Emotions

      Алек вышел на нос своего драккара, где стоял Джейс, вглядываясь в приближающийся родной берег. Алек понимал его — они покинули родину так давно...       Поход оказался более чем удачным. Ладьи несли домой награбленное на западе золото.       Алек после такого же удачного путешествия, из-за которого когда-то повздорил с ярлом Моргендсоном, не решавшимся отправить корабли на запад и вновь бросившим все силы своих войск на восток, к киевским землям, сам получил титул ярла. А это был уже не первый его поход. И он сам, и его люди возвращались домой с трофеями, которых хватало на жизнь и им, и их семьям. У Алека тоже была семья: жена и двое сыновей. Он ждал встречи с мальчишками. А скоро он сможет брать старшего Рафу с собой.       — Уверен, я только что видел Клариссу вон на том холме, — ухватив Алека за плечи, весело воскликнул Джейс. — Она мне уже мерещится, брат! Так и вижу ее бедра за поворотом.       — Да тебе просто потрахаться надо, — рассмеялся Алек. — Мы давно в море.       — Будто ты не задерешь Лидии юбку сразу при встрече, — точно так же поддел названного брата Джейс. — Они, небось, уже извелись там без нас.       Алек лишь головой покачал, по привычке сохраняя улыбку на лице. Он хотел увидеться с детьми. И жену будет рад видеть. Но тот, к кому стремилось его сердце, жил в совсем другом доме. Только рассказать об этом Алек не мог даже Джейсу, которого считал братом с самого детства, хоть они и были лишь дальними родственниками. О таком Алеку распространяться было нельзя — для ярла Каттегата это стало бы позором, пятном на чести. Алек так долго добивался того, что имел сейчас, и что имели все те, о ком он заботился... Он просто не мог.       А Магнус понимал это. По крайней мере, всегда заверял, что понимает. Сам Магнус не был викингом. Он вообще не умел сражаться. Магнус до знакомства с Алеком был бродячим бардом и путешествовал по свету, пытаясь заработать на еду.       Стоило Алеку увидеть его лишь раз, и он понял, что никогда не сможет отпустить от себя этого мужчину. Он уговорил Магнуса остаться, выделил ему дом, платил щедрое жалование, чтобы тот развлекал местных на пирушках и ярмарках. Но все это было лишь одной стороной монеты.       Магнус стал его погибелью.       Алек любил его, как никогда не любил ни одну женщину. И желал так сильно, что забывал иногда даже об осторожности. И сейчас Алек уж точно спешил не к жене, хотя сыновей хотел увидеть в первую очередь. Он желал попасть в объятия того, кто сможет согреть его после всех одиноких ночей в путешествии, ведь теперь Алек не мог лечь ни с одной женщиной, даже если находился далеко от своего любимого.

***

      Спеша через чужие дворы, чтобы сократить путь до нужного дома, Алек не мог не думать о Лидии. Она смотрела на него с таким пониманием, что становилось физически больно. Но что он мог сделать? Он не любил и не хотел ее, но они были связаны узами брака, и Алек, как мог, заботился о ней. Однажды они даже говорили о том, что ей не обязательно дожидаться его из походов, что он не станет злиться, если она найдет кого-то для развлечения.       Лидия тогда лишь покачала головой. Она была женой, которую он не заслуживал.       Конечно, Алек любил ее по-своему, ведь она подарила ему таких прекрасных сыновей. Вот только это было совсем не то чувство, что будил в нем Магнус.       — Входи! — крикнул тот, услышав стук в дверь, прекрасно зная, кто пришел к нему, а после налетел на Алека с жарким поцелуем. — Я так скучал!       — Без тебя невыносимо, — вторил ему Алек, стягивая с широких плеч рубаху. — Мне нужно... мне...       — Знаю я, что тебе нужно, — хитро усмехнулся Магнус и потянул его к постели, которую они делили каждую ночь, когда Алек был в Каттегате. — У меня самого уже мозоли на руке. Тебе придется меня туда поцеловать.       — Я буду целовать тебя везде, — пообещал Алек, падая на колени перед ним и снимая штаны.       Он наклонился и прижался щекой к бедру Магнуса, глядя на него снизу вверх. Ему хотелось пробыть в этом мгновении вечность, но еще сильнее хотелось вновь ощутить на языке твердую плоть. Вобрав член в рот и услышав довольный стон, Алек, наконец, расслабился. Вот теперь он был по-настоящему дома.

***

      — И что же, ты ни с кем даже не попробовал? — Магнус завалился на Алека практически всем телом, что последнего вполне устраивало. — Там ведь было много женщин, я думаю. И мужчин, — добавил Магнус, дразнясь.       — Ты ведь и так знаешь, что кроме тебя мне никто не нужен.       Сытый и довольный после нескольких волнующих соитий, Алек обнимал своего любовника, не желая думать ни о ком другом. Ему было слишком хорошо для посторонних в этой постели.       — Я люблю тебя, Алек, — прошептал Магнус куда-то ему в ключицу.       Это был первый раз, когда он так откровенно выражал свои чувства, и Алека словно наполнило изнутри теплым светом. Он знал, что его жизнь несовершенна. Он и хотел бы, чтобы что-то можно было поменять, но это было не в его власти. Однако до тех пор, пока Магнус был рядом, пока Магнус любил его, Алек был счастлив.       — Я тоже люблю тебя. И всегда буду любить только тебя.