*Shawn Mendes — Kid in love
Гостиную озарял мягкий и приятный свет. Был вечер, из-за чего в комнате царил полумрак. Ненавязчивый свет небольшой плазмы нежно окутывал сидящего на плюшевом диване Тома, потому его лицо казалось скорее матовым, чем, как обычно, мраморным. Хиддлстон светился, в буквальном смысле, и не только от неяркого источника света перед собой; его распирало от лучезарного счастья, что ярко выраженно проявлялось на его лице широкой улыбкой. Показанный на экране фильм, на который он набрёл случайно, просто хаотично щёлкая по кнопочкам пульта, пропуская занудные новостные каналы, казался ему более чем забавным, а от того интересным. Хотя раньше он не любил комедии, отдавая большее предпочтение драме и романтике. Но в последнее время резкая смена вкусов перестала быть для него событием. Он просто отдался новым ощущениям и стал гораздо чаще прислушиваться к собственному телу. Его расслабленная поза выражала непринуждённость. Ноги согнуты в коленях и лениво закинуты на диван, голова слегка склонена на бок, чуть сутулая спина, и руки, бережно гладящие выпирающий живот, в котором время от времени проходили вечеринки с активными танцами. Особенно часто такое происходило на ночь. — Ну, как тут мои малыши? — с нежной улыбкой спросил появившийся в комнате Крис. Том мгновенно повернул голову в сторону мужа, отвечая не менее нежной улыбкой: — Пока не буянят, — Крис стоял в дверном проёме, наблюдая, и, будто карауля свою омегу, окутывая его спиралью своего заботливого взгляда. — Хотя ещё не ночь… Крис обаятельно усмехнулся, откидывая голову вверх, а после ленивой и, в каком-то смысле, болезненной походкой направился к возлюбленному. О, Том прекрасно понимал причину такой походки. — Что, отбитая попка до сих пор болит? — поинтересовался он, когда альфа уже успел умоститься на оставшейся части дивана. Только вот сидеть он не мог, по деликатным причинам, поэтому ненавязчиво пристроился лежа на боку, определив свою голову на коленях истинного так, чтобы не давить на массивный живот, а ноги согнул пополам, что со стороны смотрелось весьма забавно, с его-то ростом, руки же он решил перекрестить на груди. — О да, — подтвердил Хемсворт, растягивая звуки. — Лиам выжал с меня всё, что только мог, но это того стоило. — Сноубординг прекрасный спорт, — рука Тома невольно переползла с расслабленного живота на светлую шевелюру Криса, — только вот, мне бы не хотелось, чтобы мой любимый отморозил себе мягкое место во время нашего малюсенького отпуска. Крис не ответил, только сдавленно промурлыкал, с наслаждением закрывая глаза и подаваясь навстречу ласкам любимого. Том умилялся до боли в щеках. Ему было хорошо и спокойно, отчего сердце радостно ёкало, как перед Рождеством. Что может быть лучше и домашнее, чем вечер проведённый с любимым на диване, сидя у телевизора? Электроприбор продолжал оживлённо бубнить, только вот омеге он стал почти безразличен. Сейчас существовало только одно — Крис и его властные руки, которые перехватили его, Тома, ладони. Альфа с аккуратностью и бережностью провёл губами по тыльной стороне. Смачно чмокнул, когда добрался до основания пальцев, после чего уделил внимание каждому пальчику. И снова лицо Хиддлстона распирает радостно-умилительная улыбка. Хемсворт как всегда заботлив и чувствителен, что приносило Тому дикое наслаждение, и сказать, что он восхищён — ничего не сказать. — Мило, — мурлыкнул омега, обращая внимание альфы на себя. Крис осторожно, насколько это было возможно в его положении, перевернулся на другой бок, заставляя мужа применить неудачную попытку сменить положение, а после уткнуться носом прямиком в выпуклый живот, шумно затягиваясь запахом беременного супруга. Губами же он нежно коснулся свитера и провёл серию громких чмоков, отчего Том оживлённо хихикнул. — Ой-ой, стой, — омега чуть болезненно ойкнул. — Они толкаются. Хемсворт только ещё больше заулыбался, приподнимаясь корпусом тела и кладя руки на беременный живот, желая собственноручно ощутить этот волнующий процесс. Близнецы, почувствовав внимание к себе, радостно запинались ещё больше. Том изумлённо охнул. — Папа вас очень и очень любит, слышите, — шептал Крис пинающимся детям, после чего поднял взгляд на лицо омеги и добавил: — всех вас. У Тома сжалось сердце. Никогда в жизни он не был так смущён, взволнован и счастлив одновременно. — Люблю тебя, — окрылённо ответил он хриплым от изумления голосом, кладя свои руки поверх рук мужа.***
— Не вставай, я всё сделаю, — сдавленно пробормотал Крис в мягкую и манящую подушку, в каком-то смысле с неохотой приподнимаясь на кровати. Сейчас было далеко за полуночь о чём свидетельствовали электронные часы на соседней тумбе, но Хемсворт не успел и второй сон увидеть, как его наглейшим образом оттуда выпнули. Самым тяжелым, что сейчас было — это внутренняя борьба между сонной дымкой, блаженно окутывающей сознание, и природным инстинктом, через силу вынуждающим его поднять свою задницу с постели. Всё-таки он отец, и его дети в данный момент что-то весьма громко и красноречиво требовали. Ноющее от усталости тело лениво перетаптывалось по постели. Веки не спеша приоткрылись только тогда, когда ступни коснулись прохладного пола, это слегка отрезвляло, но сонливости не отнимало. — Иду-иду… — альфа лениво потирает веки, делая небольшие шаги. Расстояние от постели до двух детских кроваток составляло всего-то полтора метра, если не меньше, но в подобном состоянии оно растягивалось на целые километры. — Со-олнце… Маленький, покрасневший от собственного плача комочек, неугомонно кричал на разрыв, желая привлечь должное внимание родителей. Это можно было легко понять, учитывая, что стоило Крису взять сына на руки и аккуратно прижать к себе, тот хоть и не прекращал плакать, но стал это делать хотя бы не так громко. Хемсворт на пробу провел рукой вдоль всей спины и попы малыша. — Подгузник чистый, — промычал он, поворачиваясь в сторону борющегося с дикой усталостью мужа. — Значит… кормить… — работающей половиной мозга Том осознавал, что звучал не совсем связно, но последние пару дней подобный стиль речи стал нормой. Каким-то чудом Крису удавалось понимать, что подразумевал Том, на интуитивном уровне. — Угу, — притуплено согласился альфа, неспешно покачиваясь и пружиня из стороны в сторону, в попытке успокоить ребёнка, хотя это больше усыпляло его самого. — Тебе обоих принести? — Ммм… Я утром молоко сцедил, — сонный Том пытался хоть как-то удобно устроиться на постели для предстоящего кормления. Крис терпеливо его ждал. — В холодильнике, на верхней полке, бутылка. — Понял, — коротко кивнул он, после чего бережно передал Джейми в руки недавно испеченной мамочки. Крис улыбнулся, ведь Тома такое выражение слегка выводило из себя. Хемсворт-младший, до этого невесело хныкая и заливаясь в плаче, мигом успокоился, только его носа коснулся запах нужного сейчас родителя и тёплого молока. Прошло всего две недели, как Том с малышами вернулись домой, но за это время Крис уже знал несколько отличительных черт их детей. В первую очередь удивительным было то, что у них родились не, как ожидалось, близнецы, а двойня. Энни и Джейми родились с разницей в одиннадцать минут, и этого хватило, чтобы сделать их заметно отличающимися друг от друга. Сперва на свет появилась Энни. И это стало большим шоком, как и для врачей, так и для самих родителей. В процессе всей беременности Тома, они с Крисом были убеждены, что ожидают двух сынишек, как это обычно происходит в паре у двух мужчин. Врачи стопроцентно заверили их в поле одного ребёнка, в то время как другой, как они выражались, «прятался». Но, исходя из пола родителей, посчитали, что второй несомненно должен быть так же мальчиком… «а как иначе»… Только вот всё-таки глубинный ген Тома взял вверх, из-за чего у них к огромному восторгу Хемсворта, родилась дочь. Для Криса это стало самым главным и большим событием в жизни, наряду с первой встречей и замужеством с его истинной парой, ведь ещё с тех времён, как он был только начавшим формироваться мальчишкой, он мечтал иметь дочь, будучи в постоянном кругу исключительно отцов и братьев. В каком-то смысле, когда они с Томом нашли друг друга, это немного расстроило альфу, ведь данный факт перечеркивал какую-либо возможность заделать с ним дочь. Такое случается достаточно редко в подобной паре, но им повезло. Ведь, если в семье Криса больше импонировала мужская часть рода, у омеги же всё было с точностью наоборот. По крайней мере по линии матери. И в тот момент, когда ему передали его желанную, обёрнутую в пелёнки дочь, которая, почувствовав запах отца, прекратила плакать, он не выдержал и прослезился, не прекращая целовать в висок своего замученного мужа. Тогда он конечно мысленно ругал себя, что не подумал побриться перед очередным выездом в больницу, ведь это лишало возможности зацеловывать своё только родившееся сокровище, но он был бесконечно счастлив, настолько, что хотелось просто прыгать на месте. Может, он и сейчас бы прыгал, если бы не был настолько уставшим и измотанным. Первые пять дней ему, как и Тому, было в радость заботиться и ухаживать за детьми, с каждым днём понимать их желания всё больше и больше. Только чем дольше у них не было возможности полноценно спать, тем больше их возбуждённый прилив энергии растворялся под напором бесконечного круговорота детского плача, подгузников и кормёжки, от которой у Тома уже болели соски, потому что Джейми частенько неправильно захватывал грудь, и к прочему приходилось давать детям лекарство, чтобы у них не болели животы. Это очень выматывало и привело к тому, что спят они с Томом только тогда, когда спят сами дети. Это ещё не упоминая постоянной потребности выхода на улицу, чтобы закупиться для себя продуктами и для детей очередными упаковками подгузников. В этом им хотя бы помогали новоиспечённые бабушки и дедушки, которые, несмотря на внушительный возраст, выглядели куда свежее своих детей, и которым было в радость понянчить внуков. Крис тяжело выдохнул, когда отделённая от стеклянной бутылочки соска выпала из его рук. — Скажи, растяпа твой папа, да? — уныло спросил он дочку, мирно дрыгающуюся в его руках. В отличии от своего брата, она была невероятно спокойной и никогда не плакала находясь на руках, особенно у Криса. Разве что негромко хныкала, если была чем-то недовольна. Будучи с Энни на руках, пришлось медленно и аккуратно присесть на корточки, чтобы подобрать резиновую принадлежность, — как бы забавно это не звучало, — и, кинув её в мойку, взять другую. Молоко уже было подогрето, поэтому, поставив бутылочку на стол, чтобы ловко закрутить свободной рукой соску, Крис направился с ребёнком обратно в спальню. Там, как и ожидалось, он застал всё ещё кормящего Джейми Тома, который хоть и казался очень уставшим и обмякшим, но смотрел на сына с характерной любовью и лаской, изучая в полумраке, — свет исходил только от прикроватных ламп на тумбочках, — каждую деталь любознательного личика. У Криса возникло какое-то странное чувство дежа-вю, и на пару мгновений он с улыбкой застыл в дверном проёме. Этот жест не утаился от омеги, и он мигом перевёл взгляд с сына на улыбающегося мужа. Уголки его губ ответно поползли вверх. — Чего ты так загадочно улыбаешься? — не удержавшись от вопроса, выдал Том. — Ничего, — по-прежнему улыбаясь, ответил Крис последовав на своё спальное место. Дочка улюлюкнула что-то радостное и непонятное. — А ты чего так «загадочно» на меня смотришь? — Энни кажется такой крохой на твоих руках, — омега проговорил всё это с мечтательной улыбкой, но в следующее мгновение болезненно замычал, терпя неприятные ощущения от прикуса Джейми. Когда-то и Том получал удовольствие от процесса кормежки, пока Хемсворт-младший не истязал его соски. — Нужно спросить у папы рецепт мази, — в миг нахмурился Крис, укладывая в своей руке дочь и подставляя ей ко рту соску от бутылочки. — Она на травяной основе, и он пользовался ей, пока мы с Лиамом были маленькие. — Так вот откуда ноги растут! Значит, ты и в детстве был таким кусачим? — Эй, я же это делаю любя, да и ты не совсем возражал… — Пометить меня в туалете ночного клуба это не «не совсем возражал», — Крис виновато втянул голову в плечи. По-крайней мере ему безумно хотелось так сделать. — Нет, сейчас-то я конечно не против, если бы мои соски спустя чуть меньше года после этого не болели… — Потерпи пару дней, малыш, — Крис попытался смягчить тему. Их первое с Томом знакомство, хоть и было невероятно значимым для Криса событием, но в то же время заставляло очень неловко себя чувствовать, учитывая, что он буквально набросился на Тома, едва не поимев в публичном месте. Если бы не пара их близких, находившихся неподалеку в ту ночь, в том числе и Лиам, который собственно и помог вырубить Криса транквилизатором, страшно подумать как неправильно всё бы получилось. — Я спрошу рецепт, обещаю… Будешь чувствовать себя как новенький. — Ладно, проехали, — Том грустно ухмыльнулся и устало прикрыл веки, последовав примеру сына. — Я всё равно восстановлюсь рано или поздно. По крайней мере, я на это надеюсь… — А мне кажется ты и так у меня замечательный, — на лице альфы снова появилась мягкая улыбка. — Больше всего я скучаю по своей упругой заднице, которую вряд ли удастся восстановить до прежнего уровня, — омега состроил наигранно огорчённый тон. — Я всё ещё выгляжу как груша… — Ты себя недооцениваешь, — Крис посмотрел на ношу в своих руках и понял, что пора переходить на более тихий тон и относить свою дочурку в кровать. Он аккуратно поднялся с кровати, оставив бутылочку на тумбе, и облокотил дочь о своё широкое плечо, чтобы с желудочка вышел лишний воздух. После направился в сторону двух кроваток, оставив Энни там, где всё было подстроено под розовый цвет. Малышка чуть дрыгнула ножкой, но глаз не распахнула. Её поза смахивала на звёздочку, потому как ноги лениво лежали в чуть согнутом состоянии, а руки были закинуты чуть выше головы. Хемсворт нежно, едва дотрагиваясь поверхности розовенького боди, коснулся губами расслабленного животика и с улыбкой вернулся к своему мужу. Несмотря на то, что Джейми продолжал активно присасывать наполненную молоком грудь, его тёмные голубые глаза были уже закрыты, а значит, уже можно отправлять его обратно в кроватку. — Я сам, — сказал Том, когда Крис уже хотел перехватить сына из его рук, чтобы уложить того спать. Он понимал, что это чревато внезапным пробуждением младшего Хемсворта и ещё более продолжительной кормёжкой. А у Тома уже не было на это сил, поэтому лучше было уложить сына самостоятельно. Что он, собственно, благополучно и сделал, не забыв положить малышу в рот соску, после чего поправил задравшуюся вверх футболку. Пока он мирно наблюдал за собственными спящими детьми, крепкие руки Криса охватили его сзади. — Пойдём спать, — негромко промурчал он Тому в плечо и почувствовал, как рука мужа зарылась в его светлой шевелюре. — Идём, — согласился омега, испытывая неземное умиротворение. ------------------------------------------------------------------------------------ Небольшие дополнительные материалы: Полные имена детей: Энни Элизабет Хемсворт Джеймс Эдмунд Хемсворт Том имеет двойную фамилию (как и имя, да): Томас Уильям Хиддлстон Хемсворт.