Обиды – как камни. Не копи их в себе. Иначе упадешь под их тяжестью.
***— Тогда мы убьём вас обоих, — от чего-то плотоядно ухмыляясь, изрёк демон и показушно щёлкнул пальцами.
Зачем именно он это сделал, выяснилось уже после того, как все пути к отступлению им с Кэролайн перекрыли ещё около сотни таких же кровожадных демонов, сжимая их в плотное кольцо.***
— У тебя ещё есть шанс сбежать отсюда, Вампир, — снисходительным тоном предупредил Никлауса демон. — Нам нужен только этот маленький Ангел. Зачем тебе погибать почём зря?
— Почему ты так уверен, что я погибну? — заинтересованно спросил гибрид, закрывая собственным телом от плотоядного взгляда чернокожего блондинистую охотницу.
— У вас нет никаких шансов против нас, — безапелляционно продекламировал демон. — Малолетняя девчонка охотница и примитивный вампир... У вас нет даже шанса против сотни демонов, — отчего-то сочувственно покачивая головой, проговорил он. — Вампирское сердце на вкус, как дохлая кошка, если не хуже. А заботиться о лишнем теле мне не очень охота, — всё же озвучил причину своей сердобольности он.
— "Малолетняя девочка охотница"? — удивлённо переспросил Клаус, чуть повернув голову к прижавшейся к нему спиной голубоглазой "девочке".
— Что ты хочешь? Большинство охотников-то не знает, кто я на самом деле, чего уж говорить о пустоголовых, необразованных кровожадных ублюдках, — понимая куда клонит русоволосый, раздражённо ответила девушка. — В тебе он, кстати, тоже не Короля всего Нового Орлеана признал, — поспешила добавить она, наблюдая за тем, как по стенам двух домов, в образующийся ими переулок, в который они и зашли, ползёт ещё подкрепление демонов, принимая свой истинный, весьма безобразный, облик.
— Мне простительно. Я в Сумеречном Мире всего два дня, в отличие от тебя, — ехидно заметил мужчина. — Как их всех можно убить?
— Ну у меня есть адамасовский[1] меч, который способен убить, практически, любого жителя Нижнего Мира. А тебе, боюсь, придётся заниматься расчленёнкой. Ну знаешь, вырывать сердца, отрывать головы... Всё как ты любишь, — тяжело выдохнув, пролепетала голубоглазая. — Может, всё-таки уйдёшь, пока не...
— Даже думать забудь! — не дав ей договорить, зло прошипел древний, смекая, что девушка хочет его сплавить.
— Я дал тебе достаточно времени, больше я ждать не буду, — отчётливо видя, что вампир даже не думает спасать свою жизнь бегством (что весьма странно для его вида), произнёс чернокожий.
А потом, словно вынося приговор, добавил:
— Вампира убить, девчонку обезвредить.
И тут же на двух Первородных понеслось целое полчище голодных кровожадных монстров.
Разом снеся двум Амаматам головы, Клаус старался держаться ближе к девушке и прикрывать её спину. И, вырвав сердца ещё трёх выродков, которые по собственной глупости безрассудно кинулись на него, тут же обернулся к охотнице, проверяя, всё ли с ней в порядке.
Хотя ни о каком " в порядке" в данной ситуации не может быть и речи.
Сатрин, что уже избавилась от своих сумки и длинного кардигана, которые бесхозно валялись на земле, и оставаясь в одной только безразмерной футболке (а вот это она зря, зима всё-таки на улице), ловко отбивалась от тянущихся к ней костлявых рук, поочерёдно отсекая то их, то чьи-то нерадивые головы.
Про себя отметив, что девушка превосходно орудует таким длинным клинком, и вновь задавшись вопросом откуда она его всё-таки достала, потому что запихать такую махину ни то, что в женскую, бездонную, сумочку невозможно, его ведь даже под одежду, даже с тем длинным кардиганом, спрятать нельзя, Майклсону всё же пришлось от неё отдалиться...
Демоны всё-таки додумались их друг от друга отрезать.
Взмах мечом, ещё один и ещё. Кэролайн отбивается и убивает одновременно.
Амаматы не боятся солнечного света.
И это, наверное, их главное превосходство над другими видами. А также головная боль для охотников.
Резкий выпад назад, она заводит меч себе за спину, чтобы вонзить его в одну из тварей, которая собиралась напасть сзади, рассчитывая, что блондинка её не увидит. Но девушка тут же выпрямляется, а перед ней, гадко ухмыляясь, стоит новый противник.
Также как и за спиной, и по бокам.
Демоны держат её (и Клауса, как она успела заметить) в узком кольце.
Стервятники. Нападают только стаями.
Ждут, пока она выдохнется, и они кучкой смогут напасть на неё.
Недолго думая, Кэролайн нападает первой. Двойным разворотным ударом ногой она проходиться демону по лицу, заставив того потерять равновесие и безвольно упасть на колени, и пока демон пытается очухаться, ему промеж рёбер вонзается ангельский меч.
Не восхититься боевыми навыками охотницы у Никлауса, как он ни старается, ведь в воспоминаниях всё ещё слишком свеж тот образ солнечной беззащитной девочки, который она разыграла из себя в Мистик-Фоллс, не получается.
Но от созерцания прекрасного его тут же отвлекает новый демон, который словно трус, нападает на него со спины, и прежде, чем в него вонзится в спешке подобранная деревянная палка, выполняющая роль кола, Клаус успевает увернуться и хватает нерадивого мальчишку (причём мальчишка это самое верное описание, так как на вид ему нет ещё даже пятнадцати) за руку, дёргает на себя и беспощадно вырывает сердце.
Второй демон оказывается немного самонадеяннее и наивно рассчитывая на победу, бросается на гибрида в прыжке, но конечно же, Первородный ему-то уж точно не по зубам, и Клаус группируется так, что теперь Амамат оказывается жертвой в его руках, безжалостно отрывает ему голову и отправляет в небольшой полёт до ближайшей стены.
Бросив мимолётный взгляд на своего Ангела, Майклсон раздражённо понимает, что главарь этой шайки, и по совместительству самый сильный из всех собравшихся демонов, беспардонно прижимает голубоглазую к стене, ещё и зажимая её руки над головой, а её адамасовский меч всеми позабытый лежит возле одного из мусорных баков.
— Вот ты и попалась, маленький ангелочек, — едва ли не уткнувшись в шею охотницы, чтобы побольше вдохнуть её прекрасный небесный аромат, змеиным шёпотом бормочет чернокожий.
— Ты слишком торопишь события, deary, — в тон ему ухмыляясь, с издёвкой шепчет Кэролайн.
И позволяет серебристой синеве затопить её взгляд.
— У этого маленького ангелочка есть острые клыки, — с такой же плотоядной улыбкой вещает девушка, вырывает руки из теперь уже не такого крепкого (видимо, паренёк всё же догадался, Кто на самом деле перед ним стоит) захвата, рывком вгрызаясь в глотку Амамата и разрывает её к чертям собачьим.
Разобраться с остальными порождениями тьмы не составляет особого труда.
Многие из них, завидя смерть своего предводителя, спешат скрыться с глаз негативно настроенных гибридов, другие падают духом и становятся лёгкой жертвой для опытных охотников.
Время летит незаметно.
Горы трупов пополняются всё большим и большим количеством демонов, а будто бы рассвирепевшие Никлаус и Кэролайн даже не думают прекращать эту бойню.
— Ррррр... — по звериному скалясь и рыча, на блондинку, которая была очень занята очередным вырыванием сердца, со спины попытался напасть один из последних монстров.
Но не успел он к ней приблизиться и на метр, как его собственная голова нещадно слетела с его плеч, а наспех сымпровизированный кол кто-то выхватил из руки.
Этим "кем-то" оказался Клаус.
Быстро разобравшись с демоном, который запрыгнул к нему на спину и попытался укусить, гибрид с силой запустил остроконечную деревяшку в пытавшегося сбежать отсюда Амамата.
И попал. Пробив ему черепную коробку.
Демон со звонким смачным шлепком плюхнулся лицом на землю.
А Майклсон и Сатрин, наконец, смогли свободно выдохнуть, понимая, что это конец.
— Это всё, — вынесла вердикт херувим, долгим взглядом обводя недавнее побоище.
Множество безобразных трупов были раскиданы по всей территории несчастливого переулка, кто-то остался без головы, кто-то без сердца, а кому-то повезло меньше остальных и он лежал в этой куче без рук и без ног.
Разъярённый волк постарался на славу.
— Чёрт возьми, мой новый кардиган! — подбежав к, в пылу боя, беспардонно отброшенной вещице и приподняв её с земли, пытаясь понять пригодится ли она ещё, Кэролайн осматривала свою кофту, попутно закидывая свою сумочку на плечо (она пострадала меньше).
— Что нам со всеми ними делать? — задал вполне очевидный вопрос древний, собираясь подойти ближе к девушке, но тут же остановился, заостряя своё внимание на другой интересной вещице.
— Сжечь, конечно, — как само собой разумеющееся выдала голубоглазая, печально вздыхая.
Никакая химчистка новый кардиган уже не спасёт.
— Не можем же мы предоставить больше сотни трупов, истекающих чёрной кровью, полиции. Они как минимум будут в замешательстве, — грустно прицокивая языком, добавила она.
— Но и устроить костёр, который будет виден всему Новому Орлеану, мы не можем, — вполне очевидное предположение высказал Клаус, аккуратно подойдя к мусорному баку, будто там была опасно тикающая бомба, и присев возле него.
— При помощи магии рун можно создать защитное поле, которое скроет с глаз примитивных и костёр, и дым, и запах, которые будут всё это сопровождать, — пожав плечиками, предложила древняя, тут же ощущая знакомую ломоту во всём теле. — Что за хрень?.. — недоумённо пролепетала она, кидая быстрый взгляд на левую руку, где должно находится её кольцо-амулет.
И едва не впадая в панику от того, что не обнаружила его, только сейчас вспоминая, что чёртов демон вырвал его у неё из рук.
— У тебя именной меч? — спросил Ник, подбирая с земли достаточно длинный, но несмотря на это, на удивление лёгкий боевой клинок.
Длина меча была чуть больше одного метра, рукоять его была искусно выполнена в образе лебедя с распахнутыми крыльями (что, на удивление, не причиняло неудобства в его использовании), а вместо глаз у птицы стояли два маленьких синих камня, своей формой и цветом напоминая лазурит, который используется при изготовлении защитных амулетов для вампиров, рукоятка была также весьма тонкой, что сразу показывало, что хозяйкой оружия является девушка, лезвие без сомнений очень острое, учитывая то, как с одного раза оно располовинило туловище одного из демонов, и цвет у него светло-серебряный.
Но самым бросающимся в глаза стала часть лезвия, которая соединялась с рукоятью. Здесь лезвие было немного волнообразной формы и от него на всю площадь меча, кроме рукояти, отходили необычные узоры, а также выгравированная большими витиеватыми буквами, что были того же чёрного цвета, что и узоры, надпись, гласившая:
Кэролайн Сатрин.
Херувим резко дёрнулась в сторону гибрида, с нескрываемым ужасом в глазах наблюдая, как он взял её клинок в руки и с неприкрытым восхищением его рассматривал.
"Спокойно, Кэролайн, спокойно," — успокаивала саму себя девушка, ястребиным взглядом наблюдая за каждым поползновением русоволосого. — "Он всего лишь взял его посмотреть. И ничего больше... Он ничего не знает."
— Впервые вижу такой красивый меч, — высказал своё мнение Никлаус, возвращаясь к девушке. — Кто его создал? — не смог не поинтересоваться он, уже представляя, как найдёт автора этого творения (если он, конечно, ещё жив), и закажет сделать для своей коллекции что-то подобное.
Хотя, непонятно по какой причине, но Клаусу захотелось обладать именно этим клинком.
Есть в нём какая-то завораживающая сила и магия.
— Сама не знаю, — весьма дёргано принимая из рук гибрида добродушно поданный им меч, ответила девушка. — Он со мной с рождения, а о том, кто его сотворил, моя мать умолчала.
— Хочешь сказать ему тысяча лет? — удивлённо спросил мужчина, — И он так хорошо сохранился?
— Ну, мы с тобой тоже не на древнеегипетских мумий похожи, — привела весомый довод охотница. — Тем более он выкован из адамаса. А этот металл едва ли не прочнее всех существующих металлов на Земле, — немного хвастливо изрекла она.
Внезапно, в её руках клинок засветился голубоватым свечением и...
Принял форму обычного кольца блондинки, которое она носит для защиты от солнца.
Первородный удивлённо уставился на охотницу.
— Магия, — прекрасно понимая замешательство мужчины и его невысказанные вопросы по этому чудо-волшебству, спокойно выдала древняя.
— Но как тогда ты можешь находиться без него под солнцем? — поспешил уточнить Майклсон, наблюдая за тем, как девушка надевает кольцо.
И, кажется, только сейчас осознавая, что блондинка стоит посреди улицы, зимой, в одной футболке.
Не долго думая, он тут же снял свою кожаную куртку (благо, хотя бы он додумался одеться потеплее) и отдал её девушке.
— А разве тебе нужен для этого защитный амулет? — заинтересованно спросила она, немного усмехаясь, но всё же принимая заботливо отданную ей вещь.
Но тут же отвернулась от древнего, с раздражением оглядывая плоды своих трудов и тихо проговорила:
— Надо свалить их в одну кучу.
И крепко схватив одно из тел, она потащила его к тому месту, где их было больше всего.
Клаус последовал её примеру и, прихватив за грудки два трупа, пошёл вслед за девушкой.
— И много ли этих тварей в моём городе? — через время работы в тишине спросил гибрид, наблюдая за тем, как голубоглазая своим стеле наносит на тротуар, возле весьма большой горки трупов, которую венчал многострадальный кардиган, руны.
Закончив с начертанием рун, блондинка выпрямилась и, что-то тихо прошептав, щёлкнула пальцами.
В ту же секунду все трупы загорелись ярким пламенем огня, а руны, начертанные возле кострища, образовали собой полупрозрачный неосязаемый барьер, для того, чтобы не пропустить ни дыма, ни запаха.
— Боюсь, что это лишь верхушка айсберга, — аккуратно подойдя к первородному и встав подле него, угнетённо изрекла херувим. — Демоны знают, что Новый Орлеан - это один из крупнейших городов Мира, где нет Сумеречных охотников, а потому стремятся сюда. Их здесь тысячи, или сотни тысяч... Точно не знаю.
— Но почему? Почему вы оставили беззащитным именно мой город? — непонимающе спросил мужчина, переведя пытливый взгляд на древнюю.
— У Охотников и Орлеана есть собственная печальная история, которая стала началом конца их отношений, — повернувшись корпусом к гибриду, грустно улыбаясь, поведала девушка. — Орлеан опасен для нашего вида, и ты лично смог убедиться в этом сейчас, — кинув многозначительный взгляд на гору трупов, проговорила она. — Вот почему я не хочу здесь оставаться... И прошу, позволь мне с семьёй уехать отсюда, пока не стало слишком поздно, — она проникновенно посмотрела в глаза русоволосого, пытаясь так, через зрительный контакт, умолить его согласиться.
— Кэролайн... — предупреждающе выдохнул Клаус, понимая, что блондинка затеяла повторение недавнего спора.
— Клаус, пожалуйста, — пошла в наступление древняя. — Я по хорошему прошу тебя, отпустить меня добровольно. Этот город ещё не раз попытается уничтожить меня и мою семью.
— Ты и твоя семья в безопасности, пока вы рядом со мной, — бескомпромиссно заявил гибрид.
— А Аврора, Тристан, Кэтрин, как быть с ними? Ты и сам их не жалуешь, а этот город тем более.
— Но ты не можешь просто взять и уехать, — громко возразил первородный. — Спешу напомнить, что мы все всё ещё находимся в опасности от грядущего будущего. Мы прочно связаны с тобой, My Angel.
— Я постараюсь помочь тебе на расстоянии, — наивно искала удовлетворительный для них обоих выход херувим. — Существуют порталы, через который я могу прийти к тебе, как только буду нужна.
— Не неси чепухи, Кэролайн, — устало попросил мужчина и отвернулся от голубоглазой, прерывая их зрительный контакт.
А в уме пытался лихорадочно придумать причину, из-за которой девушка не смогла бы покинуть его город.
Всё, что угодно, лишь бы оставить её под своим присмотром.
— Ты нужна мне рядом со мной, ради безопасности собственной семьи. Мы все страстно желаем избежать того, что нам уготовано, — уже тише добавил он, прекрасно зная, что блондинка его услышит.
— Ты меня не понимаешь... — с тяжёлым вздохом выдавила из себя охотница. — В Новом Орлеане куча разнообразной нечисти из Нижнего Мира, которые только и ждут тот момент, когда к ним в лапы попадёт сумеречный охотник. Они все начнут на мою семью охоту. И каждая секунда, проведённая мной в этом городе, всё больше подогревает их аппетит и желание вонзиться клыками мне в глотку.
— Я убью любого, кто посмеет хотя бы подумать о том, чтобы на тебя напасть, love, — возвращая проникновенный взгляд на девушку, попытался заверить её Клаус.
— Мне не нужен твой отчаянный героизм! — даже не собираясь его выслушивать, заявила первородная. — Мне нужно спокойствие в моём доме, и полная уверенность, что мои близкие, выйдя на улицу, не пострадают от рук врагов, — вновь бросив выразительный взгляд на догорающую кучку демонических останков, сказала девушка. — Я уезжаю, Клаус, — вынесла она вердикт.
А Никлаус продолжал стоять на месте, как вкопанный, про себя прокручивая эти три ужасных слова, которые опасался услышать всё это время.
Нет. Только не это. Всё, что угодно, только не это.
Она не может уехать сейчас,
когда так сильно ему нужна, когда от её участия в этой незримой войне зависит благоприятное будущее его семьи.
Тогда как заставить её остаться?!
Начать пытать?
Свернуть шею и запереть в собственном доме?!
Нет. Учитывая её полную сюрпризов и загадок натуру, она, скорее всего, спалит этот самый дом к чертям собачьим.
Угрожать убить всех её любимых и близких?
Тоже нет. Во-первых, Камилла всё-таки просила его быть более сдержанным. А во-вторых, кто сказал, что Первородный Херувим не сможет ответить ему тем же?
Тогда может угрожать чем-то другим?
Наверняка ведь у неё есть слабое место, на которое можно надавить и управлять ею, как марионеткой.
Майклсон мысленно поморщился от подобного сравнения, абсолютно не желая идти на такие меры.
Уж кого-кого, а Кэролайн, как безвольную куклу, в своих руках он точно держать не хочет.
Но главная проблема состояла в том, что блондинка уже спешила покинуть его неприятное общество (одетая в его куртку, но это, конечно же, абсолютно никого не волнует), попутно намереваясь ускакать на своих длинных, очень красивых, ножках в закат, желательно подальше от его города.
И, тяжёлым взглядом провожая голубоглазую, Никлаус пытался вспомнить, где у этого прекрасного ангела в его железной броне находится трещина.
И, внезапно, его осенило...
Её слабое место — это он сам.
— Напомни мне, sweetheart, знает ли твоя любимая семья о нашем с тобой весьма интересном общем прошлом? — растянуто, самодовольно проговорил гибрид.
Но пока ещё невысказанная угроза возымела свой эффект.
Сатрин, выпрямившись по стойке "смирно", остановилась, как пригвождённая к земле, а её маленькие ладошки сжались в кулачки.
— О чём ты? — медленно, как это бывает в односортных сериалах и кино, она развернулась к нему лицом, в глубине зрачков пытаясь спрятать собственный страх.
"Ничего не поделаешь, My Angel, сейчас речь идёт о защите Хоуп и моей семьи," — мысленно попытался извиниться гибрид, одновременно натягивая на лицо наглую улыбку.
— Да брось, Кэролайн, я с самого начала заметил, что ты пытаешься любыми способами избегать темы о том, что мы с тобой познакомились в Мистик-Фоллс, — цинично усмехаясь, продолжил первородный. — Твоя семья не знает, что ты была со мной не просто знакомой, не так ли? Они не знают о том, как эти двое, "просто знакомых", самозабвенно отдавались друг другу на засыпанных золотыми листьями лужайках, в лесу Мистик-Фоллс, — хищной походкой приближаясь к охотнице, говорил Никлаус, полной грудью вдыхая исходящий от неё аромат.
Она в Его куртке, с ног до головы окутанная Его запахом, точно также как и тогда...
— И я почти на сто процентов уверен, что главной причиной твоего молчания является не то, что ты хорошая девочка, угодившая в сети плохого парня, — продолжал вещать древний, наблюдая как с каждой секундой прекрасное ангельское лицо всё более и более искажается гримасой отчуждения и равнодушия...
... к нему.
— Ты боишься реакции прекрасной принцессы Авроры, которая питает ко мне отнюдь не негативные чувства, — словно коршун, кругами летающий над своей жертвой, Майклсон также ходил вокруг блондинки, каждым своим словом обжигая её больше, чем это делает вербена. — Боишься, что узнав о нашей связи, она ни то, что общаться, даже взглянуть на тебя не захочет.
— Ты угрожаешь мне? — не скрывая лютой ненависти во взгляде, уточнила древняя, в данный момент мечтая лишь о том, как бы вгрызться в глотку этого наглого ублюдка и вырвать ему его поганое сердце.
— Предупреждаю, — лицемерно поправил её гибрид.
— Как же низко ты пал, My King, раз угрожаешь девушке раскрытием её тайны... — невесело усмехаясь, изрекла херувим. — Мне тебя жаль, — прошептала так, будто выплюнула эту фразу блондинка и поспешила скрыться с глаз Майклсона, пока ярость ещё не затопила глаза и она не проткнула его ангельским мечом.
А мужчине оставалось лишь провожать её тоскливым взглядом, кажется, наконец, только сейчас осознавая, что он собственными руками выстраивает между ними нерушимую стену.
***
Прошло четыре дня.
— Мне не нравится то, что ты от меня закрываешься, не отвечаешь на мои звонки, не пишешь, попросту игнорируешь, — голосом полным обиды говорила блондинка, нервно протирая стаканы за барной стойкой. — Ты всё время меня избегаешь. Почему?
— Камилла... — удручённо пробормотал гибрид, порядком уставший выслушивать её жалобы.
— Не перебивай меня, Клаус! — чуть повысив голос, проговорила девушка, приподнимая ладонь, таким образом давая мужчине знак замолчать. — Я просто... — тяжело вздохнув, начала вновь говорить она, думая о том, стоит ли сейчас начинать откровенничать. — Хочу, чтобы ты проводил со мной больше времени, делился своими проблемами. Я просто хочу побыть вместе, — наконец выдала она, внутренне хваля себя за смелость.
— Камилла... — снова произнёс Никлаус, собираясь с мыслями.
Неужели, она не видит, что ему и без её желания выяснить отношения сейчас очень трудно?
— Я тоже хочу проводить больше времени с тобой. Но ты ведь и сама прекрасно знаешь, сейчас я занят тем, что пытаюсь спасти свою семью от пророчества. И у меня не так много свободного времени, большинство из которого я предпочитаю проводить со своей дочерью, — пытаясь объяснится с вампиршей, вещал русоволосый.
О'Коннелл задумчиво посмотрела на первородного, головой прекрасно понимая, что он прав. Сейчас не самое подходящее время для выяснения их отношений
(если таковые в самом деле имеются). Но чуткая женская душа её желала, чтобы любимый мужчина уделял ей больше времени.
— Тогда... Может, мы устроим совместную прогулку? — предложила наконец она, пытаясь найти хоть какую-то альтернативу. — Ты побудешь и со мной, и с малышкой Хоупи. Я, между прочим, уже давно её не видела. Прогулка будет приятным времяпрепровождением для всех нас, — кладя поверх руки Никлауса свою ладонь, с улыбкой проговорила зеленоглазая. — Как тебе такая идея?
— Мне нравится, — ответил мужчина, отправляя девушке ответную улыбку, приправленную его очаровательными ямочками. — А теперь иди, одевайся. Я проведу тебя до дома.
Бросив на первородного простодушную, лёгкую улыбку, блондинка согласно кивнула головой и удалилась в каморку для персонала.
Её сменщица уже пришла на свой рабочий пост, значит, можно собираться и уходить.
Клаус долгим взглядом проводил свою девушку, пока она не скрылась за поворотом.
И улыбка сразу же сползла с его лица, а стальной взгляд впёрся в противоположную стену, на которой висела большая полка с дорогим алкоголем.
Стоило психологине скрыться из его поля зрения, как маска добродетеля тут же слетела с его лица, являя миру хладнокровное чудовище.
Непринуждённо прихватив длинными пальцами свой бокал с бурбоном, Ник поднёс его к губам, отпивая приевшуюся жидкость маленькими тягучими глотками.
А мысли навязчивым роем всё также продолжали крутиться вокруг одной и той же блондинки, и чёрт бы побрал их, но это была далеко не Камилла.
Кэролайн.
Вот всё, что занимает мужчину эти четыре дня, прошедшие с их маленькой ссоры.
Точнее его занимают мысли о том, как наладить с этой наглой строптивицей отношения.
Она отказывается отвечать на его звонки, не читает эсэмэс, он искал с ней встреч где-то на улицах Нового Орлеана, но даже если ему и удавалось заметить знакомую фигурку, то уже в следующую секунду она пропадала среди снующих туда-сюда прохожих.
Чертовка не намерена с ним разговаривать, это он понял ещё в тот момент, когда начал ей угрожать.
Но то, что она так щепетильно будет избегать с ним встреч, когда он желает поговорить и предложить ей мир, этого он предположить не мог.
Да у него не получилось поговорить даже с Авророй и Катериной, которых он вчера подловил возле одного из ресторанов морской кухни.
В том, что голубоглазой нет поблизости, он удостоверился сразу, как только заприметил закадычных подружек. Но поговорить ему не удалось и с ними, нахалки дали ему отворот-поворот, обдав такими презрительными взглядами, будто он не более, чем подпольная крыса.
Хотя, кем-то более достойным он и сам себя не считал, учитывая то, до чего ему пришлось опуститься, лишь бы заставить девушку плясать под свою дудку.
Вот только Майклсон точно уверен, что херувим не стала бы рассказывать подружкам о подобной его низости, хотя бы из соображений того, что эта была их общая тайна.
Из чего возникает сразу два вопроса: "Что именно наплела им девчонка?" и "Почему её подружки смотрят на меня с такой лютой ненавистью?".
Хотя... Имеет ли это вообще значение?
Сотни лет люди и его собственная семья прожигают его подобными взглядами и отправляют в его сторону громкие проклятия, не скупясь на ругань и совсем нелестные выражения.
А тут только две глупые, вконец осмелевшие девчонки смеют проявлять непозволительную дерзость. И то, лишь потому что Он обещал их полную безопасность.
Захочет — загрызёт их на ужин и глазом не моргнёт.
Но как только Никлаус подумал о том, какой бы приятной сладостью растеклась на его языке кровь двойника Петровой и его бывшей, перед глазами тут же возник полный разочарования взгляд златокудрого ангела.
И почему это вдруг именно он вызвал у гибрида противоречивые чувства?
Почему именно её едкие и злые слова:
"Как же низко ты пал, My King... Мне тебя жаль."
Именно они отозвались неким раздражением где-то в области сердца и залезли под самую корку мозга?
Не зная, как сдержать рвущийся на ружу гнев, Первородный чуть сильнее сдавил собственные ладони в кулаки.
И тут же бокал, который он опустошал всё своё времяпрепровожденье в раздумиях, от чрезмерного давления разлетелся на сотни осколков.
К нему тут же поспешила новенькая барменша, сменщица Ками, чтобы убрать за гостем.
А Майклсон отстранённо подумал о том, что пора бы уже прекращать постоянно думать о наглой древней или же закупать в бар новую посуду.
— Плохой день? — чуть усмехаясь, проговорил знакомый мужской голос, справа от него.
— Скорее век, — саркастично ответил русоволосый, лицом обращаясь к своему собеседнику, который, кстати, смотрел отнюдь не на него.
Хенрик Сатрин собственной персоной.
— Неужели, всё настолько плохо? — всё же соизволив обернуться к гибриду полубоком, заинтересованно спросил шатен.
А есть ли ему вообще дело до проблем этого гибрида?
Эта мысль пробежала в сознании каждого из мужчин, заставив Сатрина задумчиво хмыкнуть, а Клауса весело усмехнуться:
— Неужели, ты меня жалеешь?
И до чего он, тысячелетний гибрид, спрашивается, дожил, если каждый первый встречный стремится подтереть ему сопли?!
Чего вон только стоят Камилла, его собственная семья, Кэролайн, а теперь, в придачу, ещё и её младший брат.
Неужели, Он — Великий Никлаус Майклсон, Король Нового Орлеана, настолько размяк? Стал настолько жалким..?
— Я? Жалею? — в свою очередь, удивлённо переспросил охотник, отвлекая первородного от самокопания, впрочем, тут же согласно качнув головой. — Делать мне, конечно же, больше нечего.
Он резко повернулся к молодой темноволосой барменше и заказал виски.
"Симпатичная девчонка", — про себя подумал парень, отмечая, что даже в этом ненавистном городе можно неплохо поразвлечься.
— И что же ты тут забыл? — решил уточнить гибрид, не собираясь распинаться перед херувимом в любезностях.
— Мне нельзя просто сидеть и выпивать в баре? — вопросом на вопрос ответил Рик. — Если уж обстоятельства вынудили нашу семью остаться в этом городе, то и условия нашего проживания здесь должны быть чуть более высокими, чем у твоих ручных псов, — бросив мимолетный скептичный взгляд на прислужников-вампиров, заявил Сатрин.
— Вы гости моего города, Хенрик, — охотно согласился Ник. — Но в ответ на моё гостеприимство мне бы хотелось получить хоть какую-то отдачу. Тем более в том непростом деле, куда попали наши семьи.
— Я всё знаю о пророчестве, Клаус. Кэрри уже поведала мне его, — клятвенно заверил Майклсона Хенрик, едва ли не положа руку на сердце. — И будь уверен, это именно та вещь, которую я не могу допустить. Моя семья ищет ведьм и магов, которые смогли бы рассказать нам чуточку больше, чем ручная провидица Люсьена. Малышка Ди с головой погружена в древние манускрипты, для того, чтобы найти пояснение хотя бы для той несущественной информации, что у нас уже имеется.
— Кстати, насчёт пророчества, — будто только что о чём-то вспомнив, проговорил русоволосый. — Мне так и не стали известны строки из песнопений, что должна была рассказать вам Алексис. Точнее, мне известна лишь его часть, но, как ты сам понимаешь, этого мало.
Никлаус всё ещё помнит те маленькие искорки страха, что увидел в глазах Первородной Охотницы.
Что могло так напугать девушку, что она всеми силами пыталась сбежать из Его города?
Впрочем, и до сих пор пытается.
— Что-то из этого пророчества заставило твою сестру очень сильно беспокоиться... — равномерно произнёс древний, пытаясь более-менее непринуждённо вытянуть из херувима правду.
— Ты прав, — даже не пытаясь обмануть сероглазого, пробормотал Рик. — В пророчестве есть пара моментов, которые заставляют нас с Кэрри беспокоиться. Но, пока мы не удостоверимся, что эти моменты действительно очень опасны, мы предпочитаем молчать. На этом пока всё, Никлаус, — неохотно поделился информацией парень, в глубине души желая быстрее избавиться от Первородного.
Конечно, он рассказал только то, что Майклсону можно знать.
Но посмотрев на недовольную моську гибрида можно без труда понять, что ему этого мало.
— Этой информации чертовски мало для того, чтобы успокоить меня. Тебе не кажется, что в нашей ситуации, мы должны больше доверять друг другу? — лишь одним усилием воли сохраняя беспристрастное лицо, проговорил Никлаус. — А единственное, что я наблюдаю, так это ненавистные взгляды подружек твоей сестры и её искусные умения играть со мной в прятки, в то время, как мы на одной стороне.
Чёрт!!!
Он определённо размяк в последнее время.
Так быстро выдать причину своих
сердечных терзаний! Не дай Бог, Сатрин ещё начнёт о чём-то догадываться!
Тогда-то уж точно можно будет забыть о прощении со стороны белокурой охотницы.
— Ну, насчёт девочек ты сам виноват в их отношении к тебе, — просто изрёк херувим, будто оглашал давно повсеместно известный факт.
Кажется, ему даже не интересны вопросы касательно их с Кэрри отношений.
— Или ты серьёзно думал, что спустя пять веков гонений, Катерина забудет всю ту боль, что ты ей причинил? А Аврора сможет забыть о своём разбитом сердце? Нет, Клаус. Так легко ты не отделаешься.
— А твоя сестра? — как бы невзначай, на свой страх и риск, спросил русоволосый, медленно, подчёркнуто-беззаботно отворачиваясь от херувима, стараясь создать видимость того, что ему не так уж-то и интересно знать, что там с Кэролайн.
Вот только это движение было определённо-точно лишним.
Сатрин смерил макушку первородного заинтересованным взглядом.
"Ты посмотри, на девочках даже не заострил внимания, зато сразу перешёл к обсуждению Кэрри", — подумал он и сделал мысленную пометку узнать о прошлом этих двоих в Мистик-Фоллс побольше.
Что-то эти двое темнят...
Особенно его сестрица.
— Тебе ещё повезло, что она просто старается тебя избегать. Иначе ты бы уже давно валялся где-нибудь на улицах своего города со свёрнутой шеей, — весело усмехаясь, проговорил голубоглазый, решая отложить размышления на эту тему на попозже. — Ну, или пронзённый ангельским клинком. Кстати, — заговорщицким шёпотом добавил он. — Боль от его порезов не из приятных.
— И с чего бы всё это? — заинтересованно спросил Никлаус, уже и сам догадавшись о причине такого зверского отношения девушки-ангела к себе.
— Не знаю, что между вами двоими произошло... — задумчиво пролепетал шатен, поднимая глаза к потолку, будто о чём-то размышляя. — Но после этого, она так тебя материла... Честно, я давно не слышал, как моя сестра ругается, словно она уличный сапожник, да ещё и на разных языках. А, и ещё, она разбила три антикварные вазы, которые стояли почти целое состояние.
Такое признание древнего вызвало у Клауса мальчишескую улыбку, которую он с трудом пытался подавить.
Значит, не он один крушил весь дом, проклиная самого себя.
Вот только эта улыбка не укрылась и от шатена.
Что, конечно же, подлило ещё больше масла в огонь.
Теперь-то уж точно он должен узнать, что произошло в Мистик-Фоллс.
— Да... — всё же соизволил ответить гибрид, потому что излишнее молчание начинало вызывать вопросы.
На которые уже ответы и не требовались.
Охотник откинулся на спинку барного стула, складывая руки на груди и заинтересованно слушая скудные оправдания Майклсона.
— ... У нас вышли некоторые недопонимания, — закончил Древний.
— Это ещё мягко сказано, — подколол его Хенрик, вспоминая, как сестра, эти два дня, усердно натачивала кинжалы, по несколько часов проседая в мастерской, которую они отремонтировали в новом доме.
Сестра точно была готова порубить Майклсона на мелкие кусочки.
А подобную бурю эмоций у Сатрин-старшей могло разбудить только что-то слишком откровенное и личное.
— Но, несмотря на всё это, я настроен на мир между нами. — продолжил мужчина.
А херувим, кажется, уже начинает догадываться, что именно стало нужно этому зарвавшемуся засранцу, как любит его обзывать Кэтрин, от него самого.
— Не мог бы ты мне подсказать, что могло бы смягчить гнев твоей сестры? — всё же договорил русоволосый.
"Кажется, где-то за кадром должны раздаваться зловещий хохот и звуки грома", — невольно подумалось Рику, а рука, подносившая бокал с выпивкой, к губам застряла где-то на полпути.
Кэролайн же его убьёт за слив информации.
Слишком личной информации!
А "убьёт" — это ещё мягко сказано.
— Ты смеёшься? — без тени улыбки спросил охотник, уже придумывая пути отступления из общества гибрида.
Нахрена он вообще пошёл сегодня в этот бар?
Почему именно этот бар, где каждый свой день просиживает этот маньяк, и Рик об этом, конечно же, прекрасно знает?!
— Я лишь хочу помириться с твоей сестрой, — просто заговорил Клаус, пытаясь склонить первородного на свою сторону.
И конечно, своими же речами, копая себе могилу всё глубже и глубже.
— Ты же помнишь, вы застряли в моём городе из-за того, что нам всем нужно разобраться с пророчеством. А Кэролайн абсолютно не желает идти со мной на контакт. Просто я подумал, что если нам с вами придётся работать очень долго, то будет лучше, если у нас не будет разногласий, — договорил он.
"Ага, так я и повёлся на эту слезливую благородную чушь!" — прошипел про себя Рик. — "Почему эти двое сами не могут разобраться в своих отношениях?!"
А в их наличии Сатрин, после такого-то монолога Майклсона, и думать сомневаться забыл.
Где-то глубоко внутри себя охотник взвыл от тяжести несчастий, которые свалились на его голову.
— Я лучше сам себе харакири сделаю, чем потом Кэрри убьёт меня, — залпом выпивая обжигающий горло виски, признался Рик.
— Чёрт! — выругался Клаус, едва ли не раздавив очередной стакан с янтарной жидкостью, что минутой ранее был принесён тёмненькой барменшей.
Ему порядком надоело уговаривать каждого из этой семейки с ним сотрудничать.
— Я настроен всего лишь помириться с ней, — монотонно повторил Клаус, стараясь быть по максимому спокойным. — Скажи, как можно это сделать.
— Deary, если я стану твоим информатором, а Кэролайн об этом узнает, она съест меня с потрохами за это! — всё же решив сыграть на нервах этого сумасброда, заявил древний.
Хотя, может если он действительно всё расскажет, этим двоим хоть на чуть-чуть, но станет легче жить?
— Вы же брат и сестра, что она может тебе сделать? — со смешком заметил сероглазый, желая скорее получить ответы.
Надо как-то быстрее налаживать контакт с любящей играть в прятки охотницей, и разбираться со всем дерьмом, что обрушилось на их головы.
Желательно бы ещё и с чувствами своими разобраться тоже...
— Оу, этот же вопрос можно задать и каждому из Майклсонов, — едко заметил охотник, не забыв отправить в одного из главных представителей этой сумасшедшей семейки скептичный взгляд.
— Я серьёзно, Хенрик, не забывай, что от нашего сотрудничества зависят наши жизни, — как можно более доходчиво пояснил первородный, пригубив из своего стакана.
Немного помолчав, то ли выдерживая театральную паузу, то ли просто раздражая своего оппонента, Сатрин всё же ответил:
— Она без ума от вишнёвых тортиков.
Ох, и получит же он пиздюлей от своей сестрёнки.
— Еда? Тортики? Серьёзно? — искренне удивляясь, переспросил Ник.
Нет, он, конечно, уже в курсе, что белокурый ангел предпочитает завтракать пироженными.
Но вот сможет ли она закрыть глаза (о том, что сможет ли она простить его, он уже и не думает) на его прошлую выходку, когда он попытается откупиться от неё одним лишь тортом?
Это же даже звучит бредово!
— Это же полный бред! — всё же высказал своё мнение Клаус.
— Да. Но она от еды просто в восторге. Можно считать, что домашней выпечкой ты проложишь путь к её сердцу, — сокрушённо договорил Рик, нещадно паля контору.
Он по праву заслуживает награду: "
Лучший брат года".
И пусть только после этого у Майклсона не получится заполучить расположение его сестрицы!
— Клаус! — послышалось откуда-то со стороны входа в бар.
Мужчины обернулись.
У входной двери стояла Камилла и махала рукой, подзывая своего парня к себе.
— Твоя девушка? — вспоминая о рассказах про неприметную барменшу, теперь уже Сатрин удивлённо приподнимал правую бровь.
— Эмм... — внезапно запнулся Майклсон, не зная как бы правильно ответить на этот вопрос.
Он согласно качнул головой.
Хотя это и выглядело крайне неуверенно.
Но резко опомнившись, что нужно ответить вслух, тут же произнёс:
— Да... Моя девушка.
"Так. А вот это уже странно!" — чуть задумавшись, начал размышлять шатен. — "У него есть девушка. Какого хера он тогда подбивает клинья к моей сестре?!?!"
— Ну ладно, иди. А-то твоя зазноба тебя уже заждалась, — усмехаясь, произнёс херувим, обещая себе, что обязательно попытается разгрести этот кавардак, и бокалом, заново наполненным дорогим виски, отсалютовал гибриду на прощание. — Adiós, amigo[2].
Никак не ответив, русоволосый встал со своего места и удалился, как поэтично заметил Хенрик, к своей зазнобе.
"Посмотри-ка, даже не попрощался. А я-то помогаю ему завоевать расположение моей сестрёнки. Жизнью рискую! Может, забить на них? Пусть сами разбираются в своих проблемах!" — невесело подумал Хенрик, оставшийся сидеть в гордом одиночестве.
Но и это продлилось недолго.
Гнетущее одиночество Первородного было прервано внезапным телефонным звонком.
Шатен лениво вытащил мобильный из кармана своей куртки и посмотрел на дисплей.
— О, а вот ещё один герой-любовник!
***
По спальной комнате, что находилась в полной темноте, разлетелся скрипящий звук открывающейся двери.
В свою тёмную обитель прошествовала довольно высокая стройная девушка, не забыв у самого входа щёлкнуть по выключателю.
Загорелась небольшая люстра, проливая на окружающие предметы свой яркий свет.
Кэролайн, а это была именно она, всё ещё не веря, что спустя столько лет вернулась в далеко не любимый город, придирчиво обвела своё новое место жительства, в котором господствовали исключительно белые и фиолетовые тона, долгим взглядом.
Комната была не очень большой, недавно отремонтированной и выполненной весьма просто.
Классический минимализм. Всё самое необходимое и ничего лишнего.
На полу лежал тёмно-коричневый ламинат, отлично сочетающийся с белоснежным пушистым ковром, подобно тому, что лежал внизу, в гостиной, что несомненно не оставило хозяйку комнаты к нему равнодушной.
На стены наклеены светло-сиреневые обои, по углам которых разместились белоснежные стеновые панели с узорчатым рисунком.
Возле левой от двери стены стояла большая двуспальная кровать, застелённая белоснежным бельём и тёмно-фиолетовым покрывалом.
Над кроватью разместилось несколько картин и фотоснимков, идеально подходящих под стилистику комнаты, а также по обеим сторонам кровати, у изголовья, стояли миниатюрные белые тумбочки, на которых разместились светильники.
Правее кровати находилась ещё одна дверь, ведущая в небольшую ванную комнатку.
Напротив кровати висел новенький плазменный телевизор.
Справа от телевизора, ближе к дверям, ведущим на небольшой балкончик, стоял большой белый шкаф для одежды. В шкафу были предусмотрены как пантографы[3] с вешалками, так и обычные полки.
Как уже писалось ранее в комнате также был предусмотрен балкон, ещё одна причина, почему блондинка мёртвой хваткой вцепилась именно в эту комнату. Хотя на неё претендовали и Рори с Китти-Кэт.
Балконные двери заняли едва ли не пол стены, разместившись ровно по середине, и были прикрыты лёгким белоснежным тюлем и тёмно-фиолетовыми плотными шторами.
Сатрин-старшая, не долго думая, поспешила выйти на балкон, дабы подышать свежим ночным воздухом.
Она только что вернулась с малышкой Ди домой.
За эти несколько дней, которые они уже полноправно живут в Новом Орлеане, Кэролайн и Давина пытались приготовить зелье, которое бы скрыло саму Кэролайн и Хенрика от чуткого нюха здешних демонов.
Вот только из-за неимения нескольких, весьма простецких, но очень важных ингредиентов, пришлось мотаться по чащам лесов города Полумесяца, конечно же, цепляя себе на хвост блохастых оборотней.
Так что побегать тоже пришлось.
Но это того стоило, уже завтра малышка Ди полностью приготовит это чёртово зелье и будет можно,
наверное, забыть о том, что на них с братом охотятся сотни до жути голодных демонов.
Выйдя на балкон, охотница сразу сделала один глубокий вдох, из-за чего глотку и лёгкие обожгло ледяным воздухом.
Несмотря на то, что климат Нового Орлеана является субтропическим, и зима здесь весьма тёплая, северные ветры всё же приносят сюда морозный воздух и непогоду.
Девушка сделала медленный выдох и открыла глаза, осматриваясь вокруг.
Её балкончик был весьма прост, ничем не отличался от тысячи таких же балкончиков, что рассыпались по всему городу.
Но зато, здесь она поставила маленький железный столик и пару таких же стульев эпохи рококо, чтобы иногда можно было сидеть и пить чай с кем-нибудь из членов её большой семьи.
Кстати, насчёт этого самого столика.
"Откуда на нём взялась эта коробка?" — сама у себя спросила херувим, подходя ближе к новоявленному, непонятно откуда взявшемуся, предмету.
Коробка не была большой и красивой. Простая средняя коробочка коричневатого цвета. В такие обычно упаковывают подарки перед тем, как замотать в цветную фольгу и сверху прилепить бантик.
Охотница взяла её в руки, чтобы осмотреть поближе, и на столе заметила белоснежный лист, который был прикрыт этой коробкой.
"Записка?!" — ещё больше удивилась девушка и, не раскрывая этого "сюрприза", схватилась за письмо.
Едва увидев почерк, который она бы узнала из тысячи, того, кто оставил этот "сюрприз", хорошее настроение упало куда-то ниже плинтуса.
"Для Кэролайн" — гласила надпись на лицевой стороне пополам сложенного листа.
Блондинка развернула бумагу и принялась за чтение.
"Кэролайн,
Знаю, ты всё ещё сердишься на меня за то, что я устроил несколько дней назад. Но мы оба прекрасно знаем, что по другому я бы не смог заставить тебя остаться в Новом Орлеане. Я обещаю, что наша маленькая тайна останется тайною, пока ты сама не решишься рассказать правду.
Я лишь хочу, чтобы мы нашли общий язык. И надеюсь, маленький презент на твоём столе поможет мне получить твоё расположение.
твой Клаус.
Скептично оглядев содержимое письма, Кэролайн презрительно фыркнула.
"Чёрт бы побрал этого циника!" — про себя подумала девушка, едва сдерживаясь, чтобы не проклясть его вслух.
Всё-таки негативные помыслы ангелов, а тем более, неаккуратно брошенные проклятия, имеют дурацкое свойство сбываться.
А им и так забот хватает.
Но порчу бы не мешало навести на этого наглого сумасброда.
Голубоглазая аккуратно отложила письмо и, схватившись за края крышки от коробки, несмело стянула её, думая лишь о том, как эпично она скинет этот "сюрприз" в мусорное ведро.
Но то, что было внутри, немало удивило девушку.
"Торт? Серьёзно? Какого хрена?!" — стремительно пронеслось в мыслях у охотницы, что смотрела на содержимое коробки, как на тикающую бомбу.
На весьма аппетитную тикающую бомбу.
Шоколадный торт со взбитыми сливками. Да ещё и щедро украшенный свежими ягодами вишни.
"Он ещё и вишнёвый?!" — отчаянно взвыла девушка, понимая, что её шансы избавиться от этого "сюрприза" заметно сократились. — "А как же божественно он пахнет!.."
— Как он только узнал о том, что я без ума от вишнёвых тортов?! — вслух возмутилась Сатрин, вспоминая, говорила ли она ему, в ту их прогулку, о своей маленькой слабости. — "Не мог же он это понять, только потому что съел мою пироженку?" — уже про себя возмущалась девушка, не зная куда девать взгляд от этой прелести.
Впрочем, поразмышлять о том, что делать дальше, ей так и не дали, так как в её комнату с оглушительным окриком её имени влетела Кэтрин:
— Кэролайн!!!
Но не найдя подруги в её же комнате, шатенка поначалу удивилась. А потом прошла к балкону, где и застала раздумывающую над дальнейшей жизнью торта охотницу, и с порога начала:
— Ты даже представить себе не можешь, что сделал этот кретин! — гневно воскликнула вампирша, активно жестикулируя руками.
— И что он сделал? — прекрасно понимая, что так отзываться её подруга может только об одном человеке в этом городе, опрометчиво спросила блондинка.
Кареглазая, едва ли не выдыхая пар из ноздрей, нервной походкой прошла к столику, рядом с которым, поясницей облокотившись на перила балкона, стояла херувим, и со звонким стуком поставила на него бутылку вина.
Сатрин удивлённо уставилась на него.
Montrachet Domaine de la Romanée Conti 1978 года[4] — одно из самых дорогих вин в мире.
И что самое главное — самое любимое вино Кэтрин Пирс.
— Он подарил тебе бутылку вина? — всё ещё удивлённо рассматривая этот подарок, спросила она.
— Три!.. Три бутылки! — раздражённо произнесла Петрова, небрежно откидывая от лица упругие кудряшки волос. — Ты представляешь, он внушил какому-то пареньку принести мне бесплатной доставкой этот "подарочек", а к нему ещё и приложил записочку, в которой просит не держать на него зла, просто принять всё произошедшее, как данность, и встретиться с ним для того, чтобы объясниться! — едва ли не крича на всю улицу, рассказала она. — Нет, ну это разве нормально?! Где у этого...Человека его мозг? Хотя, судя по сложившейся ситуации, его вообще нет, — сокрушённо добавила она, стараясь дышать глубже, чтобы успокоиться.
— Хм... — слегка задумавшись, хмыкнула голубоглазая в ответ. — А мне вот Клаус торт прислал... В качестве извинений за свои угрозы, — пояснила она.
Катерина была единственной, кто в подробностях знал, о произошедшей четыре дня назад ссоре.
И в доказательство своих слов, Кэролайн протянула подруге коробку с тортом, которую всё ещё держала в руках.
Пирс удивлённо уставилась сначала на торт, причём вишнёвый, прям как Кэрри любит, не забыла отметить она, а потом перевела взгляд на саму блондинку.
Поначалу девушки просто смотрели друг на друга, пытаясь вникнуть в происходящее.
Потом послышалось короткое хмыканье от обеих.
А уже после и шатенка, и блондинка закатились громким заливистым смехом, понимая всю прозаичность данной ситуации.
***
Клаус стоял в своей мастерской, одетый в простые чёрные пижамные штаны и растянутую футболку.
За последние дни к нему внезапно вернулось давно утерянное вдохновение, и сейчас он с огромным удовольствием, не обращая никакого внимания на куда-то в спешке бегущее время, творил свой очередной шедевр.
Хотя шедевром назвать это было сложно, скорее зарисовка одного из его многочисленных воспоминаний: стоящая на небольшом балкончике белокурая девушка, что с удовольствием прикрыла глаза, вдыхая прохладный зимний воздух, пока шаловливый ветер раздувает её пышные волосы.
Это всё, что он успел заметить, пока по тихому старался подложить охотнице свой маленький презент, но и этого было достаточно, чтобы разбудить в душе художника желание творить, запечатлеть этот прекрасный момент на одной из своих картин.
И пока Клаус карандашом прорабатывал все самые мелкие черточки лица его ангела, ему на телефон пришло эсэмэс.
— И кому это интересно не спится? — сам у себя спросил гибрид, откладывая кисточку в сторону и хватая тряпку, дабы оттереть краску с ладоней.
Будильник на телефоне показывал двадцать три часа и сорок шесть минут.
А ведь когда он приступал к работе ещё даже не было восьми.
Разблокировав телефон, Никлаус зашёл в папку "сообщения" и удивлённо замер.
Ему написала Кэролайн.
Значило ли это, что девушка, наконец, прекратила обижаться и готова с ним сотрудничать?
Русоволосый открыл сообщение и начал читать:
23:45
От Кэролайн:
"Ты серьёзно думаешь, что этот торт поможет тебе хоть как-то исправить своё положение?"
Майклсон фыркнул в негодовании.
Нет, ну что за женщина?
Почему бы просто не принять вкусный торт и, наконец, его простить?!
Недолго раздумывая, он написал ответ:
23:46
от Клаус:
"По крайней мере — надеюсь."
23:47
от Клаус:
"И как тебе торт?"
23:47
от Кэролайн:
"Честно говоря, очень вкусный. Так что ты просто обязан сказать откуда ты его достал.
23:47
от Кэролайн:
"Но я всё ещё неуверенна стоит ли давать тебе очередной шанс..."
Клаус весело усмехнулся.
Эта девушка умеет играть на его нервах.
Телефон снова пиликнул, извещая, что пришло новое сообщение.
23:49
от Кэролайн:
"Китти-Кэт советует мне даже не обращать на тебя внимания, потому что ты, Майклсон, не достоин его!"
Послышалось очередное фырканье.
Длинные пальцы забарабанили по телефонной клавиатуре.
23:49
от Клаус:
"В наших отношениях ты собираешься всё время прислушиваться к мнению посторонних людей? Что с тобой делает Катерина?"
23:49
от Кэролайн:
"У нас с тобой нет никаких отношений!!! А я и Кэт едим торт и пьём вино, которое ей задарил твой братец. У вас с ним весьма похожие подходы к девушкам, ты знал?"
Первородный снова усмехнулся.
Да, точно, у них нет никаких отношений...
И неужели Элайджа тоже успел залезть в это болото?
23:50
от Клаус:
"Догадывался, мы же братья, в конце концов."
23:50
от Клаус:
"Так и... Что насчёт твоего милосердия?"
Заискивающе спросил он, надеясь, что ледяное сердце девушки наконец оттаяло.
Телефон вновь пиликнул.
23:51
от Кэролайн:
"Ники, ты был ОЧЕНЬ плохим мальчиком в последнее время. Как думаешь, могу ли я так просто взять и простить тебе твой проступок?"
23:51
от Кэролайн:
"Но ты можешь искупить вину, если расскажешь откуда взял этот чёртов торт, который, кстати, мы с Кит скоро съедим, и главное, кто был твоим информатором, выдавая тебе и твоему братцу наши слабости!?!?"
На лице Древнего расплылась глумливая улыбка.
Эта девушка всегда знала за какие ниточки надо потянуть, чтобы вытащить из него всё, что ей только нужно.
Но, к сожалению, сегодня этот трюк у неё не пройдёт.
Ведь как бы не было приятно поддаваться её ангельским чарам и уступать ей раз за разом в очередном сражении, Майклсон пообещал, что оставит эту тайну только между собой и тем самым информатором.
23:52
от Клаус:
"Sweetheart, возможно ты забыла, но я не продаю свои источники."
Быстро напечатав ответ, Клаус прошёл к своему мини-бару и наполнил бокал янтарной жидкостью.
Ответ девушки не заставил себя долго ждать.
23:52
от Кэролайн:
"Ну и хрен с тобой! Не очень-то и хотелось!"
23:52
от Кэролайн:
"Можешь больше мне не писать, мы с Кит допиваем вино, и я ложусь спать. Сладких снов, Deary."
И даже несмотря на то, что последние слова были произнесены (написаны) скорее язвительно, чем от чистого сердца, они всё равно заставили какую-то невесомую непонятную теплоту приятно растечься по телу Первородного Гибрида.
23:53
от Клаус:
"Спокойной ночи, Love."
В ответ отправил он, думая о том, что осталось совсем немного и картина будет закончена. А спать можно лечь и попозже.
