В любой гадкой ситуации напоминай себе, что ты слишком хороша для этого дерьма и грациозной походкой сваливай в закат.
***И когда с губ блондинки слетели последние слова, раздался оглушительный, нечеловеческий крик...*** — Что за чёрт?! — в недоумении уставившись на Клауса, спросила Кэролайн. Всё её тело тут же напряглось, готовое в любую секунду ринуться в бой, а правая рука непроизвольно потянулась к кольцу дневного света на указательном пальце левой руки. Седьмое чувство, присущее всем сумеречным охотникам, подсказывало, что этот животный ор не был вызван простым нападением или грабежом. Ну неужели, не может быть хотя бы один раз, когда она приезжает в этот город, а тут ничего не случается. Хотя о чём это она? Новый Орлеан всегда был городом греха, особенно если учитывать то, кем он был построен, и кто являлся его Королём. Он никогда не знал покоя, будь то шумные вечеринки или кровавое жертвоприношение. — Не знаю... — в пол оборота развернувшись к входной двери и задумчиво поглядывая на неё, протянул гибрид. Может, кто-то из его подданных: вампиров или оборотней - напрочь забыл о правилах и решил так поразвлечься? Видимо, придётся снова проводить бесплатную лекцию для молодняка всех сверхъестественных фракций, что проживают на территории Нового Орлеана, рассказывая им о правилах Его города. — Помогите!!! Умоляю! Кто-нибудь, прошу, помогите!!! Вновь раздался внезапный истерический вой. "Что за хрень?" — одновременно пронеслось в мыслях у первородных. Кэролайн прислушалась, и по звучанию голоса смогла определить, что он принадлежит молодой женщине. И в данный момент она была совсем рядом с церковью. Если уже не в ней. По шуму и отдельным звукам доносившимся с улицы, охотница поняла, что дела обстоят куда хуже, чем могло показаться в самом начале, она отодвинула полы чёрного приталенного пальто и достала стило из специальной чёрной кожаной сумочки, которая ремнями была прикреплена к правому бедру. — Что ты делаешь? — с подозрением полюбопытствовал Никлаус, наблюдая, как девушка при помощи стеле рисует на барьере какую-то замысловатую руну. — Увидишь. — неопределённо объяснила голубоглазая, продолжая при помощи стеле выводить на невидимом барьере тёмные линии. Стило блондинки по своей форме походило на стило Давины. Разве что, вместо семиконечных звёзд на нём красовалось много маленьких объёмных ангельских крыльев, разбросанных по всей площади стеле, а на самом кончике, вверху, была расположена изящная миниатюрная фигурка лебедя. Когда херувим сделала в написании руны последний штрих, невидимый барьер вокруг неё начал рябить и искриться, и вдруг сверху вниз прошла магическая волна. Заколдованная клетка самоуничтожилась. А первородная сделала решительный шаг вперёд по направлению к двери. — Так, всё это время, ты могла оттуда выбраться? — изумлённо спросил русоволосый, выходя из комнаты подружки своего брата, по пятам следуя за охотницей, которая, практически, бегом спускалась по лестнице с чердака на первый этаж церкви. — Ни у одного тебя припрятаны тузы в рукаве. — хвастливо изрекла голубоглазая, проходя в молебный зал церкви и внимательно осматриваясь. Сначала надо убедиться нет ли врага по близости. — На улицу. — приказала блондинка, проверив безопасность территории. Выйдя на улицу, вампиры увидели перед собой людей, которые всё прибывали и прибывали к тёмному переулку рядом с церковью. Сотни голосов смешались в один общий гул из-за чего до вампиров долетали лишь обрывки фраз: — Какой ужас! — ... изуверство! — ... появился новый маньяк!? Бросив выразительный взгляд на Клауса, Сатрин на сверхскорости перенеслась на ту часть улицы, где и собралось столпотворение. Прямо напротив церкви Святой Анны, в одном из тёмных переулков улицы Бурбон-Стрит, собралось куча народа, в надежде поглазеть на происходящее. Женщины "охали" и "ахали", то и дело перешёптываясь между собой, делясь своими мыслями и предположениями. Мужчины ругались на чём свет стоит, "хваля" работу правоохранительных органов, которые вновь допустили появление подобного чудовища в городе. Кто-то набирал номера скорой помощи, кто-то - полиции, быстро тараторя им адрес и кратко обрисовывая случившееся. Молодёжь же увлечённо снимала происходящее на камеру телефонов. Ни капли сочувствия... Что поделать? Такое время. — Пропустите! Отойдите! — пробираясь сквозь толпу, пытаясь угнаться за светловолосым ангелом, приказывал Никлаус, нещадно расталкивая людей. — Аккуратней будь, мальчишка! — крикнул в спину первородного какой-то сухой старичок на костылях, что еле устоял от падения, когда гибрид его задел. — Да как ты смеешь?! — хищно разворачиваясь в сторону пенсионера, чуть ли не рыча, вопросил Майклсон. "Мальчишка" — так его называл только Майкл, и то лишь потому что Клаус не был достаточно силён, чтобы ответить. Но сейчас Майкл мёртв. Никлаус лично заколол ненавистного родителя колом из белого дуба. И никто в этом Мире больше не смеет его так называть! Он, чёрт его дери, Король всего Нового Орлеана! И если он только пожелает, то может утопить всё своё королевство в человеческой крови! Впрочем, от очередного массового убийства (ведь свидетелей бы тоже пришлось убрать) первородного отвлекла изящная женская ручка, которая впилась в его плечо с такой силой, что ещё немного сожми и ключица хрустнет, будто пластмассовый манекен. — Простите его, сэр. — рядом с ухом раздался приторно-сладкий голос. — Просто он в последнее время немного взвинчен. Проблемы на работе. — непонятно для чего пояснила блондинка. На людях играет роль хорошей девочки. Не привлекает к себе излишнего внимания. Но на подобное простодушие старик расплылся в ответной улыбке. — Ничего, дочка. — внезапно смягчаясь, ответил пенсионер, вероятно готовый простить её ангельскому лику всё на свете. — Ты только держи своего мужа при себе, а то у него такой видок, будто он готов всем здесь глотки перегрызть. — усмехаясь, дал он девчонке совет, даже не представляя о том, как оказался прав, распознав намерения гибрида. — Конечно, я постараюсь. — пообещала в ответ херувим, всё ещё мягко улыбаясь. Она аккуратно взяла Майклсона под локоть, переводя на него трепетный взгляд, в глубине которого, если Клаус всё правильно рассмотрел, полыхал огонь ярости, а черти отплясывали уличный брейк-данс. — My love*, — всё ещё притворяясь перед старичком, произнесла девушка, — Может, уже пойдём? У нас ещё много дел. — спросила она, мило улыбаясь. "Я ослеп или оглох?" — мысленно сам у себя спросил мужчина, впадая в ступор от слов и действий охотницы. — "Или всё настолько плохо, и я брежу?" Девчонка просто не перестаёт его удивлять!!! Надо отдать ей должное, актёрская игра сдана на твёрдую пятёрку. Так как в данный момент, он сам готов ей поверить. А ведь в Мистик-Фоллс притворялась, что даже блефовать не умеет. Надо будет, как-нибудь на досуге, расспросить у неё и об этом. Но сейчас, он с удовольствием принимает условия её игры. — Конечно, пойдём, My Angel. — ласково пропел Никлаус, в душе ликуя от вида перекошенного, в притворном рвотном позыве, лица херувима из-за этого прозвища. Он нарочно зажал её руку между своим телом и локтём, не давая ей возможности освободиться, и развернулся в сторону причины общего городского беспокойства. Наконец, пройдя через скопище сотни (а-то и больше) зевак (как они тут все так быстро собрались?), они вышли в середину толпы. На бетонном асфальте, в кольце кричащих, снующих туда-сюда людей, лежал свежий труп молодой латиноамериканки. Симпатичная девушка, лет двадцати трёх - двадцати пяти, стройная, с полусветлой матовой кожей, коричневые волосы были собраны в замысловатую причёску, неброский макияж обрамлял симпатичное лицо. На ней было надето светло-бирюзовое платье чуть выше колена, тёмно-синяя кожаная куртка и голубые туфли на небольшом каблуке. Девушка лежала на спине, её руки были разведены в стороны, ноги немного подогнуты. Карие глаза, которые так и остались открытыми, смотрели в ночное ясное небо, а в глубине зрачков застыл животный страх, из-за которого уже спокойное лицо выглядело не так красиво. И всё бы ничего, ну подумаешь, посреди Нового Орлеана валяется мёртвая девушка. Никлаус хоть сейчас мог бы списать это на какого-нибудь новичка вампира, который не смог обуздать свою жажду крови и напал на красотку. Вот только то, как девчонка была убита, вызывало нешуточную паранойю и панику. Зрелище определённо не предназначено для слабонервных. В груди кареглазой, в области сердца, зияла большая дыра. Были видны рёбра, едва ли не вывернутые на изнанку, и разорванные мышцы. А так же кровь, что всё ещё струилась по ране маленькими ручейками, образуя большую лужу всё ещё тёплой крови под трупом, продолжавшей расплываться кривым кругом. С минуту созерцая подобный ужас, Кэролайн, наконец, отмерла. — Уходите все отсюда! — прокричала она, разворачиваясь к толпе. — Убийца всё ещё где-то поблизости, если не хотите стать очередной его жертвой, то уходите сейчас же!!! Но на её предупреждения никто не обратил внимания. Люди продолжали стоять так же, как и стояли, обсуждая случившееся. Народ всё так же прибывал, стремясь увидеть подобное зверство своими глазами. Кто бы что ни говорил, но люди любят смотреть на акты агрессии. Любят смотреть на кровь и насилие не меньше, чем вампиры любят их сеять везде, где только можно. Чего только стоят современные кинематографы, пестрящие кровожадными смертями, террорами и войнами. Видно, такова человеческая природа. Была, есть и будет. В далеке послышался вой сирены. "Действовать надо быстро!" — пронеслось в мыслях Сатрин, и она вновь повернулась в сторону несчастной жертвы. Охотница сделала несколько аккуратных шагов по направлению к трупу, и присела рядом с умершей, в том месте, где крови было меньше всего. Тараторящие голоса немного стихли, люди с интересом наблюдали за действиями блондинки. Вытянув правую руку вперёд, херувим подтянула рукав пальто к плечу, тем самым убирая мешающийся предмет. И, на всеобщее удивление, решительно погрузила свою ладонь в грудь мёртвой девушки. Послышались недовольные возгласы. Кажется, кого-то даже вырвало. — Что ты творишь, извращенка?! — прокричал чей-то мужской голос в толпе. — Ох, не по христиански это всё... — простонала вместе с ним какая-то дряхлая старушка, хватаясь за сердце. — Уберите эту садистку оттуда! — возопила какая-то женщина. Неизвестный темноволосый мужчина, лет тридцати пяти - сорока, сделал твёрдый шаг вперёд, собираясь было уже остановить, по просьбе людей, малолетнюю вандалку, которая позволила себе так бессовестно надругаться над несчастной девушкой, да ещё и прилюдно. Но вдруг был остановлен. Перед ним, буквально из ниоткуда, вырос молодой человек, каменной стеной загораживая от мужчины блондинку. — Только тронь её, и я сломаю тебе хребет. — опасно прошипел ему гибрид. Мужчина сделал непроизвольный шаг назад. Что-то в облике этого парня пугало до чёртиков, а потому брюнет предпочёл оставаться на месте. Клаус, удовлетворённый такой реакцией человечишки, повернулся в сторону охотницы, которая уже закончила издеваться над трупом и, достав, всё из той же набедренной сумочки, чистую салфетку, вытирала руку от крови. — Уходим. — только и сказала она, и не обращая внимания на толпу, которая сквернословила в её сторону, поспешила удалиться с места происшествия. Дальше пусть разбирается полиция, для себя она узнала всё, что нужно. — Может, объяснишь, что за представление американского уличного вандализма ты только что продемонстрировала? — нагоняя Сатрин, которая уже стояла рядом со входом церкви Святой Анны, спросил русоволосый. — Мне нужно было проверить кое-что, — призналась голубоглазая, поворачиваясь к мужчине и складывая руки на груди. — И без подобной процедуры обойтись я просто не могла. — она неопределённо пожала плечами, прислушиваясь к шуму, исходящему из храма Божьего. Совершенная тишина была ей ответом. Значит, малышка Ди всё ещё бродит где-то по улицам Нового Орлеана. — И что же ты проверяла? — недовольный тем, что девчонка отвечает односложными ответами, продолжил допрос первородный. — Видел рану у той девушки? Она издевается? Серьёзно считает, что такую дырень в груди можно было случайно пропустить, словно иголку в стоге сена? — Нет. Совершенно ничего не видел. Всё стоял, смотрел, пытался разглядеть, но что-то как-то не вышло... — голосом полным сарказма произнёс мужчина. — Да, согласна, тупой вопрос. — охотно капитулировала голубоглазая, в примирительном жесте приподнимая перед собой руки. — В общем, я проверяла на месте ли у неё сердце. — И как, на месте? — приподнимая бровь, искренне полюбопытствовал гибрид, всё ещё не улавливая смысла слов девушки. — В этом-то и проблема, что нет. — доставая телефон из бокового кармана пальто, ответила херувим. — И что это значит? — Что на неё напал демон. — пояснила охотница, набирая на сотовом чей-то номер. — Демон? — с сомнением переспросил русоволосый. — Да. — ответила на его вопрос девушка. — Чёрт, Рик не берёт трубку. — Возможно, выключил его, чтобы ему не мешали секретничать с моим братом. — поделился первородный предположениями, наблюдая, как блондинка набирает новый номер. — В смысле "секретничать с твоим братом"? — изящно приподнимая тонкую бровь, спросила Сатрин, прижимая сотовый аппарат к уху, слушая надоедливые протяжные гудки. — Ну знаешь, не буду же я один, как дурак, стоять и подслушивать ваши семейные разборки. — лениво протянул Майклсон, всем видом показывая, что делится с ней информацией, только потому что так захотело Его Королевское Величество. — Со мной был Кол. И когда твой младший братец сбежал от тебя и твоей дочурки, то забрал моего младшего братца с собой, чтобы, как он выразился: "Переговорить с глазу на глаз и получше узнать кому он доверят свою племянницу". — Малышка Ди тоже не берёт трубку. — никак не комментируя его чистосердечное признание, отозвалась блондинка. — Не понимаю, с чего это вдруг тебе приспичило названивать своим родственничкам? — поинтересовался мужчина, наблюдая, как охотница вновь набирает чей-то номер. — Этот демон, в буквальном смысле, пожирает человеческие сердца. Это позволяет ему поддерживать свою силу в норме и дольше пребывать на Земле. — начала повествование голубоглазая, прикладывая трубку телефона к уху и судорожно осматриваясь вокруг. — Но человеческий организм слабее, чем организм сумеречных охотников, которые не смотря на свою сущность, в какой-то мере всё же являются людьми. — Подожди, ты хочешь сказать, что... — догадался, что именно хочет донести до него херувим, Никлаус. Вот почему она так занервничала, когда узнала, что у девчонки нет сердца. — Эти демоны охотятся на сумеречных охотников? Как-то глупо звучит... — Да. — твёрдо отчеканила Кэролайн и собралась уже продолжить посвящать гибрида во все детали жизни сумеречных существ, как вдруг отвлеклась на то, что на её звонок всё же ответили. — Кэт, Ди сбежала куда-то в город... — Я даже знаю от кого из родителей ей досталась эта черта. — перебив подругу, нахально изрекла брюнетка на том конце провода. На фоновом шуме зажурчала вода из крана, видимо, вампирша решила попить водички. — Сейчас не время обсуждать мои недостатки. — недовольно ответила голубоглазая, закатывая глаза. И слушая, как девушка делает первый глоток. — Мой брат ведёт тёрки с Майклсоном-младшим и не берёт трубку, моя дочь сбежала в одиночку в город, скорее всего безоружная, и тоже не отвечает на мои звонки, а по Орлеану бродит Амамат, который прилюдно нападает на людей! Как только первородная договорила, из телефона послышалось, как Пирс фонтаном выплюнула всю воду, которую сглотнула. Послышались лихорадочные приступы кашля, видимо, кареглазая всё же подавилась... — Блять, Сатрин, ЧТО!?!? — раненым зверем прорычала в трубку Аврора, выхватывая телефон у несчастной Китти-Кэт, заботливо похлопывая ту по спине, сама разговаривая с блондинкой, не скупясь при этом на отборную ругань. И где сейчас все те королевские манеры, которым её обучали её фрейлины тысячу лет назад? — Хочешь сказать, кукушка ты несчастная, что ты выпустила мою крестницу, одну, в этот грёбаный город, где её заживо может задрать любой первый встречный, но для полной картины у нас тут бродит Амамат?! Лицо Клауса в этот момент надо было видеть. Кэролайн впервые пожалела, что у неё нет с собой профессионального фотоаппарата. (Ну ладно, возможно, не впервые...) Шок, смятение, неверие, отрицание - целая палитра эмоций показалась на его лице. Видимо, он никогда не видывал их сладкую карамельку в гневе. Надо признать, зрелище это просто отменное. Конечно, только в основном, когда ты являешься посторонним наблюдателем. Быть частью того шоу, что устраивает рыжеволосая бестия, всё равно, что жариться в Аду на медленном огне. — Да. — уже не так уверенно произнесла херувим. — Ты идиотка? Или просто притворяешься?! — выхватывая телефон у тысячелетней истерички, прямо спросила Петрова, что наконец пришла в себя. — Девочки, за мои родительские права мы посудимся в следующий раз. — откладывая этот бесполезный (и очень обидный!) разговор в долгий ящик, примирительно попросила Кэр. — Сейчас, я просто прошу вас, поискать малышку Ди, пока я отслеживаю демона, хорошо? — О'кей, а что насчёт большого злого волка, который рыщет по Новому Орлеану в поисках своей очередной жертвы? — заинтересованно спросила Кэт. — Если ты помнишь, то мы с тобой специально обыграли мою безвременную кончину, чтобы я была свободна и от Сальваторов, и от Клаусяши. Сатрин перевела свой взгляд на Никлауса, который притворно скривил лицо, будто съел целый лимон, когда Кит назвала его прозвище, которым она с девочками окрестила его ещё пять веков назад. — Клаусяша под моим присмотром. — специально по-особенному выделив голосом его исковерканное имя, заверила подруг Кэр. Клаусяша перевёл свой самый недобрый взгляд на охотницу, мысленно предупреждая, что так называть себя он не позволит. На это девушка лишь только ухмыльнулась. — Тем более, он знает, что ты жива. И торжественно клянётся, что не тронет ни одного из моих близких. — поменяв тон на вопросительный, произнесла блондинка, выжидательно посматривая на первородного, всем своим видом показывая, что последние слова были адресованы скорее ему, чем её подружкам. Никлаус гаденько ухмыльнулся в ответ. Неужели, она серьёзно считает, что он позволит таким личностям, как де Мартелы и Петрова беспристрастно шляться по Своему городу? — Серьёзно? Клаус? Прям-таки клянётся? — усмехаясь, переспросила Петрова. Херувим выразительно приподняла бровь, ожидая ответа гибрида. Но тот молчал, будто воды в рот набрал. Партизан хренов! — Просто у него нет выбора. — выдала главный козырь Сатрин, понимая, что с этим мужчиной можно играть в переглядки вечно. Майклсон обратил на голубоглазую выжидательный взор. "Что она имеет в виду?" — спросил он сам у себя. — Иначе, он рискует лично разбираться с тем демоном, который так нагло пользуется его гостеприимством. — выдвинула ультиматум херувим. — А учитывая то, что с подобным демоном может разобраться только охотник, думаю, у него ни черта не получится. И следующие смерти от рук Амамата уже не за горами. "Да она издевается!?" — отправляя девушке испепеляющий взгляд, подумал гибрид. Если она говорит правду, а первородный в этом даже не сомневался, то отказываться от услуг личного Первородного Охотника по меньшей мере глупо. А в том, что голубоглазая может сбежать из Его города на своих умопомрачительных чёрных лаковых полуботиночках с пятнадцатисантиметровым каблуком, так и не расправившись с этой проблемкой, оставив все свои обязанности на него, русоволосый был уверен стопроцентно. — Только ради тебя, My Angel. — в своей привычной манере, пытаясь сдержать свой праведный гнев, прошипел мужчина. Ох, чувствует он, что ещё не раз пожалеет, что впустил этих сумасшедших в свой дом. — Я жду от вас новостей о моей малышке. — ставя точку на этом разговоре, проговорила Кэролайн.***
— И где, спрашивается, нам искать эту беглянку? — идя быстрым шагом по Бурбон-Стрит, спросила Катерина, осматривая городские улицы. — Ума не приложу. — ответила ей Аврора, держа подругу под локоть, останавливаясь возле бара "Руссо" и наклоняя голову чуть вправо, с интересом оглядывая здание. — Но мы можем зайти сюда, здесь работает та самая замухрышка Камилла, Давина часто с ней общалась. — недовольно скривившись, предложила она. — Ну давай зайдём... — тяжело выдохнув, согласилась Пирс. Подруги поочерёдно зашли в здание. Тусклый свет в помещении создавал волшебную полутьму. Маленькие столики, что были расставлены почти по всей площади бара, были заняты в основном вампирами. В отдалённом углу зала находилась сцена, на которой стояли профессиональные барабаны, гитары и пианино. Напротив сцены расположился небольшой бар, где сидела миловидная блондинка и протирала стаканы.