Обман

      Я медленно шла через лес. Солнце несходно пекло, и только густые кроны многолетних деревьев спасали от его обжигающих лучей. Ветерок приятно холодил и мне не хотелось, чтобы этот день заканчивался.       Я не знаю какой сегодня день, месяц или даже год. Просто не помню. Хотя, судя по погоде — наступает осень, а значит, скоро снова прибудут человеческие детёныши и мне снова придется следить, чтобы они не заходили в мой лес.       А они заходят. И даже не думают о последствиях. Идиоты.       Первые пару зим было спокойно. Почти никто, кроме того недоумка гиганта, который постоянно таскал что-то из леса и пытался подружиться с различными магическими тварями, не ходил в лес. Максимум — пара метров вглубь, а потом уходили назад. Мне даже не приходилось волноваться, что меня найдут или навредят. Хотя, я и не слишком скрывалась. И это не связано с интересом к людям — конечно же нет. Это была предосторожность. Маленькие идиоты (так я называла всех, кто захаживал в лес), могли спугнуть дичь, разрушить гнездо, логово или кому-нибудь навредить. Нет, я не беспокоилась о других живых существах. Сдались они мне. Но территория была моей и здесь только я могла кому-то что-то сделать. Иначе я здесь не альфа. Хотя, какой к черту альфа без стаи? Да плевать.       А потом все изменилось.       Это началось с наступлением осени. Стоило людям вернуться, как отовсюду начала чувствоваться опасность. Куда бы я ни шла, она преследовала меня подобно ветру и не давала вздохнуть полной грудью. Казалось, всё вокруг одна сплошная опасность. И я была не единственной, кто думал так же.       Все зверьё, а особенно магическое, решительно начало уходить на запад, убегая от логова людей. Охотиться стало куда сложнее, но я не ушла. Как я сказала, это была моя территория и уйти означало сдаться людям. А волк никогда не сдается.       А через какое-то время лес содрогнулся под ржанием единорога. Это была мольба о помощи. Оно не продлилось и нескольких секунд, но каждый, кто слышал его, в страхе поджал уши и поглубже залез в свою нору. Убийство единорога запрещено. За это убивают, поэтому никто в здравом уме не решился бы на такое. Но, видно, один всё же нашелся.       С того дня я начала ежедневно обходить лес, надеясь поймать убийцу и защитить священных созданий. Но мои старания были тщетны. Следующее убийство произошло на следующее полнолуние. Я пришла на помощь, как только услышала испуганный возглас и то, что я там увидела, заставило меня содрогнуться. Впереди меня на небольшой полянке лежал мертвый единорог, а возле него сидело какое-то существо наподобие человека и пило его кровь. Воздух был пропитан страхом уже мертвого существа и ликованием его убийцы. Страшный вой сам собой вырвался из моей пасти, заставляя существо оторваться от бедного животного. Это странное нечто, так похожее на человека, но воняющее смертью и сумасшествием, поднялось и посмотрело в мою сторону без толики страха. Я зарычала и сделала шаг вперед, приготовившись к прыжку. Но драка со мной в его планы явно не входила, иначе он бы не стал пятиться назад, пытаясь сбежать. Хотя, мне было плевать. Я побежала прямо на него, оскалившись и готовясь убить. Но вместо его шеи я схватила пустоту. Он исчез так же, как и появился — тихо и неожиданно. Во мне все еще клокотала злость, но когда я подошла к телу единорога она исчезла, уступая место печали. Я не успела. Не спасла. Не выполнила клятву, которую дала себе. Не защитила лес от людей и им подобным. И от этого хотелось выть. Но мне оставалось только ждать. И, как оказалось, недолго.       Примерно через месяц оно пришло снова, и я была к этому готова. Понимая, что сама победить я не смогу, я обратилась к кентаврам. Волки и кентавры не очень ладят. Точнее, вообще не ладят. Поэтому привести их за собой мне стоило гигантских усилий. Во-первых, они редко подпускают кого-то к своим поселениям, а во-вторых, я не могу говорить. Мне пришлось унижаться и бегать возле них, прося пойти за мной и, что странно, они пошли. Всю дорогу, во время которой мне пришлось идти недалеко от них, было невыносимо дышать и сохранять спокойствие хотя бы из-за страха кентавров, которым они провоняли так, что у меня начала болеть голова. Не знаю, правда, кого они боялись больше: меня или того существа, но кентавры не такие бесстрашные создания, какими себя зовут.       Мои мысли остановил испуганный голос единорога, и я сорвалась с места быстрее, чем когда-либо. Никогда прежде я не бегала с такой скоростью. Я не чувствовала ни земли, ни веток — ничего. Мне казалось, что я лечу. А в голове звучала лишь одна мысль: спасти. Все остальное же ушло на второй план. Поэтому, когда я оказалась в паре метров от единорога и человекоподобного существа, люди, стоящие неподалёку, меня сильно удивили. Их было двое. И как я не услышала их? Почему не учуяла? Хотя последнее было понятно. Люди были напуганы и их страх смешался со страхами других — вот почему их не было слышно. Мои мысли прервало существо, которое, позабыв об убитом животном, направилось к людям. Не долго думая, я встала между ними и зарычала, не позволяя тому приближаться к детям. В том, что это были именно дети, я была уверена. Их запах ни с чем не спутаешь. Со стороны послышался топот множества копыт. Я облегченно выдохнула, но скалиться не перестала. Кентавры. Наконец-то. Однако, существо не разделило моего восторга и начало уходить назад, в момент забывая о нашем существовании. Оно повернулось и побежало вглубь леса. Кентавры за ним. А я разрывалась между желанием догнать и убить преступника и страхом оставлять детей одних. Да, я волк и могу так поступить, но моя совесть, которая показывалась очень редко, требовала защитить их. Всё таки, они всего лишь дети и не заслуживают смерти в лесу.       Звуки копыт всё ещё звучали где-то вдалеке, медленно затихая и возвращая лесу первозданную тишину, нарушаемую только нервным дыханием детей. Прошло еще пару секунд прежде чем последний звук затих и я позволила себе расслабиться. Медленно обернувшись, я уставилась на детей, решая что же мне теперь с ними делать. В нос ударил целый коктейль запахов, вызывая небольшую головную боль. Самым сильным, конечно же, был страх. Страх передо мной, перед тем монстром и просто за собственную жизнь. Так же были удивление и недопонимание. Они наверное ждали, что я нападу и крайне удивлялись происходящему. А еще была надежда на спасение. Им хотелось бежать, но они стояли, боясь разозлить меня. Да, это даже смешно.       Молясь чтобы дети не закричали и не бросились бежать черт знает куда, я сделала неуверенный шаг в их сторону и прижала уши к голове, при этом издавая негромкий скулеж. Люди не двинулись. Я сделала ещё шаг и ещё, медленно, но верно, подходя к ним. В полуметре я остановилась и села, наклонив голову на бок. Я пыталась рассмотреть детей, но их запах буквально разрывал меня на две части. Их запахи смешивались между собой, не давая мне определить где кто. Такие похожие и такие разные одновременно. Я принюхалась сильнее и повернула голову вправо. Красный цвет, который еще пару секунд назад смешивался с зеленым, проступил сильнее. От этого ребенка пахло силой духа и даже храбростью. И как я не заметила этого раньше? Вздохнув, я повернулась к другому и мне в глаза ударил зеленый цвет. Этот ребенок был другим. Он пах желанием поскорее уйти, но при этом я чувствовала его интерес. Человек желал остаться и узнать что же будет дальше. Смелый. И что мне с этим делать?       Вдруг я услышала собачий вой. И это была не просто какая-то псина — это была псина того недоумка-великана. Тут-то я и поняла, почему дети одни ночью в лесу. Все из-за того идиота, который черт знает что сам тут ночью забыл. И кто ему только доверяет свое потомство?       Недовольно закатив глаза, я поднялась и повернулась к детям спиной. Сделав пару шагов, я обернулась на детей, которые все еще стояли на месте, не решаясь двинуться с места. Тяжело вздохнув, я махнула головой, намекая, что нужно идти. Но то ли они не поняли, то ли просто боялись, дети стояли на месте. Еще раз убедившись в том, что люди самые глупые создания в мире, я подошла к тому, что излучал зеленый цвет и осторожно ткнула носом в его руку. Не знаю почему я выбрала его, а не того второго. Просто мне показалось, что этот поймет. И я не прогадала. Мальчик вздрогнул, но не отдернул руку. Тогда я осторожно потянула его за рукав, намекая что нужно идти. Ребенок посмотрел мне в глаза и, видимо не увидев там опасности, поддался, сделав шаг следом за мной. Довольно вильнув хвостом, я снова повернулась к ним спиной и сделала несколько шагов вперед. Человек пошел за мной. Отлично. Уже что-то.       — Малфой, ты куда? — Раздалось сзади. — Ты хоть понимаешь, что это волк? Это не собачка! Он убьет нас если захочет и мы ничего не сможем сделать! У нас даже палочек нет!       Я недовольно обернулась на второго. Да, видимо не все люди понимают намеки.       — Вот именно, Поттер, — холодно произнес первый ребенок, смотря на другого, — у нас нет палочек. Нас может убить любая тварь здесь, а я хочу жить. Если бы она хотела нас убить, то уже убила бы. А пока она просто защитила нас от какого-то монстра. Знаешь, я не вижу причин ей не верить.       — Значит, ты сумасшедший, — заключил мальчишка. В глаза ударил яркий красный цвет. Злится. — Я считал, ты хочешь жить, а ты, оказывается, самоубийца. Я не собираюсь верить этой твари и умирать здесь.       Услышав это оскорбление, я угрожающе зарычала. Да как он смеет меня так называть?! Никто не имеет этого права!       — Хорошо, — вдруг сказал человек, стоящий рядом со мной. Мальчик не смотрел прямо на меня, но я чувствовала, что он следит за мной. — Оставайся и жди этого недоумка Хагрида с его тупой псиной, а я ухожу с ней. Посмотрим, кто выживет.       Ребенок посмотрел на меня и, не говоря больше не слова, сделал шаг в сторону леса. Расценив это как решение всё-таки идти со мной, я тоже повернулась в сторону леса, напоследок грозно рыкнув на стоящего в нескольких метрах от меня идиота. Тот ничего не сказал, только зло втянул воздух.       Всю дорогу мы с человеком шли в молчании. Он ничего не говорил, а я просто не могла. Волки не разговаривают. Я шла чуть впереди, показывая дорогу, а мальчик шел следом, часто бросая на меня взгляд. Волновался, но старался не показывать это за напускным равнодушием. Да, люди такие люди.       Спустя примерно полчаса мы вышли из леса. Впереди замаячило гигантское человеческое логово, идти в которое у меня не было никакого желания. Я остановилась и посмотрела на человека, который смотрел на логово. Всё, дело сделано. Теперь можно идти назад. Негромко тявкнув, я повернулась в сторону леса и сделала несколько шагов, прежде чем тихий голос ребенка остановил меня:       — Спасибо.       Больше ничего. Я оглянулась на него и кивнула. На его лице появилась еле заметная улыбка. Ребенок повернулся и, не оборачиваясь, быстро пошел в сторону логова.       Я наблюдала за ним, пока он не вошел внутрь, а потом и сама ушла в лес, мысленно коря себя за столь сильное волнение за человека. Волк не должен этого чувствовать. Я не должна.