Глава 3
12 июля 2018 г. в 20:52
Тогда.
— Похоже, мы начали войну с Севером, — Дафна наклонилась, подобрав ножи, лежащие вразброс на земле, а остальные с усилием вынув из деревянной мишени. Разложив их на доске, что все это время держала в своих руках, она обернулась, выразительно посмотрев на мальчика, что стоял в метрах десяти от нее. Кларенс, до этого засмотревшийся на ее длинные и блестящие на солнце волосы, которые коснулись земли, когда она наклонилась вниз за ножами, моргнул пару раз, переводя взгляд на ее лицо. Дафна все утро ходила задумчивой и погруженной в себя, и сейчас, за все время тренировки, она впервые что-то сказала. До этого они тренировались в полной тишине, только Леон иногда комментировал броски Кларенса, советуя ему, что нужно было сделать для того, чтобы они были более меткими.
— Тебе кто-то сказал? Арий? — уточнил Кларенс, когда девочка подошла к нему, держа доску с ножами перед собой так, чтобы Лэйну было удобно их брать.
— Нет. Сама догадалась. Много ума не требуется, чтобы это понять, — пожав плечами, ответила Дафна, взглянув на своего брата, который сидел неподалеку в тени и точил ножи, слушая их разговор. Леон, заметив ее взгляд, тоже на нее посмотрел, на мгновение остановившись, но затем перевел свои выразительные глаза на Кларенса, который, взяв нож, долго прицеливался, прежде чем бросить его. На этот раз он попал в мишень с первого раза, правда, не в центр, но он определенно делал успехи.- Заметили, как много в цитадели стало рыцарей? — произнесла Дафна после недолгой паузы.- Очевидно, что они отозвали многих с юга, и пускай они сейчас здесь, но… думаю, это ненадолго. Вчера приезжал кто-то из Ибесса, я видела, когда проходила мимо замка. Посол или принц, я не знаю, но точно из Ибесса, я узнала по знамени. Не думаю, что это совпадение. Наверное, ведутся переговоры по объединению.
— Разве сейчас не не лучшее время для войны? — проследив за логикой Дафны и поняв, что она была права, негромко сказал Кларенс, взяв с доски еще один нож и прицелившись. Дафна была самой младшей сред них: она была на четыре года младше своего брата Леона и почти на полтора Кларенса, но иногда Лэйну казалось, что внутренне она явно была старше, потому что видела и подмечала многое из того, чего совсем не замечали другие. И по тому, с какой разумностью и каким отношением она ко всему подходила, тоже нельзя было сказать, что она была ребенком. В такие времена и уж тем более в таком положении трудно было оставаться ребенком и приходилось взрослеть слишком быстро, поэтому Дафна во многом подражала своему старшему брату, желая быть такой же сильной и смелой, как и он. И пускай она была намного импульсивнее брата, казалась иногда просто ходячей бурей эмоций, Кларенс считал, что в этом ей точно не стоило меняться.
— А разве вообще бывает «лучшее» время для войны? — выгнув бровь, спросила Дафна, на что Кларенс усмехнулся, дернув головой.
— Ты поняла, о чем я. Конфликты с югом порядком всех измотали, и король старательно об этом умалчивает, чтобы народ не волновался. Но мы здесь довольно часто, поэтому видим, что что-то происходит, — сказал Кларенс, незаметно оглядев тех, кто тренировался на этой же площадке, и тех, кто просто проходил мимо, спеша куда-то с погруженным в себя видом.- К тому же, внутри королевства тоже не все в порядке. Народ весь в волнениях из-за меня, и война только усугубит ситуацию.
— Ты станешь тем, кого они будут уважать, Кларенс. Кого они полюбят, — уверенно сказала Дафна, видя, что ему было тяжело думать обо всем этом. В столице и особенно в их кругах было относительно спокойно, но народ действительно волновался: многих смущало то, что после смерти Эдмунда Лэйна титул взял его несовершеннолетний внук.- Разумеется, предрассудки останутся, ведь Настоятелем никогда не становится кто-то младше тридцати лет, но лично я не вижу никакой разницы. Может, она и есть, но… я знаю тебя. И я уверена, что ты достоин этого. И что ты знаешь, что с этим делать, — попав в мишень, Кларенс посмотрел на Дафну с немой благодарностью, иногда даже не понимая, откуда у нее была такая уверенность в нем, а затем он заметил улыбку на губах Леона, который оценочно разглядывал острие ножа, и понял, что этой уверенности здесь не доставало только в нем самом.- А эта война…- пожав плечами, продолжила Дафна.- Как шило в заднице, верно?
Кларенс улыбнулся, закатив глаза.
— Я зол, на самом деле. На все эти войны.
— Я тоже. Никогда не понимала, как это все началось, — проговорила Дафна, подав еще один нож Кларенсу, который молча взял его у нее из рук, сразу же прицеливаясь. Эйнсворт проследила за ним взглядом, — но ты понимаешь, — сказала она, и Кларенс, поспешно кинув нож, промазал, и нож угодил в стог сена, стоящий за мишенью. Его яркие глаза цвета темного, полного дождя неба встретились с глазами Дафны, на что она только покачала головой, поджав губы.- Скажи… это хоть стоило того? Всей этой войны?
Кларенс не ответил, отведя от нее взгляд и посмотрев куда-то в сторону мишени. Его пальцы коснулись расписного черного креста, свисающего с длинных четок у него на запястье, и сжали его — он всегда так делал, когда задумывался о чем-то. Леон внимательно наблюдал за ним и Дафной, перестав точить нож, который был у него в руке, и затем, заметив это ни к чему не приводящее молчание, встал, направившись к ним. Он протянул Кларенсу нож, увидев, что на подставке, что держала Дафна, их больше не было, и обошел их обоих, выжидая, когда он сделает бросок.
— Я расскажу тебе историю, Ди. И тебе, Кларенс, — сказал Леон, проходя мимо Дафны и привлекая к себе ее внимание, — об одном прекрасном королевстве.
— Ты уже рассказывал про него, — с улыбкой заметила его сестра, будто пытаясь подловить на этом Леона, думая, что он наверняка об этом забыл, ведь уже рассказал ей столько историй, что мог просто перепутать. Но Леон лишь интригующе улыбнулся, дотронувшись рукой до плеча Кларенса, как бы хваля его за то, что он попал ножом в самый центр мишени.
— Ты заколдовал его, не иначе, — качнув головой, сказал ему Кларенс, на что Леон громко усмехнулся.
— Нет, просто ты начинаешь ими овладевать, — сказал он, подойдя к мишени и собрав все ножи.- Так вот, Ди, это будет другая история, раньше я никогда ее тебе не рассказывал, — Дафна, чуть приподняв брови, выжидающе посмотрела на брата, который, взяв ножи в одну руку, вторую запустил в свои спутанные от ветра волосы, убрав их от лица.- Эта история очень необычная, потому что у нее нет начала и конца. Есть только то, что произошло в одном прекрасном, большом и процветающем королевстве много лет назад, так много, что всех наших пальцев не хватит, чтобы их сосчитать, — Кларенс внимательно посмотрел на Леона, отойдя в сторону и дав ему встать на свое место. Леон часто это делал: часто рассказывал Дафне истории, что стало уже их каким-то особым ритуалом. Сначала Кларенсу казалось, что он делал это ради какой-то забавы, ведь раньше он рассказывал их ей на ночь вместо обычных сказок, пока он не стал замечать, что в конце Дафна всегда задавала один и тот же вопрос.- Но неважно, сколько прошло или еще пройдет времени, это навсегда изменило королевство, которое так гордилось мирной и счастливой жизнью, прекрасными землями и военным превосходством. Никто не знает, что именно произошло в то самое время, но сила произошедшего была настолько мощной, что смогла стереть со всех карт королевство, которое носило название Эралеон. В тех землях начались сражения, власть переходила из рук в руки и постоянно менялась, что не устраивало народ, который переезжал с места на место, пытаясь построить новую жизнь и устроить власть, которая бы соответствовала их желаниям и целям. Целостность и единство королевства были разрушены, и никто больше не называл эти земли прежним названием «Эралеон». Таким образом появились пять отдельных государств, тесно граничащих друг с другом и связанных общими лесами, горами и реками. У горного хребта расположилось первое королевство — Север, — на этих словах Леон взял правой рукой один их ножей и быстро кинул его в верхнюю часть мишени, практически не прицеливаясь.- На востоке возникло небольшое, но воинственное королевство, которое впоследствии стало носить название реки Ибесс, у устья которой была построена столица. На западе, у могучих скал, появилось королевство Ареон. А на юге, омываемое бескрайним морем, обосновалось королевство Диана, названное в честь первой правящей там королевы, — называя каждое королевство, Леон бросал один нож за другим, и, взглянув на мишень, Дафна поняла, что все эти ножи располагались по четыре стороны от центра, словно компас, воплощая в себе расположение всех королевств. Всех, кроме одного. Леон взял самый длинный нож из всех, что у него были, и, немного повертев его в руке, бросил в самый центр мишени, заставив Кларенса скривить губы в ухмылке.- Прямо посреди четырех королевств располагалось пятое, самое влиятельное и потому самое сильное из них, и оно приняло название Новый Эралеон, потому что его принципы и ценности были схожи с теми, которых придерживался Эралеон до своей кончины. А его столица, Карлий, стала центром, который пожелали иметь все королевства, ведь именно там располагался собор, который в ходе войн был разрушен, но гордо отстроен заново на другом месте. Король, тогда занявший престол Нового Эралеона, захотел искоренить власть собора раз и навсегда, что положило начало войне между ними, и война эта длилась множество лет, все сильнее разделяя общество на две части, вплоть до прихода к власти рода Фицроев. Власть собора оказалось невозможным уничтожить, ведь на его стороне был народ и его влияние распространялось далеко за пределы Нового Эралеона, что вызывало конфликты с другими королевствами. Каждое из четырех королевств хотело обладать землями Нового Эралеона, потому что, покорив его, можно было покорить и другие земли, принеся в них кровавую войну и одни потери. Так и начались бесконечные сражения, и пять королевств с каждым годом все больше и больше увязали в войне. Иногда некоторые из них объединялись, чтобы пойти с войной на другие, но как только союз расторгался, конфликты вспыхивали и между ними. В конечном итоге это стало водоворотом, из которого уже невозможно было выбраться. Я сказал, что у этой истории нет конца, — развернувшись и посмотрев в глаза Дафне, легко произнес Леон, — и его действительно нет. Потому что это продолжается до сих пор. И так будет всегда.
Дафна посмотрела на Кларенса, который стоял позади Леона и, кусая нижнюю губу, смотрел куда-то в сторону напряженным взглядом. Она не стала смотреть туда же, чтобы узнать, что так привлекло его внимание, и снова посмотрела на брата, придержав рукой свои длинные, достающие до пояса волосы, которые быстро и нагло поднял ветер.
— Сколько раз ты соврал? — спросила она, щурясь от солнца.
— Один.
— Один?
— Да, я соврал всего один раз. Когда сказал, что так будет продолжаться всегда. Все еще можно изменить, — сказал Леон, посмотрев на Кларенса своим внимательным взглядом, который это определенно заметил, но не подал виду, глубоко задумавшись над тем, что он сказал.
Дафне же не нужно было об этом думать, ведь она сразу поняла. Она понимала это всегда, поэтому была так уверена в том, что Настоятелем должен был стать Кларенс, а не тот, кого из-за возраста наследника мог назначить сам король, нарушив вековые традиции. Все понимал и Леон, и именно это, а не то, что они с Кларенсом были лучшими друзьями, стало причиной того, что он так уверенно решил вступить в Священный Орден. Он был готов всегда поддержать Кларенса и, что более важно, защищать его ценой своей жизни.
— Ну как? Осмотрелся? — голос Тристана вывел Марка из мыслей и заставил оторваться глазами от светловолосого, практически беловолосого Кларенса, чье имя он услышал в ходе всего этого странного разговора между этими тремя.
Марк еще никогда в своей жизни не видел волос белее, чем у этого мальчика, разве что у младенцев, но они все обычно темнели к этому возрасту. Волосы Кларенса не потемнели совсем и оттого казались какими-то нереальными, буквально ослепляющими на солнце. Марк очень долго на них смотрел, когда слушал этот странный разговор, иногда поглядывая и на его лицо своими невозмутимыми глазами и прекрасно замечая, что Кларенсу такое внимание не особо льстило. Когда подошел Тристан, он наконец оторвал от него взгляд и отпрянул от колонны, одной из тех, что отделяли тренировочную площадку от школы. И, разумеется, он не увидел, как к нему обратились взгляды всех троих и как Леон многозначительно переглянулся с Тристаном в этот момент.
Тристан же чувствовал, что поступал правильно. Он не мог оставить тут человека из другого города по своему усмотрению, предоставляя ему постоянный доступ в цитадель, но Освальд понял его правильно во время их вчерашнего разговора.
«Ты выяснил, откуда у него револьвер?» — спросил у Тристана король, когда они остались одни в тронном зале.
«Марк говорит, что он у него от отца. Он был мастером. Когда его родителей убили, он забрал револьвер и не желает с ним расставаться».
«Хочешь сказать, что ты не забрал его и он до сих пор при мальчишке?» — Освальд с неким сомнением в глазах глянул на Тристана, но тот коротко улыбнулся, и этой уверенной улыбки было достаточно, чтобы поверить во все, что он собирался сказать.
«Скажу, как есть, Сир. Я видел, как он управляется с оружием. И с револьвером, и с мечом. Мой глаз не обмануть — он явно знаком с какими-то техниками, возможно, отец обучал его. У него невероятная предрасположенность к бою, и я говорю не только о таланте. Клянусь Богом, Ваше Величество, чтоб мне провалиться на этом месте, но он действительно готов был убить любого, кто переступит порог его дома. Я видел это в его глазах. И продолжаю видеть до сих пор», — тихо, но вкрадчиво произнес Тристан, приблизившись к королю и замечая, что что-то во взгляде Освальда поменялось.
«Он видел, как разрушили его город…- задумчиво проговорил Освальд.- Если он так одарен, как ты говоришь… он может быть опасен?»
«Несмотря на все сказанное мной ранее, я вижу в Марке человека, которому очень больно и который переводит эту боль в злость, — откровенно ответил Сэр Тристан.- Я мог бы…»
«Тогда сделай это, — прервал его Освальд, прекрасно понимая, к чему тот клонит, — нам нужны такие, как он. Оставь его в цитадели, возьми под свою опеку, как Эйнсвортов. Сведи их, возможно, из этого что-то выйдет. Хотя сомневаюсь. Очень сомневаюсь».
Тристан же не привык сомневаться, он полагался на свою интуицию. И сейчас она буквально шептала ему о том, что он поступал правильно. И не важно, что из этого выйдет, ведь он не зацикливался на тех целях, которые преследовал Освальд, его больше волновал сам Марк. Он был сильным. А Тристан знал человека, кому нужна была такая сила.
— Не совсем. Застрял здесь, — ответил ему Марк после недолго паузы, снова глянув на эту тройку и смерив взглядом Кларенса.- Я так понял, он вроде как важный, да?
— Заметил по разговору? — усмехнулся Тристан, тоже взглянув на всегда спокойного Кларенса.
— Не только. На него все косятся, — повел плечом Марк, обведя глазами всех, кто был на площадке в этот момент. Тристан сделал то же самое, заметив, что Марк был прав и на Кларенса действительно очень часто поглядывали.
— Он Настоятель, — пояснил Тристан, заставив Марка посмотреть на него с вселенским недоверием в глазах.
— Настоятель? — не понял он.- Тот самый, что ли?
— Удивлен?
— Не особо. Я себе его никак не представлял, — отмахнулся Марк, сказав чистую правду. Он никогда не интересовался всем этим и явно был слишком далек всему, что было связано с этим невероятно знаменитым среди жителей собором, суть которого он не особо понимал. Сейчас, когда Марк увидел нового Настоятеля, слухи о котором дошли даже до его города, он почему-то не был ошарашен. И ему не показалось это странным. Похоже, Марк Сарджент был единственным человеком, которого это действительно не удивляло.
— Брат и сестра Эйнсворты, — пояснил Тристан, заметив, что Марк скользнул взглядом и по ним тоже, наблюдая за тем, как они метали ножи.- Иногда у меня появляется стойкое ощущение, что Леон Эйнсворт может стать настоящей легендой, — со смешком протянул он, заставив Марка обратить внимание на высокого парня, который подкидывал нож над головой и постоянно ловил его за рукоятку. Неужели только этого было достаточно, чтобы стать легендой? Марк совсем не понимал. Тристан, поймав взгляд Леона своими глазами, выразительно на него посмотрел, подняв руку и подозвав их всех к себе, после чего чуть наклонился к Марку, пояснив.- Они мои подопечные, я их тренирую.
— Сэр Тристан, — воодушевленно воскликнула Дафна, подбежав первой и быстро осмотрев стоящего рядом с мужчиной мальчика, у которого был на удивление тяжелый и бесстрастный взгляд, — Вас сегодня все утро не было.
— Да, у меня была встреча с королем, а затем мне нужно было уладить все с Марком. Он родом из Вердена и теперь будет жить здесь, так что я был бы признателен, если бы вы показали ему город. Он еще не все здесь видел, и ему явно непривычно находиться здесь, — указав рукой на Марка, сказал Тристан, и Кларенс, услышав это, сдвинул брови к переносице, посмотрев на этого мальчика и, к своему удивлению, снова встретившись с ним взглядом.
— Из Вердена? — переспросил он, явно не понимая, как это было возможно. Марк на это ничего не ответил, продолжая смотреть на блондина и вводя его этим в какой-то ступор.
Все в Карлие слышали о том, что Верден был полностью разрушен, а его жители жестоко убиты, но Кларенс явно не ослышался, Тристан действительно сказал, что этот Марк был родом из того самого города. Неужели ему удалось выжить? Единственному из всего города? Мурашки, пробежавшие по коже Кларенса, передались и Дафне, и она, вздрогнув, лишь улыбнулась, поспешив взять Марка за руку. Сарджент, явно не ожидав, недоверчиво сузил свои зеленые глубокие глаза и медленно опустил взгляд на свою руку, которую эта девочка с красивой улыбкой уверенно сжимала.
— Пошли, мы кое-что покажем, — сказала она, потянув за собой Марка и кивнув Кларенсу, который намеренно пошел позади, чтобы не встречаться с ним больше взглядом. Леон тоже хотел последовать за ними, но Тристан остановил его, взяв за локоть.- Ты ведь еще не был в башнях? Оттуда видно всю округу, даже леса. Туда обычно не пускают, но Сэр Тристан…
— Ты не видел моего сына? — негромко спросил Тристан, оставшись с Леоном наедине.
— Он с самого утра на охоте с остальными. Хотел потренировать стрельбу из лука, насколько я понял, — ответил Эйнсворт, поравнявшись с Тристаном и провожая взглядом свою сестру, которая изо всех сил пыталась не выпустить из хватки постоянно ускользающую руку Марка, потому что в ответ он даже не попытался сжать ее. Тристан покивал, кажется, вспомнив, что о чем-то таком Арий предупреждал его вчера.- Значит, о нем ты говорил, — догадавшись, произнес Леон.- Марк из Вердена.
— Да. Марк Сарджент, — для чего-то пояснил Тристан, перемнувшись с ноги на ногу, — хочу начать тренировать его, но не хочу давить.
— Видишь в нем потенциал?
— Еще какой, — Гамильтон ухмыльнулся и посмотрел на Леона, который легким движением убрал густые волосы от лица. Они с Дафной были совсем не похожи характерами, да и внешностью не особо смахивали друг на друга, если не считать волосы, которые у Леона были ну точно такого же цвета, как и у его младшей сестры, только на вид казались намного жестче и, разумеется, были не такими длинными, едва собираясь сзади в короткий хвост. Было и еще кое-что, совершенно особенное и принадлежащее им обоим, на что Тристану несколько лет назад указал Кларенс. У Эйнсвортов была абсолютно одинаковая деформация мизинцев на руках: кость на средней фаланге мизинца слишком выпирала, из-за чего казалось, что их мизинцы всегда были немного согнуты, ибо находились под углом к безымянным. И сейчас, обратив внимание на руку, которую Леон запустил в свои волосы, Тристан в который раз заметил эту странную особенность, присущую всем Эйнсвортам.
— Он очень способный, — выдержав паузу, задумчиво произнес Тристан, — но с ним будет сложно.
— Это ведь люди, — Леон сказал это так, что у Гамильтона сложилось впечатление, будто он был удивлен его словам, — если с ними не бывает порой сложно, значит, с ними что-то не так.
Тристан растянул губы в улыбке, покачав головой.
— Именно поэтому я хотел, чтобы он был здесь. Среди вас. Пойми меня правильно, Леон, — Тристан повернулся к юноше, посмотрев ему прямо в глаза.- Ты первый из тех, кто еще не посвящен в рыцари или в один из орденов, но кому я лично позволил носить при себе меч, — на этих словах он опустил серьезный взгляд на меч, который Леон всегда носил при себе в ножнах за поясом.- Марку я позволил держать при себе револьвер.
— Я понял, о чем ты, — прервал его Леон, скривив губы в улыбке, — я присмотрю за ним. Тем более мне он понравился.
— Так быстро?
— Сам посуди. Одни только его глаза выражали полное и абсолютное недоверие, когда Ди взяла его за руку. Но он пошел за ней. Явно не хотел, но пошел. Это о многом говорит, — складывая руки на груди, объяснил свое мнение Леон, на что Тристан улыбнулся, благодарно дотронувшись рукой до его плеча.
— То, что он пережил там, в Вердене, поистине ужасно, — переменившись в лице, вскоре сказал Гамильтон.- И я удивлен, что это не сломало его. То, как он напал на нас, когда мы зашли в дом, и как он уверенно держится, поражает меня, ведь он всего лишь мальчик.
Ветер, который становился все холоднее и холоднее, снова рывком взъерошил их волосы и забрался под рубашку Леона, поверх которой в этот раз не была надета тяжелая кольчуга. Эйнсворт поднял свой взгляд к небу, посмотрев на тучи, взявшиеся будто из ниоткуда и в одно мгновение закрывшие солнце, и тихо произнес:
— Я убежден, что люди, Сэр Тристан, ломаются по-разному.