Сто тысяч миль

Гет
R
Завершён
501
Горячая работа! 390
автор
jmuscat бета
Размер:
532 страницы, 36 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
501 Нравится 390 Отзывы 252 В сборник Скачать

Глава 19. Беллами

Настройки текста
      Я знал, что на утро с лихвой расплачусь за каждое мгновение прошлого вечера, но всё равно не нашёл в себе сил уйти до того, как она проснётся. Не хотел недомолвок. Не желал быть трусом, который бы молча сбежал. Если она собиралась злиться, то пусть бы высказала всё сразу, в лицо. Но я отчего-то глупо надеялся на другое. Хотя бы на то, что она позволит мне пригласить её на пару свиданий.       В то, что вчера всё случилось в реальности, а не во сне, не верилось до сих пор. Теперь я знал, каково целовать её по-настоящему, когда она тоже этого хотела.       Теперь я знал, что с этим больше ничто не сможет сравниться.       Небесная во сне повернулась на бок, устроила голову у меня на плече. Ладошку положила на грудь, и я надеялся, что её не разбудит мой лихорадочный пульс. Боги. Даже твари и разбойники в пустошах не были способны заставить сердце так биться. А её пробуждения я взволнованно ждал со смесью страха и предвкушения.       Её лицо было теперь так близко. Почти как вчера. Стоило только голову наклонить, и можно было рассмотреть каждую деталь. Или коснуться губами. Дорожкой из поцелуев прочертить линию от виска до изящной шеи. А если бы ещё стянуть лямку сарафана с плеча, провести губами вдоль ключиц, а потом поддеть пуговицы… дотронуться до бедра, открытого разрезом сбившейся во сне юбки, проскользить по нему выше, наслаждаясь нежностью кожи… Ох. От одной только краткой мысли мозги совсем помутились. О таком не стоило даже начинать думать. Не стоило забегать вперёд, пусть искушение было огромно.       Я только аккуратно провёл по её лбу, убирая упавшие на лоб светлые локоны. Если бы не чёртов поход к фанатикам на носу, я бы сегодня же позвал её к нам горы смотреть на падающие звёзды. Смотреть заход солнца на озере посреди вереска и высоких вершин. Ей бы, наверное, понравилось. Она говорила, что полюбила природу и закаты. Я — запомнил. Возможно, мы могли бы поехать потом? Когда вернёмся? Когда всё это закончится?       Будто бы ощутив мои мысли, она вздрогнула и открыла глаза. Наверняка, сначала подумала, что ей чудится. На краткий миг наши лица разделяло лишь несколько дюймов, и Кларк смотрела пусть растерянно, но почти заворожённо.       А она потом поняла. Оглянулась, узнавая свою комнату. Вдруг резко села, ощупала свой сарафан, поняла, что уснула прямо в нём. Снова повернулась ко мне. Заморгала и задышала так часто, будто оказалась в клетке со зверем, который собирался вот-вот её сожрать.       — Что? — спросила хрипло. — Что происходит? Это… Вчера… Так это…       Не договорив, закрыла лицо руками. Простонала почти обречённо.       — Голова сильно болит? — осведомился я, тоже усаживаясь. Не хотел смотреть снизу вверх. — Может, воды тебе принести?       — Да какая тут голова? — уронила руки на колени Небесная. Правда выглядела вполне бодрой, но полностью дезориентированной. — Я… я что… Боги… вчера… это что, правда? О чём я только думала?       — Кажется, про то, что ты не собиралась ни о чём жалеть, — пожал плечами я.       — Не могу поверить, — она упала обратно на подушки и снова спрятала лицо в ладонях. Сквозь них пробормотала: — Это… это было какое-то временное помешательство. И оно ничего не значит. Ничего! Забудь. Хорошо? Забудь! Прошу! Пожалуйста. Это… Я просто…       Я нахмурился, мрачнея. И на что только надеялся?       — Разве ты не впервые позабыла про всё и просто была собой?       — Я не знаю, что это было! Кто это был! Точно не я! Как я только могла себя так вести… Ужас. Кошмар. Я сама себе противна…       Я аккуратно взял её за запястье и потянул руку в сторону от лица. Её взгляд буквально кричал, что она была на грани. Поэтому терять было нечего. Стоило пойти ва-банк.       — Противна? Зря. Вот мне очень даже нравишься.       — Что? — опешила Небесная, прошептав вопрос как-то испуганно. Будто бы я пообещал придушить её во сне. И это была не совсем та реакция, которую я хотел увидеть. Про ту, о которой мечтал, уже и вспоминать было больно.       — Что слышала, — я отвернулся, прокашлялся и тут же поднялся на ноги. Кто меня за язык тянул?       Впрочем, разве это и так не было очевидно? Я был пьян только от неё. Алкоголя не пил ни грамма.       — Беллами, я… это всё…       — Ага. Приходи в себя. Выезжаем ночью ближе к рассвету, — отрезал я, не желая слушать очередную порцию «это было временное помешательство», «пожалуйста, забудь» и «это ничего не значит».       Кларк накрылась покрывалом с головой и свернулась под ним с тяжёлым вздохом. Это меня добило. Уходя, я едва переборол глупое желание хлопнуть дверью или от души что-нибудь пнуть. Невыносимая. Просто невыносимая. Всегда с ней так. Один шаг вперёд. А потом назад. Не один шаг. Даже не два. И даже не сто. Потом — со старта, всё опять сначала!       Я прекрасно понимал, что Небесная не позабудет тут же все свои правила и не бросится в мои объятия моментально. Но «ужасно» и «кошмар» — это совсем не то, что я ожидал услышать о прошлом вечере. Ей ведь нравилось, не могло не нравиться, иначе она сразу выставила бы меня за порог. Как прежде бы смотрела с отвращением. Но она сама потянулась ко мне, буквально попросила поцеловать… я ведь не сам это придумал! Да, не сдержался. Пошёл на поводу. Не стоило. Но я тоже был не железный. Кто бы устоял? Она ведь сама не смогла! Так в чём была проблема просто это признать? Хотя бы перед самой собой? Неужели для Кларк это правда был просто эксперимент? Или дело было в её чёртовом лучшем друге, который относился к ней как угодно, но совсем не по-дружески? Этот гад точно впал бы в праведное негодование даже от одного намёка на её симпатию ко мне, пока сам и дальше бы пожирал её голодным взглядом и разрывался между этим их Протоколом и своими неправильными желаниями. А Кларк — правильная девочка, для которой подобное недопустимо — снова станет опасаться любого лишнего прикосновения. Ну, и дальше что?       Горожане почему-то расходились на улицах при виде меня, уступая дорогу. Возможно, виноват был мой злой взгляд или руки, сжатые в кулаки, но чёрт его знает. Все разведчики из отряда до слёз бы ухахатывались, узнай они, что теперь творилось в моей голове. С ума сходил, что какой-то там поцелуй для девушки ничего не значил. Ну дурак! Кто из-за такого вообще переживает? Такую чушь полагалось поскорее выбросить из головы и тем же вечером пойти целоваться с какой-нибудь другой красоткой, которой бы точно всё понравилось. Раньше я, может, так бы и сделал. Но сейчас даже думать о таком было противно. Я бы скорее обменял всех красоток мира на ещё несколько мгновений прошлого вечера.       Да, возможно, Кларк была не так уж и неправа. В самом деле — ужас и кошмар.       Я отправился домой к матери, чтобы попрощаться перед отъездом, но её в гостиной не оказалось. Ещё сильнее усугубило ситуацию то, что вместо неё я нашёл там лишь бодрую и свежую Тави. Сестрица хитро сверкнула глазами при виде меня и улыбнулась.       — Добрейшего утра, милый братец.       — Добрейшего? — вскинул бровь я. — Ага. Что, споила всех, а сама цветёшь и пахнешь?       — Опять ты за своё занудство! — всплеснула руками сестрица. Ткнула пальцем в мою сторону с осуждением: — Ты мне вообще-то спасибо должен сказать! Хотя нет, простым спасибо ты уже не отделаешься. Ведь мы оба знаем, благодаря кому вчера на празднике оказалась Кларк. Я всю работу за тебя сделала! Тебе осталось просто прийти на готовенькое. И ты посмотри на него, ещё и недоволен!       — Тебе больше совсем заняться нечем? — устало вздохнул я.       — Вы, наверно, думали, что незаметно сбежали вдвоём, а? Но я всё видела. Даже не думай, что я не в курсе. И как? Что было дальше?       — Тави. Я не за этой глупой болтовнёй пришёл. Где матушка? — проигнорировал я её провокации.       — И, кстати, да. Не пытайся врать, что ночевал у себя. Тебя там не было. Я проверяла! — не успокаивалась Октавия. — Так как всё прошло? Надеюсь, ей понравилось? И больше она не думает про девушек? Ты ведь не разочаровал её?       — Боги! Скажешь такое при ней — я тебе голову откручу, — пообещал я, боясь даже представить реакцию Кларк на подобный юмор. Сестра засмеялась, напрасно не приняв моё предупреждение всерьёз, а я спросил: — Ты только ради этой абсурдной тирады явилась ко мне домой?       — Не-а, — коварно улыбнулась Тави. — Вообще искала обрадовать, что я иду с вами. Пропустить такое приключение? Ни за что.       — Тебя там только не хватало, — скептически посмотрел на неё я. — Мне некогда будет следить за тобой, сестрица. Забудь.       — А я не с тобой еду, а с Линкольном.       — Чего? Он совсем из ума выжил?       — У меня к нему тот же вопрос, — послышался за спиной строгий голос матушки. Пока мы с Тави обернулась, она прошла между нашими напряжёнными фигурами и уселась на диван, неодобрительно покачивая головой. — Когда же ты уже наиграешься в войну, Октавия? Я уже поняла, что с твои братом ругаться бесполезно, но ты? Может, хотя бы ты уже повзрослеешь и перестанешь?       Сестра нервно передёрнула плечами, всем своим видом выражая недовольство. От её беззаботного настроя не осталось и следа.       — Повзрослею? Я уже! Давно! И это всё не игра, ясно? Я хорошо дерусь и в прекрасной форме, а ещё я безумно устала от этих наставлений! Мне не нужно разрешение, я просто ставлю в известность. Ясно вам? Понятно? Отлично! — смерив нас яростным взглядом, Тави кивнула напоследок и унеслась прочь.       — Темпераментом вся в отца, — вздохнула матушка, неодобрительно цокнув. — А все мы знаем, куда он его завёл. В могилу. Давно знала. Военный Совет — проклятое племя.       — И не говори, — согласился я.       — Ты — вообще отдельный разговор, — она сурово глянула на меня. — Мало кто доставляет матерям столько головной боли, как вы двое мне! Чем вам не угодил другой миллион профессий? А? Почему именно эта?       — Кто уже успел расстроить тебя с утра? — спросил я, не понимая этого внезапного напора.       — Ты постоянно рискуешь жизнью. И ты ценен для Клана в среднем больше, чем остальные. Сам знаешь почему. Потому что у меня есть внучка! Как думаешь, что именно в этом всём расстраивает меня больше всего? Ты не только мой сын, у тебя есть долг перед обществом!       — Не только этот долг. Много других тоже, — напомнил я, спиной приваливаясь к стене и скрещивая руки на груди. — Ещё есть долг защищать всех наших людей. Не уходи от темы. Что случилось?       — Сплетни. Слухи. Злые языки случились. Не знаю, что думают у вас в Военном Совете, но среди нашего Совета украдкой поговаривают, что ты всерьёз нацелился на место Густуса. Слишком уж у тебя инициативный подход к вопросу. И ты даже не представляешь, насколько сильно мне это не нравится. Густус плохо закончил. Как и большинство его предшественников.       — Думаю, мы с тобой оба прекрасно знаем, откуда идут беспочвенные домыслы. От Аньи. Она давно уже меня обхаживала. Только на кой ей всё это?       — Разумеется, затем, чтобы слухи стали правдой. Тем более твоё желание всех спасти с наименьшими потерями как раз вписывается в портрет всеобщего героя.       — У нас больше сотни командиров, и вряд ли хоть кто-то из них не хочет всех спасти. Чем я такой особенный?       — Неужели совсем никаких идей? — она глянула на меня, приподняв брови, и ждала хоть каких-то предположений. Но я пожал плечами, не желая выдвигать гипотезы. — Своей дружбой с Небесными, конечно. Ты рискуешь собой и помогаешь им, как только можешь. Они доверяют тебе, а та Небесная девочка… Это видно далеко не всем, но, надеюсь, ты понимаешь, что эту твою слабость можно использовать? Анья сможет влиять на любые решения, и для этого будет прекрасный инструмент.       — Но зачем так сложно? Почему бы сразу не продвинуть кого-то послушного?       — Тот, кто будет безропотно подчиняться, будет либо слишком туп, либо слишком хитёр. По очевидным причинам оба варианта нашу главу не устраивают. Да и ваш Совет далеко не сборище идиотов, неужели они согласятся на бесхребетного тупицу?       Не зная, как на это реагировать, я взъерошил пятернёй волосы на затылке. На сколько же шагов вперёд всё просчитывала Анья, одновременно намереваясь возвысить меня и тут же сделать своим должником и марионеткой? Меня никогда всерьёз не волновали разграничения полномочий Советов, потому что последние шесть лет я жил охотой и путешествиями по землям Кланов, редко задерживаясь дома дольше полугода. А матушка была в Совете вдвое дольше, чем я — в пустошах. И мыслила совсем иными категориями.       — Поэтому я хотела сказать, что тебе стоит перестать так впрягаться за Небесных. Это слишком заметно, Беллами. Хватит дружить с ними больше, чем того требуют интересы нашего Клана. Я ничего не имею против них лично, но всё это чревато куда более серьёзными последствиями.       А что было не чревато последствиями, хотелось спросить мне. Сидеть, ничего не делать и просто ждать — тоже было. Но на эту софистику совсем не осталось времени, нужно было столько ещё проверить. Потому я кратко спросил:       — Ты знаешь, что Анья задумала насчёт них?       — Я бы предупредила тебя, если бы знала. Но знаю одно. Наш народ вряд ли сразу примет их за своих так легко, как ты. Так что при случае у неё будет их поддержка. Далеко не всем нравится привилегированное положение матерей. Есть много обиженных, считающих это дискриминацией. Сам знаешь, «Второй Рассвет» тоже не на пустом месте появился. И чтобы эти настроения в нашем городе не стали чем-то большим под давлением Коалиции, внимание Анья явно сместит на чужаков. Заявит, что они требуют привилегий или что они опасны или… Да что угодно. Неважно.       — Но ведь они не станут требовать для себя никаких особых условий. И они уже помогли куда больше, чем принесли вреда, — нахмурился я.       — Возможно, но, думаешь, кому-то есть дело до правды? Слово матерей против слова чужаков — каковы твои ставки? Тем более, все думают, что Небесные тут же нас бросят, как только у них появится другое безопасное местечко. Такие слухи я тоже слышала. Так что подумай обо всём этом на досуге. А в перерывах между своими планами хотя бы раз навести Эхо. Это будет куда больше, чем я могу мечтать.       — Но я же позавчера… — начал я в своё оправдание, но от сурового взгляда сдался: — Хорошо.       Если проведать дочку я заходил каждый раз, как у меня появлялось немного времени, то к своей уже бывшей девушке я заглядывал намного реже. Не хотел в очередной раз придумывать отговорку, почему ей всё ещё нужно было жить где-то вне моего дома, когда я вернулся. И почему мы вообще перестали общаться. В ответ на резонный вопрос о том, что со мной происходило, я просто не смог ответить искренне. Её опекал теперь Совет матерей и Анья лично, и они бы не медлили доставить мне проблем и за это. За то, что расстроил не просто девушку, а будущую мать. Я не желал позволять кому угодно лезть в свою жизнь. Да и с недавних пор вообще свихнулся и не хотел видеть в своём доме решительно никого, кроме одной проблемной барышни, с которой мне по всем разумным причинам не следовало даже дружить. Так говорила матушка. К её вящему сожалению, это была далеко не первая её просьба, которую я собирался проигнорировать.       Финальное заседание Военного Совета перед отъездом прошло даже слишком быстро и спокойно. После ежедневных ожесточённых споров, которые я застал по возвращении из Полиса, сегодня было совсем тихо. Отряды, отвечающие за внутреннюю безопасность, теперь возглавила Индра, заняв место предателя Пенна. Она отчиталась об очередных арестах приверженцев «Второго Рассвета». Всех, кого можно было заподозрить даже в малейших связях с ними, мы решили временно изолировать от общества с позволения Совета матерей. Границы города оставались закрытыми для всех во избежание возможных провокаций извне, все торговые обмены проводились за стенами, в пустошах. По вопросам мобилизации тоже уже все было определено. На нашу рискованную миссию выделили полдюжины отрядов — много, но не настолько, чтобы даже потеря всех оказалась фатальной для обороны города. Давно решились и споры о том, кто именно достоин рискнуть собой ради уничтожения тайного убежища врага. Так что все разошлись ещё до того момента, как обычное заседание начинало напоминать не балаган, а организованное собрание.       Уткнувшись взглядом в карту, я рассматривал деревянные фигурки, расставленные на стратегически важных точках. Уже скорее озадаченный, чем злой, я не понимал, как с наименьшими потерями разыграть эту огромную шахматную партию. Паранойя нашего командира сыграла с нами злую шутку. Он держал все сведения при себе, опасаясь шпионов или паники. Практика показала, что не зря. Предатель и правда притаился под носом и подло ударил в спину, когда мы ожидали меньше всего. Но наше положение теперь это никак не упрощало. Мы проводили дни и ночи за чтением писем и бумаг, которые прежде не дозволялось видеть никому, будто собирая хитроумную головоломку.       И по всем этим документам триумф секты фанатиков на собрании Коалиции постепенно обретал смысл. Вряд ли его можно было предсказать по разрозненным фактам хоть с какой-то приемлемой точностью. Но сейчас, если оглядываться назад, все они соединялись в одну цельную картину. С усмешкой я смотрел на торчащие посреди карты фигурки в виде домиков. Кланы западного берега, первые полностью склонившиеся перед новой Коалицией. Смешно, но «Второй Рассвет» купил их уже много зим назад после нашествия саранчи, засухи и пожаров. Чудовищный голод из-за неурожая — и вот поборники светлого будущего тут как тут. Рассказывают про общее благо, великодушно помогая ближнему. Выменивая зерно на разумы и души.       — Я правильно сейчас понял, что ублюдки кормили западный берег всем, что разбойники отбирали у Кланов здесь? Гады из пустошей просто делали вид, что нападают как попало, хотя всё это было запланировано? — зло тогда спросил Линкольн, отбрасывая в сторону очередное донесение из личного архива Густуса. В тот предрассветный час, когда мы всю ночь провели за работой, ситуация казалась особенно абсурдной и жестоко ироничной.       — Более того, похоже, что от набегов больше всего пострадали мелкие северные Кланы, которых Ледяные потом благородно приняли под своё крыло. И, конечно, кормили бедняг отобранным у них же зерном.       — У этих сволочей нет ничего святого.       — Ага. Забавно, что они также думают про нас.       Я перевёл взгляд восточнее на белую фигурку башни. Захваченный Полис. После долгого анализа ситуации я пришёл к выводу, что тогда всё, кажется, действительно пошло не по плану Ледяных. Выдавать свою подноготную ради шоу — бессмысленно. Значит, Лекса устала жить по указке Роана и почему-то решила, что король Ледяной Нации будет и дальше оставаться серым кардиналом. А он не стал. Промедление её людей стоило Хеде жизни, но для нас эта неудачная попытка захвата власти оказалась лучшим, что могло случиться. Пока Роан вынужден был проводить чистки предателей в своих рядах и думать, как бы подмять под себя тех, кто так и не склонился, у нас оставались время и возможность подготовиться.       Взгляд скользнул вверх по реке на север и остановился на небольшом клочке берега. Его мы отметили крошечным флажком. Тайное убежище врага. Военный лагерь «Второго Рассвета». Он расположился в долине по ту сторону гор у одного из притоков реки. В паре дней пути от перевала Мертвецов. Идеальная позиция относительно Горы и короткого пути на территорию двух непокорных им Кланов — Водного и нашу. Великолепное убежище для войска, которое никто не будет искать. По словам Уэллса там регулярно находилось не меньше двух тысяч воинов, что уже было больше, чем у нас. Вдвое. И ребята там — это явно не все, кто вообще был в распоряжении «Второго Рассвета».       Немного восточнее и южнее прямоугольной фигуркой был отмечен тот самый Перевал. Наше внезапное слабое место, которое могло стоить всего. И одновременно ценный путь, который стоило контролировать. От пленника, захваченного рядом с лагерем Небесных, мы узнали много интересного, пусть разговорился он не сразу. Он был из перевального гарнизона «Второго Рассвета», который всё время охранял узкую тропу по ту сторону горной гряды. Их периодически отправляли шпионить за обстановкой в нашем городе, движением торговых караванов и вообще любыми знаковыми событиями вроде падения сотни человек с орбиты. Разведчики Густуса, приставленные наблюдать за гостями из космоса, выследили отряд шпионов до самого наблюдательного поста, где их и убили в надежде утаить сам факт того, что Перевал Мертвецов теперь открыт для перехода. Они не знали, что отряд сообразил отправить весточку нашему командиру до того, как решился последовать за ними. И это должно было стоить им всего.       Ещё восточнее вглубь скал — Гора. Её олицетворяла треугольная фигурка. Несмотря на появившееся с приходом Небесных стремление горца к сотрудничеству, я не доверял ему на уровне врождённых инстинктов. Но умом понимал, что этот альянс был бы бесценным. Их медикаменты спасли бы жизни сотням наших воинов, если дойдёт до кровопролитных битв. Спасли бы от инфекций наших людей. Дали бы огромное преимущество буквально во всём.       Между Горой и нами — корабль Небесных. Я перевёл взгляд с него на флажок, что стоял на нашем городе, и устало прикрыл глаза. Мы с Кларк всё ещё были по разные стороны баррикад, пусть даже сейчас наши цели совпали. Без нас ей было никогда не спасти своих людей, а без её технологий и хитростей уже нам не одолеть многотысячный лагерь воинов веры. Но потом… Что будет потом? После слов матушки я не мог избавиться от неясной тревоги. Что задумала Анья? Что скажут Небесные, если Кларк приведёт их из одного плена в другой, пусть и организованный более искусно? В плен, который маскировался под убежище. А если захотят уйти — как тогда их отпустить? Они были нужны нам куда больше, чем мы им. Стоило это признать. И как тогда было защитить всех от всех, при этом не выбирая сторону?       — Командир, — окликнул меня один из разведчиков, вырывая из размышлений. — Мы готовы.       — Иду, — отозвался я, пробегая взглядом по линии дороги, что соединяла наш город с Городом Воды.       Луна. И Эвелин. Водные. Очередная переменная в этом огромном уравнении, от которого уже разболелась голова.       Воины суетились вокруг полутора десятков хорошо нагруженных повозок. Проверяли целостность припасов и стяжки, что должны были крепко держать взрывные устройства. Тряска на дороге могла создать немало проблем, пусть даже теперь смесь внутри была намного качественнее и стабильнее по словам Небесных. Некоторые снаряды по размеру были с хорошую бочку. К ним крепились небольшие управляющие устройства, которые могли принимать сигнал по радиосвязи. Немного в стороне разведчики примеряли тяжёлую взрывчатку на закованных в специальную сбрую фырчащих гончих. Если процессия повозок собиралась двинуться с нами на запад, то эти ребята шли на север, в горы, где телегам было не пройти.       — Слушай, может, нам чего побольше взять, чем эти мелкие бомбочки, — почёсывая затылок, спросил у меня Деррик, ответственный за эту часть плана. — Мне кажется, для скальных вершин ваши размеры снарядов будут самое то.       — Нужно временно перекрыть тропу, а не завалить её навсегда. Тем более, снега и льда там столько, что они только и ждут, куда бы свалиться лавиной, — возразил я. — Мины упаковали?       — Да, мои лучшие ребята готовы их тащить хоть на край света.       — Не забудьте прикопать поплотнее. Так, чтобы лазутчикам точно было неповадно лезть на нашу территорию. Перевал Мертвецов должен оправдывать своё название, пока не кончится это безумие.       — Не видать им короткой дороги на нашу территорию!       — Отомстите этим мразям за наших ребят от души.       — И вы, — отсалютовал мне Деррик, снова уходя к своим отрядам.       Выехали мы чуть позже запланированного: небо уже окрасилось в розово-золотой рассветными лучами. Из-за необходимости тащить за собой вереницу обозов путь обещал быть долгим. Небесным позволили оседлать гончих. С лошадьми у них пока не очень складывалось, а вот псы приняли их почти как за своих. Я, конечно, предложил Кларк поехать на лошади вместе со мной, но не дождался ни «с удовольствием», ни «да», ни даже смущённой полуулыбки, которую она всегда неумело прятала за показным равнодушием. Небесная только нахмурилась, отрицательно мотнула головой, бросила краткое «нет, спасибо» и весьма ловко запрыгнула на спину Бо. Свою ручную гончую девчонка тут же начала хвалить и гладить, а потом Уэллс завязал с ней бестолковый разговор о погоде. И снова так смотрел. Мечтал. Это читалось сразу. Гадёныш!       Я больше не смог спокойно на это смотреть. Двинулся вперёд. Легко нагнал едущих во главе колонны командиров в сопровождении моей любимой сестрицы.       — Что там слышно от твоей Водной подружки? — спросил меня Линкольн, как только я поравнялся с ними.       — Ничего, — честно ответил я. — Я понятия не имею, как нас примут в Городе Воды, но Густус и Луна были дружны. Я надеюсь, она захочет отомстить.       — Не нравится мне их молчание, — выразил всеобщие опасения Райдер.       — Они напуганы. Все мы напуганы, — вставила Тави.       — Нерешительность на войне — самый худший вариант. Либо ты преданный друг, либо заклятый враг, третьего не дано.       — Дано, Линк, — заговорил прежде молчаливый Артигас. — Третье — это когда ты труп.       Никто не нашёлся, что ему возразить. Всю дорогу напряжённое молчание прерывали лишь редкие отрывистые приказы или злые саркастичные шутки. Через пару дней пути я настолько сросся с этой настороженной тишиной, что перестал пытаться чем-то её заполнить даже мысленно. Когда тревога не давала уснуть, я брал планшет, одолженный Небесными, и терялся в бесконечном хранилище текстов. Читал исторические хроники и учебники по естественным наукам, а затем в панике осознавал, что всей жизни не хватит, чтобы прочитать всю эту библиотеку хотя бы один раз.       Встроенный искусственный интеллект знал ответ на любой вопрос. Нужно было лишь правильно спросить. У меня ушло совсем немного времени, чтобы научиться составлять запросы к Айли. Напарники удивлённо косились на устройство, уминая ужин у костра, пока приятный женский голос из планшета отвечал на мои дурацкие вопросы. Оказалось, что именем моей сестры звали сестру римского императора Октавиана, а тёзкой Линкольна был президент Соединённых Штатов, отменивший рабство. А ещё в честь них обоих были названы автомобили. Сестра была в восторге, Линк тихо посмеивался, разведчики тут же захотели узнать, как в прошлом отметились их однофамильцы. Небесные реагировали на всё это по-разному: Мёрфи закатил глаза, Уэллс сидел мрачнее тучи, а Кларк отчего-то улыбалась.       — Ещё она умеет рассказывать шутки, — наконец, сказала она.       — Да ладно? — изумилась Тави и наклонилась к планшету: — Айли, расскажи шутку.       — Конечно! Вот моя шутка. Заходит Паскаль в бар, а в баре уже сто тысяч паскалей, — послушно отозвался искусственный интеллект. — Ха-ха!       Все замолчали и озадаченно уставились на экран, ожидая, что это не всё. Но ничего не последовало. Зато Джон из Небесных захохотал во весь голос. Разведчики обернулись и глянули на него, как на умалишённого.       — Ох, извините. Чёрт, этой тупой шутке уже лет пятьсот, но всё равно каждый раз смешно, — пожал плечами Мёрфи, всё ещё посмеиваясь.       Уэллс с мстительной улыбкой наблюдал, как мы, необразованные дикари, никак не могли понять их интеллектуальный юмор. Ещё бы. Куда нам до него. Умник хренов.       Я едва не сказал, что мы не были такими тупыми. Что хотя бы я прекрасно понял шутку. Я ведь читал их книги. Запомнил, что баром, помимо питейного заведения, называлась единица измерения, равная атмосферному давлению. Или ста тысячам паскалей. Ещё одной единице, которую назвали в честь известного физика. Но этот спор бы никуда не привёл. В любом из них я был обречён на провал, ведь пока они учились наукам, мы учились сражаться за свою жизнь.       — Лучше попросите загадать загадку. Я уже и забыла, что коллекция шуток у неё специфическая. Инженеры составляли, — виновато улыбнулась Кларк.       Теперь все наперебой отгадывали, что за белая морковка растёт зимой. Правильным ответом оказалась сосулька, и, кажется, весь лес уже знал, что правильно угадала именно Октавия. Айли похвалила сестрицу за потрясающий ум, а Кларк пыталась не улыбаться, пока они требовали следующую загадку. Смотреть на неё было куда приятнее. Ни превосходства, ни презрения, ни настороженности её компаньонов. Только искреннее веселье, когда Тави от души радовалась, что отгадала уже третью загадку подряд.       — Что смешного? — я сам невольно улыбнулся, наблюдая за её настроением.       — Мы были такими же, когда нам было лет по шесть. Даже турниры были, кто отгадает больше всего загадок подряд.       — И что получал победитель?       — Нечто бесценное, — таинственно заявила она. — Уникальное право безнаказанно унижать проигравших.       Я усмехнулся. Звучало и правда заманчиво.       — Полагаю, ты выигрывала?       — Нет. Я не участвовала, — Кларк мотнула головой. В ответ на мой немой вопрос пояснила: — Уэллс всегда был лучшим. Лучше было сразу умереть, чем дать ему повод шутить надо мной. Поэтому я делала вид, что я выше всего этого. Не до такого ребячества, знаешь. Кажется, поэтому мы и подружились тогда. Высокомерная принцесса и ботан. Идеальное же сочетание.       — Вас так называли?       — Ага, — кивнула она с улыбкой. — Я была той ещё занозой в детстве.       — Похоже, что с тех пор не очень многое изменилось, — усмехнулся я.       — Эй, — возмутилась тут же Небесная. — Посмотрим, как ты будешь такое говорить, когда увидишь в действии бомбы.       Я только пожал плечами. Умолк, вдруг поняв, что впервые с того утра Кларк не пыталась от меня сбежать и хотя бы разговаривала. Может, наконец, привела мысли в порядок?       Эти дни в пути стали почти медитацией. Я успокоился и немного отпустил ситуацию. Злости на неё не осталось и вовсе. Очевидно, Небесной было непросто. Всем нам. Но ей — особенно. Чтобы принять огромный мир с кучей новых законов и правил, нескольких месяцев было явно недостаточно. Тут, наверное, нужны были годы. Время. Много. И она его заслужила. Пусть бы анализировала сколько влезет. На своём балконе после праздника она всё равно была со мной. Не со своим гадёнышем. Его она просто терпела рядом. А со мной — целовалась. Дала понять, что у меня есть шанс, пусть сама, наверное, того не желала.       Нужно было лишь дождаться, когда выйдет им воспользоваться.       Тави тем временем жутко расстроилась, когда следующую загадку отгадал Артигас. Она обещала ему жестокий реванш в своей характерной манере. Я усмехнулся, наблюдая за их перепалкой. Сестра всегда сначала делала, а потом думала. Жила эмоциями и минутными порывами. Какой бы она выросла на «Ковчеге»? Такой же, как Небесная, логичной и осторожной, или вольную натуру было не изменить никаким Протоколом? Так и не решив, я повернулся обратно к костру. Боковым зрением заметил, что Кларк смотрела слишком пристально и долго для случайного взгляда. Даже спустя несколько мгновений. Ага. Вот значит как?       — Что? — я взглянул на неё, застигая врасплох.       Она тут же вздрогнула и смутилась, тем самым подтвердив все подозрения.       — Что? — спросила удивлённо, будто вовсе не она только что беззастенчиво пялилась. Я едва поборол хитрую улыбку.       — Чего так пугаешься? Протокол даже смотреть запрещает?       — Было бы на что! Ну и самомнение. Я просто задумалась.       — Вот как. И о чём?       — А вот это уже никого не касается, — она гордо поднялась со своего места, отряхнувшись. — Похоже, здесь для этого не самое лучшее место. Спокойно поразмыслить всё равно не получится. Так что я пойду. Доброй ночи.       И она снова сбежала, тем самым подтвердив, что в голове у неё всё тот же хаос. А я опять всё испортил.       К Городу Воды мы подъехали на пятый день пути, когда солнце уже начало клониться к закату. Приближаясь к главным воротам, я напряжённо осмотрел дозорных, замерших на наблюдательных вышках. Это было совсем не похоже на тёплый приём нашей делегации в прошлый раз — сейчас мост был поднят, и подступиться к стенам не давал глубокий ров. Я выехал вперёд всей колонны, торопясь приблизиться к союзному городу. За мной следовали другие командиры. На время похода мы, конечно, отказались от любых опознавательных знаков, но опытный разведчик признал бы уникальную выделку наших доспехов. Неужели до сих пор не узнали?       Остановив коня у самого рва, я поднял голову и замер, не дождавшись даже приветствия.       — Здравствуйте, — я попытался звучать беззаботно, хотя интуиция вопила во всю глотку, что отсюда лучше бы убраться. Сейчас же. — Мы представляем Лесной Клан. Мы пришли с миром и хотели бы переговорить с Луной. Уверяю вас, что мы не замышляем никакого зла против Водного Клана.       Я смотрел на них. Они — на меня. Молчание стало гнетущим.       — Что за чертовщина? — не понял Линк. — Они там оглохли?       — Сейчас отомрут, — рыкнул Райдер, выхватывая меч из ножен на поясе.       Стоило звону металла пронестись по поляне, все стражи в самом деле отмерли — встали в боевую стойку и направили на нас взведённые луки. Одно неверное движение — и нас так нашпигуют стрелами, что родная мать не узнает.       — Твою налево! Спрячь чёртов меч! Не шевелитесь!       — Кто у вас главный? — спросил высокий воин в доспехах за спинами дозорных.       Сглотнув, я сделал глубокий вдох. В тишине обменялся тяжёлыми взглядами с напарниками. Если мне пришло в голову втянуть в свой план Водных, значит, мне за это и отвечать.       — Допустим, я. Что это меняет?       Показалось, что он прищурился, но с такого расстояния разобрать эмоцию было трудно. В голосе звучала только сталь.       — Луна готова принять только тебя. Одного. Без сопровождения. А вся твоя свита останется здесь и не будет делать резких движений. Пусть отойдут от города на полмили и ни шагом ближе. Будем стрелять на поражение.       — Мы — ваши союзники, — напомнил я, начиная злиться. — Что всё это значит?       — Значит, что можете принять наши условия или возвращаться туда, откуда явились.       Я оглянулся и тихо попросил:       — Уведите Небесных. Защищайте их. Больше им незачем затевать с нами войну.       — Может, к чёрту их условия? — предложил Линкольн.       — Нам нужна помощь. Или хотя бы конкретика.       — Ты понимаешь, что им ничего не стоит тебя прирезать?       — И ещё понимаю, что этим они ничего не добьются. Даже если считают иначе. Ты знаешь весь план в деталях, займёшь моё место во главе похода и также разнесёшь ублюдков в щепки.       Линк кивнул, принимая мой выбор.       — Будь осторожен.       Заскрипели и зазвенели цепи, пока мост надо рвом медленно полз вниз. Как только он опустился на землю с гулким стуком, я направил коня прямо. Цокот подков о дерево, а затем о брусчатку звучал в ушах в такт с моим беспокойным пульсом. Остановившись рядом с начальником дозорных, я спешился и встретился с его суровым взглядом.       — Сдай своё оружие, командир.       Я красноречиво посмотрел на его меч и кинжалы, что висели на кожаном поясе.       — Вы тоже будете безоружны?       — Что ты сказал? — воин оскалился.       — У гостей забирают оружие только если хотят сами его убрать. А с пленниками переговоров не ведут.       — Оружие! — рявкнул он.       — Так я пленник?       — Оставь его, — услышал я голос Луны. — Мы уже знакомы.       — Попробуешь выхватить меч — останешься без головы, — тот отступил на шаг, яростно сжимая кулаки, а я повернулся к Луне, пытаясь различить на её лице хоть какую-то эмоцию. Но ни одной было не разглядеть.       — Проводите его в зал приёмов, — проигнорировав моё присутствие, приказала своим людям она и развернулась, вновь уходя вглубь улиц.       Инстинктивно положив ладонь на рукоять кинжала и, в сущности, не имея выбора, я последовал за воинами, что показывали дорогу. Видя нашу процессию, горожане спешили убраться с дороги, избегали смотреть прямо или смотрели будто сквозь меня. Весь путь внутри зрело неприятное чувство разочарования, а когда я увидел в зале Луну, уверенно восседающую в одном из кресел с высокой спинкой, то разочарование стало раздражением. Огни масляных ламп дрожали на стенах, под потолком нависали тяжёлые балки.       — А ты хорош. Приходил ко мне изгнанником и оборванцем, а теперь во главе войска. Садись. Выбирай любое, — она изящно повела ладонью, указывая мне на другие кресла.       Похоже, здесь Вождь лично принимала глав Кланов и официальные делегации. Я отрицательно покачал головой.       — Пусть сейчас я представляю Лесной Клан, но я не глава Военного Совета. Место командира Густуса ещё свободно из уважения к его памяти. Я вполне могу постоять, пока вы объясните, что за чертовщина происходит.       — Мне плевать на ваши звания. Главный — значит сядь, — устало бросила Луна, беря кубок с резного деревянного подлокотника и делая глоток. Со вздохом я сел напротив неё.       — После такого тёплого приёма я ожидал здесь кучу охраны. Почему мы одни?       — Потому что для всех наш разговор был о том, что наш союз окончен, и мы теперь по разные стороны. Лесному Клану здесь больше не рады и лучше бы не появляться вам тут никогда.       — А, то есть на самом деле он совсем не об этом?       — Эвелин предупреждала, что ты явишься, но не говорила, что будешь так наглеть, — Луна бросила на меня суровый взгляд. Я пожал плечами. Хотел ответить, что ещё даже не начал, но вовремя прикусил язык. Она вздохнула: — Мне прислал официальное письмо король Роан.       — И что ему надо?       — Помилование. Он предложил нам мир.       — Да ну? В обмен на то, что вы расторгнете наш союз?       — Примерно.       — Не думали, что он забудет про свои обещания так же быстро, как раздаёт их? Я совсем не удивлён предложением Роана. На его месте так и сделал бы кто угодно с минимумом смекалки. Но я удивлён, что у вас хватило мозгов даже размышлять о его принятии всерьёз.       — Я понимаю, почему ты так думаешь, — кивнула она. — Но ваш приговор уже подписан. Был подписан ещё до того, как был убит Густус. Странные связи с горцами, отрицание «Второго Рассвета», производства и технологии — да они пойдут вас уничтожать в любом случае чисто из принципа. И я не вижу для своего народа смысла участвовать в этой показательной кровавой бойне.       Теперь мне в самом деле захотелось схватиться за меч и снести ей голову. Эта полоумная женщина действительно только что сказала мне в лицо, что мы все уже трупы? И всерьёз предлагала с этим смириться? Вот чем мы для неё теперь были — скотом на убой?       — Густус бы уже свернул вам шею. Сильнее, чем чокнутых фанатиков, он ненавидел только предателей, — проговорил я сквозь зубы, невероятным усилием воли оставаясь на месте.       — Но ты — не он. И ты не станешь творить глупости и пороть горячку, несмотря на ненависть.       — Вы плохо меня знаете. Очень плохо.       — Зато благодаря дочери я знаю, что ты задумал. Не в деталях, но дерзостью впечатлена. Дозорные говорят, вы взяли с собой Небесных. «Второму Рассвету» явно будет несладко.       — Будет, — подтвердил я.       А потом напрягся. Ожидаемо, что Эвелин рассказала всё матери, когда хотела привлечь её на нашу сторону. Но если Луна в самом деле решила переметнуться на сторону врага, то это был конец. Нам. Небесным. Плану. Возможно, вообще всему. Вождь тоже это прекрасно понимала. Похоже, искала на моём лице тревогу, страх или панику. Без шансов. Там был только гнев.       — Знаешь, король Роан был бы в неоплатном долгу передо мной, если бы всех твоих людей и тебя вместе с ними перерезали после славного пира прямо в этом зале. Ещё больше он был бы рад, если бы ему вернули украденных у него Небесных. Но, как видишь, я не позволила твоим людям даже войти в город. Я не предала вас. Просто отказалась дружить. Не думай, что мне нравится поступать так с вами. Но, к сожалению, это не моё личное решение. Мы проводили общее голосование. Мы не будем сражаться. Наш народ решил именно так.       — Что? Ваш народ? Тот самый народ, с которым мы воевали плечом к плечу все эти годы?       — Да. Он. Большинство решило именно так.       — Большинство? Хорошо. Допустим. А что с остальными? Что с Эвелин? Только не говорите, что заперли её. Она хотела идти с нами. Так отпустите.       Луна сделала очередной глоток из кубка и посмотрела на меня с насмешкой.       — Я не собираюсь никому диктовать, как жить. Даже дочери. Я приняла волю Клана. Я приняла и её желания. Именно поэтому скоро она ворвётся сюда с горсткой тех, кто против проклятых сектантов, крикнет своей матери заслуженное оскорбление и угонит корабль, за которым вы и явились. Бунтовщица-дочь. Ох, как неудобно получилось. Шпион Роана будет ошарашен.       — Что? — недоумённо спросил я, уже устав удивляться, а в следующий миг она подскочила со своего места и ринулась ко мне, замахиваясь кинжалом.       Тренированные годами рефлексы сработали первыми — я тоже выхватил кинжал и блокировал атаку одним быстрым движением. Лезвия встретились с металлическим звоном. Луна замерла, пока я незаметно тянулся к рукояти меча.       — Хорошо, что ты оказался достаточно умён, чтобы оставить оружие при себе.       — Что вы делаете?       — Пытаюсь тебя убить.       — Если убью вас — никогда не выйду отсюда живым.       — Да, это было бы неразумно с твоей стороны.       Я выхватил меч как раз вовремя — она замахнулась для повторной атаки. Меч встретился с её вторым кинжалом, и я подскочил, с силой отталкивая от себя Луну. Она сохранила равновесие, выдохнула на миг и с грацией кошки попыталась обойти меня сзади. Я знал этот стиль боя — Эвелин пользовалась теми же приёмами. Потому тут же обернулся, по очереди отбивая оба кинжала, а затем тут же контратаковал. Резким движением я смог выбить оружие из её левой руки, но это едва не стоило мне сквозной раны — Луна обманчиво ослабела, чтобы юрко нырнуть вправо. Я успел сделать шаг в сторону, пока она искала новую хитрость.       — К чему это всё?       — У Эви должен быть повод тебя отсюда спасать, — ответила Луна, вновь атакуя. Я легко отбился, отступая ещё на шаг. — А пока я хочу понять, чего ты стоишь.       — И что думаете?       — Уделала бы тебя, не сиди я на собраниях последние лет десять. Когда-то я была лучшей.       — Тогда вы знали, что такое честь?       Одним резким движением она подалась вперёд, со свистом рассекая воздух лезвием. Не уклонись я — рухнул бы на пол, захлёбываясь кровью из рассечённого горла. Я схватил её руку и почти вывернул, но Луна освободилась из хватки, вновь вытанцовывая вокруг меня хитроумную спираль.       — Думаешь, ваш Клан пошёл бы ради нас против Коалиции?       — Пошёл бы, — уверенно ответил я, делая очередной выпад. Скорее играя, чем всерьёз.       — Ты бы, может, и пошёл, у тебя свои понятия о том, что правильно. В этом вы с Эви, кажется, похожи, — изящным движением она подобрала кинжал, что я выбил у неё из рук. — Но твои командиры послали бы тебя к чёрту. Поверь мне.       — Теперь они пошлют к чёрту вас, когда вы прибежите, поджав хвост. И я буду посылать громче всех.       — Другого и не ожидала.       Усмехнувшись, она вновь атаковала. Ярость забурлила в крови, но я вновь лишь увернулся, не позволяя гневу решать за меня. Этими быстрыми нападениями и последующим долгим хождением кругами Вождь изматывала меня. Не давала передыху. Знала, скольких усилий мне стоило сдерживаться и не давать сдачи.       — Я же говорила, что ты совсем не такой, как Густус.       — Не смейте даже произносить его имя, если хватило трусости подружиться с его убийцами.       — Мне правда жаль.       — Оставьте свою жалость при себе, — прошипел я, резко подаваясь вперёд, а потом замахнулся клинком. Зазвенела сталь. — Не ждите, что я скажу, будто всё понимаю.       Луна вновь не удержала один из кинжалов и отступила, не ожидая такого напора. Я перехватил её руку со вторым кинжалом и сжал так, что она едва не вскрикнула. Вождь попыталась вывернуться, но бесполезно — я уже наступал.       — Верно говорят, что предать может только тот, кому доверяешь. Мне надоела эта игра. — Я заставил её попятиться и припечатал к стене, прижав гладкое лезвие к горлу так, что она захрипела. Её побелевшие пальцы уже едва сжимали оружие. — Будем ждать Эвелин так. Не советую делать резких движений.       — Неплохо, — через силу выдавила Луна. — Не жалко отпускать её с тобой.       — Идите к чёрту.       Мы замерли, вглядываясь в лица друг друга с непонятной смесью презрения и уважения. Но во мне всё же было больше презрения. Я никак не мог принять это спокойное смирение, с которым Луна отказалась от всего ради неразумной воли большинства. Разве знали они, на что соглашаются? Разве оно того стоило?       Спустя несколько долгих секунд двери распахнулись с оглушающим грохотом, врываясь в тишину, которую прежде нарушало лишь хриплое дыхание. Боковым зрением я уловил, как тень быстро подскочила ко мне, а в следующий миг уже смотрел в яркие глаза Эвелин.       — Отпустишь её? — уточнила она непривычно мягко, будто просила об услуге.       — Так и собирался, — я тут же разжал руки и засунул кинжал обратно в ножны на поясе.       — Тогда нам пора. Мы опаздываем.       — Береги себя, дочка, — прошептала ей вслед Луна.       Эвелин не сдержалась — оглянулась. Лицо её на мгновение исказилось горечью, но она тут же переборола минутную слабость. Закусила губу и уверенным шагом двинулась к выходу, жестом приказывая мне следовать за собой. Её сопровождало не меньше двух десятков воинов. Они приветственно кивнули мне головой и тут же делегацией двинулись по улицам, всем своим видом отпугивая потенциальных нападающих.       — Не хочешь ничего объяснить? — осведомился я.       — Нет, — хмыкнула она. — Не сейчас. Я отправила посланника твоим людям, они уже скоро будут у наружной пристани. Наш корабль скоро отчаливает.       — Ворованный?       — Одолженный. Если на стенах будет драка — не лезь. Понял?       Но командир гарнизона позволил нам пересечь дозорный пост без лишних проблем. Все взгляды всё равно были прикованы к Эвелин, хотя я никак не мог понять, смотрели они с затаённым восхищением или отвращением. У неё и всех её сопровождающих хватило безрассудства, чтобы решиться бороться, и я даже сам не знал, что это — бессмысленное геройство или истинная храбрость.       Просторная шхуна покачивалась, пришвартованная у небольшой пристани сразу за северными воротами города. Воины Эвелин уже вовсю разбирались со снастями и такелажем, пока мы с ней стояли на суше. Я смотрел за колонной, которой наши отряды не торопясь спускались с холма к кораблю, и ещё раз оглянулся на наше весьма внушительное судно.       — Только не говори, что ещё хоть что-нибудь у тебя пошло не по плану, — язвительно попросила она, вглядываясь в моё лицо.       — У меня всегда всё по плану. Чего не скажешь о тебе. Могла бы и предупредить.       — В чём тогда сюрприз? Да и меня заперли.       — Когда это тебя останавливало?       — Бесишь, — улыбнулась она и резко повернулась, взмахнув длинной косой. — Идём. Надо бы всё детально обсудить и отплыть до заката.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Укажите сильные и слабые стороны работы
Идея:
Сюжет:
Персонажи:
Язык:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.