Ужасы

Вечер проходил восхитительно. Лиз надела своё самое шикарное платье, ведь возлюбленная пригласила её в дорогой ресторан. Столик на веранде с видом на море – так прекрасно. Погода была подходящая, будто пошла им навстречу - ветер практически неосязаемый, лёгкий-лёгкий. Им принесли закуски; неспешно текла беседа… Глоток вина, смех, вторая перемена яств. Атмосфера всё приятнее и интимнее, разговоры более живые. Принесли главное блюдо, а глаза собеседницы блестели всё более предвкушающе. На десерте Лиз поняла почему. Ей принесли обручальное кольцо. Тогда она замерла, не зная, что сказать. Как в фильме!.. Она смеялась, что-то говорила, кажется, даже плакала. Всё было будто в тумане. Конечно, она сказала: «Да». Они танцевали, кажется, выпили ещё несколько бокалов, смотрели на море... Это был один из самых счастливых вечеров. После они обе решили сходить на маяк, что был недалеко от ресторана – сейчас уже и не вспомнишь, чья это была мысль. Оттуда должен был открыться потрясающий вид. Они шли, ничего не замечая вокруг, громко смеясь, и были счастливы. Они были яркими бабочками, прекрасными и привлекательными. И, видимо, кого-то они завлекли. Когда отворили дверь маяка и вошли внутрь, дверь не закрылась. Она оказалась придержана, снова отворена, а затем внутрь шагнул мужчина. Девушки недоумённо переглянулись, но на верхней площадке всем хватит места, так что ничего страшного, что не будет интимной уединённости, и девушки развернулись обратно, собираясь подняться по лестнице. Никто из них не ожидал, что мужчина схватит ближайшую молодую особу, прижмёт к себе, и с усердием будет резать её шею взявшимся откуда-то ножом. Это произошло быстро, но тот момент, как он разрезал плоть, показался Лиз растянутым в вечности. Кажется, она видела каждую долю секунды, но ничего не могла сделать. Её будто оглушило. Но она видела глаза любимой, как в них сменяются эмоции. Непонимание, удивление, шок, страх, боль, агония, отчаяние… В конце это был коктейль из всего. Лиз сначала не поняла, не осознала, но потом… это будто резали её. Тело её невесты, уже практически неживой, упало, и тут с Лиз спало оцепенение. У неё не было ни одной мысли, ни одного инстинкта. Единственное, что изменилось – это полившиеся слёзы и разворачивающиеся рыдания. Но скрючиться и страдать, тряся тело и не веря, не желая верить в такой исход, не получилось. Маньяк потянулся к Лиз, и её тело само отреагировало, отшатнувшись и кинувшись бежать. Перед глазами всё расплывалось, девушка спотыкалась, рыдала, практически падала, ставила себе ссадины. Бежала вверх по лестнице, на площадку маяка. Стоит сказать, что ей… может быть, не повезло, что она не убилась в этой практически кромешной темноте на старой лестнице. Мужчина улыбался: с жертвой получится поиграть; так пряно и так неотвратимо. Там нет выхода. Но чтобы добавить остроты, он кинулся за ней. И почувствовал, как её захлестывает отчаяние. Паника, страх, отчаяние, рыдания, жгучая боль, непрекращающиеся слёзы. Глаза печёт, ничего не видно, дыхание прерывистое… Лиз не хватало воздуха, она задыхалась. Задыхалась от всего. Она слышала лишь стук своего сердца в ушах, их будто заложило. Что делать? Что она делает? Девушка выбежала на площадку, которая оказалась узкой и имела невысокие бортики. Что делать дальше? Что? На сто двадцать метров ниже были асфальт и земля. Было несколько фонарей, что освещали пространство этой ночью. Но там, внизу. Хотя и на площадке всё же более светло, чем внутри самого маяка. Что делать? Выходов было немного. Лиз могла спрыгнуть с маяка. Лиз могла дождаться маньяка. Лиз могла попробовать обхитрить его и сбежать. Вниз по лестнице, через тело любимой. Лиз трясло. Её била крупная дрожь. Её глаза застилали слёзы. Её уши закладывало от сердцебиения. Лиз не знала, что делать. Чего хотела Лиз?..