Каждый человек, подобно Луне, имеет свою неосвещённую сторону, которую он никому не показывает. (Марк Твен)
***— Мама... — Кэролайн... Одновременно произнесли Никлаус и Давина, в ступоре уставившись на вампиршу.*** — Единственная и неповторимая! — громогласно провозгласила Сатрин, небрежным взглядом изучая обстановку в комнате. Широкая кровать, с ниспадающим на неё белоснежным балдахином, была застелена тёмно-зелёным покрывалом, которое было немного примято. Рядом с кроватью стояло чёрное - многовероятно очень дорогое - кожаное кресло, на котором восседала голубоглазая блондинка скорее всего ведьма-Майклсон. У противоположной стены находился мольберт, а рядом с ним были расставлены льняные холсты, многие из которых ещё оставались девственно чистыми. Тут же разместились и два стула мягкой обивки. По периметру всей комнаты были расставлены старинные лампы и восковые свечи, проливающие в помещение свой тусклый свет, а в два больших витражных окна пробивались последние лучи заходящего солнца. В центре комнаты стояли два первородных брата, что с сомнением и заинтересованностью разглядывали новоприбывшую блондинку, чуть дальше от них стояла сама виновница драмы, загораживаемая широкими плечами любимого дяди от самого младшего Майклсона. Наконец, белокурая ведьма отмерла от тупого созерцания случившегося, и видимо, чтобы взять всё под свой контроль, принялась шептать какие-то непонятные слова. По телу блондинки прошёлся мелкий озноб мурашек, предупреждая охотницу о том, что на неё пытаются воздействовать при помощи магии. — Не советую даже пытаться, ведьма. — спокойно предупредила Кэролайн, медленно повернув голову к голубоглазой, проникновенно смотря на неё. — А теперь, объясните, что здесь происходит. — попросила она, когда Майклсон-старшая перестала колдовать. — Твоя дочь... — растянуто заговорил Никлаус, делая хищный шаг по направлению к блондинке. — Великодушно решила посвятить нас в тайны твоей семьи. И мы узнали много нового и интересного об окружающем нас мире. А так же о тебе и твоей семье в частности, My Angel*. — ехидно заключил гибрид, вплотную подходя к Сатрин. Бросив выразительный взгляд на свою непутевую дочь, девушка в удивлении приподняла бровь, ожидая подтверждения словам первородного. Слабо кивнув головой, шатенка согласилась с гибридом. — Что ж, — сохраняя беспристрастное лицо, проговорила Кэролайн, упрямо смотря прямо в глаза Майклсона. — Не беда. Это легко исправить. — с лёгкой усмешкой на губах подытожила она. — О чём ты? — вновь становясь серьёзным, поинтересовался русоволосый, улавливая в словах девушки предостережение. Уж очень не понравился Майклсону её тон. Угрожающий, с двойным, а может быть даже и тройным, дном. Что эта чертовка задумала? — Ты же не думаешь, что вы первые примитивные, кто узнал о Сумеречном Мире? — искренне полюбопытствовала херувим, убирая руки в карманы пальто. — На такие случаи, как этот, у охотников есть решение. И не одно. Так что, уже через пару дней, никто из вас ничего не вспомнит о случившемся. — услужливо просветила их она. — Звучит, как угроза. — прищурившись, заметил Майклсон-средний, наклоняя голову чуть в право. — Для справки, напоминаю, sweetheart**, что ты находишься в моём городе. Не советую так глупо разбрасываться словами. — сурово прошипел гибрид, жадно всматриваясь в черты прекрасного лица. Девчонка, когда-то ставшая дорогой его мёртвому сердцу, нагло обманула его. Обвела вокруг своего идеально наманикюренного пальчика. Сыграла в свои жесткие игры, заставила так беспощадно обмануться. А обмана он не прощает. Никому и никогда. — Я это учту. — отзеркаливая его движение, находясь всего в нескольких сантиметрах от его губ, пообещала девушка. И тут же резко развернулась, из-за чего её недавно окрашенные волосы взметнулись золото-розовым водопадом, предусмотрительно ударяя гибрида по лицу, отходя от первородного на несколько шагов в сторону стены, у которой валялась Ребекка Майклсон. Впрочем, первородная вампирша уже давно покоилась на руках у старшего Майклсона, который незаметно проскользнул за спину охотницы, пока та пререкалась с его младшим братом. — А теперь, не могли бы вы оставить нашу семью наедине? Нам предстоит долгий и изнурительный разговор. — разворачиваясь, попросила она, переводя суровый взгляд на Давину. — Хорошо. — понимая, что ничего существенного сейчас от неё не добьётся, произнёс русоволосый. — Но не надейся, deary, мы ещё не закончили. — сверля девушку холодным взглядом, пообещал ей Никлаус. — Элайджа, Фрея, Кол, уходим. Мы узнали, всё, что нам было необходимо. — направляясь к выходу, сказал гибрид, не собираясь кого-либо ждать. — Я остаюсь с Давиной. — вопреки словам брата и его бывшей подружки заявил Кол, упрямо смотря на свою семью и на Сатринов. — Кажется, ты не совсем нас понял... — сдержано заговорил Рик, делая небольшой шажок к первородному, ещё больше загородив от него свою племянницу. — Мы хотим поговорить тихо, по-семейному, без посторонних лиц. Пожалуйста. — Я не оставлю её одну с вами, мало ли, что вы собираетесь с ней сделать. — возразил Майклсон, смотря прямо в глаза вампира. — Серьёзно?! — недоумённо ахнула Кэролайн, неразборчиво всплёскивая руками. — Ты считаешь, я могу причинить вред собственной дочери? — Ну, почему-то же она сбежала от тебя в Новый Орлеан. — нагло бросил в ответ кареглазый, корпусом поворачиваясь к блондинке. — Наверняка ведь, не потому что жила в розовом кукольном домике среди мягких игрушек. — Кол, хватит! Ты говоришь с моей матерью! — воскликнула Давина, видя как в глазах матери отразилась мимолётная боль от подобных слов. — Уходи со своей семьёй, а я останусь со своей. — Но, Ди?.. — попытался переубедить её парень, но был остановлен властным взмахом руки: —Уходи! — прикрикнула ведьма, перебив его. — Пожалуйста. — всё же чуть мягче добавила она. Бросив на девушку предостерегающий взгляд, Майклсон-младший покинул её обитель. За ним последовали и остальные первородные. В комнате воцарилось гробовое молчание, которое никто не был в силах нарушить. Кэролайн, сложив руки на груди, недовольно смотрела на свою дочь, пытаясь понять о чём думает девушка, которая потупив взгляд в пол, нерешительно переминалась с ноги на ногу. Давина исподлобья неуверенно бросала краткие взгляды на мать, вспоминая их последний, совершенно отвратительный, разговор. А Хенрик, осознавая, что эта дурацкая пауза может затянуться на очень долго, пару раз выразительно кашлянул, насильно толкая девушек на дальнейший этап. — Прикольная причёска!.. — поняв намёк дядюшки, с поддельным озорством произнесла Сатрин-Клэр, нервно поглядывая на родственничков. — Очень стильно и молодёжно... — закусывая верхнюю губу, добавила она, в ожидании смотря на блондинку. — Спасибо. — кивнув головой, только и ответила охотница, складывая руки на груди. В свои законные права снова вступила мрачная тишина, тяжёлым грузом оседая на плечи херувимов. Первым снова очнулся Рик. — Серьёзно?! И всё?! Это всё, что вы скажете друг другу за прошедшие четыре года, в которые ни разу не виделись? — искренне удивился Сатрин, мотая головой из стороны в сторону, поочерёдно смотря то на сестру, то на племянницу. — "О, привет, мамуль, классная причёска!" "Да, спасибо, доченька, что оценила. Я ведь сорвалась из самого Лос-Анджелеса в Новый Орлеан, как сумасшедшая, только, чтобы ей и похвастаться! Хочешь порекомендую стилиста?!" Так что ли?! — копируя голоса девушек, спародировал их шатен, не забыв добавить в свою мини-сценку красноречивую пантомиму. Серьёзно, он многого натерпелся за всё время пока они в размолвке. Что одна, ведёт себя, как маленькая капризная девчонка, что вторая. Чтобы он ещё раз связался с этими язвами! — Четыре года вы не желали общаться! Использовали меня, как почтового голубя, посылая из одного конца света на другой, только, чтобы передать какое-то послание. Знаете, что я вам теперь на это скажу? — раздражённо спросил он у девушек, в ожидании их немого согласия, и когда получил, практически прокричал: — Хватит!!! Я не ваш ручной пёсик чёрточка мальчик на побегушках! Я больше не буду лезть в ваши отношения! Разбирайтесь в них сами. А с меня хватит! — круто развернувшись, он прошёл к дверям, ведущим на выход из чердака церкви, и не забыв с силой ими хлопнуть (так, что, наверное, это могли услышать все в городе, даже глухие), вышел вон. — Какой-то он взвинченный... — подытожила Давина, с жалостью смотря на захлопнутую дверь. Как она только выдержала подобный удар? — Видимо, вымотался, пока гонялся за мной и девочками по всему миру. — предположила Кэролайн, направив взгляд в ту же сторону, что и ведьма. — Да, я видела все ваши пьяные "подвиги" по ютубу. — поддакнула шатенка, медленно переводя взор на мать. — Было весьма смешно... И стыдно. — Ну, это ведь не ты танцевала стриптиз на барной стойке в Лондоне. — со слабым смешком заметила девушка, нежным взглядом исследуя лицо дочери. Как же она повзрослела с их последней встречи. — Не тебе должно быть стыдно. — заключила первородная, смаргивая наваждение. — Я твоя дочь. — напомнила ей зеленоглазая. Как будто бы блондинка могла это забыть. Несколько часов родов, каждую секунду которых она ощущала во всём теле такую боль, будто разом сломала себе все кости... Такое при всём желании не забудешь. — Мне было стыдно в первую очередь. — сердито закончила охотница, облизывая нижнюю губу. Сатрин раздосадованно приоткрыла рот, пытаясь подобрать правильные слова для оправдания, но тут же недовольно его закрыла, вспоминая, что прежде всего, мать - здесь она. — Вообще-то, я приехала к тебе, чтобы поговорить о наших разногласиях, а не затем, чтобы выслушивать твои упрёки. — строго изрекла охотница. — О разногласиях? — насмешливо переспросила Сатрин-Клэр, складывая руки под грудью. — Да брось, мы четыре года прожили порознь, даже не собираясь разговаривать на эту тему. Ты приехала, только потому что узнала, что я встречаюсь с Колом Майклсоном. Неужели, хочешь защитить непутёвую дочурку от очередного плохого парня? — едко поинтересовалась она, прищурившись, смотря на блондинку. Кажется, девчонка слишком долго прожила вдали от родственников и правил, раз смеет так разговаривать с собственной матерью. — И об этом тоже. — холодно ответила голубоглазая, не ведясь на провокационный тон малышки, и тут же поменяла тему разговора на более щепетильную. — Ты не ответила ни на одно из моих писем, что я слала тебе. — припомнила ей Сатрин. А ведь каждый год, пока они были в ссоре (хотя они всё ещё и не помирились), ровно один раз в месяц, она садилась за стол, брала белоснежный лист бумаги, шариковую ручку, и подбирая всевозможные красивые, завуалированные слова, писала своей малышке письма, в каждом из которых пыталась с ней помириться. А учитывая то, что целых четыре года она пробыла в несчастном Мистик-Фоллс, в котором как не водилось нормальных магов, так они там и не завелись, она отправляла все письма по почте. Всего было отправлено сорок пять писем. Ни на одно из которых она так и не получила ответа. — Да? — не находя, что ответить от столь быстрой смены тем, тупо спросила ведьма. — Это, наверное, потому что я не успевала. — лихорадочно соображая, лепетала она. — Знаешь, я же всё время жила здесь, как на пороховой бочке. Нет, я конечно же, получила все твои письма, но ответить мне катастрофически не хватало сил и времени. Да и Клаус с Марселем заподозрили бы что-то неладное, а проблемы с ними мне... — нервозно растягивая слова, бормотала девушка, дёргано заламывая пальцы рук. — Ты не одно из них так и не прочла, не так ли? — тяжело вздыхая, перебила её голубоглазая, понимая, чем вызвана такая заминка. — Я была обижена на тебя! — тут же начала оправдываться шатенка, понимая, что провести мать не получится. — И зла. Каждый раз, когда я получала новое письмо, в моей голове всплывал тот момент, как ты безжалостно убиваешь Дилана, и я... Так и не смогла пересилить себя, чтобы прочесть твоё письмо... — печально поведала зеленоглазая, опуская голову в пол, ощущая, как в уголках глаз начало пощипывать. — Этот мальчишка был членом Круга. — невольно повысив тон, ответила Кэролайн, пытаясь донести до девчонки простую истину. — Он работал с Валентином. Помогал ему избавиться от нашей семьи, членом которой ТЫ являешься! Как же ты не поймёшь, он просто играл с тобой, с твоими чувствами, чтобы подобраться ближе к нам. Если бы я тогда не узнала о готовящемся заговоре, мы все были бы уже мертвы. — наконец выдала она горькую правду. Все это знали. Все это понимали. Но за все эти четыре года никто так и не произнёс этого вслух, боясь разбить хрупкое сердце самого младшего члена семьи. Давина с силой зажмурила глаза, пытаясь сдержать непрошенные слёзы. Конечно, она понимала всё это. Даже понимала почему её мать поступила так, как поступила. Но ей было лишь пятнадцать. Она впервые влюбилась, и это чувство захватило её с головой, мешая здраво мыслить. Да, она не увидела в словах и действиях Дилана фальши. Не почувствовала ту скрытую угрозу, которую источало каждое его движение. И была больше всех остальных виновна в том, что случилось. Но, даже несмотря на всё то, что он сделал, она хотела для него честного суда. Наверное, потому что всё ещё любила. А потому, по собственной же глупости, попыталась увести его с той бойни, которую её семья устроила против Круга. В итоге, получив его сердце и голову, небрежно валяющимися у своих ног. И разочарованный взгляд матери, которая всё же успела их нагнать. Отступники должны были поплатиться за свои угрозы и заговоры, что совершались за спинами Первородных... И поплатились. — Я надеюсь, ты не собираешься вырывать Колу сердце, только потому что мы встречаемся? — полюбопытствовала ведьма, невольно вспоминая тот роковой день, когда в её идеальных отношениях с матерью образовалась невообразимо большая пропасть. — Я нахожусь где-то между гневом и торгом***. — просветила девушку херувим. — И уже не так сильно хочу его убить. Спасибо Рику за то, что своими нравоучениями заставил задуматься о том, как она должна себя вести. — Прошу, просто пойми и прими мой выбор. — жалобно попросила зеленоглазая. — Неужели, это так сложно? — Но Кол Майклсон не тот парень, который тебе нужен. — даже не обращая внимания на просьбу дочери, всё же высказала своё мнение первородная. — Ну кто бы сомневался?! — горько выдала херувим, пожимая плечиками. — А кто же тогда, изволь спросить, мне подходит? — Кто-то добрый. Кто не будет норовиться осушить весь город из-за одной лишь жажды. — предположила девушка. — Тебе нужен хороший парень, а не серийный маньяк убийца. И определённо это не должен быть Майклсон. — У тебя такое предвзятое отношение ко всем плохим парням или только к Майклсонам? — нервно дёргая руками, полюбопытствовала охотница. — Потому что, судя по видео с ваших с Авой и Кит вечеринок и по твоему диалогу, ты не любишь в основном Майклсонов. — Моя личная жизнь тут не причём. — уходя от нежеланной темы, проговорила голубоглазая. — Я просто желаю тебе добра, счастья! Кол Майклсон определённо не тот, от кого этого можно ожидать! — Ты ведь его совершенно не знаешь! — упрямо воскликнула Сатрин-Клэр, запуская пятёрню в волосы, оттягивая их. — Мне хватает того, что я видела, как он расправляется со своими жертвами, и видеть в одной из них тебя, мне совершенно не хочется!!! — бескомпромиссно заявила Кэролайн. — Он любит меня! — громогласно объявила шатенка, прижав ладони к груди. — И он меняется ради меня. С чего ты вообще решила, что он причинит мне боль? — растерянно поинтересовалась она. — Чудовище не может измениться, только потому что в его жизни появилась красавица! — гневно возразила блондинка, сводя рёбра ладоней перед собой вместе и тут же разводя их в стороны. — Это всё красивые сказки на ночь для маленьких девчонок. В реальности же красавицы погибают, поддавшись тьме чудовища! — А что насчёт тебя? И Рика? И Кит, и Авы и Тристана? — приподнимая бровь, указала на мать зеленоглазая, перечисляя всех членов семьи. — Мы другие, мы не Майклсоны. — пытаясь образумить дочь, проговорила Сатрин. — В этом-то и проблема! Ты считаешь, что мы другие. Что мы лучше. И именно из-за этих убеждений самостоятельно отправила Дилана на тот свет, хотя по законам Ковенанта его судьбу должен был решать Совет! — взвизгнула в ответ шатенка, вновь вспоминая страшную картину его смерти. Она всё ещё не может простить матери потерю своей первой любви. — Умоляю тебя, Ди, ты прекрасно знаешь, что Совет был заодно с Кругом. Они бы отпустили твоего мальчишку, а он бы устроил новый заговор. Я не могла так рисковать... — объяснила свои действия голубоглазая. — Почему ты в этом так уверенна? — вспылила Сатрин-Клэр, пытаясь уловить ход мыслей первородной. — Ты ведь даже не попыталась дать ему второй шанс! Что если бы ты оказалась неправа и он оставил бы нас в покое? — "Если бы"? — переспросила Кэролайн, выразительно приподнимая бровь и складывая руки на груди. — Ты сама не уверенна в своих же предположениях, хотя знала мальчишку намного лучше, чем кто-либо из нас. Почему же я должна была тогда идти на неоправданный риск, даже не зная этого Дилана? Я привыкла устранять все помехи, когда они только появляются, а не когда они уже сломали мне телевизор. — пользуясь для большего эффекта аллегориями, заключила она, нервно подёргивая плечами. — О, ангелы!.. Ты говоришь сейчас так же, как Клаус! — активно жестикулируя, прокричала ведьма. — Вы оба смотрите на мир через чёрные очки. Но нельзя же видеть мир только в чёрно-белом свете?! Существуют и другие краски! — указывая на деревянную палитру, которая располагалась прямо под мольбертом, воскликнула она. Кэролайн возмущённо приоткрыла рот, искренне недовольная таким сравнением. — Не сравнивай меня и Клауса. Мы совершенно разные люди. — попросила охотница, невольно поморщившись, будто съела большую дольку лимона. — Почему нет? Неужели, правда глаза колет? — ехидно усмехнулась херувим. — Ты даже не представляешь насколько вы одинаковые. В школе, в институте, все охотники всегда твердят, что примитивные отличаются от нас. Но это ведь не так. Возьмём, к примеру, Кит, Аву и Тристана. Сколько лет они знакомы с нами, сколько лет живут по нашим правилам, по нашим законам. Не такие уж мы и разные, разве нет? — Кэтрин, Рори и Тристан - это совершенно другая история. — заговорила Сатрин, но была перебита: — Нет! Это всё одно и тоже. Я прекрасно убедилась в этом, живя здесь всё это время. Ты говоришь, что Майклсоны - чудовища, но знаешь, в чём проблема на самом деле? — проникновенно смотря на мать, поинтересовалась Давина. И не дожидаясь её согласия на дальнейший разговор, заключила: — В том, что от Майклсонов нас отличает лишь фамилия. — Давина... — пытаясь сгладить назревающий конфликт, Кэролайн сделала осторожный шаг в сторону дочери, но тут же наткнулась на невидимую преграду. — Опусти барьер, пожалуйста. — мягко попросила она, догадываясь о намерениях дочери. — Мне нужно подышать свежим воздухом... Одной. — ответила охотница, разворачиваясь в сторону двери. — Давина Сатрин-Клэр, я твоя мать! Немедленно выпусти меня отсюда! — Прости... — бросая беглый взгляд на мать, сказала зеленоглазая. — Я не хочу, чтобы ты за мной ходила, поэтому... Просто подожди здесь. Пожалуйста. — жалобно попросила она, скрываясь из виду.***
— Никогда бы не подумал, что увижу Первородного Гибрида запертым в клетке. — ехидно произнёс Клаус, заходя в комнату ведьмочки Сатрин-Клэр и спиной облокачиваясь на дверной косяк. — Никогда бы не подумала, что Великий Никлаус Майклсон может испугаться парочки охотников. — не осталась в долгу Кэролайн, сидящая на полу, облокотившись на невидимый барьер и вытянув вперёд ноги. — Или я всё неправильно поняла и твой праведный гнев, который ты так предусмотрительно выплёскивал на мою дочь, был вызван проблемами в личной жизни? — Насчёт парочки охотников, — делая шаг по направлению к барьеру, заговорил гибрид, во что бы то ни стало желая избежать душещипательного разговора о личной жизни. — Стоит заметить, что вы оказались не так просты, как вам хотелось казаться. — Согласна. С этим вышел прокол. — подтвердила блондинка, подтягивая к груди правую ногу. — Может, хотя бы объяснишь, как вы обо всём узнали? — Нам помог Тристан. — ответил первородный, проводя ладонью по воздуху в том месте, где должен находится сдерживающий охотницу барьер. Нащупав невидимую твёрдую поверхность, Никлаус, продолжая удерживать руку на барьере, медленно двинулся вдоль своеобразной клетки. — Ха... Ложь. — коротко усмехнулась девушка, взглядом следуя за Майклсоном. — Тристан не мог рассказать вам о нас. — Ты в этом так уверенна... Почему? — вслед за преградой заходя за спину херувима, полюбопытствовал русоволосый. — Не знаю... — протянула вампирша, откидывая голову назад и прикрывая глаза. — Может, сказывается груз вместе прожитых лет. — Так значит, ты с де Мартелами уже давно вместе? — спросил гибрид, доходя до той точки барьера, откуда начал. Как он и предполагал, барьер имеет форму небольшого круга, места в котором достаточно много для блондинки, чтобы свободно передвигаться. — Кажется, мы познакомились в тысяча шестнадцатом году, плюс-минус ещё год. — сощурившись, прикидывала в уме Сатрин. — Но ведь тогда они были под внушением Элайджи и думали, что они - это мы. — размышляя, заметил Клаус, вставая с боку от девушки, облокачиваясь левым плечом на её клетку. — В первую неделю знакомства с этой троицей я и Рик тоже считали, что они это вы. — поднимая ленивый взгляд на Майклсона, призналась херувим. — Но потом, когда пошёл слух о многочисленных непонятных смертях в Риме, мы начали догадываться, что что-то не так. В итоге, когда мы поняли, что они находятся под внушением, мы с Риком провели сотню лет в поисках чего-то, что сможет снять внушение. — рассказала она. — Внушение спало с них, когда в тысяча сто четырнадцатом на нашу семью напали охотники из Братства пяти. — задумчиво протянул русоволосый. — Могли ли они оказаться сумеречными охотниками? — поинтересовался он, ослепившей его догадкой, вопросительно уставившись на охотницу. — Нет. Они были созданы ведьмой. Всего лишь примитивные. — недовольно поморщившись, сообщила девушка. — Ты так и не ответил откуда вы узнали о нас. — вспомнив, что именно она хотела узнать, спросила Сатрин. — Несчастный Тристан искал свою непутёвую младшую сестрёнку. Обратился за помощью к Фрее, моя старшая сестра, с которой ты уже успела познакомиться часом ранее, а Фрея, использовав какое-то там древнее заклинание, ментально перенесла нас всех в тот клуб, где ты, Аврора и Катерина отжигали сегодня утром. — поведал голубоглазой Никлаус. — Ты видел Кэтрин? — ошарашенно спросила девушка. Неужели, все их труды по наиболее правдоподобной смерти вампирши двойника напрасны? Они так долго готовились, а потом и приводили свой план в действие, лишь бы заставить всех Майклсонов ( с Сальваторами и их командой по спасению Мистик-Фоллс всё же вышел небольшой прокол) поверить в смерть Катерины Петровой. И это всё на смарку? — Да. Так что скрывать своих подружек от меня больше нет смысла. — гадко ухмыляясь, ответил ей русоволосый. — О'кей, и на каком именно моменте нашего отжига вы к нам присоединились? — тяжело выдохнув, искренне любопытствует блондинка, прищуривая глаза. И молясь всем ангелам, что это не произошло слишком рано. — Когда вы начали петь перед людишками какую-то современную попсу. — не задумываясь отвечает гибрид. — Какую именно? Мы много чего пели в том баре. — допытывается херувим, покручивая левой ладонью в воздухе, таким образом требуя скорейшего продолжения. — Самая последняя, перед тем, как вас нашёл Рик. — поясняет первородный, смекая, что охотница не просто так выспрашивает у него информацию. Что-то было в том пабе ещё, и громкий, откровенно облегчённый, выдох Сатрин это только подтверждает. Что могло быть ещё хуже их танцев в, практически, ничего не прикрывающих нарядах? Вероятно, ничего хорошего. — Догадываюсь, ты здесь не для того, чтобы развлекать меня разговорами. — видя задумчивое выражение лица гибрида, потихоньку начала переводить тему голубоглазая. — Может, всё же уже поговорим о том, зачем именно ты сюда пришёл? — Хорошо. — легко согласился русоволосый, довольный тем, что девушка по собственной воле идёт с ним на контакт. — Стоит ли мне опасаться вашу семейку и предпринимать против вас меры? — задал он первый вопрос. — Серьёзно?! — недовольно воскликнула охотница, сверля мужчину осуждающим взглядом. — Ты считаешь, я сорвалась из своего приятного путешествия, прервала наш с девочками отдых, только для того, чтобы ни с того ни с сего навредить твоей семье? Серьёзно?! — не удержавшись повторила девушка. Да как он вообще может о ней так думать?! — Мало ли, чего можно ожидать от новой тебя. — изрёк свои мысли гибрид, сверля девушку скептичным взглядом. — Серьёзно? Вот так вот, да? — негодующе спросила у него блондинка, не зная, как можно было бы ему ответить. — Считаешь, что из-за смены сущности, человек перестаёт быть таким, каким ты его знал раньше? — Нет, не перестаёт. — согласился с ней мужчина. — Но как оказалось, я совершенно тебя не знаю, ведь ты так удачно манипулировала мной и обманывала меня, пока мы жили в Мистик-Фоллс. В то время, как я был с тобой предельно откровенен, My Angel. — Во-первых, прекрати меня так называть. — вспоминая, что уже не первый раз слышит это прозвище, попросила голубоглазая. — Во-вторых, я не обманывала тебя. Обманывают близких людей: друзей, любимых... Я же, в свою очередь, просто не посчитала нужным рассказывать всю правду о себе. — Разве, love****? — приподнимая бровь, полюбопытствовал Майклсон. — Мне казалось, наша страстная осенняя прогулка по лесам Мистик-Фоллс сделала нас достаточно близкими. — не преминул не тыкнуть её носом в их общее прошлое вампир. — Ха!.. — недовольно хмыкнула Кэролайн. — Что же тогда ты, мой дорогой близкий друг, не поспешил поделиться со мной в тот день, что в Новом Орлеане тебя дожидается обрюхаченная тобой волчица?! В какой именно момент того дня Ты был со мной предельно откровенен? Майклсон не нашёл, что ответить на такой выпад охотницы. Девчонка своими словами загнала Его - Великого-Первородного-Гибрида - в угол. — Тебе говорила Давина, повторяю и я, — видя, что мужчина находится в какой-то своей прострации, вновь заговорила девушка. — Сумеречные охотники живут по своим законам. И самый главный из них: "Не открываться примитивным". И даже я, Первородная, не в силах идти против этого закона. — заключила она, ставя на разговоре о дурацкой честности точку. Воцарилось гнетущие молчание. В третий раз, за один единственный час, кстати говоря. Клаус понимал, что не может просто так обвинять в чём-то девушку, поэтому просто с ней согласился: — Хорошо. Но вопрос о безопасности моей семьи всё ещё актуален. Не хочешь рассказать мне свои планы? — Я приехала к дочери! Или это стало запрещено каким-то новым изощрённым законом? — спросила первородная, пожимая плечами. — Нет, конечно, нет. — отходя от волшебного барьера, произнёс Клаус. — Просто странно, что за все четыре года разлуки ты сорвалась к дочери только сейчас, когда узнала, что она встречается с моим братом. — повернувшись к девушке лицом, заметил гибрид. — Да, я не виделась с ней очень долго. — поднимаясь с пола и отряхивая от пыли свои чёрные джинсы, подтвердила голубоглазая. — Но этот дурацкий факт не отменяет моих материнских чувств к ней. — И если ей будет угрожать опасность, ты конечно же, не преминёшь чьим-нибудь убийством, чтобы защитить её, не так ли? — находя точку опоры, начал давить на больное Майклсон. Кэролайн возмущённо приоткрыла рот, недовольная тем, что первородный смеет уличать её в этом вопросе, как в чём-то постыдном. — Разве, ты не сделал бы для Хоуп всё возможное, чтобы сберечь её? — парировала херувим, приподнимая правую бровь. — Я - это я, My Angel. А мы говорим о тебе. — поправил её мужчина, пытаясь добиться ответов. — Хорошо. — согласилась с ним блондинка, досадливо покачивая головой. — Слушай и запоминай: Если твой брат, или кто-то ещё из твоей чёртовой семейки, или даже кто-то из жителей этого треклятого города навредит моей дочери, я убью его, медленно и болезненно. — снижая голос до интимного шёпота, заявила Сатрин, наклоняя голову чуть вправо. — Неужели?! Наконец-то Мисс Мистик-Фоллс, Великодушная, Святая Кэролайн показала своё истинное лицо! Оказывается, даже у хороших девочек есть своя тёмная сторона, не так ли, sweetheart? — с наигранным озорством заявил гибрид, разводя руки в стороны. — Получается, что под ликом прекрасного ангела скрывается не менее ужасное чудовище, чем я и моя семья? — Как говорится: "У медали две стороны". — дерзила в ответ девушка, активно жестикулируя руками. — Уж простите, Господин, что не оправдала ваших ожиданий, просто нимб остался на подзарядке, а крылья недавно сдала в химчистку. — Язвишь? — с ленивой усмешкой констатировал Клаус. А внутри всё клокотало от гнева и бури эмоций, которые кипятком ошпаривали его лёгкие, вызывая спазмы боли в грудной области. Но несмотря на всё это, он чувствовал какое-то тупое воодушевление. Как будто проснулся от зимней спячки, прям как медведи весной, в далёкой Сибири. Давно он не был так зол. Давно не ощущал себя в разговорах с кем-то так, будто катается на американских горках. Кажется, даже дышать стало легче. — Научилась-таки показывать коготки, Кэролайн? — продолжил он измываться над ней. Всё лишь бы только не переставать с ней спорить. Ему всегда нравились их перепалки. Словесные баталии, в которых нет победителя, потому что проигрывают оба. Бросают друг в друга горькой правдой, из-за чего на сердце остаётся едкий осадок. Приятная, режущая по сердцу боль.