No more tears in my Castle

Ущелье, про которое говорил лекарь, располагалось западнее деревни Морвенстоу, там, где начиналась скалистая местность восточной части Нового Эралеона. Они уже видели это ущелье издалека сегодня днем, когда после сражения с воинами Севера решили поехать другой, менее открытой взору путешественников дорогой. Лекарь сказал Марку, что к ущелью нужно было подъехать с северной стороны, обогнув большое одиноко стоящее дерево с перекрученным вокруг себя же стволом и раскидистыми, запутанными ветвями. Прямо напротив этого дерева будет брод через узкую, огибающую скалы реку, которую можно было перейти только в этом самом месте. Оказавшись на другой стороне реки, им нужно было еще немного проехать вдоль скалы и заехать в ущелье именно там, где ветви одного дерева встречаются с ветвями другого, образуя арку. На вопрос Сарджента, каким образом они найдут там человека, который им был нужен, лекарь ответил, что, если они сделают все так, как он сказал, им даже не придется его искать — он сам их найдет. Марк не сказал бы, что полностью понял его слова: ему описание этого странного маршрута, вообще, кое-где показалось неким бредом, выдуманным лекарем только что, но он понимал, что сейчас у него не было времени сомневаться. В любой другой ситуации и при менее опасных обстоятельствах он бы не стал слушать подобные сказки и тем более отправляться в путь без какого-либо толкового разъяснения, но сейчас он был готов поехать куда угодно и сделать ч.т.о. угодно, хоть объехать двести таких странных одиноко стоящих деревьев и столько же рек перейти в каких-то определенных местах. Он просто надеялся на то, что все это было правдой и, приехав на нужное место, он действительно встретит того самого человека, который сможет дать то, что поможет Кларенсу. Если же нет, Марк его из-под земли достанет, но не вернется сюда с пустыми руками. Нэт это напряженное состояние Сарджента, как говорится, «кожей» чувствовал. Порой Марк так сильно разгонялся на своем коне, что Альви за ним еле поспевал, все время подстегивая свою лошадь, но все равно отставая в несколько шагов, поэтому чаще всего Нэт смотрел ему в спину, замечая, как сильно натягивалась на ней его куртка, когда он в очередной раз взмахивал поводьями. Альви отчасти понимал его раздражение, ведь с тех пор, как они покинули Карлий, все действовало против них: начиная с погоды и того, что напавшая на них группа явно не случайно узанала о том, г.д.е. они должны были быть, и заканчивая тем, что сейчас единственная возможность сохранить Кларенсу жизнь находилась в ущелье, дорогая к которому была одной из самых опасных в округе. И дело было не только в этих густых и темных лесах, которые славились тем, что в них водились разбойники, но и самом ущелье, которое стояло на пути у отступивших сегодня убийц Севера, которые вполне могли скрыться в нем на какое-то время. К тому же, солнце давно село: его последние лучи ярко-красным светом еще пару часов назад освещали опушку леса, с трудом пробираясь меж деревьями, но сейчас не было даже и этих лучей, только тьма, которая из-за яркого света луны так и не могла стать сплошной. — Как думаешь, все пройдет гладко? — спросил Нэт, когда ему наконец удалось нагнать Марка, впервые за долгое время притормозившего бег своей лошади, когда они увидели вдалеке перед собой две высокие скалы, чтобы сверить свой маршрут с картой, пока свет от луны наконец-то не пробирался сквозь деревья, а падал прямо на них с Нэтом, освещая лица. Всю дорогу до ущелья они молчали, не обменявшись и парой слов, и Сарджент, возможно, хотел бы, чтобы все и дальше оставалось именно так, но голос Альви ясно дал ему понять, что этого человека все-таки тяжело было заткнуть. Даже когда они оставались наедине и рядом не было никого, кто, как Дафна или Кларенс, поддержал бы любой его разговор. И все-таки Марк, пусть и был раздражен, старался не проецировать это раздражение на Альви. Да, он бесил его сам по себе своими улыбочками и странным отношением к Кларенсу, подозрительным, будто наигранным рвением вступить в Орден и шутками не к месту, но сейчас это все отходило на второй план на фоне того, к.у.д.а. и з.а.ч.е.м. они ехали вместе. Именно поэтому Сарджент, выдержав недолгую паузу, чтобы присмотреться к карте, все-таки произнес: — Понятия не имею, Альви. Я никогда не имел дело с друидами, знаешь ли. — Ты веришь в их магию? А Альви был упорным. Марк даже усмехнулся этому упорству завести с ним диалог и нехотя повернул голову, чтобы коротко на блондина взглянуть. Кажется, по этому взгляду Нэт все прекрасно понял еще до того, как Марк что-то сказал. — Ты серьезно, Нэт? Я в Бога-то не верю, — хмыкнул Сарджент, возвращаясь к карте. Альви на него как-то то ли вопросительно, то ли возмущенно взглянул и легонько задел ногой бок своей лошади, чтобы выехать чуть вперед Марка и осмотреть открывшуюся перед ними местность. — Но ты ведь состоишь в Ордене, — после недолгой паузы недоуменно произнес Нэт. В его понимании Священный Орден на то и «Священный», что каждый его член был обязан чтить религию, как Настоятель, которому они служат. — Да, и я не верю в Бога. Это мне не мешает. — Как тогда ты защищаешь этот долг и эти принципы Кларенса как Настоятеля и поддерживаешь его веру, если?.. Альви не закончил. Марк посмотрел на Нэта так, что второму попросту не захотелось продолжать, и вовсе не потому, что взгляд Сарджента был довольно тяжелым и «острым», словно меч, — по правде говоря, он совсем не действовал на Нэта — просто дело было в том, что та усмешка, которая была в этот момент в его глазах, была усмешкой человека, которому очень хотелось показать, что-то, что он делал, не имело ничего общего с тем, о чем говорил Альви. — Почему ты так уверен, что я здесь, потому что защищаю именно это? — спросил Сарджент таким тоном, будто говорил с каким-то глупым ребенком, и, разумеется, Нэту это совсем не понравилось, но он понимал, что только потешит его самолюбие, если начнет с ним спорить. Это несерьезное отношение Марка к нему было лишь из-за того, что он ему совсем не доверял, и Нэт это чувствовал в каждом его слове, в каждом жесте и взгляде. С этим было тяжело бороться и, по правде говоря, совсем не нужно было, просто Альви совсем не хотелось быть лишним во всей этой истории. Он приехал в Карлий совсем не для этого.- Поехали. Нам нельзя задерживаться. — Слушай… — И нам необязательно разговаривать, если ты забыл. Всё, что мне нужно, — это доставить обратно все эти травы, так что будет достаточно, если ты просто не будешь мешаться, — спокойным голосом бросил ему Сарджент, пряча в карман карту и снова разгоняясь на своем коне на какой-то практически волшебной скорости. Нэт вскоре нагнал Марка, не собираясь от него отставать и каким-то образом заставив свою лошадь скакать намного быстрее, чем было до этого. Сарджент коротко на него взглянул, когда они поравнялись, и снова посмотрел вперед, ловко объезжая все овраги, которые только мог заметить своим прекрасным зрением. То же делал и Альви, зрение которого было ничуть не хуже. — Я знаю, что не нравлюсь тебе, Марк, — громко, чтобы Сарджент непременно услышал, сказал ему блондин, чуть привстав на своей лошади и нагибаясь вперед для удобства.- Но не важно, какие между нами отношения — я здесь не для того, чтобы навредить Кларенсу. Я даю тебе мое слово. — Почему ты так рвешься его защищать? Какой у тебя мотив? — спросил у него Марк, и прежде, чем тот раскрыл рот, чтобы ему ответить, отрезал: — Правду. Скажи мне правду. И это было правильным решением, ведь, судя по тому, как Нэт резко замолчал, сомкнув губы в плотную линию и глядя вперед напряженным взглядом, было понятно, что до этого он собрался вновь сказать какой-то бред про то, что Кларенс нравится ему как человек и он считает его хорошим Настоятелем. Кларенс многим нравился, но почему-то никто из этих людей пока не выявил такого сильного желания вступить в Орден, чтобы защищать его и помогать ему. То, что у Нэта была определенная причина для этого, было очевидно для Марка, только вот он никак пока не мог разобраться в том, была ли она связана с искренним желанием сражаться за него до смерти или же с тем, чтобы просто подобраться к нему поближе, усыпив его бдительность, для исполнения какой-то своей цели. По затянувшемуся молчанию Марк понял, что Альви не очень-то спешил отвечать на его вопрос, но, прежде чем он, усмехнувшись, снова посмотрел вперед, на дорогу, Нэт все-таки произнес: — Он помог мне однажды. …и это окончательно сбило Сарджента, которому пришлось сжать руками поводья посильнее, чтобы от неожиданности не выпустить их. П.о.м.о.г. Альви сказал, что Кларенс ему помог. И он произнес это так твердо, что вся уверенность Марка в том, что это было полным бредом, дала трещину, в его голове поселились сомнения. Если Сарджент действительно правильно все помнил, Нэта Альви он никогда до этого не встречал, да и Кларенс не упоминал о том, что знает его, и ни о какой помощи, оказанной им Нэту, он тоже никогда не говорил. — Как?..- спросил Марк, покосившись на Нэта, взгляд которого был устремлен вперед и только вперед. — Ты попросил сказать правду. Я сказал тебе правду, — только и ответил Нэт, давая Марку понять, что он явно не готов был сейчас об этом говорить. Оставшийся путь они снова провели в молчании, приближаясь к скалам, нависающим над долиной, словно готовые в любой момент обрушиться на нее огромные черные волны. Пока Нэт настороженно озирался по сторонам каждый раз, когда слышал где-то вдали странные и не совсем приятные звуки и вопли, которые издавали животные, Марк все чаще поднимал глаза к небу, мрачно наблюдая за ползущими по небу тучами, так и норовящими в любое время закрыть собой луну и лишить их единственного источника света. Когда Сарджент в какой-то момент сбавил ход своей лошади, Нэт, не сразу затормозивший, приблизился к нему, продолжая оглядываться по сторонам. — Ты уверен, что мы правильной дорогой едем? — спросил он у Марка, когда тот, перестав осматривать местность, остановил на чем-то свой заинтересованный взгляд. — Если хочешь по-честному, то я вообще в этом маршруте не то чтобы уверен, Нэт. Но мы ехали точно так, как сказал лекарь. И что-то мне подсказывает, что мы на верном пути, — произнес Марк, не отрывая взгляда от дерева, стоящего впереди и чуть левее от них. Это дерево было единственным во всей округе, одиноко стоящим недалеко от скал, раскинув в стороны свои длинные голые ветви, и немного накренившимся в сторону из-за кривого ствола. Ошибки быть не могло: именно про это дерево говорил ему лекарь, поэтому Марк уверенно направился к нему, и Нэт послушно последовал за ним, не задавая лишних вопросов. Подъехав ближе, Сарджент увидел и реку, не заметную на первый взгляд, но темную и явно глубокую. Оставалось лишь довериться словам лекаря о том, что прямо напротив этого дерева должен был быть брод, который бы позволил безопасно пересечь эту реку — и в самом деле, вскоре они оказались по другую ее сторону, прямо напротив тех самых скал, образующих нужное им ущелье. Проехав еще немного вдоль этих скал, Марк вдруг резко затормозил, громко усмехнувшись. — Да ладно, — протянул он, и Нэт, все это время смотрящий куда-то в сторону реки, пытаясь убедить себя в том, что ему лишь к.а.ж.е.т.с.я, что их кто-то преследует (будь то люди или же хищные животные), услышав это, сначала не понял удивления Марка, но затем посмотрел вперед, с удивлением увидев два высоких дерева, наклонившихся друг к другу и соединивших свои ветви прямо над въездом в ущелье. Теперь Марк понимал, о чем так загадочно рассказывал ему лекарь, ведь эти два дерева и их сплетенные воедино ветви действительно напоминали своеобразную арку, будто приглашавшую путешественников войти в нее. Они были на месте. Спустя долгие часы езды и разбора запутанного маршрута они наконец стояли на въезде в то самое ущелье, где жил нужный им человек. И сейчас их обоих мучил лишь один вопрос: как здесь, вообще, мог кто-либо жить? Это ущелье вовсе не выглядело дружелюбно и приветливо. Оно было мрачным, а из-за того, что на Новый Эралеон уже опустилась ночь, скалы вокруг ущелья казались одним сплошным черным пятном, и из самого ущелья вместе с ветром веяло таким холодом, что Нэта невольно пробрало дрожью. Пока Альви вглядывался в темноту открывшегося перед ними ущелья, пытаясь хоть что-то рассмотреть впереди себя, Марк спрыгнул с лошади, и Нэт услышал, как он, отойдя куда-то в сторону, открыл свою сумку, что-то в ней ища. Затем послышался еще некий, странный для Альви шум и шорох, а потом и всплески выливающейся на камни воды (или же чего-то еще). Прошло совсем немного времени, прежде чем все эти звуки стихли, и в руках Сарджента возник огонь, так резко, что Нэт даже зажмурился, поморщившись. Открыв глаза, он увидел, что Марк из подручных материалов и захваченных из дома лекаря средств сделал факел, с которым он забрался на коня, первым проезжая под этой аркой и заезжая в ущелье. Факел освещал им дорогу на несколько метров вперед, и это помогало объезжать большие валуны, отколовшиеся от скал, и деревья, которых, почему-то, в этом ущелье было феноменально много, учитывая то, что на них из-за скал практически не падал свет даже в дневное время. Нэту же наличие деревьев показалось не многим страннее того, что на этих деревьях все еще была листва, зеленая и живая, в то время как приближение зимы сказалось на каждом подобном дереве в любом из лесов Нового Эралеона. Когда Марк проезжал мимо одного из этих деревьев и свет факела осветил его, Нэт даже увидел сидящих на ветвях птиц, которых вовсе не испугал яркий и появившийся из ниоткуда свет. Альви еще никогда не видел ущелье, которое было бы похоже на это. Здесь было так тихо, будто эти скалы поглощали каждый звук, вой любого животного и взмах крыльев любой птицы. Слышно было только журчание воды где-то поблизости, но, сколько бы они ни ехали, ничего, вроде ручья, они так и не увидели. — И…что дальше? — решил поинтересоваться Нэт, услышав, как его фраза тут же отразилась эхом где-то впереди. Он решил говорить тише.- У нас есть какой-нибудь план? — Лекарь сказал, что он нам не понадобится, но и меня самого одолевают сомнения, — хмыкнул Марк, прищурившись и глядя в одну точку.- Вон там, — произнес он, указав рукой куда-то вперед, — видишь, там будто какой-то свет. Нэт присмотрелся, и вправду замечая впереди небольшую точку тусклого иногда подергивающегося света. — Не похоже на костер. — Да, верно, — согласился Марк, — похоже на свет в окне. Подъедем ближе — что-то мне подсказывает, что нам туда. — Опасное время вы выбрали для своего визита, молодые люди, — внезапно раздался третий голос где-то рядом. Признаться, этот чужой голос порядком напугал их: по крайней мере Нэта, который, резко остановившись, из-за чего его лошадь недовольно дернулась, схватился рукой за лук, одновременно потянувшись и за стрелами, но рука Марка быстро остановила его резким движением. Сарджент, как и Нэт, обернулся, не увидев никого впереди и по сторонам от себя, и обнаружил прямо позади них с Альви высокого человека, спокойно наблюдавшего за ними с ничуть не потревоженным выражением лица. Этот человек был уже стариком, облаченным в длинную теплую мантию, туго подпоясанную черным ремнем и заплетенными в слабую косу седыми редкими волосами. Впереди себя он держал большой фонарь, сплетенный из железных прутьев, с горящим внутри огнем, наподобие тех, какими пользовались стражники цитадели Карлия во время ночного патруля, и потому его лицо было достаточно освещено, чтобы увидеть каждую глубокую морщинку на нем. Появление этого человека здесь и сейчас, вот так внезапно посреди ночи, заставило и Марка, и Нэта усомниться с том, что это им вовсе не мерещится от усталости. Они как-то красноречиво переглянулись, кажется, подумав об одном и том же, и Марк молча спрыгнул со своего коня под пристальным взглядом старика. В его голове все это время крутились слова лекаря о том, что нужного им человека им даже не придется искать — он сам их найдет. Как это, вообще, могло быть правдой? — Вы друид? Потомок драконов? — без лишних разговоров, не собираясь терять драгоценное время, резко спросил Сарджент, взяв своего коня за поводья и приблизившись к старику. Нэт, глубоко вздохнув, медленно закатил глаза, нехотя спрыгнув со своей лошади и мысленно дав Сардженту оплеуху. С его манерой говорить и подавать себя на благосклонность и обычных-то людей не стоило рассчитывать, не то что друидов, которые, как принято было считать, могли намного больше, чем обычные люди. Марка это вообще кажется, не волновало. Его, похоже, даже не удивило то, что какой-то человек каким-то образом появился прямо позади них именно в тот момент, когда они задались вопросом «что делать дальше». Беспардонный и самонадеянный. Все, как и говорил о нем Кларенс. Старик осмотрел приблизившегося к нему Марка своим чуть прищуренным, оценивающим взглядом и медленно приподнял уголки губ в какой-то только ему понятной улыбке, заглянув юноше в глаза. — К вашим услугам, — ответил он ему, заметив, как в его взгляде проскользнуло опасливое недоверие. — Что Вы здесь делаете в такое время? Явно ведь не на прогулку вышли… — Марк, — практически шепотом прервал его Нэт, которому показалось, что еще одна подобная фраза, и этот старик просто уйдет, отказавшись им помогать. А он был их последней надеждой. Но старик вовсе не собирался от них уходить. Напротив, он рассматривал Марка таким взглядом, будто и раньше его встречал и прекрасно понимал, к.а.к.и.м. он был человеком. Поведение Сарджента, похоже, все больше и больше заинтересовывало старика. — По счастливой случайно я ходил за водой, — так же невозмутимо произнес старик, кивнув на свою вторую руку, в которой Марк заметил некий вытянутый сосуд, напоминавший кувшин.- Я заметил вас еще до того, как вы пересекли границу этого ущелья. Если бы вы прошли дальше, то могли бы заблудиться — дороги здесь очень запутанные, а резкие потоки ветра могут легко потушить твой факел. Полагаю, вы искали меня, юноши? — Нам нужна Ваша помощь, — с четко выраженной просьбой в голосе произнес Нэт, поравнявшись с Марком. Старик взглянул на него, чуть сузив свои окруженные морщинами глаза, а затем снова перевел их на Сарджента, будто ожидая услышать что-то и от него. — Это срочно. Есть человек, которого нужно спасти от смерти. Он в очень большой опасности, — пояснил Марк, решив поторопить старика. — Я знаю. Иначе вы бы не пришли сюда, ведь это совсем не то место, где вы должны находиться, — сказал в ответ друид, проходя между Марком и Нэтом.- Следуйте за мной. Здесь мы никому не поможем, — обернувшись, добавил он. Альви с облегчением выдохнул, благодаря все силы природы за то, что поведение Марка не отпугнуло старика, даже забыл о том, что он совсем не понял тех слов, что им сказал друид, которые, однако, прозвучали совершенно понятно для Сарджента. Он действительно не должен был здесь быть, ведь Кларенсу было запрещено вовлекать себя в какую-либо «магическую» деятельность и хоть как-то контактировать с людьми, которые могут обладать некими странными способностями. Соответственно, это было запрещено и Ордену — неважно, считал ли кто-то это сущим бредом, как Марк, или же нет. Сарджент сейчас нарушал правила (впрочем, не в первый раз), но он был так одержим целью забрать у этого человека все необходимое для исцеления Кларенса, что даже не задался вопросом, откуда друиду было об этом известно. Его это действительно не волновало. Они не ошиблись. Свет, который они увидели вдали, был светом, исходящим из одного из окон дома, а этот дом принадлежал этому самому друиду. Они добрались до него через два десятка минут или, может быть, даже меньше, и то потому что не ехали верхом, а все это время следовали пешими за стариком. Дом друида, однако, ничем не отличался от дома обычного человека, за исключением того, чтобы он был построен прямо в скале. Когда они приблизился к нему, Марк, глядя на каменные, неровные, внешние стены, даже подумал, что жить в таком доме было просто невозможно, хотя бы потому, что внутри, должно быть, было очень холодно. Но эта была ночь сюрпризов, и, когда они зашли внутрь, отворив массивную дверь с встроенным в нее небольшим окошком, Сарджент и Нэт с удивлением обнаружили, что здесь было так тепло, что можно было согреться за считанные секунды. Альви именно это и принялся делать, подойдя к небольшому углублению в полу, где хрустела древесина, прожигаемая огнем, и, протянув к нему руки, облегченно выдохнул. Он уже начал был чувствовать, что, если проведет снаружи еще хотя бы минуту, не отогрев руки, они у него просто отпадут, не иначе. Сарджент на него посмотрел ровно таким же взглядом, как тогда, когда он ни с того ни с сего начал жонглировать шишками немногим ранее (у Марка же было такое ощущение, будто это происходило около недели назад), и отвернулся, отодвинув легкий синий шарф со своего лица, открывая его заинтересованному взору друида, который, занимаясь своими делами, все же иногда поглядывал на Марка. Дом действительно был самым обычным, если закрыть глаза на то, что он находился в скале и вместо привычного камина прямо посреди гостиной горел костер, которому было так грамотно отведено место, что языки его пламени не могли коснуться чего-либо еще. Было и еще кое-что, что отличало его от домов других людей: помимо привычной мебели и убранства, повсюду лежали вещи, которое Марк видел впервые и предназначения которых он слабо понимал при первом взгляде. Со стен свисали всевозможные высушенные травы; на трех столах, расставленных вдоль стен, лежало безмерное множество разных блестящих или же, напротив, черных камней, котелков и колб, склянок и металлических палочек; шкафы были заставлены книгами — Сардженту раньше казалось, что таким большим количеством книг в Новом Эралеоне владел только король или же библиотека в цитадели. Он даже не знал, что у обычного человека в доме могло быть столько книг. Но Марк готов был поспорить: половина из тех книг, на которые он сейчас смотрел, были под запретом и хранились втайне от закона, что вызвало у Сарджента ироничную улыбку. Все-таки в этом королевстве были такие сферы жизни, которые даже король не мог по-настоящему контролировать. Марк всего этого категорически не понимал: он считал друидов самыми обычными людьми, абсолютно не веря в их магию, но то, как мастерски они скрывали свои жизни от какого-либо контроля, вызывало у него некое восхищение. — Я вас внимательно слушаю, — наконец произнес друид, закончив все свои дела и появившись на пороге гостиной и еще одной довольно темной комнаты. Альви встал, потирая свои отогретые руки, и покосился на Сарджента, который, с трудом оторвав свой подозрительный взгляд от какого-то очень странного предмета на столе (который, как ему показалось, раньше, вообще, был живым и бегал), тяжело взглянул на старика. — Человек, про которого я говорил, его отравили неким растением, которое называется «вороний глаз». Его еще называют «узлом влюбленных» или что-то там… — «Узлом настоящих любовников», — плавно поправил его старик, кивнув. — Да, вроде того, — хмыкнул Сарджент, запустив пятерню в волосы.- Лекарь, которого мы нашли в ближайшей деревне, сказал, что его могут вылечить травы, которые не растут поблизости. Ему нужно приготовить противоядие по старинному рецепту, потому что отравили его тоже не обычным способом. Яд занесли через оружие, нанеся рану. По словам лекаря, яд тоже был приготовлен по какому-то «особому» рецепту, который уже век никто не использовал… — От вашего друга действительно хотели избавиться, потому что подлинный рецепт яда из «вороньего глаза» очень редкий и, несомненно, действует со стопроцентным результатом, — выслушав Марка, спокойно произнес старик, сцепив руки в замок перед собой.- Этот яд не так-то просто приготовить. Кем бы ни были ваши враги, без помощи они не обошлись. — Хотите сказать, что у них есть кто-то, кто помог им приготовить этот яд? Кто- то… вроде Вас? — уточнил Альви, переглянувшись с Марком. — Среди моего народа принято полагать, что данный яд можем правильно приготовить только мы, поэтому да, думаю, Вы правы в своем суждении, юноша. — Нам сказали, что Вы можете помочь. Что у Вас есть то, что вылечит его, — произнес Марк, сделав шаг к друиду. Тот снова оценивающе на него посмотрел, выдерживая мучительную паузу. Именно в этот самый момент Сарджент в полной мере осознал, что просто не примет ответа «нет». Сделает что угодно, но не примет его. И ему показалось, что старик это почувствовал, пока смотрел в его глаза. — Сколько у него осталось времени? — спросил вдруг друид, вгоняя Марка, не сразу понявшего, о чем он, в какой-то ступор. — Его ранили сегодня около полудня, — ответил за Сарджента Альви, заставив первого вздрогнуть, будто пробудившись от какого-то неприятного сна, который после пробуждения, однако, так и не исчез. — Мало, — вынес свой вердикт друид, заставляя Марка сжать руки в кулаки и нахмурить свое бледное и пока еще лишенное напряженных морщин лицо. Он ничего не хотел слышать об этом.- Но, сдается мне, его сердце все еще бьется. Я буду говорить с тобой, — вдруг добавил друид, многозначительно посмотрев на Сарджента. — Ждите меня здесь. После этих слов старик удалился в другу комнату, взяв с собой фонарь, а Марк и Нэт замерли на месте, дожидаясь его и считая бесследно уходящие от них минуты. Как только они остались наедине, Альви перевел свой взгляд на Марка, который как-то тяжело и задумчиво смотрел в сторону. Он впервые за то недолгое время, что находился в Карлие, видел Марка Сарджента т.а.к.и.м. Его одолевало волнение, нежелание ждать, а еще и злость, которую он прекрасно осознавал, но прилагал огромные усилия, чтобы ее сдержать. И об этом всем можно было догадаться, только если случайно выловить момент, когда все эти три чувства плескались в его глазах, потухая каждый раз, когда кто-то обращал на него пристальное внимание. Все остальное время Сарджент казался немногим мрачнее, чем обычно, и Альви, похоже, только сейчас осознал (несмотря на все, что он уже видел), как много на самом деле значит для него Кларенс. — Почему тебя? — тихо, практически шепотом спросил Нэт, не отрывая своего взгяда от Марка. Тот же на него не посмотрел, тяжело сглотнув.- Видел, как он категорично это сказал? Будто бы выбрал тебя по какой-то причине… — Может, он понял, что именно я собираюсь дать ему что-то взамен, — нехотя предположил Марк. — Как бы он это понял? — с усмешкой прошептал Нэт, которому почему-то показалось, что даже сам Сарджент так не думал на самом деле.- Я почему-то уверен, что дело в другом. Он будто знает что-то. Что-то… — Держите. Думаю, Ваш лекарь знает, что с этим делать, — громко сказал снова вошедший в комнату старик, и Нэт резко замолчал, не сразу отведя глаза от Марка, который слушал его как-то напряженно, стиснув челюсть и будто одним своим видом прося его не продолжать. Сарджент оторвал свой взгляд от пола, увидев старика прямо перед собой. Он протягивал ему небольшой, туго завязанный мешочек, который Марк взял в руки, как нечто хрупкое или же способное обжечь. Однако он оказался намного тяжелее, чем выглядел на первый взгляд.- А вот это нельзя подносить к свету. К любому, даже к дневному или же к свету луны. Запомни и храни в темном месте, пока не прибудешь на место, — добавил друид, протягивая Марку еще один небольшой сверток, который Сарджент, покивав, сжал рукой, почувствовав, что внутри было нечто, вроде сухой травы. Марк спрятал этот сверток под свою куртку, а мешочек прикрепил к своему ремню, туго затянув веревку. Друид же внимательно и с какой-то всеобъемлющей умиротворенностью наблюдал за ним, снова сцепив руки в замок и чуть склонив голову набок. Сарджент не заставил себя долго ждать. Он вынул из футляра у себя за спиной револьвер, который красиво блеснул в его руках на свету, исходившем от костра, и, в последний раз посмотрев на него глазами, будто пытающимися его запомнить, легко протянул его друиду под пристальным и немного подавленным взглядом Альви. Старик, внимательно рассмотревший револьвер еще в руках Марка (и еще более внимательно наблюдавший за его реакцией во время передачи этой вещи), взял его в свои руки, бросив на него короткий и все тот же оценивающий взгляд, а затем вдруг снова протянул его Сардженту ровно в тот момент, когда он уже собирался уходить. — Оставь его себе, — произнес друид, коснувшись рукояткой револьвера груди Марка. Тот недоумевающе опустил взгляд на свой револьвер, с которым он уже успел попрощаться, и снова взял его в свои руки, подняв непонимающие глаза на слабо улыбающегося старика. — Но мне больше нечего Вам дать. Это все, что у меня есть. Все, что мне дорого и что я действительно могу… отдать, — пояснил Сарджент, давая старику понять, что ничего другого он предложить ему не может. Марку почему-то показалось, что их сделка была на грани краха и все может пройти не так гладко, как он запланировал. Однако друид понимающе покивал, более заметно улыбнувшись. — Я уже взял то, что мне нужно, — ответил он, еще больше вводя Марка и стоящего позади него Нэта в ступор, — твою честность и самоотверженность. Ты мог убить меня им. А мог хоть немного поколебаться, прежде чем отдать мне то, что так дорого твоему сердцу, в обмен на жизнь этого человека. Но ты сделал свой выбор. Ты понял, что тебе дороже. И я тебе верю. — Откуда Вы?..- тихо вырвалось у Марка, который на мгновение прикрыл глаза, тряхнув головой, отчего его медные волосы снова упали ему на лицо.- Неважно. Это правда все, что Вы хотели? — О, совсем скоро ты за эти травы и камни назначишь цену более высокую, чем твой револьвер, — загадочно произнес друид, глядя снова не особо понявшему его Марку в его подозрительные глаза.- Могу я сказать тебе пару слов наедине? — спросил друид, плавно перехватив рукой запястье Марка, чтобы остановить его, и коротко взглянув на Нэта, который, удивленно вскинув брови, неуверенно покосился на Марка. Сарджент же, обернувшись, лишь кивнул ему, одними губами попросив пока снова разжечь факел, и, когда Альви послушно вышел, снова обратил свой выжидающий взор на старика, который приблизился к нему, не выпуская его руки.- Ты совсем не похож на него, — после недолгой паузы вкрадчиво сказал ему друид, осматривая лицо юноши, исказившееся от какой-то сильной эмоции, пронзившей его насквозь вместе с этими словами. — На кого? — медленно спросил Марк, одновременно пытаясь унять свое сердцебиение, которое внезапно участилось то ли от злости, то ли еще от того, что он попросту не ожидал подобных слов от этого человека. В голове Сарджента по кругу проносилась одна и та же мысль, которая с каждым разом становилась все громче и громче. Он не мог знать о Делайле. Он не мог знать о Делайле. Он не мог… Друид посмотрел в глаза Марка взглядом, который будто бы говорил ему: «Ты и так знаешь ответ», но Сарджент продолжал с упорным вопросом и притворным непониманием смотреть на него в ответ. Но старик ему не поверил. — На демона, которого ты держишь внутри себя. Которого ты кормишь…- после недолгой и напряженной паузы ответил друид, заставляя Марка стиснуть зубы от его слов.- Ты не похож на него, — качнув головой, так категорично повторил он, будто пытался убедить в этом и Сарджента, отчаянно противившегося этому. Марка задели эти слова. Он очень не хотел это признавать и тем более выглядеть именно так, но эти слова были последними, что он вообще ожидал сейчас услышать. Ему показалось, что старик попросту сошел с ума и нес какой-то полный бред, однако этот бред оставил след внутри него своей неприятной горечью. Ничего не ответив друиду, Марк с абсолютным холодом в глазах вырвал свою руку из его хватки и быстро обошел пылающий у него на пути костер с нетерпеливым желанием поскорее выйти из этого дома. Миранда открыла дверь в комнату, окинув лежащего на кровати Кларенса сочувствующим взглядом. В кресле подле его кровати сидела Дафна, поставив свои локти на колени и уронив голову в раскрытые ладони, при этом все не отрывая взгляда от тяжело вздыхающего Кларенса. Эйнсворт, погруженная в свои нервные, ни на секунду не успокаивающиеся мысли, дернулась, обернувшись, когда Миранда тихо подошла к ним, разочарованно взглянув на поднос с едой, который она пару часов назад принесла Кларенсу. — Ему надо хоть что-то поесть, — сказала девушка, понимая, что к еде так никто и не притрагивался. — Спасибо, Миранда. Но его сейчас тошнит даже от воды, — тихо произнесла Дафна, поблагодарив дочь лекаря за заботу. — Тогда я приготовлю еще холодных компрессов, — Миранда понимающе кивнула, еще раз взглянув на угасающего блондина, и так же тихо вышла из комнаты, забрав с собой еду. Стояла уже глубокая ночь, но никто в этом доме так и не сомкнул своих глаз. С тех пор как Марк и Нэт уехали, Дафна не отходила от Кларенса даже на минуту, не обращая внимания на свой собственный голод, несмотря на который ей кусок в горло не лез. Кларенсу было хуже. Намного хуже, чем-то, как он чувствовал себя, когда здесь еще были Марк с Нэтом. Миранда значительно помогала Дафне, когда ему становилось совсем плохо, тоже ни разу за эту ночь так и не ложась спать и сидя в гостиной, прислушиваясь к каждому шороху и все надеясь сквозь эту тяжелую тишину все-таки услышать топот лошадей. В какой-то момент Кларенсу стало настолько больно, что он начал кричать, будто горит, и Дафне ничего не оставалось делать, кроме как уговаривать его открыть глаза и самому увидеть, что это было неправдой. В тот момент пришел лекарь, дав Кларенсу какое-то не очень приятно пахнувшее лекарство, и с тех пор подобных приступов у него не было — он более-менее успокоился, а сильная боль притупилась. Теперь он просто с каждым часом все больше угасал прямо на глазах Дафны, которая отчаянно пыталась унять дрожь своих пальцев, чтобы Кларенс этого не заметил. В какой-то момент Эйнсворт увидела, что блондин лежал абсолютно неподвижно, закрыв свои глаза и повернув к ней свое бледное лицо. Ее сердце в этот момент пропустило удар, она вытянула руку, бережно дотрагиваясь ею до его щеки, а вторую положив ему на грудь, с облегчением почувствовав, что она все же поднималась и опускалась, правда, довольно слабо. — Кларенс, нет… ты не должен спать, — проговорила она, убирая волосы от его красивого лица, на которое ей страшно было смотреть, потому что на нем отсутствовал тот самый живой румянец.- Не спи, слышишь? Яд может быстрее убить тебя во сне. — Я просто… выпадаю иногда. Меня будто здесь нет, — слабо вполголоса проговорил Кларенс, с трудом открывая свои глаза и видя склонившуюся над ним Дафну, которая взволнованно смотрела на него, поджав дрожащие губы.- Я и сам не замечаю… мне интересно… интересно, как у них дела в Дардере? Я подумал об этом сейчас, и мне стало так не по себе… все ли хорошо с Леандром и с остальными?.. — Я послала Тео письмо, — сказала ему Дафна, садясь прямо на его кровать, чтобы быть к нему поближе.- Арий скрепил его своей печатью перед отъездом — его доставят очень быстро. Надеюсь, скоро мы получим ответ. — Ты рассказала им?.. Что случилось со мной? — спросил Кларенс, взглянув Дафне в ее влажные от слез глаза. Она старалась не плакать, чтобы не сделать Кларенсу еще хуже и больнее, но порой она просто не могла сдержать выступавшие на ее глаза слезы. Она слишком переживала. Ночь казалась бесконечной, а Марка и Нэта не было уже долго. — Нет, — шепнула она, покачав головой.- Нет, я знаю, что ты бы этого не хотел. — Хорошо…- Кларенс вдруг прервал сам себя и привстал на локте, с болью закашлявшись. Дафна быстро обняла его одной рукой, помогая наклониться, и поднесла к нему совсем небольшой таз, в который его уже в третий раз стошнило. — Тише… тише. Вот, держи, — проговорила она, поглаживая его одной рукой по спине, а второй протягивая ему стакан воды, который она не выпустила даже после того, как Кларенс обхватил его двумя руками. Затем, когда Кларенс с тяжелым вздохом снова опустился на подушку, поморщившись, Эйнсворт пододвинула к себе плашку с холодной водой, которую принесла Миранда, окунув в нее сложенную вчетверо повязку, и потом, отжав ее, аккуратно положила на горячий лоб Кларенса.  — Я должна тебе кое-что сказать, — вдруг произнесла Дафна после небольшой паузы, снова заставляя Кларенса открыть глаза и внимательно посмотреть на нее.- Я рассказала Нэту про твоего брата. Еще когда мы были на пути сюда. — Правда? Зачем? — непонимающе спросил Кларенс, и Дафна заметила, как его взгляд дрогнул, когда он услышал о своем брате. — Он так волновался за тебя, что стал задавать какие-то глупые вопросы, вроде того, что случится с титулом, если ты больше не сможешь… Я решила успокоить его и рассказать про Алека, — Дафна как-то виновато взглянула на Кларенса, закусив нижнюю губу. Но Кларенс лишь понимающе кивнул и, на ее удивление, слабо растянул губы в улыбке.- Ты не злишься? — спросила Дафна, приподняв вопросительно бровь. — Нет. Но лучше не говори об этом Марку. Он будет, — со смешком проговорил Кларенс, вызывав улыбку и у Дафны.- Как ты думаешь, мы похожи? — вдруг спросил он, подумав о своем младшем брате, отчего ему стало одновременно и радостно, и очень грустно, ведь он так хотел увидеть его еще раз. — Он был очень похож на тебя, когда вы были детьми. Думаю, сейчас вы похожи друг на друга даже больше, чем ты можешь представить, — прошептала Дафна, коротко улыбнувшись. — Я ничего не слышал от Алека какое-то время… рыцарь сказал мне, что передает ему все мои письма, но он не пишет мне ответы. Боюсь, он считает меня предателем, — голос Кларенса дрогнул, как и его дыхание, которое внезапно остановилось, прежде чем издать тяжелый выдох. Он прикрыл глаза, и с его щеки на подушку медленно сползла обжигающая его кожу слеза. — Он поймет, Кларенс. Он поймет тебя, он знает, как ты его любишь, — проговорила Дафна, тряхнув головой и снова склонившись над Кларенсом. Ее длинная, наполовину расплетенная коса легла на его грудь. — Я пообещал ему, что… как только ему исполнится восемнадцать… мы увидимся, — с большими паузами проговорил Кларенс. Ему было так тяжело говорить, что некоторое слова звучали совсем неразборчиво, сливаясь воедино. Но Дафна его понимала. Она понимала каждое его слово, произнесенное с такой болью и с таким трудом.- Я пообещал Марку, что дождусь его приезда… — Дождешься, Кларенс, — твердо сказала Дафна, стирая тыльной стороной ладони дорожку от слез на своих щеках.- Дождешься. — Я боюсь, что дал обещание… которое не смогу выполнить, — признался Кларенс, громко выдохнув через нос. Его нижняя губа задрожала, и Дафна коснулась ее большим пальцем, погладив ладонью его щеку. Слова Кларенса делали ей больно, но одновременно с этим напоминали о том, что она должна была быть сильнее и не позволить подобным мыслям забраться и в ее голову. Кларенс вдруг открыл свои блестящие глаза, посмотрев на Дафну, и она впервые за эту ночь увидела в его взгляде такую сильную и живую эмоцию.- Я не хочу умирать, Ди… — Ты не умрешь. Мы не дадим тебе, — с уверенностью произнесла Дафна, покачав головой и взяв в свои руки руку Кларенса, с которой свисали четки. Она подняла ее к своим губам и поцеловала его пальцы, шумно выдыхая в его ладонь.- Ты должен держаться. Тебе должно стать лучше, Кларенс. Они скоро будут здесь, я чувствую это. Положись на Марка, — твердо сказала она, глядя ему в глаза.- Помолись со мной, — шепотом попросила Дафна и, не выпуская его руки, опустилась на колени перед его кроватью. Кларенс кивнул, сжав в ответ ее руку, и черный крест, свисающий с четок, оказался зажат между их цепляющихся друг на друга ладоней.