Знать прошлое достаточно неприятно; знать ещё и будущее было бы просто невыносимо. Сомерсет Моэм
***Рывком отдёрнув руку, но всё ещё удерживая блондинку за шею, неизвестная с силой приложила голову вампирши о стену, на которой теперь появилась трещина и следы крови. Первородная, не выдержав удара, потеряла сознание, безвольно скатываясь по стене и ничком падая на пол чердака церкви.*** — Эта дрянь напала на меня! А вы даже не удосужились её остановить? — разъярённо прокричала Ребекка, бесцеремонно врываясь в разговор старших братьев. Только недавно очнувшаяся от своего пару часового обморока, Майклсон-младшая сразу же выпытала у сестры, что случилось после её несвоевременной отключки. И новость, что пока эта мерзопакостная тварь, по имени Кэролайн, удерживала её, а потом и нагло разбила ей голову о стену, и ни один из старших братьев ничего не сделал, чуть ли не довела вампиршу до белого каления. И она тут же пустилась на поиски этих наглых оборванцев, собираясь, во чтобы то ни стало, выяснить с ними отношения. А уж найти братьев в их излюбленном джаз-баре, где по совместительству работает распрекрасная Камилла, не составило ей особого труда. — Ты как обычно всё утрируешь, дорогая сестра. — спокойно ответил Никлаус, вальяжно откидываясь на спинку стула. — Утрирую!? — гневно возмутилась девушка, готовая выцарапать гибриду глаза. — Она со всей силы приложила меня головой о стенку! А вы в это время просто стояли и хлопали ресничками, наблюдая за разыгравшимся представлением. — сбивчиво говорила вампирша, постоянно глотая большие порции воздуха. — Ладно Ник, он снова находится под очарованием этой сучки. Но ты, Элайджа, почему ты ничего не сделал!? — злобно, с нескрываемой обидой, посмотрев на старшего из братьев, спросила она. — Выбирай выражения, Ребекка. — кинув на сестру предостерегающий взгляд, хмуро отозвался первородный. "Интересно, что больше ему не понравилось, то, что я назвала Кэролайн сучкой? Или что я завела разговор о его больной одержимости ею?" — про себя едко подумала Майклсон, невольно бросая взгляд на блондинистую барменшу, которая смогла поселиться в сердце её старшего неуравновешенного психопата брата. — "А смогла ли?" — Неужто правда глаза колет? — ядовито хмыкнула в ответ блондинка, всё же учтиво промолчав обо всём том, что так хотела высказать ему, оскорблённо складывая руки на груди. — Сестра, — встрял в их разговор Элайджа, чувствуя, что ещё немного и эти двое раздерутся прямо на глазах у сотни вампиров, которые и так уже посматривали на них с подозрением. — Наш брат прав, тебе следует вести себя поспокойнее. Сядь, — отдал он холодный приказ, указывая сестре на рядом стоящий стул. Смерив старшего брата недовольно-раздражённым взглядом, голубоглазая всё же подчинилась. Аккуратно опустившись на стул, девушка откинулась назад, положив левую руку на стол, а правую убрав за спинку стула, и стала ждать продолжения нудного монолога брата. — Да, мы не посмели вмешаться в ваши с мисс Сатрин разборки. Но лишь потому что это ваши разборки, которые никак не касаются нас. — договорил Майклсон-старший, когда словил ожидающий взгляд сестры. — Серьёзно?! Эта мерзавка разбила мне голову, а вы "тактично" решили в это не вмешиваться?! — поддавшись вперёд к шатену, раздосадованно произнесла вампирша. — Ты напала на её дочь. — безапелляционно изрёк первородный, давая понять, что в случившемся виновата лишь она сама. — А мисс Сатрин, как и любая мать на её месте, просто защищала своего ребёнка. Не вижу здесь ничего предосудительного. Резко отпрянув от Элайджи, Ребекка едва не задохнулась от возмущения, открывая и закрывая рот, она хотела ответить ему что-то гадкое, но так и промолчала, всё же понимая, что брат прав. — Вижу, ты всё понимаешь. — изучая её реакцию, сделал вывод Майклсон. — Впредь, прошу тебя не нарываться на конфликт с мисс Сатрин и её семьёй в особенности. Сейчас нам не нужна война против... Них. — подозревая, что семейный разговор слушают все, ну или практически все, собравшиеся вампиры, первородный немного слукавил, не собираясь выдавать на обозрение всему городу, что у их семьи появился такой же могущественный противник, как и они сами. — Они гости нашего города. И мы должны проявить простодушие и любезность, чтобы они и дальше чувствовали себя гостями. — Боюсь, что уже поздно для всего этого.— нагло вклиниваясь в разговор родственничков, проговорил Кол, с глухим стоном падая на свободный стул, прямо напротив младшей сестрёнки. — Можешь и дальше точить на блондиночку свои коготки, Бекка, только вот она этого уже не оценит. — О чём ты? — не понимая куда клонит их брат, уточнила Ребекка. — Уже завтра утром, а может, и сегодня ночью, никого из этой сумасшедшей семейки не будет в городе. — подозвав официантку и сделав заказ, мрачно заявил вампир, прицокивая языком. — Почему это? — рывком поддавшись ближе к брату, сухо спросил Никлаус, в ожидании смотря на шатена. — А как же Давина? — уточнил не менее встревоженный Элайджа. Конечно, было сразу понятно, кто именно интересует старших братьев. Тут и к гадалке ходить не надо, чтобы точно знать, что это не сам Кол и уж точно не Давина. — Я допустил глупую ошибку. Из-за чего Давина сама сейчас же сбежит из Нового Орлеана. — с тяжёлым вздохом признался кареглазый, развалившись на стуле. — А ещё этот Хенрик свернул мне шею. — потирая несчастную, многострадальную часть тела, не забыл поведать он. "Хм. Два сапога пара." — изрекла Майклсон-младшая, вспоминая, как Кэролайн разбила ей голову. — "Хотя чего я удивляюсь? Они же брат и сестра." — Ну и хорошо. — сверкая белоснежной улыбкой, выдохнула Ребекка, оставляя все свои комментарии при себе и радуясь тому, что Кэролайн снова канет в забытье, а её дочурка просто останется неприятной частью их истории. — Надеюсь, что прощаться нам с ними не придётся. — С кем это вы собрались прощаться? — к семейке первородных присоединился Марсель. Забрав стул у одного из пустых столиков поблизости, Марселус поставил его между Никлаусом и Ребеккой, присаживаясь к ним. — Ты ещё не знаешь? — удивлённо поинтересовалась вампирша. — У твоей подопечной ведьмы оказывается есть куча родственничков, которые по совместительству, наши давние враги. И сейчас вся эта семейка собирает свои вещички и сваливает из нашего города. — весело заявила она, даже не обращая внимания на шокированное лицо вампира. — Ты имеешь в виду Кэролайн и Хенрика? — ошарашенно пролепетал мулат, запивая своё состояние только что поднесённым бурбоном. — Ты знаешь? — ещё больше удивляясь осведомлённости Жерара, спросила Беккс. — Конечно знаю. — ответил вампир, пребывая в какой-то своей прострации. — Мы знакомы уже довольно давно. — И ты скрывал их от нас всё это время? — продолжая допытываться информации, вновь спросила блондинка. — По-твоему, я мог что-то разглашать о них? — вспоминая совершенно нелицеприятное знакомство с Кэролайн Сатрин, полюбопытствовал мулат. — Вы сказали они уезжают, но почему? — удивлённо спросил он. — Я разбил Давине сердце. — скорбно признался Кол, запивая своё горе целым бокалом бурбона. — Если бы я не знал, что Сатрины вернулись в город, то убил бы тебя. — без тени сомнения или улыбки заявил вампир. — Но боюсь, что эту прерогативу на себя возьмёт Кэролайн. — Я Первородный. Меня нельзя убить! — глухо возразил Майклсон-младший. — Не думаю, что её это остановит. — покачивая головой, изрёк Марсель. И уже было хотел продолжить повествование, как был перебит знакомым мужским голосом: — Кого это вы собрались останавливать? — скучающе произнёс Люсьен Касл, который судя по всему, пришёл к Элайдже и Клаусу. — И кажется, Ник, мы хотели поговорить с тобой и Элайджей без лишних ушей. И только сейчас Ребекка вспомнила, что сестра не отпускала её разыскивать братьев, так как у этой троицы была назначена встреча. А тут уже собралось достаточно народу: она, Кол, Марсель. — А ты назначил встречу в " У Руссо", где около сотни вампиров, да ещё и почти всю свою семью сюда притащил. — добавил брюнет, скользя по собравшимся вампирам недовольным взглядом. — Это непредвиденные обстоятельства, Люсьен. — примирительно сообщил ему Элайджа, понимая, что со стороны это выглядит так, будто они устроили на него засаду. — Мы действительно хотели поговорить с тобой тет-а-тет, но к сожалению, здесь собралось достаточно много народа. Если хочешь, мы можем перенести наш разговор в более уединённое место. — Нет уж, дудки, бегать туда-сюда по одному вашему зову я не собираюсь. Для этого у вас есть подданные. — устало усмехаясь, ответил Касл, продолжая стоять рядом со столиком первородных, будто чего-то ожидая. — Ну же, говорите, или мы собрались здесь, чтоб помолчать? — подталкивая Майклсонов на продолжение разговора, проговорил он. — Присядь, друг, разговор обещает быть долгим. — любезно предложил ему Никлаус, что вальяжно, по-королевски, развалился на своём стуле. — Простите, но на долгие разговоры у меня нет времени. — полностью проигнорировав гибрида, заявил Люсьен, нервно посматривая на наручные часы. — В городе объявилась Королева моего сердца, с которой я горю непреодолимым желанием встретиться. И если я сейчас здесь с вами надолго засяду, рискую пропустить эту встречу века. — непонятно для чего пояснил вампир, дёргано озираясь по сторонам. Впрочем, тут же застывая каменным изваянием, устремив на парадную дверь джаз-бара, ни то восторженный, ни то очарованный взгляд. Не понимая, чем вызвана такая заминка брюнета, Майклсоны и Жерар обратили всё своё внимание туда же, куда и Люсьен. На пороге стояли Катерина Петрова и Кэролайн Сатрин собственной персоной. Хищным взглядом окидывая всех собравшихся вампиров, Кэролайн мысленно вела подсчёт со сколькими из них она сможет справиться, если тот, кого она ищет окажется здесь. "Со всеми." — легкомысленно фыркнув, вынесла вердикт херувим. И тут же заприметила того, кого так долго искала по всему Французскому кварталу. Дёрнув свою подругу за рукав куртки, чтобы привлечь внимание, голубоглазая кивком головы указала на искомый объект. И не долго думая, она решительно двинулась в сторону столика, за которым сидели, практически все Майклсоны, в компании Марселуса Жерара и, что её немало удивило, Люсьена Касла. А Кэтрин в это же время соблазнительно продефилировала в сторону барной стойки, ловя на себе похотливые взгляды вампиров, и один, прожигающий её всем своим недовольством насквозь. Присев на свободный стул, она начала дружелюбно ворковать с Камиллой, которая, к слову, не очень-то велась на эту провокацию, прося у неё хорошую выпивку. Когда подруга отколошматит Майклсона-младшего, и всех тех, кто кинется ему на помощь, им надо будет выпить. Видя жестокую походку и кровожадный взгляд златовласой подруги, Люсьен быстро смекнул, что кто-то из первородных был настолько глуп, что посмел вывести её из себя. — Не знаю, что такого вы натворили, что в её глазах пляшет пламя всего Ада, но быстро уходите отсюда. А я пока её задержу. — сам не зная для чего предупредил их зеленоглазый, делая стремительный шаг к разъярённой блондинке. И внемля словам Касла, Кол Майклсон тут же вытянулся напряжённой струной и скрылся с глаз свирепой охотницы. Замечая трусливый побег Первородного Вампира, Сатрин уже было хотела погнаться в след за ним, но неожиданно оказалась в стальных объятиях старого друга, что неприступной горой вырос перед ней. — Ваше Величество. — заключая голубоглазую в кольцо своих рук, елейным голоском пропел брюнет, называя её старым прозвищем, которое придумал, наверное, тысячу лет назад. И так всегда. Где бы они не встречались, будь то королевский дворец или грязная таверна, вместо своего имени из его уст она постоянно слышит неизменные: Ваше Величество или Королева моего сердца. — Люсьен, лучше отпусти. — опасно прошипела ему в губы древняя, не ведясь на провокацию. За встречу они выпьют позже. — Чтобы ты загрызла бедного мальчика? — весело усмехаясь, спросил вампир. — Брось его. Мне кажется, он от одного твоего злобного вида наложил большую кучу в свои штанишки. — Этот ублюдок разбил сердце моей дочери. — пояснила причину своей пламенной злости херувим. — И я как минимум намеренна вырвать ему его сердце. — Мы не виделись с тобой с восьмидесятых. — утягивая охотницу в середину зала, напомнил ей вампир. А Первородная не сильно-то и сопротивлялась. Как и говорила ранее Аврора, на сцене играли несколько парней, распространяя приятную слуху медленную мелодию, из-за чего многие мужчины и юноши приглашали своих спутниц потанцевать. И уведя херувима подальше от Майклсонов, Люсьен закружил свою подругу в медленном танце. На что Катерина, внимательно следящая за ними и медленно потягивающая портвейн, лишь весело цокнула языком, смекая, что всё это Касл разыграл не просто так. — Ты посмотри, как же быстро она переключилась с ненависти к нашему братцу, на танцульки с этим подхалимом. — едко произнесла Ребекка, наблюдая за парочкой. Никто ей так и не ответил. Марсель уже давно сбежал, сказав на прощание, что хочет увидеться с Давиной в последний раз. Элайджа был слишком занят созерцанием прекрасной Катерины. А Никлаус, прожигая испепеляющим взглядом танцующую парочку, изо всех сил старался не сломать бокал с бурбоном в своей руке. Ну или стол, за который он нещадно держался. — И ты не очень-то сильно горевал по этому поводу. — наклонив голову чуть вправо, язвительно отозвалась Кэролайн, положив левую руку на плечо партнёра, а правую вложив в его ладонь. — Ещё бы?! Ты и твои сумасшедшие подружки напоили меня какой-то бурдой, а потом продали в рабство сумасшедшей графине. — он кинул злобный взгляд на Кэтрин, которая в ответ лишь сладко улыбнулась и невинно пожала плечиками. — Между прочим, она пыталась надругаться на до мной. Мне еле как удалось сбежать! — Люся, ну ты же сам знаешь, что тогда мы с девочками были, мягко говоря, в неадеквате. Вот и наделали глупостей. — пытаясь не рассмеяться на заявление парня, произнесла голубоглазая. — Вы были в неадеквате, а мне пришлось разбираться с несчастной старой девой, которая заставляла меня на ней жениться! — оскорблённо возопил Люсьен, аккуратно ведя свою партнёршу в танце. — Моя психика была окончательно разрушена. — Если бы твоя психика пострадала хотя бы на десятую часть того, как ты это описываешь, — задумчиво протянула херувим. — То сейчас ты бы не стоял здесь, искусно заговаривая мне зубы. В то время, как парень, обидевший мою дочь, остался безнаказанным. — Ты бы не позволила просто так заговаривать тебе зубы, если бы у тебя не было запасного плана. — наизусть зная все её привычки, изрёк Касл. — Смею предположить, что сейчас Майклсон-младший находится в лапах твоего брата. А может, кого-то другого, у кого хватит смелости пойти против Первородного. На эти предположения Кэролайн лишь ухмыльнулась. Брюнет оказался прав. Ведь у них с Кэтрин с самого начала был запасной план, в котором предвиделся побег Кола Майклсона, и сейчас по её расчётам, он должен быть вместе с Хенриком. А уж какую казнь уготовил Первородному херувим это его личное дело. — Что тебе нужно, Люсьен? — не позволяя себе отдалиться от нужной темы, твёрдо спросила блондинка. Под аккомпанементы увеличивающей свой темп музыки, Люсьен вытянул левую руку чуть вперёд, заставляя подругу несколько раз прокрутиться вокруг своей оси, и с силой притянул её к себе, правой рукой прижимая её к своему телу настолько сильно, что между друзьями, практически, не осталось свободного места. Где-то в зале звонко разбился стеклянный бокал. "И кто этот рукожоп?" — невольно пронеслось в мыслях голубоглазой, замечая как лучшая подруга содрогается в истерическом смехе. Но обернуться и посмотреть, что (или кто) вызвало приступ хохота у Кэтрин так и не удалось, Люсьен слишком крепко держал её в своих объятиях, и выбраться она могла, разве, что при помощи вампирской силы. — Клаус, что случилось? — подбегая к столику, за которым расположились Ребекка, Элайджа и Никлаус, с изумлением спросила Камилла, хватая гибрида за руку, в которой и лопнул стакан. — Ничего. — слишком резко ответил русоволосый, который сидел посреди шумного бара, наполненного весельем и музыкой, мрачнее тучи, и стряхивая с руки осколки стекла. — "Ничего"?! — иронично переспросила блондинка, пытаясь вытащить из его ладони куски стекла. — У тебя в руках стакан разлетелся на тысячу осколков, это по-твоему "ничего"? — Камилла!.. — угрожающе прошипел гибрид, бросив беглый взгляд на разговорившуюся парочку. Люсьен и Кэролайн также спокойно танцевали, разговаривая в пол голоса, и не обращали на окружающих никакого внимания. "Значит, не подслушивают". — вынес вердикт мужчина, переводя глаза на онемевшую блондинку, которую вероятно припугнула его необъяснимая грубость. — Извини. — тут же поспешил наладить контакт он, спокойно позволяя девушке закончить вытаскивать осколки. — Ребекка и Элайджа утомили меня разговорами. — тут же поспешил оправдаться он, пока вампирша не начала задавать вопросы. — И о чём же вы говорили? — предсказуемо поинтересовалась зеленоглазая, кинув на брата и сестру Майклсон мимолётный взгляд. — О чём же мы говорили... О чём же мы говорили? — растянуто повторила Ребекка, метнув говорящий взгляд на Элайджу, показывая, что он должен ей помочь, и с притворным тяжёлым вздохом, смекая, что братец-гибрид специально перевёл на них со старшим братом стрелки. И всё лишь бы прекрасная Камилла не узнала о его старом увлечении, в виде голубоглазой охотницы. Майклсон-старший в ответ на немой вопрос сестры лишь пожал плечами, не зная куда девать глаза, в которые с любопытством заглядывала О’Коннелл. — Мы говорили о той блондинке, что танцует с Люсьеном. — всё же нашлась Ребекка, получая в ответ полный праведного гнева взгляд. "Ничего. Зато не будет перекладывать свои проблемы с больной головы на здоровую." — легонько усмехаясь, подытожила первородная, интуитивно ощущая напряжение брата. Камилла повернулась в сторону танцующей пары, которая продолжала никого не замечать. Уже знакомый ей Люсьен Касл был одет в чёрные ботинки, синие джинсы и в тёмно-синюю рубашку, которая выглядывала из-под его расстёгнутого чёрного пальто. Красивый, приличный молодой человек — именно такое могло сложиться о нём впечатление, если не знать, что он тысячелетний психопат убийца. Его партнёршей была голубоглазая блондинка. Очень красивая голубоглазая блондинка. На вид ей можно было дать не больше двадцати лет. И то с учётом того, что на её лице профессионально вырисованы тени макияжа, делая её старше её настоящего возраста. Девушка была одета во всё чёрное, из-за чего к ней у Камиллы возникло какое-то непонятное отторжение. Она тепло улыбалась Люсьену и тихо о чём-то с ним разговаривала, но О'Коннелл не стала вслушиваться в их речь, понимая, что это неприлично. — И кто эта блондинка? — опрометчиво спросила Камилла, возвращая свой взгляд на Майклсонов. Ребекка с лисьей хитрецой посмотрела на Ника, выразительно приподнимая правую бровь. Взгляд брата выражал открытую агрессию, обещая, что если блондинка скажет хоть слово, или даже намекнёт, о его***
А теперь поговорим о том, что всё-таки сподвигло меня выпустить новую главу. (Кто не хочет, может не читать. Это просто меня всё ещё бомбит после вчерашнего...) Вчера, значит, я сижу, никого не трогаю, листаю ленту в ВКонтакте и тут натыкаюсь на фотографию нашей сладкой парочки. Ну, для начала я подумала, что кто-то сделал фотошоп, а уж когда я подняла глаза на запись выше и прочитала, что это кадр из новой серии "Наследий", скажу честно, у меня едва глаза не выпали из орбит. А потом, когда выяснилось, что это в другой реальности, наша парочка с отключенными эмоциями стала врагами государства, начав войну против человечества, я просто была в шоке. И теперь у меня только один вопрос: "Джули Плек, вы серьёзно?" Это что, очередная косточка для привлечения фанатов? Очередная издёвка над фанатами культового пейринга?! Когда уже всему этому балагану придёт конец?! Нет, ну серьёзно, сколько можно издеваться? И ладно, да, наживка была действительно хороша, за что Плек можно выдать отдельный Оскар, так как я уже поняла, что в этом она Мастер. И возможно, рейтинг серии слегка подрос на одном лишь упоминании Никлауса и Кэролайн Майклсон... Блять, я пять лет ждала, когда же наконец услышу эту фразу в одном из сериалов. Но, когда я прочитала, что эти двое устроили войну против человечества, весь мой добродушный запас иссяк. Серьёзно? Нет, блять, серьёзно?! Кэролайн - мать его - Форбс — самая добрая вампирша на всей планете Земля, внезапно стала исчадием Ада и помогла устроить Третью Мировую Войну?! Ладно, согласна, с третьей мировой я, возможно, преувеличила, но да фиг с ним.) Смысл в том, что Плек снова всех нас жесточайшим образом поимела. Клаус Майклсон, внезапно, нежданно негаданно, взял и просто рассекретил весь Сверхъестественный Мир, ну видимо просто потому что ему стало слишком скучно жить. Да, я знаю, что Клаус — психически больной маньяк, и это вполне имело бы место быть, но... Где же его старший благородный брат, который бы никогда не позволил бы ему устроить такую дичь?! Где до безумия влюблённая в людей Ребекка, которая была с ним ВСЕГДА, не смотря ни на что?! Где, чёрт возьми, все Майклсоны?! Лежат в гробу? Вполне возможно. Оставили Клауса прозябать свою вечность в одиночестве? Никогда! Все мы знаем, что у этой семьи в крови заложена больная привязанность друг к другу. А Кэролайн? Девушка, что лишь одной своей улыбкой заменяла Солнце! Девушка, которой дай "добро" и она будет сидеть в церкви и отпевать молитвы за каждого прогнившего изнутри грешника со всей Земли! И она стала хладнокровной убийцей?! Помогла Клаусу начать войну против людей? Да настоящая Кэролайн Форбс никогда бы не позволила себе упасть настолько низко!!! И ещё бы Клауса заставила прийти в чувства, а потом оттирать пол от крови с ведром и тряпкой! Хотя, конечно, я рассматриваю ещё и вариант, что возможно, Кэролайн отключила чувства. Но... Тут тоже есть одно большое "НО". Даже с выключенными чувствами Кэролайн была Мастером контроля. Без того, чтобы продумать каждый свой шаг на год вперёд, она бы жить просто не смогла. И соответственно устраивать войну против людей, она не стала бы, даже если бы находилась на смертном одре. Кэролайн Форбс любила жизнь, любила людей, безоговорочно любила, ну или же уважала, всех тех, кто её окружал, будь то Деймон Сальваторе, который при первом же их знакомстве пользовался ею на своё усмотрение и обещал, в конце концов, убить, будь то Клаус, который видел в ней воплощение божества. СВЕТА. И что самое главное: Клаус никогда бы не позволил Кэролайн, женщине, которую любил всем сердцем, погрузиться в эту Тьму. Ах, да, ещё же Клаус. Гибрид, который также не может жить без хорошо продуманного плана. Гибрид, который может и не питал нежных чувств к людям, но обожал города, искусство, музыку — всё то, что создавалось человеческими руками. И эти двое устроили Апокалипсис. Я аплодирую Плек стоя. Так извратить историю, достойную едва ли не Оскара, а не прощальный поцелуй в дешёвом баре, могла только она. И именно сейчас я как никогда понимаю слова одного человека о том, что Плек никогда не понимала любовной истории Кларолайна. Она продемонстрировала это сейчас во всей своей красе.