персональный ад

Слэш
NC-17
В процессе
234
автор
Crybaby Tutok бета
Размер:
планируется Макси, написано 359 страниц, 29 частей
Описание:
Посвящение:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
234 Нравится 299 Отзывы 54 В сборник Скачать

2. Икра дьявола.

Настройки текста
«Моя история закончилась, как выяснилось, ещё на первых страницах,— мрачно думал Дэни, выщипывая из груди колючие занозы. — Я выставил душу на AVITO. Тим Гринберг купил её и протащил меня через врата ада. Странно, но даже после этого я не могу его ненавидеть» Врата в Ад оказались воистину исполинским сооружением, но из-за процедуры «внедрения» души в само царство, Дэни не запомнил ничего, кроме наложенных друг на друга громоздких плит, и хриплого возгласа контролера, которого Тим обозвал «Банкесом». — Твою мать, Тима!— лицо Банкеса приобрело лиловый оттенок — Кого ты опять приволок... — Душу,— похлопав Дэни по плечу, радостно сообщил Тим. — Я думал ты знаешь, чем мы тут занимаемся. Ад, грешники, нелегальные действия... — Заткнись,— устало попросил Банкес, вытаскивая черную перьевую ручку из-за уха. Дэни не обратил внимание на то, откуда и когда у него в руке появилась записная книжка — может она всё время была у него? — зато отметил, что хмурый взгляд и безучастное выражение лица делают его похожим на среднестатистического работника Макдональдса. — Сколько лет? — Восемнадцать,— севшим голосом пробормотал Дэни. Банкес чиркнул что-то в своей книжечке. — Судимости есть? — Нет,— юноша замотал головой. Банкес зыркнул на Тима. — Пьете? — Нет. — Курите?— приподняв брови, напирал Банкес. — Н-нет,— Дэни никогда в жизни не пробовал курить, но этот тленный взгляд контролера заставил его сомневаться даже в том, а на самом ли деле его имя — Даниил? Банкес убрал записную книжку и ручку за ненадобностью, положил руки на кожаный ремень и немигающим взглядом уставился на Дэни. — Ты хоть раз уроки прогуливал? — Только к-когда болел,— воздух вокруг стал волокнистым, забивался в легкие и нос, из-за чего Дэни краснел и запинался сильнее обычного. — У меня имеются все справки о... Банкес застонал. — Мы его не пропихнем. — Пропихнем!— с жаром воскликнул Тим, отвесил Банкесу пощечину и схватил за грудки. — Я доставлю его на чертов аукцион сегодня, я продам его, а Настика и Джей Мар будут глотать пыль, которая после меня останется, ясно? «Черт возьми,— это было последней сознательной мыслью Дэни, прежде чем он пересек врата — Я бы не пошел против Тима даже с армией берсерков» А потом наступило болезненное затмение, сопровождающееся бесконечным шумом в ушах. Мир вокруг распадался на части, гнил, рушился, вопил, умолял о пощаде. Это было сравнимо с сумасшествием, из которого нельзя было выбраться. Дэни продолжал падать, не понимая, это он кричит — или это ад смеется, раскрывая для него объятия? Но пахло здесь и в самом деле не лучшим образом, вот что-что, а это было понятно. Раскрыв глаза, Дэни обнаружил, что парализован незнакомым до сих пор чувством безмерного спокойствия. — Я мертв,— холодно заключил он. — Я помню,— голос Тима вспорол идеальную вечернюю тишину — Это ведь я тебя убил.

***

Они шли пешком вдоль длинной выложенной мелкими сверкающими камушками дороги. Небо над головами висело винного оттенка, вспыхивали и мгновенно гасли яркие пурпурные звезды, стойкий запах нечистот, плохо скрываемый резкими ароматами парфюма, неприятно резал нос, вокруг царила тишина. Тим двигался бесшумно, даже не глядя под ноги. Дэни не сомневался, что демон знал эту тропу наизусть, и если что не потерялся, даже если бы лишился зрения. Его плащ колыхался от ветра, гравий хрустел под подошвами, подвески на браслетах бренчали, стукаясь друг о друга. — Ты меня пугаешь,— ляпнул Дэни, останавливаясь, как вкопанный. Тим замер на месте. — Это хороший знак,— сухо ответил Гринберг. Дэни вскинул брови, почувствовав прилив адреналина. — Неужели?— возмущенный писк застревает где-то в легких, и вместо того, чтобы имитировать тягучий ненавистный Тиму тон Ронни, Дэни гаркает. — Просвяти пропащую душу, с каких пор страх считается «хорошим знаком»? Плечи Тима опустились от судорожного выдоха. — Дань, я когда душу вытаскивал, прикончил тебя, верно?— демон круто развернулся на пятках, его глаза казались бездонными впадинами на бескровном лице. — Придержи эту мысль, братан, не отпускай её. Чувство страха естественно, это меня радует. Это лишь доказывает, что у тебя абсолютно здоровая душа. Меня бы лихо переебало, если бы ты отчебучил, что считаешь меня хорошим парнем, потому что чувство привязанности жертвы к своему агрессору, если мне не изменяет память, это ебаный стокгольмский синдром. Они напряженно уставились друг на друга. «Тим прав,— убирая прилипший ко лбу волос, согласился Дэни. — Он демон, торговец душами, прихвостень Сатаны. Тот факт, что он предлагает своим жертвам булочки с корицей, не делает его хорошим парнем» Но юноша всё-таки решил, что последнее слово останется за ним, поэтому грозно спросил: — И сколько нам ещё идти? Тим прищурился, окинув взглядом бескрайние поля с редкими деревцами. — Вон там находится шахтный колодец, — Дэни проследил за взмахом его руки. — Его легко не увидеть в такой-то тьме, но, к счастью для нас, Раффлезия Арнольда нынче цветет. Лицо Дэни покрылось алыми пятнами от смущения и растерянности, потому что в его понимании местонахождение колодца и какой-то экзотический цветок никак не вязались друг с другом. Тим засунул руки глубоко в карманы джинсов. — Раффлезия Арнольда растет вокруг колодца, а во время цветения она источает особенный запах,— лицо Гринберга рассекла кривая ухмылка. — Гнилым мясом пахнет. Он ждал, что маска безразличия на лице Дэни затрещит по швам, но вопреки всем ожиданиям, парень остался непоколебим. «Надо же,— подумал демон, когда Дэни молча продолжил вышагивать по ухабистой тропинке, ориентируясь исключительно на запах разложения. — Затяжки на душе привнесли в его характер особую пикантность»

***

Спускаясь в недра колодца демон и юноша, чью душу он купил, успели повздорить ещё несколько раз. — Чем ближе мы к центру, тем больше ты будешь чувствовать,— как заведенный диктовал Тим. — Эмоции будут вспыхивать одна за другой, как свечи, а чувства, подобно нарыву, будут проклевываться постепенно. — Я понял,— смиренно кивнул Дэни, шаря рукой по огрубевшим стенам колодца. Тим не унимался. — Это будет похоже на помешательство, — подняв руку с полыхающим на ладони голубым пламенем, вздохнул Гринберг. — В определенный момент маленький шарик, сдерживающий все чувства, просто лопнет к ебени матери и забрызгает тебя изнутри. Дэни поморщился, осторожно ступая по скользким от ила ступенькам. — Отвратительно. — Ты бы знал об этом, если бы прочитал справочник до конца!— фыркнул Тим, останавливаясь напротив дубовой двери, над которой висела пыльная вывеска на сербском языке. — Так-с. Тим крутанулся вокруг своей оси, пробормотал что-то, а затем всучил Дэни синий огонек. Юноша испуганно выпучил глаза, прохладные языки огня ласково лизали его ладони. — У меня ключик был,— хлопая себя по карманам, сетовал Тим. — Я точно помню, что в прошлый раз обыграл ананаса в покер и выиграл ключ. Дэни продолжал завороженно рассматривать полыхающий в своих руках огонек. — Он не жжется,— в его голосе промелькнул неприкрытый восторг. — Тима, разве после огня не должны оставаться волдыри и прочее? — Вовсе нет,— вставляя найденный ключ в замочную скважину, невозмутимо ответил Гринберг. — Ад холодный. — Ч-что?— голубое свечение отразилось в линзах очков. Демон потянул тяжелую дверь на себя, та со стоном поддалась. — Ты бы знал, если бы читал справочник!— язвительно повторил Тим, задувая пламя в руках Дэни. — Заваливайся давай. Дэни сжал кулаки и шагнул внутрь. Парень не знал, чего ожидал от этого места, но определенно не этого. Приглушенный свет ламп заливал собой зал, по виду, самого типичного паба. Под ногами поскрипывал дощатый пол, играла легкая музыка, пахло элем, зажаренными колбасками и шафраном. Окна были завешаны плотными шторами, не пропускающими свет, за барной стойкой, сгорбившись, сидел миловидный бармен, полируя граненый стакан. Тим аккуратно прикрыл за ними дверь, бережно сунув ключ за пазуху. Бармен поднял глаза. — Добрый день,— улыбнувшись, поприветствовал он. — Вам как обычно, Йонте?* Дэни не понял, что значило это слово, но раз уж никого, кроме них троих, в пабе не было, обращался он точно к ним. — Ой, Хабибка,— мученически вздохнул Тим, преодолевая расстояние между ними громадными шагами. — Я так измотался, что, боюсь «как обычно» будет недостаточно. Он уселся на один из высоченных стульев и поманил Дэни рукой. — Присаживайся, не стесняйся. Это ещё не казнь. Продолжая изумленно осматриваться, Дэни сел на стул справа от Гринберга. — Улов у вас нынче скромный,— по доброму усмехнулся Хабибка, его миндалевидные глаза излучали странное свечение. Дэни деловито поправил очки. — И н-не особо умный,— нет, он никогда не перестанет попрекать себя за то, что продал, черт побери, собственную душу в интернете. «Зато теперь у меня никогда не будет мигрени,— мысленно добавил юноша — У меня в принципе ничего никогда не будет» Тим хлопнул Дэни по плечу. — Шикарный мальчик,— без всяких преувеличений начал демон. — Интеллигентный, воспитанный, вежливый. Я его убил, а он ни разу меня этим не попрекнул. Он даже не заплакал, ты представляешь? Он просто бесконечно стесняется и поражается всему, как дите малое. Когда ты последний раз такое видел, Хабиб? — М-да,— Хабиб цокнул языком, убирая сверкающий чистотой стакан в сторону. — Если юноша в самом деле такой, каким вы его описываете, то его с руками оторвут. — Уж я на это надеюсь,— с нотками неприкрытого беспокойства, сказал Тим. Он бацнул ладонью по барной стойке. — Теперь я хочу эспрессо, пончик со сгущенкой, яблоко в карамели, кренделек и шоколадку, — он помолчал. — И всего по два. От запаха еды у Дэни закружилась голова, рот наполнился слюной, а желудок тоскливо заурчал. — Вот блин,— покраснев, произнес Дэни. — Почему я по прежнему ощущаю голод? Гринберг выпрямился, как будто только этого вопроса и ждал. — В справочнике... Дэни взмахнул рукой: — Можешь не продолжать, я понял. Нужно было читать до конца. Хабиб тем временем поставил перед Тимом две чашки ароматного эспрессо и блюдце со сладостями. — Карамельные яблоки закончились,— извиняющимся тоном сообщил Хабиб, кладя шоколадные батончики рядом с блюдцем. — Мне очень жаль. Ноздри Тима яростно раздулись. — Кто посмел... Его вопрос так и завис в воздухе, прерванный грохотом распахнувшихся парадных дверей. Дэни схватился рукой за край барной стойки, испуганно повернувшись на звук. — Угадай с первой попытки,— мужчина в солнцезащитных очках триумфально вскинул руки к потолку. — Я же тебя как облупленного знаю, Тим. — Мы не удержались,— стройная, как осина, женщина показалась из-за спины мужчины. — Хотели посмотреть, как твоя жопа подгорит из-за отсутствия любимого лакомства. Дэни покосился в сторону Хабиба, но тот, похоже, привык к подобным стычкам, поэтому не заострил на этом внимание. — С возвращением,— дежурно бросил бармен, теперь уже обращаясь к новоприбывшим. Мужчина, чья прическа так сильно напоминала ананас, снял очки и ослепительно улыбнулся. Женщина хохотнула, закинув руку на плечо спутника. — Если хотели подговнить, не стоило так заморачиваться насчет яблок,— протянул Тим, отодвигая от себя блюдце со сладостями. — Одного вашего вида достаточно, чтобы у меня пропал аппетит. «Просто замечательно,— Дэни занервничал, кусая губы — Ещё не хватало стать свидетелем демонической потасовки» — Мой ты грустный котик,— заулюлюкала женщина, обвивая шею Тима своими тонкими изящными руками. — Ты такой угрюмый, давай мама Настика тебя взбодрит. — Да-а,— закивал «ананас», плюхнувшись на стул рядом с Дэни — Настика и приласкает, и вздрючит, и всё что хочешь. — А выйти нахуй она может?— беззлобно спросил Тим. — Чисто гипотетически. — Чисто гипотетически могу откусить тебе яйца,— усмехнулась Настика, стряхивая челку со лба. Дэни понимал, что всё это крайне невежливо, но он не мог отвести от неё глаз. Она выглядела сногсшибательно. Густые каштановые волосы, подведенные серебряным карандашом янтарные глаза, лисья ухмылка, соблазнительно выпирающие ключицы. На ней были обтягивающие черные лосины, сверкающие при каждом её движении, туфли на платформе, легкая белая майка, плохо скрывающая торчащие соски, и тяжелая по виду сумка из крокодильей кожи. Дэни знал, что это сумка из крокодильей кожи, потому что у его матери была точно такая же. — Хабиб, плесни мне бренди,— приятель Настики затарабанил пальцами по барной стойке, а потом громко вздохнул. — Ой! Парень, я даже не обратил на тебя внимания. А жаль, что обратил. Дэни пожелал бы оставаться незамеченным настолько долго, насколько было возможно. — Д-дэни,— робко представился он, пожимая протянутую ему руку. — Джей Мар,— обнажив ровные белые зубы, сказал мужчина. Его яркие болотно-зелёные радужки изучали юношу с неприкрытым интересом. — Срань господня, ты же абсолютно савршен. — А ещё занят,— буркнул Тим, толкая к Дэни блюдце с вкусняшками. — Покушай, Дань, иначе твой желудок будет ворчать весь аукцион, а это против правил. — Твою мать,— глаза Настики округлились, она приблизилась к Дэни — Так это из-за него у меня мурашки по коже. — Ты тоже это чувствуешь, да?— пылко поддержал Джей Мар, не сводя немигающего взгляда с Дэни. — Ощущение трепета, как будто я умирающий странник, который нашел оазис в пустыне. Настика вцепилась в волосы. — Хаби, друг, закупоривай бренди, наливай мне сразу водяры. Ведро водяры. Хабиб не удержался от улыбки. — Гребаный Йонте,— бархатистый смех Джей Мара рокотом прокатился по пабу — В этот раз ты превзошел самого себя. Теперь засмеялись они все. Отчужденным, грубым, неласковым смехом. Дэни съежился. «Они обсуждают меня так, словно меня здесь нет,— эта мысль ворвалась в голову без предупреждения — Как торговцы обсуждают на рынке кусок мяса. Но ведь они мало чем отличаются от рыночных торговцев, а я, по видимому, от мяса» Юношу пронзило острое отвращение, и аппетит мгновенно пропал. — Как долго мы здесь пробудем?— старательно отводя взгляд в сторону, спросил Дэни. Демонический смех оборвался. — Мы действительно засиделись,— Гринберг хрустнул костяшками пальцев, грузно поднимаясь со стула. — Я просто хотел покормить тебя, чтобы ты не разнылся, мол, Тима-а-а, хочу ку-у-шать. — Мне уже не хочется, поверь,— Дэни вскочил на ноги, готовый ко всему, что поджидает его за стенами этого паршивого паба. — Я готов идти дальше. От переполняющих его чувств пропал не только аппетит, но и заикание. Завороженные взгляды Джей Мара и Настики были нацелены на него, как дула пистолетов. — Парень,— окликнула Настика, цепляясь в запястье Дэни мертвой хваткой. — Как он умудрился захомутать такого, как ты? — Такого светлого,— подчеркнул Джей Мар, приподнимаясь над стулом от волнения. Юноша брезгливо стряхнул с себя руку демоницы. — На AVITO,— без всяких обиняков выпалил он. — Он купил меня на AVITO. Улица встретила их выедающим глаза ароматом нечистот. Дэни интуитивно зажал рот рукой, а Тим пакостливо рассмеялся. — Не могу поверить, что во Франции в самом деле так воняло,— пожаловался Дэни, следуя за своим проводником. — Куда мы идем? Тим не смог бы выразить насколько устал от постоянных вопросов Дэни, даже воспользовавшись словами всех языков галактики. Он поправил манжеты и выбросил руку вперед, подняв большой палец кверху. — Не идем, а едем,— раздражаясь, буркнул Гринберг. — Нам нужно добраться до «Maison De Miel», а потом к центральной площади, где будет проводиться аукцион. И будь так любезен, не дергай меня с вопросами. Я зол, потому что не смог пообедать. «Ишь какой,— убирая руку от лица, подумал Дэни. — А я умер, но я же не топаю ногами и не бурчу!» Обернувшись назад, Дэни увидел, что паб, в котором он только что находился, исчез. На его месте росли высоченные эбеновые деревья, окруженные острой бледно-желтой травой. Небо, к его глубочайшему разочарованию, оказалось совершенно обычным. Над Москвой такое висело почти каждый день. Голубое и чистое, как слеза. Солнца не наблюдалось, а легкий осенний морозец пробирал до дрожи. Тим стоял у идеально гладкой дороги, со скучающим видом пялясь в никуда. Эта улица, если её можно было таковой назвать, не отличалась особыми изысками и чудесами. Просторная, да, асфальт лежит хороший, неподалеку стоит высоченный фонарный столб, чуть дальше от него — указатель. На нём аккуратным ветвистым почерком было выведено:

«Суседство без сенке»

А вокруг пустошь. Безликая и отрешенная. Наконец, возникнув из ниоткуда, на горизонте замаячил громадный чёрный автобус. Когда он со скрипом остановился напротив них, Тим толкнул Дэни в спину, силой впихивая его в салон: — Не дрейфить, наш общественный транспорт мало отличается от вашего. В салоне было теплее, чем на улице, пахло уже не отвратными помоями, а классическим освежителем воздуха «ёлочка», и — невероятно — здесь были другие души. Дэни снял очки, сощурившись изо всех сил. Понять, кто был демоном, а кто человеческой душой было до смехотворного просто. На контрасте с душами, которые дергано заламывали пальцы, нервозно притоптывали ногами, стучали пальцами по запотевшему окну, плакали, бранили судьбу или тупо сидели, вцепившись руками в волосы, демоны были расслаблены и самоуверены. — Я просто не понимаю этой логики,— вульгарного вида девушка выпучила глаза на своего демона. — Какой прок от меня на этом вашем аукционе?! Даже контролер на вратах сказал, что таких, как я, у вас здесь полно! Демон увлеченно таращился в экран своего планшета, отмахиваясь от душонки, как от назойливой мухи: — Замолчи, Женя. Назад уже не повернешь. Девушка со всей дури лязгнула каблуком по полу. — А я поверну! — Все они такие,— неспешно продвигаясь вперед вдоль кожаных кресел, шепнул Гринберг. — Каждый считает, что сможет обдурить демонические правила, каждый уверен в своей уникальности, в том, что уж он-то сможет обвести всех вокруг пальца, а конец у этих историй всегда одинаковый. Юноша ощутил сосущую пустоту в животе. — Ты так тонко намекаешь, чтобы я даже в мыслях не пытался сбежать отсюда?— облизнув пересохшие губы, спросил Дэни. Они прошли в конец, где оставались два свободных кресла. — Чини се вам,— вальяжно усаживаясь на одно из кресел, фыркнул Тим. Дэни сел напротив него, вцепившись руками в подлокотники. Интересно, этот «король драматичных пауз» нарочно трындит на сербском, чтобы вывести Дэни из зоны комфорта, или это выходит чисто машинально? С Гринбергом никогда не поймешь. «До чего же шумно,— в попытке отвлечься от феерического балагана в автобусном салоне, Дэни повернулся к окну, но увидел лишь призрачно белую морозную мглу, которая занавесила собой стекла. — Отстой» Откуда взялись легенды про адское пламя, котлы, проклятый красный цвет, если ад на самом деле холодный? Юноша подумывал спросить об этом у Тима, но их уединение нарушил хипстерского вида мужчина с собранными в хвост, обесцвеченными волосами. — О, куку, Тима,— бросив в Гринберга скрепленную степлером пачку листов, промяукал он. — Я чет соскучиться по тебе успел, сучка ты непостоянная. В твое отсутствие некому по мозгам ездить. — Это ещё что?— встряхнув пачку листов, спросил Гринберг. Его брови удивленно поползли вверх по лбу. — Брошюрки на твой концерт, Макс? В густо-синих глазах Макса промелькнуло смущение. — Типа того,— уклончиво ответил он, переваливаясь с носка на пятку — Короче, через неделю состоится представление в честь начала учебного года в «Ля Академи ди Ду дьябле». Мы с группой будем там выступать. Ниче так должно получиться. — Твоё очаровательное произношение мне прямо дрелью по ушам долбит,— откладывая стопку в сторону, хохотнул демон, а потом поднял руки над головой, сдаваясь. — Да приду я. — Круто,— радостная улыбка преобразила лицо Макса до неузнаваемости. Он сделался моложе, чем был на самом деле. — Кто-то же должен будет закидать тебя помидорами,— добавил Тим, с упоением наблюдая за живописной реакцией знакомого. — Заебал ты своими шутками, Йонте,— заливисто рассмеялся Макс, запрокинув голову к потолку. — Задницу приготовил уже? Мама Настика обещала нагнуть тебя в этом году. Гринберг посмотрел в упор на Дэни. «Пусть дерзнет,— говорил этот дикий, пустой взгляд злобного демона, в котором не было ничего от того Тима, который по мальчишески поправлял волосы и заедал все невзгоды сладостями. — Пусть дерзнет пойти против меня» И ещё одна вещь стала очевидной. Если Тим не выйдет победителем из этой игры, то у неё вообще не будет никаких победителей.

***

Это было ужасно. Вся эта суматоха, контрастирующая с тем, что творится на безлюдных улицах Преисподней — просто ужасна. Ощущения были тошнотворными, как после американских горок, вот только здесь никто не удосужился предложить воду и таблетку аспирина, чтобы сделалось лучше, а лишь раскручивал карусель сильнее, выжидая, пока тебя не разорвет на мелкие ошметки. Здесь было слишком много всего, слишком много всех, слишком жарко для ледяного королевства, слишком суетливо для пристанища мертвых, слишком... Всего было слишком. Дэни стоял на табуретке, раскинув руки в стороны, как канатоходец, пока миниатюрные работницы ателье сновали вокруг него туда-сюда, подшивая парадный костюм. — У него такие длинные ноги,— высоким голоском сказала одна. — И руки,— поддержала вторая, больно кольнув Дэни иголкой. — И он сам весь такой длинный,— продолжала сетовать первая, рулькой измеряя длину рукава. Похоже в этот раз её всё устроило, потому что она довольно улыбнулась. — Срећне вести, Фреи, у реду је! «Неужели без этого никак нельзя было обойтись,— юноша сглотнул ком в горле — Лучше бы Тим, как изначально хотел, выставил меня голышом» Перед тем, как передать Дэни в руки мастеров, Гринберг честно признался, что планировал раздеть его донага, чтобы ослепительный блеск его чистой, не запорошенной души, выкосил всех присутствующих к чертям собачьим, но вспомнив, что имеет дело с робким, вечно волнующимся мальчиком, плюнул на эту затею. Теперь вот, благодаря милости Гринберга, Дэни был вынужден стоять по стойке смирно на табуретке, как ребенок на утреннике, в ослепительных лучах лампы, которые отражались от зеркал и превращали небольшую комнатку в бесконечный лабиринт солнечных коридоров. — Ты будешь самым красивым,— зажав между зубов английскую булавку, прощебетала швея. — Мы, если честно, не видели остальных, но ты такой хорошенький! — И мы сшили для тебя такой чудесный костюм!— мечтательно вздохнула вторая швея, убирая волосы от лица. — Посмотри на себя, ну! Скрепя сердце, Дэни посмотрел. И в этот момент внутри парня что-то с грохотом оборвалось. Из зеркала на него смотрело уже не то лицо, которое он привык видеть каждый день. И тем не менее, там, в зазеркалье, был вовсе не незнакомец, а скорее недостающий осколок, последняя деталь пазла, которой юноше недоставало в жизни. Дэни выпрямился. Тоже самое сделали сотни его зеркальных двойников. Его аристократичная бледность интересно гармонировала с ярким зеленым костюмом из парчи, который прилегал к телу, как вторая кожа. Воротник черной рубашки плотно обхватывал шею, чуть сдавливая кадык, на манжетах сверкали полупрозрачные запонки, туфли с острыми носами были начищены до блеска, брюки — аллилуйя! — не сковывали движений. Под обжигающим золотым светом Дэни весь переливался, как чертов бриллиант, но красивым себя не чувствовал. «Я вижу товар, который завернули в праздничную обертку» Отражение исказилось. За спиной тихо скрипнули двери, в комнату хлынула темнота, сопровождаемая душным запахом столпотворения. — Я сейчас потеку,— окинув Дэни внимательным взглядом, прогнусавил Тим. Демон тоже времени зря не терял, принарядился для такого важного события, сменил свой походный плащ на вельветовую куртку на золотых заклепках, вместо кроссовок обул ботинки, а вместо затасканных синих джинсов строгие черные брюки, которые удлиняли его и без того стройные ноги. — Я д-думаю, что выгляжу нелепо,— нерешительно сознался Дэни. Его щеки снова запылали, а швеи сдавленно захихикали. — Неважно, что ты думаешь, Даня, важно, что они подумают,— хрустящий голос демона был полон горечи. — Перед тем, как мы отправимся туда, я хотел бы принести свои извинения. Мне правда жаль, что я прибил тебя. Если можно было бы сделать по другому, я бы сделал. Поразительно, как всего за несколько часов пребывания в аду Дэни наловчился отличать правду от лжи. Правда — как тихая водная гладь, идеально ровная, без осечек, а ложь — колючая галька, которая создает рябь, искажает картину. По началу все это угнетало, хотелось закрыться, спрятать лицо в ладонях и забиться в какой-нибудь уголок, сделать вид, что не замечаешь этой уродливой лживости, но почему-то, стоя сейчас на этой гребаный табуретке с передавленным горлом, как висельник перед самоубийством, юноша не чувствовал никакого страха. — Врешь,— хладнокровно произнес Дэни. На секунду парню показалось, что все это время именно такой реакции демон от него и добивался. Никаких смущений, добродетели, улыбок. «Стань холодным, как недра преисподней, стань таким, как мне нужно». Тим снисходительно улыбнулся, прикрывая глаза. — Вру.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.