***
Я проснулась на своей софе, благополучно проспав обед. Я даже не предполагала, что могу столько спать. Благо, была суббота, а родители думают, что я болею. Сладко потянувшись, я направилась в ванную: — Тик… — начала я, но тут же осеклась. Её тут нет. Теперь нет. Я сказала Коту, что он не виноват, ведь противник был слишком силен. Но в голове навязчиво крутилась мысль, что во всем виновата я. Слишком слабая и неуклюжая. Возможно, не споткнись я тогда, Тикки была бы до сих пор здесь, летала бы рядом и говорила со мной обо всём и ни о чем. Я сильно привязалась к этому маленькому чуду, комочку нежности, доброты и мудрости. Теперь мне надо было исправлять ошибки. Спасти её, вернуть. Снова увидеть большие синие глаза и услышать этот радостный детский голос. Глаза защипало, и это немного взбесило меня. Времени на слезы не было, каждый раз, когда нежеланная влага катилась по щекам, я чувствовала себя никчемной и слабой. Я вставала перед зеркалом и твёрдо произносила то, что помогало мне собраться: — Она верит, что я достойна. Поэтому я должна быть достойной.***
Утром, когда я вернулся, отца нигде не было: ни в кабинете, ни в столовой, ни в спальне. Горилла и Натали тоже отсутствовали. «Странно». Но сил на раздумья у меня уже не было, поэтому я плюхнулся на кровать, наконец закрыв глаза. Прямо так, в одежде и без душа, просто силы резко покинули тело. Ощущение покоя блаженно разлилось по телу, и я уснул. Сны иногда бывают такими глупыми, лишёнными какого-либо смысла. Иногда они связаны с настроением человека, бывает способствуют его ухудшению или наоборот. Тогда мне приснилось нечто настолько глупое, что проснувшись, ёще помня свой сон, я громко расхохотался, чем вызвал недовольство сонного Плагга. Не каждый раз приснится чаепитие чёрного кота и божьей коровки. Я даже решил записать это, пока не вылетело из головы. Приятная мелочь. Я сходил в душ, переоделся в чёрные толстовку и джинсы. В голову словно кинули баскетбольный мяч — так я могу описать, как воспоминание о вчерашнем разговоре вернулось в разум. Неожиданно, сильно и больно. Но нет худа без добра. Я узнал и полезную информацию. Плагг доедал шестой кусок камамбера, и мне пришлось зажать нос, чтобы подойти к нему. Я остановился прямо перед ним, и губы растянулись в улыбке. — Плагг… Глаза квами увеличились в два раза — хотя куда уже, и тот буквально соскочил с места, но сыр оставил во рту. — Я истофен! Сфифком мого пвеващений!!! — Прости, дружище, но нам надо выручить твою подругу. И мою, кстати, тоже. Плагг обреченно вздохнул, но в глазах сверкнуло понимание. Он пробормотал что-то вроде: «Давай уже». — Плагг, неполное превращение! Перед тем, как его затащило в кольцо, я успел уловить его удивленный взгляд. Я посмотрел в зеркало и увидел, что маска на лице есть, волосы растрепаны, что свойственно Нуару. Даже глаза все такие же, как у героя: абсолютно зелёные. Но костюма не было абсолютно точно. Я не удержался и провел рукой по голове, где моментально возникли уши. — Замечательно, — я выпрыгнул из окна и направился к самой популярной в Париже пекарне.***
Стук. Второй. На четвёртый мне открыли. Прогресс, ха. Дюпен-Ченг сегодня выглядела намного лучше. Синяки стали менее заметными, белки вернули привычный бело-красноватый оттенок, присущий всем выспавшимся людям. А мои белки зелёные, это даже забавно немного: не узнаешь спал я или нет. Не кот, а загадка. На ней были просторная белая футболка и тёмные джинсы, волосы забраны в тугой пучок с одной выпущенной прядью. — Хорошо выглядишь, — не удержался я от комплимента. Только сейчас она заметила, что я не в костюме. Девушка любопытно обходит меня по кругу, продолжая молчать. Потом смотрит на меня с прищуром и улыбается: «Господи, какая же у неё красивая улыбка». — А кот-то породистый, оказывается. Я непонимающе моргнул и подумал, что на мне самые обычные вещи, по которым вряд-ли можно оценить состояние моей семьи. — Обычная одежда вроде, что тут такого? — я развёл руки в сторону. Маринетт по-доброму закатила глаза, сложив руки на груди: — Вещи ручной работы, изготовленные из дорогостоящего материала — это обычная одежда? Я застыл. Она ведь только взглянула на неё! — Маринетт Дюпен-Ченг, вас ждёт большое будущее. — Да-да, не сомневаюсь, а сейчас — за работу!