ощущение, которое я даже не могла разобрать. Возможно, Уэллс был прав. Возможно, мне не стоило верить, но этого жаждало всё моё существо. Хотелось верить хоть кому-то. И от этого я в очередной раз растерялась.       Беллами тем временем взглянул на ёмкость с электродами и уточнил:       — Тут точно всё в порядке?       Там почти перестала идти реакция. Дно уже покрыл слой порошка. За этим всем стоило бы следить мне, но я оказалась слишком занята мыслями о чём-то другом. Не относящимся к делу. Чёртова идиотка. Даже вздохнула с облегчением, что он сам невольно сменил тему.       — Похоже, выдохлись батареи. Больше мы ничего не получим, — констатировала я. — Пора доставать наш осадок.       Пока будущий прототип пороха сох на жарком летнем солнце, у заброшенной лодочной станции неподалёку мы нашли слегка поржавевшую, никому не нужную жестяную трубу. А затем вместе придумали и собрали простую схему отложенной детонации с помощью свечи, бутылки с маслом и длинного фитиля. Беллами снова понял мою идею с полуслова — и фитиль теперь был подсоединён к оставшемуся количеству гремучей ртути на земле внутри трубы, которую мы — ну, или скорее он — установил вертикально. Как только пламя дойдёт до кристалла, взрывная волна выкинет пакет вверх, в воздух. А температура взрыва непременно его подожжёт. Получалась маленькая примитивная пушка. Можно сказать, фейерверк в честь нашего побега. Осталось только уложить смесь внутрь.       Изобретать всё это вместе было настолько увлекательно, что я совсем потеряла счёт времени. Солнце уже сильно клонилось к закату, и мне казалось, что делало это даже как-то слишком быстро. Думать о побеге становилось страшно: в голову лезли мысли обо всём, что могло пойти не так. К тому же, Уэллса и Эвелин уже не было слишком долго. Так долго, что даже сквозь спокойную уверенность командира я могла разглядеть совсем нетипичные для него нотки тревоги. На этой безлюдной окраине, заросшей молодыми деревцами, к нам так никто и не подошёл. Никто не задал вопросов. А в городе могло случиться всё, что угодно. Уэллс был похож на землянина намного больше меня даже без дурацкой маскировки, но безопасность это ему никак не гарантировало.       — Собери, пожалуйста, вещи, — тихо попросил Беллами.       Я и не думала спорить — тут же выполнила просьбу. Он натянул свои доспехи и наручи, напрягся от неясного шума, послышавшегося издалека. Коснувшись кинжала на поясе, придирчиво осмотрел наше укрытие. Вздрогнул, готовый к атаке при виде летящего к нам силуэта, но признал в нём Уэллса. Тот задыхался от отдышки.       — Эвелин сейчас там… За нами хвост.       — Сколько?       — Четверо.       — Кларк, поджигай, — бросил мне Беллами, а потом снова посмотрел на Уэллса: — Она на твоей совести. Охраняй.       Он рванул навстречу погоне, а я дрожащими руками поднесла огниво к свече. Фитиль задымился только на четвёртой попытке, на пятой — зажегся окончательно. Уэллс отобрал у меня сумку и глянул на будущий фейерверк.       — Сколько у нас времени?       — Минут пятнадцать. Вы нашли лодку?       — Да. Не переживай.       — Что случилось?       — Какой-то мудак заорал, что я похож на долбанный плакат.       Беллами и Эвелин вдруг вынырнули перед нами. На них нападали двое солдат, и движения их были рубленными, грубыми, злыми. Но по большей части бесполезными. Замах — и гибкая землянка ускользнула, будто танцуя с противником. У командира в руках уже сверкал меч, длинный, широкий и с виду весьма массивный. Но он обращался с ним так легко, будто тот ничего не весил. В его движениях не было изысканной грации Эвелин, но они завораживали своей продуманностью и выверенностью. Оружие сейчас казалось не грубой железкой, а словно бы продолжением его руки. Беллами будто предугадывал каждый жест противника с пугающей точностью и всегда был на полшага впереди. Чётко зная, как и куда бить, он легко победил второго разбойника. Уэллс было подобрался, чтобы тоже броситься в атаку, но всё закончилось раньше, чем он успел сделать хоть один шаг.       А затем мы снова побежали. Плот ждал нас на другой стороне острова. Солнце ещё не зашло, так что я не знала, как мы скроемся незамеченными, если только план не поменялся на ходу. Но земляне были слишком сосредоточены на нашем побеге, чтобы отвечать на вопросы. Эвелин вела нас за собой. Уверенно сворачивала в запустевшие кварталы и редкие бесхозные участки. Видимо, заранее предусмотрела отходной путь. Благодаря этому мы почти незамеченными пересекли главные транспортные артерии города и остановились в небольшой мелководной бухте. На этой стороне острова течение оказалось ещё стремительнее. Всего один патрульный корабль виднелся достаточно далеко. Вода врезалась в берег и закручивалась в водовороты, вымывая землю всё глубже. Плот болтало и давно унесло бы, не будь удерживающих его верёвок.       Оглушительный хлопок взрыва заставил меня вздрогнуть. В небе вспыхнуло яркое белое пламя, следом с деревьев взметнулись стайки напуганных птиц. Будь у меня хоть жалкое подобие лаборатории для нормального электролиза и очистки веществ, вспышка была бы сильнее в десятки раз. Но даже без этого всем солдатам было ясно, кто именно способен на что-то подобное. Уэллс одобрительно хмыкнул. Эвелин ошарашенно присвистнула:       — Кажется, умники сегодня выиграли.       Беллами ловко запрыгнул на плот первым. За ним последовал Уэллс. Сбросив заплечные мешки, они разложили вёсла по краям. Мачты и паруса не было — в такую безветренную погоду от них не было бы толку. Побледнев, я на секунду замерла. Всё это уже было. Погоня, плот, бурный поток. Только река теперь была вдесятеро шире и втрое глубже. Сердце забилось где-то в горле. Заметив моё замешательство, Беллами без слов подал мне руку. Я схватилась за неё, покидая твёрдую землю. Страшно? До чёртиков. Но когда меня это хоть раз останавливало?       Кто-то протрубил в рог — низкий протяжный звук эхом разнёсся по городу. Сигнал тревоги. Охота началась. Эвелин перепрыгнула на плот. Они с командиром отвязали от деревьев верёвки, и завивающееся течение тут же слегка нас развернуло. Схватившись за вёсла, мы гребли вдоль земли, всё ближе подходя к главному течению.       — Нас неизбежно начнёт сносить. Плевать на это. Главное — берег. Мы направляем плот, а вы гребёте одновременно с нами. Ясно? — кратко проинструктировала Водная.       При встрече с резким течением весло едва не вырвало из рук. Травмированное плечо пронзило резкой болью от нагрузки, но я удержалась и даже продолжила грести. Стоит сбиться с темпа — и течение почувствует слабость. Снова развернёт. Плот постепенно сносило вниз, но другой берег приближался. Пусть и не так быстро. Я боялась оглядываться на город, так что смотрела только на деревья, твёрдо стоящие в земле. Какие-то тени мелькнули среди стволов. Потом снова. И ещё раз. Люди. Охотники!       — Там кто-то есть! — вскрикнула я. Тени снова зашевелились. Исчезли.       — Она права, — после краткого замешательства подтвердил Беллами, присмотревшись к зарослям. — Я увидел не меньше троих. Стоп! Хватит. Перестаньте грести.       — Если нас увидят с Южной пристани, мы уже не скроемся. А остановимся — и нас скоро туда снесёт! — возразила Эвелин.       — А подплывём к берегу — получим по стреле в глаз!       — Может, это свои?       — Ты смеёшься?!       — Чёрт тебя дери!       — У нас новый план, — быстро проговорил Беллами, когда мы с Уэллсом замерли. — Эвелин, по твоей карте через несколько миль река делает большой поворот, так? Восточный берег там — это болотистые заросли. Наш плот зайдёт, а их огромные баркасы — чёрта с два. Гребём вниз по течению.       — Ты чокнулся?! — возмутилась Эвелин.       — Есть предложения получше? — гневно сверкнул взглядом он. — Быстрее! Гребите! Нам нужно набрать скорость. Их лодки тяжелее, инерция позже даст им преимущество!       Мы достаточно неплохо разогнались к моменту, как проплывали ту самую Южную пристань. Ещё никогда в жизни я не видела столько кораблей и лодок самых разных размеров. Причалы располагались на самом южном конце острова, течение проносилось дальше вниз, а там было что-то вроде тихой заводи. За спиной я снова услышала тревожный вой сигнального рога и знала: погоня уже отчалила за нами. Теперь в самом центре огромной реки мы ускорились ещё сильнее, скользя по водной глади, будто по льду.       Вскоре я рискнула обернуться ещё раз. За нами устремились две лодки, паруса на их мачтах были убраны. Без ветра они скорее затормозили бы, чем ускорили. Солнце только скрылось за кронами деревьев западного берега. Совсем скоро стемнеет. Я понимала: будет проще скрыться, но как Беллами с Эвелин собирались ориентироваться в темноте — не представляла. Боль в руке только нарастала, заставляя меня сжимать зубы. Стоило бы рассказать им про лодочный мотор, если мы выберемся из этой задницы.       Дневной свет окончательно потух. Перед глазами застыла сумеречная дымка. Баркасы преследователей только сокращали расстояние — они неслись по воде под собственным весом, что был в сотни раз больше веса нашего плота.       — Нагоняют, — зло бросила Эвелин. — А нам пора тормозить и брать левее!       — Если не замедлимся — пролетим удобный момент, — отозвался Беллами. — Нужно рискнуть.       — Вообще-то мы только это и делаем, если ты вдруг не заметил, гений стратегии!       Наша скорость стала меньше, а пульс застучал в ушах втрое громче. Плот приблизился к берегу, поворачивая вместе с течением, и тут я поняла, о чём говорил командир. В эту реку впадала ещё одна, более узкая и мелкая. Здесь была её маленькая дельта, с наносами из ила и земли. Она уходила куда-то вглубь на северо-восток. Нам нужно было завернуть именно туда.       — Сейчас будет трудно. Но делайте, как я говорю. Сейчас вправо, — командовала землянка. — Теперь влево. А теперь изо всех сил прямо.       Правая рука от напряжения превратилась в сплошную судорогу, а от боли в левой на глаза навернулись слёзы. Я гребла дальше. Если нас поймают, жалеть себя будет уже поздно. Я предпочту умереть на месте. Медленно, но верно наш плот зашёл в русло притока. Тяжёлое дыхание остальных членов команды хрипло звучало в унисон с моим. В темноте теперь едва можно было различать силуэты.       — Сейчас оплывём мангровые заросли и заходим со стороны течения, — сказал Беллами, указывая на деревья посреди русла.       Казалось, деревья растут из самой воды. Но это впечатление было обманчивым — на деле почва там была, твёрдая, глинисто-илистая. Островок был оплетён воздушными корнями, в сумерках похожими на змеев. Уэллс с Беллами едва втащили плот в углубление на острове так, чтобы привязать его к стволам густых деревьев. Я села на землю, переводя дыхание. Потёрла ноющую рану. В зарослях стало совсем темно — видны были лишь силуэты. Я слышала только голоса: в нескольких шагах от меня Эвелин препиралась с Уэллсом, распекая его за безответственное отношение к съестным припасам. Водную совсем не устраивали его навыки парковки плота, потому что, затаскивая его в заросли, Уэллс умудрился отправить в плавание часть наших вещей, лежавших с его стороны. Ей пришлось их вылавливать. И молча она это делать не собиралась.       — Как твоя рука? — услышала я тихий вопрос Беллами, присевшего рядом со мной. — Сильно болит?       — Нормально, — отозвалась я, едва чувствуя её от боли. — Только нужна перевязка.       — Могу помочь с этим. Этот тип ран мне знаком. Меня учила бинтовать их одна знакомая. Тоже после сплава по реке, кстати. Совпадение? — с улыбкой в голосе ответил он. Не забыл наше первое совместное приключение. Ещё бы.       Я улыбнулась, глядя в темноту. Пары слов хватило, чтобы ослабли сжимавшие моё сердце цепкие когти страха. Эвелин надоело ругаться с Уэллсом, она плюхнулась на землю рядом с нами, вздыхая.       — Кажется, твой план был не такое уж и дерьмо, — признала она. — А из нас получилась неплохая команда.       — Мы в безопасности? — с нотками недоверия спросил Уэллс, тоже подходя ближе.       — Они смогут начать искать нас не раньше рассвета. А на рассвете, надеюсь, мы уже уйдём отсюда дальше, — ответил ему Беллами.       — Дальше — это куда? Где мы? — спросила я.       — На землях Озёрного Клана. Хорошая новость в том, что здесь очень легко скрыться, а плохая…       Плохую я знала сама. Озёрный Клан присягнул Роану и его «Второму Рассвету». Ждать помощи было всё ещё неоткуда. В пустошах мы по-прежнему были одни.