Black Butler Drabbles

— Милорд, ваш чай остынет. Юный господин всегда тяжело поднимался по утрам, но сегодня пробуждение затягивалось уже на целых пять минут, и Себастьян начал подозревать, что это неспроста. Гора подушек на кровати издала новое невнятное бормотание, но даже не пошевелилась. — Если что-то случилось, вы должны сказать, иначе я не смогу вам помочь, — терпеливо сказал дворецкий. Только после этих слов одеяло, наконец, сдвинулось в сторону, являя миру графа Фантомхайва — взъерошенного, с красными от недосыпа глазами…и, о ужас! с раздувшейся до совершенно невозможных размеров щекой. — Вот это да, — покачал головой Себастьян. — Вы съели пчелу, мой господин? Сиэль наградил его красноречивым взглядом, но очевидно был слишком вымотан болью, чтобы дать достойный отпор. — Очень смешно, — буркнул он. Рот его едва открывался, заставляя говорить сквозь зубы. — Сделай с этим что-нибудь. — В таком случае, мне обязательно нужно вас осмотреть, чтобы понять, с чем мы имеем дело. Немного подумав, Сиэль обреченно кивнул, а затем нехотя перебрался к краю кровати. — Пожалуйста, откройте рот, — сказал Себастьян, наклоняясь к самому его лицу. Сиэль снова подчинился. Палец, облаченный в белый хлопок тут же пробежался по щеке и осторожно нырнул в жаркую влажную глубину мальчишеского рта. Нескольких секунд хватило Себастьяну, чтобы нащупать небольшую припухлость на десне. Сиэль в его руках крепко зажмурился, но не издал ни звука. Завороженный этим проявлением абсолютного доверия, Себастьян замер, совершенно не отдавая себе отчета в том, что изучает рот своего господина гораздо дольше положенного. Как бы ему хотелось заменить свой палец языком и старательно вылизать каждый миллиметр этих пахнущих утренней затхлостью десен. Он убрал руку только когда из-под длинных ресниц его господина выступила влага. Едва ощутив свободу, Сиэль тут же опустил голову вниз, стараясь спрятать слезы. — Ничего страшного, милорд, — сказал Себастьян, не в силах сдержать улыбку. Несмотря на свое ужасное состояние, юный господин все же выглядел невероятно мило! — Просто небольшой флюс. Я сделаю для вас отвар из ромашки, это снимет воспаление. — Поторопись, — приказал Сиэль, боязливо потрогав щеку, и чуть тише добавил: — Больно. Себастьян коснулся его лица, привлекая внимание и заставляя поднять взгляд. — Если очень болит, милорд… Тогда, возможно, вы разрешите МНЕ забрать немного вашей боли? — спросил он, нежно проводя тыльной стороной ладони по его скуле. Сиэль широко раскрыл глаза, не скрывая удивления, на миг став тем самым десятилетним мальчиком, который завороженно слушал рассказы Себастьяна о богах Древнего Египта, с которым демон был знаком лично. — А ты правда можешь? — спросил он. Себастьян серьезно кивнул. — Тогда… наверное… давай. Сиэль ожидал всего чего угодно, но точно не того, что Себастьян ласково поцелует его мягкую опухшую щечку, припав к ней губами на несколько долгих секунд. Когда он отстранился, взгляд юного господина был полон смущения и разочарования. — Но это же всего лишь поцелуй! — возмутился Сиэль. Себастьян едва сдержался, чтобы не подарить еще один — на этот раз этим надувшимся от обиды губкам. — Поцелуй демона, — поправил он, сохраняя серьезное выражение лица. — Он не может быть простым, с какой стороны ни посмотри. Сиэль не поверил ни слову. Фыркнув, он демонстративно зарылся обратно в свой кокон из одеял, и уже не мог видеть, как дворецкий любовно слизывает с собственных губ его вкус. — Это поможет, вот увидите, — сказал Себастьян, хватаясь за дверную ручку. Ему совсем не хотелось уходить, но дела никуда не денутся. Теперь было необходимо отменить все запланированные на сегодня встречи и уроки, приготовить завтрак, который бы не нанес пострадавшей десне юного господина дополнительного вреда, и, конечно же, заварить ромашку. — Погоди, Себастьян, — в последний момент окликнул Сиэль. — Милорд? Из-под одеяла снова появилась лохматая макушка юного господина. — Ну… Если ты говоришь, что поможет… У меня еще голова болит, — сказал он, тут же зарываясь обратно до самых глаз. Себастьян улыбнулся. Сердце в его груди сегодня стучало раздражающе громко.