01:34
Дэни Ева. Ты не спишь?
Ева Мне сегодня не спится. Тебе тоже?
Дэни Я облажался. Очень сильно облажался.
Ева Чем ты таким занимался, чтобы облажаться во втором часу ночи?
Дэни Он наблюдает, смотрит своими черными глазами... Он купил её, понимаешь? Он КУПИЛ её. В самом деле купил.
Ева Дань, я ничего не понимаю. Не нервничай, пожалуйста. Просто скажи, кто что купил.
Дэни Я не могу написать его имя. Клавиатура его коверкает, заменяет буквы на странные символы. Будто бы его личность заблокирована на федеральном уровне.
Ева Если бы не знала тебя, решила бы, что напился до чертиков.
Дэни Чертик! Именно, Ева! Он демон. И он купил... меня.
Ева Тебя снова мигрень замучила, Дань?
Дэни Он аукционер. Демон аукционер. Он продает души, которые скупает, Ева. Я не знаю, что мне с этим делать.
Ева Ложись спать, Дэни. Утро вечера мудренее.
Дэни Ты права. Мне в самом деле пора. Я надеюсь, что это просто кошмар.
03:04
Влад проснулся посреди ночи будто по щелчку. Странное чувство разбередило его сон, будто старые раны, поэтому он, хрипя и хрустя уже немолодыми костями, поднялся с кровати, набросил на плечи халат и направился на кухню. Ему отчаянно захотелось выпить кофе. Да. Эта навязчивая мысль выдернула его из зыбких сновидений, вынудила поднять свой костлявый зад и буквально за руку тащила его на кухню. «Кажется,— подумал мужчина, заглядывая в комнату, залитую тусклым песочно-желтым светом — у меня кофеиновая зависимость» Он задумчиво почесал затылок, оглядываясь. Плита, стоящая впритык к стене, была выключена, вода из крана, как и обычно, мерно капала в раковину с неприятным чвакающим звуком, старенький «ЗИЛ-65», представляющий собой безобразную груду пластмассы, мерно шумел в углу, занавески вздрагивали от ласковых дуновений ветра, микроволновая печь была отключена от питания, мусорное ведро пустовало, а обеденный стол, как и всегда, был отполирован до блеска. Все было ровно так же, как и каждый день, без каких-либо изменений. Влад на какое-то время застывает в дверном проеме, искренне не понимая, что всколыхнуло в нём чувство тревоги, а потом замечает — и как это оказалось здесь? — вещь, которой положено быть в книжном шкафу, но никак не на обеденном столе. Недовольно вздохнув, он наклоняется, чтобы взять раскрытую на середине книгу, и поставить на место, как вдруг его взгляд замирает на начирканных карандашом буквах на полях. «Это ещё что,— напрягая глаза, думал Влад — Какая-то тарабарщина» Слова были будто обрывочными, словно их писал умирающий, пытающийся уложиться в отведенный ему срок. Обидно, конечно, что автор послания не смог выразиться человеческими словами, а написал какую-то ересь, а может быть, даже шифр. Влад был не в настроении биться над загадкой послания — чушь есть чушь, к тому же сейчас три часа утра, он недоспал, а ещё безумно хочет кофе. Мужчина провел шершавым пальцем по странным символам, как если бы пытался прочесть неизвестные слова касанием, а потом сунул под мышку и отправился в гостиную. На полях простым карандашом было нацарапано одно единственное имя:Тим Гринберг
***
У Дэни всё померкло перед глазами. «По ощущениям, это будет похоже на смерть,— предупредил Тим — Не стесняйся плакать, если приспичит» Но он не успел. Не успел заплакать. Всё произошло слишком быстро, и он вырубился, как слабый ноутбук, который не может работать без аккумулятора. Душа, которую Тим выдернул, как раз и была тем самым аккумулятором, без которого Дэни, слабый ноутбук, не смог протянуть и пары секунд. Произошло нечто особенно интересное, нечто, что нельзя описать одним емким словом. Перед тем, как все вокруг исчезло, ярким росчерком вспыхнули воспоминания, вкус которых пеплом осел на кончике языка: болезненно-белая белизна стоматологического кабинета, запах свежескошенной травы, звяканье столовых приборов в школьной столовой, первые вспышки угнетающей боли, лихое ощущение полета, тупая боль в коленях, пламя волос Евы, тонкий аромат материнских духов, а после — чернь. Накрыло. Убило. «Я остался без души,— первая мысль, которая постучалась в голову к Дэни, оказалась осуждающей и неприветливой — По собственной же глупости» Не то чтобы он не боролся за свою душу, он умолял демона не забирать её, спрашивал, возможен ли, в таком случае, выкуп, но Тим лишь фыркнул. «Сколько ты зарабатываешь?» Дэни растерянно развел руки в стороны, и Гринберг многозначительно закатил глаза. «Не имеет значения,— его губы сложились в полуулыбке — Не откупишься» И в самом деле не получилось. Юноша распластался на холодном полу пустого вагона поезда, минута за минутой приходя в себя, собираясь воедино кусок за куском. Он заморгал, фокусируясь на безжизненном сероватом свечении лампы, и услышал одобрительный возглас Гринберга: — Аллилуйя. С пробуждением, солнышко! Его шелковистый баритон эхом отлетает от стен вагона. Дэни приподнимается на локтях и с удивлением отмечает, что его голова, в кои-то веки, не распадается на части. Юноша проморгался, ожидая того, что боль накатит чуть позже, но её не последовало. Ни боли, ни головокружения, никаких признаков тошноты. Ничего не было. Только насмешливый взгляд Тима Гринберга, который колол больнее, чем лезвие ножа. — Оклемался?— поинтересовался демон, вскинув подбородок — Твоя душа, оказывается, такая тонкая, я боялся, что вытаскивая, порвал её. Но тут как с девственной плевой, никогда не знаешь наверняка, пока не увидишь кровь. Такое диковинное сравнение показалось Дэни вполне уместным. Он повернул голову вправо, и его взгляд уткнулся в грубую стену, на которой висел окаймленный красной бахромой белый плакат. Юноша машинально поправил очки, чтобы буквы перестали расплываться в бесформенные кляксы.Москва — Преисподняя Добро пожаловать на «Diabolique Express», сверхбыстрый комфортабельный поезд, который доставит Вас в чрево земли в кратчайшие сроки! Помимо быстрой и качественной поездки, мы также можем предложить Вам великолепные условия, угостить вкусной едой, а также побаловать игрой в покер, шашки и шахматы. Мы гарантируем, что Ваше пребывание здесь будет приятным и захватывающим! Экипаж «Diabolique Express» заботится о Вас, ибо Ваши души — самое ценное, что у нас есть. ВНИМАНИЕ! Туалет временно не работает, приносим свои извинения за неудобства.
— Курить тоже не запрещено,— поймав ошалелый взгляд Дэни, добавил Тим. Он протянул ему длинную жилистую руку, и одним рывком поднял юношу с пола. — Хотя проводница всячески выказывает своё недовольство каждый раз, когда я закуриваю. — Это сейчас в самом деле происходит?— Дэни отдернул края домашней футболки, нервно озираясь по сторонам. Вагон поезда будто бы утопал во мгле, жесткий свет флуоресцентных ламп царапал обшарпанный пол, за окнами тьма скалила свои зубы, запах был спертым, а тишина висела прочным непробиваемым брезентом, поглощая всевозможные звуки и шорохи. — Пойдем в наше купе,— демон приобнял несчастного за плечи, и повел его прямо по узкому коридору, в глубь — Я закажу тебе мокко, куплю булочку с корицей и мы вместе поплачем над твоей потерянной юностью. Дэни послушно переставлял ноги, ведомый Гринбергом. — Я не хочу мокко,— заалев, как дева во время первого поцелуя, пробормотал Дэни — И я не ем б-булочки с корицей, я просто хочу п-понять, на самом ли деле... — Чтоб тебя, гребаная Ронни!— неожиданно вспыхнул Тим, когда дверь купе отъехала в сторону — Это моё купе, сучка-злючка. Увидев сидящую за столиком девушку, чьи дреды ниспадали ниже бедер, Дэни окончательно убедился в двух вещах. Первое, он определенно точно не спит, а второе, Тим сейчас оттаскает эту негодницу за эти самые дреды так, что её предкам дурно станет. Сложно было определиться, которое из умозаключений было печальнее. — Тимочка,— промурлыкала Ронни, плавно поднимаясь с места. Она представляла собой стройную молодую девушку лет девятнадцати, с упругой налитой грудью, лукавой улыбкой и кошачьими глазами. Высокий каблук, колготки в сетку, кожаная юбка, густо накрашенные ресницы, ядовито-красные губы на белом лице — она бросалась в глаза вся и сразу, без остатка, а зелень её глаз обжигала своей надменностью. — Я только хотела посмотреть, сколько Душ ты привезешь в этот раз! Её взгляд скользнул с Тима на Дэни, и огонек восхищения, пылавший внутри неё, погас, сменившись терпким разочарованием. Поняв, что Дэни — долговязый робкий очкарик, проглатывающий окончания слов и смущающийся всякий раз, когда о нём говорили что-то приятное — совершенно не то, что ожидала увидеть эта девушка, он смутился ещё больше. — Всего одна душа?— протянула Ронни, во все глаза глядя на Тима. — Возможно тебе позволят участвовать в Аукционе когда ты запомнишь самое главное правило,— демон скользнул пальцами по её виску — Важно не количество Душ, а их чистота. И он,— Гринберг обернулся через плечо, указав на Дэни — чист до последней фибры. — А Настика говорит...— заикнулась было девушка, но Тим уже выталкивал её прочь, приговаривая: — Знаю я, что говорит Настика, возомнила себя самой главной, потому что мамка, но я уже давно взрослый мальчик, и к тому же она ни разу не продала Душ на большую сумму, чем я, так что пусть катится в пекло со своей философией. — Но... — Привет передавай,— буркнул Тим, втаскивая Дэни в купе, а потом резко захлопнул дверь. — Заколебала. — Туше,— согласился Дэни. — Садись,— доставая из рукава сигарету, Тим указал на один из кожаных диванчиков, а сам уселся напротив — Нужно убедиться, что извлечение Души прошло без последствий. Дэни сел, чувствуя, как немеют от страха ноги. «Почему я всё ещё боюсь? — негодовал юноша — Я еду в ад, и хуже этого уже точно ничего не будет» Тим сунул сигарету в рот, щелкнул пальцами и её конец вспыхнул ярко-оранжевым снопом искр. Он сделал одну долгую затяжку и наклонился вперед, скептически разглядывая Дэни. — Тошнит? — Нет. — Болит что-нибудь? — Нет. Тим замолчал, а сигаретный дым, струйкой вырвавшийся из его рта во время опроса, кривыми кляксами застыл в загустевшем воздухе. — Точно не будешь булочку?— Гринберг приподнял бровь, делая очередную затяжку. Дэни тряхнул головой в знак отрицания. — Я не до конца осознаю... что это на самом деле п-происходит,— опустив взгляд в пол, признался юноша. Тим хохотнул, однако в этом смешке не чувствовалось никакого веселья. — Я тоже,— вдруг сказал он, и Дэни поднял на него полный надежды взгляд. Тим поспешил объясниться. — Я всё о твоем объявлении. «Продам душу за 500 000 рублей». Рублей. Я даже поплакал. «Глумится,— с грустью подумал Дэни — Что-ж, я это заслужил» — И в самом деле продешевил,— с нотками самоиронии в голосе, буркнул Дэни. — И что теперь? И что теперь? Куда теперь? То есть, понятно, что не в Монте-Карло, а в Преисподнюю, но что будет там? Этот вопрос вертелся на языке с того самого момента, как Дэни понял, что Тим — не случайный прохожий с улицы, а, мать его, демон, который, расталкивая всех локтями, спешил оттяпать лакомый кусочек — душу Дэни — раньше, чем это успеет сделать какая-то Настика или «ананас». Ростом с Дэни, но более спортивный и жилистый, Тим выглядел как самый обычный парень с хорошими внешними данными. Высокие скулы, бледно-розовые лепестки губ, небрежно уложенные гелем каштановые волосы, глаза, цвета бутылочного стекла, под которым роились нечестивые мыслишки, длинные пальцы, усыпанные кольцами, сережка в ухе. Обычный, в меру болтливый, в меру забавный. Просто парень. Но вот голос у него дрожал, как у хищника во время атаки, и слова выходили как-то дергано, озлобленно, будто у него под рёбрами война — скоморох пытается подавить разбойника, но итог битвы пока не ясен, и что с этим делать - непонятно. — Теперь начнется всё самое интересное,— затушив сигарету о край стола, заявил Тим. Его лицо осветила улыбка. — Как я уже упомянул в разговоре со злюкой, на аукционе самое важное — чистота. Чем ты искреннее, чем добрее, тем твоя душа дороже, тем больше покупателей она привлечет. — Погоди...— сердце часто-часто забилось в груди — Ты меня перепродашь? — Нет, привезу домой и поставлю на полку,— парировал Тим. — И что со мной станется после аукциона?— сухо поинтересовался Дэни, хотя, откровенно говоря, предпочел бы не знать. — Это зависит от того, кто тебя купит,— уклончиво ответил Тим, перебирая браслеты на запястье — У Сатаны, по нашим стандартам, милая дочь. Хорошенькая, как олененок Бэмби из ваших диснеевских мультиков. Она любит скупать души, чтобы «избавить» их от страданий, которые им могут причинить потенциальные покупатели. Есть ещё PLC. Я называю его просто «дед». У него своя банда демонов низшего уровня, и он время от времени появляется на аукционах, ищет что погрязнее, чтобы взять, так сказать, под крыло и показать все прелести адского мира бедолаге. Двоюродный брат Сатаны... — Люцифер? — Не, Тимати, частый гость аукционов. Он, в отличии от остальных, скупает те души, в которых видит потенциал, харизму, желание,— на этих словах Тима будто перемкнуло — Он купил Ронни пару лет назад, и теперь она таскается тут по вагонам, выпытывая и выискивая что-то. Я в ней ничего, кроме приставучести, не вижу. Но Тимати завел шарманку про харизму, потенциал, бла-бла-бла... Поезд резко остановился, и тогда Дэни с ужасом понял, что он и не догадывался о том, что они едут, настолько плавно и беззвучно тот плыл. — Нет, мы не приехали,— отвечая на немой вопрос юноши, Тим тяжко вздохнул и поднялся с места — Просто остановка, чтобы другие тоже смогли добраться в Преисподнюю до начала аукциона. — Д-другие?— сглотнув ком в горле, переспросил Дэни. — Отдохни, Даня,— подмигнул Тим, выскальзывая в коридор — Я принесу тебе зеленого чая с ромашкой и кексик. А если Ронни снова к тебе полезет, то гони её метлой. С этими словами он оставил Дэни наедине с собственной растерянностью и жирным вонючим страхом, который обвил юношу со спины и вдавливал в себя с такой силой, что немели легкие. «Всё не так уж и плохо,— заламывая пальцы, рассуждал Дэни — Если мне повезет, меня купит дочь Сатаны и я... Не буду страдать? Если меня купит двоюродный брат Сатаны, то я, возможно, буду тусоваться в этом поезде вместе с Ронни. Кто знает, может она классная девчонка, просто Тим её не любит. Тим вообще ничего не любит. А если меня купит дед PLC, то я... Нет, не купит, я для его банды слишком «светлый». Блин. Но есть ведь альтернатива?» Дэни не отличался тупоголовостью — за исключением того факта, что он продал свою душу на AVITO — и понимал, что альтернатива, разумеется, есть всегда, но Тим нарочно не стал упоминать о ней, избегал этой темы всеми возможными способами, а сам факт такой несговорчивости со стороны демона пугал даже больше, чем перспектива быть проданным самому Сатане. Юноша закрыл лицо руками и крепко зажмурился. «Меня не найдут,— осознание этого перестало быть болезненным, сделалось восковым и холодным. — Родители не смогут, и Ева тоже» Да и кому взбредет в голову искать невинные души в аду?***
Перед конечной остановкой Тим швырнул на стол перед Дэни какую-то тяжелую книжонку в толстом кожаном переплете: — Читай. Подавленный своим нынешним положением, Дэни нехотя подтянул книгу к себе и раскрыл на первой странице. Она захрустела. — Что это?— лениво спросил он, бегая невидящим взглядом по строчкам. — Правила,— Тим поставил рядом с парнишкой чашку с горячим чаем, и оттряхнул руки. — Здесь все, что тебе нужно знать о переходе, о поведении во время аукциона, и о том, что будет после того, как мы с тобой расстанемся. Обреченно вздохнув, Дэни сделал глоток пряного чая, поправил сползшие очки и принялся читать. Информации было много, но юноша старался запоминать лишь самое основное, например, что если человеческая душа слишком чиста и непорочна, то в преисподнюю её придется буквально проталкивать, что может вызвать последствия в виде «затяжек» на самой душе; что как только душа попадает в потусторонний мир, то есть, «Королевство Преисподняя» все люди, которые когда-либо были знакомы с этой душой, напрочь о ней забудут. — Чёрный рынок, не иначе,— прокомментировал этот пункт Тим. Некоторые факты отпечатывались в мозгу просто потому, что были особенно странными. Интересно, что в аду пахнет как во Франции шестнадцатого века, в тамошних кофейнях не подают кофе, термина «домашние животные» не существует, а их официальный язык — сербский! — Но почему сербский?— недоумевал Дэни, допивая свой уже остывший чай. Дожевывая лакричную конфету, Тим хмыкнул. — Вроде супруга «бати» родом из Сербии,— он уставился в черное окно, будто мог видеть мельтешащие за ним силуэты или вывески каких-нибудь витрин. — Но это не точно. Дэни снова уткнулся в книгу. Династия фон Гельфанд — королевская семья, членами которой являются сам дьявол, его супруга, их дети, а также двоюродный брат дьявола. Разговаривать с ними непозволительно, трогать их тоже нельзя, произносить вслух их настоящие имена карается вечным заточением на седьмом кругу ада, но почему — не указано. — Ты не говорил, что у С-сатаны больше одного реб-бенка,— перелистывая страницу, сказал юноша. Он посмотрел на Тима, чье лицо смялось от неприятных мыслей. — Ну да, есть у нас принц,— чванливо отозвался Гринберг, скрещивая руки на груди. — Имени его я назвать не могу, сам понимаешь... Гринберг замолчал, и у Дэни все нутро пало от страха. Воображение услужливо подкинуло ему образ адского принца, восседающего на обезглавленном коне, с вилами в одной руке, и насаженным на когти трупом в другой. Глаза его горели ярче рубинов, с клыков капала ядовитая слюна, а испещренное шрамами лицо уродливо искажалось, когда он изрыгал наружу раскаты громового хохота. А потом демон снова заговорил, как ни в чем не бывало: — Он на аукционы приходит в качестве украшения, тупо постоять. «Тьфу ты,— от облегчения аж голова закружилась — Он не демон аукционер, он демон-король драматичных пауз» Написанное дальше никак не поддавалось восприятию. Дэни перечитывал тринадцатую страницу шесть раз, пытаясь понять общую суть, и только когда от раздражения у него вздулись вены на шее, Тим объяснил, что тринадцатая страница — это страница читер. Она существует исключительно для того, чтобы ввести читателя в ступор, запутать и разозлить его. — Да зачем... такие... глупости в книгах такого рода?— в горле сделалось сухо, как в Сахаре.— Просто в-вынос мозга. — Мы таким образом простебали известный стереотип о чертовой дюжине,— отмахнулся Тим, подбрасывая одно из своих колец в воздух. — Читай дальше. — Я у-уже не выдерживаю,— шепотом признался Дэни, отодвигая злосчастную книгу подальше. — Это как исковерканная библия, неправильная и запорошенная. Прости, но я не буду читать дальше. Тим посмотрел на книгу, затем на Дэни, снова на книгу. — Ты можешь оставить справочник себе, если что. — Обойдусь,— как можно вежливее отказался юноша — Меня терзает смутное чувство, что мне не представится возможности читать в ближайшем будущем. Тим расхохотался. — Стварно говорите истину,— на дне его темных глаз что-то зашевелилось — Стварно.***
Они остановились. Теперь уже точно — конец. Тим сложил руки перед собой на столе, как примерный ученик, Дэни обреченно свесил голову, переплетая похолодевшие пальцы друг с другом. Впервые в жизни ему недоставало головной боли. Она накрывала снежной лавиной, вытесняя все прочие переживания и страхи на задний план, испепеляла время, глушила голоса, а теперь её просто не было. Остался лишь удушливый страх, который комьями застрял в глотке. — Почему поезд, Тим?— негромко спросил Дэни. Лицо Гринберга приобрело удивленное выражение. — Потому что так лучше для всех,— демон отвечал без особого энтузиазма, поглядывая на циферблат наручных часов. — Ты в курсе, что наша близость сопровождается рядом некоторых последствий? У кормящих женщин в нашем присутствии пропадает молоко. Цветы мгновенно высыхают. Зеркала трескаются. У кошек взрываются глазные яблоки, а дети...— он запнулся, и глубоко вздохнул. — Дети до семи лет видят нас насквозь. Не самое приятное зрелище, посмею заметить. Дэни кивнул, хотя сам слушал вполуха. — А куда делась мигрень?— всё-таки это не давало ему покоя. — Обещай, что не устроишь истерику, если я отвечу,— Гринберг съежился, заранее отползая на самый край своего диванчика. Дэни проглотил вопль, и снова кивнул. — Мигрень это неврологическое заболевание, симптомом которого являются эпизодические или регулярные сильные и мучительные приступы головной боли в одной половине головы, так? Это заболевание не кармическое, не душевное, а физическое,— он говорил нарочито медленно, делая многозначительные паузы после каждого сказанного слова, чтобы их смысл дошел до Дэни — Я извлек душу из тела, и всё, что болело, с телом и осталось. Дэни раззявил рот, но Тим тут же его заткнул: — Ты обещал мне не истерить! — Я б-бестелесный, так, что ли, получается?— руки мгновенно обвились вокруг плеч, ощупывая. Дэни не понимал, как такое возможно, как он может прикасаться к себе, если у него нет долбанного тела?! — Твое тело в полном порядке, под присмотром наших людей, просто оно... умерло,— последнее слово получилось особенно неуклюжим, и Тим скривился. — Какая уже разница, Дань? Телом больше, телом меньше. Большое дело. — Н-но тело... На дверь купе обрушился шквал ударов. — Тимочка-а-а,— гортанный вой Ронни не внушал спокойствия — Выходить пора, контроллеры на вратах ждут только твоего херувима! Тим торжественно поднялся на ноги. — Что-ж, Дэни,— произнес он — Добро пожаловать в Ад.