Люди танцевали под звучание твоего сердца. Мир пел, когда оно разбилось.
***— Со мной был Кол. И когда твой младший братец сбежал от тебя и твоей дочурки, то забрал моего младшего братца с собой, чтобы, как он выразился: "Переговорить с глазу на глаз и получше узнать кому он доверят свою племянницу".*** — И зачем ты выдернул меня из церкви? — недовольно спросил Кол, покорно следуя за своим новым знакомым, который привёл их в парк Джексон-сквер, что находится в самом сердце французского квартала. Итак, проходя прогулочным шагом по парковой тропинке, что ведёт к самой известной скульптуре во всём Новом Орлеане, вампир рассматривал пышные деревья, посаженные на всей площади парка. — Я же сказал, что хочу с тобой поговорить. — спокойно ответил херувим, даже не обернувшись на своего спутника, просто следуя вперёд по тропинке. — Да уж понятно, что не в нарды поиграть. — язвительно откликнулся Майклсон-младший, засовывая руки в карманы джинсов и от безделья пиная попавшийся под ноги камень. — Звал говорить, так говори. Мы уже минут двадцать с тобой просто так шляемся по городу, в то время как твоя ненормальная сестричка осталась наедине с Давиной. — Серьёзно считаешь, что моя сестра способна навредить собственному ребёнку? — раздражаясь на слова первородного, резко спросил шатен. — Я ничего не знаю ни о тебе, ни о твоей сестрице. Как я могу предполагать ваши дальнейшие действия, если ничего о вас не знаю? — нервно заявил кареглазый, обгоняя своего оппонента, выжидательно заглядывая тому в глаза. — Почему же тогда ты смеешь обвинять нас с сестрой в таких гнусных вещах, сам ведь сказал, что ничего о нас не знаешь? — почему-то усмехаясь, полюбопытствовал голубоглазый, смотря прямо в глаза Майклсона. — Но ведь почему-то же Давина сбежала от вас. — привёл доводы шатен. — Вероятно же ведь, что не от хорошей жизни. Хенрик проникновенно посмотрел на вампира. Как только можно делать выводы не зная всей истории? А говорят, что люди поспешны в своих решениях. — У Давины была прекрасная жизнь. — растянуто заговорил первородный, обходя кареглазого и делая шаг по направлению к центру площади. — Просто в прошлом все мы совершили глупые ошибки, которые привели нашу семью к разладу между нами. — И что же это были за ошибки? — заинтересованно полюбопытствовал шатен, идя вслед за херувимом. — Моя недальновидность, чрезмерная агрессия со стороны Кэрри и наивность Давины. — туманно ответил охотник, обращая взор к вечернему небу. — Поясни. — попросил у него Кол, чувствуя, будто клещами вытаскивает из него информацию. — Когда малышке Ди было пятнадцать, я познакомил её с одним из своих студентов. — начал повествование голубоглазый, убрав руки в карманы чёрных брюк. — Студентов? — удивлённо переспросил Кол, поднимая на вампира взгляд. — Да. — подтвердил шатен и продолжил: — У нас есть своя родина - Идрис, в котором живут все сумеречные охотники. Идрис защищён от, даже случайного, в него проникновения примитивными, поэтому-то люди до сих пор ничего о нас не знают. Но охотники ведь не могут безвылазно сидеть только в своём городе, мы были созданы, чтобы защищать примитивных от демонов, и потому мы селимся среди людей, в их городах, прямо под их носами. Мы создаём институты, в которых живут, обучаются и работают наши собратья. В институтах, как ты можешь догадываться, существуют свои правила и устои. Там есть главные и подчинённые. В прошлом, я являлся главой Нью-Йоркского института, под моим подчинением были сотни охотников, среди которых был и мальчишка по имени Дилан. — с сожалением в голосе проговорил первородный. — На свою голову я познакомил его с Давиной. И так случилось, что Ди влюбилась в этого ублюдка. — Ты к нему не очень-то благосклонен. — со смешком заметил Майклсон. Впрочем, как и к нему самому сейчас. Может, эта семейка патологически ненавидит всех ухажёров Давины? — В то время, среди охотников, образовалась тайная организация, которая считала своим долгом избавить Землю от демонов и их потомков. — Кучка фанатиков. И Дилан входил в их число. — понял куда клонит охотник Кол. — Точно. — согласился с ним Рик, удовлетворённый тем, что этому первородному не нужно ничего разжёвывать. Умный мальчик сам всё понимает. — Организация эта называлась Кругом Разиэля или упрощённо Круг. — продолжил шатен. — Его члены действительно жаждали перемен в Сумеречном Мире. Те, кто находился у власти меняли законы на своё усмотрение, привлекали всё больше молодых юнцов на свою сторону, пудрили им мозги, заставляя плясать под свою дудку, хотели провести революцию, желая, доказать свою правоту и повести охотников за собой на войну с жителями Нижнего Мира. И в конце концов нацелились на мою семью. — Потому что вы вампиры. — договорил за херувима Кол. — Не только. Но ты всё же прав. — одобрительно кивнув, согласился с ним Хенрик. — Все сумеречные охотники находятся под нашей с сестрой властью, пусть конечно, многие из них и не знают этого. Мы построили их дом - Идрис. Мы придумали законы, по которым они беспрекословно живут и по сей день. Мы придумали обучать наших детей в школах и институтах, уча их сражаться за примитивных. И наконец, именно мы, практически, создали самих сумеречных охотников, а потому охотники всегда находились, находятся и будут находится под нашей властью. Сколько бы Совет не верещал о том, что все охотники подчиняются ему, это никогда не было так. В их руках сосредоточена лишь малая доля той власти, которой обладает семья Первородных, и то лишь потому что так захотели они сами. — Но Давина говорила, что охотников создал ангел Разиэль, потому что того об этом попросил какой-то там Джонатан. — опроверг слова Сатрина Кол, уже начиная путаться во всей этой истории. — Распространённая теория, созданная на потеху для самолюбия Совета, которая изучается ещё в начальной школе. — небрежно отмахнулся от этого факта древний. — Джонатан был обычным человеком, который жил по соседству со мной, Кэролайн и нашей матерью. Он знал, что мы являемся потомками ангелов, и использовал нашу с Кэрри кровь для того, чтобы призвать Разиэля. — Зачем? — не понял смысла, который до него пытался донести голубоглазый, Майклсон. — Это произошло ещё до нашего с Кэрри обращения в вампиров. Тогда наша кровь была совершенно чиста и мы имели духовную связь с Небесами и её жителями. Взяв мою и Кэролайн кровь, Джонатан при помощи колдуна создал заклинание, которое призвало ангела на Землю. Он умолял Разиэля о помощи, и ангел помог нам, избавившись от большинства демонов, отправив их в Пустошь. Это место, где пребывают демоны, которых не уничтожили до конца, там они восстанавливают свою силу, и вскоре вновь возвращаются на Землю. — тут же пояснил Сатрин, предугадывая вопрос парня. — Но вечно ведь призывать ангела для помощи никто не осмелится, потому я и Кэр решили попросить у Разиэля его кровь для того, чтобы с её помощью создать новый вид сверхъестественных существ, который бы был подобен мне и Кэролайн. Он нам её добродушно дал, и когда мы немного над ней поколдовали, чтобы сделать её более безопасной для человека, мы отдали Джонатану Чашу Смерти, из которой он испил чудотворный напиток. Конец истории. — наконец, закончил с посвящением в правдивую историю создания сумеречных охотников Хенрик. Но у Кола Майклсона всё же остались вопросы. — Что значит: "более безопасная для человека"? — находя в тексте новую несостыковку с повествованием Давины, поинтересовался вампир. — Чистая ангельская кровь губительна для человека. — пояснил Сатрин. — А откуда у вас с Кэролайн силы ангелов? Ты ведь сказал, что охотники были созданы по вашему подобию. — продолжил допрос Кол. — Правильные вопросы задаёшь. — похвалил его херувим, ухмыляясь на смекалистость первородного. — Мы с Кэрри являемся прямыми потомками одного из ангелов через нашу мать, и боюсь тебя огорчить, но это всё, что ты можешь знать. — ответил шатен, ставя на этом разговоре жирную точку. Дальше первородные продолжили свою "прогулку" в тишине, давая друг другу время отдохнуть от разговоров и пищу для размышлений. Наконец, они подошли к самой главной достопримечательности Джексон-сквера, бронзовой статуе Джексона, под которым находился величественный конь, вставший на дыбы, а сам Джексон, как бы приветствуя гостей и туристов, что пришли посмотреть на него, вежливо приподнимает шляпу. Памятник, поставленный самому Эндрю Джексону, седьмому президенту Соединённых Штатов Америки и прекрасному военному деятелю, который привёл свою армию к победе над англичанами, во время гражданской войны. После этого громкого события площадь была переименована в его честь, хотя раньше носила название "Армейская", так как именно здесь проводились тренировки для вооружённых войск, казни и, на всеобщее удивление, пышные празднества. Хенрик, сложив руки на груди, с интересом разглядывал скульптуру. А Кол с интересом оглядывал парня, пытаясь понять о чём тот думает. Видок у него какой-то не внушающий доверия... Или это у него самого уже открылась их семейная предрасположенность к паранойе, что он невольно начинает искать подвох везде и во всём? — Почему ты мне все это рассказываешь, если я всё равно всё забуду? — не выдержал продолжительного молчания Майклсон, заговорив первым. — Твоя сестрица обещала, что уже послезавтра я не вспомню даже ваших внешностей, а ты посвящаешь меня в такие глубокие семейные тайны. — с искреннем непониманием в голосе спросил он. Самым страшным в этой угрозе было то, что, возможно, Кэролайн заберёт Давину от него. И из его воспоминаний в частности. А он определённо не хотел, чтобы такое произошло. Не тогда, когда он, наконец, обрёл смысл в своей вечной никчёмной жизни. — Мое седьмое чувство говорит мне, что, возможно, мы ещё долго будем пользоваться гостеприимством вашей семьи. — немного помолчав, ответил Хенрик. — А знающие нашу историю люди нам не помешают. — бескомпромиссно заявил он. — То есть, вы не сотрёте нашу память? — сглотнув раздражающий ком, ставший в горле от переизбытка эмоций, уточнил кареглазый. — И Давина останется со мной? — Знаешь, меня немного беспокоит твоя заинтересованность моей племянницей. — нарочито-медленно пробормотал охотник, поворачивая голову в сторону парня. — Я влюблён в неё, что тут странного? — не понимая куда клонит шатен, спросил первородный. Всеми фибрами души ощущая, что херувим своими вопросами ведёт его по тонкому льду. — Ты ведь начал встречаться с малышкой Ди по приказу своей матери, чтобы разузнать о ней побольше, выяснить её планы, не так ли? — очень спокойно, без лишних эмоций, полюбопытствовал голубоглазый, пристально следя за реакцией парня. И именно это-то и начинает бесить Майклсона-младшего. Слишком уж этот Хенрик спокоен. Слишком. — Не думай врать мне, я знаю обо всей той мракобесии, что творилась здесь всё то время, пока моя племянница здесь жила. — предупредил его охотник. — Так было раньше. — понимая, что врать и вправду бесполезно, попытался оправдаться шатен. — Мне пришлось играть перед матерью прилежного сыночка, иначе бы она просто-напросто снова отправила меня на Ту Сторону. — Я это понимаю. — в согласии кивнув головой, сказал в ответ Сатрин. — Вопрос лишь в том, зачем нужно было и дальше пудрить мозги моей племяшке, играя перед ней хорошего мальчика? — приподнимая бровь, задал он главный вопрос. — Я не пудрил ей мозги! — горячо возразил Майклсон, полностью оборачиваясь в сторону херувима. — Она мне действительно понравилась, я влюбился в неё! — Или узнал, что на самом деле она является не простой ведьмочкой, брошенной собственными родителями и чуть не ставшей одной из жертв жатвы, — упрямо продолжил говорить свою версию происходивших событий охотник. — А могущественным трибридом, на подобии твоей собственной племянницы, и берёт свою родословную от ангелов, а не примитивных. — Ты несёшь бред! — отрицательно покачивая головой, высказался первородный, собираясь уже повернуться и уйти от голубоглазого подальше, но дальнейшие слова шатена прибили Майклсона к месту. — Ты же не всерьёз полагаешь, что твоя недельная интрижка с одной из сумеречных охотниц так и осталась незамеченной? — нагло бросил ему Хенрик, собираясь вытрясти из древнего всю правду здесь и сейчас. — Маргарет тогда растрепала тебе почти все наши секреты, а ты успел скрыться до того, как были приняты меры. Ты знал о существовании охотников больше шести веков, и удачно скрывал это, понимая, что если взболтнёшь лишнего, то за тобой приду или я, или Кэролайн. — он сделал аккуратный шаг в сторону, начав обходить шатена по кругу. Будто хищник вышел на охоту, диким стервятником летая вокруг своей жертвы. — Ты знал кто мы такие, знал как мы выглядим, даже знал, что мы скрываем Катерину, которую твой старший единоутробный брат так щепетильно разыскивал все эти века, Маргарет ведь не была твоей единственной любовницей, принадлежащей к Сумеречному Миру. — Даже если и так, то что с того? — раздражённо спросил у него Кол, поворачиваясь лицом к зашедшему ему за спину первородному. — А то, что пока ты был простым колдуном мальчишкой, и поняв, кем на самом деле является Давина, ты опрометчиво посчитал, что влюбившись в тебя, она вернёт тебе твою прежнюю ипостась. — подошёл, наконец, к кульминации своего повествования Сатрин. — И не просчитался, просто для этого тебе пришлось снова умереть. Но какая теперь-то уж разница, ведь в итоге ты получил желаемое. — подвёл итог шатен. — Ты лишь использовал её для собственных целей, как, впрочем, и всегда. — Нет. Всё было не так. Я полюбил её! — невольно сорвавшись, воскликнул вампир. — Возможно. — простодушно согласился с ним херувим, вновь складывая руки на груди.— Но это произошло уже после того, как она вернула тебя в Мир Живых Первородным Вампиром, после того, как призналась тебе в любви. А может, даже после того, как провела с тобой ночь. Разве не так? — искренне поинтересовался голубоглазый. Чёртов ублюдок! Откуда он может всё это знать?! Ведь даже никто из близких не догадывается, что события развивались подобным образом. — Да! Да, да, да! Это так. Я не сразу пришёл к тому, что полюбил её! — взревел Кол, почувствовав, что его подпирают к стенке. А толку оправдываться? Сатрин всё так красочно описал, будто сам проживал все эти моменты. — Но ведь пришёл же! Какая разница как?! — продолжал кричать раненым зверем вампир, и кажется, весь Орлеан слышал его вой. — Есть разница. За спиной раздался тихий женственный голосок, звучание которого было наполнено болью обиды и непролитыми слезами. — Давина... — с хорошо слышимым страхом в голосе прошелестел древний, резко оборачиваясь назад. Миниатюрная девушка стояла перед ним, сложив руки под грудью и сжавшись в крохотный комочек, по щекам которой стекали бриллиантовые слёзы. Он сделал шаг по направлению к ней, желая, во чтобы то ни стало, поскорее объясниться. Сказать, что все его слова были правдой лишь отчасти. Прижать её близко к себе, спрятать у себя на груди и никогда не отпускать. Но девушка полностью отзеркалила его движение, делая большой шаг назад, пусть и осипшим голосом, но приказывая: — Не надо! — чётко, твёрдо и ясно. Она не позволит себе выглядеть перед ним никчёмной слабачкой. Она дочь самой Кэролайн Сатрин. Величайшей Сумеречной Охотницы в мире. Она дочь самого Брайена Клэра. Сильнейшего мага, из когда-либо живущих, в Новом Орлеане. Её воспитывали в строгости и благородстве. Учили правильно подавать себя. Учили королевским манерам. Учили обращаться с людьми так, как они того заслужили. Ей с детства внушали, что она особенная. Что она другая, не такая, как все дети. Мать часто повторяла родственникам, пытаясь внушить им одну простую истину: "Если девочке до пяти лет сумели внушить, что она - Королева, после пяти она внушит это всему Миру". И она действительно сделает это. Ведьмы Нового Орлеана уже находятся в её власти, хотя ей нет ещё даже двадцати. Она покорит весь Сумеречный Мир, и не потому что она происходит из семьи Сатрин. А потому что сама на это способна. Она первый в истории сверхъестественного трибрид. Она совмещает в себе сущности: сумеречного охотника, ведьмы и вампира. Она уникальная. Лучше, чем все те, кто её окружает. Хотя бы потому что не пользуется ими, как своими вещами. И она не позволит недостойному видеть её слёзы. — Я достаточно услышала, Кол. — холодно произнесла шатенка, выставив перед собой ладонь, не позволяя вампиру приблизиться к себе. — Не беспокойся, больше я и моя семья не потревожим никого в Новом Орлеане. — пообещала она, разворачиваясь к вампирам спиной, но тут же повернула голову, через плечо смотря на любимого дядю. — Рик, предупреди маму, чтобы собирала мои вещи. Мы возвращаемся домой. — вынесла она вердикт, продолжив свой путь. — Давина, нет, постой! Дай мне объясниться! — прокричал ей вслед шатен, уже было собираясь броситься за ней вдогонку, но путь был опрометчиво преграждён выставленной вперёд мужской ладонью, из-за чего первородный сделал несколько больших шагов назад. — Ты ведь специально вынудил меня на этот разговор! Ты знал, что она стоит поблизости! — гневно прорычал он, смотря прямо в лицо херувима. Теперь понятно зачем Сатрин посвящал его во все эти истории. Только чтобы отвлечь Кола от того, что рядом с ними находится Давина. Он нагло соврал. И теперь малышка Ди сама, по собственной воле, улетит из Орлеана первым же рейсом. — Я показал ей твоё истинное лицо. — с лёгкой полуулыбкой ответил Сатрин. — Она поняла, что ты её недостоин. И теперь, ничто не мешает нам убраться из этого города. — Я убью тебя! — прошипел Майклсон, выпуская наружу вампирские клыки и позволяя сеточке вен разойтись по его лицу. — Я этого ожидал. — просто прокомментировал охотник, приподнимая правую руку перед собой и делая простой щелчок пальцами. Последнее, что услышал Кол Майклсон, это был хруст его собственных шейных позвонков.***
***— Эти демоны охотятся на сумеречных охотников?*** — Может, уже объяснишь, куда именно мы, чёрт возьми, держим путь? — спросил у блондинки гибрид, стараясь идти с ней нога в ногу по Бурбон-Стрит, всё дальше и дальше отдаляясь от церкви Святой Анны. — Вообще-то, я не звала тебя с собой. — недовольно отозвалась Кэролайн, продолжая упрямо ускорять свой шаг, где-то в глубине души надеясь, что не выдержав её темпа, Майклсон всё-таки от неё отвяжется. Но не тут-то было. Клаус нагонял её, твердолобо продолжая двигаться с ней плечом к плечу. — Но согласись, я никак не мог оставить тебя одну в моём городе, вдруг бы ты ещё заблудилась? — не преминул не задеть её первородный, легонько ухмыляясь в ответ на её рассерженный взгляд. — Серьёзно?! — выдала своё коронное девушка, всё же соизволив повернуться к гибриду лицом. — Эта и есть причина, по которой ты меня преследуешь? — Разве могу я оставить тебя одну на растерзание этому чудовищу? — вновь вспоминая нелицеприятную картину насильственной смерти той девчушки и про себя придумывая очередные отговорки, произнёс Никлаус. Уж кого-кого, а эту блондинку он определённо не хочет видеть в числе жертв этого ублюдка. — Что за бред, Клаус? — удивлённо приподнимая бровь, спросила голубоглазая. — Если ты забыл, то я как раз-таки охотник на подобных тварей. — Даже самый опытный охотник в одночасье может стать добычей. — процитировал известнейшую во всём мире цитату русоволосый. — Я вампир, если тебе от этого станет легче. — напомнила ему девушка. — Не стало, поэтому я продолжу тебе надоедать своим присутствием. — нагло ухмыляясь, заключил древний. — Так ты ответишь, куда мы движемся или нет? — Мы на охоте, deary, я иду по следам этого демона. — легкомысленно ответила охотница, продолжая идти вперёд, оглядывая при этом все близстоящие здания. — А откуда мы знаем, куда нам нужно идти, My Angel? — не остался в долгу мужчина. — С помощью руны отслеживания. — херувим задрала правый рукав пальто, услужливо показывая гибриду предплечье, где находится нужная татуировка. Майклсон тут же вспомнил, что когда она только договорила с Катериной по телефону, то тут же вытащив из набедренной сумочки своё стеле, провела им по этой самой руне, как это делала ранее Давина, и тут же пустилась в догонку за демоном. — Я активировала руну, и она показала мне следы демона. — продолжила повествование блондинка, убирая руку от русоволосого и поправляя рукав. — К твоему сведению, все демоны имеют своё энергетическое поле и оставляют за собой тепловые следы, когда пытаются скрыться. — То есть, мы идём туда, где сейчас находится этот демон? — удивлённо спросил Никлаус. — Бинго! — громко провозгласила голубоглазая, показушно захлопав в ладоши. Майклсон так ничего и не ответил, предпочитая промолчать на подобную подростковую язвительность со стороны охотницы. Они продолжили дальше идти, постепенно удаляясь от Бурбон-Стрит и переходя на Дамейн-Стрит. Херувим посмотрела сначала на право, но не найдя никаких следов принадлежащих жителю Нижнего Мира, перевела взгляд налево. Попался. Пройдя ещё намного, первородные поняли, что следы демона привели их к небольшой прачечной самообслуживания. — Хочешь сказать, что после того кровавого изуверства, что сотворил этот... Негодяй, он прибежал в прачечную, постирать свою одёжку? — ехидно прокомментировал гибрид, в своих выражениях всё же стараясь быть с дамой помягче. — Какие оказывается демоны чистоплотные. — Помолчи. — прошипела ему блондинка, посмотрев на табличку режима работы прачечной. Понедельник: 07:30 - 17:00 Вторник: 07:30 - 17:00 Среда: 07:30 - 17:00 Четверг: 07:30 - 17:00 Пятница: 07:30 - 17:00 Суббота: 07:30 - 12:00 Воскресенье: Выходной. Кэролайн вытащила из кармана пальто сотовый телефон. "Прекрасно, сегодня у нас среда и уже девять часов вечера." — пробормотала она в собственных мыслях, окидывая взглядом двухэтажное здание. Вот только несмотря на позднее время, в одном из окон здания, на втором этаже, горел тусклый свет. Видимо кто-то из персонала задержался сегодня на работе. "А вот это уже плохо." — поморщившись, подумала блондинка. — Я так понимаю, либо моя шутка была не такой уж и шуткой, либо нас там поджидает новый труп. — нарочито-медленно протянул Никлаус, так же как и девушка, замечая свет в окошке. — Тише. — повторила ему охотница, прислушиваясь к тому, что происходит внутри здания. Мёртвая тишина. И именно это-то ей и не нравится. Больше не медля, голубоглазая подошла к одной из дверей прачечной. Та оказалась закрытой. Подошла к другой. Тот же результат. — Почему бы просто не выломать дверь? — предложил ей мужчина, наблюдая как блондинка ходит от одной двери к другой. — Мы можем спугнуть Амамата. — тихо ответила первородная, подходя к последней двери. Открыто. Она осторожно толкнула деревянную дверь вперёд. И как назло, та с тягучим визгливым скрипом открылась. Про себя молясь всем известным ангелам, чтобы Амамат не обратил на это внимание (если он, конечно, всё ещё здесь), Кэролайн прошла внутрь здания, на первом этаже которого царила кромешная тьма. Окна были плотно закрыты жалюзи, из-за чего в помещение не падал свет восходящей луны. — Ты останешься здесь. — бросила она Клаусу, который уже хотел зайти в помещение вслед за блондинкой. — Это ещё почему? — негодующе возмутился он, поставив руки на косяки дверей и облокотившись на них. — Если демон попытается сбежать, а так и будет, то ты будешь поджидать его на улице. — пояснила охотница, проходя всё глубже во тьму здания. — Ты план "Б". — И я должен тебя послушаться, потому что?.. — нагло ухмыляясь, поинтересовался древний, ожидая её ответа. — Потому что мой личный самолёт всё ещё находится в аэропорту Нового Орлеана. И я сею же секунду могу отправиться туда, бросив тебя здесь одного. — в тон ему ухмыляясь, заявила девушка, наблюдая как с гибрида сходит спесь. — А если он нападёт на тебя? — на последок поинтересовался русоволосый, пристально наблюдая за удаляющейся от него фигурой. — Я его убью. — легкомысленно изрекла херувим, пропадая из виду. Сатрин делала осторожные шаги, стараясь не шуметь. И как назло, пол в прачечной был выложен белоснежной кафельной плиткой, что несомненно отдавала приглушёнными звуками постукиваний по ней каблуками. Пройдя к лестнице, ведущей на второй этаж, девушка обернулась назад, внимательно оглядывая помещение за собой. Куча пустых стиральных машин по бокам стен стояли с открытыми дверцами. Видимо, это такой способ проветривания до следующего использования. По центру комнаты стояли небольшие белые столики, под которыми друг в друга были сложены корзины для грязного белья. Ничего сверхъестественного. Девушка продолжила подниматься на второй этаж. Здесь, судя по всему, находятся техническое помещение и комнаты персонала. Пройдя ещё немного по длинному коридору, Сатрин, наконец, нашла ту комнату, из которой горел свет, видный на улице. Она бесшумно подошла к нужной двери, на которой висели две таблички: "Директор" и "Не беспокоить". На интуитивном уровне понимая, что стучаться, для привлечения внимания, уже поздно, аккуратно приоткрыв дверь, херувим прошла вовнутрь светлого кабинета. С противоположной от двери стороны располагалось большое окно, завешанное лёгким белым тюлем. С правой стороны стояли стеллажи с книгами, слева стена, практически, пустовала, за исключением висящей на ней большой картины. На полу лежал немаленьких размеров симпатичный светлый ковёр, на котором стоял большой дубовый стол, по своей форме напоминавший букву "Т" и рядом стояли стулья. Нарочито-медленно пройдя к месту, где должен восседать директор этой самой прачечной, охотница не ошиблась в своих предположениях. На полу лежал темноволосый белый мужчина, лет сорока пяти - пятидесяти. Убит он был тем же способом, что и девушка рядом с церковью Святой Анны. В груди зияет огромная дыра, свидетельствуя о пропаже сердца. Под трупом расплывается большая лужа крови, потихоньку впитываясь в белоснежный ковёр. А в глазах жертвы уже навечно застыл животный страх. Кэролайн присела перед трупом на корточки и, прошептав: "Requiescant in pace"* - закрыла ему глаза. Девушка вновь поднялась на ноги, пристально осматривая рабочий стол мужчины. Неровно стоящий компьютер, ярко горящая, опрокинутая лампа, разбросанные листы бумаги и перевёрнутая фоторамка, где были изображены сам мужчина и, судя по всему, его жена и дети, свидетельствовали о том, что темноволосый отчаянно боролся за свою жизнь. Но то, что действительно стоило внимания голубоглазой, это была чёрная густая слизь, крупными каплями стекающая по столу. "Демонический гной". — сделала для себя вывод охотница. И понимая, что больше ничего стоящего она здесь не увидит, поспешила спуститься вниз. "Похоже, что Амамат успел сбежать". — размышляла про себя херувим. — "Но наследил он здесь достаточно." — отметила она, проходя по первому этажу здания. Внезапно, сзади неё раздался тихий скрип, заставивший древнюю остановиться и прислушаться. Послышались глухие и крадущиеся шаги. Совсем близко к ней. Более ни о чём не размышляя, блондинка на вампирской скорости налетела на неизвестного, припечатав того к близстоящей стенке и приставив к его горлу лезвие меча. Ответом, на подобные действия, послужил угрожающий утробный рык и пара светящихся золотом глаз. — Чёрт тебя дери, Клаус! — приглушённо выругалась охотница, недовольно смотря на гибрида. — Что ты здесь забыл? Я же сказала ждать меня с наружи! — И я восемь минут покорно ожидал тебя там. Но моё терпение начало истекать уже на второй минуте твоего отчаянного героизма. — иронично изрёк русоволосый, якобы совсем не обращая внимания на то, как плотно охотница прижала его к стенке. Майклсон откровенно кайфовал от подобной близости, чувствуя, как её левая ладонь с силой нажимает на его грудную клетку. В точности как тогда в лесу, когда этот златокудрый Ангел посмела диктовать Первородному свои условия, оседлав его сверху, заставляя гибрида безвольно лежать на земле и содрогаться в конвульсиях подступающего крышесносного оргазма, пока эта чертовка отпрыгивала на нём, словно опытная наездница, задавая свой темп. И даже холодная сталь клинка, приставленного к его горлу, добавляла в их отношения какой-то изюминки. Вот только у них нет никаких отношений... "И о чём я только думаю?" — с тяжёлым вздохом сам у себя спросил русоволосый, всё же отталкивая***
***— Рик, предупреди маму, чтобы собирала мои вещи. Мы возвращаемся домой. — вынесла она вердикт, продолжив свой путь.*** Новый Орлеан - это город извечного празднества и веселья. Этот город никогда не спит, развлекая своих жителей и туристов всевозможными вечеринками и фестивалями. Являясь родиной самого Луи Армстронга**, этот город по праву считается колыбелью джаза. Именно здесь, в Городе Полумесяца, устраиваются многочисленные фестивали музыки и джаза. Ровно как и сейчас. На центральной, а главное самой старой улице, Французского Квартала — Бурбон-Стрит разыгралось очередное музыкальное представление. Где бы человек не стоял на него со всех сторон тянулись, то медленные и спокойные, то быстрые и зажигательные звуки джаза. Уличные музыканты привлекали внимание зрителей, в своих трогательных песнях рассказывая им истории о мире. О людях. О магии и волшебстве. О прекрасной, и такой необходимой всем любви. По ангельски-прекрасная, но посреди всей этой праздничной круговерти очень одинокая, девушка медленно шла по улицам Нового Орлеана с безразличием рассматривая людей вокруг. Сложив руки под грудью и опустив взгляд своих зелёных завораживающе-красивых глаз в пол, она пыталась не обращать внимания на роскошный праздник, что устроили для себя людишки. Не тогда, когда ей чертовски плохо. Не тогда, когда ей больно так, будто из груди вырвали сердце. Не тогда, когда ей его снова разбили. А ведь её душа только перестала кровоточить ещё после первого предательства. Неожиданно, один из известных орлеановских музыкантов - Луи Эванс, названный в честь Луи Армстронга, уже пожилой, но всё ещё бодренький, старичок заиграл одну из самых любимых песен Давины. И как бы иронично это ни звучало, она была о несчастной любви. Невольно вслушиваясь в сладкий голос певца, перед глазами зеленоглазой пронеслись картинки её прошлого, что заставило девушку против её воли всё же остановиться. Дилан... Её первая любовь. Её первая разбитая мечта и надежда. Она так сильно любила его. Отдавала ему всю себя без остатка. А он просто выполнял приказы больного ублюдка, который по собственной глупости и недальновидности посмел угрожать её семье. Они все были такими. Все желали им смерти. А в итоге кормят своими останками червей под землёй. Этим-то и нещадна история Сумеречного Мира. Практически никто истинно не знает какой силой обладает Первородная Семья. Никто, за исключением Клэйва, и ещё пары приближённых семей, не знает, что на самом деле они являются Первородными Вампирами. Большинство охотников считают их простой Королевской семьёй. Приписывают их к древнему роду охотников, считая, что они являются потомками Джонатана Шадоухантера, даже не подозревая, что на самом деле их семья-то и была первыми охотниками. А всё лишь потому что историю их существования пишут они сами. Потому что они и есть Власть. Потому что они и есть Закон. И видимо, именно это-то и не нравится Совету. Именно это сподвигло их рассказать всё членам Круга, дабы те подняли против Первородных бунт. Но как и предполагалось, не все осмелились идти против Королевской семьи. Посчитали россказни Совета бредом. И только неверие спасло их от той участи, которая настигла их менее дальновидных товарищей в ту ночь в Аликанте. Давина встряхнула головой, смаргивая непрошенное наваждение и застоявшиеся слёзы в уголках глаз. Если продолжит вспоминать, то скоро дойдёт и до бойни, устроенной Риком, мамой, Тристаном, Авророй и Кэтрин. А это зрелище было не из простых. Девушка вновь продолжила свою ночную прогулку, оставляя позади во всю веселящихся людей, что пели и танцевали под аккомпанементы джаза. Сатрин-Клэр вернулась обратно к дверям её временного пристанища, воротам церкви Святой Анны. Не желая пока заходить внутрь и подниматься на верх, она присела на одну из ступенек, совершенно не заботясь о том, что здесь должно быть грязно (улица всё-таки). На ней старые джинсы, выкинет их и купит себе новые. Девушка посмотрела перед собой. Тёмный переулок, напротив церкви, был опечатан полицией. "Видимо, что-то произошло, пока меня не было." — отрешённо подумала она, не заостряя на этом внимания. У неё сейчас другая проблема. Что ж, её первая любовь так нагло воспользовалась ею и предала её, только чтобы поближе подобраться к ней и её семье. И вот, через целых четыре года, она снова бесповоротно влюбляется. Сильно и страстно, как мечтала об этом всю свою сознательную жизнь. Наивно считала, что для Кола Майклсона она действительно что-то значит. И ведь это же надо было так глупо обмануться. Наступить на одни и те же грабли во второй раз. Поверить сладким речам о любви тысячелетнего ловеласа, который просто хотел её использовать. И снова она разменная монета! Снова просто способ достижения цели! И эти мысли громким набатом ударяют по её сознанию, наконец, заставляя пролить такие драгоценные сапфировые слёзы. А ведь в детстве она мало плакала. Когда разбивала коленки в кровь, учась кататься на ненавистном велосипеде. Когда задачки по математике были настолько сложны, что она часами сидела над тетрадями и учебниками, пытаясь прийти к правильному решению, а все её друзья в это время уже гуляли на улице. Или когда от старости умер её рыжий большой пушистый кот по имени Люсьен. Дядя всегда учил её держать все свои эмоции при себе, чтобы никто не смог найти рычагов давления на неё. А сейчас её сердце от боли буквально разрывалось на части, не давая ей даже возможности нормально вздохнуть. И девушка буквально рыдает навзрыд. Кричит, зажимая рот рукой, чтобы ни привлечь к себе излишнего внимания. Над Новым Орлеаном сгущаются тучи. Внезапно, только что бывший погожим спокойный зимний день сменился на дождливый и ненастный. Ведьмы имеют немалую власть над природой. Чего уж говорить о могущественных трибридах, чья родословная берёт своё начало от самих ангелов. И сейчас вместе с одной из самых сильных ведьм в Мире плачет Небо. Не просто плачет. Бушует и неистовствует. Поднимается сильный ветер, с неба падают крупные капли дождя и снега. Град? В Новом Орлеане? Чудеса да и только! Ещё немного и на Орлеан спустится ураган, который сметёт всё на своём пути. Люди, наблюдая резкую смену погоды, поскорее бегут прятаться в свои дома, а тем, кому бежать далеко, прячутся во всё ещё открытые продовольственные магазины и бары. Музыканты сгребают свои лавочки, также спеша скрыться от ненастья. И во всей этой суете никто не замечает содрогающуюся в беззвучных рыданиях девчонку, что сидит на ступеньках церкви в старых потёртых джинсах и безразмерные теплой кофте (которую она, благо, успела надеть, когда убегала от матери) оранжевого цвета. — Давина! — откуда-то со стороны донёсся любимый голос матери. — О, ангелы, детка, почему ты сидишь здесь? — присаживаясь на колени перед дочерью, обеспокоенно спросила Кэролайн, хватая ту за озябшие пальцы. — Да у тебя ледяные руки! — невольно ахнула Сатрин, смотря на дочь, которая прятала глаза под длинной чёлкой. — Решила заморозить себя до смерти?! — недовольно спросила она, хватая шатенку за подбородок и насильно заставляя ту посмотреть на себя. Против воли Сатрин-Клэр всё же посмотрела на блондинку, видя во взгляде матери вселенские заботу и беспокойство. — Ты плачешь. — удивлённо, то ли спрашивала, то ли констатировала херувим, правой рукой всё ещё удерживая левую ладонь дочери, а левой - подбородок. — Это всё дождь. — сделала слабую попытку оправдаться зеленоглазая, правой рукой стирая солёные капли с лица. — Который ты наколдовала. — безапелляционно изрекла голубоглазая, давая понять, что в эти детские отговорки она не поверит. — Кто тебя обидел? — сурово спросила она, сохраняя хладнокровие. А на сердце кошки скребли от такого несчастного вида собственной плоти и крови. — Никто. — отводя глаза от пристального взгляда матери, приглушённо проскулила она. Отлично ведь знает, чем может закончиться вся эта история. — Я спрашиваю, кто это сделал, Давина. Где та тварь, что посмела тебя обидеть? Единственная мысль, что билась в голове у охотницы, была вырвать сердце того ублюдка, что довёл её дочь до такого состояния. Любая нормальная мать, что видит страдания своего ребёнка, неосознанно превращается в озверевшую волчицу, готовую насмерть загрызть ненавистного обидчика. А Кэролайн нормальной назвать уж точно нельзя. Не после тысячи лет крови и насилия, в которых она проживает почти каждый свой день. Поэтому обидчику определённо не поздоровится, если он встретится с этой разъярённой фурией. — Это всё Кол, не так ли? — догадываясь, что к чему, поинтересовалась Кэролайн, уже предвкушая тот сладковатый привкус мести, когда она вырвет Майклсону его гнилое сердце. Слёзы, обильным потоком хлынувшие из глаз ведьмы, были ей более чем красноречивым ответом. Она точно его убьёт! — Он... Он... Он обманул меня. — с колоссальнейшим трудом выдавила из себя шатенка, глотая сопли и слёзы. — Использовал, как тогда... Явный намёк на ненавистного Дилана. — Почему? Я... Я просто не понимаю... Почему я? Почему это снова происходит со мной? — не переставая шмыгать носом, бормотала трибрид. О, её бедная маленькая девочка. На сколько же ей должно быть сейчас больно... Кэролайн крепко сжимала ладони дочери, пытаясь хотя бы так, через прикосновение, ее поддержать. Показать что ее Мама всегда рядом, когда бы ей это ни было нужно. — Почему никто из них даже не задумался о моих чувствах? — чувствуя поддержку матери, говорила зеленоглазая. Ей просто необходимо выговориться. — Почему они считают, что могут так просто со мной играть? — всхлипывая, вопрошает девчонка. — Почему они все обращаются со мной, как со сломанной игрушкой, до которой никому нет дела? На которую всем плевать!? Так. А вот это уже перебор. — Ди. — позвала Кэролайн, но та не ответила, продолжая горько плакать, уткнувшись лицом в свои сведённые колени. — Ди, посмотри на меня. — уже громче повторил блондинка, снова приподнимая её лицо за подбородок. — Никогда. Слышишь? Никогда не говори, что до тебя нет никому дела, и уж тем более, что всем на тебя плевать. — строго попросила она, пристально всматриваясь в глаза дочери. — Это совершенно не так. Да, возможно, оба твоих парня тебя кинули, но это произошло, лишь потому что они оба идиоты, которые не видят то, насколько ты прекрасна. Тебе нужен тот парень, для которого ты будешь целым миром, который будет боготворить тебя одну. А пока ты его не встретила, у тебя есть наша семья. Рик, Рори, Кэт и Тристан - они все любят тебя больше собственных жизней. Ты значишь для них больше, чем все сокровища Мира. — успокаивающе поглаживая свою девочку по голени, задушевно говорила голубоглазая. — А ты? — шмыгнув носом, полюбопытствовала малышка Ди, неловко улыбаясь на признание матери. — Милая. — расплываясь в ответной улыбке, произнесла Кэролайн. Позволяя одной единственной бриллиантовой слезе скатиться по щеке. — Ты самое дорогое, что есть у меня в жизни. Моя целая Вселенная, — тихо произнесла херувим, заключая лицо дочери в ладони и проницательно смотря на неё. — Запомни, Давина. Даже когда человечество будет на грани гибели, а весь этот Мир будет полыхать адовым огнём, Ты — единственное, что имеет значение. — твёрдо отчеканила девушка, с любовью глядя на своё чадо. А после настойчиво повторила: — Ты моё всё. Мои Луна, Солнце и Звёзды. Мои Душа и Сердце... Ты — единственное, что имеет значение.