Крошка Зяблик

Как я мог уснуть после такого? Никак. Пришлось сидеть под дверью комнаты, в которой находилась моя вечерняя «находка» и сторожить ее как пёс своих хозяев. В середине ночи глаза всё-таки начали слипаться, и голова потихоньку становилась тяжёлой, но в кармане завибрировал телефон, и сон улетучился. -Глеб? — теперь я точно забыл про то, что минуту назад засыпал. Мы не звонили друг другу несколько месяцев, а тут он набирает мне поздно ночью. -Если хочешь знать, то я собирался сам звонить тебе… только не в два часа. Ну если Голубин хочет поговорить со мной в такое время, наверно у него сейчас тоже не все гладко. А вообще, я тоже по нему скучал. -Глеб, ты когда-нибудь приводил домой совершенно незнакомого человека? Нервный смешок на том конце провода. Как-то быстро мы перешли от примирения к обычным, мирским делам. -Ну вообще да. Вместе с тобой. Я покачал головой. -Я не об этом. Кажется, в состоянии аффекта, у меня дома оказался человек, и я сейчас не знаю, что делать дальше. И я не могу ее выгнать, потому что она даже не может стоять не ногах. Я прислушался к звукам за дверью и снова продолжил: -Нет, она трезвая. Глеб! Я не знаю, что делать. Если выгоню, то это будет похоже на преступление. -Хочешь, я приеду? — вдруг сказал Голбин. -Думаешь, я не смогу справиться с мелкой девчонкой, у которой нет сил нормально кашлянуть? Я подергал себя за волосы. -Ладно, до пятницы. Нажал на кнопку отбоя и откинул голову назад. Тяжёлый выдох и разговор с другом облегчили мое состояние, но всего лишь на чуть-чуть. Всё-таки Глеб был мне как младший брат (хотя иногда был в роли старшего), и не радоваться вновь нашему общению я не мог. Дикий кашель заставил меня вздрогнуть, я поднялся на ноги и вошёл в комнату. -Спасибо, — прохрипело тело на диване, — я понятия не имею, что сказать ещё. -Я тоже, — отвечаю и пытаюсь всмотреться в темноту. Повисает молчание, и я решаю спросить, как ее зовут, чтобы иметь хоть какую-то информацию. -Вика. Утро наступило не скоро, и как только стало светло, я вышел на улицу и нажал на «вызов». С этим мне мог помочь только один человек. -Мам, что можно купить от простуды и сильного кашля? — сказал я как можно уверенным голосом, будто все в порядке. -Артем, если заболел, приезжай ко мне, — заботливым тоном ответили мне в трубку. Если бы заболел я… -Это не мне. Мама спросила взволнованно и осторожно: -А кому? Насте? -Нет, не Насте, а Вике. Так, стоп, — сказал я и сам остановился, — какой ещё Насте, мам? -А какой ещё Вике, сын? Я выслушал список из неизвестных мне слов, запомнил только пару из них и пошёл в аптеку. Я редко бываю в таких местах, потому что не так часто болею. Я считаю, что сон — лучшее лекарство, но делать выбор да другого человека я не мог. И сочувствие почему-то сильно засело в моем сердце. У меня ведь есть сердце? Ну и какая из нее наркоманка или воровка? Максимум, что она употребляет — это крепкий кофе и может быть украла чье-то сердце. -Ты добрый, — услышал я, когда положил две пачки таблеток и стакан воды на стол у дивана, — только грустный. Я сжал губы. -Много говорю, да? -Пей таблетки, — единственное, что смог ответить. -Ты живешь один? Если сейчас придёт твоя девушка, а я лежу здесь и… Я перебил ее, пытаясь закончить эту тему разговора. Один, не один. В одной книге я прочитал, что человек в своей жизни обязательно должен испытать одиночество, задыхаться от него. Почувствовав себя однажды одиноким, можно понять, что значит быть счастливым, когда у тебя есть человек, который тебя любит. -Мне так стыдно, и это все, на что у меня есть силы. Скажи, я ужасно выгляжу? Клянусь, такой несчастный голос я слышал только в детстве, когда девчонка из соседнего двора молила кота слезть с дерева. Врезалось в память видимо навсегда. Я попытался ответить на ее вопрос. Обычная внешность, слегка красное от слез лицо и опухшие губы. А в целом — ничего некрасивого. -Ты выглядишь хотя бы сухо, а не как вчера.